Гарри Поттер и Реликвия Сумерек (джен)

Гарри направлялся в Корнуэлл, в старый дом семьи Антонина Блэквуда, чтобы проверить, не скрывается ли там этот беглый преступник. Недавно выяснилось, что первый кандидат на допрос, Августин Делихов, погиб при разрушении Азкабана, поэтому Гарри сосредоточился на поимке Блэквуда.

По пути Гарри размышлял о событиях последних дней. Исчезновение Азкабана, загадочные магические аномалии по всему миру, появление древних существ — все это складывалось в тревожную картину. Он вспомнил разговор с Роном и Гермионой, их теорию о том, что кто-то пытается изменить саму природу магии. Эта мысль по-прежнему казалась невероятной, но после всего произошедшего Гарри был готов поверить в любые, даже самые фантастические объяснения.

Добравшись до нужного адреса, Гарри огляделся. Дом Блэквудов стоял на окраине небольшой деревушки, окруженный старым садом. Несмотря на поздний час, в окнах горел тусклый свет. Гарри достал из рюкзака мантию-невидимку — старую, верную подругу, которая не раз спасала его в опасных ситуациях. Накинув мантию, он с сожалением отметил, что она стала ему мала. Приходилось двигаться полусогнувшись, чтобы оставаться полностью скрытым.

Осторожно приблизившись к дому, Гарри начал устанавливать ловушки. Это были специальные магические устройства, разработанные Отделом тайн для поимки особо опасных преступников. Они создавали невидимый барьер, который блокировал любые попытки трансгрессии в заданной области. Гарри расположил четыре ловушки по периметру участка, образуя квадрат, охватывающий дом и прилегающую территорию.

Активировав ловушки, Гарри почувствовал, как вокруг него сгустилась магия. Теперь ни Блэквуд, ни сам Гарри не смогли бы трансгрессировать. Это усложняло задачу самому Гарри, особенно если его самого поджидала засада, но он был готов рискнуть, чтобы не дать преступнику ускользнуть.

Убедившись, что его не заметили, Гарри медленно двинулся к дому. Он старался ступать как можно тише, избегая сухих веток и гравия на дорожке. Приблизившись к окну, он осторожно заглянул внутрь.

Первый этаж казался пустым. В гостиной горел камин, создавая уютную атмосферу, но нигде не было видно признаков присутствия людей. Гарри нахмурился. Возможно, Блэквуд и его семья были на верхнем этаже?

Он решил обойти дом, проверяя каждое окно. Во время обхода Гарри заметил, что на подоконнике одного из окон стояла чашка с недопитым чаем — еще теплая, судя по легкому пару. Эта мелочь говорила о том, что в доме кто-то есть, но по какой-то причине скрывается.

Гарри вернулся к входной двери, размышляя о дальнейших действиях. Он мог бы просто постучать и представиться, но это могло спугнуть Блэквуда, если тот действительно прятался внутри. С другой стороны, незаконное проникновение в дом могло создать проблемы, если выяснится, что беглого преступника здесь нет.

Тем не менее он всё же решил попробовать отпереть дверь с помощью заклинания алохамора и тихо войти внутрь. Гарри достал волшебную палочку и нацелил её на замок. Но тут же, в последнюю секунду остановил себя, поймав себя на мысли, что это может быть ловушка. Обычно некоторые более изобретательные преступники зачаровывают двери своих убежищ так, что если их попробовать отпереть с помощью заклинания алохамора, или просто выбить заклинанием посильнее — активируется магическая бомба, которая может сильно ранить вторгающегося в дом, или вовсе убить. Даже простое прикосновение к двери не сулило ничего безопасного, могли активироваться наложенные чары обнаружения, если преступник позаботился заранее зачаровать дверь. Гарри решил просканировать дверь, и действительно, на двери и ее замке виднелись следы остаточной магии, небрежно оставленные владельцем и замеченные опытным волшебником. Так что нужно было действовать иначе, как-то выманив из дома его обитателя.

Гарри, всё ещё оставаясь в мантии невидимке, решил выжидать, пока кто-нибудь не появится в доме, или хотя бы не будут доноситься какие-нибудь звуки внутри или неподалеку. Он нашел удобное место в тени большого дуба, откуда хорошо просматривался весь дом, и приготовился к долгому ожиданию.

