Дружелюбный некромант (джен)

С давних пор покемоны считаются друзьями и партнерами людей мира покемонов, помогающими им с различными задачами от фермерства до строительства зданий и исследований. Многие люди в мире покемонов берут покемонов с собой в путешествие, чтобы собирать значки Стадионов и соревноваться в различных лигах покемонов в качестве тренеров, используя их в битвах с покемонами, как принадлежащими другим тренерам, так и встречающимися в дикой природе.

* * *

Из покедекса Дии доносилась мягкая музыка, медленно перенося его в мир бодрствования. Банетт открыл глаза и уставился в потолок. Он лежал, не двигаясь, пока музыка будильника покедекса становилась громче, мягко подталкивая его встать.

Дия медленно моргнул, переваривая вчерашние события.

Его друзья теперь знали, что он Банетт. Они знали о мальчике. Они заботились о мальчике.

Вчерашний день был полон эмоциональных качелей. Даже сейчас он всё ещё не мог выразить словами то, что он чувствовал от осознания, что он может просто рассказать людям о мальчике, и они проявят заботу. Ему не нужно было отправляться в путешествие по всему миру, чтобы заставить людей взглянуть на лицо мальчика и увидеть в нем что-то стоящее. Он мог просто перестать прятаться и рассказать людям правду. Для правильных людей мальчик имел значение просто потому, что он существовал.

Но эмоциональное потрясение момента скрыло от Дии очень простой и очевидный вопрос. Тот, который не приходил ему в голову, пока горе раскрытия и облегчение от него же, разрывали его.

...

Музыка продолжала исходить из покедекса.

...

Что теперь?

Банетты овладевали брошенными вещами, чтобы доказать их существование миру. Донести до него что когда-то они имели значение, путём проклятия, если это потребуется. Дия выбрал более мягкий путь, чтобы почтить существование мальчика. Он верил, и всё ещё верит, что заслужить признание мальчика в качестве тренера будет для него более подходящим, чем требовать признания от перепуганных родителей мальчика смертельными проклятиями, капающими с его губ.

Но теперь ему не нужно было делать ни того, ни другого. Мальчик уже был важен для большего количества людей, чем только Дия. И если Башака и Джун были недостаточно, если других Шаппетов в Кэнопи-Тауне было недостаточно, Дия мог бы просто рассказать большему количеству людей. Клэр, вероятно, послушала бы его. Лидер Ахмад сделал бы это. Чёрт, если бы Башак и Джун были хоть немного репрезентативны, Дия мог бы подойти к любому человеку на улице, рассказать ему правду, и он бы озаботился смертью его мальчика.

И зачем вообще беспокоиться о том, что может случиться потом? Банетты должны были бросаться с головой в свою месть, не думая о том, что будет после. Ловушки, защита покемонов, возмездие от близких их целей — всё это не имело значения. Банетты с радостью умрут, доказывая свою точку зрения. Дия лично встречался только с одним Банеттом, но Шаппеты передавали истории о подвигах своих взрослых собратьев. Он знал это.

Почему бы Банетту не рассказать всем, кому только можно? Почему бы не пойти на телевидение и не рассказать миру? Пусть закон и общественное отвращение осуществят традиционную месть Банетта вместо него, и пусть книги, которые напишут о его странном существовании, перенесут память о мальчике в будущее.

Почему бы не сделать это прямо сейчас?

Дия сглотнул.

Потому что тогда... тогда его путешествие закончится.

Он не знал точно, что произойдет после этого. Может быть, ученые захотят его изучить. Может быть, искатели острых ощущений отправятся сразиться с ним. Может быть, его сочтут угрозой, а его некромантическое тело — попранием устоев, и люди попытаются его уничтожить. Но что бы ни случилось, он боялся, что это будет означать конец его путешествия. В конце концов, он не сможет путешествовать с Башаком и Джун.

Дия перевернулся в постели и прижал к груди свою плюшевую игрушку Пиплапа.

