Дедукция в тенях (джен)

Итачи остановился и склонил голову набок, когда услышал, как кто-то зовет его по имени. Он повернулся и подавил желание отреагировать, когда увидел своего командира джоунинов, идущего к нему, привычно смертельно сутулясь, и ... большого розового медведя, зажатого под мышкой.

"Шикаку-сан, здравствуйте", — сказал он. "Я полагаю, ты здесь, чтобы увидеть Маю-тян?"

Шикаку кивнул и проигнорировал замечания, которые он получал от группы шиноби высокого уровня, которые выходили из больницы, когда они приближались к ней. "Да. Она попросила меня принести это ей, так как Есино решила продлить свое пребывание в больнице после вчерашнего великого побега."

Итачи проигнорировал его острый взгляд. Как будто он мог знать, что возвращение девушке значка, пока она спала, приведет к тому, что она украдет одежду медсестры и ускользнет из своей больничной палаты. Однако, оглядываясь назад, это действительно казалось очевидным решением Маю.

Прежде чем Итачи смог ответить, Шота появился перед Шикаку с серьезным лицом. "Шикаку-сама, возникло срочное дело, требующее вашего внимания — это заботливый медведь?"

Шикаку вздохнул. Итачи протянул руки. "Кажется, что долг зовет. Поскольку я направляюсь к ней, чтобы обсудить новости, которые мы получили сегодня утром, я был бы рад передать заботливого мишку Маю ".

Итачи приподнял бровь, когда Шикаку надулся. "... прекрасно", — сказал он, и Итачи позволил легкой улыбке пробежать по его лицу, когда он взял плюшевую игрушку от одного из величайших умов деревни на сегодняшний день. Так вот откуда у Маю появилась ее нелепая склонность дуться. Интересно и неожиданно.

"Я обязательно дам ей знать, что это вы принесли его в больницу, и я передам вам привет".

Шикаку пожал плечами, как будто это не имело значения, прежде чем повернуться, чтобы последовать за своим помощником к административному зданию, но Итачи не упустил довольную усмешку на его губах. Итачи позволил себе слегка вздохнуть, когда вошел в вестибюль больницы. Он никогда до конца не осознавал, насколько человечными были окружающие его шиноби, пока его не номинировали на звание хокаге.

Его отец научил его быть стойким и достойным. Самодостаточный шиноби, который ставит долг превыше всего остального. Долгое время он предполагал, что все шиноби такие. Оболочки мужчин и женщин до краев наполнены обязательствами и служением, не оставляя места ни для чего другого. Узнав об обратном, он испытал облегчение, и он стремился сохранить те крупицы человечности, которые еще оставались в его шиноби. Сделать что-либо еще означало бы признать поражение перед всеми Данзо мира.

Он не мог не заметить недоверчивых взглядов, которые вызывал, проходя по больнице в своей мантии Хокаге и шляпе, неся ярко-розового медведя, который был, вероятно, вдвое ниже его самого. Он позаботился о том, чтобы выглядеть как можно более торжественно и достойно, стараясь, чтобы его шаги были грациозными и легкими, а булькающий смех, который хотел вырваться у него, был твердо подавлен.

Когда он подошел к комнате Маю, то остановился, чтобы оценить открывшуюся перед ним сцену. Она сидела на кровати, скрестив руки на груди, с раздраженным выражением лица, свирепое выражение лица было полностью испорчено из-за желтой вязаной утиной шапочки на голове. Медсестра проверяла повязки на ее левой ноге, явно пытаясь сдержать смех.

Маю подняла взгляд и просияла. "Итачи-семпай! Ты принесла моего любимого мишку!" она вытянула руки в жесте "дай мне". Медсестра подпрыгнула и повернула широко раскрытые глаза к Итачи, задержав взгляд на медведе, прежде чем метнуться туда-сюда между ними двумя.

"Хокаге-сама", — наконец сказала она тихим голосом и склонила голову перед ним, когда она снова накрыла одеялом босые ноги Маю и обошла его, чтобы выйти, когда он вошел в комнату.

"Я полагаю, что все заживает так, как должно?" — спросил он, когда она проходила мимо него, и она остановилась.

"Я не врач, но, насколько я могу судить, все, кажется, продвигается хорошо, Хокаге-сама", — сказала она низким успокаивающим тоном.

"Я рада это слышать." Она склонила голову, прежде чем выскочить из комнаты и закрыть за собой дверь.

Он проигнорировал отчаянные попытки Маю потянуться к медведю в его руках и повернулся, чтобы наложить на дверь заглушающую печать. Затем он прошел мимо нее, не в силах полностью скрыть веселье, отразившееся на его лице, когда он это сделал, и поставил еще одну на окно, прежде чем закрыть жалюзи.

"Подлый", — пробормотала она, когда он, наконец, сел рядом с ней и передал чудовище. Она прижала его к груди, и он усмехнулся тому, как нелепо она выглядела в ярко-желтой утиной шляпе и розовом мишке. Она хмуро посмотрела на него.

"Не смей говорить ничего плохого о Розовом Мишке", — сказала она, сжимая его, защищаясь. "Шикамару дал это мне".

Ее лицо вытянулось, и он проигнорировал чувство вины, охватившее его. Шикамару и Энсуи были необходимы для миссии в Санде. Долг шиноби должен быть на первом месте.

"Я видел Шикаку-сан по пути наверх. Его вызвали по срочному делу, и он попросил меня доставить его...Тебе Розового мишку."

Маю просияла. "Папа самый лучший". Она крепче прижала к себе медведя.

"Как у тебя дела?" — спросил он, и она откинулась на подушки.

"Ужасно", — проворчала она, и его глаза слегка расширились в тревоге, когда ее глаза наполнились слезами. "Фугаку-сишоу был здесь сегодня утром. Он сказал ... он сказал, что отстраняет меня от расследований "Корня" и "Акацуки", потому что они слишком опасны для такого слабого маленького чунина, как я." Она издала жалкий всхлип.

Итачи вздохнул. "Это правда, что мы не стали бы вовлекать вас, если бы осознавали степень риска".

Маю усмехнулась и отвела взгляд. "Я предполагаю, что он не сказал вам, почему мы пришли к такому решению только сегодня утром?" — спросил он. Она ссутулилась и избегала его взгляда, сосредоточившись на том, чтобы погладить одно из ушей Розового Медвежонка.

Итачи откинулся назад и изучал ее. "Мы послали Четвертую группу, возглавляемую Сато Нанако, осмотреть базу, на которой Ито Каэдэ держал тебя, чтобы собрать информацию, которую отец нашел там, когда они прибыли, чтобы спасти тебя. Они попали в какую-то беду."

Маю выпрямилась и посмотрела на него, внезапно посерьезнев. "Какого рода неприятности? С ними все в порядке?"

"Так и есть. Два члена Акацуки были там, когда они прибыли, прочесывая базу. Хидан и его напарник Какузу. Они вступили в бой и смогли победить их, хотя это было ... нелегко."

Маю выдохнула с облегчением. "Когда ты говоришь, что победил их..."

"Какузу мертв. Хидан ... не мертв, но расчленен и направляется в штаб-квартиру АРФД. Один из партнеров Нанако был тяжело ранен, и мы послали Шизуне помочь с его восстановлением ".

"О", — сказала Маю. Она изучала его, прежде чем вздохнуть и опустить глаза. "Они были там ради меня, не так ли?" — сказала она мрачным тоном. "Вот почему Фугаку-шишоу выглядела такой дерганой и кровожадной этим утром".

Итачи склонил голову. "Они слышали, что важный член Сил реагирования Акацуки был захвачен Китару Хикари и были ... заинтересованы. Очевидно, они добрались туда слишком поздно, но мы решили, что это просто не очень хорошая идея — привлекать к вам столько внимания. Нет, пока ты не станешь джоунином. Тем более, что лидер нео-Корня, похоже, тоже проявил к вам интерес, и вы проводите так много времени в одиночестве.

Маю, " сказал он, наклоняясь вперед и беря ее руку в свою, "профили оценки угроз, которые вы разработали с моим отцом и Шикаку-сан, уже помогли нам идентифицировать четырех членов организации — двое из них высокопоставленные — и мы все еще расследуем других, которые были отмечены. Вы также принимали большое участие в ликвидации Китару Хикари. Это мы подвели тебя, взвалив так много на плечи такого молодого человека, а потом не смогли защитить тебя ".

Маю снова уставилась на Розового Медведя, выглядя совершенно подавленной и нисколько не успокоенной.

"Один из шиноби, который помогал в твоем захвате, был моим личным другом. Один из моего ближайшего окружения АНБУ. Я предполагаю другого, которого я бы посчитал другом, который, по крайней мере, помогал в планировании ". Голова Маю вскинулась, и он послал ей болезненную улыбку. "Теперь ты понимаешь всю глубину того, как сильно мы тебя подвели".

Маю закатила глаза, и он не был уверен, почему он все еще способен быть шокированным ее полным отсутствием фильтра. "Фу, почему мужчины учиха такие драматичные", простонала она, и Итачи подумал, осознала ли она вообще иронию этого заявления. "Вам всем следовало стать сценаристами мыльных опер, а не шиноби".

Итачи прищурился, глядя на нее. Она осталась невозмутимой и послала ему взгляд, который говорил да, мы оба знаем, что я прав, смирись с этим. "Ты подвел меня не потому, что твои друзья были придурками. Кто они вообще такие? — спросила она с притворной небрежностью, на которую он ни на секунду не купился.

"Человек, который помогал с вашим захватом, был мальчиком гражданского происхождения, которого звали Хан. Он исчез вместе со своим партнером по АНБУ, бывшим членом root по имени Яманака Фу", — сказал он и поднял бровь, увидев, как напряглась ее спина.

"Вау, Иноичи-сама, должно быть, очень расстроен, да?" — наконец сказала она.

"Так и есть. Когда Данзо был убит, Фу был одним из Коренных членов, которых выбрали для реабилитации. Иноичи лично наблюдал за его терапией. Он ... расстроен его исчезновением."

"Исчезновение?" она пискнула. "Ты имеешь в виду, что он... он не был одним из парней, которых мы..."

Итачи покачал головой. "Нет. Он не был в группе Корневых агентов, которых разгромила ваша спасательная команда. Как и Хан. " Это было очень плохо, на самом деле, Итачи хотел бы поговорить с ними. Итачи было нелегко обмануть, и он действительно ценил дружбу Ю и постоянное присутствие Хана и верил, что его, в свою очередь, ценят. Это был удар по его сердцу, когда он обнаружил, что знакомый запах, который уловил Цуме, принадлежал Хану. "Они исчезли, вероятно, поняв, что их прикрытие раскрыто".

"Как ты думаешь, Фу мог бы быть лидером?" — спросила она.

"Я не знаю. Он умен и действительно обладает некоторыми лидерскими качествами ". Итачи пожал плечами и посмотрел в окно. "Но я полагаю, что знал его не так хорошо, как я думал".

Маю печально вздохнула и прижала к себе Розового Мишку. Он предположил, что она хотела, чтобы Шикамару был там. Через мгновение он заговорил снова.

"Я думаю, что собираюсь растворить АНБУ". Он был вознагражден, когда она уставилась на него. Ему всегда доставляло удовольствие, когда он заставал ее врасплох — очень редко случалось, что она точно не знала, что человек собирается сделать, прежде чем он это сделал.

"Но — но! Разве они не служат реальной цели? Вы знаете, помимо того, что это удобное место для укрытия тайных организаций, стремящихся разрушить деревню, и, по-видимому, это действительно отличная дымовая завеса для предательской деятельности...да, хорошо, я понимаю твою точку зрения, — сказала она, затем поцеловала Розового Мишку в нос.

Итачи откинулся назад и позволил кривой улыбке появиться на своем лице. "Они действительно играют важную роль в защите деревни. Однако становится все более очевидным, что он прогнил изнутри, и я больше не могу доверять ему в большем, чем прятать тех, кто хочет навредить Конохе ".

Маю задумчиво прищурилась, глядя на своего медведя. "Так что, я думаю, тебе нужно будет придумать альтернативу". Она просияла. "Тебе нужна помощь, потому что у меня есть кое-какие мысли ..."

"Ах, нет, Маю-тян. Это будет нечто, требующее легкого прикосновения, большой тонкости и политического маневрирования ". Она снова притянула Розового Мишку в объятия, и ее лицо вытянулось. Она выглядела такой удрученной в своей утиной шляпе, прижимаясь к своему медведю, что он поспешил сменить тему.

"Как ты себя чувствуешь?" Она повернула к нему широко раскрытые серые глаза.

"...Хорошо. Никто не позволит мне выйти отсюда, чтобы пойти в мою новую лабораторию ..."

"Я полагаю, что в настоящее время они устраняют ущерб, который вы нанесли вчера ..."

" ... Меня только что отстранили от двух самых крутых расследований, когда-либо касавшихся Конохи, потому что Фугаку-шишоу думает, что я слишком слаб, чтобы быть его партнером ..."

"Маю, я действительно не думаю, что это то, что он..."

"И у меня не хватает пальца на ноге". Она ссутулилась, уставившись на свои ноги. "Люди начинают называть меня Маю Девятипалой", — печально закончила она, и ее нижняя губа задрожала.

Его губы изогнулись. "Я сильно в этом сомневаюсь".

"Это правда", — настаивала она.

Верно, еще одна смена темы была в порядке вещей. "Ты помнишь, что я спросил, можем ли мы пообедать, чтобы обсудить кое-что, в чем мне нужна твоя помощь?"

Маю задрала нос кверху. "Я удивлен, что кто-то в этой деревне думает, что я все еще способен на большее, чем пускать слюни и ковырять в носу в данный момент".

Итачи поднял бровь, удивляясь, как, черт возьми, его брат смог прожить целый год в ее команде без постоянного подергивания глаз. "Ну, если тебе не интересно..."

Маю сузила глаза, глядя на него. "Ты — Хокаге. Вряд ли имеет значение, заинтересован я или нет. Ты можешь просто заставить меня сделать это ".

И пусть ты закатываешь истерику, огрызаешься и скулишь на все, что находится в радиусе пятидесяти футов от тебя. "Ну, поскольку это личное дело, это не совсем так", — сказал он вместо этого. Ее глаза загорелись интересом, хотя она все еще выглядела немного расстроенной.

"Какого рода личное дело?" — подозрительно спросила она.

Итачи подавил желание неловко поежиться под ее пристальным взглядом, хотя и сомневался, что она не заметила его нежелания поднимать эту тему. Однако частью того, чтобы быть хорошим лидером, было признание своих собственных слабостей, и так же, как Маю доверяла ему помочь ей после ее столкновения с Меткой Проклятия, так и он будет доверять ей в свою очередь.

"Совет недавно выразил некоторую... озабоченность...над моим семейным статусом."

Маю нахмурила брови, изучая его, и он заставил себя не ерзать. Затем ее лицо прояснилось. "О! Они хотят, чтобы ты нашел первую леди!"

"Что?" — спросил он, но, конечно, она продолжала говорить.

"Хм, держу пари, вы все были готовы к тому, что ваши надутые старейшины найдут вам жену-учиху, но теперь вам нужно беспокоиться обо всей этой деревенской политике, особенно с вашей долгосрочной целью большей интеграции учихи в деревню..." Она замолчала и задумчиво уставилась на радугу на животе Розового Медведя. Итачи заставил себя не вздыхать от того, как она уловила большинство нюансов его ситуации после одной расплывчатой фразы от него.

"Как долго?" сказала она, и он нахмурился.

"Прошу прощения?"

Маю издала нетерпеливый звук. "Сколько времени у тебя есть, чтобы найти себе пару, прежде чем они начнут набрасываться на тебя с кучей женщин?"

Итачи закрыл глаза на ее фразу, когда ему еще раз напомнили, почему Маю никогда не должна идти в политику. Никогда. "Шесть месяцев", — признался он. Он держался неподвижно, пока она изучала его.

"Okay...so ты хочешь, чтобы я помог тебе выбрать кого-нибудь? Ты в некотором роде политический гений, так что..."

Итачи решительно покачал головой и поблагодарил все святое за то, что научился сдерживать румянец, когда ему было десять и его окружали ниндзя постарше, которые любили дразнить стойкого Учиху. Однако часть его дискомфорта, должно быть, проявилась, потому что ее рот открылся от удивления, и она наклонилась вперед.

"Святое дерьмо, ты по уши влюблен в кого-то!"

Итачи дернулся, и она победно закричала. Зачем, ради всего святого, он пришел за советом к этому нелепому созданию?

"I...do есть кое-кто на примете, — признался он.

"Вау". Она откинулась назад, выглядя совершенно ошеломленной этим открытием. Он был почти немного оскорблен. Он знал, каким его видят люди, но он думал, что Маю, по крайней мере, может видеть за его спокойным, безжалостным фасадом. Ну, не совсем фасад, но на самом деле это была только поверхность.

"О, нет, я абсолютно уверена, что ты способен любить", — прервала его мысли Маю, и когда он оглянулся, она наклонилась вперед, лицо серьезное, утиная шляпа съехала набок. "Я просто удивлен, что никогда не замечал этого раньше. Тебя трудно прочесть." Итачи ненавидел думать, каково это — быть легко читаемым.

"Итак, что тебе нужно, чтобы я сделал? Хочешь, я проведу расследование и удостоверюсь, что она, ну, ты знаешь, не замаскированный ужасный человек?"

"Нет, Маю-тян", — сказал он, в голосе слышалось лишь легкое раздражение. "Я здесь только за ... советом".

"Например ... совет по свиданиям?" она сморщила лицо, и он подавил желание улыбнуться.

"Да. У меня не так много подруг женского пола. На самом деле, возможно, ты единственный, кому я могу доверить быть осторожным в этом вопросе ".

Маю уставилась на него, открыв рот от шока. "Я? Ты хочешь, чтобы я помог тебе заполучить девушку твоей мечты? Я?"

"Если ты предпочитаешь не помогать мне в этом начинании, тебе нужно только сказать об этом", — сказал Итачи немного натянуто, удивленный тем, как сильно ее отказ беспокоил его.

"Что?! Нет! Я помогу, конечно, помогу. Я просто. Я имею в виду, я не совсем ... чувствительный?"

Итачи расслабился. "Вы умны и обладаете прямолинейным характером. Я верю, что это то, что мне нужно. К тому же у вас есть опыт в области любви ".

На лице Маю появилось странное выражение. "Я... думаю, это правда". Они сидели в задумчивом молчании. Затем Маю выпрямилась, ее лицо просветлело.

"Знаешь, это может быть забавно. Проект "Связать Итачи узами брака с девушкой Его мечты" официально запущен!" Он приподнял бровь, и она прикусила губу. "Мы могли бы сократить это до Project: Hitched for now", — уступила она, затем осторожно отложила Pink Bear в сторону. Итачи внезапно пожалел о своем решении прийти к ней всем своим существом.

Она наклонилась вперед, ее лицо раскраснелось от возбуждения. "Перво-наперво, мне нужно получить некоторую справочную информацию. Кто эта девушка? Откуда ты ее знаешь? Какого рода взаимодействия у вас сейчас происходят?" Итачи дернулся, когда в ее руках из, казалось бы, ниоткуда появился блокнот, и прочистил горло.