Прошло около часа, прежде чем Гарри заметил какое-то движение. Занавеска на одном из окон второго этажа слегка колыхнулась, как будто кто-то осторожно выглянул наружу. Гарри напрягся, внимательно наблюдая за домом. Через несколько минут он увидел, как кто-то осторожно спускается со второго этажа по лестнице и медленно подходит к окну, чтобы проверить обстановку. Гарри сразу узнал этого человека по фотографиям из досье — Антонин Блэквуд. Он выглядел измотанным и напуганным, его глаза беспокойно бегали по сторонам.

Гарри медленно двинулся ближе к дому, стараясь не издавать ни звука. Блэквуд тем временем отстранился от окна и видимо направился к двери, собираясь во двор. Гарри решил, что пора действовать.

Когда Блэквуд открыл входную дверь и вышел на крыльцо, он достал палочку и стал бегло осматривать территорию. Гарри подождал ещё мгновение, когда беглец отойдёт подальше от входной двери, затем резко сбросил мантию-невидимку, быстро убрав её в широкий карман плаща, чтобы не потерять, и выступил из тени, направив палочку на Блэквуда.

— Стоять, Блэквуд! Ни с места! — крикнул Гарри.

В этот момент Блэквуд резко опешил и вдруг дернулся в попытке трансгрессировать. Гарри успел заметить выражение удивления и ужаса на лице беглеца, когда его попытка не удалась.

— Даже не пытайся, — сказал Гарри.

Преступник замер на месте, медленно поднимая руки. Он уже не выглядел удивленным или испуганным, скорее, обреченным.

Но что поразило Гарри больше всего, так это странное движущееся изображение на коже Блэквуда. В тусклом свете фонаря Гарри увидел, как по шее преступника скользит темная змея, словно живая татуировка.

— Я так и знал, что попадусь, — с горечью сказал Блэквуд.

Гарри осторожно приблизился к нему, не опуская палочку.

— Медленно повернись и не делай резких движений, — скомандовал он.

Блэквуд подчинился. Теперь Гарри мог лучше рассмотреть странную змею на его шее. Она двигалась, словно живая, обвиваясь вокруг горла преступника.

— Что это такое? — спросил Гарри, кивая на змею.

Блэквуд только покачал головой.

— Я не могу об этом говорить. Пожалуйста, не спрашивайте меня ни о чем.

Гарри нахмурился.

— Ты сейчас не в том положении, чтобы ставить условия, Блэквуд. Ты арестован за побег из Азкабана. А теперь медленно брось свою палочку.

Преступник подчинился, отпустил свою палочку и та упала в траву. Гарри, всё ещё держа Блэквуда на прицеле, осторожно поднял его палочку и положил в свой карман.

— Веди меня в дом, — скомандовал Гарри, и Блэквуду ничего не осталось, как последовать приказу опытного мракоборца.

Блэквуд провёл Гарри на первый этаж своего дома. Затем, на середине гостиной, Гарри подошел ближе к Блэквуду, чтобы наложить на преступника магические путы и усадить его в кресло. Преступник не сопротивлялся, только тяжело дышал, словно после сильного напряжения.

— А теперь расскажи мне, что произошло в тюрьме.

Блэквуд вдруг дернулся, словно от боли. Змея на его шее начала двигаться быстрее.

— Я не могу, правда не могу, — простонал он. — Пожалуйста, не заставляйте меня говорить.

Гарри видел настоящий страх в глазах преступника. Это было странно — обычно заключенные Азкабана не боялись допросов. Что-то здесь было не так.

— Хорошо, — сказал Гарри после паузы. — Надеюсь сывоторка правды развяжет тебе язык.

И с этими словами он начал доставать из сумки наборы всевозможных ампул.

Блэквуд, увидя, что Гарри не шутит, задрожал ещё сильнее и стал лихорадочно верещать:

— Пожалуйста, не надо! Не делайте этого! У меня семья, жена, дочь!

Гарри опешил от такой реакции. Казалось бы, это обычная процедура добывания сведений, почти безболезненная. Тем более, каким бы не был преступник — теперь он находился под защитой министерства, и ничего ему не угрожало. Гарри медленно опустил ампулы обратно в сумку и ещё раз пригляделся к загадочной движущейся по всему телу татуировке Блэквуда в виде змеи.

