Папа на полставки (джен)

Примечания:

ПБ — приветствуется!

— Что ты ее по тарелке размазываешь? Каша от этого вкуснее не станет, — Том недовольно скривил уголок губ, наблюдая за тем, как Северус без энтузиазма водит ложкой по каше, вполне себе вкусной, стоит заметить, и эльфы даже добавили к ней добытых невесть откуда свежих ягод. — Северус, мы ведь договорились, что ты будешь есть все, что тебе дают… — голос Тома опасно понизился. — Так? — потребовал он ответа.

— Я не могу, — тихо отозвался Северус, жалобно поглядывая на старшего мага. Том нахмурился. Это был первый каприз за две недели. И, кажется, Том рано обрадовался, что этот ребенок может безоговорочно следовать установленным правилам.

— Что ты не можешь?

— Есть не могу, у меня живот болит… — Северус уронил ложку в тарелку и сгорбился.

— Выпрямись, — тут же приказал Том. — Подойди ко мне, — последовал следующий приказ. Северус поморщился, но поднялся из-за стола и сделал шаг в сторону. Том тут же схватил его за руку, притянул ближе, практически вплотную к своему стулу, и опустил ладонь ему на живот, осторожно отпуская магию, диагностируя. Может, он и не был целителем, но подобного рода проверку мог сделать даже закрытыми глазами. Северус ему не врал. — Давно болит?

— Как проснулся, — Северус прикусил губу и скривился, когда Том сильнее надавил с правого боку.

— Почему же ты сразу мне не сказал? — мрачно спросил Том. Северус стушевался. Он и сам не знал, почему не сказал. Раньше на такие мелочи никто не обращал внимания. Если бы у Северуса заболел живот там, в Коукворте, в лучшем случае ему бы сказали просто не выдумывать, а в худшем — наорали или даже ударили, на последнее особенно горазд был отец… точнее, и не отец вовсе. — Если тебя что-то беспокоит, ты должен сразу говорить мне! Ты меня услышал? Ну!

— Услышал, — кивнул Северус и снова поморщился.

— И что мне теперь с тобой делать… — пробормотал Том весьма растеряно, после чего поднялся на ноги и повернул мальчика к дверям. — У меня сейчас нет подходящего зелья, но я зайду в аптеку перед тем, как пойти на слушание. Я передам зелье с эльфом, выпьешь его и ляжешь отдыхать, понял?

— Понял, — грустно согласился Северус.

— Что еще? — раздраженно дернул плечом Том, подталкивая его к лестнице.

— Я весь день буду совсем один?

— А тебе нужен кто-то еще? У меня нет времени возиться сейчас с тобой. Если ты, конечно, не передумал оставаться здесь, со мной…

— Не передумал! — тут же воскликнул Северус, испугавшись, что мужчина может отказаться от своего обещания. И все же… Все же сидеть в комнате совсем-совсем одному не хотелось. Вообще-то, Северус не был особенно зависим от человеческого общества, так как привык всегда быть один на один с самим собой. Но в последнее время его начало окружать так много людей, что потребность в общении вышла на новый уровень. — А можно… — Северус замялся, останавливаясь у кровати, — Финеас посидит со мной тут?

— Нет, — в эту же секунду резко отрезал Том. Северус погрустнел, и внутри Тома неожиданно что-то дрогнуло. — Чем он тебя развеселит?

— Мы могли бы во что-то сыграть, — предложил Северус. — Или, если бы ты разрешил ему говорить, он мог бы мне почитать.

— Нет, говорить я ему не разрешу. Ложись в кровать, Северус, и не раздражай меня подобными предложениями. Финеас будет молчать и работать на улице, пока хоть немного не поумнеет. — Том глянул на мальчика сверху вниз холодным взглядом. Северус сгорбился, грустно вздохнул и, поморщившись, забрался на кровать. Устремив пустой взгляд в потолок, он замер. Том недовольно поджал губы. — Если ты сделаешь все так, как я сказал, и к вечеру тебе станет легче, то я сыграю с тобой в шахматы, — предложил Том и еще больше искривил губы, словно бы произнес это все не по своей воле. Северус же приподнялся на локтях, глянул на него немного взволновано и счастливо улыбнулся.

— Обещаешь? — спросил он. Том коротко кивнул в ответ. — Тогда я выпью зелье. Но ты все равно вернешься поздно… как и все дни до этого. — Северус вновь упал на спину и тихонько вздохнул. Лежа живот почти не болел.

— И ты прекрасно знаешь, почему. Хватит ныть, — Том бросил последний взгляд на мальчика и отвернулся, направляясь к двери. — Завтра нас с тобой ждут в Румынии. Ты выбрал очень неподходящий момент, чтобы заболеть. Узнаю, что ты не выпил зелье, и никаких шахмат не будет.

— Я выпью, — пообещал Северус и, вздохнув в очередной раз, прикрыл глаза. Может, если у него выйдет уснуть, то и вечер настанет быстрее. Он давно мечтал о том, чтобы Том сыграл с ним в шахматы. Это будет их первая партия!

Том недовольно качнул головой и вышел за дверь, прикрыв ее за собой. Он мог бы сразу же переместиться в министерство и не тратить больше и без того потерянное зря время. Принц с Дамблдором начали атаковать исподтишка, очень нагло и в той же мере недальновидно. Они глупцы, если считают, что Том не готовится к ответу. В газетах поднялся небывалый шум вокруг его, Тома, персоны. Теперь его величают чуть ли не похитителем детей. И это никуда не годится! Темный Лорд — похититель детей, это даже не смешно. Эйлин под эгидой отца давала слезливые интервью и умоляла людей помочь, чтобы вернуть сына. Интервью она давала с удивительной частотой, Том едва успевал сжигать газеты, чтобы они ненароком не попали на глаза Северусу. Не хватало еще, чтобы он сам захотел встретиться с матерью после всех ее возвышенных заявлений о своей любви к сыну и бесконечной боли за то, что не смогла его уберечь.

Сегодня его ждало первое официальное слушание по открытому против него делу. Тому выдвинут обвинение перед судом присяжных спустя почти три недели после получения письма. Визенгамот совсем не торопится решать проблемы лорда Принца, несмотря на то, что председатель всецело поддерживает его сторону. Том мрачно усмехнулся. Дамблдор всегда казался ему очень скользким типом, похлеще любого слизеринца. Альбус Дамблдор любил смотреть на мир вокруг себя, как на какую-то настольную игру. Он с интересом двигал фигуры и почти по-детски удивлялся, когда что-то шло не так, как он задумал, после чего принимался танцевать вокруг пешек непонятные танцы с бубном. Тому это претило. Сам он никогда не скрывал, что использует людей в своих целях. Кажется, он был с ними даже более честен, чем этот старик.

Том повернул в коридор с витражами, мазнул по окнам беглым взглядом и нахмурился, широким шагом направляясь к лестнице. Он спустился на первый этаж, нахмурился пуще прежнего и решил пройтись по заснеженному саду перед перемещением. На самом деле, никакой необходимости в подобной прогулке не было. Это даже не было его настоящим желанием, однако что-то внутри буквально тянуло его на улицу. И только поэтому, не противясь дурацкому, неправильному чувству, Том набросил на плечи принесенную эльфом зимнюю мантию, вышел из дома, спустился по чистым ступеням и направился в сторону ворот. Туда, где виднелась фигура орудующего метлой Финеаса.

