Лягушка Интриганка (джен)

Я собралась ехать во дворец на собрание сразу после завтрака. Мероприятие обещало затянуться, так что я выбрала относительно удобное серое платье с розовой отделкой и спустилась в холл, где застала дядю. Он был в домашней одежде и, насколько мне было известно, собирался покинуть особняк только к вечеру, чтобы наконец вступить в клуб и увезти из дома павиана. Несчастное животное, очевидно, привыкшее к большей свободе, вымотало своими криками всех обитателей дома. Лоренцо даже спрашивал, не желаем ли отведать обезьяньих мозгов, но ему было обещано, что крикливая тварь скоро покинет дом.

— Сабхаш вернулся вчера от доктора Ватсона поздновато, чтобы беспокоить тебя, — произнёс дядя. — Доктор спрашивает, может ли он взять с собой к нам на обед своего друга.

— Да, конечно, — протянула я. — Если друг доктора Ватсона тоже врач, ваша статья может приобрести больший вес.

— Доктор упоминал, какого друга желает взять с собой? — спросил дядя у своего камердинера.

— Нет, сагиб, — отозвался он.

— Ясно, — я кивнула.

— Ты вернёшься к обеду? — поинтересовался дядя.

— Нет, не думаю, — я покачала головой. — Обедай без меня. Если надумаешь делать это вне дома, предупреди Лоренцо. Бальтазар, экипаж готов?

— Да, миледи, — отозвался дворецкий на удивление бесцветным тоном.

— Поехали тогда, — глубоко вздохнув, изрекла я.

У парадного крыльца стояла вычурная карета с гербом на двери, запряжённая парой холёных гнедых лошадей. Очень неприметно, конечно… Справедливости ради, впрочем, стоит заметить, что во дворец я ездила не так уж и редко, чтобы заподозрить что-то эдакое в моём выезде. А вот будь я в неприметном экипаже, его появление там могло бы вызвать некоторые вопросы. Хотя Бальтазар сидел напротив меня с неизменной улыбкой на лице, мы всю дорогу молчали. Он, должно быть, думал о чём-то своём, а у меня в голове роились мысли относительно повестки сегодняшнего собрания. Не было ещё такого, чтобы мы вчетвером встретились, попили чайку и обсудили новую оперу. А сегодня к обычным делам примешивалось ещё и дело с демонопоклонниками. Сказать, что мне совершенно не хотелось во всё это погружаться — ничего не сказать.

У крыльца, куда подъехала моя карета, нас встретил мистер Фиппс. Как всегда собранный и молчаливый, он повёл меня коридорами в особый зал заседаний, где обычно и встречалась псарня. Примерно в середине пути дворецкий её величества чуть повернулся ко мне и заметил:

— Ваше сиятельство, вас должен был встретить мистер Грей.

— Не скажу, что огорчена заменой, — отозвалась я.

— Он обижен на вас, — улыбнулся мистер Фиппс.

— Напишу ему письмо с извинениями, когда решу, что мне не всё равно, — я дёрнула плечом.

— Я не это имел в виду, — признал он. — В прошлый раз вы заметили, что ему следует осознать своё место. И после этой выходки я убеждён, что вы правы.

— Следует ли мне принимать обиду мистера Грея во внимание? — я нахмурилась с чуть склонила голову набок.

— Чарльз не станет предпринимать ничего, что могло бы помешать вам в выполнении ваших обязанностей, — отозвался мистер Фиппс.

— Иными словами, учитывать всё-таки стоит, — я поморщилась. — Я буду иметь это в виду.

— Мой коллега вспыльчив, но я не думаю, что он действительно способен каким-либо образом причинить вам вред, — заметил дворецкий.

— Люди иногда совершают совершенно несвойственные им поступки, мистер Фиппс, — заметила я. — Лучше учитывать этот факт, чтобы избежать неожиданностей. Я вовсе не думаю, что мистер Грей действительно может что-нибудь натворить, но не могу полностью исключить этого.

Мистер Фиппс мрачно кивнул. Мы наконец добрались до зала заседаний, и он открыл передо мной дверь. Все обсуждения, происходившие там, имели секретный характер, а потому допускались только члены псарни. Слуги должны были ожидать в отдельном помещении — им можно было заботиться о хозяевах только за обедом или даже ужином, если собрание затягивалось до этого времени. А пока оно шло, если нам что-то было нужно, можно было вызвать слугу её величества. Чаще всего — дворецкого. Обычно один из них просто стоял за дверью.