Это было глупо. Какое Банетту дело до того, что будет дальше? Наиболее могущественной силой Банетта была способность открыть рот и создать жертвенное проклятье из собственной души, достаточно мощное, чтобы утащить за собой в смерть даже самого сильного покемона. Это было то, чем они известны. Люди думали о Банеттах, и на ум приходили их проклятья.

Так почему же Дия боится потерять то, что у него есть?

Раздался стук в дверь, пять быстрых ударов, которые прервали ход его мыслей. «Эй, — сказала Джун через дверь. — Внизу в кафетерии есть завтрак. Они приготовили шакшуку. Это яйца-пашот в томатном соусе, я уверена, что ты сможешь есть их, не открывая рта для воздуха. Вероятно, будет чертовски грязно, но нам действительно следует попытаться разнообразить твой рацион, и именно для этого и существуют салфетки. Так что идём, не опаздывай».

— …

— Эм, постучи, если ты меня слышишь?

Дия поднял одну тяжёлую руку и постучал костяшками пальцев по прикроватному столику.

— Круто! Увидимся через несколько минут! О, и Башак тоже придёт, я спросила Клэр, и она сказала, что это нормально, если он будет есть с нами в кафетерии, даже если он не останется здесь. Так что не заставляй его ждать! К тому же, Клэр видела, что ты плохо себя чувствовал вчера вечером, поэтому оставила тебе сладости у медсестры, которая работает в утреннюю смену.

Ох. Дия сглотнул. Это было очень мило с её стороны.

— Эм, ты всё ещё там?

Дия снова постучал по тумбочке.

— А, хорошо! Конечно, ты там. Ну, я знаю, что прошлая ночь была тяжёлой, так что, если хочешь поговорить об этом ещё, Башак и я будем рады помочь. И я бы сказала, что объятия доступны, если они тебе нужны, но ты получаешь их по умолчанию, так что... — Дия почти слышал через дверь, как Джун пожала плечами. — Ты получишь все объятия. Столько, сколько сможешь выдержать. Так что спускайся скорее!» — шаги Джун затихли в коридоре.

Дия постоянно моргал, глядя в потолок, как будто туман рассеялся, и он внезапно смог увидеть то, на что смотрел.

Верно. Вот почему он не хочет терять то, что у него есть. Потому что то, что у него есть, стоит того, чтобы за него держаться.

Дия сжал своего плюшевого Пиплапа достаточно сильно, чтобы выжать из него Свартис. Он получил от неё размытые мысленные впечатления о кофе, как только она проснулась, и он заверил её, что в кафетерии будет кофе. Затем он встал с кровати и открыл шторы, впустив утреннее солнце в комнату.

Он не должен заставлять своих друзей ждать.

* * *

Завтрак был молчаливым, но не в плохом смысле. Джун попыталась спросить, не хочет ли Дия поговорить поподробнее о вчерашнем вечере, но Дия просто отмахнулся от неё, покачав головой. Он предпочёл бы зарыться в бок Башака и молча прижаться к нему, и Джун, похоже, поняла это. Все трое не спешили и ели, наслаждаясь покоем. Неряшливо наслаждаясь им, в случае Дии. Оказалось, что хотя Дия мог проглотить шакшуку целиком, процесс был именно таким неряшливым, как предсказывала Джун.

Единственным исключением из покоя стал случай, когда Игорь попытался украсть одно из яиц Дии. Вместо этого Дия скормил яйцо Грете, которая вела себя очень хорошо и не пыталась украсть чью-либо еду, что так сильно разозлило маленького покемона-насекомого, что Джун пришлось объявить ему тайм-аут.

Однако, если не считать этого нарушения, завтрак прошел спокойно. Даже Мисдривус, который, как мог почувствовать Дия, скрывался снаружи, несомненно, ожидая подходящего момента, чтобы подшутить над ними, был достаточно тактичен, чтобы дождаться своей очереди. С полным животом и тёплым сердцем Дия наконец отодвинул свою тарелку.