Приближалась середина декабря, и снега вывалило на удивление очень много. Том даже не помнил, когда в последний раз его сад выглядел столь снежно. Обычно зимой в этой местности начинались неприятные дожди, но только не в этот год. Том на секунду остановился, поднял взгляд к серому небу и скривил уголок губ. Странная мысль пришла в голову и заставила его нахмуриться. Почему-то он вдруг подумал, что совсем немного осталось до Рождества. Раньше он никогда не считал этот день праздником, раньше он вспоминал об этом «особенном» дне только лишь в тот момент, когда получал приглашение Абраксаса на ежегодный прием. Тогда же он отправлял эльфа за какими-то ничего не значащими подарками, которые будет не стыдно вручить хозяину поместья, и использовал прием исключительно ради новых полезных знакомств. А сейчас… что заставило его подумать о Рождестве так рано?

Том дошел до своего раба и остановился в нескольких метрах. Финеас не заметил его приближения. Размахивая метлой, он явно ушел глубоко в себя и просто ничего не слышал вокруг. Том помрачнел, пронизывая широкую спину ледяным взглядом. Удивительно, но сегодня ему не хотелось никого наказывать. По крайней мере, пока что. Том коротко оглянулся на дом, остановил взгляд на окне спальни Северуса и зло скрипнул зубами. Он вышел на улицу только по одной единственной причине. Он снова сделал совершенно не то, что хотел. И имя этой причине — Северус. Том был раздосадован и разочарован самим собой. Должно быть, в этом мире был только один человек, который мог бы провернуть нечто подобное с Темным Лордом. Но вот она — правда! Жалобное выражение на лице Северуса заставило его пойти наперекор собственным словам.

— Долго ты еще собираешься игнорировать меня, пес? — выплюнул Том весьма гневно. Финеас вздрогнул и резко развернулся. Он совсем не ожидал, что Лорд решит навестить его здесь в это время. Недолго думая, Финеас опустился на колени на холодный чищенный камень дорожки и опустил голову.

— Господин, — выдавил он из себя, ожидая, что вот-вот безжалостная рука Лорда оставит очередной след на его израненном теле. Хотя, признаться честно, с того момента, как хозяин выгнал его работать на улицу, наказаний стало в разы меньше. Казалось, по большей части о его существовании и вовсе забывали. И с одной стороны это Финеаса вполне устраивало, но с другой — так он реже пересекался с Северусом и не мог даже предположить, все ли у мальчика хорошо.

— Сегодня тебя ждет неожиданное повышение, — Том говорил холодно, и его взгляд совсем не соответствовал словам. Финеас не мог даже предположить, о каком таком повышении может идти речь. — Ты так рвешься защитить от меня мальчишку, вот и станешь на этот день его личной нянькой. — Финеас от неожиданности вскинул голову и поймал взгляд Лорда. Понять причину такого его решения было невозможно.

— Что это значит? — поборов странную дрожь страха, спросил Финеас.

— Я не разрешал открывать рот! — Том все же наградил его пощечиной, но совсем не сильной. — Сейчас эльф проводит тебя в комнату к мальчику. Ты дождешься, когда в спальню доставят зелье, и проследишь, чтобы Северус выпил все до последней капли. Посмеешь сделать глупость, и я живого места на тебе не оставлю. Попробуешь заговорить с ним, и ошейник затянется на твоем горле. Если Северус захочет во что-то сыграть, ты сделаешь все, что он пожелает, но сделаешь это молча. Ты понял меня?!

— Понял, — Финеас поспешно кивнул, не веря в происходящее. — Что за зелье…

— Тебя это волновать не должно, — отрезал Том. — Не забывайся, игрушка. Сегодня тебе повезло, что у меня хорошее настроение. Сделаешь все так, как того желаю я, и, возможно, будешь и дальше не только возиться в саду. Мне отчаянно наскучило твое бесполезное существование. Иди, — Том кивнул ему на появившегося рядом эльфа, а сам аппарировал в Лондон.

Финеас еще некоторое время смотрел на то место, где секундой ранее стоял Лорд, после чего встрепенулся и поспешил подняться на ноги. Эльф качнул лопоухой головой, подозрительно сощурил большущие глаза и повернулся к дому, провожая, как приказал хозяин, игрушку к комнате маленького господина. Финеас не знал, что ему и думать. Шествуя вслед за эльфом, он никак не мог понять, с чего бы это Лорду отправлять его к Северусу. Он ведь явно опасается, что Финеас может попытаться влиять на мальчика, иначе бы не поставил запрет на разговоры. Он опасается, что Финеас может убедить Северуса в том, что в мире нет монстра страшнее, чем Темный Лорд, что он не тот, к кому стоит привязываться. Но сейчас он сам отправил его к Северусу.

Финеас был растерян, но его дух возрос. Сейчас, пока Лорда нет в поместье, он сможет… Финеас нахмурился. На самом деле, сделать что-либо у него не выйдет. Говорить с Северусом он не сможет. Как-то сигнализировать ему — вот верх их общения. Но он хотя бы сможет убедиться, что с мальчиком все хорошо, и немного отдохнуть. Он сильно промерз на улице и устал. Финеас совсем помрачнел, поняв, что вообще ни на что не способен в сложившихся реалиях. Но… что там говорил Лорд? У него есть шанс остаться «нянькой»? Если Финеас будет послушным рабом, то у него есть шанс оставаться рядом с Северусом? Если Лорд не издевался над ним, то это замечательная новость.

— Хозяин приказал игрушке слушаться маленького господина, — пискляво протянул эльф.

— Я и без тебя слышал приказ, — Финеас смерил эльфа весьма презрительным взглядом и толкнул дверь после короткого стука. Финеасу было запрещено говорить с Северусом, поэтому он тихо прошел в комнату, заметил, что мальчик, кажется, спит, и принялся с интересом осматриваться.

Конечно же, ему не дозволялось раньше бывать здесь, и оценить обстановку сейчас было очень важно. Финеас считал, что в какой-то момент Лорду все же надоест возиться с мальчиком самому, и он отдаст его на воспитание кому-то из приближенных сторонников. И поэтому он не ожидал увидеть в этой комнате ничего особенного. Однако в своих ожиданиях он явно ошибся. Комната совершенно точно не была безликой, хотя еще и не успела заполниться личными вещами Северуса. Финеас пробежался взглядом по множеству книг самых разных тематик, что в совершенно хаотичном порядке занимали несколько полок, заметил на столе разбросанные цветные карандаши и листок с какими-то каракулями. Еще парочку заложенных закладками книг Финеас увидел на прикроватной тумбочке, а из приоткрытой дверцы шкафа на пол вывалились две рубашки и темные джинсы. Из-под кровати же выглядывал белый кроссовок. Да, назвать мальчика чистюлей было нельзя. Но больше всего внимание Финеаса привлекли плавающие под голубым потолком облачка, по-летнему веселые и на вид очень мягкие.

— Смешные, правда? — раздался сонный голос. — Мне тоже нравятся. Том мне их сделал, чтобы потолок стал похож на небо. — Северус широко зевнул и хотел было сесть, но только болезненно поморщился да упал обратно на кровать. Живот, кажется, заболел только еще больше. — О, Финеас! — воскликнул он слабо, словно бы только сейчас понял, что в комнате был именно он. — Ты пришел со мной посидеть? Том разрешил?

