Бесстрашный (гет)

— И всё же, есть ли где-то там жизнь?..

Жич фыркнул, отхлебывая из своей фляги. Политическая передача, рассказывавшая о последних событиях, принималась с помехами, как обычно, голос ведущего прервался неприятным шипением. И всё же этот шум воспринимался приятно, как что-то крайне… живое.

— Что нового? — Чед появился из комнаты по-соседству, лениво потягиваясь. Кажется, его всё ещё немного шатало — Жич был более чем уверен, что пацан не переживёт этот год, больно слаб. В их время нельзя было давать возможность болезни прогрессировать.

— Ничего. Эти идиоты продолжают разглагольствовать, — Жич пожал плечами, бросая взгляд на мальчишку. — Обсуждают, есть ли в космосе жизнь. И если да, видели ли они последний удар.

— Должна, — несколько мечтательно протянул Чед, подходя ближе и присаживаясь рядом, целенаправленно упуская последнюю часть предложения.

— Не неси чепухи. Если бы она была, мы бы уже обнаружили её с тех пор, как изобрели искривление.

— А кто сказал, что жизнь должна быть рядом с нами? Вероятно, нам придётся исследовать не одну систему, прежде чем мы наткнёмся на какой-нибудь разумный вид. И сможем с ним связаться, — Чед легко улыбнулся, глядя, как Жич привычно покачал головой.

— Тьфу, оптимист.

— Да, и я этим горжусь. Какие наши планы сегодня?

Жич немного помолчал, а затем достал из-за пазухи коробочку. Достав из неё пару пластин, он положил одну в рот, а вторую протянул коллеге. Тот с благодарностью кивнул.

— Паи кончаются. Местность под угрозой. Нужно ускоряться в работе над проектом. Жирные кошельки могут позволить себе дорогостоящие проекты по колонизации, но нам придётся выживать здесь. И я не хотел бы жрать радиактивные овощи ожидая, когда у меня вырастет лишняя конечность.

— Я почти закончил расчёты.

— Тогда я закончу с разработкой эксперимента. Не подведи, Чед, мы не найдём лишний кусок триция, если устройство сгорит. Мне нужны точные константы, чтобы я знал, как должна выглядеть схема подключения.

Жич медленно поднялся из кресла, кряхтя. Сграбастав большую тетрадь с какими-то схемами, он двинулся к большому столу.

— Жич, — окликнул его Чед. — Я предполагаю, что у нас останется немного триция, чтобы можно было сделать что-то вроде антенны. Я вчера набросал чертёж… Ты знаешь, правительство могло бы неплохо оплатить средство, которое бы помогло найти жизнь!

— Ага, ага, — Жич фыркнул и погрозил кулаком. — Молодёжь. Не трать ресурс понапрасну! Сконцентрируйся на выживании, балбес.

Чед послушно склонил голову, слушая, как Жич покидает комнату, что-то бурча себе под нос. Когда шаги стихи, Чед осторожно достал из дальнего угла небольшое устройство, которое он собрал пару дней назад. Устройство, которое ему только что запретили собирать.

Настроив передатчик, паренёк подключил микрофон.

— Эй… — он прокашлялся, опасливо оглядываясь по сторонам. — Надеюсь, я должным образом защитил сигнал от врагов… Эй вы там, наверху! Я верю, что мы не одни во вселенной. Если какая-то другая форма жизни меня слышит прямо сейчас… Ответьте! Мы имеем право о вас знать, мы такие же как вы, а вы — такие же как мы! Я… Я хочу вас увидеть…

* * *

«Так на Тарс Ламоре появилась тюрьма. И она находилась там, пока пару месяцев назад мы снова не заметили тот почти мифический корабль. Мы все предположили, что он вновь затеряется на долгие годы. Пока он не вернулся, ненадолго приземлился, а затем разбомбил всё на планетоиде. Уже теперь-то казалось, кораблю незачем было возвращаться. Но это снова произошло. Никто так и не понял цели этого последнего визита… Кажется, была какая-то перестрелка… Однако больше мы их не видели…»

Голос доктора всё ещё отзывался в её груди волнами паники. Которые женщина старалась заглушить горячим молоком с мёдом, которые ей навязал по некой одному ему понятной причине доктор. Сладкая глупость.

Что удерживало корабль, заставляя возвращаться вновь и вновь? Как он оказался там двадцать лет назад? Как смог улететь? Ох, от темпоральных проблем у неё привычно начинала болеть голова. Может, доктор приукрасил историю? Они видели что-то другое, что и поросло мифами, а потом, когда появилась «Протозвезда», решили, что это оно? Это, по крайней мере звучало логично. И без всех этих временных парадоксов.

Женщина невольно потёрла переносицу. Пусть ей и назначили щадящий режим, чтобы она восстановилась после новой операции по обезвреживанию имплантов, это не мешало ей усиленно думать. Хоть и воспоминание, как она душила своего мучителя со всей возможной ненавистью, ей не сильно в этом помогало.

Потерев поясницу (и почему вечно доставалось именно ей?) она медленно поднялась с дивана, чтобы дойти до репликатора и заказать себе какую-нибудь закуску.

Сейчас установилась некоторая пауза. На датчиках корабля не было никаких загадочных кораблей, с которыми был возможен конфликт. Всё говорило о том, что сейчас самое время, чтобы разобраться в ситуации. Однако сколько Джейнвэй не размышляла, она не понимала, что могло привести Чакотая к подобным решениям.

Ей не хватало старого экипажа и корабля. И сейчас это она особенно хорошо чувствовала.

В медпункте оставался подобранный ими представитель незнакомой расы. Быть может она упускает тот факт, что этот гуманоид мог быть уже знаком с Чакотаем и напасть первым? Однако откуда у Чакотая была возможность познакомиться с кем-то из Дельта-квадранте заранее? Неужели ещё со времён «Вояджера»?

По внешности она точно не могла припомнить никого похожего. Впрочем, она была уже не так молода, быть может, она что-то могла забыть?

В дверь позвонили, и Джейнвэй обернулась к выходу. Это была Торун, с лёгкой улыбкой заглянувшая в комнату.

— Не отвлекаю, адмирал?

— Нет, проходите, — пожала плечами Джейнвэй, указывая на кресло. — Какие новости?

— Мы обнаружили новый прото-варп-след. Кто-то совершил очень длинный прыжок.

— Куда? — нахмурилась женщина. Если «Протозвезда» ускакала куда-то в Гамма-квадрант, им понадобится много времени, чтобы их догнать.

— На границу Альфа-квадранта. К ретрансляционной станции CR-721.

Джейнвэй удивилась, и при этом на душе ей стало чуть легче. Неужели Чакотай решил вернуться домой? А все её опасения были беспочвенны?

— Это отличные новости, лейтенант. Если «Протозвезда» возвращается в Альфа-квадрант, значит, мы сможем вскоре разобраться, что с ними случилось. Сколько нам понадобится времени на слипстрим-двигателе?

— Если мы сократим путь и двинемся через пространство рядом с трансварповым узлом Борг, то мы сможем добраться туда… За две недели и пару дней. Не ранее.

Джейнвэй вздохнула. Ей казалось, что они бегают по кругу. Потерев переносицу, она тихо сказала.

— Что же, у нас не так много вариантов. Не думаю, что наше пребывание здесь ещё имеет смысл. Я очень надеюсь, что нового прыжка на край галактики не будет. Мисс Торун, проложите курс к этой станции. И сообщите мне, когда мы окажемся на достаточно близком расстоянии, чтобы с ними связаться.

— Конечно, адмирал, — улыбнулась бетазоид и покинула кабинет.