— Что это такое? — спросил Гарри у Блэквуда ещё раз, указывая на змею. — Это из-за неё тебе страшно?

Тот продолжал молчать, всё так же сильно дрожа от страха. Гарри понял, что тут что-то не так, и загадочная змея на теле Блэквуда, обвивающая его шею, явно сулила что-то недоброе. И, возможно, продолжив свои намерения в применении сыворотки правды, он мог бы добиться только мрачных непоправимых послудствий. Тем временем, движущееся изображение змеи перекочевало с шеи Блэквуда на его руки, устремляясь по ним всё выше. Гарри никогда не сталкивался с подобной магией и не знал, чего от подобного ожидать.

И тогда он принял решение немедленно связаться через камин с Гермионой и поведать ей всё. Возможно она знает, что это за магия, и подскажет, что Гарри следует предпринять в такой туманной ситуации.

Оставив Блэквуда позади, всё так же связанным в кресле, Гарри направился к камину в глубине гостиной и начал вызывать Гермиону на связь.

Но как только из камина появилась голова Гермионы, Гарри, не успев ничего сказать, был тут же перебит Гермионой, на лице которой был полный ажиотаж и жуткая паника.

— Гарри! Хорошо, что ты как раз вышел на связь! Тут происходит нечто ужасное, странное!

— Что у вас происходит? — спросил у неё Гарри, переключившись пока на её проблемы.

— Жуткие смерти пойманных заключенных! — не унимала свою панику Гермиона. — Мы не знаем, что вообще происходит...

— Так, Гермиона, — начал успокаивать её Гарри — Расскажи поподробнее, с самого начала, что у вас случилось и с чем вы столкнулись.

Гермиона начала рассказ с того, что команда мракоборцев Рона поймала двух заключенных, привела их в министерство и в комнатах допросов стала допытывать у них ценные сведения, касаемые разрушения тюрьмы и того, кто может за всем этим стоять.

— Никто не согласился сотрудничать добровольно, Гарри, — сказала Гермиона, её голос дрожал от волнения. — Более того, все были напуганы до ужаса и жутко не хотели ничего выбалтывать. А самое странное и одновременно жуткое, что мракоборцы заметили — на телах обоих заключенных были рисунки змей, по одной у каждого, которые магически передвигались по всему телу.

Гарри нахмурился, понимая, что только что столкнулся с той же проблемой.

— Змеи...

— Именно, — кивнула Гермиона. — Заключенные боялись что-либо выбалтывать. На всё, включая вопрос, что это за змеи, они отказывались отвечать.

— И что вы предприняли? — спросил Гарри, чувствуя, что ответ ему не понравится.

Гермиона опустила глаза.

— Коллега Рона, Сэм, эксперт в расследовании памяти, взял на себя одного из заключенных, отвёл в свой кабинет и там попытался выудить в омут памяти воспоминание у этого заключенного с того самого дня разрушения тюрьмы.

Гарри почувствовал, как его сердце начинает биться быстрее.

— И что произошло?

— Это было ужасно, Гарри, — Гермиона побледнела. — Как только Сэм начал проникать в память заключенного, вытаскивая воспоминание, магическая змея на теле заключенного быстро обвела шею у того и задушила его. Заключенный умер в жутких конвульсиях. Затем змея застыла, превратившись в обычный рисунок на мертвом теле.

Гарри почувствовал, как его охватывает ужас. Он думал о Блэквуде, сидящем связанным в кресле позади него, с такой же змеей на теле.

— Гермиона... — начал он, но она подняла руку, останавливая его.

— Это еще не все, Гарри, — сказала она, и в её голосе звучала неприкрытая боль. — Тем временем другого заключенного допрашивал уже Рон.

Гарри почувствовал, как его сердце сжалось от беспокойства за друга.

— Что случилось?

Гермиона продолжила, её голос дрожал:

— Рон, видя всю эту странную картину и понимая, что никаких признаний он не добьется от второго заключенного, — решил действовать. Он... он решил применить на заключенном заклинание империо, чтобы подчинить волю заключенного себе и чтобы тот всё ему рассказал.