Зал заседаний представлял собой небольшую тёмную комнату без окон, с голыми, гладкими стенами, оклеенными серым шёлком. Он был круглым, и по центру стоял такой же круглый стол, накрытый синим сукном. Вокруг него располагались четыре не очень удобных кресла с высокими спинками, а над ним висела тусклая масляная лампа. Там всегда было душно, а проветрить можно было, только открыв дверь. Чего по понятным причинам никогда не делали во время заседаний. Когда я вошла, остальные члены псарни уже были внутри и поднялись, чтобы поприветствовать меня.

— Я опоздала? — озадаченно уточнила я.

— Нет, вы прибыли вовремя, — улыбнулся мне граф. — Это мы собрались немного раньше — я хотел ввести сэра Рональда и сэра Алексиса в курс дела относительно темы охоты за нашими головами.

— А, вот как, — я кивнула и прошла к своему креслу. — На чём остановились?

— Мне хватило времени рассказать о тех событиях, что уже произошли, но я не успел поделиться выводами, — отозвался граф.

— А я принесла немного свежей информации, — я кисло улыбнулась. — Вы назвали мне имя — Милвертон. Поверхностное наведение справок говорит о том, что он шантажист.

— И только? — изогнул бровь Адэр.

— Я очень сомневаюсь, что «и только», — я нахмурилась. — Однако люди такого склада, как правило, довольно осторожны. Разузнавать о них стоит с осторожностью, чтобы не спугнуть и не спровоцировать затаиться. Я подошлю к нему слугу.

— Я согласен, с такими людьми стоит быть осторожнее, — кивнул граф. — Преступники, если они и не идиоты, почуяв слежку, заметают следы. Я полагаю, мы имеем дело с не такой уж большой организацией, у которой нет своих ресурсов для выполнения самых мелких задач, однако чтобы нанимать кого-то, им нужны деньги. Шантаж — источник дохода, который нигде и никак не проявляется.

— Тогда нам стоит обратить внимание на всю теневую экономику, — заметил сэр Рональд.

— Да, источники дохода этой организации должны быть где-то там, среди неконтролируемых денег, — кивнул сэр Винсент.

— Это поможет нам выйти на руководителей, — заметил сэр Алексис.

— Я думаю, это один человек, — подала голос я. — Коллегиальное управление таким структурам не свойственно. Если нет явного лидера, она просто развалится.

— Да, это весьма вероятно, — кивнул граф. — Но я бы допускал некоторую верхушку. Лидер и ещё несколько человек наверху со своими областями деятельности.

— Если лидер один, то он весьма умён, — я сощурилась. — Простите, сэр Винсент, должна признаться, что отправляла Бальтазара проследить за вашим прошлым делом. и оно показалось мне весьма продуманным. Исполнители понятия не имели, кто их нанял. А кроме того, за домом следил человек, который позднее отправил несколько шифрованных записок по несуществующим адресам. Нам не удалось отследить, кто их в итоге получил. Однако этот же человек навещал Милвертона несколько дней назад.

— Вы могли сообщить мне об этом своём намерении, — он пожал плечами. — Я бы поделился с вами сведениями и так.

— Да, но того человека вы не заметили, — отозвалась я. — И возможно, будь Бальтазар под вашим присмотром, его не заметил бы и он. Он отследил его до его дома, но пристально мы не наблюдали. А я сомневаюсь, что он имеет прямой контакт с верхушкой.

— Я понаблюдаю за ним, только дайте адрес, — изрёк граф. — Мне проще найти агентов, которые могли бы это сделать.

— Что верно, то верно, — согласилась я.

— Однако каковы масштабы этой организации? — сэр Рональд поставил локти на стол и положил подбородок на переплетённые пальцы. — Нам бы стоило понимать, в каких кругах общества могут быть её члены.

— Вряд ли мы сильно ошибёмся, если предположим, что они есть везде, — нахмурился сэр Винсент. — Однако я задаюсь вопросом, почему сэр Теодор был первым, на кого они напали. О моей службе её величеству куда более широко известно.

