Союзник поневоле (гет)

Примечание автора 1 Я написал речь Хагрида обычным языком, поскольку не представляю, как передать его своеобразный акцент из книг, и, поскольку другие персонажи хорошо его понимают, сам акцент не имеет особого значения.

Примечание автора 2 Некоторые фрагменты текста во время посещения Косого переулка были адаптированы из книги, поскольку я не вижу смысла переписывать сцены, которые существенно не меняю.

Примечание переводчика 1 Речь Хагрида адаптирована к стилю русского перевода от издательства «Махаон».

Примечание переводчика 2 Перевод кусочков текста, позаимствованных из книги Дж. Роулинг взят из редакции, подготовленной издательством «Махаон».

* * *

Гарри не давал покоя вопрос о том, как дядя Вернон отнесётся к Хогвартсу. Ему отчаянно хотелось узнать мнение дяди, ведь от этого могла зависеть вся его дальнейшая судьба. В одной из книг Гарри обнаружил заклинание для подслушивания и решил его освоить. Не зная, где именно тётя Петуния заведёт судьбоносный разговор, он настроил чары так, чтобы они охватывали гостиную, кухню и родительскую спальню. Долгожданный момент настал примерно за две недели до его дня рождения. Тётя Петуния отправила мальчиков в их комнаты, а сама присоединилась к мужу перед телевизором. По особенному взгляду, брошенному на Гарри, он мгновенно понял — время пришло.

Вернувшись в свою комнату, он активировал заклинание и приготовился слушать.

— Вернон, через две недели у Гарри день рождения, — начала тётя Петуния.

— Ну и что с того? — проворчал дядя.

— Скоро он получит своё письмо, возможно, даже раньше дня рождения.

— О каком письме ты говоришь? — в голосе дяди Вернона звучало искреннее недоумение.

— Неужели ты забыл всё, что я рассказывала тебе о письме, которое получила моя сестра в его возрасте?

— Конечно помню, но какое отношение это имеет к мальчишке? Он уже несколько лет не выкидывает никаких… фокусов. С чего бы ему вдруг понадобилась эта школа для чудаков?

Гарри словно наяву увидел, как тётя Петуния закатила глаза.

— Вернон, это не фокусы. Способность творить нечто особенное — это дар, который следует ценить, а не нечто, чего стоит бояться или ненавидеть.

— Ты в своём уме? Что-то я не замечал, чтобы ты вдруг воспылала любовью к этому!

Она тяжело вздохнула.

— Я не питаю тёплых чувств к магии, но лишь потому, что сама лишена этого дара. Моя ревность к сестре затуманила мой разум. Она едва не разрушила мою жизнь. Я не хочу, чтобы та же горечь отравила судьбу Гарри, — её голос смягчился, став почти шелковистым, и Гарри показалось, что она вот-вот расплачется. — Он — всё, что осталось у меня от Лили.

До Гарри донёсся скрип дивана — Вернон заёрзал.

— Ну-ну, только не раскисай. Гарри хороший парнишка, я даже подумывал отправить его в Смелтингс вместе с Дадли, но если ему уготован иной путь, я не стану препятствовать. Это то, что ты хотела услышать?

— Да, Вернон. Это очень важно для меня. Прошу, пойми меня.

— Не плачь, Пет. Не скажу, что мне это по душе. Совсем не по душе. Но если уж ему суждено там учиться — пусть идёт. Только не жди, что я буду таскаться с ним по этим лавкам для чудиков. Не думаю, что смогу выдержать это испытание.

— Не беспокойся. Я сама схожу с ним, или, возможно, они пришлют кого-нибудь. Тебе не придётся никуда идти.

Гарри выключил подслушивающее заклинание. Всё сложилось куда лучше, чем он смел надеяться. Хотя Вернон явно не изменил своего отношения к магии, но с тех пор, как Гарри начал тренироваться и лучше контролировать свои способности, дядя стал относиться к нему с заметно большим уважением. Оставалось лишь надеяться, что это хрупкое перемирие не рухнет под натиском Хогвартса.