Гарри резко вдохнул. Использование непростительных заклятий было крайней мерой даже для мракоборцев.

— И что произошло?

— Как только Рон применил заклинание, змея тут же задушила заключенного, и тот пал замертво, — Гермиона говорила теперь совсем тихо. — А змея застыла на мертвом теле.

Гарри был в полном шоке от рассказа Гермионы.

— Гермиона... — снова начал Гарри, решив рассказать о своем пойманном заключенном, но Гермиона снова его перебила, и на этот раз её голос звучал еще более тревожно.

— Гарри, это еще не самое страшное, — сказала она, и по её щеке скатилась слеза. — Потом выяснилось, что у этих заключенных были семьи.

Гарри почувствовал, как его охватывает ужас.

— Что ты имеешь в виду?

Гермиона глубоко вздохнула, прежде чем продолжить.

— У первого заключенного был младший брат, у которого этот заключенный укрывался. А у другого заключенного была семья, состоящая из жены и сына. И все они в один момент со смертью их родственника — так же погибли от удушья.

Гарри почувствовал, как земля уходит у него из-под ног.

— Но как? Почему?

— У них оказывается тоже было это проклятие в виде такой же движущейся змеи на теле, — объяснила Гермиона, её голос дрожал. — Таким образом, чтобы заключенный, который был свидетелем разрушения тюрьмы, молчал о всём что знает — кто-то нанёс ему неизвестное мощное заклятие, которое тут же скопировалось и на его родных. И в один момент, когда заключенный начал проговариваться — смерть забрала не только самого заключенного, но и задушила всю его семью, не важно насколько далеко они находились друг от друга.

Гарри был в полном ступоре от всей этой ситуации, его охватила жуткая паника от незнания как её решить эту проблему.

— Гермиона, послушай, — начал он. — У меня тоже есть пойманный заключенный, и на его теле такая же нарисованная движущаяся змея. Он тоже в ужасе и боится что-либо говорить.

Гарри отодвинулся в сторону, чтобы Гермиона смогла увидеть позади него связанного Блэквуда и убедиться в его словах.

Глаза Гермионы расширились от ужаса.

— Гарри, ради всего святого, не делай ничего! Не пытайся его допрашивать или применять какие-либо заклинания! Это может быть смертельно опасно для него!

— Я понял, Гермиона, — кивнул Гарри. — Но что нам делать?

Гермиона на мгновение задумалась, затем спросила:

— Гарри, ты не знаешь, есть ли у твоего заключенного семья? Потому что на семью заключенного тоже может быть скопировано тату движущейся змеи, и они могут быть в такой же смертельной опасности.

Гарри почувствовал, как его сердце замерло. Он повернулся к Блэквуду и спросил:

— Блэквуд, где твоя семья сейчас?

Блэквуд молчал, дрожа от страха. Гарри попытался его успокоить:

— Послушай, я обещаю, что с тобой и твоей семьей ничего плохого не случится. Вы под моей защитой. Я постараюсь вам помочь, и, возможно, впоследствии вместе с моими друзьями мы сможем найти решение, как расколдовать вас от змеи. Но мне нужно знать, где твоя семья.

Блэквуд несколько секунд смотрел на Гарри, затем тихо произнес:

— Моя жена и дочь наверху, прячутся в комнате на втором этаже.

Гарри кивнул, затем повернулся к Гермионе.

— Я должен их проверить.

— Будь осторожен, Гарри, — предупредила Гермиона. — И ради всего святого, не пытайся их допрашивать или применять какие-либо заклинания.

И затем её голова исчезла из камина, символизировав завершение связи.

Гарри поднял Блэквуда и развязал ему ноги, что были опутаны магической веревкой.

— Проводи меня наверх, — приказал он. — И без глупостей.

Они поднялись на второй этаж, Блэквуд указал на комнату, и Гарри осторожно открыл дверь. В комнате никого не было видно.

— Лиззи, Мэри, — умеренно громко позвал Блэквуд. — Всё будет хорошо. Выходите, пожалуйста.

