Небесная Кузница Броктона/Brockton's Celestial Forge (джен)

Нил взмыл над улицами Броктон-Бей так, как никогда бы не осмелился сделать раньше. Даже со страхом перед предстоящей встречей было трудно не почувствовать восторга от полной свободы оторваться и полететь по воздуху. Ну, двигаться по воздуху. Он на самом деле не «летел», по крайней мере, не в прямом смысле.

Но все же, это было достаточно близко. Все те моменты, когда он чувствовал уколы зависти, наблюдая за Сарой с детьми, внезапно предстали в новом свете. Это было не просто упущение времени с ними, невозможность разделить фундаментальный аспект их жизни. Это было более базово. Он был заперт на земле, в то время как у них была свобода в небе.

Люди часто задавались вопросом, почему бугаи, по крайней мере нелетающие бугаи, просто не прыгают, когда им нужно покрыть территорию. Он все еще помнил достаточно ранний дебют сил, когда люди отчаянно искали в старых комиксах систему отсчета. Они назвали это «Прыжок Халка», и на самом деле это название должно было быть достаточной причиной, чтобы объяснить, почему это была плохая идея.

Проблема была не в физике. У него было больше силы в ногах, чем в верхней части тела. Теоретически он мог бы прыгнуть дальше, чем мог бы бросить что-то своего веса. Проблема была во всей остальной механике, связанной с броском чего-то своего веса.

Суперсила редко сочеталась с суперточностью. Бугаи не прыгали по той же причине, по которой они не бросали наугад неаэродинамические предметы надеясь на лучшее. Проблема была не в прыжке. Проблема была в приземлении. Даже если вам повезло приземлиться там, где вы намеревались, вы падали с той же силой, с которой вы взлетали.

Если вам повезло и у вас были нужные поддерживающие силы, как у него, вы могли избежать кратера на улице в точке, откуда вы прыгали, но это редко помогало точке вашего приземления. А если вы промазали или, не дай Бог, падали на кого-то, то все, что вам оставалось делать, это смотреть и размахивать руками и надеяться, что вы случайно никого не убьете.

Недаром стереотип «безумного прыгуна» больше ассоциировался со злодеями, и не особенно хорошими злодеями. Даже тогда, если у вас не было очень хороших вспомогательных способностей, были шансы, что в какой-то момент вы застрянете в какой-нибудь разбитой мешанине без рычага, необходимого для освобождения.

У Нила нет хороших вспомогательных сил. По крайней мере, не было. До последней недели. Жизнь, в которой он тщательно управлял своей силой, точно знал, насколько далеко он может зайти, прежде чем причинит больше вреда, чем пользы, внезапно пришлось пересмотреть. И все потому, что его тело впитывало таинственные частицы Апейрона, как губка.

Молнии трещали вокруг него, когда он двигался по воздуху. В отличие от обычного электрического разряда, всплески имели геометрическую форму, двигаясь под острым углом друг к другу, как будто их проводила невидимая сетка.

Потому что так оно и было. Вся проблема с полем затемнения могла быть связана с заряженными частицами, которые связывали себя в упорядоченную структуру. И вся сила Нила была основана на заряженных полях, связанных в упорядоченную структуру.

Ладно, обычно это было в миллиметрах от его кожи, а не в том беспорядке, который творился, но он мог чувствовать, как работает его сила. По-настоящему чувствовать, так, как никогда раньше. Или на что он никогда не обращал внимания. Как перемещение одного сустава на мизинце. Никогда не рассматривал и никогда не практиковал, пока это внезапно не развило небывалую силу и не перевернуло весь твой взгляд на мир.

Ладно, это было не так уж и чрезмерно. Дай ему такую способность двадцать лет назад, и он бы подумал, что это самая невероятная вещь, которая когда-либо существовала, но слишком много всего происходило. Слишком много кейпов находили новые применения своим способностям или преодолевали ограничения. Это было нечто, что было более чем немного тревожно, учитывая, кто все это запустил.

Это были неуместные опасения. То есть, он думал, что они неуместны. Не было никакого способа провести границу между каждым инцидентом, когда кейп поднимался на новый уровень, и действиями Апейрона. Не в прямом смысле, по крайней мере. Тем не менее, наличие подозреваемого технаря сил в том же городе, где постоянно происходили подобные вещи, было более чем немного тревожным.

