Завеса/Veil of shadows (джен)

— Отличная машина, Эрдва, — сказал Люк, перекрикивая рёв двигателей. Он вскарабкался на борт и плюхнулся в кресло. Модель была ему незнакома, но сейчас его волновало только одно: полетит ли она.

— Ты всё проверил?

Эрдва возмущённо запищал.

— Конечно, я просто спросил.

Он пристегнулся ремнём к сидению пилота и глянул на Эрдва, который подключился к бортовому компьютеру.

— В этот раз можешь вести корабль.

Эрдва завизжал в знак протеста, но подчинился, и через несколько секунд они уже парили в космосе. Коррибан выглядел комком пыли в безупречно прекрасном пространстве.

Люк откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Несколько дней назад он улетел из дома в надежде сделать так, чтобы Мара его полюбила, и теперь возвращался ни с чем. Возможно, однажды, когда станет учеником императора, он попросит у Мастера руки Мары. Может, тогда она наконец будет его любить.

Он пытался унять обиду и гнев, угрожавшие поглотить его после её отлёта. Это было всё то же безобразное животное, которое выбралось на поверхность несколько лет назад, когда он чуть не убил Лею. Ни в коем случае нельзя спускать этого зверя на Мару — он её любит, а любимым нельзя причинять вред.

Люк повернулся на бок и одним глазом посмотрел на Эрдва, который общался с кораблём.

— Всё в порядке?

В этот раз дроид ответил относительно вежливо:

— Да.

Довольный Люк опять закрыл глаза и быстро уснул.

___________________________________

Впервые с тех пор, как он покинул дворец, ему приснился сон.

Он стоял в конце длинного, тёмного коридора, на другом конце которого было окно. Лунный свет, струящийся из окна, освещал помост. Он медленно пошёл к помосту и увидел лежащего на нём человека. Фигура была закутана в белую ткань, но по изгибам было понятно, что это миниатюрная женщина.

Заподозрив, кто это мог быть, он побежал, сердце забилось быстрей. Коридор словно сжимался вокруг него, окутывая тьмой, а он пытался добраться до света в конце. Наконец он добрался до помоста. Фигуру он уже не видел, так как для этого надо было подняться по ступенькам. На торце помоста была надпись на древнем языке — знакомые ему руны.

Это был алтарь Ситхов, а на нём лежала жертва для ритуала.

Он начал подниматься по ступенькам и увидел свисающие с алтаря красивые золотисто-рыжие волосы, а затем и безупречное лицо. Глаза были закрыты, она выглядела умиротворённой. А он никогда не ощущал истинного покоя — даже рядом с ней.

Поднявшись на последнюю ступеньку, он понял, что на алтаре есть кто-то ещё.

«Это она».

Мысль о ней была ему отвратительна. Демон внутри хотел снять с алтаря возлюбленную, а вторую женщину сжечь, чтобы она страдала так же, как заставила страдать его. Но они лежали на куче хвороста, прикованные к алтарю и друг к другу. Можно было не спасать ни одну, но тогда его любовь погибла бы.

Вторая женщина тоже спала, длинные каштановые волосы разметались по камню, переплетаясь с рыжими локонами его возлюбленной. Ему хотелось убить её, принести в жертву древним Ситхам, избавиться от неё навсегда. Он на секунду задумался о том, как спасти любимую и при этом уничтожить свою мучительницу.

Он потянулся к световому мечу и поднёс его к хворосту.

Вдруг карие глаза открылись и посмотрели прямо на него. Она схватила его за запястье, и кожа загорелась от прикосновения. Начав гореть, он упал на колени и закричал сквозь пламя, которое хлынуло в его горло.

Оковы упали на алтарь, и обе женщины спустились с него. Они смотрели на него сверху вниз с перекошенными от ужаса лицами. Он потянулся к любимой, но она отстранилась, а он пополз за ней, безмолвно умоляя спасти его от пламени.

Вторая — гадкая — женщина вытащила из рукава виброклинок и протянула его возлюбленной. Та взяла клинок и посмотрела на него — в зелёных глазах читалось сомнение.

Он знал, что она это сделает — должна сделать. Он закрыл глаза и широко раскинул руки, а его единственная любовь вонзила клинок ему в сердце.

Вторая женщина вышла вперёд, выхватила свой световой меч и включила его, подняв над правым плечом.

Она замахнулась, чтобы ударить его в шею, и он проснулся.

_______________________________________

Когда Люк протёр глаза, корабль уже вышел из гиперпространства над Центром Империи. Он понимал, что его жестоко накажут, но это будет не так болезненно, как предательство Мары. Он примет наказание, станет сильнее, а потом потребует то, что принадлежит ему по праву, даже если придётся полететь за ней на край галактики или за её пределы.

Индикатор на комлинке замигал, и Люк ответил на вызов.

— Неопознанный корабль, вы входите в зону ограниченного доступа. Глушите двигатели и приготовьтесь к досмотру. Отказ повлечёт уничтожение судна.

— Отрицаю, я Люк Старкиллер, мой код допуска Аурек-Вев-Сент-Три-Девять-Семь-Ноль-Семь.

Повисла пауза, а Люк улыбнулся и начал уводить корабль с линии патрулирования.

— Прошу прощения, сэр, император велел вам сесть на его личную платформу.

Люк выгнул брови и откинулся в кресле.

— Спасибо. — Он выключил комлинк и стал разглядывать планету внизу, прикрыв рот рукой.

Значит, император узнал о его отсутствии и теперь решил наказать его лично.

Поглядев на Эрдва, который щебетал, болтая с компьютером, он нахмурился.

«Хоть кто-то счастлив».