А пока не стоило терять время даром. Кажется, она размышляла над способами, как она могла обновить память? А ведь было кое-что, что могло ей помочь. На «Вояджере» она проводила достаточно много времени, общаясь с некоторыми программами на голодеке…

Оправдав своё иррациональное желание необходимостью, Джейнвэй покинула свой кабинет, пройдя по мостику к турболифту под внимательными взглядами Нога и Торун. Эта бетазоид ей нравилась, хотя порой Джейнвэй и ощущала какое-то чрезмерное внимание. Возможно, однажды они смогут подружиться.

— Палуба шесть, — заявила она, когда двери турболифта закрылись. Одним из преимуществ капитана Джейнвэй всегда считала возможность не отчитываться о своих действиях. Иногда капитан просто мог без вопросов отправиться на голодек во время рабочей смены.

И неважно, что думали об этом офицеры, прошмыгнувшие мимо неё в коридоре.

* * *

Ворик с интересом поглядел на голограмму, проверяя её параметры. Джейнвэй продолжала стоять по стойке смирно, ожидая дальнейших указаний.

— И всё же, мне это кажется несколько рисковым, — заявил вулканец, сложив руки на груди.

— Вы же сами сказали, что это могло бы быть очень полезно? — внимательно посмотрела голограмма на инженера.

— И я не отказываюсь от своих слов. Однако объединение искусственного интеллекта, вроде вас, со всеми системами компьютера, может привести к перегрузке вашей программы.

Этот разговор они вели уже давно. Возможно, подпрограммы Доктора и его влияние наложились вместе, когда Джейнвэй решила выйти за рамки своих возможностей. Она не могла изучать свою личность, так как была слишком сильно привязана к изначальному прототипу, однако желание расти над собой сводило её с ума. И началось всё с её желания обрести большую плотность, позволяющую ей чувствовать любые объекты, а закончилось… Желанием воплотить в себе полноценного проводника между системами корабля и человеком.

Это был амбициозный проект, ведь голограмма уже показала себя достойным членом экипажа, и тем интереснее было бы дать ей больше возможностей и ответственности. Очевидно, что роль советника Джейнвэй на корабле с адмиралом была достаточно бесполезной. Подобная же технология могла бы существенно упростить жизнь членам экипажа, не являющимися квалифицированными инженерами.

— Если случится перегрузка, к чему это может привести? — нахмурилась голограмма, размышляя.

— Возможно, поможет просто временно отключить вас и вручную очистить элементы памяти. А может быть, все окажется намного неприятнее, — Ворик внимательно посмотрел на женщину.

— Моя программа может оказаться уничтожена?

Вулканец поджал губы промолчав. Что же, подобный ответ был тоже ответов. Голограмма невольно сглотнула — когда она предлагала эксперимент, она и не думала, что это может зайти так далеко.

— С другой стороны, — она вздохнула. — Мое существование на «Даунтлессе» не то, чтобы имело много смысла.

— Прошу прощения? — мужчина приполнял бровь, удивленный подобной реакцией.

— Лейтенант, мою программу создали с определенной целью. Я должна была следовать с капитаном Чакотаем в Дельта-квадрант. И другая версия меня как раз занимается этим прямо сейчас, — голограмма грустно усмехнулась. — Я же… Как я должна раскрываться и становиться лучше, когда я каждый день вижу перед собой прототип? Мои мысли — это её мысли. Кто я? Советник? Научный сотрудник? Или просто надоедливое зеркало?

Она пожала плечами с некоторой тоской.

— Каждому нужен свой смысл существования. И мой был потерян. И если я не могу его найти в этом виде, значит, мне стоит присмотреться к альтернативам.

— Я не смогу вас переубедить, — констатировал Ворик. — Что же, тогда я просто скажу, что сделаю все возможное, чтобы сохранить вашу программу.

— Благодарю, — голограмма вновь встала, сложив руки за спиной.

— Итак, — вулканец обратил свое внимание на панель. — Начнём с какой-нибудь второстепенной системы. Допустим, полный доступ к устройству голодека… Перевожу питание голодека один на инженерную… Соединение с системой генерации изображения…

Вулканец продолжал что-то быстро говорить, надиктовывая для журнала стадии эксперимента. Голограмма же постепенно переставала слушать, концентрируясь на странном писке, появившимся у неё в ушах. Что-то инородное, что-то чужое… Откуда подобное могло взяться? Неужели это из-за подсоединения систем голодека?..

«Эй вы там, наверху! Я верю, что мы не одни во вселенной. Если какая-то другая форма жизни меня слышит прямо сейчас… Ответьте! Мы имеем право о вас знать, мы такие же как вы, а вы — такие же как мы! Я… Я хочу вас увидеть…»

Непонятно откуда взявшиеся слова чётко и ясно прозвучали в её голове, словно кто-то их крикнул ей прямо в ухо.

Кто это? Как ему ответить?.. Увидеть?..

Перед её взглядом вдруг появилась панель голодека. И она точно понимала каждую кнопку, за что отвечает каждый проводок… Пожалуй, сейчас она чувствовала эту систему как свои пять пальцев.

— Джейнвэй, вы как? — послышался голос Ворика.

— Я чувствую… Я всё чувствую… — широко улыбнулась та, а затем нажала на одну крупную и крайне притягательную кнопку. — Я хотела бы показать, как это прекрасно.

* * *

Даже в 24 веке все люди были очень разными. Конечно, общество Федерации Планет старалось растить доблестных и храбрых граждан, готовых идти на любые подвиги во имя государства и своих близких. И Федерация неплохо в этом преуспевала: каждый год в Академию Звёздного флота старались пройти сложнейшие экзамены подростки от четырнадцати до двадцати лет, стремясь пополнить ряды лучших из лучших. И это было действительно престижно.

Другим, противоположным концом было то, что в капиталистическом обществе называлось бы коррупцией, а в продвинутом безденежном — «блатом». Иначе говоря, принадлежность к Звёздному флоту была одной из самых лучших стратегий для будущей карьеры, и дети офицеров крайне редко уходили в другие области. Кого-то манили рассказы родителей о звёздах и иных культурах, а кого-то… понимание, что это самый выгодный путь.

Ангела Шварц очень часто чувствовала себя не на своём месте.

Она поступила в Академию, не имея особого выбора — её мать, учёный, большую часть жизни посвятившая службе флоту, даже не желала слушать иных вариантов. Единственное, что могла выбрать Шварц — специализацию. И даже тут она не стала сильно раздумывать. С учётом её рыже-алых волос ещё в Академии профессора часто её сравнивали с некой Беверли Крашер, урожденной Говард. Поэтому, а также исходя из логичного предположения, что алая и жёлтая форма не будут ей к лицу, Ангела погрузилась в мир медицины.

А мир этот был абсолютно не прост. Наверное, чтобы стать врачом во все времена нужно было обладать какими-то особыми свойствами. Настоящим мужеством, бесконечным терпением, жаждой помогать и постоянной готовностью учиться, чтобы стать лучшим специалистом, чем был вчера. К завершению обучения в Академии Ангела поняла, что ни одним из этих свойств она не обладает, и выбранный ею путь категорически ей не подходит. Но ей было искренне жаль все те годы, что она провела за учёбой, зубрежкой огромного количества информации… И, закончив обучение, она в ряду со многими своими одногруппниками подала заявление с просьбой назначить её на корабль.