Финеас удивленно моргнул, изумляясь услышанному. Лорд сделал это для мальчика? Просто так сделал? Для чего? Северус и без всяких подачек очевидно уже достаточно привязался к нему, чтобы можно было ничего больше для этого не делать. Лорду не надо было напрягаться, но он сделал нечто настолько необычное и… — вот же несуразица, — красивое. А самое главное, совершенно бесполезное! Финеас нахмурился, и даже не сразу осознал последний вопрос Северуса. Лорд разрешил? Значило ли это…

— А когда я просил, Том не хотел разрешать, но я рад, что он передумал, — улыбнулся Северус. Финеас наконец опустил взгляд к нему и заволновался, отметив, что мальчик морщится от боли. Да и в общем вид он имел весьма бледный. Это дело рук Лорда? А согласие на просьбу мальчика — своеобразная попытка загладить вину? — У меня живот болит, — поведал Северус, явно не расстроенный по этому поводу, — но Том обещал, что купит зелье, тогда все пройдет.

Финеас не переставал изумляться. В его голове совсем не укладывалось то, что говорил мальчик, с образом Темного Лорда. Финеас видел Лорда буквально двадцать минут назад, тот был привычно холоден, весьма раздражен, как ему показалось, и не создавал впечатление человека, который только что уложил приболевшего ребенка в кровать, да еще и с обещанием дойти до аптеки, чтобы купить зелье, которое обязательно снимет боль. Хотя, конечно, вряд ли тот делал это как-то тепло, по-отечески. Финеас был честен с собой, за все то время, что он наблюдал за этими двоими, Лорд никогда не любезничал с мальчиком. Не считая того единственного раза, в самый первый день. И это сильно сбивало с толку. Финеас совсем ничего не понимал. Почему Северус тянется к этому чудовищу, если тот даже не пытается показаться лучше, чем он есть.

— Том обещал сыграть со мной в шахматы, если я буду слушаться его, — поведал Северус с теплой улыбкой. — Абраксас, — с заминкой назвал имя Северус, — играл очень хорошо. У меня так и не получилось его обыграть. Думаешь, Том играет лучше него? — Финеас в ответ неопределенно дернул плечом. — Если бы у меня были шахматы, мы могли бы с тобой поиграть, — Северус вздохнул. — Но я все равно пока не очень хочу что-то делать…

Финеас нахмурился, подошел ближе к кровати и сел в придвинутое к ней кресло. Это было так ужасно, но сказать хоть что-то он все равно не сможет. Его предел — пара слов, а потом горло стискивает так, что дышать не представляется возможным. Финеас мог лишь стать немым слушателем, кивать иногда или пожимать плечами. И это было ужасно. Собственное бессилие еще никогда так не раздражало его, как в эту секунду. Казалось бы, это был такой прекрасный шанс сделать что-то стоящее… Финеас нахмурился, обернулся на стол и решительно поднялся на ноги. Под заинтересованным взглядом мальчика он подобрал один из карандашей, взял лист и начал писать. Но стоило только вывести первое слово, как ошейник начал затягиваться. Финеас сразу же отбросил карандаш в сторону.

— Не получилось, — грустно отозвался Северус. — Но, может, Том когда-нибудь снимет этот запрет, — предположил он и поморщился, переворачиваясь на бок. Финеас же горько скривил губы. Никогда… этот запрет никогда не будет снят. Лорд не позволит ему заговорить.

Какое-то время они сидели в тишине. Северус лежал на боку, подтянув колени выше, ближе к груди, и старался ничем не выдать своего волнения. Сказать честно, живот волновал его не так сильно, как предстоящее слушание, о котором сообщил ему Том еще пару дней назад. Северус очень переживал, и, возможно, только поэтому чувствовал себя так неважно. Он боялся, что уже сегодня все может измениться. Он боялся, что у Тома что-то может не получиться, хотя и очень не хотел верить в подобную неудачу. Он боялся, что вновь окажется в месте, подобном их старому дому в Коукворте. Он боялся, что снова станет никому неинтересным и ненужным.

— Наверное, Том не хочет, чтобы ты рассказал мне о маме что-то хорошее, — негромко сказал вдруг Северус, не глядя на мужчину. Финеас встрепенулся и подобрался. — Вчера он отодвинул от меня прилетевшую с совой газету, наверное, там было написано что-то о нас. Но он зря переживает, я не хочу к ней возвращаться.

— Почему? — быстро выдохнул Финеас и поморщился, когда ошейник стиснул горло. Сказать что-то еще не получится.

— Потому что я ей не нужен, — Северус враз погрустнел. Глаза неожиданно зажгло от накатывающих слез. — Если бы меня не было, ее жизнь была бы намного лучше. Может, поэтому она и не хотела проводить со мной время… Я не хочу, чтобы меня забрали отсюда, — Северус все же не удержал слез, худенькие плечики затряслись, но он не проронил ни звука. В этот же момент в комнате с хлопком возник домовой эльф.

— Хозяин передал зелье для маленького господина и велел Тикки настоять на том, чтобы маленький господин все выпил, — пропищал эльф и растерялся, заметив, что ребенок плачет. Неожиданно глянув на Финеаса с укором, Тикки подошел ближе к кровати и нервно прижал маленькие ладошки к груди. — Маленький господин чем-то расстроен? Тикки нужно сообщить об этом хозяину?

— Нет! — Северус тут же зло стер слезы с щек и шмыгнул носом. — Не надо Тому ничего говорить, — попросил он, потому что совсем не хотел раздражать мага по такому незначительному поводу. Разнылся на пустом месте! — Я выпью зелье, — согласно кивнул он и протянул руку. Эльф вложил фиал в его ладонь и тут же исчез.

Северус осторожно сел, стер очередную слезу, скатившуюся по щеке, и ободряюще улыбнулся явно встревоженному Финеасу. Откупорив фиал, он понюхал зелье, скривился, явно учуяв что-то гадкое, и постарался выпить все до последней капли за один раз. Хорошо, что фиал был совсем небольшим, и это было не так сложно для него. Переждав первые неприятные минуты, он облегченно откинулся на подушки и замер. Зелье начинало действовать очень неспешно.

— Интересно, можно ли сделать это зелье не таким противным на вкус, — Северус остановил взгляд на одном из облачков и задумался. Финеас ему не мешал.

Какое-то время Северус молчал, потом порассуждал вслух и даже, как показалось Финеасу, который был не очень увлечен зельями, но все же в них хоть немного разбирался, выдвинул пару стоящих идей. Затем Северус, явно почувствовав себя лучше, поднялся с кровати, побродил по комнате, по-прежнему задумчиво хмурясь, и вдруг остановился прямо перед Финеасом и задал совсем уж неожиданный вопрос:

— А у тебя есть семья? — Северус встретил его взгляд и грустно поджал губы. Финеас вздрогнул, в груди заболело, тоска ткнула в сердце, но он нашел в себе силы кивнуть. Да, у него есть семья. У него есть брат, невестка и наверняка замечательная племянница, которую ему не посчастливилось увидеть даже один раз. У него есть и более дальние родственники, к которым оставались еще теплые чувства. И, если так подумать, то Северус тоже приходился ему дальним родственником. — И они тебя не ищут?