"Ты знаешь ее", — сказал он, и Маю послала ему встревоженный взгляд.

"Пожалуйста, скажи мне, что это не Хината. Я имею в виду, она потрясающая, но я могу просто сказать тебе прямо сейчас, что она влюблена в кого-то другого. Это не будет невозможно повлиять на нее, просто сложнее..."

"Нет, Маю", — сказал он, снова сопротивляясь желанию вздохнуть. "Она старше Хинаты. Я думаю, ей столько же лет, сколько и мне. Мы познакомились, когда мне было пятнадцать. Мы отправились в трехмесячную миссию по сбору информации в Кири с двумя другими членами команды. Она была и медиком, и следопытом в нашей команде. Именно тогда я влюбился в нее ".

"О, слава богу, я бы никому не пожелал Хиаши-сама в качестве тестя. Ну, может быть, на члене Акацуки...святое дерьмо, ты влюблен в Инузуку. Это потрясающе! Подожди, ты сказал, что я ее знаю. Единственные две женщины-медика из клана Инузука, которых я знаю, — это Мегу и Хана. Мегу я встречал всего несколько раз...это Хана! О!"

Итачи глубоко вздохнул, чтобы подавить свое беспокойство. Было загадкой, как он мог противостоять угрозам S-ранга, не вспотев, но раскрытие этого давнего тайного увлечения заставило его захотеть поискать ближайшую темную комнату, чтобы спрятаться.

"Ну, я думаю, я не могу винить тебя. Хана супер сильная, милая и по-настоящему хорошенькая. Politically...is это нормально, что она будущая глава клана?" — Спросила Маю.

"Она выразила незаинтересованность в этой должности. Я думаю, что это достанется Кибе или одному из их двоюродных братьев ".

Маю прикусила губу. "Хорошо ... Если она не хочет быть главой клана, почему ты думаешь, что она захочет выйти замуж за самого видного политического деятеля в деревне?"

Всегда прямолинейна, эта девушка. Итачи слегка, грациозно пожал плечами. "Я не знаю. Вот почему я обратился к вам за помощью."

Маю искоса посмотрела на него, но ничего не прокомментировала. "Ладно. Ну, ты был влюблен в нее примерно пять лет. Итак, вы двое должны иногда взаимодействовать. Что она говорит, когда ты это делаешь? Она выглядит счастливой?"

"..."

"Верно", — сказала Маю в ответ на его подчеркнутое молчание. "Ты хочешь сказать, что вы двое вообще не разговаривали с тех пор, как решили, что она любовь всей вашей жизни?"

"Я полагал, что не смогу выйти замуж за пределами клана", — сказал он немного натянуто.

"Это ... на самом деле имеет смысл", — признала Маю. "Но ты больше года знал, что сможешь преследовать ее, так почему же?.."

"Я не был уверен, как подойти к ней", — смущенно признался он через мгновение и проигнорировал ее фыркающий смех.

"О боже, Учиха Итачи стесняется. Я ... хорошо. Что ж. Ха, — сказала она и, прищурившись, посмотрела на него. "Ну, откуда ты знаешь, что она тебе все еще понравится?"

"Я знаю. Яуже...не спускал с нее глаз."

Глаза Маю расширились. "Ты преследовал ее? Семпай! Девушки не находят это очаровательным! Ты — ты! Она знает?"

Он выпрямился и бросил в ее сторону неодобрительный взгляд, который она проигнорировала. "Я не преследовал ее". Он проглотил эти слова, скривив губы на слове "преследует".

Маю посмотрела на него с таким недоверием, что он чуть не отвернулся. "Значит, когда ты говоришь "присматривать за ней", ты не имеешь в виду наблюдать за ней издалека, когда она не знает, что ты смотришь?"

Итачи прочистил горло и взглянул на часы на стене. Маю хихикнула. "О, пожалуйста, скажи мне, что ты не наблюдал, как она раздевается, или типа того, собирал пряди ее волос, чтобы держать в кармане".

"Конечно, нет", — сказал он, потрясенный этой мыслью.

"И ты уверен, что она не знает, что ты подкрадывался к ней?" — Настаивала Маю.

"Да, поскольку я вообще не был, как ты в просторечии выразилась, "подкрадывающимся к ней", — сказал он со всем достоинством, на какое был способен.

"Ага. Я спрашиваю только потому, что к инузуке очень, очень трудно подкрасться. А у Ханы особенно — у нее один из самых сильных нюхов в их клане, плюс три нинкена."

"Я ... достаточно уверен, что она не заметила моего присутствия", — сказал он, внезапно занервничав.

"Хорошо". Маю вздохнула и откинулась назад. "Ну, очевидно, нам нужно ввести правило "не преследовать", — пробормотала она и что-то нацарапала в своем блокноте.

"Я не думаю, что тебе нужно это записывать", — сказал он, и она махнула на него рукой.

"Итак, поскольку ты не можешь получить дозу, Подглядывая, нам нужно устроить что-то вроде "встречай-милашку"! ДА. Хм." Она сузила глаза и откинулась на спинку стула, задумчиво постукивая пальцем по губе. Через несколько минут она улыбнулась. Это было страшнее, чем, по мнению Итачи, имело право быть, исходящее от кого-то в вязаной утиной шапочке на голове.

"Эй, семпай, как ты относишься к собакам?"

000

Шикамару притянул Маю к себе для еще одного поцелуя, знакомое, зудящее тепло нарастало под его кожей, когда она открыла рот и позволила ему лизнуть ее. Ее груди прижались к его груди, и он застонал, когда ее бедра прижались к его.

"Шикамару", — сказала она.

"Маю", — сказал он, и она снова прижалась к нему, теплая, мягкая и совершенная -

"Шикамару!" — крикнула она ему в лицо, и он резко проснулся, когда прохладный воздух коснулся его.

Он моргнул, увидев хихикающего Канкуро, стиснув зубы от раздражения. Он быстро сел, когда увидел, что взгляд Темари упал на его колени, а затем метнулся прочь, вырывая свой спальный мешок из рук Канкуро и накрывая им нижнюю половину тела.

Его щеки вспыхнули от смущения, а надоедливый мальчишка продолжал смеяться над ним. Он ненавидел быть четырнадцатилетним. Он просто очень, очень любил, особенно когда ему снились влажные сны о его девушке во время похода со своей командой.

"Я бы спросил, что тебя так взволновало, но ты разговариваешь во сне. Чувак, ты впадаешь в отчаяние после стольких лет, да?" Сказал Канкуро и пошевелил бровями.

"Да, ну, ты просто ревнуешь, потому что у тебя нет девушки, о которой можно мечтать", — огрызнулся он, затем встал и начал сворачивать свою кровать резкими, раздраженными движениями, лица Канкуро было более чем достаточно, чтобы убить его возбуждение.

Он был в отвратительном настроении неделями — с тех пор, как Итачи отправил Энсуи сообщение, в котором говорилось, что их месячный отпуск будет потрачен на убийства инакомыслящих в Суне, которые пытались разжечь войну между Ветром и Землей, совершая набеги на деревни. Затем они растворялись в том, что казалось разреженным воздухом, оставляя за собой разрушения и политические кошмары.

Вдобавок к тому, что он не мог пойти домой и увидеть свою семью и Маю, он впервые почувствовал вкус убийства. Это было и сложнее, и легче, чем он ожидал. Трудно на практике, потому что у него никогда не было возможности использовать методы убийства, которым его научил Энсуи, в полной мере, поскольку он не мог точно практиковать убийства людей. Контролировать это оказалось сложнее, чем он думал, хотя, в конце концов, ему это удалось.

Однако фактическое лишение жизни таким хладнокровным способом оказалось гораздо менее травмирующим, чем он предполагал. Хотя, возможно, это было потому, что люди, которых он убил, были людьми того типа, без которых мир был лучше. Они закончили работу, которая, по мнению Суны, заняла бы по меньшей мере три недели за одну, потому что, ну, они были Нара на задании. Они оба просто хотели убраться к черту домой. Затем они получили еще одно сообщение.

Четвертое ИСКУССТВО было в ссоре с Акацуки, и Джирайя хотел, чтобы они явились на дежурство. Так что он не увидит свою Маю еще как минимум четыре месяца. Он начал задаваться вопросом, не совершил ли он ошибку, присоединившись к ARF, тем более что на самом деле у них не было никаких стычек с группой, на которую он так стремился охотиться.

Его команда в основном бегала по Странам Стихий, спасая случайных людей и города и ликвидируя преступные организации. Они собрали шепотом и намеками информацию об Акацуки и уничтожили крупную базу Китари Хикару, хотя они все еще не нашли Ито Каэдэ. Работа, которую он делал, была полезной и приносила удовлетворение — кому не нравилось спасать людей? — но это ничуть не приблизило его к Акацуки.

Шикамару также перенял у Энсуи некоторые навыки, которые были как минимум полезны, а как максимум смертельны. Конечно, он был краем уха осведомлен о репутации своего дяди. Саван Смерти, человек, который, возможно, не мог нанести такой масштабный ущерб, как отец Шикамару, но который был гораздо более безжалостным, таким же умным и оттачивал свои тени в техниках убийства, которые были столь же разрушительными, сколь и эффективными.

Шикамару отклонил контракт на вызов — отслеживание было бы такой болью, столько погони, тьфу — но на самом деле ему это было не нужно для его планов. Он хотел быть советником хокаге, оставаясь при этом смертоносным сам по себе. Техники Энсуи, используемые в ближнем бою, были коварными, и от них было трудно убежать, если кто-то их не ожидал.

В следующий раз, когда кто-то попытается похитить, убить, взорвать или иным образом причинить боль человеку, которого он любил, он не доживет до того, чтобы пожалеть об этом. Так что, возможно, оно того стоило, даже если бы он не отомстил Акацуки так, как надеялся. Пока.

Шикамару стиснул зубы, когда Канкуро ухмыльнулся. Он знал, что это означало, что мальчик собирался сказать что-то совершенно неприятное. "Зачем мне нужна девушка, о которой я могу мечтать, когда я могу мечтать о твоей?"

Позади них Темари и Гаара одинаково вздохнули, когда руки Шикамару замерли на его одеялах. Ему вдруг стало очень, очень холодно, и это означало, что он был в ярости. Последний раз, когда он был так зол, было... Ну, это было давно. На долю секунды он обдумал свои варианты.

Он мог бы использовать то, чему его научил Энсуи, чтобы убить Канкуро еще до того, как Песчаные шиноби поймут, что происходит. Но тогда Темари и Гаара, вероятно, нанесли бы ответный удар. Он был уверен, что сможет справиться с Темари и, возможно, с Гаарой, если он этого не ожидал, и у него было достаточно времени, чтобы спланировать ... Но не с обоими, когда они были в наступлении.

Итак, это были кулаки. Он не потрудился сообщить о своих движениях или намерениях. Только что он стоял на коленях над своим спальником, а затем его тени вытащили ноги Канкуро из-под него и обхватили его торс и руки, чтобы удержать его на месте, в то время как Шикамару обрушился на него со шквалом кулаков и холодной ярости. Глаза Канкуро расширились, и Шикамару нанес три хороших удара, прежде чем отпустил его, чтобы дать ему шанс на бой.

Следующие три минуты были на самом деле несколько удовлетворительными, так как Шикамару смог ударить Канкуро коленом в живот, нанести жестокий удар в плечо и сломать ему нос ударом головы. В обмен он получил синяк под глазом и несколько синяков на туловище.

"Черт возьми, этого достаточно! — Сказал раздраженный голос Энсуи, и в поле зрения Шикамару появилась рука, стаскивающая с него Канкуро, в то время как другая вцепилась в воротник Шикамару и подняла его на ноги.

Шикамару продолжал свирепо смотреть на Канкуро. Он прижимал руку к носу, пытаясь остановить кровотечение, и Энсуи уставился на них сверху вниз. "Ты не хочешь сказать мне, что, черт возьми, с вами двумя не так?"

Шикамару сжал кулаки и не ответил. Он стряхнул руку Энсуи и повернулся обратно к своему спальному мешку. Энсуи вздохнул и подошел к Канкуро, рука зажглась зеленым светом, прежде чем зависла над его сломанным носом. Его дядя знал достаточно медицинских дзюцу, чтобы, по крайней мере, исправить сломанный нос, и фактически настоял, чтобы Шикамару изучил достаточно и для полевого исцеления. Это знание неоднократно спасало Энсуи жизнь.

Шикамару отказывался чувствовать себя виноватым, когда Канкуро хныкал от боли. Он месяцами делал намеки на Маю, думая, что это забавно — злить своего товарища по команде. Шикамару понимал, что он делал это только для того, чтобы проникнуть ему под кожу — это стало просто еще одним соревнованием между ними двумя. Шикамару понял, что он, вероятно, только что проиграл, но он также знал, что высказал свою точку зрения. Ему надоело слушать, как кто-то говорит о Маю в таком тоне.

"Какого черта, вы, ребята, только что смотрели, как он сходит с ума!" Канкуро накричал на своих братьев и сестру.

"Ты это заслужил", — сказала Темари ровным и не впечатленным голосом. "Гаара сказал тебе перестать давить на него".

Канкуро что-то пробормотал, а Шикамару закончил укладывать свой спальный мешок. Он был просто рад, что они скоро прибудут в Грасс. Он знал, что Энсуи, вероятно, в конечном итоге окажется в одной комнате с Какаши и, надеюсь, это даст Шикамару столь необходимый перерыв в его команде.

Он не возражал против братьев и сестер Сэнд — честно говоря, они ему нравились. Гаара был социально неуклюж, ему не хватало понимания людей или каких-либо эмоций, кроме жажды крови, но он активно пытался исправиться. Темари была умна, даже если у нее был острый язычок, что напомнило Шикамару о его матери, поэтому его это не беспокоило.

Канкуро был идиотом, но Шикамару знал, что глупое дерьмо, которое он сказал, проистекало из той же основной проблемы, что и у Гаары. Он был изолирован в детстве, как и все они, от того, что он мог собрать. Канкуро пытался завязать дружеские отношения, участвуя в поддразнивании и соперничестве. Что-то вроде мальчика, который дергает за косички понравившуюся ему девочку.

У Шикамару обычно было больше терпения к этому, даже если ему это не нравилось. Он в основном игнорировал это, хотя, как только Канкуро понял, что Маю была одним из его болевых мест, он продолжал тыкать в него, как ребенок, которым, как подозревал Шикамару, он был в глубине души. Не имело значения, что на самом деле он был старшим из братьев и сестер в семнадцать лет.

Однако запас терпения Шикамару иссяк почти на все, когда они были вынуждены вернуться в Грасс вместо Конохи. В основном он проводил свое время в задумчивом молчании, давая односложные ответы, когда его команда пыталась поговорить с ним. Гаара и Темари поняли намек и дали ему пространство, но Канкуро... Ну.

"Малыш, ты должен взять себя в руки", — сказал Энсуи, останавливая его и позволяя остальным троим пройти вперед, прежде чем заговорить. "Я понимаю, он это заслужил, он давил на тебя уже несколько дней. Но стать моим учеником и присоединиться к силам реагирования — это то, что ты выбрал, Шикамару. Навыки и опыт, которые вы приобрели за последние шесть месяцев, не даются бесплатно. Ты можешь либо барахтаться, либо принять то, что есть, таким, какое оно есть ". Шикамару сжал кулаки и уставился в землю, раздраженный, потому что Энсуи был прав.

"Ты же знаешь, что она все еще будет там, когда ты вернешься", — сказал Энсуи. "То, что ты делал...в долгосрочной перспективе это действительно хорошо для нее. Эта девушка всегда будет первой попадать лицом к лицу с неприятностями. Ей нужно, чтобы ты был рядом, чтобы прикрывать ей спину."

Он хлопнул его по плечу, затем откашлялся, когда они пошли вслед за своей командой. "Что касается твоего...сны... Они нормальные, ты же знаешь." Челюсть Шикамару отвисла от ужаса, когда он понял, что происходит. "Секс — это естественно, и пока ты в безопасности, и обе стороны согласны ..."

"Пожалуйста, остановись", — наконец сказал Шикамару искаженным голосом. "Я обещаю, я больше не буду бить Канкуро, я уйду с плохим настроением, просто остановись".

Энсуи усмехнулся и с дискомфортом потер затылок. "Ну, если тебе когда-нибудь понадобится поговорить об этом или если у тебя возникнут какие-либо вопросы, я здесь. Пожалуйста, ради любви ко всему святому, не проси своего отца".

Шикамару хихикнул, настроение поднялось. Он демонстративно игнорировал все попытки Канкуро завязать разговор. Он казался искренне раскаивающимся, но Шикамару на самом деле был не в настроении прощать.

Они добрались до Грасса, когда солнце уже садилось, шаркая усталыми ногами по деревне. Жители деревни привыкли к тому, что ниндзя из разных стран приходят и уходят, и они не получили больше второго взгляда. Некоторые люди даже приветливо помахали им рукой.

"Хорошо", — сказал Энсуи после того, как они получили ключи от номера. "Я доложу Джирайе. Встретимся здесь первым делом утром, если только ты не услышишь от меня иного. "

Шикамару повернулся и направился к лестнице, не потрудившись попрощаться со своей командой, в то время как Энсуи тихо спросил клерка на стойке регистрации, зарегистрировался ли уже Какаши. Да, он больше не увидит своего дядю до утра.

Он добрался до своей комнаты и привалился к двери после того, как она закрылась за ним, облегчение сделало его слабым. Шикамару знал, что Энсуи был прав. Он должен был смириться с этим и смириться, но он скучал по дому. Онскучал по маминой суете, безмолвному веселью отца, маниакальной энергии Маю и тихой непоколебимой поддержке Чоджи. Он даже скучал по придиркам Ино.

Он вздохнул, бросил рюкзак на пол и направился в ванную, почти застонав от облегчения, когда оказался под горячими струями душа. Еще четыре с половиной месяца. Он мог с этим справиться.

Его мысли вернулись к неловкой сцене того утра. Он не привык к отсутствию личного пространства, по крайней мере, в течение длительного периода времени. Это сблизило его со своей командой так, как он не был с Десятой командой, но в основном это была просто огромная боль.

Шикамару не мог не сосредоточиться на сне, который прервал Какуро. Он вздохнул и прислонился головой к стене душа, когда его тело снова проявило интерес к изображениям. К счастью, на этот раз он был один и мог справиться с этим без зрителей.

На следующее утро он вошел в вестибюль в несколько лучшем настроении, чем покинул его.

"Шикамару!" — Позвал Наруто, отчаянно махая рукой там, где он стоял с остальными членами АРТ Один и Энсуи.

"Привет, Наруто, Сакура, Саске. Какаши-сенсей, Кенто-сан."

"Эй, что ты здесь делаешь — я думал, ты в Конохе?" — Спросила Сакура.

Шикамару нахмурился. "Нет, мы должны были отправиться в Суну для другой миссии, а потом нас вызвали обратно сюда".

Наруто сдулся, а Саске нахмурился. "О нет, бедная Маю", — сказала Сакура, заламывая руки. Шикамару ссутулился при напоминании о том, что он пропустил ее день рождения. "Эй, ты должен послать ей что-нибудь — ты можешь использовать одну из лягушек Наруто".