По крайней мере, он мог контролировать изменения в своих силах. Маленькое устройство, которое он начал носить с четверга вечером. Ну, в пятницу вечером, после того, как друг Траншеи быстро доставила его ему. Наличие технаря, пусть даже технаря Стража, следящего за всем, заставило его чувствовать себя намного лучше по поводу изменений в его силах. Почти достаточно, чтобы позволить ему потерять себя в свободе неограниченных движений.

Он отбросил эти мысли, глядя вниз на свою цель. Единственная точка света в зоне затемнения, которая проходила через город. Он сосредоточился, отталкивая энергию, которая трещала вокруг него. Это была та часть, которая позволяла ему безопасно перепрыгнуть большую часть квартала за один раз.

Бросать себя в слепые прыжки было бы безрассудно, но сейчас все было совсем по-другому. Энергия вокруг него позволяла ему вносить коррективы. Большая ее часть заключалась в управлении его выравниванием в воздухе, позволяя ему сохранять перспективу того, куда он летит, но он также мог менять свое направление. Это было не похоже на выстрел из пушки, а больше на старую игру Марио, где у вас была возможность по какой-то причине корректировать свое положение в воздухе.

Он знал причину, или ему её сказали. Что-то о заряженных частицах, формирующих почти поверхность, что-то достаточно твердое, чтобы проводить реактивные силы. Это касалось аспектов физики, которые выходили за рамки его школьных занятий по естественным наукам, но они, безусловно, увлекали сообщество технарей. Для него важным был тот факт, что он мог приземлиться там, где хотел.

И приземлиться правильно. Более чем правильно. Он вспомнил, что у Вики были небольшие проблемы с приземлениями с высокой скоростью. Как она врезалась в тротуар в первые дни своей силы. Отлично для устрашения, но не очень хорошо для целей городских гражданских работ. Он был почти уверен, что некоторые из выбоин, которые она сделала глубже в Доках, остались неотремонтированными много лет спустя. И если город не смог заняться поддержанием основных дорожных работ за пределами Центра, сколько времени потребуется, чтобы оправиться от ущерба, нанесенного в четверг вечером?

Его мысли переключились с последствий атак на то, что было каким-то образом еще менее радостной темой. Эта мысль о Вики напомнила ему о беспорядке, который ждал его позже сегодня вечером. Встреча, на которой он настаивал, в основном из необходимости, но которую он все равно боялся. Все в команде в одном месте. Все с разочарованиями и невысказанными обидами, которые только и ждут, чтобы вырваться наружу.

Но до этого не дойдет. Или, по крайней мере, не до такого уровня. Все выросли с осознанием того, насколько опасными могут быть их способности. Не в той степени, которая была бы вбита в голову для бугаев, но достаточно, чтобы избежать возможности любых несчастных случаев. Обстановка могла накалиться, но семейная драка с суперспособностями не была в планах.

По крайней мере, он надеялся, что это так.

Он выбросил это из головы, когда земля устремилась к нему. Он мог слегка подталкивать свою скорость через искрящиеся выражения своего поля. В основном, чтобы поддерживать свою скорость против сопротивления воздуха или корректировать направление, но также и чтобы замедлить свое падение. Сила, которую он мог высвободить, была недостаточной для полета, но он мог снизить скорость своего падения до уровня, который не рисковал повредить улицу.

Конечно, если бы ему вообще требовалось к ней прикасаться.

Поле электричества раскинулось под ним, когда он приблизился к земле. Сила, которая была столь незначительной в воздухе, была усилена в тысячу раз с поверхностью, от которой можно было оттолкнуться. Он превратил свое падение в скольжение, скользя по земле, прежде чем приземлиться на ноги перед точкой света.

— Вы становитесь намного лучше в этом, — раздался глубокий голос. Мягкий тон не скрывал хриплой натуры, но он мог сказать, что была предпринята попытка.

— Спасибо Фейстайм за её совет по этому поводу, — сказал он Траншее. — По крайней мере, те части, которые я смог понять.

Девушка кивнула.

— Итак, еще одна доставка? — спросила она.

— Ежедневный модуль, как обычно, — сказал он, передавая устройство Фейстайм. — Знаешь, я мог бы и сам их разослать. Тебе не нужно постоянно заботиться об этом.

— Я ценю это, но нет. Фейстайм безумно конкретна в процедурах обработки. Я просидела больше тирад о них, чем могу сосчитать. Если вы не хотите получить звонок в пять утра о том, как вы нарушили целостность образца, лучше позвольте мне заняться этим, — объяснила она.

