Незабудка (гет)

Солнечные лучи, нагло пробивающиеся сквозь шторы, сообщали, что завтрак в Большом зале уже закончился, а первые уроки вот-вот начнутся. В воздухе витала та особенная послеканикульная тишина, когда даже привычные скрипы старых ступеней и шепот портретов звучали как-то по-новому.

Драко влетел в кабинет зельеварения, едва успев к началу урока. Его обычно безупречные волосы были слегка растрепаны.

Класс уже почти заполнился. Две свободные парты сзади — но там сидели Гойл и Нотт, с азартом разглядывавшие какой-то подозрительный флакон, и Драко не хотел ввязываться в их сомнительные эксперименты. Одно место рядом с Финниганом — но над его колбой уже клубился подозрительный фиолетовый дым, и перспектива сидеть рядом с потенциальным фейерверком не прельщала.

И тогда он увидел, что Грейнжер сидела одна, её парта аккуратно организована: учебник открыт на нужной странице, ингредиенты разложены в идеальном порядке. Она не подняла глаз, когда он остановился рядом, но её пальцы слегка сжали перо — единственный признак того, что она заметила его присутствие.

Драко не стал раздумывать. Он вальяжно отодвинул стул, усевшись так близко, что их локти почти соприкоснулись.

В классе повисла гробовая тишина.

Лаванда Браун, которая как раз наклонялась к Парвати, чтобы шепнуть ей очередную сплетню, застыла с полуоткрытым ртом. Её глаза округлились настолько, что казалось, вот-вот выкатятся из орбит.

Малфой лишь откинулся на спинку, наслаждаясь хаосом, который вызвал одним своим движением. Его губы дрогнули в легкой ухмылке.

— Мистер Дарси? — едва слышно, чтобы слова дошли только до Драко.

— Значит, прочла, — наконец сказал он, когда Слизнорт отвернулся к доске.

Она не ответила. Только слегка наклонила голову, будто делая пометку в учебнике, но на полях появилось слово.

"Да."

Потом дописала.

"Мистер Дарси действительно мог бы быть потерпимее в начале."

Драко наблюдал, как её перо выводит аккуратные буквы, и его ухмылка стала чуть мягче. Он наклонился над своей книгой, будто проверяя рецепт, и его собственное перо скользнуло по странице.

"Но тогда не было бы такого удовольствия от перемены."

Гермиона прочитала записку и на мгновение закусила губу — то ли чтобы скрыть улыбку, то ли чтобы подавить возмущение. Её перо снова заскользило по бумаге.

"Вы забываете, что мистер Дарси в итоге извинился. Искренне."

Драко задержал взгляд на этих словах, его пальцы слегка постукивали по столу. Когда он ответил, его почерк был необычно аккуратным.

"Возможно, мисс Беннет стоит дать ему шанс это сделать?"

На этот раз, когда Гермиона дочитала по её щекам распространился розоватый оттенок. Она быстро закрыла учебник, но не прежде, чем Драко увидел её ответ — всего одно слово, написанное с нехарактерной неровностью.

"Возможно."

В этот момент Слизнорт с энтузиазмом хлопнул в ладоши.

— Время добавлять крылья стрекоз! И, кажется, наша необычная пара сегодня особенно сосредоточена! — Приковывая внимание всего класса к ним.

Драко медленно поднял голову, затем с преувеличенной важностью оглядел одноклассников, будто осматривая публику в театре. Сделав небольшую паузу для драматического эффекта, он изящно кивнул — точь-в-точь как актёр, принимающий овации после монолога.

Гермиона закатила глаза, но её губы предательски дрогнули.

— Ты невыносим, — прошептала она, тщательно размешивая зелье.

— Но ты улыбаешься, — парировал он.

— Это нервная реакция, — она резко толкнула в его сторону баночку с ингредиентами. — Добавляй уже свои стрекозиные крылья.

Малфой сделал вид, что кланяется перед воображаемыми аплодисментами, затем с преувеличенной осторожностью взял щепотку крыльев.

— Для особого зрителя — особое исполнение, — шепнул он, нарочито медленно опуская ингредиенты в котёл.

* * *

Драко заметил это сразу, как только переступил порог Выручай-комнаты — её кресло стояло вплотную к его, будто кто-то намеренно свел их вместе. Бархатная обивка почти касалась подлокотника его кресла, оставляя между ними лишь узкую полоску воздуха

«Любопытно…» — мелькнуло у него в голове. Он не притрагивался к креслу — значит, комната решила сыграть в свою игру.