"Это жабы!" Наруто запротестовал, и Шикамару послал ему заинтересованный взгляд.

"Могу ли я?" Он изо всех сил старался не обращать внимания на то, что Энсуи стоял слишком близко к Какаши ... и на подозрительно высокий воротник, который был надет в тот день на его дяде. Нет, он туда не собирался.

"Конечно. Эй, мы все можем послать ей что-нибудь, так как мы пропустили ее день рождения ..."

"Хорошо, пошли, Джирайя-сама ждет", — проворчал Энсуи, шлепнув по одной из рук Какаши, когда она приблизилась слишком близко к его заднице. Шикамару быстро отвел глаза.

Десять минут спустя они сидели в конференц-зале, достаточно большом, чтобы вместить все команды. Нанако Сато и ее команда выглядели немного потрепанными, и Шикамару нахмурился, когда увидел, что одного из ее крупных партнеров — Гото — там не было. Нанако сердито смотрела на стол, и ее руки, вероятно, были бы скрещены, если бы одна из них не была на перевязи. В передней части комнаты Джирайя тихо беседовал с Шизуне. Шикамару обменялся взглядами с Энсуи — что бы ни случилось, это было серьезно, если ученица Цунаде была там.

"Хорошо", — сказал Джирайя, хлопая в ладоши, чтобы привлечь к себе внимание зала. Тихий гул голосов оборвался, и все они выпрямились.

"Эй, эй, мудрец-извращенец, в чем дело?" Позвонил Наруто, и Шикамару подавил желание сказать ему сесть и заткнуться, чтобы Джирайя действительно мог говорить.

"Я подхожу к этому. Хорошо, итак, хорошая новость в том, что Коноха найн захватила или убила последнего из руководства Китари Хикару на этой неделе. Они официально вышли из бизнеса. Другая хорошая новость заключается в том, что два члена Акацуки были выведены из строя Четвертым искусством ".

Нанако наклонила голову в сторону Джирайи, улыбка сползла с его лица. "Плохая новость заключается в том, что Гото был серьезно ранен в стычке. Шизуне следит за его уходом. Он поправится, но это займет несколько недель. Третий АРТ будет замещать вас, пока они ждут, когда он или она прибудет сюда ".

"Итак, вы хотите вдаваться в некоторые детали?" Энсуи протянул, его глаза были острыми.

"Ах, да, верно", — сказал Джирайя с нервным смешком. "Прежде всего, могу я просто сказать, что все получилось просто отлично — никто не умер, даже если у них не хватает одной или двух частей тела" Шизуне прочистила горло, и Джирайя резко замолчал. "Верно, это не важно".

Шикамару нахмурился, когда Джирайя одарил Арта, а затем Энсуи и Шикамару пристальными взглядами. "Я прошу вас сохранять спокойствие. Как я уже сказал, в конце концов все были в порядке ".

Шикамару посмотрел на Саске, у которого, должно быть, были те же мысли, что и у него — это повлияло бы на них лично. Он наклонил голову, прежде чем они оба повернулись к Джирайе, который выпрямился с нехарактерно серьезным выражением лица.

"Пять дней назад Номака Маю была похищена оставшимися членами Китару Хикари".

Шикамару встал так быстро, что его стул опрокинулся, адреналин хлынул в его организм, а пульс застучал в ушах, почти, но не совсем заглушая внезапный крик Наруто и звуки нескольких других стульев, падающих на землю.

"Сядь!" — крикнул я. Джирайя закричал, и комната внезапно наполнилась его чакрой, сделав воздух таким густым, что стало трудно дышать. Кто-то схватил Шикамару сзади за рубашку и с силой усадил его обратно на стул — он отстраненно задавался вопросом, кто поднял ее для него.

"Я же говорил тебе", — сказал Джирайя более мягким тоном, как только шум голосов смолк. "Она в порядке. Живой и вернувшийся в Коноху."

Шикамару уставился в точку на столе, его спина напряглась, а лицо окаменело.

"Что случилось? Они причинили ей боль? Как долго ее не было?" — Потребовал Наруто, и Шикамару с серьезным усилием поднял взгляд.

Наруто наклонился вперед, его лицо исказилось от беспокойства. Саске сидел рядом с ним с каменным выражением лица. Сакура натягивала одну из своих перчаток, а Какаши застыл на своем месте, устремив серые глаза на Джирайю, выглядя готовым убить при малейшей провокации. Шикамару не нужно было смотреть на Энсуи — он уже знал, что увидит. Саван Смерти будет лежать там, где всего несколько минут назад был его дядя. Шикамару знал, что его тихая, ледяная ярость отразится на выражении лица и поведении другой Нары.

"Господи", — услышал он голос одного из близнецов с Горячей Водой. "Я думал, что ниндзя Конохи должны быть милыми".

Нанако издала невеселый смешок. "Только тот, кто никогда не участвовал в войне против них, мог бы в это поверить".

Джирайя выдохнул и ущипнул себя за переносицу, ворча по поводу драматичных шиноби. "Как я уже сказал, она была восстановлена командой, состоящей из Учихи Фугаку, Нары Шикаку, Нары Есино и Инузуки Цуме".

Генма, который молчал, но не выглядел более счастливым от этой новости, чем другие шиноби Конохи в комнате, тихо присвистнул. "Неудивительно, что с Китару Хикари покончено. Это вполне подходящий состав для спасательной миссии ".

Джирайя ухмыльнулся. "Согласно отчету, Маю-тян уже сбежала, когда они были там, взорвав часть здания, в котором ее держали. К тому времени, как прибыла ее спасательная команда, она уничтожила половину сил противника. Им просто нужно было немного прибраться в доме ".

Какаши улыбнулся и откинулся назад, расслабляясь. "Звучит как Маю", — сказал он, и Саске ухмыльнулся, в то время как Наруто рассмеялся.

"Да, ты не можешь долго удерживать члена Седьмой команды в подавленном состоянии!"

"Они отправили сообщение, в котором сообщили нам, что есть некоторая информация, которую мы, возможно, захотим просмотреть на базе, на которой они держали Маю-тян. Четвертое ИСКУССТВО было ближе всего, поэтому я послал их проверить это. Я позволю Нанако рассказать тебе, что произошло, — закончил Джирайя.

Нанако склонила голову, выглядя собранной, несмотря на свои очевидные травмы. "Когда мы прибыли на базу, она не была пуста. Там были два члена Акацуки, Хидан и Какузу. Они слышали, что кто-то из руководства АРФД был схвачен и послан за ней. Из короткого разговора, который у нас состоялся перед тем, как они напали, они точно не знали, кто это был ". Некоторое напряжение, которое нарастало в теле Шикамару, ослабло от осознания того, что имени Маю не будет в списке самых разыскиваемых Акацуки.

"Мы сражались, и Гото был тяжело ранен, прежде чем я понял, что маленькая заостренная палочка и ритуал Хидана имеют какое-то реальное применение. В конце концов, мы убили Какузу. Хидан, похоже, бессмертен, так что лучшее, что мы могли сделать, это порубить его на мелкие кусочки и вернуть сюда ".

Джирайя поморщился, хотя Нанако на самом деле выглядела немного довольной всем этим. Казалось, она затаила обиду. "Итак, вот в чем суть того, что произошло..."

"Ты что-то скрываешь", — прямо сказал Энсуи, сидевший рядом с Шикамару, который коротко кивнул.

"Что-то о Маю", — продолжил он за своего дядю, немного удивленный тем, как низко и угрожающе это прозвучало.

Джирайя вздохнул и посмотрел на потолок. "Я собирался подождать до окончания встречи, чтобы сказать тебе, но, думаю, рано или поздно это все равно всплывет. Маю забрали из дома Шикаку-сан и Есино-сан. В то время она была там единственной. Когда они вернулись, похитители что-то оставили после себя." Джирайя вздохнул, и сердцебиение Шикамару участилось, он уже знал, что ему не понравится то, что он услышит.

"Они отрезали ей один из пальцев на ноге", — прямо сказал Джирайя. Шикамару внезапно обрадовался, что он сидит, потому что он покачнулся, зрение расширилось, прежде чем снова стало четким.

"Что", — прохрипел он, понимая, что все застыли в шоке. Его слова, казалось, разрушили чары, потому что внезапно все снова закричали.

Ее забрали из дома, когда она была одна. Эта мысль продолжала вертеться у него в голове, и вскоре чувство вины сменило его ярость. Он бросил ее , и ее похитили, и пытали, и кто знает, что еще. Шикамару встал, не обращая внимания на Темари и Канкуро, выкрикивающих его имя, и неторопливыми шагами вышел из комнаты.

В конце концов, он обнаружил, что сидит на своей гостиничной кровати, не помня толком, как он туда попал. Я бросил ее, подумал он и закрыл лицо руками. Через несколько минут раздался легкий стук в дверь. Он не двинулся с места, чтобы ответить, уже имея хорошее представление о том, кто это был.

Когда кровать рядом с ним прогнулась, до его ушей донесся знакомый вздох. "Я разговаривал с Джирайей. С ней действительно все в порядке. Хуже всего был палец ноги", — сказал Энсуи. Шикамару усмехнулся и опустил руки.

"Это достаточно плохо".

"Согласен", — сказал Энсуи. "Но она в порядке, Шикамару. Твои родители вышли и забрали ее. Эти вещи ..."

"Не надо", — сказал Шикамару. "Не говори, что эти вещи — просто часть того, чтобы быть шиноби. Она была ... она была дома. Где она должна была быть в безопасности. Если бы я был там ..."

"Тогда ты мог бы спасти ее, или ты мог бы умереть. Нет никакого способа узнать, и самобичевание ничего не изменит ".

Энсуи встал и начал расхаживать, и Шикамару понял, что он, вероятно, пытался убедить себя так же сильно, как пытался убедить Шикамару. "Акацуки опасны, мы все знали это, когда присоединились к группе реагирования. Лучшее, что мы можем сделать для обеспечения безопасности наших людей, — это устранить их ".

Шикамару резко кивнул. "Конечно, я бы с удовольствием. Единственная проблема в том, что мы на самом деле не можем найти этих придурков, — проворчал он, напряжение спадало с его плеч.

Он отогнал свое чувство вины и позволил себе занять свою мыслительную позицию. Он мог потребовать перевода из команды, это было правдой. Он вернулся бы в деревню, где мог бы присматривать за Маю. Однако Энсуи был прав. Если бы он сделал это, он не смог бы на самом деле ничего сделать против угрозы ей и деревне. Итак, он останется. По крайней мере, еще ненадолго.

Когда он поднял голову, Энсуи внимательно наблюдал за ним. Его решение, должно быть, было ясным, потому что дядя расслабился. "Давай же, малыш. Команда Какаши хочет выпустить немного пара на тренировочном поле. Гаара, Темари и Канкуро пошли с ними. Давай присоединимся к ним и посмотрим, какие неприятности мы можем причинить, а?"

Шикамару скривил губы и встал, чтобы последовать за своим дядей к двери. Когда они снова столкнутся с Акацуки, на этот раз сбежит не Шикамару.

Два утра спустя его разбудил посыльный незадолго до рассвета. "Джирайя-сама созвал экстренное совещание", — сказал Травяной чунин.

Шикамару вошел как раз в тот момент, когда прибыла команда Какаши, выглядя таким же разбитым, как и он сам. Они сели, и Шикамару позволил восклицаниям Наруто о том, как он собирается "надрать задницу", захлестнуть его. Как только последняя из трех невредимых команд и команда Нанако минус Гото сели, Джирайя заговорил. Он стоял перед картой Народов Стихий, и выражение его лица было серьезным.

"Я только что получил сообщение от одного из моих контактов. Вчера утром видели, как четверо членов Акацуки пересекали границу Кумо". Он указал на карту. "Они вошли сюда, через малоизвестный перевал, который обычно полезен только для небольших групп пеших путешественников. Предполагается, что, как только они сделают то, для чего они здесь, они уйдут тем же путем ".

Энсуи подался вперед, и Шикамару почувствовал, как адреналин и предвкушение захлестнули его. "Дай угадаю, мы будем ждать их там".

Джирайя ухмыльнулся и указал на мужчину. "Понял это в одном. Согласно моим разведданным, это, скорее всего, Хошигаки Кисаме, Суйгецу, Дейдара и Сасори."

Шикамару взглянул на ART One и увидел, что бывшие товарищи Маю по команде выглядели такими же довольными, как и он, увидев состав.

"Лидеры групп, оставайтесь здесь, со мной. Остальные — будьте готовы отправиться в путь через час ".

Шикамару встал и направился к двери, оказавшись там раньше всех, так как он сидел ближе всех к ней. Затем он прислонился к стене, кивая проходящим людям и махая своей собственной команде.

"Наруто", — сказал он, когда выскочил за дверь. Он обратил на него свои голубые глаза и просиял.

"Эй, эй, Шикамару! Ты готов показать Акацуки, что происходит, когда они связываются с Конохой?"

Губы Шикамару изогнулись в. "Ага. Я с нетерпением жду этого. Я хотел спросить — предложение отправить Маю посылку все еще в силе?"

Наруто просиял. "Конечно! Я могу вызвать жабу в любое время."

Шикамару полез в карман и вытащил комковатый конверт. "Вот. Всякий раз, когда у вас будет шанс, было бы здорово. Спасибо, — сказал он немного неловко, когда Наруто взял его.

Мальчик пощупал один из комочков и озорно ухмыльнулся. "Эй, это то, о чем я думаю, Шикамару?"

Он сверкнул глазами и проигнорировал жар на своих щеках. "Не твое дело", — пробормотал он, прежде чем выпрямиться с того места, где он стоял, прислонившись к стене, и направиться к мотелю.

"Разве так можно обращаться с кем-то, кто делает тебе одолжение?" — Крикнул Наруто, но Шикамару мог сказать, что он дразнится, поэтому он просто помахал рукой.

000

Шикамару нырнул в сторону, чтобы избежать взрыва, затем отклонился назад, чтобы его не проткнуло лезвие марионетки. Он никогда не был так благодарен, как в этот конкретный момент, за то, что тренировался со своей матерью и Маю в Технике Смертельного танца Хашино. Даже если он прошел только третью стадию, это было здорово для уклонения.

Краем глаза он увидел, как огромная волна воды соединилась с каким-то крупномасштабным ветровым дзюцу, и земля задрожала у него под ногами. За ним последовал столб огня, поднимая в воздух пар.

Шикамару восстановил равновесие и бросился бежать по сухой, каменистой земле, и он не мог не задаться вопросом, как их тщательно продуманные планы так быстро пошли ко всем чертям. Он повернулся в сторону и сделал колесо без рук между двумя куклами, едва вздрогнув, когда розово-красное пятно двинулось, чтобы обойти его с одной стороны, отправляя куски другой гуманоидной куклы, которая напала на него сверху, одним ударом через поляну.

У него не было времени поблагодарить Сакуру, прежде чем она пронеслась через поле, чтобы прикрыть Нанако, в то время как женщина вступила в бой на клинках с еще тремя марионетками, которые преграждали ей путь к ее команде. Шикамару подпрыгнул высоко в воздух, когда заметил белое пятно на земле. Она взорвалась, выбив его из равновесия, так что он приземлился кувырком, а не на ноги. Он проигнорировал новые порезы, покрывающие его тело, и подтянулся, затем снова побежал к своей цели.

Близнецы пообещали, что вернут Дейдару на землю, как только будет создано Третье ИСКУССТВО. Шикамару был примерно в десяти футах от назначенного места, когда увидел остальную часть своей команды, сходящуюся с противоположных направлений. Темари размахивала веером, прокладывая себе путь через бомбы и марионеток.

Канкуро использовал свою марионетку, чтобы уворачиваться и отвлекать своих противников. Энсуи каким-то образом растворился в тени, которую кустарник и камень образовывали на земле, невидимый невооруженным глазом, хотя Шикамару был уверен, что он был там. Ему действительно нужно было узнать, как его дядя это делал.

План состоял в том, чтобы разделить членов Акацуки, когда они появятся. Джирайя и Какаши собирались сразиться с Кисаме, так как он был самым крупным игроком и, честно говоря, вероятно, сокрушил бы большинство других членов ARF, если бы сражался серьезно. Остальная часть ART One, с поддержкой Нанако и ее команды (все еще за вычетом бедного Гото), отвечала за Суйгецу, поскольку молния Саске и земной стиль команд Сакуры и Нанако были бы полезны против его водного дзюцу. Команда Энсуи должна была нейтрализовать Дейдару, в то время как команда Баки взялась за Сасори.

Они подстерегли четырех членов Акацуки и были встречены сюрпризом, когда те появились. Переброшенный через плечо Кисаме, без сознания и выглядевший еще хуже, был брат Райкаге и джинчуурики Кумо, Б.

"О, черт", — выдохнул Джирайя. "Хорошо, новая главная цель: освободить джинчуурики любой ценой".

В какой-то момент во время противостояния Нанако и Сакура были отделены от остальной части их формирования, Би проснулся и теперь сражался с Кисаме с Джирайей и Какаши, если судить по щупальцам и тяжелой, смертоносной чакре, текущей из этой области, и Близнецы Горячей Воды оказались частью их плана по уничтожению Дейдары, который снова летал на этой большой глупой птице.

Баки, Ямато и Бару в настоящее время отвлекали Сасори, насколько могли. Из того, что Шикамару смог увидеть, спасая свою жизнь, трое из них были больше, чем просто держали кукловода в напряжении, и Сакура и Нанако, наконец, добрались до Саске, Наруто, Ишии Кенто и остальной части Четвертого ИСКУССТВА.

Как только Дейдара будет наказан, Энсуи и Шикамару попытаются скоординировать атаку, которую они только что разработали в теории после своей последней миссии. Братья и сестры Песка будут нести ответственность за то, чтобы держать всех остальных противников подальше от них, скорее всего, с помощью Баки и его команды, поскольку Сасори был ближайшим врагом.

Шикамару, наконец, добрался до небольшого валуна, который отмечал его позицию, присел на корточки и достал из сумки две таблетки чакры — максимум, что он мог принять, не впадая в кому, — и сунул их между губ в уголке рта, держа их там.

Он поднял бровь, когда Кодзи и Тома вкатились в середину ромба, который сформировала его команда, и множество струй дымящейся воды вырвались из земли как раз в тот момент, когда Дейдара пролетел над головой. Птица сделала правый вираж, чтобы избежать одного из них, но не смогла увернуться от всех. Один разорвал прямо через крыло, и два брата рванулись в сторону, нырнув за Темари, которая тяжело дышала и была покрыта грязью и собственной кровью.

Птица ударилась о землю с оглушительным грохотом, разбрасывая камни и обломки. "Я устал от того, что ты порвал мои рисунки, да", — сказал Дидара, легко приземлившись на ноги, направляясь к Темари и близнецам. Темари стояла на своем и подняла бровь, глядя на него, небрежно опираясь на свой веер.

"Искусство? По-моему, это было похоже на довольно простую Джейн Берд, — сказала она и резко улыбнулась.