— Они не знают, — прохрипел Финеас, хватаясь за горло. Он посчитал, что должен был сказать это, должен был оправдать это видимое равнодушие с их стороны. Конечно же, им незачем искать его. Брат поддерживает Темного Лорда, он наверняка горд тем, что ему, Финеасу, поручили какое-то важное задание. Хотя прошло столько времени с того момента, как о задании стало известно… не должен ли брат уже заподозрить что-то неладное…

— Может, ты сможешь искупить свою вину перед Томом, и тогда он отпустит тебя домой? — Северус выпрямился и вдруг посмотрел на него очень серьезно. Финеас горько скривился и уверенно качнул головой. Такого никогда не случится. Он предатель. Предателей не прощают. Не Темный Лорд уж точно. Но Северус был еще совсем ребенком, и его наивность ему простительна. — Я тебе помогу, Финеас, — твердо сказал Северус, — потому что ты хотел помочь мне. Когда-нибудь, вот увидишь, Том сжалится. А пока… может, порисуем?

Конечно, Финеас не мог ему ни в чем отказать. Северус был славным ребенком. И несмотря на то, что Финеасу никогда не получить свободы, слова мальчика его очень тронули. Но оттого же накатывала еще большая грусть. Когда настанет тот невозвратный момент? Когда этот ребенок зачерствеет и потеряет добрую часть чувств к таким, как Финеас? Это был вопрос времени — сомневаться не приходилось. Лорд не способен вырастить доброго человека, только не своим жестоким и предвзятым примером. Но а пока… если есть шанс сохранить в этом ребенке что-то доброе, то стоит постараться сделать это. Решив так, Финеас даже улыбнулся Северусу и подал ему карандаш нужного цвета.

* * *

— Мой Лорд, — прямо перед Томом, стоило только ступить в Атриум министерства, выросла широкоплечая фигура Оскара Селвина. Он отступил в сторону, пропуская господина вперед себя, и подстроился под его шаг. — Я все организовал. Вы можете быть уверены, никто не пройдет мимо незамеченным.

— В противном случае ты ответишь за это головой, — холодно ответил Том и смерил мрачным взглядом пару министерских работников, зашептавшихся при его появлении. Работники тут же побледнели и поспешили ретироваться.

— Я это понимаю, — коротко кивнул Оскар.

— Он не сопротивлялся?

— Он был слишком напуган, чтобы противостоять мне. Никто, кроме авроров, не попадет в дом. И если они попытаются фальсифицировать показания этого маггла, то у нас на руках будут все доказательства, — твердо ответил Оскар и нахмурился. Он уже было открыл рот, чтобы что-то спросить, как замолчал, так и не произнеся ни слова. Том смерил его нечитаемым взглядом и кивнул, отпуская. Его путь лежал на нижние этажи, где его уже ждали Маршал Розье и Филипп Гринграсс.

— Мой Лорд, — мужчины одновременно приветствовали его, как только двери лифта разъехались в стороны. Том кивнул в ответ и первым делом остановил взгляд на Маршале.

— Мы все подготовили.

— Позвольте, мой Лорд, сегодня говорить от вашего имени на протяжении всего заседания, — Филипп выпрямился. — Не давайте им даже повода уцепиться за неосторожную фразу.

— По-твоему, я совсем идиот?

— Что вы, милорд! — Филипп побледнел. — Однако я учавствую в заседаниях Визенгамота вот уже четырнадцать лет. Я смогу подвести защиту к желаемому вами результату.

— Не разочаруй меня, Филипп.

Том первым шагнул к дверям зала. Он прошел внутрь под мрачными взглядами судей, но даже бровью не повел. Ему было все равно до того, что они думают о нем. У Тома были свои тузы в рукавах, но даже если они не сработают, ему плевать. Решение было принято удивительно твердое, он не отдаст Северуса ни при каких условиях. Том встретил взгляд голубых глаз Дамблдора и уверенно вышел в центр зала. Альбус удрученно покачал головой, словно бы действительно был раздосадован, что подобная ситуация — с кражей ребенка — могла произойти в их время, и принялся зачитывать обвинение.

Это было долгое заседание. Время все тянулось и тянулось, и обе стороны были вынуждены разводить демагогию. Впрочем, Филипп оправдывал свои слова. Язык у него был подвешен, в деле он плавал, как рыба в воде. Он очень точно парировал самые разные аргументы и давил на несостоятельность Эйлин Принц, как матери, вещал о том, как мальчику повезло, что Том Реддл вовремя оказался рядом, чтобы спасти его. И даже сам Том был впечатлен тем, как из просто похитителя детей он вдруг стал в лице суда героем. Судьи явно разделились во мнениях. Однако имеющееся на руках обвиняемого официальное заключение врача о состоянии мальчика смягчило их отношение к Тому. И все же это не было победой.

— Суд не может игнорировать новые обстоятельства. В бывший дом четы Снейп будет отправлен отряд авроров, — объявил Дамблдор. — Дата следующего заседания будет объявлена позже. Том Марволо Реддл, суд будет настаивать на передаче мальчика под защиту министерства вплоть до того момента, пока не будет вынесен приговор. Вы не имеете никакого права оставлять его у себя, так как не являетесь его родственником.

— Возражаю! — тут же взял слово Филипп.

— Возражение отклонено, — непреклонно ответил Дамблдор. Однако Филипп сдаваться был не намерен и обратился прямо к судьям, в обход председателя. Опираясь на нестабильное состояние мальчика и уже начатое лечение, он предоставил весомый аргумент в пользу того, чтобы Северуса пока что оставили на попечение Тома Реддла под наблюдением целителя Льюиса, расписку которого Абраксас отправил им из Норвегии. Потребовалось голосование, но в итоге Тому позволили присмотреть за мальчиком до принятия окончательного решения по назначению ему официального опекуна, на место которого пока претендовали трое человек — Октавиус и Эйлин Принц, и сам Том.

Том вышел из зала в сопровождении Маршала, дошел вместе с ним до выхода из министерства и, уточнив пару деталей, которые следовало бы организовать к следующему слушанию, намекнул также о готовящейся сделке, не уточняя ничего больше. Маршал понятливо кивнул, готовый оказать необходимую поддержку, уточнил время и раскланялся, спеша к каминам, чтобы переместиться в банк Гринготтс. С Медичи стоило быть осторожными. Они были заинтересованными лицами и могли в последний момент сменить сторону, несмотря ни на какие заверения. Том проводил Маршала задумчивым взглядом, после чего покинул министерство и переместился прямиком в поместье.

Том появился посреди пустого холла, прислушался и, ничего не услышав, направился к лестнице. Было уже довольно поздно, хотя сегодня он вернулся домой чуть раньше обычного. Том поднялся на второй этаж, прошествовал вдоль витражей, повернул в примыкающий коридор и на секунду замер перед дверью в спальню Северуса. Звонкий и вполне себе здоровый голос мальчика донесся до него в это же мгновение. Северус громко спорил со своим молчаливым собеседником, и тема спора была, очевидно, очень серьезной, потому что Том сумел разобрать в его словах что-то о формулах заклинаний и экстравагантных способах их использования. Где только вычитал такое? Недолго думая, Том толкнул дверь и нахмурился, оценив масштаб бедствия. В комнате случилась великая битва? Учитывая развернувшийся тут бардак, — скорее всего так и было.

— Что вы тут устроили? — Том переступил через баррикаду из подушек и мрачно воззрился на мальчика. Северус смутился и покраснел, точно спелый помидор. — Смотрю, ты хорошо себя чувствуешь. Ел?