Напротив него улыбалась Джун.

Дия не хотел вытаскивать свой покедекс, чтобы напечатать ей, поэтому он просто выгнула одну бровь и многозначительно посмотрела на её рот.

— Хм? — сказала она. — О! Почему я улыбаюсь?

Дия кивнул.

Джун пожала плечами: «Ты счастлив, хотя вчера вечером ты был печален. Это достаточная причина для меня, чтобы улыбнуться».

Озадаченный этим ответом, Дия переместился там, где он прислонился к Башаку, чтобы посмотреть вверх и узнать, что Башак думает об этом. Только чтобы обнаружить, что Башак смотрит на него с ещё более сочной и широкой улыбкой, чем у Джун.

О. Дия немного покрутился, глубже зарываясь в бок Башака, когда тепло хлынуло через его грудь.

После приятного молчания Башак прочистил горло: «Дия, я тут подумал. Хочешь, я научу тебя, как сделать укрытие от холода?»

Банетт вопросительно посмотрел на Башака. Он был немного сбит с толку, поэтому вытащил свой покедекс: “Мы учились ставить палатки в школе?”

Пастух покачал головой: «Я имею в виду, как сделать его с нуля. Никаких технологий».

Он всё ещё был сбит с толку: «Я теперь не очень уязвим к холоду», — с его волшебным огнём и полу-марионеточной природой его тела ему действительно должно было стать очень холодно, чтобы Дия почувствовал угрозу от погоды.

Башак снова покачал головой. «На случай, если кому-то из твоих друзей это понадобится», — объяснил он.

Это заставило Дию остановиться и послушать, что на самом деле предлагает Башак, и он моргнула. С современными условиями шаров хранения, на самом деле, не было никаких причин, чтобы кто-то мог оказаться в лесу без палатки для укрытия. Даже большинство уроков зимнего выживания на Стадионе Кэнопи строились на идее, что человек должен иметь с собой надлежащее снаряжение. И не зря, даже самый опытный рейнджер, скорее всего, не выживет в сильную метель без снаряжения. Башак знал это, и Дия знал это. Изучение того, как сделать укрытие с нуля, на самом деле не принесет пользы Банетту.

Но не это было главным. Суть в том, что Дия будет знать, что как бы плохо ни было, он сможет сделать всё возможное, чтобы согреть своих товарищей.

Слезы навернулись на его глаза, и он сглотнул. Дия снова прижался к Башаку и кивнул. Ему бы очень хотелось этому научиться.

* * *

Башак вёл Дию и Джун через лес, хрустя снегом под ногами и ныряя под ветки. Он дал им информацию для изучения перед уходом, и теперь опрашивал их по ходу движения. «Места укрытий, что важно?» — спросил Башак через плечо.

— Очень важна защита от ветра, особенно если ты хочешь развести костер, — ответила Джун.

Дия снял перчатку, чтобы дополнить ответ, и надел её снова, как только закончил печатать: “Для этого хороша подветренная сторона большого дерева или камня”.

Башак кивнул, но продолжил: «Но проблемы с ними в том, что?..»

Джун ответила прежде, чем Дия снова снял перчатку: «Для этого должно быть преобладающее направление ветра. Строить рядом с деревом всё равно может быть полезно, даже если нет определённого направления ветра, потому что, если будет достаточно снега, вокруг дерева образуется снежная впадина. Ты сможешь построить из этого углубления снежную стену, чтобы защитить себя от ветра».

Пастух кивнул, затем посмотрел на Дию: «Что-нибудь добавишь?»

Он кивнул: “Строительство под деревом также делает огонь опасным. Если снег в ветвях растает, он может обвалиться. Также нужно быть осторожным с землей и снегом около деревьев. Снег в корнях может растаять, образовав нестабильные пустоты”.

Это вызвало улыбку у молодого тренера: «Ты всё прочитал».

Дия очень твёрдо кивнул. Да. Да, так и есть.

— И как это обойти?