Ровно в одиннадцать лёгкие шаги нарушили тишину.

— Элизабет Беннет, — произнёс он, делая вид, что поглощён книгой, но ухмылка выдала его раньше, чем он успел сдержать её. Особенно когда услышал, как она замерла на месте, увидев новую расстановку мебели.

— Кажется, у комнаты появилось чувство юмора, — весело заметила Грейнжер, присаживаясь рядом с ним.

— Или, может быть, она просто учитывает... частоту наших встреч, — парирует он, наклоняясь чуть ближе, чем необходимо.

Гермиона не отстранилась. Вместо этого её глаза, обычно такие уверенные, метнулись на долю секунды к его губам, а затем вниз — к запястью.

Драко машинально потянулся к рукаву, пальцы уже сжимали ткань в привычном жесте — этом отработанном движении, которое должно было скрыть темную метку на его коже.

Но её рука оказалась быстрее.

— Не стоит, — прошептала Гермиона, и её пальцы легко легли на его запястье. — Как успехи? Что-нибудь нашел?

Она коснулись метки и в её глазах мелькнуло что-то, что он не успел распознать — грусть? Боль?

— Она все еще тут, — ответил Малфой, и его голос звучал как скрежет камня по стеклу. — Значит, дела плохи.

Он не смотрел на неё, а разглядывал метку, будто впервые видел её — этот чёрный, уродливый знак, впившийся в кожу. Её пальцы всё ещё касались его, лёгкие, но неотступные, как дождь за окном, который не спрашивает разрешения, чтобы литься.

— У меня есть идея, — сказала Гермиона, и ему показалось, что её голос прозвучал точно так же, как в те моменты, когда она что-то придумывала для Поттера или Уизли — тепло, с лёгкой искоркой возбуждения, будто она уже видела решение прямо перед собой.

Она достала своё перо — то самое, что всегда носила с собой, с которым писала домашние задания и планы спасения мира.

— Позволишь? — спросила она, и в её тоне не было ни сомнения — только знакомая уверенность, как если бы она предлагала разгадать сложную головоломку или попробовать новое заклинание.

Для него это прозвучало иначе.

«Доверишься?»

Он лишь кивнул.

Гермиона аккуратно вывела оранжевые чернила по контуру черепа, превращая мрачный символ в нечто совершенно иное.

Череп стал похож на закатное солнце.

Змея обрела лапки. Её тело стало белоснежным, а вдоль спины появились изумрудно-зелёные перья, переливающиеся при свете. Они топорщились, как у настоящей птицы, готовой взмыть в небо.

— Это водный дракон Хаку, — сказала Гермиона, слегка наклоняя голову, чтобы оценить свою работу. — Из "Унесённых призраками ". Мой любимый мультфильм.

Она провела пальцем вдоль драконьей спины, и перья взъерошились под её прикосновением.

Гермиона наклонилась чуть ближе, и кончик её пера замер над изгибом драконьего глаза.

— Последний штрих...

Она поставила крошечную изумрудную точку.

— Теперь точно всё, — кивнула она, удовлетворённо складывая руки на коленях. — Это, конечно, ненадолго... но я могу нарисовать ещё что-то, если ты захочешь.

Тишина.

— Идеально, — отозвался он.

Гермиона замерла, наблюдая, как Драко изучает работу.

— Ты... смотрел "Унесённых призраками"? — Спросила она.

Уголок его рта дрогнул:

— Нет. Но теперь, видимо, придётся.

Она рассмеялась — звонко, как в те редкие моменты, когда забывала быть серьёзной.

— Значит, я теперь твой... холст? — он нарочито медленно поднял взгляд.

— Только если захочешь, — она вдруг покраснела, осознав двусмысленность.

Гермиона внезапно потянулась к своей мантии. Из скрытого кармана она извлекла свёрток, завёрнутый в пергамент цвета лунного камня.

— У меня ещё есть кое-что для тебя, — её голос звучал мягко, но в нём дрожала лёгкая нотка неуверенности. Она протянула подарок, и их пальцы кратко соприкоснулись.

— Откроешь, когда будешь один?

Глаза её блестели загадочно.

— Что это? — спросил он, переворачивая свёрток в руках. Пергамент шуршал, как осенние листья под ногами.

Гермиона уже поднялась, поправляя невидимые складки мантии.

— Твой рождественский подарок, — ответила она, слишком быстро, будто отрепетировала эту фразу.

Сделала шаг к двери, потом вдруг обернулась.

— Увидимся завтра.