С тех пор она служила медсестрой уже не первый год. Первое назначение её было достаточно удачным — у них был приятный главный врач, который умел работать со вчерашними студентами. Он сразу сказал ей, что зря она сунулась в медицину, если не находит в профессии хоть немного приятного, но строгости приучил. А иного выхода не было — она присоединилась к экипажу как раз в разгар войны с Доминионом. Ангела до сих пор, входя в медотсек, автоматически стерилизовала руки, немедленно готовая встать к операционному столу, а также проверяла всех присутствующих на признаки подмены.

А потом главный врач погиб в одной из схваток, и она запросила перевод на станцию.

На «Дальнем Космосе 4» было неимоверно скучно. На этой станции не происходило ничего интересного, большая часть персонала занималась своими исследованиями, а главным врачом тут являлась женщина, которой было уже за девяносто. И её, мягко говоря, уже мало интересовало происходящее вокруг, тем более, что нового почти ничего и не было.

Вначале Ангела оценила приятное разнообразие жизни, когда тебе не надо беспокоиться о том, что у тебя на одну койку претендуют три пациента. Она даже думала, что наличие времени даст ей больше возможностей для того, чтобы найти дело, которое будет ей действительно нравиться… Но свободное время оказалось ловушкой, отсутствие постоянного стресса — прозябанием с постепенной потерей навыков. И тогда Ангела поняла, что она либо окунется с головой в депрессию и полную неудовлетворенность жизнью, либо найдёт место, где будет полезной.

Когда ей пришло приглашение от самой Кэтрин Джейнвэй, Ангела была более чем удивлена. Дело в том, что она считала, что ровно ничем положительным не выделяется из ровных рядов талантливой молодёжи флота. Что могло заинтересовать адмирала в ней? Пожалуй, это оставалось для неё полной загадкой, тем более, что с тех пор Шварц так ни разу и не осталась с капитаном наедине, чтобы спросить об этом. Но она… приняла приглашение.

И что же, на корабле точно было интереснее, чем на станции. И те странные виды, с которыми они встречались, заставили её несколько по-новому взглянуть на вопрос исследований. Кроме того, Доктор ей показался очень похожим на неё в его жажде развиваться в различных сферах… А потом в медотсек пришёл Ноум, и ей захотелось взвыть.

Нет, не то, чтобы Ноум был плохим начальником. Скорее он просто терпеть не мог людей, высмеивал каждую её оплошность и слишком уж гордился своим телларитским происхождением.

Но за свой стаж она получила назначение главной медсестры на этом корабле, так что ей приходилось с этим смириться. Хотела она этого или нет.

И вот сейчас был тот редкий момент, когда она могла посидеть в тишине и спокойствии медотсека в отсутствие умного грузного телларита. Их основной задачей являлся инопланетянин, найденный на странном заброшенном планетоиде, и с тех пор не проявлявший никаких признаков жизни. Возможно Ноуму не хватало таланта или чуйки — либо причина могла быть совершенно другая. Шварц просто в ступоре смотрела на гуманоида абсолютно нового вида, по которому у них не было никаких данных. Так или иначе, прогресс стопорился… А их гость всё также пылился на биокровати, совершенно не собираясь приходить в себя.

Их корабль следовал дальше по неизвестному Ангеле курсу — кажется, до неё дошёл слух, что Джейнвэй обнаружила варп-сигнатуру «Протозвезды» и смогла построить их возможный маршрут. Что же, это было похвально, хотя на взгляд Шварц они скорее гонялись за призраком.

Впрочем, её дело было маленьким. Вводить по часам физраствор, проверять активность мозга, сверяясь с показателями… И совершенно точно не лезть в дела вышестоящих. А это можно было спокойно выполнять и за книгой.

— Скучаешь? — послышался знакомый голос, и Ангела, подняв глаза от падда, заметила Асенсию.

Эта девушка была её немного моложе. Одна из вечно восторженных энсинов, которые стараются быть в курсе всех дел. И у неё это прекрасно получалось с учётом вечных дежурств на мостике. Она практиковалась оператором, но брала уроки пилотирования у Торун, собираясь перевестись в другое направление.

— Не то чтобы. Люблю, когда вокруг тихо и спокойно, — отозвалась Шварц, пожимая плечами.

— Не просыпается? — участливо поинтересовалась Асенсия, поглядывая на пациента рядом. Медсестра, скептически переведя взгляд на экран над кроватью, покачала головой.

Да, Асенсия определённо интересовалась, кажется, всем. Их знакомство началось именно тогда, когда энсин помогала тащить Доктору Ноуму пациента в лазарет. И, видимо, благодаря уставшей шее, она всерьёз озаботилась вопросом спасения инопланетянина. Она не обладала никакими знаниями в области медицины, но всё время интересовалась, как он, и Шварц, сама себе удивляясь, допускала ту к пациенту. Наверное, ей просто приятно было знать, что хоть кто-то по-настоящему увлечён службой.

— Боюсь, если он и хочет проснуться, то точно не сегодня, — резюмировала Шварц. — Доктор Ноум говорит, что может помочь накопительный эффект восстановления тела. Он погрузился в своего рода стазис на планетоиде, малопригодном для существования. С учётом уничтоженных систем на нём удивительно, что он так долго продержался. У другого от столь разреженного воздуха была бы реакция существенно… хуже.

Асенсия скользнула по гуманоиду внимательным взглядом и покачала головой. А затем обернулась к Шварц:

— Ничего, я верю, что вы с доктором Ноумом найдёте способ его пробудить, — она пропустила мимо ушей фырканье медсестры и мило улыбнулась. — Если хочешь, я могу посидеть с ним. У меня сейчас свободное время до смены, я всё равно хотела почитать. А ты сходишь до столовой, выпьешь чаю или кофе.

— Это очень мило с твоей стороны, но боюсь Ноум не оценит, если не найдёт меня на дежурстве, — нахмурилась Шварц, внутренне желая согласиться. Конечно, она могла бы заказать напиток и в репликатор лазарета, но возможность хоть на секунду раньше вырваться из этих стен казалась необычайно привлекательной.

— Я скажу, что тебя вызвали по важному делу к адмиралу, — ухмыльнулась девушка. — Он не рискнёт у неё спросить.

План, очевидно, не был идеален. И всё же Ангела, послав воздушный поцелуй энсину, с радостью воспользовалась уловкой.

Эта Асенсия была крайне милым триллом. Шварц мысленно сделала себе пометку выяснить, когда у девушки день рождения. В конце концов, она умела быть благодарной.

А в столовой между тем разыгрывалось целое представление. Свободные от дежурства энсины, которых Шварц не особо знала, устроили турнир по трёхмерным шахматам и теперь суетились вокруг досок, лихо передвигая атакующие поля. Девушка прошла мимо этого с фырканьем в сторону репликаторов, лишь краем глаза косясь на веселящихся дураков.

— Я переживаю. Я чувствую её беспокойство день ото дня, но она не желает мне открыться. Честно говоря, теперь я понимаю, почему большая часть бетазоидов идёт в советники… Ей точно нет смысла слушать рулевого.

— Я понимаю ваши опасения. Я не видел, чтобы она появлялась на мостике уже несколько дней. Насколько мне известно, она отчаянно ищет какую-то информацию из архива «Вояджера»…

У соседнего репликатора Шварц заметила странноватую парочку. Кажется, лейтенант Торун и шеф безопасности Ног. Ангела находила несколько нелепым обстоятельство, что у них на борту служил ференги, причём занимал достаточно высокую должность. И как он только пробился? Всем же было известно, что их раса сборище расистов и сексистов. Впрочем, это было не её дело.

Заказав себе кофе с молоком, она молча смотрела в пол, невольно подслушивая диалог. По контексту она поняла, что офицеры обсуждали адмирала. Что же, на этом корабле это было одной из любимых тем. В конце концов, многие рвались в это путешествие, чтобы послужить под её крылом.