Дейдара ощетинился, но Шикамару перестал обращать внимание на то, что он говорил, когда заметил тени, медленно скользящие по земле, похожие на чернильную лужу. Это была техника, которая принесла его дяде его прозвище. Шикамару сделал соответствующие знаки и послал свою собственную меньшую лужицу теней в сторону врага. Он почти достиг ноги Дейдары, когда мужчина заметил темную, ползущую тень Шикамару и отпрыгнул назад — прямо в дзюцу Энсуи.

Он тут же погрузился в тень с головы до ног. Они льнули к нему, как вторая кожа, делая его похожим на какую-то жуткую тень, только что поднявшуюся с земли. Шикамару по опыту знал, каково это — быть пойманным на этом дзюцу — Энсуи подвергал его этому на целых две минуты, прежде чем научить этому, чтобы он мог точно понять, как это работает. Это была одна из самых ужасных вещей, которые он когда-либо чувствовал (хуже всего все еще быть пораженным Самехадой).

Тени полностью поглотили и окружили вас, прилипая к вашей коже, делая небольшие движения за пределами судорог в панике почти невозможными. Они перекрывают тебе доступ воздуха, и когда ты пытаешься вдохнуть, ты просто втягиваешь в себя еще больше теней. Вероятно, именно таково было бы ощущение утопления в чане с чрезвычайно густой смолой.

На прошлой неделе Шикамару убил двух человек, используя эту технику. Слабость была такой же, как и в Технике Теневого Связывания. Это было интенсивное использование чакры, и если у жертвы было много чакры, они могли использовать ее и сражаться с вами — что означало, что пользователь техники "Саван смерти" сжигал их еще быстрее.

После единственной попытки Шикамару применить Технику Теневого связывания на Дейдаре, он знал, что у этого человека были большие резервы. Вот почему они собирались использовать его в качестве лабораторной крысы для Техники Двойного Савана Смерти — это также было причиной таблеток чакры, которые Шикамару и Энсуи оба держали наготове.

Это было рискованно, так как впоследствии оба Нара, вероятно, были бы совершенно бесполезны, но они доверяли своей команде защитить их и вывести из опасности. Это также уберегло бы кого-либо от необходимости подходить слишком близко к ниндзя-они не хотели повторения того, что случилось с Асумой.

Сузив глаза, Шикамару подтолкнул свои собственные тени, чтобы они легли поверх теней Энсуи, морщась от немедленного сокращения своих резервов. Он мог чувствовать, как Дейдара испускает свою чакру, преодолевая их барьеры. Он глубоко вздохнул, затем позволил своим теням слиться с тенями Энсуи, придав им ту же форму, а затем связал их вместе, усилив обе их техники в геометрической прогрессии. Что-то внутри него расслабилось, когда он понял, что их новое дзюцу сработало именно так, как они предполагали. Конечно, у них были запасные планы, чтобы справиться с Дейдарой, но у всех них было гораздо больше шансов получить травму для себя и своей команды.

Дейдара, должно быть, почувствовал, что его тюрьма укрепляется, потому что теперь он боролся еще сильнее. Шикамару сморщил нос. Было довольно отвратительно чувствовать, как его чакра оседает в отверстиях мужчины, особенно на его руках.

Он медленно вдохнул, подняв руки перед собой в знаке Крысы, сосредоточившись на поддержании постоянного потока чакры, чтобы не оставить никаких слабостей. Они согласились, что им, вероятно, нужно будет подержать его по крайней мере пять минут после того, как Дейдара перестанет сопротивляться, просто чтобы быть уверенными в его смерти. Они не могли позволить себе потерять концентрацию даже на мгновение.

Шикамару не дрогнул, когда Темари появилась перед ним и разрубила марионетку пополам своим веером, который направлялся прямо к нему. Он не сводил глаз с борющейся фигуры, которая теперь корчилась на земле, когда сам Сасори бросился к их группе, намереваясь освободить своего напарника.

Сэнд поднялся, чтобы метнуть копье в живую куклу, целясь в "сердце", как Маю и Канкуро сказали им все эти месяцы назад. Дымящаяся вода разорвала на части трех марионеток, когда они подошли сзади Энсуи, присевшего на корточки в той же позе, что и Шикамару, рядом с большей кучей валунов, с лицом, лишенным эмоций, даже когда немного обжигающей воды выплеснулось на его руку.

Шикамару медленно выдвинул кончик языка вперед на четырехминутной отметке и прикоснулся им к одной из таблеток между губами, втягивая ее в рот. Так же, как его чакра была близка к критической, он прикусил ее, дрожа от ощущения энергии, возвращающейся в него.

Он заставил себя оставаться в вертикальном положении, вместо того чтобы раскачиваться. Он сомневался, что продержится с искусственной энергией больше трех минут, прежде чем ему придется использовать следующую. Они бы подрезали его вплотную — действительно вплотную. Борьба Дейдары замедлилась, хотя он все еще периодически испускал свою чакру. Он проверял защиту, нанося случайные удары с разной силой и в разных местах.

К тому времени, когда резервы Шикамару почти иссякли, физическая борьба конохи прекратилась. Он проглотил вторую таблетку.

"Два!" — крикнул он Энсуи, давая ему понять, что у него остались последние резервы. Мужчина только хмыкнул в ответ, но напряжение от удержания дзюцу отразилось на его лице и в легкой дрожи, пробежавшей по его телу.

Пот бисером выступил на лбу Шикамару и стекал по его лицу, и он был настолько сосредоточен на удержании своего дзюцу на месте, что на самом деле не осознавал происходящего вокруг боя, за исключением случайного содрогания земли и вспышки дзюцу. У Шикамару оставалась половина запасов, когда Дейдара прекратил сжигать свою чакру. Он не собирался делать это полные пять минут, но если он заставит себя полностью истощить чакру, он, вероятно, сможет сделать три.

"Два", — проворчал Энсуи минуту спустя, давая Шикамару понять, что он использовал свою последнюю таблетку чакры.

Его резервы были выше, чем у Шикамару. Были шансы, что он, по крайней мере, сможет продолжать еще пять минут. Шикамару нахмурился, когда чакра Дейдары снова вспыхнула. Это было не так, как в последние несколько раз — это не давило на их дзюцу. Это было больше похоже на то, что он двигался внутрь.

Глаза Шикамару расширились. Энсуи, должно быть, почувствовал, что он сделал, потому что он выкрикнул предупреждение как раз перед тем, как откатиться за большую группу валунов справа от него, хотя он держал руки там, где они были, и не бросил дзюцу. "Беги в укрытие!"

Бросив быстрый взгляд, чтобы убедиться, что его команда услышала — песок Гаары уже устремился окружать его братьев и сестер — Шикамару откатился за камень, рядом с которым он присел, уже понимая, что это не защитит его так же хорошо, как большие валуны Энсуи.

Пожалуйста, не умирай, он едва успел закончить мысль, когда его ударили сбоку и завернули в то, что пахло как оболочка из дерева. Раздался звук взрыва как раз в тот момент, когда его Саван Смерти был разорван гигантской силой, и он почувствовал, как его деревянная клетка оторвалась от земли.

Он перевернулся в воздухе, ощущение невесомости было неоспоримым, даже будучи завернутым в ... коробку? Шикамару был уже на полпути к потере сознания, когда он упал на землю, оболочка, в которой он был, раскололась вокруг него. Последнее, что он увидел, прежде чем закрыть глаза, был огонь.

000

Шикамару проснулся от запаха антисептика и тихих голосов. Он застонал, когда различные боли, которые он испытывал, дали о себе знать. Хуже всего было с его головой — такое ощущение, что Сакура ударила его в висок своей суперсилой. Его рука болела под тем, что казалось слоем бинтов, и он был почти уверен, что все его тело представляло собой один большой синяк.

"Шикамару-кун?" Мягкий голос, который он принял за голос Сакуры, сказал сверху него.

Он с трудом открыл глаза и с облегчением обнаружил, что комната, в которой он находился, была тускло освещена. Сакура улыбалась ему сверху вниз. Он, нахмурившись, посмотрел на белую повязку у нее на лбу. Прежде чем он успел что-либо сказать, она поднесла стакан воды к его губам, и он выпил без жалоб, зная, что лучше не спорить с врачом. Он потратил время, чтобы порыться в своих воспоминаниях, и к тому времени, когда она убрала стакан, он вспомнил драку с Дейдарой и события, приведшие к ней.

"Все остальные?" — прохрипел он, и улыбка Сакуры стала шире.

"Прекрасно. Энсуи немного потрепан — его ранило шрапнелью, когда несколько небольших валунов, за которыми он находился, развалились от силы взрыва, но ничего такого, что не заживет в течение недели. Остальная часть вашей команды была защищена песком Гаары, и АРТ-Два вовремя убрался. Все остальные получили травмы, но тоже в порядке ".

Шикамару расслабился. Он уже собирался спросить, что случилось с их врагами, когда дверь открылась и в комнату вошел Джирайя. Он выглядел измученным, но в остальном невредимым.

"Джирайя-сама", — сказал Шикамару и не стал пытаться сесть, так как знал, что в конечном итоге либо упадет в обморок, либо его вырвет на чью-нибудь обувь.

"Я как раз собиралась рассказать Шикамару о его травмах", — сказала Сакура. Джирайя махнул рукой, давая ей понять, что она может продолжать, и тяжело опустился на стул рядом со своей кроватью.

"Хорошо, Шикамару-кун. У тебя сотрясение мозга, несколько порванных мышц вокруг ребер и ожог второй степени на руке. У вас было сильное истощение чакры, а это значит, что вы не должны пытаться использовать какую-либо чакру по крайней мере неделю. Вы можете выписаться из больницы утром, но никаких тренировок или заданий в течение семи дней. После этого, как только ты пройдешь медосмотр, с тобой все будет в порядке ".

Шикамару хмыкнул в знак согласия. "Спасибо, Сакура".

"Всегда пожалуйста. Я вернусь с едой позже, хорошо? У вас есть только полчаса, Джирайя-сама, — мягко упрекнула Сакура, прежде чем покинуть комнату, игнорируя ворчание мужчины о том, кто такой генерал АРФ.

"Разве ты не знаешь, врач всегда главный, когда дело касается ее пациента", — сардонически сказал Шикамару, и Джирайя фыркнул.

"Это звучит как цитата".

"Ага. Я уверен, вы можете догадаться, по кому." Он закрыл глаза от головной боли, пульсирующей в висках, и проклял себя за слабость. Истощение чакры было таким тяжелым испытанием.

"Да, твоя мать ужасна", — сказал Джирайя. Это было еще мягко сказано.

"Я полагаю, вы хотите получить отчет?" — Спросил Шикамару.

"Пожалуйста. У меня при себе три каге и два деревенских лидера для получения полных отчетов. Твое — последнее, что мне нужно ".

"Вербальный подойдет?"

"На данный момент, хотя мне понадобится письменное письмо через пару дней".

"Хорошо". Шикамару боролся с желанием провалиться в сон, пока он давал Джирайе настолько подробный отчет о своей битве, насколько мог, с тем, что ощущалось как пара молотков, стучащих по внутренней части его головы. Джирайя задал несколько вопросов для уточнения, но в конце концов казался удовлетворенным.

"Ну, я полагаю, ты хочешь собственный отчет", — сказал Джирайя, и Шикамару приоткрыл глаза и повернулся, чтобы изучить мужчину.

"Пожалуйста", — сказал он, и Джирайя ухмыльнулся.

"Ну, сумасшедший Ива нин, с которым ты дрался, мертв. Этот взрыв был самоубийственным дзюцу, которое обычно используется взрывным корпусом. Если бы Энсуи не предупредил, это, вероятно, уничтожило бы всю твою команду", — сказал Джирайя, лицо его помрачнело, и Шикамару вздрогнул.

"Как мне удалось выжить?" — Спросил Шикамару. "Что-то накрыло меня в последнюю минуту, но я не уверен, что это было".

"Канкуро послал свою марионетку — ящерицу — прикрыть тебя. Надо было видеть, как он плачет над осколками. Можно подумать, что взорвался его чертов питомец. В любом случае, это защитило тебя от самого худшего. "

Глаза Шикамару расширились. "Саламандра? Он пожертвовал Саламандрой ради меня?" Канкуро любил эту штуку, несмотря на то, что она была творением того самого врага, с которым они сражались, — Сасори. Он всегда говорил о том, что это было произведение искусства, предназначенное для обороны. Шикамару проглотил эмоции, которые прошли через него. Он предположил, что это была достаточно веская причина, чтобы простить идиота за его комментарий несколько дней назад.

"А как насчет других членов Акацуки?"

"Сасори тоже умер — Баки пронзил его сердце своим мечом. Вся его команда в конечном итоге была отравлена, но благодаря Цунаде и ее ученикам у нас было много противоядия под рукой. Команда Какаши захватила Суйгецу живым."

"Как им это удалось?" — Спросил Шикамару. В конце концов, парень превратился в воду.

Грудь Джирайи выпятилась от гордости. "Саске выбил его из водной трансформации молниеносным дзюцу. Затем Наруто наложил несколько сделанных им печатей, чтобы ввести его в стазис и истощить его чакру."

Шикамару поднял брови, а затем пожалел об этом, когда это вызвало всплески боли в его голове. Он ни в коем случае не был мастером печати, но, изучая основы у Энсуи, он знал достаточно, чтобы понять, что создание этих печатей — особенно в пылу битвы — будет нелегким делом.

"Впечатляет", — сказал он, и Джирайя промурлыкал.

"У него талант к тюленям, это точно".

"Хошигаки?" Шикамару стиснул зубы, зная, что его тело вот-вот погрузится в сон.

"Он сбежал", — мрачно сказал Джирайя. "Мы были отвлечены взрывом. В целом, однако, это был успех — мы спасли брата Райкаге и вывели из игры трех членов Акацуки ".

Шикамару промычал в знак согласия, даже когда снова провалился в сон. Его последней мыслью было злобное удовлетворение — пусть таинственный лидер Акацуки пережует удары, нанесенные его организации.

000

Маю поднялась по лестнице так быстро, как позволяли ее костыли, ее тело вибрировало от возбуждения. Ей было скучно сидеть дома, в то время как ее мать суетилась, а Шикаку, сутулясь, заходил в любую комнату, в которой она оказывалась в тот момент, чтобы нависнуть над ней. Разве у них не было работы, которую они должны были выполнять?

Ей оставалось еще три дня ходить на костылях, но Фугаку позволил ей прийти в MPF, посидеть в его офисе, заняться бумажной работой и научиться быть таким же потрясающим лидером, каким был он. Она изо всех сил пыталась открыть дверь, сохраняя равновесие, наконец распахнула ее и вошла внутрь, прежде чем она смогла закрыться за ней.

Ее внимание было приковано к Хинате и Шисуи, которые разговаривали примерно в двадцати футах от нее, вероятно, наверстывая упущенное до того, как Хината ушла в патруль. Маю запомнила расписание своей подруги и позаботилась о том, чтобы засечь время ее прибытия до того, как Хината покинет станцию.

"Хината!" — закричала она. "Шисуи-сан!" Они оглянулись, и она попыталась помахать рукой и пройти вперед одновременно с тем, как проходила мимо чунина, несущего большую стопку папок. Костыль, который она выпустила, чтобы выполнить движение, отлетел в сторону, и она пошатнулась, поморщившись, когда перенесла весь свой вес на поврежденную ногу.

Она споткнулась и попыталась перенести вес на другую ногу — Есино, вероятно, надела бы на нее эту дурацкую шляпу, если бы она снова открыла рану, — и в итоге налетела на край пустого стола. Она пискнула и замахала руками, костыль, за который она все еще держалась, отскочил в сторону и ударил чунина с папками по коленям.

Ее глаза расширились, когда он снова упал на нее, заставив ее упасть обратно на стул, который был задвинут под стол. Когда ее собственные ноги ушли у нее из-под ног, она проследила за стопкой папок, когда они пролетели по дуге в воздухе, бумаги внутри них разлетелись веером, когда они это сделали.

Маю съежилась, уже зная, что ее ушибленным ребрам не понравится их неизбежная встреча с землей. Прежде чем она ударилась, произошло смещение воздуха, от которого плавающие бумаги и папки разлетелись еще дальше по комнате, и она охнула, когда столкнулась с грудью вместо земли, две руки мягко обхватили ее.

"Ты в порядке, Маю-тян?" — Сказал взволнованный голос Хинаты, в то время как Шисуи, ее спаситель, осторожно опустил ее на землю.

"Вау, Шисуи-сан, ты такая быстрая". Маю просияла, глядя на него. Он улыбнулся в ответ, и Хината опустилась на колени рядом с ней, с обеспокоенным лицом и трепещущими руками.

"Маю", — произнес строгий голос, и Маю вздрогнула, когда посмотрела вверх (и еще выше) на человека, который подошел и встал рядом с ней.

"О, привет, Фугаку-шишоу", — сказала она с нервным смехом, когда проследила за его взглядом на чунина, который смотрел на папки и бумаги, разбросанные по полу, выглядя близким к слезам.

"Что здесь произошло?" — Спросил Фугаку.

Больше по привычке, чем из-за чего-либо еще, поскольку она провела последние три дня, пытаясь убедить Шикаку сильно ее побаловать (он был там, ей было скучно, ей нравились объятия), она расширила глаза и выпятила нижнюю губу, опустив плечи. "Прости, шишоу. Наверное, я все еще привыкаю ходить на девяти пальцах.

Закончив говорить, она запаниковала. Фугаку никогда не попадался На Глаза — если уж на то пошло, они еще больше злили его. Поэтому, когда выражение его лица немного смягчилось, и он повернулся к чунину и сказал ему убрать беспорядок, ее челюсть отвисла от шока.

Она едва успела взять себя в руки и снова изобразить грустное щенячье личико, когда Фугаку повернулся к ней. Он нахмурился, когда Хината провела рукой по ноге Маю, сосредоточенно нахмурив брови.

"Я не думаю, что ты поранилась, Маю-тян", — наконец сказала она.

"Э-э, спасибо, Хината", — сказала она, бросив взгляд на Фугаку, который расслабился при этом заявлении.

"Маю, если ты все еще чувствуешь себя в состоянии, я передвинул небольшой стол в свой кабинет, чтобы ты могла работать непосредственно со мной". Она оживилась от этого, выйдя из своего удивления тем, что каким-то образом избежала наказания, даже несмотря на то, что она заставила кого-то вернуться к тому, что, вероятно, было часами работы, а затем попыталась использовать Глаза на Фугаку.

"Я верю! Я справлюсь!" — выпалила она и взяла руку Фугаку, когда он протянул ее, чтобы помочь ей подняться, игнорируя теперь уже свирепого чунина. Ее прогресс в достижении цели — заставить офицеров Учиха не ненавидеть ее до глубины души, — вероятно, в тот день немного пострадал. Ну что ж.

Хината и Шисуи вручили ей по костылю, которые она взяла, пробормотав слова благодарности. Партнер Хинаты, грубоватый пожилой учиха по имени Фаруи, которого, казалось, так или иначе не волновало, из какого клана Хината, ждал у двери, выглядя скучающим.

"Эм, мне нужно идти патрулировать сейчас, Маю-тян. Я приду проведать тебя, когда закончу, хорошо?"

