Дом разделённый (джен)

— Я думаю, это блестящая мысль! — воскликнула Мерси.

Она сидела с Дьюи за обеденным столом Хаффлпаффа в Большом зале.

Дьюи улыбнулся. У него упал груз с плеч, когда он услышал, что и кто-то другой не считает его задумку глупостью.

— Но как нам это сделать? Я имею в виду, я даже не знаю, как это всё назвать. И как нам убедить кого-нибудь ещё принять участие? Особенно с других факультетов? Ведь сейчас такое происходит!

— Ну, мы поэтому и хотим это сделать, не так ли?

Мерси, очевидно, полностью увлеклась планом Дьюи. Он улыбнулся ещё шире, когда она произнесла «мы».

— Но это не решает трудностей, — вздохнул он.

Она кивнула.

— «Совет межфакультетского сотрудничества»? Может, так назовём? — предложил Дьюи.

— Звучит как какой-то затхлый старый офис в подвале Министерства, — мягко рассмеялась Мерси.

Дьюи наморщил нос. Она была права. Он оценил практичность Мерси.

— «Общество дружбы и взаимопонимания», — предложила она.

С другой стороны, подумал Дьюи, практичность Мерси иногда могла не оправдать ожиданий.

— Без обид, Мерси, но я боюсь, что большинство хаффлпаффцев закатит глаза на такое, не говоря уже о гриффиндорцах с рейвенкловцами, а о слизеринцах вообще забудь…

— Понятно, — слегка расстроенно ответила она, и Дьюи кольнуло лёгкое чувство вины. — Я понимаю, что ты имеешь в виду.

Они оба задумались.

— Мы хотим, чтобы первокурсники в разных домах общались друг с другом, — сказала наконец Мерси, — но не обязательно говорить об этом так прямо, не так ли? Есть и другие причины, по которым мы можем собираться. Как ты и твои друзья. Вы всё время учитесь вместе в библиотеке.

— Итак, мы устраиваем учебную группу? Всегда есть дети, которые лучше других разбираются в чём-то и могут научить других, — он взглянул на Сон-Хи, которая молча слушала, но, как обычно, говорила очень мало.

Ему было интересно, насколько она понимает их.

— Это получше, — сказала Мерси. — Но я боюсь, что большинство учеников по-прежнему не захотят, чтобы их обучал кто-то из другого факультета. Что у них общего? Именно Саймон и Эдгар подали тебе твою идею...

— Да, — согласился Дьюи. — Держу пари, что в других домах есть магглорождённые, которым сложно приспособиться к волшебному миру. Было бы здорово, если бы они могли друг другу помочь. Но я не хочу, чтобы пришли только магглорождённые. Нам всем нужно их лучше понимать.

— Для этого мы и ходим на маггловедение, — заметила Мерси тихим голосом.

Дьюи понял, что она думает о своей тёте, когда-то работавшей преподавателем маггловедения в Хогвартсе.

— Конечно, — сказал он, пытаясь говорить уверенным тоном. — Но узнавать о магглах от детей, которые росли в маггловском мире, — это другое.

— Мы можем сделать всё это… дружба между факультетами, помощь в уроках, лучше понять магглорождённых… но мы не можем поместить все это на плакат, Дьюи! — Мерси задумчиво подпёрла голову рукой. — Ты прав, это отличная мысль, но нам нужно придумать, как воплотить её в жизнь. Мы же не можем просто пригласить всех прийти на встречу и поговорить обо всём на свете!

— «Давайте все подружимся» прозвучит глупо даже для хаффлпаффцев.

— Мороженое, — произнесла Сон-Хи.

Мерси и Дьюи обернулись к ней.

— Прошу прощения? — спросил Дьюи.

— Все... любить мороженое, — сказала Сон-Хи, нервно краснея.

Дьюи и Мерси переглянулись.

— Ну, не то чтобы у нас были предложения получше, — заметила Мерси.

Дьюи усомнился.

— Вечеринка с мороженым? — он вздохнул. — Я думаю, нам нужно ещё немного подумать об этом, — затем он быстро добавил, улыбнувшись Сон-Хи: — Но это действительно блестящая идея! Я имею в виду, по сравнению с «Советом сотрудничества».