Интересно, каково быть живой легендой? Шварц бы не отказалась оттого, чтобы однажды она стала такой. Чтобы офицеры шептались о ней по углам… Она усмехнулась. Да, это было бы неплохо.

А для начала, было б неплохо стать начальником отдела. А ведь она была более чем уверена — Джейнвэй рассматривала её кандидатуру! Может, стоило как-то намекнуть женщине, что она вместо Ноума могла бы принести больше пользы?..

План в голове зрел постепенно, начиная обретать яркие краски. Кажется, офицеры мостика упоминали, что Джейнвэй не появляется на мостике, увлечённая работой. Что же, она, Шварц, могла бы озаботиться данным вопросом и поинтересоваться самочувствием адмирала. А там, слово за слово, показать себя с лучшей стороны и, глядишь, место главного врача у неё в кармане.

Губы Ангелы расплылись в ухмылке, и она с удовольствием отхлебнула кофе. Да, это был славный план. Всё выйдет в лучшем виде.

* * *

— Компьютер, активировать программу… Хили-Пси-четыре.

Всё было так привычно. На столике рядом с кофейником приютилась счастливая чашка. В кресле осталась лежать книга, повёрнутая вверх корешком. На небольшой тумбочке в вазе благоухали цветы. Каюта капитана Джейнвэй была воссоздана с чрезвычайной точностью.

Здесь было бы приятно остаться и вспомнить старые добрые времена, однако адмирал вернулась в эту голопрограмму по делу. Отключив на всякий случай персонажей (она совершенно точно не хотела видеть голограмму своего старшего помощника), она села за свой старый рабочий стол.

— Компьютер, вывести базу данных по всем первым контактам, в которые вступал звездолёт «Вояджер». Отфильтровать полученные результаты по введённым признакам…

Конечно, она могла бы заняться этим и на «Даунтлессе», в своей каюте или кабинете. Но было что-то особо ностальгичное в том, чтобы сделать это здесь. Вероятно, она стала слишком сентиментальна.

Задумчиво она полезла в ящик стола. Кажется, у неё в последние года после общения с Леонардо возникла странноватая привычка вести что-то вроде бумажного дневника. Это сейчас тоже могло бы ей пригодиться… Если бы Реджинальд Баркли, конечно, знал о существовании подобной мелочи. Дневника на месте не оказалось. А настоящий экземпляр прямо сейчас находился далеко в Индиане…

Да, бумажные источники явно были неподходящими инструментами для путешествий в космосе. Впрочем, был ещё кое-кто, кому она рассказывала, возможно, много больше, чем следовало.

— Компьютер, добавь персонажа «Тихой Гавани» Майкла Салливана.

Она не активировала эту программу ни разу с возвращения «Вояджера». Это казалось ошибкой и злом Дельта-квадранта. И всё же… сейчас она была здесь.

— Так-так-так, Кэти О’Клэр решила выдернуть меня в свой мир? — Салливан появился с широкой улыбкой. Ничуть не изменившийся за эти годы. Что было абсолютно предсказуемо для голограммы. — Кэти… — а вот он заметил в ней изменения, это было видно по его взгляду. — Сколько прошло времени?

— Больше, чем ты думаешь, — грустно улыбнулась Джейнвэй, указывая на кресло перед своим столом. — Присаживайся.

— Мне казалось, что прошло не больше недели, — заметил Салливан, послушно занимая место. — Как это возможно? Вы покидали орбиту нашей планеты?

— Вроде того.

Мужчина помолчал, размышляя. Джейнвэй воспользовалась паузой, разглядывая гостя. Она очень долго боялась вновь запускать эту программу. В конце концов, она до сих пор думала, что совершила тогда большую ошибку, попытавшись завязать отношения с голограммой. Ведь это с самого начало было… ненастоящим.

— Боюсь, что я как обычно не могу тебе объяснить всю картину целиком, — грустно сказала она, подмечая, как хмурится гость. — Но мне нужна информация. Которую, возможно, способен дать только ты.

— Я? Простой бармен из небольшого городка? — мужчина усмехнулся и покачал головой. — Мне кажется, ты меня несколько переоцениваешь.

— Я рассказывала тебе о некоторых видах, с которыми мы встречались за время пути. Возможно, было что-то, что я рассказала тебе, не поместив в журнал… — склонила голову женщина. Чем больше она говорила, тем больше сомневалась в своём плане.

— Честно говоря, я не припомню такого. Обычно мы находили другие темы для разговора. Однако… — Салливан задумался. — Я припоминаю, что твой друг, Чакотай, как-то рассказывал, как нашёл записную книжку, где его почерком была написана история о девушке из расы, про которую никто не помнит.

Джейнвэй удивилась, с интересом взглянув на мужчину. Она не помнила, чтобы Чакотай ей это рассказывал.

— Он тогда был несколько пьян и, кажется, в начале хотел со мной поссориться, однако виски развязал ему язык, и он предпочёл делиться историями. Он говорил про это и что-то про духа, который к нему больше не приходит, — пояснил бармен, постукивая пальцами по подлокотнику.

— Это весьма любопытно, спасибо. Хоть и не совсем то… — пробормотала женщина задумчиво, поджав губы. Мог ли их таинственный гость принадлежать этой же расе? В конце концов, они ничего о нём не помнили…

Компьютер отозвался тихим поиском, оглашая, что поиск с заданными фильтрами не обнаружил результатов. Что только подтверждало теорию Джейнвэй. Но с другой стороны… Быть может, она чересчур подозрительна? И может они как обычно вступили в первый контакт, просто… Были какие-то причины по которым Чакотай разбомбил эту тюрьму, бросив на ней умирать этого гуманоида?

Она прикрыла глаза. Нет, ну это звучало как бред. Слишком нетипично для её старпома. Впрочем, месть расе, о которой он узнал только из дневника, также звучала неубедительно. И она снова выходила на одно и то же…

— Кэти, быть может, мы могли бы вернуться в Тихую Гавань? Посидели бы, наблюдая, как приходят и уходят поезда на станции, погуляли бы по лугу, — протянул Салливан, привлекая её внимание.

А может и правда стоило?.. На мгновение предложение показалось воистину соблазнительным. И всё же, ей было однозначно не до этого. Поэтому грустно улыбнувшись Джейнвэй покачала головой.

— Благодарю за предложение, но мне надо продолжить работу. Компьютер, добавить персонажа Да Винчи…

Резкий толчок чуть не заставил её вылететь из кресла, а голопроекторы залагали, отчего Салливан непонимающе оглянулся. Женщина немедленно дотронулась рукой до коммуникатора.

— Джейнвэй — мостику. Что там у вас, коммандер?

— Честно говоря, мы в замешательстве, адмирал. Компьютер резко начал барахлить, — отозвался Тайсесс. Женщина скрипнула зубами.

— Уже иду на мостик.

Однако что-то, о чём Тайсесс не имел ни малейшего понятия, вывело из строя голопалубу, а заодно и адмирала одним из шальных разрядов, прилетевших из панели. Открывшая в этот момент двери голопалубы Шварц бросилась было к адмиралу, но также не успела сделать и пары шагов, как получила разряд в спину. И никто уже не заметил, как вокруг женщин начал стремительно меняться мир…

* * *

Её разбудил затхлый воздух незнакомого помещения. Медленно приоткрыв глаза, Кэтрин не сразу поняла, где оказалась. Серые бетонные стены, уже одним своим видом высасывающие всю радость… Это не было похоже на стандартную комплектацию жилищ в Федерации.