— Хороший вопрос, — протянул маркиз Мидлфорд. — Я уверен, что и в армии есть агенты. Среди отставных офицеров точно. За руку я, конечно, никого не ловил, но полагаю, многие вернувшиеся с востока оказались в том состоянии, когда подобная организация могла бы привлечь их на свою сторону.

— Это возвращает меня к недавно завершённому мною делу, — задумчиво протянула я. — Всё больше склоняюсь к тому, что дом доктора Ройлотта стоит выкупить и хорошенько осмотреть. Не то чтобы было хоть что-то, что намекало бы на его связь со всем этим, но военный врач, вернувшийся из Индии после того, как забил до смерти слугу-индуса, и уже здесь изощрённо убивший падчерицу — подходящий тип личности для преступной организации.

— А дом продают? — сощурился сэр Рональд.

— Не торопите события, — я покачала головой. — Его нынешняя хозяйка только похоронила отчима и вступает в права наследства. Она планирует скорую свадьбу, и я думаю, будет его продавать. Но пока что речи об этом не идёт.

— Могу я узнать, зачем вам недвижимость? — сощурился граф. — Хотите ещё один отель построить?

— Колчестер… не очень подходит для «Роял Пэлэс», — отозвалась я. — Тем более, что я рассчитываю расширяться на континент. А постоялый двор в Эссексе у меня уже есть. Я думала подарить дом дяде.

— Вы, кажется, очень к нему расположены, — сощурился сэр Рональд. — Не то чтобы у меня возникли сомнения на его счёт, однако, надеюсь, вы понимаете, какие риски может нести привязанность.

— Я прекрасно осознаю риски, — я скривилась. — Это скорее мысль на перспективу. Опека не всегда будет мне нужна, а он может надумать жениться. Мне проще самой позаботиться о том, чтобы ему было куда переехать в случае чего, чем надеяться, что как-нибудь потом всё само сложится. А ещё мне совершенно не надо, чтобы дядя вернулся в графство Розвелл. Однако дядя Фрэнк не имеет никакого отношения к теме. Пока что у нас есть два человека, предположительно имеющих отношение к тем, кто устроил резню в поместье два года назад. Мы можем строить предположения, конечно, но единственное, на что мы сейчас действительно способны, это собрать больше информации.

— Разве за два года вы не собрали ничего больше? — озадаченно спросил граф.

— Что ж, у меня действительно получилось собрать лишь какие-то мелкие крупицы, — мрачно вздохнула я. — Мне не удалось допросить тех, кто устроил резню в поместье, однако они проводили определённый ритуал, и я заставила себя изучить его следы. Пентаграмма и латынь явно говорили о попытке призыва демона. Я смогла выяснить, что подобная попытка была не первой, но вот подтвердить или опровергнуть, были ли среди них удачные, у меня не вышло. Осмотр тел нападавших и убитой ими прислуги мало что дал, хотя если судить по поведению, о принадлежности отца к псарне они, вероятно, знали. Помимо самого ритуала, они планировали ограбить дом, и я не возьмусь утверждать, было ли это затеей верхушки организации или собственной инициативой убийц. Но я точно знаю, что приходили они по мою душу.

— Хм… — нахмурился сэр Винсент. — Однако пока вы жили у нас… Хотя тут трудно утверждать — на наше поместье время от времени и так пытаются напасть, так что неизвестно, за вами приходили или как обычно. Когда вы вернулись в поместье, у вас не было незваных гостей?

— Такого рода… — протянула я, вспоминая. — Надо уточнить у Бальтазара. После той ночи я, скажем так, усилила охрану.

— Мне придётся рассказать обо всём Фрэнсис, — тяжело вздохнул сэр Алексис. — Если она и дети окажутся под ударом…

— Ну, я бы не позавидовал тому, кому пришло бы в его дурную голову напасть на сестру, — криво усмехнулся граф.