Когда Траншея говорила о своих друзьях или вообще о любой части своего времени в Стражах Сан-Диего, Нил мог видеть, как слои контролируемого поведения сходят на нет. Они почти сразу же возвращались, но было ясно, что в её отношениях с товарищами по команде было что-то совершенно искреннее.

И что-то искусственное в остальном её поведении. Нил распознал признаки чрезмерного пиар-тренинга, когда увидел это. Хуже того, он мог понять причину этого. Он уже прошел ту точку, когда какие-либо странности девушки вообще регистрировались для него, но он мог понять, почему ей было поручено играть вещи так, как она играла.

Он особенно понимал, как люди любят продвигать идею «нежного великана» для героев-переростков. Нельзя казаться слишком большим, слишком громким или слишком напористым. И он был лишь немного больше по размеру чем обычный человек, без каких-либо проблем, с которыми страдала Траншея.

Что-то пришло ему в голову.

— Подожди, пять утра? Разве это не будет как два часа ночи для Калифорнии?

Траншея фыркнула.

— Не заставляте меня начинать про график сна Фейстайм. — Она подняла технарский модуль. — Она не будет спать до тех пор, пока не прибудет срочная доставка, а потом не будет спать еще дольше, работая над анализом.

— Ну, по крайней мере, это приносит плоды, — сказал он.

Он был не единственным, кто придумал новые приложения для частиц, составляющих эту область. До сих пор заверения Апейрона в безопасности были верны, но даже если бы они не оправдались, при анализе совершенно нового типа частиц, вероятно, волнение было бы не меньше.

Они все еще не имели представления о том, как генерируются частицы, но было ясно, что их можно собирать и манипулировать ими. Он был одним из лучших примеров этого и, по-видимому, служил доказательством концепции для многих попыток. Невероятно, но работа не ограничивалась только технарями. Результаты можно было воспроизвести в совершенно обычных лабораторных условиях.

Если бы они знали, как можно генерировать частицы, это изменило бы мир. Вместо этого, это было просто открытие новых горизонтов в областях теоретической физики. И вызвало бесконечную головную боль в плане того, какими могли бы быть потенциальные применения.

— Да, радиационная защита, силовые поля и плазменное удержание, — сказала Траншея. Левая сторона ее лица сморщилась, когда она улыбнулась одной из своих редких искренних улыбок. — На самом деле, почти всё, для чего они использовались в том мультфильме, оказывается верно.

Мегаватт вздохнул. Отсылки к японскому шоу «Гандам» витали вокруг с момента первого появления меха Небесной Кузницы, но со временем они, казалось, становились только сильнее. Эта идея была достаточно тревожной для людей, которые только исследовали эффект, не говоря уже о том, чья сила, казалось, собирала частицы при каждом удобном случае.

— В любом случае, на сегодня я закончил, — сказал он, не уточняя, куда конкретно он направляется. Траншея уловила детали, но, к счастью, воздержалась от комментариев по этому поводу, даже чтобы пожелать ему удачи. — Ты в порядке здесь?

— Со мной все будет в порядке, — сказала она, взвалив на плечо лопату. — Я встречаюсь с командой пожарной службы. Они хотят, чтобы я осмотрела несколько зданий после того, что случилось со зданием Монтгомери.

Нил кивнул. Это было чем-то вроде болезненного вопроса для Траншеи. Он был с ней, когда они зачищали конструкцию. Она заверила всех в ее устойчивости, а через два дня она превратилась в руины. Тот факт, что ее явно разрушил какой-то технарский эффект, одна из упущенных бомб Бакуды или что-то в этом роде, был для нее слабым утешением. Она удваивала свои усилия из-за своего рода профессиональной гордости.

Внезапно Траншею охватила тревожная энергия. Понервничав немного, она объяснила, что ее вызвало.

— Тектон и его команда собираются завтра осмотреть здание Монтгомери. Или то, что от него осталось. Попытаться выяснить, откуда взялся этот эффект. — Она вздохнула. — Что я упустила. Чтобы люди могли выяснить, какие еще здания могут быть под угрозой.

Нил кивнул.

— Ты уже говорила с ним?