Сон-Хи улыбнулась, но он не был уверен, что она поняла его слова.

* * *

— Вечеринка с мороженым? — поднял брови Кай. — Звучит очень мило!

После обеда у Хаффлпаффа и Рейвенкло был урок зельеварения.

Дьюи закатил глаза:

— Очень смешно. Нет, я серьёзно! Мы можем начать с малого. Пригласить несколько человек. Думаю, я смогу уговорить Эдгара и Саймона прийти, и если ты сможешь привести Зиркла…

Он посмотрел на магглорождённого рейвенкловца, который всё ещё доставал из сумки книгу по зельям.

— Добрый день, класс, — сказал голос, определённо не принадлежавший профессору Слагхорну. Все подняли глаза и уставились на новоприбывшую.

— Для тех из вас, кто меня не знает, меня зовут Офилия Карайт, — пояснила префект Слизерина, небрежно прогуливаясь между рядами парт. — Профессор Слагхорн сегодня днём занят. Он попросил меня заменить его сегодня. Поскольку я его лучшая ученица по продвинутым зельям, уверяю вас, что смогу ответить на любые вопросы, которые могут возникнуть у любого первокурсника. А теперь, пожалуйста, откройте свои книги на седьмой главе. Профессор Слагхорн уже приступил к разделу по ядам, так что сегодня вы узнаете яды, которые вам предстоит распознать, и их противоядия.

Она вернулась в переднюю часть комнаты, села за стол Слагхорна, открыла коробку, достала маленькие флаконы и выстроила их на столе. Все флаконы выглядели одинаково, отличаясь только цветом пробок.

— Я устрою из этого небольшую игру. Каждый из этих флаконов содержит один из ядов, что в вашем списке. Любой, кто сможет определить один из них в конце урока и назвать мне правильное противоядие, получит десять очков своему факультету.

Рейвенкловцы и хаффлпаффцы переглянулись. Эдгар, вернувшийся из директорского кабинета, поднял руку.

— Да? — спросила Офилия, глядя на хаффлпаффца. — Как тебя зовут?

— Эдгар. Эдгар Харгрейв. Э, мэм, — нервно сказал Эдгар. По всему классу раздались смешки, но Офилия не обратила на них внимания. — М-м-м, как нам их определить? Они все выглядят одинаково.

— По вкусу, — ответила Офилия.

Первокурсники снова переглянулись.

Кай откашлялся и поднял руку.

— Да, мистер Чанг?

Кай уже открыл рот, но замер, застигнутый врасплох тем фактом, что Офилия знала его имя. Он снова прочистил горло.

— Вы имеете в виду, что мы действительно выпьем яд?

— Ни один из них не является быстродействующим и смертельным, — спокойно сказала Офилия. Она начала расставлять на столе ещё один ряд флаконов. — И если вы назовёте мне правильное противоядие, с вами всё будет в порядке.

Кай уставился на неё.

— Ты свихнулась?

Дьюи вздрогнул. Не то чтобы он не был согласен с Каем. На самом деле, судя по выражениям их лиц, казалось, что с Каем в классе согласились все. Но только Кай мог сказать что-то подобное вслух.

Староста Слизерина прищурила глаза.

— Двадцать баллов с Рейвенкло. Нет, я не свихнулась, мистер Чанг. На занятиях уровня ТРИТОН, если вы будете достаточно способны, чтобы вас туда приняли, вам придётся определять многие зелья и смеси по вкусу, и вы будете лично испытывать свои противоядия, — она понюхала и покрутила между пальцами один из пузырьков. — Уверяю вас, это совершенно безопасно. Я сама делала это много раз.

— Она свихнулась, — пробормотал Кай, возмущённый штрафом в двадцать очков.

Рейвенкловцы и хаффлпаффцы уткнулись носами в свои книги, время от времени нервно поглядывая в переднюю часть комнаты, где Офилия продолжала сидеть за столом учителя, ленивыми движениями переставляя флаконы на столе.

— Так или иначе, — прошептал Дьюи Каю. — Если бы у Саймона, Эдгара, Гилберта, Хлои и Стивена было больше людей, с которыми можно было бы поговорить, возможно, они не чувствовали бы себя такими одинокими на своих факультетах.