Медленно из шкафа вышла женщина, а из-под кровати вылезла девочка лет одиннадцати, как и его сын Джеймс. Гарри с ужасом заметил, что у них на коже тоже были движущиеся изображения змей, точно такие же, как у Блэквуда. У женщины змея обвивала запястье, а у девочки — щиколотку.

Гарри вдруг осознал, насколько близко был к тому, чтобы совершить непоправимую ошибку со своим пленником, Антонином Блэквудом. Если бы он поспешил с применением сыворотки правды, не выслушав предупреждений Блэквуда и не связавшись с Гермионой, последствия могли быть катастрофическими.

Он представил, как Блэквуд умирает в мучениях прямо у него на глазах, а где-то наверху в доме так же страшно погибают его жена и маленькая дочь. От этой мысли Гарри бросило в холодный пот. Он понял, что едва не стал причиной смерти ни в чем не повинных людей, особенно ребенка.

Теперь, зная немного о природе проклятия, Гарри понимал, что ему предстоит действовать с предельной осторожностью. Жизни Блэквуда и его семьи теперь находились в его руках, и любая ошибка могла привести к трагедии.

Жена Блэквуда и его дочь испуганно смотрели на Гарри, прижимаясь друг к другу.

— Я Гарри Поттер, из Министерства магии, — Гарри представился женщине и её дочери. — Не бойтесь, я не причиню вам вреда. Но мне нужно, чтобы вы пошли со мной.

Девочка заплакала еще сильнее. Женщина обняла ее, пытаясь успокоить.

— Зачем? — спросила она. — Мы ничего не сделали.

Гарри вздохнул.

— Я понимаю. Но я вижу у вас на теле такие же странные метки, как у вашего мужа. Мне нужно выяснить, что это такое.

Гарри внимательно посмотрел на Блэквуда, затем на женщину и девочку. Ими овладевал сильнейший страх. И эти странные змеи...

— Послушайте, — сказал он наконец. — Я не буду пока задавать вопросов. Но вам всем придется пойти со мной в Министерство. Там мы попробуем разобраться, что с вами случилось и как вам помочь.

Женщина кивнула, поднимаясь с кровати и помогая встать дочери.

— Мы согласны. Только... пожалуйста, не разлучайте нас.

— Я обещаю, — заверил женщину Гарри.

Он заметил, как змеи на телах Блэквудов начали двигаться более активно. Женщина и девочка выглядели испуганными и растерянными, а сам Антонин Блэквуд, казалось, с трудом сдерживал крик.

— Держитесь, — тихо сказал им Гарри. — Мы скоро во всем разберемся.

Он подождал, пока женщина и девочка соберут самые необходимые вещи, затем вывел всю семью из дома. Они молча дошли до края антитрансгрессионного барьера. Гарри деактивировал ловушки и повернулся к Блэквудам.

— Сейчас мы трансгрессируем в Министерство, — сказал он. — Держитесь за меня.

Семья послушно взялась за руки Гарри. Он сосредоточился и через мгновение они исчезли с тихим хлопком.

* * *

Заведя семейство Блэквудов внутрь одного из кабинетов, Гарри запер дверь. Комната была небольшой, но уютной, с мягким освещением и комфортной мебелью.

— Присаживайтесь, — сказал он, указывая на удобный диван у стены. — Здесь вы в полной безопасности и под защитой министерства. Сейчас я пойду пообщаюсь со своими коллегами, затем вернусь с ними, и мы вместе попробуем разобраться в вашей ситуации. Обещаю, мы сделаем все возможное, чтобы помочь вам.

Блэквуды молча сели, прижимаясь друг к другу. Гарри внимательно наблюдал за ними, отмечая, как змеи на их телах, казалось, немного успокоились, но все еще продолжали свое зловещее движение. Антонин обнимал жену и дочь, словно пытаясь защитить их от невидимой угрозы.

Гарри подошел к небольшому столику в углу комнаты, где стоял серебряный поднос с чайником и чашками. Он взмахнул палочкой, и чайник начал наполняться горячей водой.

— Выпейте чаю, — мягко предложил Гарри, левитируя чашки с ароматным напитком к Блэквудам. — Это поможет вам немного успокоиться.

Семья с благодарностью приняла чашки, хотя руки у них заметно дрожали. Маленькая дочь Блэквуда, Мэри, все еще всхлипывала, уткнувшись в плечо матери.