Маю отмахнулась от нее и поспешила за Фугаку, пожав плечами на поднятую бровь Шисуи, когда проходила мимо него. Она понятия не имела, почему Фугаку был так снисходителен — в конце концов, это был всего лишь палец на ноге. Если Маю уже ушла, она вроде как полагала, что все остальные тоже уйдут.

Хотя прошла всего неделя, так что, возможно, все остальные все еще наверстывали упущенное. Тем не менее, не видя причин испытывать терпение Фугаку дважды, она двигалась медленно и осторожно, пока пересекала открытый кпз.

К ее удивлению, несколько офицеров, которые не были в команде Дая (единственные, кому она действительно нравилась, за исключением Шисуи и Хинаты), помахали или буркнули "С возвращением". Ха, возможно, похищение и удаление части тела действительно подняли ее репутацию на улице. Она потратила некоторое время, пытаясь решить, стоило ли это потери пальца на ноге, и в конце концов остановилась на "вероятно".

Она ворвалась в кабинет следом за Фугаку и едва сдержала радостный визг, когда увидела стол, установленный в углу для нее. Она сидела в его кабинете и смотрела, как он делает свою работу. Это должно было быть потрясающе.

Фугаку вздохнула, и она резко подняла голову от того места, где она смотрела на стол, представляя, как она и Фугаку бегают по Конохе, решая дела вместе, лениво размышляя, хорошо ли она будет выглядеть в фартуке с открытым передом. На его лице снова было привычное пустое выражение, и она подняла плечи до ушей. Наверное, она снова скорчила свою жуткую гримасу.

"Пожалуйста, садись, Маю. Тебе больно?" — спросил он и скользнул к своему столу.

"Нет! Ну, я имею в виду, это немного больно, но не похоже, что я сделала хуже, — поправилась она, когда он бросил на нее ровный, не впечатленный взгляд после ее первого ответа. Он расслабился, и она с грохотом подошла к своему столу, вибрируя от возбуждения.

"Я положил кучу папок с нераскрытыми делами на твой стол", — сказала Фугаку, как только она оказалась на месте, и Маю с интересом оглядела папки. "Я хочу, чтобы ты прошел через них. Тщательно записывайте закономерности, зацепки или другие вещи, которые вы заметили и которые, по вашему мнению, были бы полезны. Затем я хочу, чтобы вы обрисовали в общих чертах, какими будут ваши следующие шаги в этом деле. Мы обсудим вашу работу после обеда ".

Он опустил взгляд на свою собственную огромную стопку бумаг с очевидным пренебрежением. Наконец-то она смогла заняться настоящим расследованием со своим героем-детективом.

Ладно, Маю, вот и все! Твой шанс заставить его гордиться тобой. Она протянула руку и схватила первую папку, ее плечи поникли, когда она открыла ее. Тьфу, серия ограблений банков в деревнях Страны Огня. Поскольку это делали шиноби, которые демонстрировали черты выходца из Конохи, это было передано им, а не дайме. Скучно — она надеялась на приятное убийство или, по крайней мере, на банду наркоторговцев.

Она вяло прочитала подробности. За столько же месяцев было совершено шесть ограблений. Трое преступников — они носили лисьи маски под черным капюшоном и модулировали свои собственные голоса. Не было видно ни единого кусочка кожи, и жертвы даже не могли определить, были ли они мужчинами или женщинами под плащами. Их скорость и использование огненного дзюцу для проникновения в хранилища были причиной того, что главный исследователь объявил их шиноби.

Все грабежи, нанесенные на карту, образовывали полукруг вокруг деревни и находились в пределах легкого дневного перехода от Конохи. Грабежи резко прекратились около четырех месяцев назад, и дело было объявлено закрытым всего три недели назад из-за отсутствия новых поступающих доказательств.

Маю быстро прочитала отчеты свидетелей, затем просмотрела фотографии, сделанные на дверях хранилища после того, как их расплавили. Она нахмурилась и быстро набросала несколько пунктов, прежде чем изложить предлагаемые ею следующие шаги. Она едва удержалась от нескольких пренебрежительных замечаний в адрес ведущего расследование следователя.

Настроение поднялось от ее внутреннего комментария об идиотах, она перешла к следующему делу, уверенный почерк Фугаку и перелистывание страниц за его столом успокаивали ее, вводя в состояние некоторого транса.

Тьфу, еще одно скучное дело — кто-то избил бухгалтера, который отправился в Цветочный квартал, чтобы немного поразвлечься, и украл очень дорогие карманные часы его отца. Это было единственное, что у него осталось от отца, ему было так грустно, пожалуйста, найди это, бла-бла-бла. Это было семь месяцев назад. Маю потребовалось всего около пяти минут, чтобы понять, что произошло.

Легкий вздох, и она потянулась за следующей папкой. Она отвлеклась от своей задачи, когда раздался стук в открытую дверь. Она оглянулась и увидела стоящего там Хаяо с серьезным выражением лица.

"Да, Хаяо-сан, входите", — сказал Фугаку теплым голосом.

Он наклонил голову и послал Маю легкое подобие улыбки, когда она помахала ему рукой. "Фугаку-сама, простите меня за вторжение. Я подумал, вы захотите узнать, что племянник члена совета Гоку был новой жертвой передозировки Пеппера."

Перец был дизайнерским наркотиком, из-за которого команда бедняги Дая бегала кругами. Группа или человек, которые производили наркотик, были образцом неуловимости. Сам препарат был назван в честь пряного послевкусия и красного цвета и становился все более популярным из-за своих эйфорических побочных эффектов. Это также приводило к гибели примерно десяти процентов людей, достаточно глупых, чтобы принять это. Маю неделями пыталась украдкой заглянуть в файлы.

Фугаку вздохнул, затем встал. "Хорошо. Расскажи мне о своих успехах, пока не пришел член совета, требующий ответов. Маю, пойдем, — сказал он, и она вскочила, ликуя оттого, что ее включили.

Затем быстро опрокинулась, когда она ударилась там, где у нее раньше был палец на ножке стола. Она могла слышать притворный вздох Фугаку и обеспокоенный звук Хаяо со своего места на полу. Она вздрогнула, когда один из ее костылей, прислоненный к стене, упал и ударил ее по щеке.

"Ой", — сказала она более чем немного жалобно.

Им потребовалось десять минут, чтобы добраться до конференц-зала после этого, Маю пришлось практически умолять Фугаку позволить ей прийти вместо того, чтобы идти за медиком. Его странная чрезмерная заботливость проявилась в самый неподходящий момент.

"Хорошо", — сказал Дай, выглядя немного нервным с того места, где он стоял перед фотографиями примерно двадцати мертвых людей. Маю прищурила глаза и наклонилась вперед, рассматривая пену у рта нескольких из них и черные линии, которые, подобно виноградной лозе, тянулись от середины их груди и расходились в виде солнечных лучей.

"На данный момент у нас восемнадцать смертей от передозировки. У нас есть информация о каждом из них в этих папках ". Он кивнул в сторону папок в центре стола. Фугаку протянул руку и схватил половину, а затем подтолкнул другую половину к Маю. В ее груди потеплело от его участия, и она смотрела на него, думая с обожанием, пока он не прочистил горло и не наклонил голову в сторону Дая, что было четким приказом обратить внимание.

"Между ними нет никакой реальной связи, поэтому мы не верим, что эти смерти были преднамеренными. Как вы можете видеть, некоторые из них являются давними наркоманами, другие делают это иногда для развлечения, и у нас также есть двое впервые употребляющих наркотики, насколько мы смогли узнать от друзей и семьи.

Некоторые жертвы и раньше пробовали Перец без каких-либо проблем. Это привело нас к мысли, что продукт является непоследовательным либо из-за нехватки ресурсов, либо из-за ненадежного поставщика ".

Вмешалась Маю. "У вас есть отчет об этом комплексе?" Когда она получила непонимающий взгляд, она попробовала еще раз. "Вы знаете химический состав препарата?"

"О, да. Вот, — сказал Дай и протянул ей папку. Она открыла его и подняла бровь от того, что увидела.

"Что это?" — спросил я. — Спросил Фугаку.

"Хм, это просто... довольно впечатляюще, на самом деле. И все образцы вышли с таким идентичным составом?"

Дэй нахмурился. "Мы сделали только три, но да".

"Вы не проверяли каждый раз препарат, который находили у жертв?"

Дэй нахмурился. "У нас не так много ресурсов в Научном корпусе", — сказал он отрывистым голосом, и Фугаку послал ей уничтожающий взгляд.

"Ну, они тебе не нужны. У тебя есть я. Достаньте мне образцы, и я займусь работой, — сказала она.

Дай взглянула на Фугаку, который внимательно наблюдал за ней. "Твой уровень мастерства настолько высок?"

Маю шмыгнула носом и подняла его вверх. "Конечно".

"Хорошо. Дай-сан, сегодня днем я хочу, чтобы вы сопроводили Маю в ее лабораторию с образцами."

Дай склонил голову, прежде чем продолжить свой доклад. "Мы не смогли связаться ни с одним дилером. Обе зацепки, которые у нас были по возможным продавцам, были слишком слабыми, слишком запоздалыми. К тому времени, как мы получили их подробную информацию, они исчезли. Наша рабочая теория заключается в том, что они были убиты кем бы ни был лидер.

Никто из наших контактов не знает, кто является производителем, поэтому мы предполагаем, что это новый игрок, хотя у них должны были быть какие-то контакты в подполье, чтобы поймать людей, продающих их наркотики. Честно говоря, у нас заканчиваются зацепки. Кем бы ни был этот человек, он знает, как замести следы.

Маю нахмурилась и постучала пальцами по столу, беря папки двух пропавших дилеров. Она склонила голову набок, изучая первую. Это был тощий мужчина, у которого, казалось, не хватало одного из передних зубов. Его дважды арестовывали за кражу, и он провел некоторое время в гражданской тюрьме в столице. Его освободили шесть месяцев назад, и с тех пор он перебивался случайными заработками — похоже, помимо торговли наркотиками.

Она открыла вторую папку и остановилась. "Я знаю его", — выпалила она, и гул разговоров вокруг нее прекратился. "Ну, я не знаю его, знаю его. Но я видел его раньше. Когда я пошел на встречу с, гм, информатором. В течение всего...ну, знаешь, дело о пропавших девочках." Она съежилась, когда Фугаку сделал свое неодобрительное лицо.

"Вы хотите сказать", — начал он низким и опасным голосом, " что вдобавок ко всему прочему, вы бегали и разговаривали с преступниками?"

"... нет?" — сказала она и опустилась на свой стул. "Я имею в виду, тогда он не был преступником . Ну, возможно, так оно и было, но я, очевидно, этого не знал."

Фугаку вздохнул. "Хорошо. Возьми Дай-сана с собой, чтобы поговорить с твоими... информаторами и посмотреть, сможешь ли ты получить информацию о нем."

"Эм, без обид, Фугаку-сама, но я не думаю, что они будут слишком рады, если я появлюсь с офицером Учиха".

Он поднял бровь, глядя на нее, и она вздохнула. "... прекрасно. Но нам нужно переодеться, ну, вы знаете, в гражданскую одежду. И, Дай-семпай, тебе нужно избегать выглядеть таким неодобрительным. Да, этот взгляд, вот, тебе не нужно этого делать ". Каждый офицер в комнате смотрел на нее так, как будто она должна была выйти вовремя, включая обычно полу-непринужденного (для учихи) Дая.

Фугаку прочистил горло, и она просияла, когда увидела, что он на самом деле выглядит немного удивленным. Ей пришлось смотреть очень, очень пристально, чтобы увидеть это, но ей нравилось думать, что она начинает понимать его микро-выражения.

000

Маю ковыляла на своих костылях рядом с Дай, которая сделала, как она просила, и переоделась в простые брюки и рубашку на пуговицах. Маю была в синих шортах и черной майке.

"... и у меня уже есть теория о том, почему некоторые люди умирают. Мне нужно будет протестировать эти образцы сегодня, чтобы знать наверняка, но как только я это подтвержду, это должно помочь, верно, Дай-сан?"

Губа Дая приподнялась с одной стороны. "Верно", — подтвердил он, затем оглядел местность, в которой они находились, с большим, чем просто осуждением. Они перешли в менее пикантные части Цветочного квартала и привлекли к себе больше, чем несколько недружелюбных взглядов.

"Вы проверили все склады химикатов и проверили инвентарь в лабораториях по всему городу, верно?" — Спросила Маю, и Дай кивнул.

"Мы сделали это, и до сих пор ни одно из химических веществ, перечисленных в отчете, не было закуплено в угрожающих количествах оптом или исчезло со склада", — подтвердил он. "Хотя, по-видимому, лаборатории обнаружили некоторые другие недостающие химикаты, когда они проводили инвентаризацию для нас".

"Хм, странно", — сказала Маю, бросив взгляд в сторону.

"Не совсем их реакция. Некоторые из этих химических веществ могут быть довольно нестабильными. Фугаку сам взялся за это расследование, поскольку есть опасения, что они могут быть использованы в какой-нибудь террористической атаке ".

"Неужели?" Маю издала странный писклявый звук, затем прочистила горло. "Это ... это нехорошо".

"Ммм-хм", — уклончиво произнес Дай. К облегчению Маю, они приближались к парку, и разговор подошел к концу.

"О! У тебя есть с собой какие-нибудь деньги, Дай-семпай?" Она смотрела на него широко раскрытыми глазами, пока он не вздохнул и не сдался, сунув руку в карман и протянув небольшую пачку денег.

"Ура", — сказала она себе под нос, затем добавила это в большую стопку, которую прихватила из своей комнаты, когда пошла переодеваться.

"Вы понимаете, что в MPF есть небольшие деньги, выделенные для информаторов, верно?" — Спросил Дай, и Маю моргнула, глядя на него.

"... Нет." Она печально посмотрела на пачку денег.

"Просто заполните отчет о расходах, и вы получите деньги обратно вместе со своей следующей зарплатой. Я покажу тебе, как это делается, когда мы вернемся.

"Спасибо, Дай-семпай", — прощебетала она, прежде чем понизить голос и прижаться к нему, когда они вошли в парк. "Позволь мне говорить, хорошо? И не калечьте никого всерьез, даже если они нападут. На самом деле это просто их способ поздороваться ".

Она проигнорировала его встревоженный взгляд, выпрямилась и сосредоточилась на том, чтобы передвигаться на костылях по мусору, усеивающему землю, и неровному ландшафту. Она проигнорировала подозрительные взгляды, которые на них бросали, и направилась вглубь парка.

Примерно через пятнадцать минут она увидела знакомое лицо, вышедшее из-за дерева, выглядевшее в целом недовольным тем, что Маю была там. Она весело помахала ей рукой. "Эй, Финчи-сан, давно не виделись..." Она оборвала себя, когда споткнулась о корень. Рука Дэя обхватила ее за талию, выпрямляя и бросая на нее раздраженный взгляд, прежде чем помочь ей выпрямить костыли.

По какой-то причине она почувствовала, как запылали ее щеки, и перевела взгляд с его лица обратно на Финчи и троих мужчин и двух женщин, которые столпились позади нее. Она выглядела немного менее раздраженной, чем вначале, явно наслаждаясь неуклюжестью Маю.

"Что ты здесь делаешь, сопляк? И с чертовым офицером полиции?"

Маю пожала плечами. "Они не позволили бы мне прийти одной, что с того", — она неопределенно махнула рукой на свою ногу. Финчи фыркнул, не впечатленный.

"Да, слышал, тебя похитили и ты потерял часть тела. Вот что ты получаешь за то, что суешь свой нос не в свое дело ".

Дей застыл рядом с ней. "Как ты узнал об этом?"

Финчи обратила все свое внимание на Дэя, ее бледное, худое лицо исказилось в презрительном выражении. "Ты думаешь, ты единственный, кто все знает, коппер?"

Маю прочистила горло, чтобы снова привлечь их внимание к себе. "Верно. Что ж, большое спасибо за беспокойство, — саркастически сказала она, затем полезла в карман и вытащила сложенный листок бумаги и пачку денег. Внимание Финчи и ее окружения сразу же было приковано к ее рукам.

"Даже не думай об этом", — сказала Маю сухим голосом. "Дай здесь Учиха уровня джоунина и, вероятно, менее склонен быть милым, чем я. Тебе нужны деньги, ты даешь мне информацию. Легко."

Финчи склонила голову набок. "Какая информация вам нужна?"

"Пеппер", — просто сказала Маю и увидела, как лицо Финчи дернулось, а мужчины и женщины позади нее замолчали. "Ах. Да, я так и думал, что ты так отреагируешь. Видите ли, когда я осматривал трупы, оставшиеся после этого человека, я узнал одного из пропавших дилеров. Держу пари, ты узнаешь и то, и другое.

Маю протянула сложенный листок бумаги, и Финчи подала знак одной из женщин рядом с ней, которая осторожно шагнула вперед, не спуская глаз с Дей, пока та протягивала руку и выхватывала бумагу у Маю, а затем поспешила обратно к Финчи. Она протянула газету, и Финчи медленно развернул ее, прежде чем посмотреть вниз.

Маю склонила голову набок. "Я знаю, что один из них раньше был в вашей команде, и я предполагаю, что его друг тоже был откуда-то отсюда", — сказала Маю, взмахнув рукой, чтобы охватить пространство вокруг нее. "Что я хочу знать, так это то, сколько еще людей исчезло?"

Губы Финчи поджались в явном неудовольствии, и женщина сложила бумагу обратно и бросила ее легким движением запястья так, что она упала на землю между ними. "Половину денег сейчас, половину после того, как я предоставлю вам информацию".

Маю пожала плечами, затем отсчитала ровно половину денег и протянула их, Дай неловко заерзал рядом с ней. Однако он ничего не сказал, довольный тем, что позволил ей продолжать руководить шоу. Та же женщина, что и раньше, бросилась вперед и схватила деньги, бросив на них один тоскующий взгляд, прежде чем передать их своему лидеру.

"Хорошо", — сказал Финчи, засовывая деньги в грязный карман. "Ты прав, Бо был в моей команде. Другого не было, но я тоже узнаю его по здешним местам. Несколько месяцев назад Бо просто перестал приходить. Я отправил одного из своих детей на его поиски. Оказывается, он получил работу — довольно уютную, судя по звукам. У него было жилье, еда и процент от выручки, когда он продавал инвентарь ".

"Перец", — пробормотала Маю, и Финчи фыркнул.

"Он утверждал, что никогда не видел ответственного лица, все делалось через посредника". Финчи пожал плечами. "Это было последнее, что я о них слышал. До сих пор. Полагал, что он в конечном итоге умрет, было слишком хорошо, чтобы быть правдой ".

"Я предполагаю, что есть нечто большее, чем просто эти двое?" Маю толкнула, и Финчи изучающе посмотрела на нее, прежде чем повернуться к своей команде и вступить в разговор шепотом. Когда она повернулась обратно, ее лицо было искажено от раздражения.

"Да. Похоже, у нас было около пяти человек, которые нашли таинственную работу, которая убрала их с улиц. Я думаю, что остальные трое все еще живы — по крайней мере, мы видели их недавно. Прежде чем ты спросишь, нет, я не знаю, где они. У меня есть парень, который хорошо рисует: "Ты платишь мне, и я разошлю его повсюду с эскизами ".