— Электронные письма. Пара сообщений, но мы не встречались, — объяснила она. — Завтра он будет на благотворительном мероприятии. Попросил меня прийти. — Она неловко переместилась, каким-то образом умудрившись выглядеть маленькой, несмотря на то, что возвышалась над ним. — То есть, Гармент пригласила меня, но такие вещи — это не совсем моё.

Насколько он понял, Гармент пригласила всех, включая всю Новую Волну. То, что обычно заставило бы Сару заниматься организацией и выработкой точных соглашений для личных появлений и фотосессий с командой, было отложено в сторону, полностью забыто под тяжестью всего остального, с чем они имели дело.

— СКП обычно устраивает своего рода благотворительный показ, когда в город приезжают новые кейпы, — пояснил Нил. — Даже заезжие. Сейчас они, вероятно, не в том месте, чтобы это устроить, поэтому мероприятие Гармент позволит им похвастаться, не создавая впечатления, что они стараются.

И означало, что контроль будет полностью вне рук директора Суинки. С международным вниманием, которое они привлекали, это, вероятно, касалось даже освещения события в СМИ. Национальные сети не были заинтересованы в том, чтобы получать указания от одного регионального директора СКП.

Наличие национального освещения, вероятно, было еще одним фактором, по которому Траншея хотела избежать мероприятия. Это и присутствие Тектона. Она несколько раз упоминала лидера Чикагских Стражей. Из того, что он мог сказать, Тектон уважал Траншею. Он ценил её дружбу, доверял её мнению и заботился о ней как о человеке. Чего он, вероятно, не делал, так это не разделял ни одного из чувств, которые девушка явно скрывала из уважения к нему.

Это слишком напомнило ему ранние увлечения Кристал. Фотографии актеров или музыкантов, развешанные по ее стенам. Безвредно до того, как она прошла через триггер. Беспокояще после того, как она получила свои силы и начала иметь доступ к кругам знаменитостей. Сара говорила с ней о вещах, предотвращая любые проблемы, но он помнил, как провел большую часть одного сбора средств, угрожающе нависая над актерским составом одной из подростковых драм, которыми она была одержима.

Проблема Траншеи, вероятно, была с другой стороны, но источник был тот же, и он ничего не мог с этим поделать.

— Ты избегаешь его. — Он сказал прямо.

Траншея опустила голову.

— Я знаю, что он собирается сказать. Я слышала всё это до того, как уехала из Сан-Диего, — пробормотала она. — «Слишком опасно». «Слишком большой риск». «Тебе НЕ НУЖНО этого делать».

В этом и была суть. Другие люди решали, что лучше для кого-то, где должны быть их приоритеты. Ощущение односторонних решений, принятых без того человека, на которого они влияли, было отголоском его собственных проблем.

Новая Волна должна была быть командой. Ну, нет. Она должна была быть движением, но когда это развалилось, они остались с слепленной версией того, что работало в Бригаде, и даже это не было идеально. В некотором смысле, тот факт, что они были семьей, усложнял задачу. Было легче предположить, что все на борту, или что вы принимаете правильное решение.

Или что сохранение чего-либо в тайне будет лучшим решением для всех участников.

Без этой близости, этого предположения им пришлось бы встретиться друг с другом как взрослым. Обсудить всё и прийти к групповому решению. Как, если Бог даст, Новая Волна сможет сделать это позже этим вечером.

Вероятно, поэтому же Траншея боялась говорить с Тектоном. Он был ближе, чем большинство ее друзей, но явно не так близко, как хотелось бы Траншее. Достаточно близко, чтобы причинить ей боль с добрыми намерениями.

Траншея вздохнула и посмотрела на ночное небо, затем повернула голову и указала.

— Похоже, ваша машина уже здесь, — сказала она, явно радуясь отвлечению внимания, на нескольких уровнях.

Красная точка света росла по мере приближения к ним, проносясь над темными улицами, прежде чем его дочь приземлилась перед ними.

— Привет, пап. — Сказала она, прежде чем повернуться к Стражу с западного побережья. — Траншея! Слышала, что ты сделала мост через большой овраг на Ганновер-стрит. Они не заставляют тебя работать чрез меры, или как?

Девушка откинула прядь волос, свисавшую на лицо.

— Это был всего лишь пролет арочной опоры. Проще при слабом движении, и большинство расщелин необычайно устойчивы. Это облегчает их преодоление. — объяснила она. — Хотя я много практиковалась с мостами.