— Подожди, ты хочешь пригласить Хлои? — прошептал Кай. — Она в одной комнате с Тедди или Вайолет, клёво будет!

— Слушай, — сказал Дьюи. — Я знаю, что сейчас много вражды, но это не хуже, чем…

— По двадцать очков с Рейвенкло и Хаффлпаффа, — вставила Офилия. — Если перед вашими лицами лежат книги, то это не означает, что я не слышу, как вы шепчетесь, Чанг и Диггори.

— Двадцать очков? — воскликнул Кай. — Это несправедливо! Ни один учитель не берет больше десяти баллов за разговоры в классе!

— Ещё двадцать баллов с Рейвенкло, — сказала Офилия, рассматривая свои ногти. — За дерзость.

Кай открыл рот и встал с места. Дьюи подумалось, что Кай, наверное, установит рекорд по наибольшему количеству баллов, потерянных одним учеником в одном классе. Все остальные рейвенкловцы зашипели: «Заткнись!» Он снова сел за стол и сердито посмотрел на слизеринскую старосту.

Ближе к концу урока Дьюи толкнул Кая локтем и кивнул головой в сторону Гилберта Зиркла. Кай посмотрел на своего соседа по комнате и увидел, что Гилберт все время поглядывает на Офилию. Каждый раз, когда староста поднимала взгляд, чтобы окинуть взглядом первокурсников, Гилберт снова смотрел в свою книгу, а затем, когда он думал, что Офилия больше не наблюдает, то опять глядел на неё.

— Ой! — простонал Кай, ударившись головой о стол. — Что с ним и слизеринскими девчонками?

— Похоже, теперь он нацелился на кого-то постарше, — усмехнулся Дьюи, а затем прикрыл рот рукой — слишком поздно.

— Хорошо, Чанг и Диггори, — объявила Офилия. — Я даю вам выбор — я могу оштрафовать оба ваших факультета ещё на двадцать очков, или вы двое можете первыми прийти сюда и показать, насколько хорошо вы усвоили урок.

Дьюи и Кай уставились друг на друга. Затем Дьюи глубоко вздохнул, отодвинулся от стола и встал.

Офилия улыбнулась. Кай выглядел так, будто ему сказали бороться с троллем, и с гримасой начал вставать, но рука Гилберта взлетела вверх, и он произнёс:

— Я сделаю это, мисс Офилия, мэм!

Кай замер, а Офилия моргнула. Она на мгновение посмотрела на Гилберта.

— Ладно, мистер?..

— Зиркл, мэм! Гилберт Зиркл.

— О, так ты Гилберт Зиркл, — с улыбкой протянула Офилия.

Гилберт выглядел довольным тем, что она слышала о нём.

— Выскочка, — пробормотал Кай.

Очевидно, Офилия слышала о нём от Нагаины. Кай не думал, что та лестно отозвалась о его однокурснике. Он посмотрел на Гилберта, сказал: «Пеняй на себя», и сел за парту.

Гилберт прошёл в переднюю часть комнаты вместе с Дьюи.

— Выбирайте сами, — сказала Офилия, махнув рукой над рядом флаконов.

Дьюи посмотрел на неё, затем наугад схватил один. После долгих раздумий Гилберт взял ещё один. Весь класс очень тихо наблюдал, как Дьюи и Гилберт открыли свои флаконы и проглотили их содержимое.

Дьюи закрыл глаза, стараясь не паниковать. Вкус был… ледяной? Но в нём также были приторная сладость и острое, слегка горькое послевкусие. Он вспомнил о списке ядов, который прочитал. Также он заметил, что улыбка на лице Гилберта сменилась гримасой: очевидно, ему повезло меньше, чем Дьюи, в выборе яда с приятным вкусом.

Когда Гилберт издал рвотные звуки, Офилия презрительно посмотрела на него, а затем уставилась на Дьюи.

— Итак? — потребовала она. — У нас нет времени ждать весь день… или, лучше сказать, у тебя его нет.

— Лунный яд, — отозвался Дьюи.

Он уже почувствовал, как немеют его губы и кончики пальцев.

— А противоядие? — спросила Офилия.

— Измельчённые лепестки бархатцев, сваренные с женьшенем, — ответил Дьюи.

