Написанному верить (джен)

Мрачная холодность анфилады комнат в Мэноре пробиралась под одежду и грозила заморозить насмерть. Что-то неуловимое витало в атмосфере дома. Его мраморы, знававшие много славы и много крови, теперь были всего лишь поблекшими отголосками былого величия рода Малфоев. Гермиона шла чуть позади Северуса, напряженно ожидая, когда прошлое снова перекроет ей кислород.

Большая, увитая затейливой росписью и позолотой, дверь открылась в библиотеку. К ним на встречу вышел нынешний хозяин дома, которого Гермиона поначалу даже не узнала. Драко был худ и бледен, его и без того узкое лицо украшала аккуратная борода и усы, придавая ему кроткий вид христианского праведника.

— Северус! Гермиона! Рад вас видеть — он пожал руки обоим, тепло улыбаясь — Я подготовил для вас все, что сумел найти. Получилось не то, чтобы очень много, но есть источники, которых нигде больше не найти. Пройдемте, — и он отвел гостей ближе к огромному столу, на котором были разложены так хорошо им знакомые таблички с клинописью, немного монет, украшений и, то, что привлекло внимание Северуса и Гермионы, маленький жезл, обвитый двумя змеями.

— А нет к нему чаши? — спросила Гермиона, вытаскивая из сумки свои записи.

— Увы. Я и сам знаю, что комплект не полный, но это все, чем я располагаю. Скорее всего, отец заполучил что-то, что составило бы отличный ансамбль с тем, что вы видите на столе. Иначе, зачем бы он залез в каталог?

— Смотрите, — Гермиона поднесла свой конспект к почерневшей от времени глиняной табличке — те же символы. Кажется, эти таблички из одной библиотеки. Я бы хотела поработать сначала с ней, если не возражаете.

— Делай, что нужно. Скажи, чем я могу помочь? — спросил у нее бывший слизиринец.

— Остальная клинопись напоминает аккадский язык. Ты читаешь его? Или, может быть, знаешь заклинание перевода?

— На артефакты не действует бытовая магия, только черная. Здесь есть словари — и он стал перекладывать таблички ближе к себе.

— Разделим работу — предложил Северус.

Спустя пару часов, когда мужчины идентифицировали только несколько пиктографов на плотно исписанной табличке, Гермиона сказала уже увереннее:

— Должна быть чаша к жезлу. То есть, это пестик, а чаша — ступка. Ингредиенты, перетертые в ней, увеличивают эффективность готового зелья. Скорее всего, таблички, что вы переводите, копия этого раннего шумерского текста. Имеет смысл мне сесть за их перевод, потому что аккадский язык расшифрован, в отличие от… — и она махнула рукой на свои записи — Я почти уверена, что найду рецепты зелий. Но пока ищу, вы просмотрите справочники. Меня интересует конкретные зелья, связанные с дарами Эрешкигаль.

— Почему не Ниназу? — спросил Северус.

— Потому что по некоторым источникам Эрешкигаль — мать Ниназу. И не будем забывать, Ниназу у шумеров не считался верховным богом, только хтоническим божеством второго порядка. Его возвеличивание произошло исключительно благодаря Хаммурапи. Тогда как Эрешкигаль вполне себе богиня царства мертвых. Кстати, иногда ее имя пишут по названию владений — Иркалла. Не пропустите.

И мужчины мрачно принялись перебирать книги.

— Тогда обращайте внимание еще на имя Нергала, он был мужем Эрешкигаль. Вдруг вы увидите… — она замолчала, гладя куда-то перед собой.

— Грейнджер? — позвал ее Драко.

* * *

Терраса полнилась солнцем. Несмотря на жаркую осень, в воздухе уже ощущался аромат увядающих трав. К вечеру все чаще холодало, и море примеряло на себя серые и пурпурные оттенки, которые все же пока сдавались под напором тепла.

Вид на живописную лагуну перекрывали холмы, уходящие прямо к самой береговой линии. Нарцисса любила прохаживаться вдоль террасы, наблюдая, как из-за линии горизонта медленно устремляются в порт яхты и груженые провиантом сухогрузы. Вот и сегодня она мерила шагами выложенный терракотовой плиткой пол, предаваясь нерадостным размышлениям. Компанию ей составлял Люциус, тяжелее обычного, опирающийся на свою трость.

— Когда это закончится, Люциус? Я не хочу ссориться из-за тебя с сыном — произнесла она.

— Только ли из-за меня ты с ним ссоришься? Не нужно врать себе, дорогая — мрачно ухмыльнулся старший лорд.

— Твои поступки точно не способствуют нашему с ним примирению, — она раздраженно повела плечом, этот нервный тик все чаще давал о себе знать в присутствии мужа.

— Что ты от меня хочешь? Я всего лишь занимаюсь семейным делом и собираю магические артефакты по всему миру.

— Тогда почему Драко так сердится? Спрашивал, не брал ли ты тома в каталоге.

— Вот как? Не знал, что должен перед ним отчитываться, какие книги я беру в собственной библиотеке.

— Ты не живешь там больше, Люциус! Я знаю, когда ты что-то замышляешь, и не хочу, чтобы нам с Драко снова пришлось разгребать то, во что ты нас впутаешь! Исправь все, что уже успел натворить — припечатала она его холодным приказом.

Его Цисси была образцовой женой: чистокровная, образованная и послушная во всем своему мужу. Люциус обожал ее, баловал и защищал настолько, насколько хватало ума и решимости. Правда с годами его забота приобретала странные формы, но он полагал, что его благих намерений главы семейства должно хватить на оправдание неудач.