— Всякого можно застать в момент слабости, — я поджала губы. — Впрочем, я не закончила. Пытаясь найти ниточки к разгадке причины трагедии, я обнаружила некую женщину, мать одного из нападавших. Знала она, разумеется, чуть меньше, чем ничего, но кое-что я из неё всё-таки вытянула. Её сын был головорезом, что разрывало ей сердце. По её словам, незадолго до резни он ходил очень довольным и говорил, что скоро у них будет много добра, совсем как у господ, а когда она плакала и просила его никого не убивать, он отвечал, что там всего-то щенка прирезать надо. А потом она припомнила, что до этого к нему приходил один человек… По описанию, если вспомнить, похож на того, кого Бальтазар видел следящим за домом. И что тот человек заплатил ему пятьдесят фунтов вперёд. Но тогда мы не смогли найти нанимателя. А позже, похоже, они перестали обращаться к исполнителям лично, — я нахмурилась. — Итого известно, что есть некая организация демонопоклонников, у которой есть деньги, вряд ли заработанные честным путём, и которая в курсе о псарне, хотя неизвестно, знают ли они обо всех или только о части. Они не гнушаются никакой преступной деятельности — я лично не могу представить себе, куда ещё дальше можно пойти, чем похищать детей для жертвоприношений. И можно почти что наверняка утверждать, что их лидер весьма умён. Чего мы не знаем, так это их целей. Желают ли они уничтожить псарню, просто чтобы нас не было, пытаются ли они призвать демона, просто чтобы призвать, или же за всем этим стоит что-то большее — вот в чём главный вопрос.

— Почему вы не подключили псарню раньше? — сощурился сэр Рональд.

— И с чем бы я пришла? — меня перекосило. — С зыбкими сведениями, которые ничего не дают, кроме вопросов? Сейчас появилось хоть что-то, с чем можно хоть как-то работать. И потом, вы все знали, как именно… — я сжала переносицу. — Что произошло в поместье.

— Что ж, теперь мы все можем присоединиться, — заметил граф. — Собственно, это в наших же интересах. Полагаю, этот вопрос мы можем пока отложить до появления новых сведений. Давайте перейдём к прочим темам.

И следующие полтора часа мы обсуждали импорт и экспорт. Нас по большей части интересовало только два аспекта темы ввоза-вывоза товаров — это контрабанда и спекуляция. Торговля по сути и есть спекуляция — купить дёшево, продать дорого. Так что сам факт перепродажи никого особо не волновал. Спекуляции пресекались только тогда, когда торговцы начинали борзеть, особенно если дело касалось товаров широкого потребления. В ту же степь шли недобросовестная реклама и искусственное завышение спроса. Не то чтобы второе никогда не использовалось в целях регуляции рынка, конечно, но Quod licet Jovi, non licet bovi⁽¹⁾. И те, кому хватало наглости вытворять подобное, получали довольно жёсткий щелчок по носу — мягкие увещевания там просто не работали. А вот с контрабандой дело обстояло немного сложнее. Незаконным путём ввозились не только запрещённые товары, но и то, что очень даже вливалось в экономику, только обходило таможенные сборы, а где-то и налоги. За этим оборотом присматривали, его старались держать в узде, но перекрывать полностью никто и не думал.

Контрабанда делом являлась противозаконным, а потому находилась по большей части в ведении графа Фантомхайва. Рассуждая о том, что происходило на рынке, он невольно ответил на мой вопрос относительно инвестиций в дело Лау. И вот не надо было туда инвестировать. Китайская мафия была не то чтобы неприкасаемой, однако в силу некоторых обстоятельств имела возможность выйти если не сухой, то лишь слегка подмоченной из воды. А вот те, кому ума хватило вложиться в контрабанду, могли оказаться в крайне затруднительном положении. Настолько, что их могли и вздёрнуть. Незнание не освобождало от ответственности.

Речь зашла и про фарфор, в теме которого естественным образом всплыл граф Бассет. Преступной его деятельность не была даже с большой натяжкой, к делам армии тоже никак не прикручивалась, так что становилась проблемой по большей части моей и сэра Рональда. Наши с ним дела вообще часто пересекались. Напрямую задачи сделать с ним что-то на данный момент не стояло, а инициатива могла оказаться делом опасным. Я предположила, что разорять предприимчивого графа на данный момент не нужно, однако достаточно отчётливо поняла, что именно мне следует показать его дочери на чаепитии. Сэр Рональд же решил немного сбить ажиотаж вокруг его керамики.

Обед был подан в другом зале, где имелись окна. Пока мы были там, зал заседаний проветривался — стоял с открытой нараспашку дверью. Посторонних при нашей трапезе не было — только личные слуги и дворецкий её величества. А потому, в принципе, мы могли продолжать обсуждать некоторые дела псарни. И присутствие мистера Фиппса напомнило мне кое о чём.