— Это имело большое значение, — объяснила Кристал. Траншея пожала плечами и посмотрела на нее.

Кристал делала тот трюк, который ей нравился, паря чуть выше его линии глаз, или линии глаз Траншеи в данном случае. Это началось как способ продемонстрировать свой контроль во время полета, но на самом деле было проще не говорить постоянно свысока с людьми. Траншея, казалось, наслаждалась новизной опыта.

— Серьёзно, я не знаю, что бы мы делали без тебя, — сказала Кристал.

— Наверное, просто подождали бы Тектона, — пробормотала Траншея.

— Ах, — сказала Кристал, слегка отлетая назад. — Благотворительность?

Траншея кивнула.

— Мне такие вещи изначально не нравятся, и я знаю, что он попытается… — Она затихла, покачав головой. — Я просто не хочу, чтобы меня загнали в угол.

Кристал кивнула.

— Я понимаю. Слушай, нам нужно бежать. Хочешь выпить кофе завтра утром?

— Конечно, — сказал Галли. — То тихое место, возле станции Мид Стрит?

— Звучит здорово. Я напишу тебе, — сказала она, поднимаясь в воздух.

Нил кивнул ей, готовясь последовать за ней.

— Я зайду завтра. Спасибо, что позаботилась обо всем с Фейстайм.

Упоминание о технаре, казалось, ненадолго вывело Галли из состояния уныния.

— Поверьте, я делаю вам обоим одолжение. — Она, казалось, не была уверена, как действовать дальше, просто сказав. — Удачи?

— Спасибо, — сказал Нил, надеясь, что ему удалось скрыть беспокойство в голосе.

Он сделал два шага вперед, вокруг него сверкали синие молнии. Искры его силового поля, которые раньше только танцевали по его коже, отскакивали от земли, когда он начинал разбег. Затем, мощным прыжком, он взмыл в небо, следуя по красному следу полета Кристал.

Его дочь скорректировала свою траекторию, летя рядом с ним. Она повторила траекторию его длинного, парящего прыжка через город. Без земли, с которой можно было бы реагировать, искры вокруг его тела лишь слегка потрескивали, едва слышимые из-за ветра.

— Траншее всё ещё нелегко? — спросила она. В каком-то смысле он гордился тем, как быстро она поладила с девушкой из Дела 53. Так же часто он чувствовал себя ужасно от того что видит в этом достижение, а не то, что должно быть нормой.

— В некоторых областях она преуспевает. Пожарные и спасатели практически боготворят ее, но всё остальное по-прежнему представляет собой проблему. — Кристал кивнула, затем они разделились, когда дуга его прыжка начала снижаться к земле.

Он наклонился к длинному участку плоской крыши. Его поле смягчило его приземление, позволив ему быстро соскользнуть на несколько шагов бега, затем прыгнуть с края, снова взмыв в небо. Кристал снова нырнула вниз, подстраиваясь под его скорость.

— Знаешь, обычно люди беспокоятся о том, что женатый мужчина проводит так много времени с молодой девушкой, но я не думаю, что у кого-то возникнут проблемы с этим, — сказала она с улыбкой.

Он понимал ее попытку поднять настроение, учитывая, куда они направлялись, но применение этого к Траншее было просто пустым. Она увидела его лицо и быстро отступила.

— Я не имела в виду… Траншея великолепна, но это сложно. — Она сказала: — Это всегда сложно, даже если не учитывать все остальное.

Нил кивнул. Учитывая, что он направлялся к последствиям своего собственного «сложного», он не мог с этим поспорить. И у Кристал не было такой удачи в романтических отношениях, как у Вики. Ну, может, это не лучший способ выразиться, учитывая, как часто они с Рыцарем расставались и сходились снова. Может, было что-то в том, чтобы быть кейпом, что делало это еще сложнее.

Нет, было много вещей в том, чтобы быть кейпом, которые делали это намного сложнее. Слишком много, чтобы сосчитать. У Траншеи просто были дополнительный слой к её сложностям.

Ну, он мог бы начать смотреть в лицо ситуации. Он снова упал, приземлился и снова взлетел. Это был не самый гладкий способ передвижения, но это было намного лучше, чем пытаться бежать по улицам, вытягивая шею и высматривая точки света, которые указывали бы на его жену и детей.