Джун снова обогнала Дию: «Развести костёр подальше от дерева и своего убежища. Для тепла нужно нагреть камни рядом с огнём, но не внутри, чтобы они не взорвались, и использовать их для подогрева своей постели. Если убежище сделано хорошо, этого тепла будет достаточно, чтобы продержаться всю ночь».

Она получила кивок в ответ. «Есть что добавить, Дия?» — спросил Башак.

Банетт поднял руку в перчатке. Его глаза сузились, засияли, а затем над его рукой вспыхнул шар синего огня с резким шипением зажигающейся ацетиленовой горелки. Он посмотрел на Башака и улыбнулся. Жар от шара чувствовался у всех на лицах.

— ... не то, о чём я думал, но сойдёт.

Джун с любопытством вмешалась: «Мне было интересно, эти огни расходуют кислород?»

Дия покачал головой, затем остановился и помахал другой рукой взад-вперед. Он потушил волшебный огонь, чтобы ответить: “Ему не нужен воздух. Но если я сделаю его достаточно горячим, чтобы поджечь воздух, воздух всё равно будет выгорать”.

— А. Так что, пока он не слишком горячий, если ты используешь его, чтобы согреться в убежище, он не будет расходовать кислород?

Дия кивнул.

— Это так полезно, — сказала Джун с ноткой благоговения.

Башак выразил своё согласие: «Очень полезно. Но тебе все равно следует нагревать камни для тепла. Или бутылки с водой, вода на самом деле лучше, Джун, — он повернулся к Дие: — Ты ведь не можешь поддерживать его во сне?»

Он не мог, и покачал головой в знак согласия.

Пастух кивнул. Решив, что он задал им достаточно вопросов, он сказал: «Давайте начнём».

Конструкция укрытия, которую они практиковали, была настолько маленькой и простой, насколько это было возможно, немного больше треугольного клина, достаточного, чтобы поместиться внутри. Однако тесная простота была сутью. Маленькое означало меньше места для обогрева, а простое означало простоту и быстроту строительства.

Чтобы сделать его, сначала нужно было расчистить и застелить землю, затем упереть длинную прямую ветку одним концом в землю, чтобы она служила хребтом укрытия. Палки подпирали вдоль хребта, чтобы получились две наклонные стенки. Стены покрывали брезентом, если это было возможно, или чем-то, что было под рукой, если нет. Целью было сделать этот слой максимально герметичным и водонепроницаемым. Затем его покрывали слоями сосновых веток, сорняков, опавших листьев, всего, что было доступно, что могло создать заполненное воздухом пространство и противостоять воде. Затем это покрывали еще одним герметичным слоем, а затем придавливали снегом, который, как узнал Дия, сам по себе был на удивление хорошим теплоизолятором. После этого оставалось только забраться внутрь и забить вход снегом.

С отверстием для воздуха. Отверстие было важно.

Джун предложила расчистить землю и содрать немного сосновых иголок для её покрытия, в то время как Дия отправился на поиски древесины, необходимой для укрытия, вместе с Башаком и Гретой.

Башак достал веретено и прялку и прял на ходу. Он не мог заземлить шерсть Марипа медной проволокой, пока они шли, поэтому она стреляла потрескивающими искрами, но пастух терпел это, не дрогнув. Дия с радостью принял его молчаливую компанию, счастливый быть с другом.

Они шли, пока Дия не нашёл молодое мёртвое дерево, сваленное молнией давным-давно. Банетт снова посмотрел на Башака, жестами спрашивая, достаточно ли хорошо это дерево.

Пастух просто поднял бровь. «Это ты скажи мне», — говорил его взгляд.

Дия нахмурился, глядя на дерево. Сам по себе он просто взял бы древесину и всё, но что-то в выражении лица Башака заставило его заколебаться. Что в этом дереве сделало бы его плохим для использования? На уроках дикой природы в школе его всегда учили искать такие деревья для дров, если это возможно.