Рядом послышался тихий стон, и адмирал заметила, как рядом с ней медленно присела их медсестра, держась за голову.

— Мисс Шварц? Вы появились несколько неожиданно, — заявила женщина, оглядывая девушку. — Вы в порядке?

— Адмирал… — Шварц распахнула глаза. — Я видела, как вам стало плохо, бросилась к вам, но… Где мы? — она невольно замерла, оглядываясь.

— Вольно, мисс Шварц, — махнула рукой Джейнвэй. — Я полагаю, что произошёл сбой программы голодека. Я запускала совсем иную программу, — нахмурилась она. А затем медленно поднялась, автоматически отряхивая от пыли форменные брюки. — Компьютер, выход.

Каково же было её удивление, когда никакие команды не заставили прекратиться программу. Шварц смотрела во все глаза, молча наблюдая за попытками адмирала. Она перепробовала несколько команд и даже попыталась вызвать голосовой командой консоль, но всё было тщетно. Вскоре у неё терпение начало заканчиваться.

— Пожалуй, это последнее, чего бы мне хотелось сегодня днём, — заявила женщина и попыталась связаться с мостиком, ударив ладонью по нелепо выглядящем на груди коммуникаторе. — Адмирал — мостику, приём.

— Боюсь, мне кажется, что нас не слышат, — сказала Ангела отстранённо.

— Видимо, сбой оказался неприятнее, чем я думала, — пробормотала под нос Джейнвэй, поглаживая больной бок. — Остаётся быть благодарными, что мы не потеряли память о том, кто мы.

— Потеряли… память? — испуганно пролепетала Шварц. Кэтрин быстро на неё взглянула.

— Да. Одним из самых неприятных для меня эпизодов на «Вояджере» был голографический плен хирогенов, когда они просто выключали в нас настоящую память и встраивали подменные воспоминания. Хотя, признаюсь, сейчас я уже с лёгкой улыбкой вспоминаю тот факт, что они сделали меня главой сопротивления, и я в итоге отвоевала корабль. Вот что я думаю, — заявила она, отвлекаясь от воспоминаний. — Нам нужно исследовать эту программу. Порой сценарии заканчиваются, когда игроки проходят весь сюжет или выполняют все необходимые цели. Быть может, это именно такой случай.

Последние слова адмирала заставили Шварц несколько отойти от шока, включив голову.

— У меня нет с собой даже трикодера, я могу провести осмотр только визуально, чтобы убедиться, что с вами всё в порядке.

— Бывало и лучше, но ничего критичного, что не могло бы подождать, — хмыкнула Кэтрин. — Так что, если мы обе в состоянии, предлагаю для начала осмотреться.

Спорить с адмиралом было бессмысленно, так что Шварц только молча кивнула, с лёгким удивлением наблюдая, как Джейнвэй уже вовсю исследует помещение.

Это было странное место, лишь отдалённо напоминавшее лаборатории Федерации. Оборудование казалось каким-то нелепым, загромождавшим все стены в небольшой тёмной комнате. Какие-то передатчики, странные мониторы, провода, платы… Будто уголок радиолюбителя из далёкого прошлого.

Свет был крайне скудным, пробиваясь через небольшое окошко почти под самым потолком. Тем не менее, глаза постепенно привыкли к новой обстановке. И, подойдя к одной из стен, Ангела с интересом осмотрела огромный стол, частично заваленный исписанными бумагами, а частично — занятый каким-то старым прибором.

Вдруг дверь со скрипом отворилась, и на пороге появился мужичок, полностью погруженный в чтение чего-то в блокноте.

Быстро переглянувшись, гостьи немедленно шагнули в тень, стараясь быть как можно менее заметными.

Шварц невольно начала осматривать незнакомца. Он был в грязно-сером комбинезоне, то ли рабочем, то ли военном, судя по фляге на поясе и куче карманов с какими-то инструментами. Но самое странное, это был гуманоид, сильно напоминавший обычного человека. Она могла бы сказать, что это будто воспоминание, сошедшее со страниц учебника истории 21 века.

— Нет, ну это ерунда какая-то. Ничерта не получается… — пробухтел мужичок, садясь за стол и не замечая гостей. Кажется, он был столь увлечён своими мыслями, что не заметил бы сейчас другого и у себя под носом.

А потом, то ли в их корабль выстрелили, то ли что ещё — но все вокруг содрогнулось, как от взрыва где-то поблизости. С потолка посыпалось что-то чёрное, а Шварц от неожиданности не удержалась на ногах и, попытавшись схватиться за какие-то полки у стены, свалилась с громким шумом, выдавая свое присутствие. Это уже не заметить не получилось.

— Ты кто, чёрт тебя дери, такая? — немедленно сориентировался мужчина, выхватив откуда-то старую пушку.

— Я… Я… — от неожиданного развития событий Ангела совсем растерялась и не нашла, что ответить, вместо этого просто потупившись.

— Тьфу ты, дура какая, — выругался он, а затем опустил оружие и протянул руку, предлагая помочь подняться. — Не шастай по чужим бункерам, тупица. Другой бы тебя уже пристрелил за вторжение. Тебе крупно повезло.

«Бункерам?!» — невольно пронеслось в голове девушки, и она гулко сглотнула, поднимаясь. Что-то ей совершенно не нравилась эта программа.

— Простите, пожалуйста… — она выдавила из себя милую улыбку. — Но у вас тут так интересно, что я… Не удержалась.

— Интересно? Лишних запасов еды у меня нет, даже не надейся что-то стащить, — недоверчиво фыркнул мужчина, а затем вернулся к столу и уткнулся в монитор.

Медленно повернувшись, девушка встретилась глазами с Джейнвэй. Та, кажется, была столь же растеряна, как и она. Она не была уверена, стоит ли ей выдавать свое присутствие. Более того — она обнаружила рядом с собой подобие компьютера, и она хотела попытаться его аккуратно взломать и, возможно, всё же вывести арку выхода. О чем она и попыталась сообщить Шварц, многозначительно тихо постучав пальцем по монитору.

Кажется, стоило побыть отвлекающим фактором.

Шварц заглянула через плечо незнакомца. Увиденное её несколько удивило. Пожалуй, она не могла похвастаться инженерным образованием, однако в старом непривычном интерфейсе проглядывались крайне любопытные графики. Кривые, отдалённо напоминающие кардиограмму, то взметались вверх, то уходили глубоко вниз по оси, и Шварц не осмелилась бы вручную анализировать подобное. А вот мужчина что-то весьма деловито выделял и то и дело дописывал новые строчки кода в какую-то чуть ли не доисторическую консоль.

— Можно спросить, чем вы занимаетесь? — не выдержала она и пары минут наблюдений.

— Не можно, — раздалось недовольное в ответ.

— Почему?

— Ты всё равно ничего не поймёшь.

— А вы попробуйте объяснить. С моей точки зрения это похоже на какого-то рода сигнал с обилием шума, который вы пытаетесь очистить. Я читала, что подобным занимались врачи для мониторинга сердечного ритма и поиска заболеваний, — Шварц сложила руки на груди.

Что же, незнакомец явно казался удивлённым её ответом. Он развернулся и несколько оценивающе на неё поглядел, после чего весело хмыкнул.

— А ты не так-то проста. Что же, можно сказать, ты и права. Ну, садись рядом, девчонка.

— Меня зовут Ангела.

— Да мне, в общем-то, плевать. Но, если хочешь, Чед.

Шварц взяла небольшую табуретку и осторожно подсела к рабочему столу, стараясь ничего не задеть из множества странных расчётов и документации. Чед же, достав из кармана какую-то бутылку, сделал несколько быстрых жадных глотков, прежде чем начать говорить.