Офилия улыбнулась и протянула ему один из флаконов с противоядием. Дьюи поспешно открыл его и выпил содержимое, которое имело пряный и цветочный вкус.

— Десять баллов Хаффлпаффу, — сказала она.

— Десять баллов — это не так уж и много за употребление яда, мисс Карайт, — пробормотал Дьюи.

Особенно после того, как их оштрафовали на двадцать только за то, что они шептались в классе, подумал он.

— Есть ещё шесть флаконов, — предложила она, указывая на оставшиеся флаконы.

Гилберт начал кашлять, и его лицо покраснело.

— Сделайте что-нибудь! — обеспокоенно попросил Дьюи.

— Ну что, Зиркл? — спросила Офилия.

— Аконит!

— Нет, — Офилию, казалось, совершенно не трогал тот факт, что Гилберт выглядел так, будто вот-вот повалится на пол.

— Драконий яд! — воскликнул Гилберт.

— Этого даже нет в списке! — отрезала она.

Это могло бы вызвать смех в классе, но теперь все с нарастающим ужасом смотрели на отравленного рейвенкловца.

— Вы не можете позволить ему просто умереть! — сердито сказал Дьюи.

Офилия не отреагировала. Она просто продолжала смотреть на Гилберта, как будто он был интересным подопытным экспонатом.

— Вы ненормальная? — крикнул Коннор Маккормак.

Он поднялся со своего места, и Кай тоже.

Офилия направила на них палочку.

— Садитесь! — холодно произнесла она.

Они уставились на неё, а затем в ужасе наблюдали, как Гилберт упал на колени, схватившись за горло и издавая ещё более ужасные хрипящие звуки.

— Ты с ума сошла! — воскликнул Дьюи и кинулся через стол, чтобы схватить флаконы с противоядиями.

Он опустился на колени рядом с Гилбертом.

— Вы знаете, что некоторые противоядия в сочетании с некоторыми ядами сами становятся ядовитыми? — сказала Офилия все тем же бесстрастным тоном.

Дьюи снова встал и почувствовал нарастающую ярость, глядя на старшую девушку.

— Ты не можешь этого сделать! — крикнул он. — Ты не можешь травить учеников! Ты отправишься в Азкабан, сволочь чокнутая!

— Не отправлюсь, — спокойным голосом ответила она. — Ни один из этих флаконов не содержал яда.

Гилберт перестал хрипеть и в замешательстве посмотрел на неё. Дьюи с открытым ртом уставился на Офилию вместе с остальными учениками.

Она взяла флаконы и осторожно положила их обратно в коробку.

— Вы пили воду. Вкус яда появился благодаря простому заклинанию, — она улыбнулась. — Профессор Слагхорн вернётся завтра. Да, и двадцать баллов с Хаффлпаффа за «чокнутую сволочь».

Офилия повернулась и вышла из класса, неся коробку с пузырьками.

* * *

Мысли Тедди были темны и мрачны, когда кто-то постучал в дверь его комнаты. Он не двигался с тех пор, как вернулся из кабинета директрисы. Следы от слез высохли на его лице, и теперь он чувствовал отчаяние, гнев, вину, стыд и пустоту одновременно. Если бы он посмотрелся в зеркало, то увидел бы, что его лицо постоянно меняет одну маску на другую, и ему было бы все равно.

Теперь кто-то постучал в его дверь, и портрет предка Эдана, все ещё повёрнутый к стене, крикнул:

— Ты собираешься открыть дверь, мальчик?

— Кто это? — спросил Тедди глухим голосом.

— Дэнни Бойл! Ты должен явиться в кабинет профессора Слагхорна, Люпин, — крикнул через дверь староста Гриффиндора.

Тедди моргнул. Он медленно встал, посмотрел в зеркало и плеснул себе в лицо водой.

— Люпин! — крикнул Бойл и поднял кулак, чтобы снова постучать в дверь, когда Тедди открыл её.

— Чего хочет от меня профессор Слагхорн? — спросил Тедди.

— Откуда мне знать? — отрезал Бойл. — Мне только что сказали привести тебя. Иди!

Тедди спустился по лестнице до подземелий и направился в кабинет директора Слизерина. Он постучал в дверь и открыл её, когда Слагхорн отозвался:

— Войдите.