Через мгновение Дию прошибло осознание. Для дров. Банетт вздохнул через нос. Одной рукой в ​​перчатке он потянулся и дернул ветку, одним рывком оторвав высохшую древесину. Она была хрупкой. Дия не доверил бы такому дереву выдерживать тяжесть снега над собой. Банетт следовал унаследованным инстинктам, даже не задумываясь о причинах.

Башак улыбнулся и кивнул, подтверждая его мысли.

Банетт снял перчатку и набрал своему другу: “Мне нужна живая древесина, не так ли?”

— Ага.

— Неужели мне действительно стоит делать это только ради тренировки?— уроки мальчика по охране природы были вбиты в его мозг. Один тренер, отнимающий что-то у земли, может и не сделать многого, но каждый тренер, отнимающий что-то у земли, может обобрать её до нитки.

Башак снова кивнул: «Мхм. Я посоветовался с Лидером Ахмадом. Просто не отнимай слишком много у одного дерева, чтобы не убить его».

Ну, если так...

Банетт поднял одну руку и выпустил струю ночной тени, затачивая чёрные и фиолетовые ленты, которые скручивались в воздухе, превращаясь в режущую кромку. Раздался взрывной треск, и две толстые ветки упали с живого дерева рядом с ним. Еще один поток режущих лент обрезал ветки до прямых сегментов, и Дия принялся собирать то, что было достаточно толстым и длинным, чтобы его можно было использовать.

За ним Башак тихо выругался себе под нос, что отражалось тихим визгом Греты.

Встревоженный, Дия обернулся. Он что-то сделал не так? Он оглядел лес. Там был дикий покемон?

— Нет-нет, это... — Башак вздохнул. — Ты сдерживался в нашем спарринге, — сказал он, как будто это все объясняло.

Не объясняло, поэтому Дия наклонил голову. Он снова достал свой покедекс: “Да?”

— Значительно.

Он снова показал своему другу экран: “Да?”. Друзья не делают вещей, которые могут навредить их друзьям или покемонам их друзей в спаррингах. Что он имеет в виду?..

Глаза Башака были серьёзными. Он провел долгую минуту, глядя на Дию, прежде чем заговорить: «Ты мог бы легко убить родителей мальчика».

Дия вздрогнул, не столько от самого заявления, сколько от того, что кто-то другой поднял эту тему. Он не был уверен, что ему нравится отсутствие контроля над тем, когда и почему он думает об этом. Но он кивнул в ответ.

— Но ты здесь. Учишься согревать людей.

Он снова кивнул, нерешительно. Да? И?

Старший мальчик улыбнулся. Он спрятал свои прядильные принадлежности в одной большой руке и протянул другую, чтобы приобнять Дию: «Ты хороший ребёнок». Он поцеловал верхушку ведьминой шляпы Дии, достаточно сильно, чтобы он это почувствовал.

Сердце Дии тяжело и жарко билось в груди. Он сглотнул. Прежде чем он успел даже задаться вопросом, он напечатал что-то Башаку: “Я не очень хороший Банетт”.

Он не был уверен, чего ожидал от Башака в ответ, но явно не ошеломленного взгляда «мой друг — идиот».

— Нет, ты ошибаешься.

* * *

Башак не стал вдаваться в подробности.

— Потому что?..

— Джун рассказала мне, как ты вёл себя с Шаппетами.

Дия не думал об этом всерьёз, но иногда Башаку стоило быть больше похожим на Джун и объясниться подробнее: “И?”

— Твоему мальчику нужны были нормальные родители, верно?

Дия нахмурился. Он всё ещё не был уверен, что ему нравится, когда другие люди могут поднимать этот вопрос вне его контроля: “Да”.

— Разве с призрачными покемонами не так же?

Молодой призрак чуть не огрызнулся, что они не люди, и их не нужно воспитывать как людей. Но потом он задумался об этом, зависнув холодным большим пальцем над клавиатурой.