"Хорошо", — сказала Маю и протянула остальные деньги, которые девушка снова быстро схватила. "Если услышишь что-нибудь еще, ты знаешь, что я гожусь для этого".

Финчи склонила голову. "Я попрошу своих детей присматривать".

"Спасибо", — сказала Маю, затем поколебалась, прежде чем уйти. "Пеппер — это непоследовательно. Я думаю, что производитель использует нечистые компоненты. Сообщите своим людям, чтобы они держались от этого подальше — это убило много людей ".

Финчи сузила глаза, изучая Маю, которая просто стояла, позволяя женщине закончить чтение. В конце концов, она фыркнула. "Посмотри на это, полицейский, которому наплевать на грязные массы. Прекрасно. Я скажу им. Если я поймаю кого-нибудь с Перцем, они пожалеют, что не убили их к тому времени, как я с ними закончу ".

"А, ладно, ладно. Вы знаете, было также показано, что положительное подкрепление является ...

Она была прервана, когда Дай схватил ее за руку и потянул за собой. "Э-э, пока, Финчи-сан!"

"Мы с тобой собираемся поговорить о процедурах безопасности при работе с информаторами", — процедил Дай сквозь зубы, как только они покинули парк.

Маю фыркнула. "Пожалуйста, они не собирались причинять мне боль. Финчи я действительно вроде как нравлюсь, — сказала она немного гордо.

"Я знаю этих типов, Маю. То, что ты ей нравишься, не означает, что она не выпотрошит тебя, если будет думать, что это даст ей то, что она хочет", — сказал он с явным презрением, и Маю была удивлена, что она была раздражена и немного защищалась от имени Финчи.

"Да, звучит вроде как то, что сделал бы шиноби, а?" Когда Дай послал ей неодобрительный взгляд, она пожала плечами. "Я просто говорю, что нас учили убивать, лгать и воровать. У нас точно нет моральной опоры, на которую можно опереться ".

"Мы делаем это на благо деревни", — натянуто сказал он, и Маю закатила глаза.

"И она делает все это, чтобы выжить, и для выживания людей, находящихся под ее защитой. Люди, о которых деревня должна заботиться наряду с политиками и богатыми торговцами. Какая причина может быть лучше? И кто на самом деле виноват в ее ситуации и в том, что она вынуждена делать, чтобы выжить?"

Дай не ответил, но он оставался сердитым весь день, сидя в углу ее лаборатории и демонстративно игнорируя ее, пока она тщательно проводила тесты с образцами. Когда она закончила, было уже далеко за пять вечера, ее нога пульсировала, и она умирала с голоду, но это того стоило.

Они вернулись в MPF, и, конечно же, Фугаку все еще была там, спокойно просматривая записи, которые она сделала по нераскрытым делам тем утром. Он поднял глаза, когда они вошли, Маю гудела от возбужденной энергии, а Дай все еще выглядел немного раздраженным.

"Фугаку-шишоу, я выяснила, что убивает людей!" — весело сказала она, не обращая внимания на то, что свидетель, которого вели мимо нее в наручниках, дважды оглянулся на ее заявление.

Дай вздохнул и закрыл дверь, в то время как Маю, прихрамывая, подошла к столу и нетерпеливо протянула руки за распечатанными результатами, которые она положила на стол Фугаку после того, как Дай передал их.

"Ладно, смотри. Вы видите здесь этот химический состав?" Она указала на формулу в середине страницы, и Фугаку промычал в знак согласия.

"Посмотрите сюда на четвертый образец", — сказала Маю.

"Это другое", — сказал Фугаку через мгновение.

"Ага! Похоже, что это химическое вещество, — она перебирала бумаги, пока не нашла список компонентов, которые она собрала в начале, — смешивается с несколькими нечистыми партиями. Вероятно, потому, что наш преступник не получает свои химикаты из законных источников. "

Фугаку откинулся назад и уделил ей все свое внимание. "Мы предположили, что это не так, поскольку не было никаких записей о пропаже этих химических веществ или их покупке в больших количествах в каких-либо магазинах или лабораториях. Однако мы не смогли определить, где находится черный рынок подобных химикатов. Это довольно нишевое занятие ".

Маю неловко поерзала и потерла затылок. "На самом деле...Возможно, у меня есть идея на этот счет."

В комнате воцарилась зловещая тишина. "О?" — Наконец сказал Фугаку мягким голосом.

Маю прочистила горло. Она купила несколько припасов в том месте, куда владелец аптеки отправил ее много месяцев назад, в тот день, когда она встретила Харуми. Однако она перестала ходить, когда поняла, что продукт дерьмовый.

"Да, я слышал о ком-то, кто продает химикаты незаметно. Um. Я также слышал, что многое из его вещей не является чистым ".

"И откуда ты это услышала, Маю-тян?" — Спросил Фугаку.

"Здесь и там", — пропищала она. "Ты знаешь, я всегда держу ухо востро ..." Она прочистила горло и сосредоточилась на том, чтобы подойти к своему столу, чтобы нацарапать инструкции о том, как найти торговца с черного рынка.

Она передала его Дэю, который изучал адрес с непроницаемым лицом. "Производитель...не может быть, чтобы этот человек не прошел формального обучения. Я бы посмотрел на высший эшелон химиков в Научном корпусе."

"Контакты Mayu подтвердили, что производитель находит своих дилеров среди бездомных и криминального населения. Похоже, всего их было пятеро, остальные трое, скорее всего, еще живы, хотя у нас есть только имена и наброски. Я думаю, что двое других были убиты, когда их заставили не давать им говорить. Похоже, у нас тоже есть посредник ".

Фугаку оперся локтями о стол и сцепил руки вместе, лицо его было задумчивым. "Ладно. Дай-сан, я хочу, чтобы вы установили наблюдение за пределами деятельности этого торговца. Если у нас есть посредник, это означает, что вам, вероятно, потребуется установить дополнительное наблюдение за каждым, кто заходит и делает покупки. Как только кто-нибудь с достаточно большим опытом в химии появится на месте происшествия, мы их задержим ".

Дай кивнул один раз, затем вышел из комнаты, предположительно, чтобы собрать свою команду. Маю все еще стояла, неловко переминаясь с ноги на ногу, когда Фугаку заговорил. "Я просмотрел ваши записи по нераскрытым делам. Расскажи мне о них".

Маю резко обмякла. "Почему я не могу помочь Дай-семпаю?"

Фугаку нахмурился с явным неодобрением. "Ты выполнила ту роль, для которой лучше всего подходила в расследовании, Маю. Пришло время позволить команде, обученной слежке и имеющей опыт арестов, взять верх ". Она резко опустилась, раздраженная тем, что ее отстранили от очередного дела после кучи беготни, но понимая, что лучше не спорить с Фугаку, если она вообще хочет продолжать участвовать.

"Давайте сначала рассмотрим дело о банке. Вы, кажется, думаете, что преступники — студенты академии. Пожалуйста, объясни."

Маю фыркнула, но сделала, как он просил. "Ну, во-первых, ущерб, нанесенный хранилищу, явно не был дзюцу. Это было сделано с помощью паяльной лампы. Скорее всего, заложники на самом деле не были там для этой части и просто предположили, что это было дзюцу из-за возросшей скорости и рефлексов грабителей. Тот факт, что все они обладали скоростью, но были вынуждены использовать гражданские инструменты, чтобы проникнуть внутрь, говорит мне о том, что они низкого уровня.

Я пришел к выводу, что во время ограблений они все еще были студентами, исходя из сроков совершения преступлений, а также из дней, в которые они произошли. Каждое ограбление происходило на расстоянии бега от деревни, даже если человек, совершающий поездку, еще не научился ходить по деревьям. Они также произошли поздно вечером в субботу, что говорит нам о том, что у преступников были свободны только выходные. Это просто не было бы верно для ниндзя на действительной службе — наши графики обычно не с понедельника по пятницу. У студента академии, однако, есть. Их также не хватились бы так легко, если бы они нашли способ обойти своих опекунов.

"Что касается временных рамок — ну, они начали действовать в январе, но последнее ограбление произошло в выходные перед выпуском. Я предполагаю, что они не хотели рисковать и продолжать грабежи, как только они официально станут шиноби, поскольку их передвижения в деревню и из нее будут более тщательно отслеживаться."

Фугаку промычал. "Так вот почему вы хотели изучить тех, кто должен был окончить школу прошлой весной, в качестве следующих шагов".

Маю кивнула и немного надулась, когда он наклонил голову. "Хорошо. Скажите мне, почему вы утверждаете, что бизнесмен лгал о том, что его ограбили ".

Маю моргнула, удивленная сменой темы. "Ну, я думаю, совершенно очевидно, что его ограбила одна из проституток, а затем избили она и ее друзья, когда он попытался вернуть его. Тогда он был слишком смущен, чтобы признаться в том, что произошло на самом деле, поэтому придумал несколько грабителей, чтобы получить страховку. Тот факт, что многие его раны были царапинами, а синяки нанесены чем-то похожим на трость вместо кулаков, делал это отчасти очевидным ".

Губы Фугаку дрогнули. "Очень хорошо. Возьми завтра выходной, сегодня было трудно".

Маю нахмурилась. "Но как насчет дел? Мне нужно проследить ..."

"Они уже решены", — сказал Фугаку, затем снова посмотрел на свои документы. Рот Маю шевельнулся, прежде чем она издала оскорбленный вздох.

"Это была просто проверка!" — сказала она, и он поднял глаза и поднял бровь. "Ты уже разобрался в них".

"Да, я просматриваю все нераскрытые дела, прежде чем подписывать их. Я пришел к тем же выводам, что и ты.

Маю выпятила нижнюю губу. Она думала, что она единственная, кто достаточно умен, чтобы разобраться в них. "Я думаю, имеет смысл, что тебя было слишком легко обмануть", — наконец сказала она.

"Действительно", — протянул он, и она уставилась на него, впечатленная. Не так уж часто кто-то одерживал над ней верх.

Он вздохнул, когда поднял глаза и увидел, что она смотрит на него с откровенным восхищением. Он открыл рот, чтобы что-то сказать, затем, казалось, передумал. Она зевнула и переступила с ноги на ногу, раздраженная ощущением синяков, которые начали появляться у нее под мышками.

"Возьми завтра выходной", — сказал Фугаку. "Вообще-то, возьми и на следующий день выходной. Возвращайся, когда слезешь со своих костылей ".

"Что? Нет! Пожалуйста, Фугаку-шишоу, не заставляй меня переживать еще один день дома, когда папа и мама суетятся надо мной!"

Фугаку поднял голову и пристально смотрел на нее, пока она не обмякла. Ну, в любом случае, ей нужно было закончить проект: Оторваться от земли. Учитывая, что Итачи провел последние четыре с половиной года, просто пялясь на Хану издалека, вместо того, чтобы что-то предпринять, им понадобится каждое мгновение из этих шести месяцев, чтобы добиться ее расположения.

Маю также решила, что, поскольку ее выгнали из Корневого расследования, она сосредоточится на побочном проекте, к которому давно собиралась приступить. На самом деле, она была до смерти напугана тем, что вспомнила то, что случалось с ней не очень часто — ночной кошмар. Возможно, она сознательно отодвинула проект на второй план, но ее подсознание с этим не согласилось.

Маю была в своем сарае, который она решила перепрофилировать под комнату для расследований (совсем как у Фугаку!). теперь, когда у нее была современная лаборатория в другом месте, любезно предоставленная Итачи. Она собрала всю информацию, которая, по ее мнению, имела отношение к попытке найти Главного лидера, из файлов, которые она просматривала последние месяцы, решив продолжить расследование самостоятельно в тайне. Даже с ее памятью и пещерой разума, это был довольно сложный проект — отсортировать все данные, не имея физических копий.

Каким-то образом она заснула только для того, чтобы "проснуться" от стука в ее дверь. Когда она открыла его, там стоял Саске. За исключением того, что она обратила внимание на то, как он держал себя, как он наклонился вперед, вторгаясь в ее пространство, и оглядел ее с ног до головы, как будто она была предметом, который он думал о покупке. Жестокая улыбка на его лице и шипящий смех подсказали ей. Это был не Саске.

Маю отступила назад, внезапно так испугавшись, что ее затрясло, и он последовал за ней внутрь. "О, Маю-тян, ты не рада меня видеть? Это так ты здороваешься со своим любимым товарищем по команде?"

"Т- ты не Саске", — сказала она, когда он прижал ее к верстаку.

Он наклонился ближе, и, к ее полному отвращению, длинный, знакомо выглядящий язык высунулся и лизнул ее шею сбоку. "О, но я есть. Или, по крайней мере, это тело когда-то принадлежало ему."

"Нет", — она была раздражена, когда захныкала, но ничего не могла с собой поделать. Орочимару только что фактически сказал ей, что он убил одного из ее ближайших друзей и забрал его тело себе.

"О, да. Теперь мне любопытно, как тебе удалось избежать моего дара. Я думаю, что хотел бы изучить это, хм?" Последнее, что она увидела перед тем, как проснулась, были его клыки, вытянутые и направляющиеся к ее шее.

Маю слегка вздрогнула от вспомнившегося кошмара. Что ж, этого не должно было случиться. Теперь у нее было время, плюс куча дополнительной информации из файлов, к которым ей был предоставлен неограниченный доступ. Поскольку Итачи и Цунаде были обеспокоены тем, что некоторые из членов Root могли все еще поддерживать контакт с Саннинами, любая информация о ниндзя-пропавших без вести, включая слухи или наблюдения за эти годы, была включена в Корневые файлы.

Ей просто нужно было собрать все воедино в единую картину. Затем, когда остальная часть Седьмой команды вернется после месячного перерыва, они смогут пойти и уничтожить его. Маю проигнорировала странные взгляды, которые она получила от нескольких людей, которые все еще были на улице, когда она издала злое маленькое фуфуфуфу.

Она сделала короткую остановку, чтобы купить пять больших досок для постеров, бечевку, бумагу, цветные маркеры и булавки, две карты народов стихий и немного данго (она была голодна, понятно?). Затем она грустно посмотрела на проходящую мимо Нару, с которой была полузнакома по нескольким собраниям клана Нара, которые Есино заставляла ее посещать, прежде чем ее мать поняла, что все, чего она добивалась, это заставляла старейшин ненавидеть Маю еще больше.

Ну, это была не ее вина, что они смотрели на нее свысока, или что один был зависим от опиатов, а другой любил носить женское нижнее белье. Третья, женщина по имени Мико, на самом деле была в порядке и выглядела слегка удивленной после того, как Маю выведала самые сокровенные секреты своих коллег-старейшин. Двое других лишь немного попытались покалечить Маю, прежде чем Есино пришла ей на помощь.

Нара, которого она остановила, чтобы он помог ей отнести ее припасы домой, был мужчиной лет двадцати пяти с ожоговыми шрамами, которые начинались у него на шее и, скорее всего, тянулись вниз по правой стороне тела, если судить по его покрытой шрамами руке и тому, как он предпочитал эту сторону. Он выглядел расстроенным из-за дополнительной работы, но знал, что лучше не отказываться помогать Отродью Шикаку. Да, она знала, как ее называли остальные члены клана, хотя на самом деле это ее не беспокоило.

"Большое тебе спасибо, Тории!" — прощебетала она, когда он взял огромные доски для постеров и искоса взглянул на нее, вероятно, не ожидая, что она вспомнит его имя.

"Не за что", — решил он.

Она изучала его, пока он, ссутулившись, шел рядом с ней и хмурился. Он казался...немного грустно, на самом деле. Сузив глаза, она позволила им скользнуть по нему, игнорируя его неловкое движение.

"Не волнуйся, ты — находка, и если он этого не видит, он просто отстой", — наконец объявила она, и он споткнулся. "Я имею в виду, что любой должен чувствовать себя счастливым, получив Нара!" Несмотря на чопорных старейшин, Нара явно превосходили их благодаря высокому интеллекту и в целом спокойному мировоззрению.

"Не то чтобы это тебя касалось", — наконец проворчал он, и она просияла ему. Он не казался чрезмерно раздраженным или запуганным ею, но это могла быть депрессия, заглушающая все остальные его эмоции.

"Эй, что ты делаешь сегодня вечером?" — спросила она, и он глубоко вздохнул. Она продолжала говорить. "Хочешь помочь мне выяснить, где прячется сумасшедший ниндзя С-ранга, чтобы моя команда могла убить его? Это будет весело!"

Он остановился и медленно повернулся к ней, и она, пошатываясь, остановилась, отвечая на его пристальный взгляд своим. Наконец, он заговорил. "Ты действительно такой странный, как они все говорят".

Маю резко опустилась и широко раскрыла на него глаза. "Люди думают, что я странный?" — сказала она тихим голосом и задрожала губой. К ее удивлению, он только фыркнул и снова пошел. Хм.

"... У меня есть младшая сестра", — наконец сказал он, лицо смягчилось. "Грустные выражения на мне просто не подействуют".

"... так это значит "нет"?" Они добрались до фасада ее дома, и она повернулась, чтобы идти по тротуару, размахивая костылями.

"Эх, а что еще мне остается делать?" он сказал именно так, как она и знала, что он сделает. Она уже выяснила, что он был вне очереди, в то время как его тело заканчивало заживать от полученной травмы, его парень только что бросил его, и он устал слушать семейную суету.

Маю подавила желание порадоваться своей победе. Она пыталась придумать, кого заставить помочь ей, пока она все еще была прикована к костылям. Хината сделала бы это, но ее отец терпеть не мог, когда Маю задерживала ее допоздна. Киба продержался бы час, прежде чем ему стало бы скучно. Сино наговаривала на нее (Шикаку действительно был полон решимости уберечь ее от неприятностей), а Итачи был слишком занят. Харуми все еще смотрела на Маю, как на трагическую предысторию своей жизни, и Дай был зол на нее. Так что это была новая кровь.

000

"Господи, малыш", — сказала Тория, когда он вставил последнюю булавку. Было, наверное, три часа ночи, и оба они выглядели немного потрепанными по краям. Маю провела первые несколько часов, входя и выходя из своей пещеры разума, записывая соответствующую информацию и передавая ее Тории, прежде чем властно указать, где это нужно было повесить, с того места, где она сидела на табурете.

Мужчина развесил плакаты и карты без жалоб, хотя первые несколько часов выглядел крайне скучающим. Он становился все более и более заинтересованным, когда они записывали даты, отмечали наблюдения и возможные смерти, виновниками которых были Орочимару или его подчиненные, и начали связывать все воедино, чтобы сформировать шаблон.

Маю зевнула, затем улыбнулась ему. "Довольно круто, да?" Она быстро заморгала и покачнулась, и он вздохнул.

"Хорошо, давай. Время перерыва. Иди вздремни, это все еще будет здесь завтра ".

Маю резко обмякла. "Но, я не могу спать! Я должен найти Орочимару, а завтра я должен пойти за покупками для собак с Хокаге!"

"... Верно. Вы, очевидно, очень устали и слегка бредите. Давай, вставай".

Она позволила ему вывести себя из сарая и смотрела, как он закрывает его и надевает висячий замок. "Что ж, — сказал он, — мне пора домой ..."