— Итак, твоя основная мысль верна. Это особый сигнал, который в теории может быть получен устройством. Сигнал может различаться по частоте в зависимости от обстоятельств, и к нему может примешиваться огромное количество шума. Но ключевая идея не в том, чтобы просто очистить сигнал от шума. Шум должен также стать полезным сигналом, усилив его.

Ангела почти чувствовала, как напрягся её мозг. Но она всё ещё не понимала, на что, собственно, она смотрит. И зачем вообще нужны эти сигналы?

— Я не совсем понимаю, а о чем именно идёт речь? Какие сигналы вы принимаете? — она наклонилась вперёд, вглядываясь в графики.

— Я их не совсем принимаю… Скорее создаю, — хмыкнул мужчина.

— А откуда тогда помехи?

— А, чёрта с два. Слушай, Ангела, ты вероятно решишь, что я свихнулся, но… Считай меня утопистом, но мне кажется, что я достаточно близок к созданию прибора, расщепляющего что угодно до атомов и преобразующего это в поток энергии. Энергия и является этим сигналом. У меня есть накопители для тестов, но в теории их можно сделать вообще сколь угодно большими. И если я создам такое устройство и научусь контролировать процесс, я смогу создать и обратное устройство, позволяющее воссоздать что угодно.

Ангела глупо заморгала, осознавая, о чем говорит этот странный мужичок. Когда она поняла всю иронию ситуации, она чуть улыбнулась.

— Вы хотите создать репликатор пищи?

— Ну, можно и так назвать, да. Это идеальная цель, — пожал плечами учёный. — Ну, ты ж видишь, что происходит. Эта война кажется почти бесконечной, а ресурсы на нашем земном шарике уже почти подошли к концу. В итоге пока одни тешат своё эго и командуют, уплетая деликатесы, другие — выживают по бункерам, хватаясь за остатки еды в регионе. Ты же понимаешь, ты сама такая, иначе бы ты сюда не пришла, — Чед фыркнул. — Назови меня оптимистом, но я думаю, что из всего этого можно выпутаться только переходом на новый вид стратегического ресурса. Деньги обесценились, а натуральный обмен не позволяет всего. Нам нужна новая система. И это вполне возможно с помощью энергии.

Мужчина говорил с удивительным убеждением, а Ангела не могла поверить, каким таким образом голопрограмма свернула в это русло. Что же, теперь всё несколько вставало на свои места. Постатомный хаос, как называли это время в конце 21 века, кажется, действительно был крайне непростым для человечества. Ещё в школе Шварц изучала, как люди долго боролись за ресурсы, создавая огромные армии из солдат-наёмников под сильнодействующими веществами. И, кажется, она действительно припоминала теперь важный факт: относительный порядок восстановился после изобретения первого в истории устройства перевода материи в энергию и обратно — ресеквенсора белка, будущего пищевого синтезатора, который только после многократных улучшений пришёл к виду, известному каждому гражданину Федерации 24 века.

— На самом деле сам «разбор» по частицам я уже просчитал. Проблемы именно на моменте перевода выделившейся энергии в нужное русло. И изначальный вещества могут быть абсолютно разные. А ещё вещество может быть не чистым, а с примесями, вот тогда и возникает «шум», который необходимо изолировать и разобраться с ним отдельно…

Мужчина, уже намного более миролюбивый, чем в начале их знакомства, уже казалось просто перешёл на монолог, периодически вздыхая и не обращая внимания на гостью. Шварц и сама почти забыла, что они здесь не одни, следя за тем, как Чед осматривает очередную функцию, когда вдруг раздался неприятный звук, от чего у неё едва не заложило уши.

— О, Жич вернулся, — раздалось задумчивое бормотание. Шварц сообразила — видимо, где-то рядом в соседней комнате была дверь. — Эй, Жич, какие дела?

— На улицах опять орудуют бандиты, едва унёс ноги, пока шёл до укрытия, — донеслось в ответ из-за стены, а затем в комнате прказался ещё один мужчина. — Какого чёрта здесь происходит?! — вдруг резко выругался он и выхватил из-за пояса оружие.

— Эта девчонка безобидна, — отмахнулся Чед, медленно вставая со своего места.

— Да неужели? А эта? — мужчина резко направил своё оружие на Джейнвэй.

— Кто?..

Что же, они попались, причем по-крупному. Удивление на лице Чеда сменилось недоверием, и Шварц зависла, что конкретно ей стоит делать. Подняв руки в мирном жесте, она начала было говорить:

— Эй, вы не так всё поняли, это не то…

— А ну отошла от компьютера! —прикрикнул незнакомец, и Джейнвэй со вздохом сделала шаг в сторону от устройства. — Кто вы такие?!

— Послушайте, — тихо отозвалась Джейнвэй, чуть улыбаясь и стараясь успокоить мужчин. — Мы не причиним вам зла. Мы оказались здесь по ошибке, и…

— Да уж это точно, вам стоило бы знать, что сюда не стоит соваться, —кажется, незнакомец, оглядывая двух женщин, чуть успокаивался. — Без бронежилета, оружия и непонятно как сюда проникли… Видимо, вы в отчаянии, раз решили пытаться нас обокрасть.

— Никто ничего не пытался украсть, — тем же спокойным голосом ответила Кэтрин, медленно подходя ближе.

— Тогда что, во имя Дьявола, ты пыталась сделать с компьютером?

Джейнвэй медленно прикрыла глаза, вздыхая. Простой вопрос поставил её в тупик, и она решила, что лучшим вариантом будет промолчать, прямо глядя в глаза противнику.

— Жич, по-моему эти две и правда безобидны, — вдруг заступился Чед. — В конце концов, это же две женщины!

— Никогда не недооценивай голодных женщин, мальчишка, — пробухтел Жич, всё ещё подозрительно оглядывая незнакомок. — В любом случае, выставим их на улицу, лишние рты нам не нужны.

— Дай хоть ночь закончится, они же попадутся мародерам…

Шварц осторожно отступила на пару шагов к Джейнвэй, заметив, что мужчины увлеклись спором. Тихо, чуть дыша, она прошептала:

— Адмирал… Вы что-нибудь выяснили?

— Я не смогла открыть арку. Кроме того, адаптивную программу запустило что-то извне. И я не уверена насчет безопасности. Если здесь сейчас будет разыгрываться эпоха постатомного ужаса, я не хотела бы оказаться на улице без уверенности, что протоколы безопасности включены.

— Адмирал, я могу быть неправа… Но разве есть смысл кому-то создавать специально такую программу? Это же… просто какой-то ужас!

Их перешептывание прекратил очередной странный толчок, из-за которого Шварц вновь чуть не упала. Жич привычным жестом сверился с камерами.

— Время зачистки. Послали отряд. Кажется, пару часов на улицу лучше не высовываться. Кстати, надо всё же попытаться найти топливо для генератора про запас. А то скоро мы останемся без электричества…

— Прошу, разрешите нам ненадолго остаться, — вклинилась в разговор Джейнвэй. — Мы уйдём, когда станет чуть безопаснее.

— Может быть, мы могли бы пока вам пригодиться, — добавила Шварц, в упор глядя на Чеда.

Судя по взглядам мужчин, они всё же пришли к консенсусу. Кажется, у них было несколько часов времени…

* * *

— Адмирал? — Тайсесс вновь дотронулся до коммуникатора, но ответа не последовало. — Кажется, у нас проблемы ещё и со связью… Проверим, — нажав на кнопку на подлокотнике капитанского кресла, он мрачно заявил. — Всех старших офицеров прошу явиться на мостик.