— Сэр Рональд, мне кажется, в скором времени у нас с вами возникнут некоторые затруднения, — задумчиво протянула я. — После моего дебюта мы с вами не сможем видеться без приличествующего повода. А переодеваться в мистера Трелони всякий раз, когда нужно обсудить с вами сплетни, довольно утомительно.

— Да, это немного неудобно, — он кивнул.

— Как вы смотрите на фиктивную помолвку? — я внимательно на него уставилась.

— Хм… — сэр Рональд сощурился и на некоторое время как будто завис. — На какой срок?

— Года три-четыре, полагаю, — отозвалась я. — И вам, и мне ни к чему затягивать её дольше. И я должна признаться, сэр Рональд, что для меня это не только возможность видеться с вами, но и способ несколько снизить ажиотаж вокруг меня как невесты.

— Удивительно, как вам претит популярность, леди Габриэль, — усмехнулся граф.

— Востребованность мешка с деньгами на ножках не имеет никакого отношения к популярности, сэр Винсент, — кисло заметила я. — И некоторые этого даже не скрывают.

— Да, это будет хорошее решение нашего вопроса, — наконец кивнул сэр Рональд. — Мне только надо подумать, как это правильно подать, чтобы потом не возникло проблем. Полагаю, нам стоит исключить и пылкие чувства, и погоню за деньгами… В любом случае, это будет где-то осенью или даже зимой, чтобы соблюсти все приличия.

— Чтобы вот прямо все соблюсти, возможно, уже после нового года, — нахмурилась я. — Хотя я пока что не совсем уверена в сроках, но раз уж мы навешали дядюшке обязанности моей опеки, не может быть и речи о помолвке, пока он не вернётся с континента. Так что время есть. К слову о брачных узах. Сэр Алексис, вам знаком полковник Волтерс?

— Да, — он кивнул. — Человек строгих правил. Он очень достойный офицер, и его единственный недостаток — отсутствие жены.

— Насколько мне известно, помолвка уже объявлена, — я улыбнулась. — И я так понимаю, свадьба должна состояться?

— Как я и сказал, полковник строгих правил, — снова кивнул маркиз. — Брак необходим, чтобы хоть немного смягчить его нрав. Держать солдат в кулаке железной дисциплины в колониях — это одно, но здесь настолько строгим быть ни к чему. Его свадьбы многие ждут.

— И его избранница, леди Торнхилл, сможет справиться с этим? — я склонила голову набок.

— Это весьма вероятно, учитывая, насколько полковник оттаивает рядом с ней, — он улыбнулся. — Вам самой стоит увидеть их на каком-нибудь приёме, и вы поймёте, насколько прекрасная они пара.

— Вот как, — улыбнулась я. — Вы мне очень помогли.

Послеобеденные темы тоже нельзя было назвать весёлыми. Маркиз Мидлфорд подозревал несколько фактов коррупции, что означало необходимость расследований в отношении определённых лиц. Но в таких делах недостаточно было просто поймать за руку того, кто брал взятки — следовало выявить и выловить всю схему. Потому что обычно в подобных предприятиях от замены одного лица мало что менялось. Как рубить головы гидре — вроде и усилий много, а эффекта нет, если он вообще не обратный. И для того, чтобы размотать весь клубок, требовалось участие всей псарни. И дело это обещало быть затяжным. На мои плечи легла задача отследить перемещения некоторых людей, которых маркиз подозревал в причастности к взяткам, что означало множество переписок. И не то чтобы дело было срочным, а мне было нечем заняться, однако откладывать это в долгий ящик определённо не стоило.