Единственный раз, когда он встретил Банетта, будучи Шаппетом, он почувствовал, что встречает самого важного человека в мире. Дия танцевал перед ним, разрываясь от потребности показать крутому старшему духу, на что он способен. Посмотри, как ярок его волшебный огонь, посмотри, как сильны его ночные тени! Он даже может сделать слабый теневой шар, видишь, видишь?!

Для него имело огромное значение, когда Банетт отправил ему воспоминание о силах Дии, окрашенное впечатлёнными поздравлениями и сопровождаемое советами о том, как собрать более устойчивый теневой шар. Дия ​​фанатично тренировался каждую ночь в течение нескольких недель после этого, наслаждаясь комплиментом своего старшего родственника.

Свартис полусонно дремала под его мантией, всё ещё не совсем готовая встретить день, даже после утреннего кофе Дии. Дия ​​думал о том, как страшно и жутко было бы для неё, если бы Гастли появилась в городе без него. Насколько пугающим и чуждым был бы для неё человеческий мир? Вместо этого его компаньоном была маленьким комочком пытливого любопытства, и ей было так комфортно с людьми и их покемонами, что она чувствовал себя в безопасности, дремля рядом с готовой к бою парой.

Глаза Дии защипало. Нужны ли покемону-призраку родители? Он не знал. Даже единственный знакомый ему Банетт оставался достаточно долго лишь для того, чтобы напасть на след бывших владельцев, на которых он охотился. Банетты, подобно этому, горели горячо и быстро, они не оставались рядом, чтобы вести других в мир после своей эволюции.

Возможно, им стоило.

Башак стоял в стороне, терпеливо ожидая. Он не подталкивал Дию к ответу. Когда Дия отправился рубить больше веток, не сказав ни слова, он просто последовал за ним, молча запустив прялку.

Дия почувствовал мерцание вдалеке, когда Мисдривус из Кэнопи-Тауна перепрыгнул из одного укрытия среди деревьев в другое. С тех пор, как они играли в салки, призрак время от времени следовал за Дией. Дия предполагал, что он ждал подходящего случая, чтобы подшутить и напугать его.

Когда Мисдривус появился, выскочив из тени, чтобы сбросить те крошечные веточки, которые он мог унести, а затем снова исчез, Башак ничего не сказал. Ну, он встревоженно дернулся и выругался, а Грета обеспокоенно залаяла, тогда как Мисдривус сочился сытым удовлетворением. Но он быстро успокоился и не стал перебивать, когда Дия провёл пальцами по призрачным волосам Мисдривуса и похлопал его за хорошо выполненную работу, несмотря на то что веточки были слишком малы, чтобы их можно было использовать.

Мисдривус прыгнул сквозь тени обратно в лес, вернувшись, чтобы принести ещё слишком маленьких веточек. В ответ он заслужил похлопывания по голове и высокую оценку стараний.

Башак не сказал ни слова. Он дал Дии подумать.

Когда они закончили, Башак объявил убежище Джун и Дии вполне пригодным для использования. Он не мог в него поместиться, потому что они подобрали размер под себя, и выглядел комично, когда попытался и обнаружил, что едва может протиснуться по плечи. Но Грета свернулась внутри для него и, казалось, ей было достаточно уютно, чтобы он мог объявить их попытку успешной.

И на протяжении всего процесса строительства убежища Дия думал.

Он думал обо всех легковозбудимых Шаппетах в Кэнопи-Тауне, которые мечтали однажды стать Банеттами и сгореть в пламени мести. Он думал о Свартис, и его сердце сжалось от мысли, насколько потерянной она будет без него. Он думал о Мисдривусе, который даже сейчас всё ещё следовал за ним, с благоговейным восхищением глядя на его шляпу Мисмагиус, когда думал, что Дия не видит.

Он не дал своего ответа Башаку, пока они не вернулись в город. Один кивок, который Башак понял и ответил с улыбкой.

Может быть, даже призракам нужна родительская любовь.

И может быть, Дия сможет найти свой собственный путь становления хорошим Банеттом.