— Мы обедали, — кивнул Северус и заломил пальцы. — Я все-все съел! — подтвердил он. — Это значит, что ты сыграешь со мной в шахматы?

— Сразу после того, как ты уберешь комнату и поужинаешь. Можешь приступать, — приказал Том и перевел взгляд на Финеаса, замершего в стороне. — Иди вниз, — холодно бросил Том. Финеас не смел перечить. Он поднялся с пола, бросил взгляд на все еще смущенного Северуса, кивнул ему и вышел за дверь. — Давай же, Северус, я жду.

— Надо прямо все убрать? — переспросил Северус и удрученно потянулся за одеялом, укрывавшим стул. — Это была баррикада. От орков, — пояснил он и чуть улыбнулся мужчине, но тот оставался безразличным. — Я прочитал в истории магии…

— Боюсь предположить, как баррикада из одеяла смогла бы тебя защитить, — Том хотел было одернуть мальчика, но стоило тому улыбнуться, как язык не повернулся сказать что-то колкое. Том очевидно заболел. А Северус прямо засиял, когда мужчина поддержал разговор. — Но ты не отвлекайся от главного дела, — предупредил Том. — Чем дольше ты будешь убирать этот бардак, тем меньше времени останется на шахматы. И без жульничества! — добавил Том довольно жестко. — Одежду нужно развесить аккуратно.

— Но ее же все равно придется снимать, — недовольно пробурчал Северус в ответ и с неудовольствием поглядел в сторону развороченного шкафа. — Зачем каждый раз ее развешивать?

— Порой, глупость твоих вопросов меня поражает, — Том недовольно цокнул языком. — Содержи вещи в порядке, иначе будешь ходить, как оборванец. Я тебе больше ничего не куплю. Ты меня услышал?

— Услышал, — вздохнул Северус и первым делом поплелся к шкафу, чтобы разобраться с самым неприятным делом.

— Ну что ты делаешь? Повесь рубашку на плечики.

Северус вновь вздохнул, но все же выполнил волю мага. Вскоре вся одежда была приведена в приличный вид и развешана в шкафу. Затем Северус убрал книги, составил их на полке, подобрал карандаши, собрал подушки и даже попытался аккуратно разложить одеяло на кровати, но последнее получилось у него из ряда вон плохо. Впрочем, комната больше не напоминала место сражения. И Том сжалился над ребенком, взмахнул рукой и устранил все оставшиеся недочеты буквально за секунду.

— Нечестно! — возмутился тут же Северус. — Это жульничество.

— Это справедливое наказание, — возразил Том. — Идем, эльфы подадут ужин. Зелье помогло?

— Да, почти сразу все прошло, — улыбнулся Северус. — А, — он замялся, — что у тебя?

— У меня? — Том вскинул одну бровь в немом вопросе. — У меня на одного нахлебника в доме больше. И пока это неизменный факт, — отрезал Том. Северус заулыбался шире.

Дальнейший вечер прошел без сюрпризов. Северус с большим удовольствием съел все, что ему подали на стол, и даже выпросил добавку, на что Том только удивленно качнул головой, после чего Северус буквально потребовал партию в шахматы. Так сказать, заслуженная награда за хорошее поведение. Том в ответ хмыкнул, но кивнул. Он даже приобрел утром шахматную доску и фигуры, все же от своих слов он никогда не отказывался. Правда, партия была короткой и всего одной. Победить Северусу не удалось, и он был вынужден признать, что ему попался даже куда более серьезный соперник, нежели Абраксас, а на вторую партию у него просто не хватило сил. Внезапно заклонило в сон, Северус зазевал, уперто потирая глаза, и был вынужден согласиться, что пора бы пойти спать.

Утром же Северус проснулся ни свет ни заря. Взволнованно поглядев на часы, он поспешил в соседнюю комнату, тихонько поскребся в дверь и прошел внутрь. Том спал. Впрочем, сон его был нарушен сразу же, стоило сделать пару шагов к кровати. Том вскинулся, резко сел и выбросил вперед руку, оценивая обстановку. Остановив взгляд на смущенном Северусе, он нахмурился, затем откинул одеяло и спустил с кровати ноги. Взгляд его выцепил настенные часы. Было еще слишком рано. Даже Том обычно не поднимался в такое время. Можно было спать еще минимум два часа.

— Что случилось? — спросил Том хриплым со сна голосом.

— Можно, я с тобой посижу? — попросил Северус, явно очень стесняясь своей просьбы. Он же не маленький!

— Я спал, Северус, — поведал очевидное Том и потер лицо, — что еще не так?

— Просто я рано проснулся и подумал… — Северус вздохнул. — Дедушка Медичи, — сказал он наконец, не зная, как правильно его обозвать. Имени деда Северус так и не узнал за всю прошлую встречу. Том мрачно хмыкнул. — Он ведь тоже хотел провести проверку меня, — Северус прикусил нижнюю губу, — а если ему что-то не понравится, то он не станет нам помогать? А если…

— Успокойся, — Том тяжело вздохнул и хлопнул по кровати рядом с собой. Северус тут же поспешил к нему, забрался на постель и сел рядом, подогнув колени. — Ты что, волнуешься? Даже если ему что-то не понравится, я не стану нарушать данного тебе обещания. Однако, я более чем уверен, что он не откажет нам в помощи. Ты ведь все слышал в прошлую нашу встречу. Твой дедушка Медичи желает заняться твоим воспитанием. Медичи берегут свою кровь. А в тебе этой крови пятьдесят процентов. Так что успокойся, ляг и доспи эти пару часов, оставшихся до завтрака. Ну же!

— Хорошо! — Северус с готовностью кивнул, облегченно улыбнулся и поспешил занять половину кровати. Тому ничего не оставалось, как уступить ему в этом желании и лечь на второй половине.

Проснулись, как по будильнику, ровно через два часа. Том открыл глаза первым, но не прошло и пары секунд, как Северус заворочался у него под боком, вытесняя с кровати все дальше и дальше. Том недовольно глянул на оставшиеся дюймы до края и цокнул языком, после чего растолкал наглого захватчика. Пора было собираться, кушать и отправляться на встречу с Медичи. Северус сонно заморгал, потер глаза и медленно сел, очень нехотя. Идти куда-либо ему совсем не хотелось, но вредничать без приличной причины запрещалось. И только поэтому он поднялся с кровати и под твердым взглядом Тома поплелся в свою комнату переодеваться в приличные выходные вещи. На этот раз своим внешним видом Северус занимался полностью самостоятельно и даже не прогадал, выбрав все те же рубашку и брюки. По крайней мере, Том не сказал ему ничего, что опровергло бы этот факт.

Завтрак прошел довольно быстро. Северус попытался сначала потянуть с кашей, но скоро сдался под мрачным взглядом и заработал ложкой с удвоенной силой. И вот, тарелка пуста, все съедено, можно отправляться дальше. Северус кивнул, что готов, вышел из-за стола и вцепился в рубашку Тома по сложившейся привычке, полностью проигнорировав неудовольствие последнего. Том крепче прижал его к себе и аппарировал в уже знакомый тупичок. Румыния встретила их хмурой погодой, но было не холодно, поэтому можно было не переживать о недостаточно теплых маниях.