Слагхорн сидел за столом. Он не выглядел таким дружелюбным и весёлым, как во все те дни, когда Тедди видел его.

— А, мистер Люпин. Закройте за собой дверь, пожалуйста.

Тедди так и сделал, и сел за стол, когда Слагхорн жестом указал ему.

Слагхорн сложил руки на своём огромном животе и посмотрел на Тедди глазами-бусинками.

— Мистер Люпин, — сказал он, и Тедди заметил, что это также отличалось от их предыдущих встреч, когда заместитель директора называл его просто «Тедди». — Я оскорблён!

Он сделал ударение на последнем слове, и Тедди поморщился.

— Мне очень жаль, профессор, — пробормотал Тедди, глядя вниз, но Слагхорн продолжил:

— Я оскорблён тем, что вы сказали профессору Ллевеллин такую чушь! Украли парализующее зелье из моего офиса? В самом деле, мистер Люпин!

Тедди моргнул и посмотрел на него.

— Но я это сделал, профессор, — сказал он.

Он поднял дрожащий палец, чтобы указать на шкаф позади зельевара. Слагхорн даже не удосужился посмотреть, лишь пренебрежительно махнул рукой.

— Да, мой мальчик, вы это заметили, не так ли? У вас зоркий глаз. Может быть, именно здесь у вас возникла задумка использовать парализующее зелье. Но вы действительно верите, что у меня можно что-нибудь украсть? Уверяю вас, если бы вы попытались вынести что-нибудь из этого шкафа, вы бы далеко не ушли. Неужели вы можете подумать, что я действительно был бы настолько неосторожен? Неважно, что мы с вами оба знаем, что я никогда не оставлял вас одного в этой комнате! Вы думали, что профессор Ллевеллин не расскажет мне такую абсурдную историю, или вы просто сочли нас за дураков?

Он издал неодобрительное кудахтанье, а затем Тедди услышал какой-то свист. На подставке у локтя Слагхорна стоял чайный сервиз, и зельевар поставил на стол две чашки и налил в каждую чай из чайника. Он подтолкнул один через стол к Тедди.

Отчаяние и оцепенение Тедди сменились растерянностью и смущением.

— Выпейте чаю, молодой человек, — сказал он. — А потом расскажи мне, почему ты наговорил директрисе эту чушь о краже зелья из моего кабинета. Мы оба знаем, что ты не вор, Тедди.

Дрожащей рукой Тедди взял предложенную чашку и отпил горячего чая. Казалось, это подействовало успокаивающе, но, опустив чашку, он промолчал. Слагхорн смотрел на него, и Тедди не мог встретиться с ним взглядом, поэтому опустил взгляд на колени.

— Ох, Тедди, — вздохнул Слагхорн. — Ты полон решимости быть упрямым до последнего, не так ли? Ты действительно предпочёл бы быть исключённым, чем выдать своего сообщника?

Это заставило Тедди поднять голову, и теперь он увидел, что Слагхорн держит маленькую бутылочку, которую он в последний раз видел на столе директрисы.

— Это, — сказал Слагхорн, глядя на бутылку, — получено из довольно мощной партии парализующего зелья, но уж точно не из тех, которые я когда-либо варил. Мне потребовалось некоторое время, чтобы проанализировать его из-за того, что оно было разбавлено, но я бы сказал, что это работа семикурсника или, возможно, очень талантливого шестикурсника.

Профессор положил бутылочку на стол и наклонился вперёд. Его глаза внезапно впились в мальчика.

— Кто сделал это для тебя, Тедди?

Тедди сглотнул и посмотрел вниз, покачав головой.

— Упрямый гриффиндорец, — снова вздохнул Слагхорн. — Я восхищаюсь твоей преданностью, если не твоей глупостью. Конечно, я тоже этого ожидал. Тебе трудно не произнести имя, не так ли? Это покалывание на языке, жжение в глазах? Это работает сыворотка правды!

Тедди чуть не поперхнулся и поспешно поставил чашку. Он как раз собирался сделать ещё один глоток.