Гарри присел на корточки перед девочкой, стараясь говорить как можно мягче:

— Мэри, верно? Не бойся, милая. Я знаю, что сейчас тебе очень страшно, но я обещаю, что мы сделаем все возможное, чтобы помочь тебе и твоим родителям. Ты очень храбрая девочка.

Мэри робко подняла глаза на Гарри, и он увидел в них проблеск надежды.

— Всё будет хорошо, даю слово мракоборца, — твердо ответил Гарри. — Ты знаешь, у меня тоже есть сын, ему примерно столько же лет, сколько и тебе. И я бы сделал все, чтобы защитить его. Так же, как и твои родители защищают тебя. А мы поможем защитить вас всех.

Затем Гарри ещё раз приглядется к девочке и задумался. А затем обратился к её родителям.

— Скажите, вашей девочке же примерно 11 лет? Почему она вообще находится здесь, а не на обучении в Хогвартсе, как и все дети её возраста?

— Всё верно, мистер Поттер, — ответила Лиззи. — Девочка должна уже второй год как обучаться в Хогвартсе, ей уже 12 лет...

— Просто... — продолжил Антонин Блэквуд. — Нынче детей преступников не жалуют, и, к сожалению, в момент достижения нужного возраста, совы к ним не прилетают. Ни в том году не прилетела сова к Мэри, ни в этом.

Девочка Мэри стала ещё боле подавленной, снова ощутив эту несправедливость.

Гарри опешил, впервые слыша о таком негласном правиле, несправедливом для девочки.

— Вы конечно преступник, Блэквуд, нарушили закон, и сидели в тюрьме по совести, — начал Гарри. — Но разве это должно было отразиться на том, чтобы вашему невинному ребенку закрыть доступ на обучение? При чём здесь вообще Мэри?

Он вопрошал скорее в пространство, обращаясь к этому несправедливому кодексу.

Мэри подняла глаза на Гарри, и он увидел, как по её щеке скатилась обидная слеза.

Гарри выпрямился и обратился ко всей семье:

— Я постараюсь разобраться и в этой ситуации с вашей дочерью, обещаю. Я уверен, она имеет полное право обучаться в Хогвартсе так же, как и другие дети. И я думаю, что это несправедливо, лишать вашу дочь будущего, ни смотря ни на что.

Жена Блэквуда Лиззи на мгновение просияла, благодарная намерениям Гарри.

— В общем, когда я вернусь с коллегами, нам нужно будет очень осторожно обсудить вашу ситуацию с проклятием. Чем больше мы будем знать, тем легче нам будет найти способ помочь вам.

Антонин Блэквуд кивнул, крепче прижимая к себе жену и дочь.

Гарри еще раз окинул взглядом семью, убеждаясь, что они немного успокоились. Затем он направился к двери.

— Я скоро вернусь, — сказал он.

И с этими словами Гарри вышел из комнаты и запер дверь.

* * *

Гарри быстрым шагом направился в кабинет Рона и Гермионы, его мысли лихорадочно работали. Ситуация была беспрецедентной и крайне опасной. Им нужно было найти решение, и быстро.

Подойдя к двери кабинета друзей, Гарри услышал приглушенные голоса и всхлипывания. Он осторожно постучал и вошел.

Представшая перед ним картина заставила сердце Гарри сжаться. На диване сидел Рон, его лицо было красным и опухшим от слез. Гермиона обнимала мужа, тихо что-то ему говоря. При появлении Гарри она подняла глаза, в которых читалась смесь тревоги и облегчения.

— Гарри, — тихо сказала она. — Хорошо, что ты здесь.

Гарри редко когда видел своего лучшего друга в таком состоянии. Рон всегда был бойким и веселым, готовым пошутить даже в самых трудных ситуациях. Сейчас же он выглядел совершенно разбитым.

— Рон, — мягко позвал Гарри, подходя ближе. — Я все знаю. Ты не виноват в том, что произошло.

Рон поднял на него покрасневшие глаза.

— Не виноват? — хрипло спросил он. — Гарри, я убил их. Всех троих. Мужчину, его жену и их маленького сына. Я... я просто хотел получить информацию. Я думал, что делаю все правильно.