— Спасибо, что пришла ко мне на встречу, — сказал он Кристал. — Я не хотел просто так появляться после всего. И как дела…

Он не хотел слишком много копать. Он смог настоять на этом, как на деловом вопросе для Новой Волны. Притягивать больше семейного стресса, чем это было абсолютно необходимо, казалось плохой идеей.

— Хорошо… и не хорошо, — сказала она. Ему пришлось приземлиться и сделать еще один прыжок, прежде чем он смог услышать её объяснения. — Мама наконец начала просматривать сообщения, как только мы уговорили её на встречу. Она обнаружила… гм, тетя Кэрол поддерживала связь с СКП в официальном качестве. Без записей о том, что они обсуждали.

Это было нехорошо. Было много вещей, которые могли быть вовлечены, но ни одна из них не была особенно обнадеживающей.

— Как твоя мама это восприняла? — спросил Нил.

— С яростью и негодованием, — сказала Кристал с каким-то усталым смирением. — Пыталась дозвониться до тёти Кэрол, а потом послала Эрика, пока она звонила и кричала на людей из СКП большую часть ночи.

Нил нахмурился. Он не горел желанием увидеться с Кэрол, но успех этого во многом основывался на идее, что им нечего было освещать, кроме нескольких решений о команде. Если это превратится в своего рода допрос, это может стать исключительно отвратительным, даже если силы не будут вовлечены.

— Это из-за Эми? — спросил Нил.

Он был в таком же неведении, как и все остальные, относительно причины, по которой сдерживание его племянницы растянулось так долго без официального объявления результатов. Обычно такое сдерживание означало бы активный эффект Властелина, но такого рода вещи требовали бы второй волны расследований, а их не было. И если были опасения Властелина относительно Апейрона, зачем так долго ждать, чтобы что-то сказать или сделать по этому поводу?

— Я не уверена, но мама так не думает. Эми, по-видимому, некоторое время находилась в отдельном заключении, но большая часть контактов тети Кэрол была с главным офисом, а не с чем-то, связанным с содержанием Эми.

Это был еще один уровень беспокойства. Отдельное заключение обычно применялось для точки после того, как эффект был выявлен, но его все еще нужно было сдерживать, хотя и с минимальным риском опасности или нарушения безопасности. Не то, что вы бы использовали на ком-то, кому промыл мозги супер-технарь/властелин.

— Знала ли Вики что-нибудь об этом? — спросил он.

— Нет, — сказала Кристал. — Она звонила только один раз и пыталась выяснить, знаем ли мы что-нибудь.

Нил кивнул. Вики… ну, она не исчезла, но она была недоступна и не появлялась на публике с четверга вечером. Он не говорил с ней лично, но было ясно, что она что-то скрывает. Что-то скрывалось в целом.

Сначала её лечили от возможных травм, полученных во время спасения Триумфа. Затем был разбор её действий во время Безбожного Часа. Затем ночевки для наблюдения. Затем перевод в Нью-Йорк, в один из самых передовых испытательных центров сил на планете. Но никаких упоминаний о том, что именно они проверяли, или проверяли ли вообще.

Было очевидно, что что-то произошло, но поскольку Кэрол, по-видимому, всем управляла, а он был еще более не в курсе, чем обычно, он понятия не имел, что именно. Он сомневался, что Марк знал намного больше, чем он, особенно если Кэрол действительно бежала по собственной инициативе.

Марк был тем, с кем он боялся встретиться лицом к лицу. Это было предательство иного рода, чем то, что он сделал с Сарой. Не то, которое он мог бы даже начать искупать. Конечно, реакция Сары на ту новость не заключалась в том, чтобы стать образцом чрезмерности сил кейпов.

К сожалению, мем не показывал никаких признаков угасания, вероятно, потому что даже перед лицом такой реакции Марк не видел необходимости сдерживаться. Было множество кадров, на которых он превращал мир в зону боевых действий одним взмахом руки, при этом совершенно не беспокоясь о той бойне, которую он мог устроить.

Слово «Флешбанг» стало ассоциироваться с ироничным уровнем чрезмерного разрушения в Интернете, даже найдя свое место в кадрах битвы Апейрона против Луна. Тем не менее, называть удар, который в конечном итоге убил главаря банды, «Высотный Флешбанг», казалось исключительно дурным тоном.

Конечно, у него было больше причин для беспокойства, чем у большинства людей. Официального объявления о том, что произошло в рамках Новой Волны, не было, но слухи ходили, как всегда. Не было секретом, что человек, имевший наибольшее право злиться на него, внезапно стал ассоциироваться с чрезмерным насилием.

