Руны (гет)

Еврен оказалась права: как только они спустились в главный холл, за открытыми вратами послышался гул.

Это было похоже на восстание или осаду, но все вели себя более или менее сдержанно. Однако в воздухе витало напряжение, и атмосфера накалялась. Мар, дразня эльфов за их язвительные фразы, пускали им пыль в глаза, а те наступали, сжимая рукоятки мечей.

Эннесиэль шла по длинному холлу к высоким входным дверям, где было много эльфов в доспехах. Она бросила взгляд на стражу, переговаривающуюся в стороне с Леголасом и Трандуилом. Младший, заметив тяжёлую поступь гостьи, едва заметно кивнул в её сторону, и отец обернулся. Леголас двинулся было за отцом, но тот лёгким жестом остановил его и направился к Эннесиэль один.

Эннесиэль раздражённо закатила глаза. Её грудь наполняла обида. Трандуил стремительно подошёл к ней сбоку, стараясь не отставать от неё. Еврен робко замедлила шаг и отступила назад, предчувствуя неминуемый конфликт.

— Они отказались входить, — заверил король.

— Ты извини их за привычку получать нож в спину.

— Ах! — Он усмехнулся. — Теперь я понял. Упрямство и вредность — в вашей крови.

— Кто бы говорил, — она бросила на него косой взгляд. — Как надменно и безрассудно было с твоей стороны отправиться в одиночку!

— Стража решила, что вы что-то замышляете.

— Это мой народ! Они не могут что-то замышлять без моего согласия.

— Так это твоих рук дело?

Теперь стало ясно, почему слуга заявился так поздно. Король, казалось, немного выбило из колеи известие о том, что мар бродят вокруг его владений.

Интересно, могла ли эта новость поколебать его доверие к ней?

Вот почему вчера он показался ей слегка растерянным, когда она пришла, чтобы обвинить его в заговоре с лекарем. Возможно, он боялся, что ей стало известно об аресте её людей, и она действительно строит планы против него. Или даже, что пришла, чтобы забрать его жизнь. Но зачем тогда все эти попытки задержать её? Может быть, это были сомнения, искреннее желание быть рядом или же надежда на то, что она не знает всей правды?

Однако это не объясняло, почему он просто не спросил её о ситуации и не позвал к границе, чтобы уладить недоразумение. Возможно, он старался не выдавать свою осведомлённость о возможной осаде, чтобы не подтолкнуть её к более решительным действиям, если его подозрения были правдивыми. Или же он намеренно оставил её под стражей, чтобы иметь преимущество в переговорах с врагом.

Сердце сжималось от этих мыслей, словно его обвивали колючие ветви плюща. Тёмный еретик оставил после себя поистине проклятое наследство...

— Уже сомневаешься во мне? — с лёгкой усмешкой произнесла Эннесиэль, и этот же шип кольнул её сердце. — Я говорила, что отправлюсь в Фангорн на Бирке, а затем в Нуар. И они должны были встретить меня на обратном пути. Но твои люди задержали их!

— Они приближались к моей земле.

— Ты хотел сказать, к нашей земле.

Трандуил остановился и посмотрел на её руку.

— Они отказались говорить с нами.

— И правильно сделали, — перебила королева. — Кто знает, что могли бы сделать с ними эльфы-стражники.

— Трое мар вполне могли бы сами устроить переполох, — ответил Трандуил.

— Если один вид нескольких мар вызывает у вас такой страх, и они могут нарушить порядок в твоей многочисленной армии, то я начинаю сомневаться в разумности нашего союза.

Было известно, что по силе на одного мара приходилось примерно пять эльфов.

— Вот почему я решил, что нам нужно не просто подписать договор, а объединить людей. Сегодняшний праздник как нельзя лучше подходит для этого. Если бы ты пошла со мной на переговоры, возможно, уже бы не вернулась обратно.

Она внимательно посмотрела ему в глаза, стараясь сосредоточиться только на его словах и выражении лица. Использовать силу больше не хотелось — она боялась, что это может его окончательно сломать. Он обиженно отвернулся.

— Ты переживаешь, что я могу уехать?

Он не ответил, заметив, что прохожие начали обращать на них внимание. Она с укоризной прищурилась и покачала головой: «Об этом мы поговорим позже». Сейчас её беспокоило нечто более важное, и она поспешила туда, откуда доносился громкий спор.

— Нам нужно действовать, пока не случилось беды — сказала она, ускоряя шаг.

Два народа, когда-то свободных и единых, стояли по обе стороны от моста и ругались, словно маленькие дети, обмениваясь колкостями и пренебрежительными взглядами.

Эннесиэль вышла за ворота, навстречу солнечному свету. Она расправила пальцы одной руки к земле и к ней повилась поземка. Стена эльфов с копьями в руках настороженно отступала назад, освобождая ей путь.

Поземка, закручиваясь под её ладонью, поднялась вверх, принимая форму филигранного серебристого посоха, сплетённого из позолоченных стеблей растений. На его конце сверкал крупный лунный камень, образуя перевернутый вверх концами полумесяц. Миновав последних высоких лесных стражей, она вышла на начало моста.

Мар, увидев королеву, впали в замешательство и быстро опустились на колени, волной поклона уходя в даль леса. Опустив головы, они соединили указательные и большие пальцы обеих рук, приложив их ко лбу. Их соединённые и расправленные вверх шесть пальцев образовывали подобие венца с камнем и длинными лучами.