Путь тоже был известен. Северус, держась за рубашку старшего мага, спешно перебирал ногами, стараясь поспевать за его широкими шагами, а Том, смирившись с этой дурацкой привычкой, приобнимал его за плечи, чтобы лучше контролировать ситуацию. Так они добрались до нужного дома, прошли внутрь, отворили дверь и переступили порог комнаты, где их уже ждали. На этот раз их встречал не только глава рода, но и еще один мужчина, очевидно, носящий фамилию Медичи. Он был молод, возможно, даже младше Тома, худощав и высок, и обладал глубокими черными глазами. Он встретил их недоверчивым взглядом, особенно внимательно оглядел Северуса, быстро спрятавшегося за Томом, после чего отвернулся и негромко заговорил на итальянском.

— Мистер Реддл, Северус, — кивнул знакомый им Медичи и поднялся на ноги, проигнорировав замечание своего собеседника. — Мы с Марселем как раз обсуждали некоторые пункты нашего соглашения.

— Мы не имели чести познакомиться ранее, — Том остановил холодный взгляд на Марселе.

— Я плохо говорю по-английски, — с сильным акцентом протянул тот в ответ. Том предполагал, что он сильно кривит душой, но указывать на это не стал, только кивнул и перевел взгляд на старшего итальянца.

— Полагаю, это моя ошибка. Предлагаю, наконец, нам всем познакомиться, — протянул Медичи и указал на свободные места за столом. Том согласно кивнул, сжал на мгновение худенькое плечико мальчика и, когда тот, правильно его поняв, отпустил ткань рубашки, принял приглашение. Северуса он посадил по левую руку от себя, подальше от старшего Медичи. — Я Лучано Медичи, глава семьи Медичи, старший в роду. Один из моих сыновей — Марсель Медичи, наследник главной ветви семьи и тот, без кого тебя бы не существовало, мальчик.

— Это мой отец? — едва слышно прошептал Северус и дернул Тома за руку, чтобы тот наклонился и услышал вопрос. Том в ответ недовольно поджал губы и кивнул. Северус с обидой поглядел на безучастного итальянца и тем же шепотом добавил: — Он же не хочет меня забрать? Я не хочу!

— Северус… — Том глянул на мальчика с недовольством и поймал взгляд Марселя. Конечно, он слышал слова Северуса и совершенно точно понял их. Марсель отчего-то помрачнел и глянул на отца с укором. Реакция была более чем странной для того, кто должен был отказаться от ребенка в пользу англичанина.

— Том Марволо Реддл, — представился Том, — у меня нет семьи и нет рода, но я не позволю кому бы то ни было мной помыкать. В том числе, вам. — Том приобнял Северуса за плечи. — Северус, по маггловским документам, Тобиас Снейп, ваш внук… и сын. Впрочем, полагаю, настоящий родитель пожелает изменить это имя.

— Снейп? — нахмурился Марсель, подавшись вперед. — Не Принц? Padre! Non hai detto che la ragazza si è fidanzata con un non-mago. Potrebbe non essere mio figlio! (Отец! Вы не сказали, что девушка обручилась с неволшебником. Это может быть не мой сын!).

— Не будь глупцом, — Лучано поднял руку с раскрытой ладонью, заставляя сына замолчать. Он говорил по-английски, явно желая показать, что готов к сотрудничеству. — Итак, в прошлый раз мы с вами вкратце обсудили некоторые пожелания друг друга, — начал Лучано, обращаясь к Тому, — сегодня мы готовы составить официальное соглашение. Уверен, вы, Том, если позволите… — Лучано замолчал, ожидая подтверждения.

— Предпочитаю имя Марволо.

— Что ж, Марволо, я уверен, что вы пришли не с пустыми руками, — с этими словами Лучано протянул ему руку, и Том не испортил его ожиданий, сунул руку в карман мантии и достал на свет запечатанный конверт, который и передал итальянцу. — В свою очередь, я составил список собственных требований, без которых мы не найдем общего языка.

— Я не сомневался в этом, — коротко отрезал Том и забрал безымянный конверт из рук Марселя.

На какое-то время в комнате повисла напряженная тишина, лишь изредка прерываемая шорохом бумаги. Том и Лучано углубились в чтение требований друг друга, а Северус и Марсель замерли, стараясь не пересекаться взглядами. И все же… нет-нет, да они посматривали друг на друга. Северус не знал, что ему и думать. Это его настоящий отец? Зачем он пришел? Почему решил прийти, если в прошлую встречу дед Лучано сказал, что его сын не станет ни на что претендовать в плане самого Северуса. А раз так, то и не надо! Просто… просто оставьте его с Томом. Пусть Том… станет его папой. Пускай даже ненастоящим. Но никто другой ему не нужен! Северус нахмурился, затем гордо выпрямился, словно бы хотел доказать что-то самому себе, и прямо встретил взгляд Марселя, но в то же время немного пугливо вцепился Тому в рубашку.

— Что это значит? — Том нахмурился, проигнорировав тот факт, что его рубашка вновь попала в лапы наглого захватчика. — В прошлый раз речь шла всего о месяце в год.

— В прошлый раз наш разговор нес, скорее, ознакомительный характер.

— Вы настаиваете на полноценной учебе в Италии. Я не для того пошел с вами на переговоры!

— Вы можете переехать в Италию вместе с Северусом, — предложил Лучано.

— Исключено! — Том зло сжал кулаки. Северус крепче вцепился в его рубашку. Значит, его все же желают забрать? Нет! Он этого не хочет!

— У меня было достаточно времени подумать над сложившейся ситуацией. Северус — не просто бастард рода. Он потомок двух одаренных в зельеварении семей. Он станет алмазом моей коллекции, и все, что мне необходимо — лишь огранить его под правильными углами. В Англии у него нет будущего. Вы и ваш безжалостный режим, сущность которого я сумел обозначить для себя из проверенных источников, уничтожите все его таланты. Вы не зельевар и вы не Медичи, вы никто в научном сообществе. И все, что у вас есть — ваша непомерная сила, с помощью которой вы управляете жалкими английскими людьми. У вас нет другого выбора. — Лучано тонко улыбнулся, внимательно наблюдая за собеседником. Том едва сдерживался. — Конечно, вы можете попробовать самостоятельно добиться того, чтобы ребенка оставили вам. Но какие бы шаги вы не совершили, на какие уловки бы не пошли, у вас ничего не выйдет. Суд будет на стороне Октавиуса.

— Вы ошибаетесь, — с угрозой выплюнул Том.

— Отнюдь. Ведь в противном случае я помогу Октавиусу, чтобы справедливость восторжествовала. Он будет рад, если эта сделка вернет нашим с ним договоренностям былой статус. Он не станет идти наперекор мне и позволит полностью взять воспитание мальчика на итальянское сообщество. Вы же, Марволо, потеряете всякое уважение даже среди своих никчемных подпевал, вы проиграете не только битву, но и войну, которую так жаждете развязать.