* * *

Вернон и правда стал мягче относиться к Гарри после его прошлого дня рождения. Казалось, в нём даже пробудилась некая симпатия к племяннику. Гарри воспринимал эту перемену с лёгким недоверием, не будучи уверенным, искреннее ли это изменение или лишь притворство. По крайней мере, дядя не предложил взять его с собой в гости к сестре Мардж — такой визит едва ли завершился бы мирно.

За день до дня рождения Вернон позвал Гарри присесть рядом с ним в гостиной.

— Гарри, я понимаю, что в этом доме тебе не всегда были рады. И признаю, что главным тому виной было моё отношение к… определённым вещам. Не уверен, что когда-нибудь смогу полностью изменить свои взгляды, но хочу, чтобы ты знал: что бы я ни думал о… таких вещах, я всё же считаю тебя членом нашей семьи.

Гарри растерялся, не зная, что ответить, но, похоже, Вернон и не ждал ответа.

— Твоя тётя говорит, что ты, скорее всего, отправишься в ту школу на севере, где учились твои родители. Не скрою, мне было бы приятнее, если бы ты пошёл с Дадли в Смелтингс или выбрал какую-нибудь другую приличную школу, но я не стану преграждать тебе путь, если судьба ведёт тебя иной дорогой. Я хочу, чтобы ты помнил: семья всегда поддерживает друг друга. Когда тебе понадобится помощь, не стесняйся просить, и мы сделаем всё, что в наших силах.

Гарри почувствовал, как защипало глаза.

— Спасибо, дядя Вернон. Это действительно много для меня значит. Семья — это самое важное, и я обещаю, что всегда приду на помощь, если вам это понадобится.

Вернон заметно расслабился.

— Вот это правильный настрой, мой мальчик! Думаю, я ещё буду тобой гордиться!

* * *

День рождения Гарри мало чем отличался от прошлогоднего. Гермиона попросилась остаться на ночь, и тётя Петуния согласилась, предложив ей гостевую комнату. Она и не подозревала, что девочка использовала умение исчезать, чтобы присоединиться к Гарри в его постели, возвращаясь в свою комнату лишь с первыми лучами солнца, чтобы переодеться и присоединиться к нему на утренней пробежке.

Для Гарри это были чудесные часы. Ночь, проведённая рядом со спящей Гермионой, наполнила его сердце теплом, а утренняя тренировка придала сил и энергии. Гермиона не отставала от него, лишь чуть чаще переводя дыхание. Когда они остановились передохнуть, их взгляды встретились, и лица озарились счастливыми улыбками.

— Мы вместе — настоящая команда! — воскликнул Гарри.

— Ещё бы! — радостно откликнулась она.

Вернувшись на Тисовую, они по очереди приняли душ и присоединились к тёте Петунии за завтраком. Вернон уже ушёл на работу, а Дадли в каникулы никогда не просыпался в такую рань.

— Может, сегодня отправитесь за школьными покупками? — предложила Петуния.

— Я уже приобрела почти всё необходимое, — ответила Гермиона. — Осталось только купить волшебную палочку и, возможно, питомца.

— А я ещё не получил письмо, — заметил Гарри.

— О, оно уже пришло, — сказала тётя. — Сова доставила его, когда мы с Верноном завтракали. Он настоял, чтобы я немедленно забрала письмо и не показывала ему. Думаю, он даже ушёл из дома раньше обычного, лишь бы не сталкиваться с этим посланием, — она положила пергаментный конверт на стол.

Гарри нетерпеливо вскрыл конверт и быстро пробежал глазами содержимое, отметив, что это такое же письмо, как у Гермионы, только с его именем. Приложенная записка, однако, отличалась.