Иногда он задавался вопросом, были ли его новые способности к полёту действительно от поля частиц Апейрона или развития его способностей. Может быть, у него просто случился второй триггер, при мысли о встрече с оскорбленным шурином и кампанией бомбардировок, которую тот мог вызвать по желанию, и он не заметил. Может быть, он развил в себе какую-то силу побега в целях элементарного выживания.

— А как же твой дядя Марк? — спросил он Кристал, скрывая признаки своих опасений.

— Я его не видела, — сказала Кристал. — Я имею в виду, он не заходил, но на самом деле никто не заходил. — Нил кивнул. — Ну, дядя Майк проверял всех, и Эрик видел его, когда мама отправляла его к тете Кэрол.

— Только Марка? — спросил он. Кристал кивнула.

— Похоже, тетя Кэрол проводила много времени в офисе. Иногда ночевала там. Но Эрик сказал, что у дяди Марка все хорошо, — сказала она ободряющим голосом.

— Правда? — спросил Нил, чувствуя, как эти опасения снова пытаются выйти на поверхность.

— Правда. Они говорили некоторое время. О его лекарствах и других вещах, о том, что он делает, чтобы контролировать ситуацию и не пропускать приемы.

Это было удивительно. Марк всегда был… ну, не столько «закрытым», сколько «стыдящимся» того, что он переживал. Может быть, недавние события вывели его за рамки стыда. Или, может быть, это было что-то еще.

Приятно было думать, что одного решения было достаточно, чтобы все изменить, но Нил сам видел, что это не так. Не было простого решения проблем, которые терзали годами. Возможно, что-то могло подтолкнуть вас к действию, но это было только начало долгого-долгого пути.

— В любом случае, после этого мама устала от СКП и в итоге некоторое время разговаривала с дядей Майком, — объяснила Кристал после того, как Нил сделал еще один прыжок. — Долгое время. Она все еще говорила, когда я пошла спать.

— Хорошо, что у нее была возможность поговорить с Майком, — сказал Нил и не мог поверить словам, вылетающим из его уст. Или тому, что он действительно был искренен в своих словах.

Майк. Он все еще не мог поверить, что младший брат его жены вмешался и сумел их сплотить. Ну, может, не так драматично, но он бы считал присутствие Майка последним, что им было нужно в такое время. Вместо этого, оно, возможно, остановило их от полного развала.

Наверное, худшим было отсутствие желания ткнуть их носом в свои прошлые действия. Всё, что Майк провозгласил, когда ушёл из группы в плохих отношениях, казалось, сбылось. Нет, даже хуже. Казалось, что это уже было. Может быть, поэтому они разошлись так плохо. Майк указывал на то, что люди скрывали, или на то, что они боялись окажется правдой.

Это не заняло бы многого. Просто удовлетворенный взгляд в сочетании с каким-то комментарием или отсылкой, но ничего не было. Он не был счастлив быть правым, он был печален, что его правота была доказана. Это был уровень зрелости, который заставил Нила задуматься, какого черта Майк делал все эти годы.

Нет, это заставило его задуматься, что он делал. Когда Майк зашел так далеко, остальные похоже стояли на месте. Застряли в старых мышлении, старых обидах и заблуждениях. Так же, как и в схеме ожидания, в которую попал город. Что-то, что, казалось, поддерживало стабильность, в то время как оно просто прикрывало гниение.

Пока кто-то не пришел и не разрушил все. Было трудно, очень трудно не винить Апейрона за то, что он привел в движение. Нил понимал привлекательность мысли о человеке как о некоем кукловоде, но любой честный взгляд на ситуацию показывал, насколько она была хрупкой.

Он бросился в последний прыжок, который привел бы его на улицу, которую он считал домом. Назад к жене, которая не хотела его видеть, и к детям, которые едва могли его выносить.

То, что было там раньше, исчезло. Оно было перевернуто и разбросано, как и должно было быть много лет назад, до того, как они наложили такой большой вес на что-то столь хрупкое. Теперь возник вопрос. Попытаются ли они построить что-то новое или уйдут? Неважно, что еще произойдёт сегодня вечером, им нужно было ответить на этот вопрос.

Так или иначе, они собирались начать двигаться вперед.

Примечания:

Дата следующей главы: ~ 11.01.2025