— Смотрю, вы действительно подготовились. Должно быть, собирали информацию обо мне по крупицам, — Том стиснул зубы и был готов схватиться за волшебную палочку, что не укрылось от цепкого взгляда старшего Медичи. — Теперь мне стала кристально ясной причина, по которой вы намеренно тянули время с нашими с вами встречами…

— Я всегда подхожу к делам с особой щепетильностью. Я знаю о вас все. Абсолютно. Я знаю даже то, чего не знает никто, я уверен, из ваших верных слуг. Вы сеете разрушение и хаос. Вы мерзкий тип, Марволо, и вы уничтожите все, что вас окружает. Вы не сможете дать этому ребенку ничего стоящего…

— Замолчите! — воскликнул Северус, от магии которого все вокруг заискрило. Волшебный огонь начинал потихоньку проявляться на стенах комнаты, облизывать трещины и неровности. Температура воздуха стремительно повышалась, но оба Медичи оставались совершенно равнодушными к подобному проявлению чувств мальчика. — Вы не можете такое говорить! Это вы никто! Вы никто! — прокричал Северус, на глаза его навернулись слезы. Том оторопел на секунду, но тут же вернул себе самообладание и напрягся. Он знал, скоро огонь вспыхнет с новой силой.

— Северус… — Том положил ладонь на худенькое плечико. Выброс останавливать было нельзя, но и сжигать тут все не стоило. К тому же, Северус вновь мог пострадать и сам. Нужно было перемещаться в поместье. Однако Северус не дался, он неожиданно яростно сбросил его руку и отпрыгнул у сторону.

— Это вы никто! — в очередной раз повторил Северус, а языки пламени уже захватили четверть комнаты. — Это вы мерзкий тип! Я вас ненавижу! — выкрикнул Северус, поймав взгляд Марселя.

— На твоем месте любой бы обманулся, в этом нет ничего необычного, — совершенно спокойно отозвался Лучано, не обращая внимания на бушующее вокруг пламя. — Но не всякая забота — благодетель. Только мы способны дать тебе ту заботу, в которой ты нуждаешься.

— Тогда где вы были раньше?! — это уже был не крик — настоящий вой. Северус сделал шаг назад, его затрясло, и пламя заполонило комнату, ограждая от своего тлетворного влияния лишь одного единственного человека.

— Северус! — Том, не раздумывая ни секунды, бросился в огонь, к мальчику. Он не боялся обжечься, не боялся, что огонь не пожалеет его, он не думал о себе совершенно. Все, что ему было необходимо — сделать так, чтобы Северус не убил самого себя. Пусть магия разрушает все вокруг, пусть пламя поглотит самого Тома, только бы ребенок остался цел. — Северус!

Том никогда раньше и не подумал бы, что способен на подобное. Броситься спасать кого бы то ни было ценой собственного здоровья? Нет, это не в его духе. Том не расстроится, умри на его глазах кто угодно… Не расстроился бы до этого момента. Но с появлением Северуса все изменилось. В этот самый момент Том, кажется, был готов и собственную жизнь обменять, хотя ценнее ее у него не было больше ничего. Это был совершенно осознанный порыв, это был громкий удар взволнованного сердца, заставивший отбросить привычный холодный расчет. Том бросился в огонь, схватил мальчишку, прижимая его к себе, и принялся шептать заклинание, поглощая все излишки его магии, буквально заставляя весь потенциал пламени направиться на себя одного. Это была ужасная боль, какой он не испытывал еще никогда в жизни. Это была настоящая боль, которую сам он любил причинять другим. Кожа не просто горела, она, казалось, плавилась под яростным давлением магии.

— Том! — Северус с ужасом воззрился на него, и магия вдруг поменяла свой вектор, вместо невыносимого жара пришел нечеловеческий холод. По углам комнаты начал появляться лед, а с потолка пошел снег.

— Успокойся, — Том, несмотря на сильнейшие ожоги, говорил спокойно и даже смог ободряюще улыбнуться мальчику. Северус, никогда до этого не видевший его настоящей, искренней и теплой улыбки, завороженно замер. — Все хорошо, не сдерживай магию, не думай о том, что можешь навредить мне…

— Но… — Северус шмыгнул носом и крепко обнял его за шею, на что Том болезненно зашипел, — я не хотел… я не хотел…

— Я знаю, — спокойно согласился Том. — Ничего страшного не произошло. Все поправимо…

— Это действительно впечатляет, — раздался ненавистный в эту секунду голос.

— Это было жестоко, отец, — негромко сказал Марсель, отчего-то по-английски. Лучано проигнорировал его, неспешно поднялся из-за стола и стал приближаться к магу с ребенком. Том с трудом, но довольно быстро достал палочку и направил в его сторону.

— Еще шаг, и на вас обрушится пламя куда более яростное…

— Я осведомлен о примерном уровне ваших способностей, Марволо. Он действительно впечатляет. Однако я не имею цели навредить вам сейчас. Исходя из переданных мне вами бумаг, я предполагал именно такую реакцию Северуса на свои слова. Я был к этому готов. Поэтому у меня есть то, что поможет устранить эти ужасные ожоги.

— Нет! — Северус не знал, что ему делать. В эту самую секунду он не ненавидел никого еще так сильно, как Лучано Медичи, и его неожиданное желание помочь не внушало совершенно никакого доверия.

— Я понимаю, Северус, я не заслуживаю никакого доверия, и это совершенно справедливо после всего, что я тут вам сказал. Поэтому я продемонстрирую действие зелья на себе, — с этими словами он зачерпнул чуток мази и нанес ее на задетый пламенем участок кожи на щеке. Покраснение тут же заметно побледнело. — Мазь снимет боль и исцелит кожные повреждения.

— Чего вы хотели добиться этим? — мрачно спросил Том и все же взял мазь, хотя использовать ее не спешил.

— Я знаю довольно много о человеческих чувствах. За свою жизнь я стал свидетелем многих сценариев самых различных отношений, — Лучано был спокоен, точно удав. — Позвольте, мистер Реддл, вы явно не тот человек, который мог бы захотеть отстоять совершенно чужого ему ребенка. Вы не тот человек, который бы пренебрег своими амбициозными целями ради лишь мизерного шанса, что в будущем, очень далеком будущем сыграет положительную роль. Это не ваш метод. И я терялся в догадках. Я не мог понять, что вами движет. Я намеренно создал опасную ситуацию, чтобы понять ваши чувства.

— Вы воспользовались нестабильностью Северуса, — Том зло скрипнул зубами. Вот доказательство, что любые привязанности губительны, если о них прознает враг. Его единственной привязанностью, отрицать которую не было уже точно никакого смысла, только что воспользовались, и вполне искусно сманипулировали ситуацией.

— Да, я воспользовался, мой пункт был всего лишь провокацией, — согласился Лучано. — Но теперь я уверен, что в этой связи нет и капли циничного расчета. Мальчик бы выжил. Да, пострадал бы от собственной магии, пострадал бы серьезно. Но вам не было никакого смысла брать весь удар на себя. В тот момент вы не думали, Марволо. И это меня порадовало.

— Объяснитесь.

— Я уже говорил, Медичи берегут свою кровь. Я узнал о вас слишком много, чтобы отдать ребенка просто так. Я должен был убедиться, что кровь Медичи будет защищена, что она не будет использована во зло семье. Сейчас я вижу, что вы не станете вредить ему. Сейчас я вижу, что вы броситесь защитить моего внука, несмотря на опасность самому себе. Теперь я готов изменить свой провокационный пункт, — Лучано говорил спокойно, без той пренебрежительности, что сопровождала его голос раньше. Том же был готов признать, что Медичи был заинтересован в мальчике, и его проверка имела место быть.

— Три недели в году, по договоренности, — Том через силу выпрямился и полностью повернулся к Медичи. — И я смогу навещать его у вас.