— Коммандер, возможно, я могла бы дойти до инженерного, — предложила Торун, разворачиваясь в кресле.

— Я бы предпочёл, чтобы вы остались здесь. Не хочу, чтобы наш курс случайно сбился, — поджал губы андорианец.

— Ноум — Тайсессу, — вдруг зачирикал коммуникатор. Коммандер отметил это с легким удивлением, но принял вызов.

— Слушаю, доктор.

— Что у вас там творится? Я просто напомню, что в моём медотсеке сейчас ни жив, ни мёртв лежит важный пациент, и скачки напряжения в компьютере мне сейчас ни к чему.

— Мы разбираемся с причинами, доктор, — спокойно ответил Тайсесс. — Конец связи, — оглянувшись, он спросил у оператора, хмурясь. — Кажется, связь если и пропала, то не вся. Адмирала как-то давно уже нет. Энсин, отследите её положение.

— Адмирал находится на голодеке два.

— До сих пор? — а вот это уже было признаком чего-то неладного. — Мистер Ног, по-моему стоит послать отряд охраны на голодек, — обратился сндорианец к шефу безопасности. Тот коротко кивнул и направился к турболифту. Сам же Тайсесс, задумавшись, поинтересовался у Торун. — Обновите мне память. У нас же нет возможности дистанционно повлиять на систему голопалуб в случае необходимости?

— С мостика точно нет, сэр. Однако, быть может, у инженерной есть?

Решив, что предложение рулевого звучит вполне логично и обоснованно, коммандер постучал длинным пальцем по кнопке связи.

— Лейтенант Ворик? Есть минутка?

— Коммандер, в данный момент я пытаюсь исправить небольшую, но неприятную неисправность, — ответил через мгновение вулканец. — У вас что-то срочное?

— Адмирал Джейнвэй, согласно местоположению на компьютере, находится на голодеке уже продолжительное время, и мы не можем с ней связаться.

— На голодеке? — голос инженера чуть изменился. — Это не лучший поворот событий…

— Мы выслали группу охраны. Но быть может вы смогли бы справиться, если что, с проблемой из инженерной?

— Боюсь, коммандер, проблема несколько обширнее, чем вы думаете. Голограмма Джейнвэй полностью захватила управление голодеком… И что ещё хуже, она принимает какой-то сигнал извне.

* * *

— Святые пророки… — Сара гулко сглотнула, глядя на голограмму, которая замерла и переливалась помехами с неприятным звуком.Глаза голографической Джейнвэй были закрыты, и она будто бы даже не пыталась услышать, что происходит рядом с ней. — Хили, это по твоей части.

— Один вопрос, сэр, — тот задумчиво почесал затылок и взглянул на Ворика. — Почему, напомните, вы решили проводить такого рода доработку ночью без помощников?

— Я имел дело с голограммой Доктора и его доработками в течение многих лет, — спокойно ответил вулканец. — Джейнвэй обратилась ко мне… можно сказать, с деликатным вопросом. Я решил, что посвящать в этот вопрос всю инженерную бригаду будет нелогично.

— Мистер Ворик, это уже не просто деликатный вопрос, — спустившийся с мостика Тайсесс в явном раздражении покачал головой, и его антенны неприязненно дернулись. — Вы должны были сообщить об этом мне или адмиралу, прежде чем пытаться связь её, — она указал на голограмму, — с голопалубой.

Лицо Ворика несколько позеленело от сдерживаемой ярости, и он недовольно поджал губы. Он явно хотел что-то ответить, но вклинился Хадсон, привлекая к себе внимание.

— Эй, я прошу прощения, но мне кажется, нам надо сконцентрироваться на том, откуда к нам поступает сигнал, который уловила голограмма и транслирует на голодек. Эй, Джейнвэй, — он махнул рукой перед лицом голограммы. — Видите, она нас не слышит. Полагаю, система связи с голодеком просто проходит через неё, а в данный момент канал заблокирован.

— То есть, если мы сможем достучаться до голограммы, то сможем связаться и с адмиралом, — протянула Сара.

— Отлично, цели установлены, быть может, вы приступите к работе? — резко заявил Тайсесс, и инженеры недовольно на него почсмотрели.

— Коммандер, при всём уважении, нам нужно время, чтобы найти верное решение, — Ворик вновь приобрёл свою невозмутимость. — Вы можете остаться здесь, но я бы попросил вас не мешать, — взглянув на чуть расслабившихся подчинённых, он добавил. — Итак, я думаю, нам стоит разделить обязанности.

Немного помолчав, он ещё раз внимательно взглянул на голограмму.

— Энсин Сара, отправляйтесь в астрометрию. Попробуйте высчитать, откуда идёт сигнал и возможно ли от него избавиться просто покинув зону действия. Энсин Хили, вас я попрошу присоединиться к группе безопасности у голодека. Попробуйте взломать систему снаружи. В это время мы с лейтенантом Хадсоном постараемся нарушить связь со стороны голограммы. Вопросы?

Инженеры отрицательно покачали головой. Адами взяла со стола горку паддов, а Хили захватил чемоданчик с инструментами, и они оба направились к выходу.

— Я попытался объединить две системы, — сказал вулканец. — В данный момент они обе работают как единое целое. Возможно стоит попробовать перезагрузить сознание голограммы.

— Разве это не может привести к утрате данных? — нахмурился Хадсон, сложив руки на груди.

— Значит, логично было бы попытаться сделать так, чтобы это не произошло.

Мужчины занялись кодом, что-то обсуждая вполголоса. Тайсесс покачал головой. А он-то ещё думал, что путешествие до станции Федерации будет спокойным…

* * *

— Кажется, мы не в лучшей из возможных ситуаций, — вздохнула Джейнвэй, присаживаясь рядом.

Ангела покачала головой. Ох не так она хотела остаться один на один с адмиралом. И ей всё это абсолютно не нравилось.

— Мягко сказано, адмирал. Как думаете… Эти имена… Они же не похожи на стандартные имена с Земли? Может быть, это странные фамилии?

В то время, как женщины перешептывались, сидя рядом, их тщательно подслушивали мужчины. И их удивление, на самом деле, было ничуть не меньше.

— Ты заметил, какие они… Непонятные? — осторожно сказал Чед, бросая взгляд на Шварц. — Разговоры, одежда… Они будто не до конца понимают, что у нас тут происходит.

— А ещё меня напрягает, что при всей их блаженности они не выглядят так, будто голодали последние несколько лет, — буркнул Жич. — Либо их послали враги, либо с ними что-то не так. Они будто с другой планеты.

Вдруг в голове Чеда что-то щелкнуло. Он быстро взглянул на друга, испуганно втянув воздух.

— Слушай, я тебе кое-что скажу… Ты только не ругайся…

Подобная фраза немало удивила Жича, и тот непонимающе уставился на Чеда.

— Что ты натворил?

— Я… Я собрал-таки то устройство, о котором я тебе говорил… И я послал сигнал в космос. А вскоре появились они, — он осторожно кивнул в сторону женщин.

— Ты хочешь сказать, что это… Инопланетяне? — вытаращился Жич, а потом резко расхохотался, отчего недалеко вздрогнула Шварц, заметно испугавшись.

— Тише, — шикнул Чед. — Нет, ну правда, послушай. Всё сходится. Может быть, они пытались что-то сделать с нашими компьютерами, чтобы вернуться к себе?

После хохота Жича последняя фраза Чеда прозвучала особенно громко. И, переглянувшись, Джейнвэй и Шварц замерли.

— Вообще-то, так и есть, — осторожно сказала адмирал.