Она усмехнулась. "Пожалуйста, мы оба знаем, что ты не хочешь туда возвращаться. Ты можешь спать в комнате Шики. Простыни должны быть чистыми".

Он нахмурился и неловко поерзал. "Я не думаю..."

"Бла-бла-бла, давай пропустим ту часть, где мы спорим, я устал. Пойдем, мама покормит тебя, когда мы проснемся, она готовит потрясающий завтрак ". Маю повернулась и заковыляла к дому, ничуть не удивившись, когда он последовал за ней.

На следующее утро Есино действительно накормила их завтраком, хотя Маю могла бы обойтись без той части, где она лучезарно улыбалась Тории и рассказывала о том, как здорово, что у Маю появился "новый друг".

Теперь у нее постоянно появлялись друзья! Ну, Хината была ее другом, и Киба, и вся Седьмая команда. Чего еще хотела от нее ее мать? Она без особого энтузиазма ковырялась в своем завтраке, надув губы, в то время как Шикаку безуспешно пытался скрыть улыбку.

"Фугаку-сан прислал мне сообщение, в котором сообщил, что у тебя есть следующие несколько выходных, Маю-тян. На что ты собираешься потратить свое время?" — Спросил Шикаку с притворной небрежностью после того, как закончил болтать с Тории о скучных делах клана.

Маю знала, что на самом деле он спрашивал кто будет твоим телохранителем? Она не была идиоткой, она знала, что Итачи заставил джоунина следовать за ней повсюду — вероятно, именно поэтому Фугаку не позволил ей больше заниматься делом Пеппера, теперь, когда она подумала об этом.

"Итачи-семпай приглашает меня на ланч, а потом мы отправляемся за покупками для собак", — весело сказала она.

Тории поперхнулся водой. "Подожди, ты серьезно говорил об этом?"

Маю нахмурилась, глядя на него. "Ну, да. С чего бы мне говорить это иначе?"

"Ха", — наконец сказал он, и она поняла, что он выглядел немного удрученным, в то время как Шикаку выглядел довольным, скорее всего, потому, что это не было безопаснее, чем тусоваться с Хокаге.

"Ну, мне могла бы понадобиться твоя помощь с некоторыми другими проектами позже, если ты будешь рядом", — сказала она Тории, и он просто пожал плечами, прежде чем зевнуть. Практически Нара показывает большой палец вверх.

"Отлично! Я буду дома около трех, — сказала она. "Если вам так хочется, вы можете встретиться со мной в моей следственной комнате".

Шикаку посмотрел на потолок, но ничего не сказал. Большинство отцов почувствовали бы себя странно, узнав, что их дочь заперлась в сарае с незнакомым мужчиной, но, опять же, он, вероятно, подумал, что лишний человек, слоняющийся поблизости, готовый защитить ее от злых похитителей, — это хорошо. К тому же, она явно не собиралась связываться с единственным открытым геем из Нара в клане за пределами Энсуи. Шикаку, вероятно, думал, что он раскошелится на новую помощницу Маю. Или, ты знаешь, друг. То-май-то, то-ма-то.

"Ну, это звучит забавно", — сказала Есино, накладывая ложкой еще еды на тарелку встревоженной Тории. "Я приготовлю вам, ребята, вкусную закуску".

Маю вырвалась из лап своей семьи несколько часов спустя после того, как Есино вздремнула и проверила ее. Хината зашла поздороваться, прежде чем ей нужно было отправиться на патрулирование, и они провели время, прижавшись друг к другу в комнате для расследований.

"Э-эм. Ты должен записать это", — наконец сказала Хината, указывая на листок бумаги с подробным описанием пропавшего члена ветви ее клана. "Мы никогда не смогли бы это доказать, но отец знал, что это было похищение, санкционированное Кумо".

Маю нахмурилась, но знала, что лучше не просить о большем. Хината уже нарушила около трех правил клана, сказав так много. Она записала это, и они обсудили несколько других недостающих частей и временные рамки, прежде чем Хинате пришлось уйти.

Она не удивилась, когда Шикаку появился в их доме, ссутулившись и засунув руки в карманы, чтобы проводить ее в башню, где она встречалась с Итачи. "Ты же понимаешь, что за мной повсюду следуют два джоунина высокого уровня", — пробормотала она, наклонив голову в сторону деревьев.

"Разве отец не может просто хотеть провести немного времени со своей маленькой девочкой?"

Маю закатила глаза, но была лишена возможности ответить, когда ее костыль поскользнулся на шатком камне. Ей даже не пришлось спрашивать, прежде чем Шикаку взвалил ее на спину и сунул ее костыли под мышку.

Маю обхватила его руками и уткнулась лицом в его шею. "Папа, ты самый лучший", — радостно сказала она и не упустила его довольной полуулыбки.

Итачи появился перед ними, когда они достигли башни, бросив взгляд на Маю, сидящую на спине Шикаку. "Тебя беспокоит нога, Маю-тян?" — спросил он, и она покачала головой.

"Нет, просто это долгий путь, чтобы ходить на костылях". Итачи взял костыли у Шикаку и медленно опустил Маю на землю. "Я не могу дождаться, когда Есино позволит мне избавиться от них", — проворчала она.

Шикаку притянул ее к себе, чтобы обнять. "Просто еще один день, наглец. Развлекайся с Итачи, и не больше приводи домой домашних животных", — твердо сказал он.

"Я не собиралась!" — крикнула она в его удаляющуюся спину. "Бикер не любит собак, если только они не Акамару", — проворчала она, пока Итачи передавал ей костыли.

"Я зарезервировал для нас заднюю комнату в моем любимом ресторане для уединения. Это нормально?" — спросил он, игнорируя ее комментарий о домашних животных, и она махнула на него рукой.

Ресторан был неброским, но, очевидно, все еще очень дорогим. Вежливая, но старательно незаинтересованная хозяйка проводила их в заднюю комнату, и Маю с облегчением увидела, что, в отличие от столов в главной столовой, этот был нетрадиционным, со стульями и всем прочим. Сидеть в сейдзе было бы трудно с ее травмой. Итачи, должно быть, предвидел потенциальную проблему и попросил обеденный стол со стульями. Хане должно было очень повезти, что у нее такой заботливый муж.

После того, как они сели и выпили чай, и Итачи снова спросил о ее здоровье, она сразу перешла к делу. "Ладно. Итак, сегодня день Ханы в клинике. Вы знаете, что они принимают бездомных собак, так что это причина, по которой мы собираемся отдать должное за то, что мы там. Пока мы там, ты должен, ну, знаешь, поговорить с ней ".

Щека Итачи дернулась, и Маю вздохнула, понимая, что ему понадобятся некоторые подсказки. "Спроси ее о клинике, почему она стала медиком для людей и животных, э-э... о! Киба ненавидит, когда люди притворяются, что Акамару там нет, так что поприветствуй братьев Хаймару тоже. Может быть, сделать им комплимент. Но, типа, не ври! Ты же знаешь, что они могут сказать. Ну, может быть, не с шиноби твоего уровня..."

Они съели очень вкусные суши и лапшу, прежде чем Итачи расплатился, а затем направились в резиденцию Инузука. Маю могла сказать, что Итачи нервничал — так мило, — поэтому она провела прогулку, жалуясь на тест на нераскрытое дело, который Фугаку дал ей накануне. К тому времени, как они прибыли в клинику, губы Итачи растянулись в улыбке.

"Мой отец сделал то же самое со мной", — сказал он, открывая дверь, чтобы она могла зайти на своих костылях.

"Неужели?" — спросила она, когда в поле зрения появился стол. Как и ожидалось, Хана сидела там со скучающим видом и читала журнал, в то время как братья Хаймару спали в углу, хотя и подняли головы при их появлении. Хана была одета в бежевую униформу медика, а ее волосы были собраны сзади в обычный хвост.

"Маю-тян! И, Хокаге-сама, здравствуйте." Хана встала, выглядя нехарактерно взволнованной, хотя Маю пока не могла сказать, было ли это просто из-за статуса Итачи как хокаге или потому, что это был Итачи. Надеюсь, это было не потому, что она знала, что Итачи был преследователем.

"Привет, Хана-сан. Привет, Хаймару." Они лениво тявкали на нее, но не двигались со своих мест. "Хана, ты знаешь Итачи-семпая?"

"Мы уже были на задании вместе раньше", — спокойно сказал Итачи. "Рад видеть вас снова, Хана-сан, Хаймару", — сказал он, и Хана выглядела довольной тем, что он включил ее нинкен. Маю внутренне ликовала.

"Как ты себя чувствуешь, Маю-тян?" — Спросила Хана и вышла из-за прилавка. Маю откинулась назад, узнав взгляд медика, который вот-вот начнет ощупывать твои раны.

"Я в порядке, я в порядке", — сказала она. "Выздоравливает хорошо, только еще день на костылях".

Хана расслабилась. "Это хорошо. Киба так беспокоился о тебе, и мама действительно беспокоилась...что ж, я рад, что с тобой все в порядке ".

Маю смущенно потерла затылок. "О, ну что ж. Я в порядке. Как вы можете видеть. На самом деле, — она выпрямилась, взволнованная. "Итачи и я здесь, чтобы завести собаку".

"Ты заводишь собаку, Маю-тян?"

Она взмахнула рукой. "Нет, нет, Итачи-семпай есть. Я здесь просто для моральной поддержки, — весело сказала она, и ей не нужно было смотреть на Итачи, чтобы знать, что он боролся с желанием вздохнуть при виде нее.

"О! Что ж, это действительно мило, — сказала Хана, немного придя в себя от удивления. "У нас здесь есть несколько спасенных, но нет щенков".

"Это не будет проблемой", — сказал Итачи. "Я думаю, что предпочел бы взрослую собаку".

"Хорошо", — сказала Хана, явно взволнованная. "Позвольте мне взять мои ключи, и мы можем пойти посмотреть на них".

Они оказались на заднем дворе какого-то питомника, и Маю сразу же влюбилась в белую собаку среднего размера с большими карими глазами. Она плюхнулась перед клеткой, отчасти для того, чтобы дать Итачи и Хане немного побыть наедине, а в основном потому, что ей просто очень, очень понравилась собака.

"Это не спасение, на самом деле он принадлежит моему другу", — сказала Хана. "Он съел что-то, чего не должен был есть, и я оставляю его здесь на ночь на всякий случай".

"О, ты залез в мусорное ведро?" — Промурлыкала Маю, позволяя собаке лизать ее пальцы через сетчатое ограждение и задаваясь вопросом, насколько действительно рассердился бы Шикаку, если бы она пришла домой с собакой.

Она усилила свой слух, чтобы беззастенчиво подслушивать, как Итачи и Хана идут навстречу спасателям. "Какую собаку ты ищешь?" — спросил я.

"В основном компаньон", — сказал Итачи после минутного колебания. "Такой, который достаточно спокоен, чтобы проводить со мной часы в офисе, и которого не побеспокоят незнакомые люди".

"Хм, ладно. Я думаю, что Аки мог бы хорошо подойти. Он очень тихий и милый. Он дворняжка и принадлежал женщине, которая была убита на задании два месяца назад. С тех пор как он стал старше, заинтересованных людей было немного, но на самом деле он просто душка. К тому же, он не возражает быть неподвижным. "

Маю не обращала на них внимания, пока они обсуждали других собак, и не была удивлена, когда Итачи в конце концов оказался с Аки. Он был крупным и действительно представлял собой некую смесь пород, которую было трудно расшифровать. У него была большая округлая голова и лохматая коричневая шерсть. У него был длинный нос, а хвост, свернувшийся калачиком, лежал на крупе.

"О, посмотри на себя!" — Сказала Маю и неловко опустилась на колени, чтобы обнять его, отчего его свернутый хвост захлопал вокруг. "Он такой мягкий! Эй, Хана, когда ты заканчиваешь? Может быть, мы могли бы пойти поесть мороженого, и ты мог бы дать Итачи советы по владению собакой. А потом мы сможем пройтись по магазинам за собачьими принадлежностями."

Глаза Итачи расширились, прежде чем он смягчил выражение лица, к счастью, прежде чем Хана взглянула на него, неуверенная, но явно желающая сказать "да". Маю не была особо удивлена — Итачи был красивым парнем и только что доказал, что любит собак. Ей хотелось похихикать над тем, как хорошо складывался ее блестящий план.

"Я заканчиваю через десять минут", — сказала Хана, о чем, да, Маю уже знала, заглянув в расписание, когда она посетила Кибу, когда он работал на стойке регистрации несколько дней назад. "Если Итачи-сама не будет возражать, если я пойду с тобой..."

"Он не знает!" — Быстро сказала Маю и с трудом поднялась на ноги. "Он очень нервничает из-за того, что впервые становится владельцем собаки. Я больше не хочу смотреть, как он дергается, так что ты окажешь мне услугу. "

Хана прикрыла смех рукой, а Маю улыбнулась раздраженному Итачи. В конце концов они все-таки пошли поесть мороженого, но потом Маю симулировала судорогу в ноге и настояла, чтобы они высадили ее у офиса Шикаку, чтобы он мог отвезти ее домой.

"Хана-сан, ты не против пойти с Итачи-семпаем? Он просто так нервничает из-за того, что об Аки хорошо заботятся... " — сказала она и широко раскрыла глаза, глядя на женщину. Итачи платил за их мороженое и, надеюсь, был достаточно отвлечен, чтобы не слышать, как она изображает его чувствительным, нежным цветком.

"Конечно, я буду", — сказала Хана и похлопала Маю по ноге, которая была у нее на коленях, чтобы она могла слегка помассировать, чтобы помочь с несуществующими судорогами.

Хана была грозной и жесткой, как и большинство женщин в ее клане, но Маю провела достаточно времени рядом с ней, пока росла, и знала, что она также была прирожденной опекуншей. Она ни за что не отказала бы в подобной просьбе.

Маю проигнорировала предательский взгляд Итачи, когда соскользнула со спины Ханы, и позволила Шикаку суетиться вокруг нее, когда Хана рассказала ему, почему они появились в его офисе с Маю на руках. В тот вечер с ее родителями было бы невозможно иметь дело, но ради общего блага нужно было пойти на жертвы.

Итачи, заводящий милых маленьких детей с Ханой, считался высшим благом. Она помахала на прощание, игнорируя паническое, умоляющее выражение лица Итачи, прежде чем позволить Шикаку посадить ее к себе на спину и сказать капризному Крику, что он берет отгул до конца дня. Маю послала Шоте свой самый самодовольный взгляд, когда они проходили мимо него, и он впился в нее взглядом.

Через несколько минут после того, как они прибыли в дом, рядом с Маю на диване появилось облачко дыма, и она расслабилась, когда увидела, что это была всего лишь одна из жаб Наруто. Шикаку что-то проворчал, прежде чем убрать свой кунай, но Маю была слишком занята, ловя маленькую коробочку, когда жаба ее изрыгнула.

"Ура. Спасибо, — сказала она, и жаба просто пожала плечами, прежде чем исчезнуть. Она разорвала коробку и улыбнулась, когда достала открытку с надписью С Днем рождения, Маю! Всем любви, неряшливыми каракулями Наруто.

Шикаку опустился на диван рядом с ней и наблюдал, как она вытаскивает стопку печатей, которые сделал для нее Наруто. Она прочитала его описание — стазисные печати. Один из них мог вырубить взрослого мужчину и держать его в таком состоянии до тех пор, пока его не уберут.

"Потрясающе", — выдохнула она и подумала, научит ли он ее их готовить, когда будет в деревне.

Энсуи и Какаши прислали ей книгу о ядах Страны Трав (как мило, что теперь они присылают совместные подарки?), а Сакура приготовила ей какую-то целебную мазь. Саске прислал ей короткую записку, в которой сообщал, что заказал ей несколько сюрикенов у того же поставщика, которым пользовались его отец и Итачи, и она должна была пойти забрать их.

Когда она вытащила конверт с ее именем, написанным на лицевой стороне корявым почерком Шикамару, Шикаку закатил глаза и побрел на кухню, чтобы приготовить чай.

Она открыла его, улыбнувшись, когда увидела, что это были за комочки. Две черные заколки в форме вееров, усыпанные крошечными сверкающими камнями. Они были красивыми, явно ручной работы и довольно дорогими. На конце каждого ребра веера была крошечная круглая ручка, и после некоторого осмотра она обнаружила, что если потянуть за нее, то обнаружится острая метательная игла.

"О", — выдохнула она. Если она их отравила...что ж, они могли бы стать хорошей последней защитой. Она осторожно положила иглу на место и отложила веера в сторону. Там же было маленькое кольцо, сделанное из мерцающего люминесцентного камня цвета жемчуга. Она несколько мгновений изучала, как на нем играет свет, прежде чем положить его на стол рядом с заколками для волос.

Затем она вытащила письмо, слегка улыбнувшись приветствию.

Моя Маю,

Извини, я не смог быть там на твоем дне рождения — ты же знаешь, я бы сделал это, если бы мог. Я уверен, вы уже разгадали хитрость с заколками для волос, но в них спрятаны иголки. В следующий раз, когда кто-нибудь похитит тебя, я надеюсь, что они пригодятся.

Она ухмыльнулась, точно представив, каким тоном он сказал бы это, прежде чем продолжить чтение.

Кольцо для твоей правой руки — я запланировал кое-что еще для левой, когда мы немного подрастем.

Любовь,

Шикамару

Она вздохнула и взяла кольцо, прежде чем надеть его на палец правой руки, слегка улыбаясь.

"Это красиво", — сказал Шикаку с порога, и она подняла глаза, когда он подошел к ней с чайным подносом и сел рядом с ней, коснувшись ее плеча своим и кивнув на кольцо.

"Да. Посмотри на заколки для волос, которые он мне подарил." Она подняла их и передала, прежде чем аккуратно сложить записку и положить ее обратно в конверт.

"Мило", — сказал Шикаку, вертя одну в руках. "И смертельно опасен", — добавил он, вытащив одну из игл.

Она промычала в знак согласия, взяла свой чай и откинулась на спинку дивана, прежде чем сделать глоток. Шикаку почувствовал, что она чувствует себя немного подавленной — подарки были приятными, но она скучала по своим друзьям, и Шикамару больше всего — и обнял ее, позволив ей прислониться к нему.

"Итак", — наконец сказал он. "Не хочешь рассказать мне, почему ты играешь в сваху?"

"Я понятия не имею, о чем ты говоришь", — сказала она беззаботно, пряча улыбку за глотком чая.

"Угу", — сказал он, явно не веря ей, но не стал настаивать.

Она провела остаток дня и большую часть следующего, отсиживаясь в своей Следственной комнате, Торий присоединялся к ней, когда мог. Он был не так уж плох в том, чтобы помогать ей составлять шаблоны. Он был тем, кто выяснил, что пропажи припасов в нескольких лабораториях по всей Стране Стихий, похоже, совпадали с пропажами людей в других областях.

Казалось, Орочимару все еще был силен в своих экспериментах, хотя Маю не была удивлена этим открытием. Она была еще меньше удивлена тем, что большинство из них не совсем добровольно согласились на эту честь.