Город-планета становился всё ближе, а Люк не мог избавиться от ощущения, что его ждёт нечто большее, чем обычное наказание.

_______________________________________

Он думал, что его встретят Императорские гвардейцы в алых мантиях, но вместо них на платформу вышло восемь штурмовиков со стандартными бластерными винтовками у груди. Не спуская с них глаз, Люк выбрался из кабины и спрыгнул на платформу.

Один из штурмовиков отсалютовал ему.

— С возвращением, сэр. — Он указал на дворец. — Его превосходительство хочет поговорить с вами, прежде чем вы вернётесь в свою комнату.

Люк кивнул и пошёл за штурмовиками, прощупывая Силу на признаки опасности. Штурмовики, казалось, немного нервничали, но он не мог понять, то ли что-то случилось, то ли они просто понимали, что у него проблемы.

Дверь во дворец отворилась, и Люк оказался в той части императорских покоев, где ни разу не был. Он не особо удивился: у старика было больше тайн, чем волос на голове Люка. Они вошли в короткий коридор, в конце которого было три двери, ведущие в разные стороны.

— Сюда, сэр, — сказал главный штурмовик, указывая на среднюю дверь.

Люк подошёл к двери и подождал, пока штурмовик введёт код. Дверь открылась, а за ней обнаружилось ещё четверо штурмовиков, держащих большую клетку, внутри которой было лохматое, похожее на ящерицу существо. Люк никогда такого не видел.

И тут он понял, что ничего не чувствует.

— Подождите!

Когда Сила покинула Люка, двое солдат толкнули его вперёд дулами бластеров. Он упал на четвереньки и недоверчиво уставился на зверя в клетке, который каким-то образом отрезал его от Силы. Штурмовики повалили его на пол и направили на него восемь стволов, а один из них отцепил его световой меч с пояса.

— Да как вы смеете?! — зарычал Люк, подняв голову и глядя на их командира. — Я требую аудиенции у императора!

Вдруг раздался голос:

— Палпатина здесь нет.

Люк вгляделся в темноту за клеткой.

— Лея?

Она вышла из тени — призрачная фигурка в простом белом платье. Под глазами Леи были тёмные круги, а на шее слева — паутина тонких блестящих шрамов, которых раньше не было.

— Похоже, ты не ожидал увидеть здесь меня, Люк. — Она выгнула бровь, а уголки губ приподнялись, придавая лицу слегка озадаченное и насмешливое выражение. — Как тебе мой исаламири? — Она указала на животное в клетке.

Люк чувствовал спиной стволы трёх бластеров.

— Где император?

Лея вышла на свет, хотя Люк заметил, что она держалась подальше от клетки.

— Его больше нет, — ответила она, глядя на исаламири. Затем она перевела взгляд на Люка и одарила его такой радостной улыбкой — аж не верилось, что это та самая Лея, с которой они вместе выросли. — Палпатин мёртв, и убила его я.

К такому Люк был не готов. Он пытался убедить себя, что это ложь, но даже без Силы почувствовал, что она сказала правду. Он никогда не любил старика — ему было на него плевать, — но всё равно было трудно смириться с тем, что они больше не увидятся. Ещё тяжелее было осознавать, как легко им манипулировали. Коррибан был ловушкой — подходящим способом вывести его из игры, а Лея тем временем сделала свой ход. И Люк сам пошёл в эту ловушку.

Лея махнула рукой штурмовикам, и они отошли от Люка. Он поднялся на колени, а затем на ноги, краем глаза наблюдая за солдатами.

— Ты солгала мне, — упрекнул он её.

— Нет, не солгала — она была именно там, где я сказала.

— Ты обманом заставила меня уехать!

Лея снова улыбнулась — на этот раз мрачно.

— Предательство — путь Ситха.

Он ненавидел её — не за то, что она сотворила, а за то, что использовала его, сделала очередной пешкой в своих интригах. В конце концов он ничего не значил — судьба Империи решалась, когда он был в световых годах от её центра.

Истинная ситхиня.

Люк ощутил сквозняк — открылась ещё одна дверь, — а затем услышал сдавленный, шипящий звук, много раз преследовавший его в кошмарах.

Из темноты вышел Дарт Вейдер и устремил на него скрытый под маской взгляд.

— Ты не сказала мне, что он прилетел.

— Прошу прощения, милорд. — Лея отошла от него и встала рядом с Вейдером. Она слегка склонила голову и улыбнулась Люку своей понимающей улыбкой, от которой ему всегда было не по себе. Без Силы он ничего не мог сделать, чтобы стереть её с миловидного лица.

Тёмный Лорд скрестил руки на широкой груди, шипение респиратора отдавалось в ушах.

— Я им займусь, — громыхнул Вейдер, не двигаясь с места.

Глаза Леи сверкнули торжеством.

— Как пожелаете, отец.

От этих слов у Люка похолодело внутри.

Он чувствовал, как колотится сердце, как кровь стучит в ушах, но она была словно ледяная река, в которой застывали мысли и эмоции. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы осмыслить услышанное.

Люк уставился на Вейдера снизу вверх, не в силах понять, как это существо могло произвести на свет ребёнка и как этим ребёнком могла оказаться Лея. Как все его планы превзойти Вейдера и стать учеником императора рухнули из-за одного короткого слова.

Отец. Дарт Вейдер — отец Леи.

И всё вдруг обрело смысл — он был слишком горд и слеп, чтобы увидеть.

Лея бесконечно долго смотрела ему в глаза, а потом тихо сказала:

— Теперь ты понимаешь.

Она кивнула Вейдеру, повернулась к Люку спиной и ушла.