Гарри присел рядом с другом, положив руку ему на плечо.

— Послушай меня, Рон. Ты действовал по протоколу. Мы все не знали о природе этого проклятия. Ты не мог предвидеть, что произойдет.

— Но я должен был! — воскликнул Рон, снова заливаясь слезами. — Я один из старших мракоборцев, черт возьми! Я должен был быть осторожнее, должен был подумать...

— Рон, — твердо сказал Гарри, глядя другу прямо в глаза. — Послушай меня. Я сам был на грани того, чтобы совершить такую же ошибку. Если бы не предупреждение Гермионы, я бы применил сыворотку правды к Блэквуду и тоже совершил бы ошибку.

Рон моргнул, удивленно глядя на Гарри.

— Ты... ты поймал Блэквуда?

Гарри кивнул.

— Да. Его жена и дочь тоже здесь, в Министерстве. И у всех троих те же проклятые змеи на теле.

Гермиона резко выпрямилась.

— Они здесь? Возможно, теперь у нас есть шанс изучить это проклятие, не рискуя ничьими жизнями!

Гарри согласно кивнул.

— Именно. Но нам нужно действовать крайне осторожно. Мы не можем рисковать.

Он повернулся к Рону.

— Послушай, друг. Я знаю, как тебе сейчас тяжело. Но ты нужен нам. Нужен этим людям, которых мы еще можем спасти. Твой опыт и знания могут оказаться бесценными.

Рон глубоко вздохнул, пытаясь взять себя в руки.

— Ты прав, Гарри. Я... я постараюсь.

Гермиона нежно погладила мужа по спине.

— Мы справимся, Рон. Вместе мы обязательно найдем решение.

Гарри кивнул, чувствуя, как в нем растет решимость.

— Хорошо, давайте подумаем, что мы знаем и что можем сделать.

Он быстро рассказал друзьям о своей встрече с семьей Блэквудов и о том, где и в каком состоянии они находятся.

— Итак, — начала Гермиона, входя в свой привычный режим анализа, — мы имеем дело с неизвестным темномагическим проклятием, которое проявляется в виде движущегося изображения змеи на теле жертвы.

— И это проклятие каким-то образом связывает членов семьи, — добавил Гарри. — Если один умирает, умирают все.

— Более того, — мрачно сказал Рон, — оно активируется при любой магической попытке извлечь информацию о событиях в Азкабане. Будь то легилименция, сыворотка правды или... Империо.

Гермиона задумчиво нахмурилась.

— Это действительно очень сложная и мощная магия, — сказала она, нервно теребя прядь волос. — Кто бы ни создал это проклятие, он явно не хочет, чтобы мы узнали, что произошло в Азкабане. И он готов пойти на крайние меры, чтобы сохранить эту тайну.

Гарри кивнул, чувствуя, как напряжение сковывает его плечи.

— Но зачем такие крайние меры?

Гермиона на мгновение задумалась, прежде чем ответить.

— Возможно, это своего рода страховка, — предположила она. — Это... это почти гениально в своей жестокости.

— И семьи этих беглецов очевидцев служат дополнительной гарантией их молчания, — мрачно добавил Рон, его голос был хриплым от сдерживаемых эмоций. — Это не просто проклятие, это... это шантаж на магическом уровне.

Гарри почувствовал, как холодок пробежал по его спине. Он вспомнил испуганные глаза дочери Блэквуда, маленькой девочки, которая ничего не знала о преступлениях своего отца, но теперь оказалась втянута в этот кошмар.

— Хорошо, но как нам снять это проклятие? Есть идеи? — спросил он, пытаясь сосредоточиться на решении проблемы.

Рон выпрямился, в его глазах появился проблеск надежды.

— Может, мы могли бы использовать легилименцию? Не на самом Блэквуде, а на его жене или дочери? Они ведь не были в Азкабане, так что, возможно, проклятие не активируется?

Гермиона покачала головой, ее лицо было мрачным.

— Нет, Рон. Любое магическое вмешательство может оказаться смертельным для Блэквудов. Я думаю, что магия тут бессильна, так как она будет направлена именно на человека. На человека, а не на это змеиное проклятье, которое на это вмешательство активируется, и тогда...