Жич быстро перевёл взгляд с Чеда на женщин. И снова расхохотался.

— Я понял. Ты, балбес, решил меня разыграть. Подговорил их для своего маленького шоу…

— Я клянусь, нет! — воскликнул Чед.

— Адмирал, а разве голограммы должны так себя вести?.. — прошептала Шварц на ухо Джейнвэй.

— Вообще-то нет, однако случаи, когда голограммы голодека начинают подностью осознавать свою природу, не так редки… — прошептала та в ответ.

Поднявшись со своего места, Шварц сложила руки за спиной. Адмирал прошептала удивленно:

— Мисс Шварц, что вы дела…

— Мне кажется, нам стоит повторить наше знакомство, — сказала Ангела, не обращая внимания на адмирала. — Я младший лейтенант Ангела Шварц, медсестра на звездолёте «Даунтлесс». Мы и вправду оказались здесь по ошибке, и мы хотели бы вернуться домой. Но в данный момент мы не знаем, как.

— Звездолёты? Что же, вам придётся несладко, ведь у нас на Сцидии ничего подобного нет, — фыркнул Жич.

— Сцидии? — удивлённо переспросила Джейнвэй.

— Наша планета. А что, ваша называется как-то иначе?

— Иная жизнь… Поверить не могу… Она всё же существует?! — Чед схватился за голову. — Я знал! Я верил! Я всегда верил!

Адмирал глубоко вздохнула.

— Поздравляю, лейтенант. Мы вступили в первый контакт с вероятно доварповой цивилизацией. И нарушили первую директиву.

— Варп? — почесал затылок Чед. — Вы говорите об искривлении?..

* * *

— В общем, — Сара вывела на экран схему пространства и обернулась к зрителям. — Мы принимаем сигнал с планеты М-класса в пространстве Намали. Этот сектор мы проходили и в прошлый раз, но на данной планете располагается молодая цивилизация. У нас нет данных о том, выходили ли они в варп, но они явно пытаются колонизировать близлежащие спутники. Судя по данным с наших датчиков, у них уже на протяжении долгого времени ведётся война по всей планете. Тысячи государств с атомными бомбами… Все началось с какого-то локального конфликта, но вылилось в катастрофу, сравнимую с эпохой после Третьей Мировой войны на Земле, — баджорка поджала губы. Конечно, она не могла не подумать о том, что её раса в этом плане была успешнее.

— Однако они послали сигнал в космос, — нахмурился Тайсесс.

— Верно, — отозвался Ворик, сложив руки на груди. — Он был незаметен для наших датчиков из-за своей примитивности, однако при перенастройке голограмма Джейнвэй… Вышла за пределы программы. Обнаружив этот сигнал, приманивший её своей искренностью, получившая новые возможности программа просто захотела показать «лучший мир и его представителей» местным.

— Погодите, ещё раз, — вытащенный из медотсека Ноум непонимающе покачал головой. — Как это всё связано с голодеком?

— Судя по всему, наша голопалуба начала работать в обе стороны, — объяснила Сара, выводя на экран изображение с голодека. Все с лёгким удивлением увидели, как прямо сейчас их адмирал и медсестра беседуют с неизвестными в каком-то бункере. — На нашем корабле появились голограммы этого мира. Технология подстроилась, чтобы воспроизвести кусок мира с той планеты, сконцентрировавшись на отправителе сигнала и его коллеге. Но в это время, прямо сейчас, где-то на планете находятся голограммы наших членов экипажа, и с ними беседуют настоящие местные.

— У них есть голографические технологии?

— И вот тут неприятный момент, — вклинился Ворик. — Если мы всё правильно поняли, ответом тут яаляется голографическое происхождение. Мы смогли их просканировать благодаря опыту «Вояджера». Мы уже сталкивались с чисто голографическими формами жизни.

— Час от часу не легче, — фыркнул Ноум. — Так когда вы собираетесь вызволять адмирала и мою старшую медсестру? Выключите голограмму-передатчик и всего делов!

— Уже, доктор. Мы провели перезагрузку голограммы, в связи с чем её сознание, если можно так выразиться, оказалось вне знакомой нам оболочки и полностью слилось с голодеком, — заявил Ворик. — Однако в данный момент энсин Хили почти закончил с разблокированием двери. Однако возможно, что голодек номер два навсегда останется связанным с этой планетой.

Тайсесс глубоко вздохнул, проведя пальцами по лбу.

— Что же, остаётся надеяться, что мы не нанесли неповторимого ущерба.

* * *

— От имени всей Объединенной Федерации планет, я, адмирал Кэтрин Джейнвэй, рада приветствовать новую цивилизацию, — женщина широко улыбнулась.

На огромной улице со старыми разрушенными зданиями собралось огромное количество народу. Истощенные, измученные голодом и войной, люди с некоторым благоговением смотрели на необычных пришельцев. Кто-то недоверчиво перешептывался, кто-то показывал пальцами на Чеда и Жича, которые с всё ещё непонимающими лицами взирали на происходящее.

— Эта встреча, возможно не должна была произойти так рано. Но я помню историю своей планеты. Однажды мы были столь же потеряны, как и вы. Мы устали от войн и не знали как жить иначе. И однажды, один человек, — Джейнвэй сделала паузу, чуть улыбаясь. — Великий человек, Зефрам Кохрейн, несмотря на тяжелые обстоятельства нашёл путь к звездам. И именно это привело нас к тому миру, в который сегодня мы приглашаем вас. Так пусть же этот день, когда ваш соотечественник, Чед Фрейкс Тхали, не побоялся открыть сердце надежде, станет особым днём в вашей истории. И не только благодаря вашим гостям, но и из-за Жичевского пищевого синтезатора, который раз и навсегда решит проблему снабжения.

Шварц с удивлением смотрела, как народ принял новость. Внимание толпы перехватили их знакомые — такие простые и одновременно с тем невероятно важные для их планеты. Обычно в Академии учили, что Первый Контакт желателен в мирное время, когда цивилизация уже готова к осознанию, что жители её не одни во вселенной. Теперь же Ангелу терзала мысль, что возможно, вопреки традиционным учениям флота, Первый Контакт никогда не бывает вовремя или невовремя. И это было крайне ответственно — настолько, что даже пугало.

Несмотря на богатый опыт службы, она впервые соприкоснулась так чётко с подобной процедурой. И поняла, что, возможно, ей ещё многому предстояло научиться. Ведь по какой-то причине помощь с пищевым синтезатором, чтобы он наконец заработал, этим двум оказалась для неё столь же интересна, как обычно редко бывало на работе.

— Я полагаю, нам стоит идти, лейтенант Шварц, — тихо сказала Джейнвэй, положив руку на плечо медсестре.

— А что будет с ней?.. — осторожно спросила она, переводя взгляд в сторону.

Там, с интересом наблюдая за происходящим, стояла голограмма Джейнвэй, чуть улыбаясь и привычно сложив руки за спиной.

— Она попросила отставку, — адмирал опустила глаза. — Этот голографический народ… Мне кажется, она нашла новую цель.

— Но… Она же останется на «Даунтлессе»? На голодеке? — непонимающе посмотрела Шварц на женщину.

— Нет. Местная среда заменила ей голоизлучатели. Мы транспортировали её на Сцидию до церемонии.

Будто почувствовав, что говорят про неё, голограмма обернулась и махнула рукой. Шварц хотела было что-то сказать, но вместо этого просто повторила движение.

В последний раз оглядев местных, адмирал Джейнвэй кивнула своим мыслям и тихо сказала:

— Компьютер… Арка.

Шварц молча проследовала за ней. Ей следовало многое обдумать. Очень многое.