А последней скучной темой на повестке был бал Шарлотты. Кто вообще сказал, что это про танцы и веселье? Абсолютно нет. Пожалуй, сложно было представить себе менее политизированное мероприятие, чем это. Даже с учётом веяний отказа от договорных браков в пользу браков по любви бал дебютанток открывал большие возможности в сфере создания союзов во имя или вопреки. Пока юноши и девушки веселились на паркете, их родители уже строили планы относительно удачных и неудачных партий для своих детей, а потому всякая буйная любовь легко могла закончить своё существование, столкнувшись с открытым неодобрением со стороны старшего поколения. А направить симпатию на самом деле было не так уж сложно. И тут бы промолчать, конечно, но псарня этим тоже занималась. Не то чтобы мы контролировали все браки, но в некоторые вмешивались… И почти два часа мы вчетвером рассматривали список дебютанток и холостяков, прикидывая выгодные для Британии союзы. Пробовали даже подыскать партию для Бастардфилда, чтобы тот уже угомонился и отстал от меня, но среди дебютанток не нашлось девушки, которую было бы настолько не жалко.

К четырём часам мы успели набросать все схемы действий, так что пора было расходиться. Вот только выйти всей кучей мы всё же не могли — это могло привлечь ненужное внимание. А потому маркиз отправился к гвардейцам, граф ушёл в канцелярию, а сэр Рональд поспешил в клуб. И мне ничего не оставалось, кроме как пройтись по саду, чтобы скоротать время. Я размышляла о предстоящем чаепитии, которое по факту имело к чаю очень слабое отношение. Сад дворца был открытым для дворян, так что ничего такого в том, что я там шарашилась, не было. Вот только мне следовало бы учесть свою удачливость и быть внимательнее, потому что именно там я наткнулась на принцессу Александру.

— Маркиза Муркивинд, какая приятная неожиданность, — заметив меня, поздоровалась она.

— Приветствую, ваше высочество, — склонилась в реверансе я.

— Раз уж вы здесь, разделите со мной чашку чая, — предложила принцесса.

— Как вам будет угодно, — улыбнулась я. Хотя я была вымотана и больше всего хотела поехать домой, отказаться я всё равно не могла.

— Чудесная погода сегодня, — заметила она, с чем я охотно согласилась — погода и впрямь была на диво приятной. — Давайте выпьем чаю в беседке в саду. Уверена, нам с вами найдётся о чём побеседовать.

Её высочество махнула рукой своему слуге, и тот стремительно умчался распорядиться о подаче чая. Принцесса Александра не была посвящена в существование псарни на данный момент, а потому воспринимала меня обычной юной дворянкой с нелёгкой судьбой, на которую её свекровь возложила тяжкое бремя. Вдобавок, у неё был сын, мой ровесник, в данное время находившийся на службе в морском флоте. Её высочество скучала, и хотя нельзя было сказать, что я часто сталкивалась с ней, относилась она ко мне тепло. Даже подозрительно тепло.

Пока мы с ней степенным шагом шли к беседке, останавливаясь для обсуждения цветов, там успели накрыть чай. Когда мы расположились за столиком, её высочество несколько минут внимательно смотрела на меня в молчании, а я немного терялась от того, что не знала, о чём с ней говорить. Наконец она улыбнулась и заговорила.

— Я слышала, что вы намерены дебютировать на балу Шарлотты в этом году, — мягко произнесла она. — Надеетесь встретить подходящую партию?

— Признаться, мне кажется, что для этого ещё рано, ваше высочество, — изрекла я, глядя в свою чашку. — Однако я не могу тянуть с этим — всё же её величество лично даровала мне титул, и мне приходится быть взрослой.

— Нелегко вам приходится, — кивнула она. — Я была удивлена тому, кого назначили вашим опекуном. Ведь у вас с графом нет никакой родственной связи. Но похоже, он действительно помогает вам.

— Маркизат остаётся на плаву заботами графа и её величества, — честно солгала я.

— Я тоже думаю, что вам рано выходить замуж, — её высочество глубоко вздохнула. — Вы юны, и с этим стоило бы повременить ещё лет десять. И всё же вам стоит подумать о том, чтобы найти партнёра, который сможет взять на себя тяжкую долю управления маркизатом. Мужчины получают лучшее образование, чем мы, женщины. Не вечно же вам полагаться на помощь графа.

— Вы, безусловно, правы, ваше высочество, — согласилась я.

— А ведь мой второй сын Джордж ваш ровесник, — заметила она. А вот к чему всё это… — Как вы знаете, сейчас он служит во флоте, и мы ожидаем его возвращения в следующем году.

— Я буду молиться за его благополучное возвращение, — я сделала вид, что совершенно не поняла намёк.