— А если мы попробуем просто осторожно поговорить с ними? — тут же предложил Гарри. — Может быть, Блэквуд сможет нам что-то рассказать, не вдаваясь в подробности?

Но Гермиона снова покачала головой, на этот раз еще более решительно.

— Гарри, ты не понимаешь. Эта магия... Ты ведь видел этих змей, как они на всё реагируют? Эта магия не просто запрещает им говорить. Она следит за каждым их движением, за каждым словом, за каждым жестом. Даже если Блэквуд попытается намекнуть нам на что-то, подмигнуть, кивнуть или написать что-то на бумаге — эта магическая змея на его теле заметит это. И тогда...

Она не договорила, но все и так поняли, что она имела в виду. Смерть. Мгновенная и неотвратимая.

— Черт возьми, — выругался Рон, ударив кулаком по столу. — Как же нам быть? Мы не можем просто сидеть и ничего не делать!

Гермиона положила руку на плечо мужа, пытаясь успокоить его.

— Рон, я понимаю твое отчаяние. Но сейчас нам нужно действовать очень осторожно. Любая ошибка может стоить жизни не только Блэквуду, но и его жене и дочери.

Гарри вдруг почувствовал, как его накрывает волна усталости. Он посмотрел на часы и с ужасом осознал, что совершенно забыл о важном событии.

— Мерлинова борода, — пробормотал он. — Я совсем забыл. У нас с Джинни сегодня годовщина свадьбы.

Рон и Гермиона переглянулись, на их лицах отразилось сочувствие.

— Гарри, — мягко сказала Гермиона. — Тебе нужно идти. Проведи время с Джинни, расслабься немного. Мы пока продолжим работать над этой проблемой.

— Да, дружище, — добавил Рон, пытаясь улыбнуться. — Иди. Мы справимся здесь. Я прослежу, чтобы никто из мракоборцев не наделал глупостей, если мы поймаем еще кого-нибудь.

Гарри колебался. С одной стороны, он чувствовал свою ответственность за ситуацию с Блэквудами. С другой — он знал, как важна для Джинни эта годовщина.

— Вы уверены? — спросил он, глядя на друзей.

— Абсолютно, — твердо сказала Гермиона. — Иди, Гарри. Тебе нужно отвлечься, переключить внимание на что-то приятное. А потом, со свежей головой, мы продолжим работу над этой загадкой.

Гарри кивнул, чувствуя облегчение и благодарность. Он уже собирался уходить, когда вдруг в комнату влетел серебристый патронус в форме лошади. Гарри сразу узнал патронуса Джинни.

Голос Джинни, звучащий из патронуса, был полон паники и тревоги: "Гарри! С Джеймсом случилась беда! Он сильно ранен! Нам нужно срочно ехать!"

Гарри почувствовал, как земля уходит у него из-под ног. Его сын, его маленький Джеймс...

— О, Мерлин, — прошептала Гермиона, прижав руку ко рту.

Рон мгновенно вскочил на ноги.

— Гарри, иди немедленно. Мы организуем все здесь.

Гарри кивнул, его мысли уже были далеко, с сыном.

— Спасибо, ребята. Я... я должен идти.

— Конечно, — сказала Гермиона. — Мы позаботимся о Блэквудах. Устроим им комнаты здесь, в Министерстве. А потом присоединимся к вам в Хогвартсе.

— Да, — добавил Рон. — Мы тоже хотим убедиться, что с Джеймсом все в порядке. И заодно проверим Розу.

Гарри благодарно посмотрел на друзей. Даже в такой момент они оставались его опорой.

— Спасибо, — сказал он. — Я сообщу вам, как только что-нибудь узнаю.

Его сердце колотилось от страха за сына. Он молился всем известным ему волшебным силам, чтобы с Джеймсом все было в порядке. С этими мыслями Гарри трансгрессировал из кабинета.

Рон и Гермиона остались в кабинете, глядя друг на друга с тревогой и решимостью.

— Ну что ж, — сказала Гермиона, вздохнув. — У нас много работы. Давай начнем с организации безопасного места для Блэквудов.

Рон кивнул, его лицо было серьезным.

— А потом мы отправимся в Хогвартс. Надеюсь, с Джеймсом все будет хорошо.