— Для этого требуется всего несколько капель, — продолжил Слагхорн. — Ты уже усвоил более чем достаточно. Твои самые сокровенные тайны вырвутся из тебя, как бы сильно ты ни желал сохранить их при себе...

Голос Слагхорна стал мягким, почти гипнотическим. Тедди тяжело сглотнул, желая, чтобы его горло сомкнулось. Он стиснул зубы, но он уже чувствовал, как разбухает его опухший язык, и ему хотелось говорить.

— Ты ведь не крал парализующее зелье, не так ли? — спросил Слагхорн.

Тедди покачал головой, тяжело сглотнув.

— Нет, — пробормотал он.

— Ты получил его от того, кто тебе его дал?

— Д-д-да, — неохотно сказал он.

— Кто это был, Тедди? — прошептал Слагхорн. — Наверняка кто-то из моего класса по продвинутым зельям. Это была Джилл? Мэйси? Пирс? Офилия? Гэррик?

Тедди попытался прикусить язык. Он вспотел.

— Пожалуйста, профессор, — простонал он.

— Не сопротивляйся, Тедди. Просто скажи мне имя. Это мог быть Юсуф, он достаточно талантлив. Или, может быть, Аннабель? Да, это была мисс Джонс, не так ли? Её уже исключают, ты знаешь, Тедди. Хуже неприятностей у неё не будет. Скажи мне!

Тедди яростно замотал головой и зажмурился.

— Никто! — воскликнул он.

Он дрожал всем телом. Наконец он открыл глаза и увидел Слагхорна, снова откинувшегося на спинку стула с разочарованным видом.

— Тедди, Тедди, что скажет Гарри? А что насчёт твоей бедной бабушки?

Тедди посмотрел вниз. Внезапно стало так же важно не плакать, как и не назвать имя того, кто дал ему парализующее зелье.

— К счастью для вас, — сказал наконец Слагхорн, — профессора Ллевеллин не так легко обмануть, как вы предполагали. Вы виновны во лжи, и это очень серьёзно, и в том, что у вас есть незаконное зелье, что даже более серьёзно. Но ни одно из этих преступлений не подпадает под меры нулевой терпимости.

Тедди медленно и недоверчиво поднял глаза.

— Я… я не понимаю.

— Ты не вор, — оживился Слагхорн. — Ты дурак. Невероятный, упрямый дурак и многое другое, но не вор.

Тедди был настолько смущён и потрясен, что не мог понять происходящего. Он не был вполне уверен, что понял, о чем говорил профессор Слагхорн.

— Вы… вы имеете в виду, что меня не исключат? — спросил он, слишком ошеломлённый, чтобы почувствовать надежду.

— Это зависит от профессора Ллевеллин, — сказал Слагхорн. — Для тебя было бы лучше, если бы ты рассказал мне, кто дал тебе парализующее зелье. Но я подозреваю, что ты можешь избежать исключения.

Рот Тедди несколько раз открылся и закрылся. В конце концов он закрыл его и держал закрытым, когда понял, что, вероятно, похож на рыбу.

— Это всё, мистер Люпин, — сказал Слагхорн резким тоном. — Вы можете вернуться в свою спальню. Я надеюсь, профессор Лонгботтом вскоре сообщит вам о вашей судьбе.

Дрожа, Тедди поднялся на ноги и пошёл к двери, не совсем доверяя своим ушам и остальному телу. Затем что-то ещё пришло ему в голову, и он повернулся к Слагхорну, который сидел за своим столом и с серьёзным выражением лица смотрел на Тедди.

— Профессор, — пробормотал он, боясь спросить, но не в силах не сделать этого. — Почему вы просто не заставили меня выпить ещё сыворотки?

— В твоей чашке не было ничего, кроме чая, Тедди, — фыркнул Слагхорн. На мгновение его глаза весело сверкнули, как обычно. — Мы не можем просто поить детей сывороткой правды без одобрения Министерства. Это было бы совершенно незаконно!

Он бросил на Тедди проницательный взгляд.

— Но ты удивишься, как часто этот трюк срабатывает. Только не на тебе, упрямый и глупый мальчик!

Слагхорн усмехнулся. Затем выражение его лица снова помрачнело, и он сказал:

— А теперь отправляйся.

И махнул рукой, прогоняя Тедди из кабинета.