— Я думаю, что ваша семья достаточно знатна, чтобы войти герцогский дом, — продолжила её высочество. — Конечно, торопиться не следует, и всё же подумайте об этом.

— Благодарю вас за заботу, ваше высочество, — я склонила голову.

Откровенно говоря, это брак был просто невозможен. Вот буквально. Семья из псарни просто не могла войти в любую другую, тем более связанную с престолонаследованием, прерывая тем самым собственный род. Если бы у меня был брат, который получил бы все родовые обязанности, тогда… Даже тогда это был маловероятный союз. Но в беседе с непосвящённой в эти тонкости её высочеством я не могла озвучить что-то подобное вслух — она могла подумать, что я пренебрегала её сыном. А дело было вообще не в этом. Откровенно говоря, я ему даже сочувствовала — находиться на службе в морском флоте с двенадцати лет, когда ровесники ещё в игрушки играли, не было похоже на счастливое детство. Иными словами, у меня не было иного выбора, кроме как просто соглашаться с её высочеством. И это только усложняло мне жизнь — дебют было не перенести, распространять слухи о матримониальных планах принцессы Александры было попросту глупо, а моя помолвка с кем-то ещё могла и вовсе её задеть. Надо было как-то выкручиваться из этой ситуации, а я понятия не имела как. За какие грехи королевская семья подбрасывала мне задачки на выплывание одну другой запутаннее?

Наконец меня отпустили, и мне пришлось собрать все остатки сил, чтобы дойти до своей кареты с прямой спиной лёгким шагом, а не с видом портового грузчика после ночной смены. Бальтазар, следовавший за мной по пятам как тень и молчавший весь день, помог мне забраться внутрь и сел напротив. Я уставилась в окно, размышляя о том, что надо бы сообщить сэру Рональду о новых вводных.

— Миледи, вас что-то тревожит? — привлёк моё внимание Бальтазар.

— Кажется, буквально все очень озабочены моим семейным положением, — кисло отозвалась я.

— Вот как, — улыбнулся он. — Учитывая наш контракт, равзе разумно будет для вас заводить семью?

— О? — я изогнула бровь. — Видишь ли, как мы уже знаем, те, кто убил маркиза и маркизу, нацелились на наш род из-за псарни. Если я не передам эти обязанности никому, это будет поражение, а передать их я могу только своему ребёнку. Так что ты тут надолго.

— Не могу сказать, что это новость меня огорчила, миледи, — Бальтазар улыбнулся шире и, как мне показалось, сверкнул глазами. — Могу ли я помочь вам в поиске подходящего партнёра?

— Не намерена с этим спешить, — хмыкнула я. — Впрочем, мне стоит подумать, какими качествами он должен обладать, ведь поиски могут занять некоторое время.

— Будьте уверены, я найду для вас его, даже если придётся обыскать каждый уголок земли, миледи, — с коварным выражением изрёк демон. — И разумеется, помогу расставить сети так, чтобы он непременно в них попал.

— Кто бы сомневался, — усмехнулась я.

— Вы уже пропустили чай в особняке, но, может быть, желаете отведать десерт по возвращению? — круто сменил тему Бальтазар.

— Я бы выпила какао, честно говоря, и пошла спать пораньше, — призналась я. — Но кто ж мне позволит без ужина, а сразу после еды лучше не ложиться. Впрочем, какао я бы всё равно выпила.

— Лоренцо приготовит для вас, пока вы будете менять туалет, — кивнул он. — Или распорядиться подать капучино?

— Да, это будет даже лучше, — я отвернулась к окну. — Хоть немного взбодрит.

— Но делами сегодня заниматься вы уже не будете, — то ли спросил, то ли утвердил дворецкий.

— Не буду, — подтвердила я.

И вроде решение моей проблемы даже на горизонте не замаячило, а как-то полегчало. Как будто пока рядом был Бальтазар, не было такой проблемы, с которой нельзя было бы справиться. Быть может, я полагалась на него даже слишком сильно, но с другой стороны — а на кого ещё? И потом, если было дело, с которым он не мог справиться, то кто вообще был на это способен? Рассматривая залитые солнцем улицы Лондона, я вяло подумала о том, что проблемы надо решать по мере поступления. А вопрос моего брака пока что был исключительно теоретическим.

1) Что позволено Юпитеру, не позволено быку(лат.)

Вернуться к тексту