Она вернулась на работу с чистой справкой о состоянии здоровья, и Фугаку, не теряя времени, объяснил ей, как следует поступить в то утро, а затем прочитал длинную лекцию о том, что ей нужно найти свой новый центр равновесия. Маю, вероятно, не следовало так удивляться, как она была, потере даже самого маленького пальца на ноге.

Учиха Юхуи, напарник Маю по патрулю, был похож на действительно молодую, действительно великолепную женскую версию Фугаку. Она была суровой, сосредоточенной и совершенно равнодушной к обычным манипуляциям Маю. Маю застряла где-то между любовью к ней и ненавистью ко всему, что у нее было.

Маю потребовалась всего одна смена патрулирования, чтобы понять, что это ужасно скучно. Они ходили по назначенному им району, высматривая любые неприятности и, как правило, просто запугивая население, чтобы оно вело себя как следует. Коноха была, по большей части, довольно спокойной деревней, так что просто не было очень много возможностей для волнения в качестве патрульного полицейского.

"Эй, Юхуи-семпай, это действительно то, чем ты занимаешься весь день каждый день?" — Спросила Маю, волоча ноги по булыжнику.

Юхуи послал ей равнодушный взгляд. "Для меня большая честь охранять мою деревню", — наконец сказала она, и Маю изобразила рвотный позыв, когда отвернулась.

Во время своей второй смены патрулирования к ним подошла торговка средних лет с осунувшимся лицом и суровым пучком волос. "Офицер-сан, там двое молодых людей... прелюбодействуют за фонтаном".

Маю испытала благоговейный трепет, когда лицо Юхуи даже не дрогнуло. "Спасибо, что дали нам знать, мэм. Мы немедленно позаботимся об этом ".

Женщина фыркнула, и Маю решила, что ей, вероятно, не стоит указывать на то, что женщина на самом деле выглядела немного возбужденной всем этим, несмотря на ее оскорбление. "Пожалуйста, сделай. Это отвратительно, то, как ведет себя молодежь в наши дни..."

Маю мило улыбнулась, когда женщина посмотрела на нее с недоверием, произнося последнюю строчку. Юхуи повернулась и направилась к фонтану, Маю подпрыгивала рядом с ней.

"Мы собираемся их арестовать? Могу я взять показания?" — Спросила она, настроение у нее поднялось от перспективы того, что произойдет что-то захватывающее.

Юхи пожал плечами. "Это зависит от обстоятельств. Если они на самом деле... прелюбодействуют, — она, казалось, боролась с улыбкой, прежде чем продолжить, — тогда да. У меня такое чувство, что это не так уж серьезно, так что мы, вероятно, просто предупредим их.

Когда они нашли негодяев за деревьями, которые были посажены за фонтаном, Маю даже не была уверена, почему она была удивлена, что это был Киба. Он прижал светловолосую девушку — судя по всему, гражданскую — спиной к дереву. Ее руки были засунуты ему в штаны спереди и двигались вверх-вниз, что было безошибочно заметно даже для Маю. Он покусывал ее шею и держал руку у нее под рубашкой, и Маю строила безумные планы, как позже стереть это воспоминание.

"Киба!" — прошипела она. "Что за черт!"

Он взвизгнул и отскочил назад, а Маю закричала и прикрыла глаза, когда его штаны распахнулись.

"Нет, почему это продолжает происходить со мной", — простонала она. Она подождала мгновение, а затем выглянула из-за своей руки. Лицо Кибы было ярко-красным, и он застегивал штаны.

"Эй, как ты думаешь, это среднего размера?" — спросила она девушку, которая выглядела так, словно была на грани слез. Она просто уставилась на нее с недоверием, и Киба пробормотал:

"Номака-сан, вы знаете их?" Вмешалась Юхуи, и когда Маю оглянулась, она увидела, что женщина действительно выглядела удивленной.

"Да, идиот, который только что высветил тебя, — это Инузука Киба. Не спрашивай меня почему, но мы дружим с детства. " Она снова обратила свое внимание на упомянутого друга. "В любом случае, где Акамару? Обычно он удерживает тебя от таких глупостей, как прелюбодеяние на публике. "

"Мы не занимались прелюбодеянием!" — закричал он, и лицо его почему-то покраснело еще больше. "И что, черт возьми, с тобой происходит, когда ты врываешься ко мне и девочкам, в любом случае?"

"Девочки?" блондинка пискнула, и Маю поморщилась. Что ж, это было неловко.

"Это случилось однажды раньше, и это не моя вина, что ты не знаешь, как запереть дверь! И это вряд ли моя вина, я делаю свою работу. Ну, знаете, как офицер полиции?"

У Кибы побледнело лицо, когда он увидел значок на ее плече и Учиху рядом с ней. Блондинка громко разразилась слезами.

"О нет, мой папа убьет меня", — причитала она.

Маю закатила глаза и послала Кибе осуждающий взгляд. Он просто пожал плечами в знак того, что ты можешь сделать .

"Ладно, этого достаточно", — вмешался Юхуи. "На этот раз мы сделаем вам предупреждение, но если я снова поймаю вас за чем-то подобным в общественном месте, я вас арестую", — строго сказала она.

"Я провожу тебя домой", — сказал Киба, но девушка, которая перестала плакать после того, как ей сказали, что она не попадет в тюрьму, задрала нос.

"Я могу добраться домой сама. Я думаю, будет лучше, если ты больше не будешь приходить, Киба-кун", — сказала она, развернулась на каблуках и ушла с последними остатками своего достоинства. Маю расхохоталась, и Киба уставился на нее.

"Почему мы друзья", — проворчал он, и она махнула на него рукой.

"Хорошо, Номака-сан, пошли", — сказал Юхуи.

"Прекрасно", — проворчала она. Она повернулась, чтобы последовать за своим партнером, и крикнула через плечо: "Спасибо за развлечение, Киба-кун! Не могу дождаться, чтобы рассказать об этом твоей маме!"

"Не смей!" — закричал он, и она захихикала. Ей потребовалось некоторое время, чтобы унять смех, хотя Юхуи, казалось, переносила это с большим терпением, чем ожидала Маю.

"Эй, знаешь, ты можешь называть меня Маю", — наконец сказала она, и Юхуи посмотрел на нее.

"Хорошо", — просто сказала она. Маю уже называла ее по имени, главным образом потому, что в противном случае на станции возникло бы замешательство, но также и потому, что у нее не было стыда.

"Так почему же ты отпустил их, просто предупредив?" — спросила она через мгновение, искренне любопытствуя. Она знала, что если бы с ней был Фугаку, Маю послала бы Анзу с сообщением к Хане, чтобы та приехала и вызволила ее брата из тюрьмы.

Юхуи пожал плечами. "Вы обнаружите, что в зависимости от клана у людей разные точки зрения на вещи. Инузука менее стеснительны в таких вещах, как секс, хотя я признаю, что они обычно не заходят так далеко на публике", — сардонически сказал Юхуи. "Не стоит привлекать его к чему-то, в чем я сомневаюсь, что он сделает это снова, хотя бы для того, чтобы избежать смущения и, возможно, посеять вражду между MPF и Inuzuka".

Маю нахмурилась. "Ты имеешь в виду Учиху и Инузуку", — сказала она, и Юхуи склонила голову, не пытаясь отрицать это.

"Было довольно глупо, что учиха были единственной полицейской силой", — проворчала Маю. "Это все равно что просить создать раскол в деревне".

Юхуи пожал плечами. "Ну, я думаю, именно поэтому Фугаку-сама и Итачи-сама так усердно работают над интеграцией других кланов в MPF".

Маю изучала своего партнера, чувствуя себя немного не в своей тарелке. Она действительно не ожидала, что у женщины, которой не могло быть больше семнадцати, будет такое мировоззрение. Она вроде как думала, что будет просто еще одним встревоженным Учихой.

"Ха", — сказала она. Может быть, вся эта история с патрулированием в конце концов была бы не такой ужасной. Маю, вероятно, могла бы многому научиться у Юхуи.

Когда она не патрулировала, она следовала за Фугаку повсюду, изучая очень неприятную и совсем не веселую политическую сторону управления MPF. В течение первой недели Маю решила, что она никогда, ни за что не станет начальником полиции. Это было ужасно.

После того, как Маю отчитала главу клана Курама, когда он прокомментировал "снижение качества работы полиции деревни" на заседании совета, Фугаку прочитал ей язвительную лекцию о ее неспособности контролировать себя.

Затем ей дали две ночные смены патрулирования, и она провела целых два дня, заполняя документы, пока он не соизволил впустить ее обратно в свой офис — вдобавок к тому, что ее заставляли пробегать пять кругов вокруг Конохи каждое утро в течение недели. Достаточно сказать, что она научилась контролировать свой темперамент, находясь в его кабинете или сидя за ним, делая заметки на собраниях.

Маю зачарованно наблюдала, как он встречался со своими капитанами и лейтенантами во время их еженедельных совещаний. Фугаку был невероятным лидером. Конечно, это проявлялось в том, как люди обращали внимание, когда он говорил, но именно мелочи сделали его таким успешным. Он подталкивал и подводил свою команду к выводам, к которым, как она знала, он пришел намного раньше всех остальных, таким образом, чтобы гарантировать, что они запомнят урок в следующий раз, когда возникнет аналогичная проблема, не нуждаясь в его помощи.

Его правила и границы были четкими, и когда люди пересекали их, они точно знали, чего ожидать (никогда ничего веселого, Маю могла это подтвердить). Фугаку также демонстрировал свое удовольствие небольшими способами, которые, тем не менее, были невероятно эффективны для повышения боевого духа. Маю не могла не задаться вопросом, как у него так хорошо получалось быть родителем на работе и так дерьмово получалось дома.

Неудивительно, что у Саске был комплекс. В следующий раз, когда она увидела его, она крепко обнимала его. Ей пришлось сдержаться, чтобы не хихикнуть вслух, когда она представила, какое неприятное выражение лица у него будет, когда она это сделает.

Команда Дай произвела арест по делу Пеппер через три дня после того, как она поговорила с Финчи. Они следили за кем-то, кто сделал крупную покупку у дистрибьютора на черном рынке, и в конечном итоге он привел их прямо к источнику. Это была женщина из Научного корпуса, которая пыталась собрать достаточно денег, чтобы оплатить лечение, в котором нуждался ее сын, и, похоже, ее не волновало, кто умрет в процессе. Это был совершенно удручающий конец дела.

После того, как она рассказала об этом Есино и Шикаку, ее мать убедила Цунаде пройти медицинскую процедуру на общественных началах. Парень потерял свою мать в тюрьме и технически все равно стал подопечным деревни, так что получить одобрение было не так уж сложно.

На протяжении всего этого в глубине ее сознания всегда было маленькое, назойливое существо, которое не давало ей забыть о проблеме Орочимару. Когда она не была на работе, тренировалась с Фугаку или спала, она была в своей комнате для расследований. Тории и Хината оба проводили с ней там время, когда могли, хотя Хинате приходилось успокаивать своего отца (он ожидал, что она откажется от своей "нелепой цели", как только станет младшим офицером. Когда она этого не сделала, он действительно начал оказывать давление), и Тории была назначена физиотерапия.

Маю убедила Итачи на их теперь уже еженедельных обедах дать ей больше информации об Орочимару. Она могла сказать, что он не думал, что она сможет найти его, и поэтому позволил ей просматривать подсказки и отчеты по мере их поступления в разведку, чтобы увидеть, были ли какие-либо из них релевантными.

Однако большая часть этих обедов была потрачена на получение новостей о том, как идут дела с Ханой. Аки был теперь узнаваемым атрибутом рядом с Итачи, и вокруг нового лучшего друга Хокаге прошел шквал сплетен, которые утихли примерно через неделю. В конце концов, это была всего лишь собака.

Конечно, за исключением визитов к ветеринару, Итачи не видел Хану с того дня, как получил ОПП, которое, по его признанию, прошло хорошо. На следующий вечер Маю потащила его и Аки в лагерь Инузука.

"Хана-сан! Я так рада, что ты здесь. Ты можешь посмотреть на Аки? Я мог бы поклясться, что он издал странный кашляющий звук, когда я провожал его для Итачи ранее — " Это не было ложью, он кашлял и чихал, когда они проходили мимо киоска со специями", -о, Цуме-сан, что это? Пахнет так аппетитно! Есино работал по вечерам, так что нам с папой приходилось самим заботиться о себе..."

Итачи оказался сидящим между Маю и Ханой за обеденным столом в Инузуке, выглядя так, словно кто-то выбил у него почву из-под ног. Если бы он просто вырастил пару и пригласил Ханну на свидание, Маю не пришлось бы прибегать к этой коварной тактике.

Маю, конечно, пустилась в рассказ о столкновении Кибы с законом, вызвав у обеих женщин-инузука хриплый смех, в то время как Киба ударился головой о стол. Итачи выглядел так, словно пытался решить, смеяться ему или не одобрять.

Когда они ушли, Маю убедила семью прийти к ней домой на ужин в эти выходные, ужин, на который она была полна решимости затащить Итачи. По страстным взглядам, которые они продолжали бросать друг на друга, когда думали, что другой не смотрит, Маю предположила, что Итачи и Хана будут помолвлены в течение пяти месяцев, при правильном толчке.

Когда она вышла из дома тем вечером, Цуме дала ей пять, в то время как Киба смотрел в замешательстве, а Хана и Итачи неловко попрощались друг с другом у двери. Маю всерьез любила эту семью.

000

Какаши, Наруто, Саске и Сакура только что закончили свой очень долгий допрос с Итачи, и все они ничего так не хотели, как вернуться в свои дома и поспать хотя бы день.

Последствия драки были изнурительными. Им пришлось придумать тюрьму, которая могла бы удерживать Суйгецу на месте, и Наруто провел последние несколько недель, работая с Джирайей над печатями, которые сохраняли бы комнату в безопасности, даже если ее заключенный мог превратиться в воду.

Какаши, Энсуи и Ишии Кенто отвечали за допрос, но, похоже, Суйгецу не мог предложить много знаний. Он выдал местоположение последней базы, на которой они были, но когда АРТ Один и Три, в сопровождении Нанако и Би, которые отказались уходить после того, как они спасли его, пошли проверить, все было превращено в руины. Казалось, Акацуки заметали свои следы.

Суйгецу смог рассказать им, что случилось с двумя джинчурики, которых Акацуки успешно захватил. Они выполнили какой-то ритуал, который извлек из них Биджу, чтобы сохранить в том, что звучало как большая статуя. Джинчуурики умерли, не в силах жить без своего пленника.

Почему, как и что они планировали с ними сделать, Суйгецу не знал, хотя он смог сказать им, что теперь осталось три участника — самых сильных участника — и дал им столько информации, сколько смог о них, что было не так уж много. Пейн, Конан и Кисаме. Был также лидер, о котором он ничего не знал, но, вероятно, это был таинственный человек в маске, который обратил Ито Каэдэ много лет назад.

Все это было более чем немного тревожно. С другой стороны, похищение Б доказало Кумо, что угроза Акацуки реальна, и А согласился послать несколько своих собственных шиноби, чтобы помочь им пополнить ряды. Би настаивал на том, что хочет быть одним из них, особенно после того, как он понял, что в АРФ есть еще два джинчуурики.

Наруто, конечно, быстро подружился с ним и потащил Гаару за собой. Было трудно поверить, наблюдая за тем, как они втроем взаимодействуют — Наруто и Би, глупые и громкие, Гаара тихий, настороженный и сбитый с толку, — что все они были оружием массового уничтожения, которое вселяло страх в сердца шиноби.

Какаши вздохнул и провел рукой по лицу. Было приятно вернуться в деревню после стольких лет, и он мог сказать, что его ученики пострадали еще больше, чем он. В конце концов, они никогда раньше не были на таком длительном, наполненном стрессом задании.

"Хорошо, потратьте несколько дней, чтобы..."

"Прошу прощения, Хатаке-сан?" Какаши вздохнул и повернулся к Наре, которая бочком подошла к нему.

"Да?" — спросил он, борясь с желанием огрызнуться на него. Однако мужчина, должно быть, почувствовал его гнев, потому что он пошевелился и сунул покрытую шрамами руку в карман.

"Ах, Номаку Маю попросил меня приехать и забрать вашу команду. Ей нужно поговорить с тобой о чем-то важном, — сказал он немного извиняющимся тоном.

"Маю-тян? С ней все в порядке?" — Спросил Наруто, его громкий голос заставил Какаши вздрогнуть, и Сакура хлопнула его по голове.

"Не нужно кричать, идиот!" — сказала она, и Какаши решил не указывать, насколько резким был ее собственный тон.

"С ней все в порядке", — сказала Нара.

"Отведите нас к ней", — сказал Саске ровным голосом, и Нара кивнула, затем повернулась и неторопливо пошла прочь, полагая, что они последуют за ней.

"Эй, эй, ты друг Маю? Мы ее товарищи по команде. Я Узумаки Наруто, это Харуно Сакура, Учиха Саске и наш извращенный сенсей Хатаке Какаши ". Какаши вздохнул, услышав описание Наруто. Никакого уважения.

"Да. Маю рассказывала мне о тебе. Я Нара Тории".

Какаши позволил Наруто вести разговор, усталость забыта вместо беспокойства за своего ученика, притягивающего неприятности. Он почему-то не был удивлен, когда Тории повела их вокруг дома к сараю, хотя он был немного озадачен, когда рядом с ними появилась Цунаде, выглядевшая более раздраженной, чем обычно, с испуганной Анзу на пятках.

"О чем, черт возьми, думает это отродье, посылая одну из своих повесток за мной. Я бывший хокаге, я вряд ли нахожусь у нее на побегушках — Сакура!"

"Цунаде-шишоу!" Две женщины обнялись, и Какаши должен был признать, что было приятно видеть, как Цунаде смягчилась при виде своей ученицы.

Какаши знал, что Итачи планировал отправить замену Сакуре в конце месяца, чтобы она могла продолжить тренировки с Цунаде, хотя остальная часть команды еще не знала о предстоящих изменениях. Теперь он задавался вопросом, насколько это изменение было связано с тем, что Цунаде оказывала давление на Итачи, чтобы тот вернул ей ее ученицу.

"Давай, посмотрим, чего хочет маленькая дурочка", — проворчала Цунаде. Торий открыл дверь в сарай, игнорируя при этом несколько приглушенных предупреждений. Они все знали, что лучше просто не входить в лабораторию Маю, не убедившись, что они сначала не погибнут от взрыва. Однако их протесты застряли у них в горле, когда они с широко раскрытыми глазами осмотрели то, что раньше было лабораторией.

Все стены были увешаны плакатами, на которых были разбросаны бумага, картинки, карты и булавки. Сверху были натянуты разноцветные нити, соединяющие определенные фрагменты информации. Какаши заметил слова "деревня исчезает за ночь", соединенные с другой надписью "оборудование, украденное из гражданских лабораторий".

Посреди всего этого, с растрепанными волосами и мятой одеждой, стояла Маю, которая резко обернулась, услышав, как открылась дверь. Какаши слегка нахмурился от неистовства в ее движениях. Прежде чем кто-либо из них успел произнести приветствие, она подскочила к двери и выпалила: "Я нашла Орочимару!"