Эльфы Лихолесья неуверенно переглянулись. Это было для них чем-то новым, странным и  казалось немного еретическим.

Эннесиэль остановилась и, уважительно склонив голову, приложила щепоть к своему лбу, расправив пальцы вверх у своей головы. Она осторожно пошевелила пальцами, и воздух вокруг неё наполнился мелкими вибрациями, словно уплотняясь. В ушах затрещало.

Королева подняла посох и с силой ударила им по земле, посылая волну, которая слегка подняла пыль. Она издала клич:

— Escutam Mar!* — её голос, казалось, звучал издалека и одновременно отовсюду.

— Escutam Mar! — повторила за ней толпа мар.

— Escutam Mar!—  вновь повторила королева.

— Escutam Mar! — ответили мар.

— Ego vere appreciate fidem vestram. Sed illic ' nulla causa cur omnes hic estis. (Я очень ценю вашу преданность. Но на то, почему вы все собрались здесь, нет причины).

Она взглянула на Владыку Лихолесья, который стоял позади у ворот и  также как и всё лесные эльфы внимал чуждой ему речи.

— Rex Thranduil et societatem formavi, et posthac homines uniti sumus, populus cum communi meta-ad iustitiam pro nobis consequendam et mundum ab umbra, quae iterum in Media terra descendit, tueamur. Credo eum. ( Я и король Трандуил, заключили союз и отныне, мы народ с общей целью — добиться справедливости для нас и защитить мир от тени, что вновь опускается на Средиземье. Я верю ему). — приложила она руку к сердцу. — Unde subdit ad populum non credentem, sed contradicentem mihi. Qui dubitat aut timet relinquat Aut naviget Valenor quoniam non revertar Nos autem non. Non iam. Desine timorem nostrum pascere! ( A кто верит мне, и хочет следовать за мной, может остаться. Кто сомневается или боится, пусть уходит или уплывает в Валинор, потому что я не стану отступать назад. Мы не станем. Больше нет. Хватит кормить наш страх!) — призвала она. — Hodie feriae magnae sunt, et oriens pro societate nostra sit et aliis ostendat quid simul capaces sumus! (Сегодня великий праздник, и пусть он станет восходом для нашего Альянса и покажет остальным, на что мы способны все вместе!)

Королева подняла к небу посох.

— Escutam Mar! — закричала часть толпы.

— Escutam Mar! — подхватили и закричали всё мар.

— Escutam Mar! —  закрепила королева.

* * *

Эннесиэль с искренней любезностью общалась с каждым из мар. Их было около пятидесяти или даже больше. Некоторые просто кланялись, проходя во дворец, другие легко касались её плеч, желая получить частичку её святой благодати, а кто-то просил разрешения благословить их, поднося её руку ко лбу. Они были спокойны и послушны, без принуждения проходя через ворота во дворец, где лесные эльфы провожали их в гостевые комнаты и праздничный зал.

Никто из них не мог представить, что эти необычные существа — обычные эльфы, отличающиеся от остальных лишь цветом одежды и контрастной внешностью.

Последний мар, с красными узорами на подоле кафтана, после общения со своей королевой, поклонился ей и с унынием прошествовал через ворота дворца. Кажется, он был главным зачинщиком конфликта, и мирное его разрешение немного огорчило его.

Ох уж эта горячая восточная кровь!

К Эннесиэль подошёл Лесной король, увенчанный ветвистой короной с благоухающими цветами. Всё это время он стоял, скрестив руки на груди, наблюдая за происходящим со стороны и контролируя порядок своей стражи.

— Впечатляет, — скромно сказал он.

— Мог бы хотя бы пару раз улыбнуться для приличия.

— А я разве не улыбался? — искренне поднял тёмные брови король.

Она скривилась.

— Больше было похоже, что тебе в рот залетел особо противный жук, и ты пытался сделать вид, что всё нормально.

Он улыбнулся. Она искренне продолжила:

— Спасибо! Я ценю, что ты сделал.

И поспешила отбить его самодовольную ухмылку, которую он тщательно пытался скрыть.

— Только не говори опять, что тобой двигала великая цель!

— Хорошо. В этот раз я действительно беспокоился за себя.

Самовлюбленный льстец.

— Пойдёшь со мной в праздничный зал? — предложил король.

Она окинула себя взглядом. Подол её платья был в пыли, а локоны, растрепавшиеся от бесконечных объятий и прикосновений, нуждались в приведении в порядок. Откровенно говоря, ей хотелось смыть с себя всю эту тревожную атмосферу.

— Ты выглядишь чудесно! — поспешил уверить её король.

— Для пастушки, — уточнила она улыбнувшись.

Он приподнял брови, словно не совсем понимая, о чём она говорит, и сжал губы, старательно подавляя улыбку.

Как тактично с его стороны!

— Я провожу вас, миледи, — подошла Еврен, которая всё это время стояла у ворот.

Король разочарованно вздохнул и с оскорблённым видом покосился на неё, словно она вырвала фразу из его уст. Он смиренно кивнул головой и проводил взглядом двух девушек, входящих в ворота его дворца.

__________

Escutam Mar* — приветствие на меридиш, мантра, дословно означающая: Восстань Мар.