Вот только Нарцисса так не считала. Ум и упрямство, граничащее с безумием, унаследованные от Блэков, воспитали в ней такую твердость духа, какой позавидовал бы сам Воландеморт. Люциус мог по пальцам одной руки пересчитать разы, когда его жена стояла на своем, но она всегда оказывалась права.

В свое время она и глазом не моргнула, отказав темному лорду в присяге. И даже после его возрождения, когда от этого зависела жизнь их всех, она снова отказала лорду, да так, что, случись непоправимое, Нарцисса была бы единственной, кого бы он пощадил.

После этой войны Люциус не питал иллюзий на собственный счет. Больше не было нужды изображать героя, перед самой красивой женщиной в мире. Она видела его униженным и растоптанным. И осталась с ним. Вряд ли простила, но осталась. У него увлажнялись глаза всегда, когда он думал об этом. Грядущая старость сделала его сентиментальным. И еще он понял, что расстановка сил в браке была не в его пользу, просто много лет жена успешно это скрывала.

* * *

— Это же очевидно! Нергал и Эрешкигаль… Он дважды возвращался из царства мертвых. Поход, о котором рассказывают таблички, это поход Нергала в Иркаллу.

— Как я понял, речь шла о войне, а не о свадьбе — осторожно заметил Северус.

— Вообще-то, у свадьбы и похорон одна семантика. Нергал бился с Эрешкигаль и победил ее. Я думаю, этот пестик и чаша — часть свадебного дара Эрешкигаль своему мужу.

— Драко, мне нужно увидеться с твоим отцом. Знаю, что он не будет рад встрече, поэтому свой визит я хочу сделать неожиданным — нарочито замедляясь на последнем слове, произнес Снейп.

— Я дам вам координаты. Они сейчас в Ницце — покорно ответил ему бывший ученик.

— Благодарю. Могу я просить, чтобы вы дождались меня? — он вопросительно посмотрел сначала на Драко, потом на Гермиону.

— Я уже говорил, что вы можете делать, все, что угодно. Гермиона?

— Да, Северус, у меня есть время — обреченно ответила гриффиндорка.

— Тогда давайте пить чай! — произнесла неожиданно вошедшая в библиотеку Астория — Северус, заканчивайте свои дела, мы будем рады увидеть вас за ужином. Я жду историй, если только вы не связаны клятвой, — она протянула к нему руки.

— Не для вас, Астория. Не для вас, — и он нежно поцеловал каждую — я прибуду сразу, как смогу.

— Гермиона, я так рада тебя видеть! Ты совсем пропала! О тебе ничего не было слышно все эти годы. Я тебя даже на вокзале не сразу заметила. Отводящие чары? — щебетала молодая миссис Малфой, нежно держа Гермиону за руки.

— Да, — смущенно ответила она — Джордж помог.

Они сидели в малой гостиной. Астория рассказывала о сыне, о том, как они жили все эти годы. Гермиона вторила ей теми же семейными историями. Драко молчал, боясь спугнуть ощущение нормальности, которое так редко стало появляться в его доме. Жена хоть и выглядела усталой, но все же проводила время с удовольствием. Бедняжка стала почти затворницей с тех пор, как зелья перестали действовать как надо. От разговоров она зарумянилась, став почти похожей на себя прежнюю.

— Мерлин! Я совсем потеряла счет времени! Надеюсь, вы простите меня, я должна отдохнуть. Милый, ты же развлечешь Северуса, без меня? — спросила она, с трудом поднимаясь со стула.

— Конечно, ни о чем не переживай, — Драко тут же поднялся к жене, помогая ей, придерживая стул.

— Не волнуйся, пожалуйста, Мышка меня отведет. Гермиона, мне было очень хорошо с тобой. Приходи к нам чаще — Астория пожала на прощание ей руку и растворилась в воздухе, видимо, сопровождаемая эльфийкой в свои покои.

— Драко, прости, я не знала, что Астория больна, иначе бы не осталась — принялась извиняться Гермиона.

— Не надо, Грейнджер — печально улыбнулся Малфой — это семейное проклятие Гринграссов. Я много лет пытаюсь избавить ее от него. Последний год она почти никуда не выходит, очень устает. К нам редко приходят в гости. Сама знаешь, волшебники — народ специфичный. Она, действительно была рада тебя видеть. Спасибо.

— Да не за что, Малфой, — протянула она, заметно расслабившись.

— Как поживает твой муженек? С тех пор, как он ушел из Аврората я больше его не видел.

— Рон? — подобралась Гермиона — Хорошо… Думаю, хорошо. Блин! Не умею врать, бесит! Не говори никому, даже Гарри еще не знает. Мы, вроде как, разводимся — последнюю фразу она закончила, внимательно разглядывая собственную чашку.

— Чего ты смущаешься, дурочка? Ты наконец-то бросила Уизела и у меня есть секрет от Поттера! Все как в старые добрые времена — и он довольно, но так по-доброму расхохотался, что Гермиона невольно последовала его примеру.

— Только Драко, это Рон меня бросил — сообщила она ему.

— О… Кажется, я проспорил Забини свою садовую мебель.

— Мелковато, ты не находишь? — совсем не возмущаясь заметила Гермиона.

— Погоди делать выводы, Грейнджер, — хитро прищурился Малфой — сначала осмотри мебель.