— По договоренности, без определенного лимита времени в год, — отрезал Лучано. — Ему уже почти девять лет, это ужасное упущение. Препятствовать вашим визитам я не стану.

— Это меня устраивает, — согласился Том. Северус дернул его за рубашку, доверия к Медичи отныне у него не было. Лучано заметил это и перевел взгляд на мальчика.

— Я не стану притворяться, Северус. Ты можешь ненавидеть меня и считать плохим человеком, ты можешь быть несогласен с моими словами. Ты можешь обижаться, что мы не проявляли никакого к тебе участия раньше. Мы не станем оправдываться и пытаться загладить свою вину. Думаю, тебе это и не нужно. Я действую в интересах своей семьи, магии и крови, и я говорю это честно, ничего не приукрашивая. Моя цель — воспитать того, кто не посрамит великую кровь. Не в моих интересах сейчас препятствовать мистеру Реддлу, я не собираюсь красть тебя, забирать куда-то или завоевывать твое доверие обманным путем. Я готов заключить сделку лично с тобой.

— Какую сделку? — осторожно спросил Северус, неуверенно поглядывая на напряженного Тома.

— Я сделаю все возможное, чтобы этот человек стал твоим опекуном, а ты в свою очередь станешь достойным представителем семьи Медичи. Как тебе такое предложение? — спросил Лучано и протянул ему руку. Северус нахмурился, вновь бросил взгляд на Тома и, получив от него кивок, протянул руку в ответ.

— Хорошо, — согласился он. Лучано коротко сжал его ладошку.

— Я прибыл сюда по просьбе отца, — Марсель поднялся из-за стола. — Моя жена не примет этого ребенка. Я не хочу рушить свою семью и не хочу ломать возникшую привязанность мальчика к вам. Я не буду препятствовать вам, Марволо. Как только мы организуем нашу стратегию и добьемся передачи родительских прав семье Медичи, я стану официальным представителем Северуса. Но только лишь на бумагах.

— Мы отразили это в нашем соглашении, — сказал Лучано. Том кивнул, он видел этот пункт. — Полагаю, теперь, если ни у кого нет дополнительных правок, мы можем вернуться к обсуждению иных вопросов. Расскажите нам, Марволо, чем закончилось первое заседание суда…

Обсуждение затянулось на долгие часы. Том вел диалог в большей степени с Лучано, но и Марсель был весьма подкован в судебных делах, поэтому вопросы были по существу, а предложения более чем полезными. Северус тоже пытался прислушиваться к их диалогу, он внимательно выхватывал редкие знакомые имена, пытался запомнить то, что говорили на слушании, и очень надеялся, что теперь-то все будет точно хорошо. Хотя на Медичи он все еще поглядывал недоверчиво, но ему понравилось, что Лучано не стал что-то придумывать и пытаться оправдаться. Он был похож на Тома. Тот тоже вполне мог сказать что-то плохое, злое, раздраженное, обидное, но зато он не обманывал и заботился о Северусе. Лучано может быть каким угодно, может быть даже действительно нехорошим человеком, но если он выполнит свое обещание, значит, для Северуса он станет лучше, чем многие из тех, кто окружали его за его короткую пока жизнь. И тогда Северус постарается выполнить свое обещание. Сделка.

— Я прибуду в Англию в эту субботу, — донесся до отвлекшегося Северуса твердый голос. Он встрепенулся и поднял взгляд на Лучано. — К этому дню Марсель подготовит необходимые нам бумаги, а также запечатает необходимое воспоминание. В субботу мы официально заверим наше родство с мальчиком у официального ритуалиста. Права Марселя, как родителя, и его высокий общественный статус сыграют нам на руку. Октавиусу нечего будет ответить.

— У самого Принца тоже не маленький статус в обществе, — возразил Том.

— Но он не отец. Если это так важно, то и мой статус весьма не мал. Может, мы и не английский род, но очень известный в европейских кругах и за их пределами. Слава семьи Медичи — гордость Италии.

— Несомненно, — не мог не согласиться Том. — В таком случае, мы встретим вас в нашем поместье. Координаты я вам написал.

— Благодарю, — Лучано кивнул и поднялся из-за стола.

— Я предполагаю, что председатель Визенгамота пожелает красиво закончить эту историю в канун Рождества. У него есть весьма дурная привычка устраивать большие шоу из совершенно нестоящих внимания сцен, — Том недовольно скривил губы.

— Что ж, это даже к лучшему. Чем раньше мы со всем разберемся, тем быстрее освоимся в новых статусах. Надеюсь, никто из нас не пожалеет о подобном сотрудничестве, — Лучано оглянулся на сына. — Идем, Марсель, нас ждет еще много дел сегодня. Марволо, Северус, — он коротко попрощался и прогул к двери. Марсель последовал за ним.

— Марволо, — кивнул он и опустил взгляд к мальчику. На мгновение оба заперли. Северус встретил взгляд таких же темных, как у него самого, глаз, и растерялся. Все они были похожи. И глаз их были похожи. Что у обоих дедов, что у матери, что у отца, что даже у Тобиаса Снейпа. Но именно глаза Марселя Медичи казались ему совершенно такими же. И, кажется, тот и сам подумал о чем-то подобном. — Северус, — кивнул Марсель и протянул ему руку, на что Северус коротко сдал его пальцы, — я не смогу стать тебе настоящим отцом. Отцом по духу. Но я останусь частью твоей семьи, если ты однажды захочешь по-настоящему принять это. Всего доброго. — С этими словами он ушел вслед за Лучано, а Северус отчего-то почувствовал болезненный укол в груди.

— Что не так, Северус? — Том заметил, как скорбно опустились уголки его губ и нахмурился.

— Ничего, — поспешно выдавил Северус из себя и шмыгнул носом. Том на подобное заявление только недоверчиво вскинул одну бровь. Северус вновь шмыгнул носом, схватился за его рубашку и добавил с грустью: — Просто… получается, что настоящего отца у меня все же нет.

— Ты же не хотел, чтобы он тебя забрал. Передумал? Мне все отменя…

— Нет! — выкрикнул Северус и схватился за его рубашку уже двумя руками. — Он мне не нужен! Мне нужен только ты. И отец мне совсем не нужен!

— Северус, — Том не смог не смягчиться, — у тебя есть отец, ты только что его видел. Он твой настоящий, биологический отец, несмотря ни на что. Но если тебе будет легче от этого, ты можешь считать отцом меня… — предложил Том и напряженно замер, словно бы испугался, что подобного ребенок не захочет, но Северус, конечно, принял эту идею с энтузиазмом.

— Правда? И я могу звать тебя папой?

— Исключительно наедине! — голос Тома вновь похолодел.

— А при Финеасе?

— Нет!

— Ладно, — не расстроился Северус и зевнул. Силы его очень резко оставили. Сказывался мощный выброс и общее перенапряжение. — А мы можем попросить на ужин… чего-то сладкого… — пробормотал Северус уже совсем тихо, ткнулся Тому в бок и точно скатился бы по его ногам, но Том вовремя его поймал.

— Какое еще сладкое?

— Какое-нибудь… Пожалуйста, папа, — Северус чуть улыбнулся, прикрыл на секунду глаза, и мир исчез. Том только покачал головой, подхватил его на руки и поспешил вернуться в поместье. Северусу точно надо было отдохнуть. А ему самому обдумать свое ужасающее ему предложение. Ну какой он «папа»?!