— Здесь написано, что кто-то из школы завтра проводит меня за покупками. Но я не думаю, что стоит дожидаться этого человека.

У Петунии было иное мнение.

— Гарри, ты же знаешь, что мне там неуютно, да и тебе не стоит демонстрировать необычные способности, если хочешь избежать лишних вопросов. Почему бы не принять их предложение? Ты сможешь познакомиться с ещё одним человеком из школы, возможно, с кем-то, кто знал твоих родителей и расскажет тебе то, о чём я даже не подозреваю.

Гарри обменялся взглядом с Гермионой. Казалось, между ними происходит безмолвный диалог.

— Может Гермиона остаться до завтра? — спросил наконец он.

— Если её родители не против, никаких проблем.

Гарри был счастлив провести ещё один день с Гермионой. Он повёл её в библиотеку, где когда-то обнаружил ту особую книгу, затем на игровую площадку, где раньше его преследовал Дадли, и показал несколько других мест, имевших для него особое значение. Потом они переместились в её комнату и совершили похожую экскурсию по окрестностям, прежде чем вернуться в комнату Гарри, где уже ждал Дадли, ничуть не удивившийся, когда они материализовались буквально из воздуха.

— А в наш спортзал её сводить не хочешь? — поинтересовался он.

Троица спустилась в подвал, где Гермиона с интересом опробовала различные тренажёры, а мальчики с гордостью демонстрировали своё мастерство в обращении с ними.

До обеда они играли в компьютерные игры. После обеда Гермиона выразила желание почитать. Гарри показал ей последние книги, которые изучал, и они, устроившись рядом на его кровати, погрузились в чтение. Засыпая вечером, Гарри подумал, что этот день был поистине совершенным.

Наутро, когда они ещё завтракали, в дверь раздался стук — вернее сказать, грохот такой силы, что дверь слетела с петель, вызвав явное неудовольствие тёти Петунии.

— Простите, мэм! Щас всё починю! — пробасил огромный мужчина.

Он водрузил дверь обратно в проём и взмахнул своим розовым зонтиком. Дверь вернулась в прежнее состояние, но Петуния на всякий случай несколько раз проверила её, открывая и закрывая, прежде чем удовлетворённо кивнуть.

— Прошу пардону! Звать меня Рубеус Хагрид, к вашим услугам, так сказать.

Он был поистине исполинского роста. Ему приходилось едва ли не вдвое сгибаться, чтобы пройти в дверь, а его голова почти касалась потолка, несмотря на его солидную высоту. Хагрид был облачён в какие-то странные одежды сомнительной чистоты, а в его густой бороде застряли крошки последней трапезы. Тем не менее, он выглядел искренне огорчённым из-за причинённых неудобств и всячески стремился загладить свою вину.

— Профессор Дамблдор велел мне проводить тебя за покупкам, потому как твоей тётушке, стал быть, там не шибко приятно будет, — пояснил он Гарри извиняющимся тоном.

— А Гермиона может пойти с нами? Она уже купила почти всё необходимое, кроме волшебной палочки.

Хагрид окинул взглядом смущённую девочку и широко улыбнулся.

— Весь в отца, как погляжу! Сразу самую красивую девчушку приметил!

Детям совсем не понравилось это замечание, но они промолчали. Хагрид, кажется, не заметил их реакции и продолжил:

— Да пущай идёт, конечно! Токмо сперва, может, нам придётся заглянуть в Гринготтс, чтоб деньжат для тебя взять.

— У меня уже есть деньги. Я уже был там раньше, — заявил Гарри. Он не хотел, чтобы Хагрид узнал о его титулах. Полагая, что тот является преданным помощником Дамблдора, Гарри не испытывал к нему особого доверия.

— Ну и ладненько. Мне всё одно надоть туда заскочить по поручению Хогвартса, но я могу энто сделать, пока вы будете примерять мантии. Готовы отправляться-то?

— Да! — воскликнули оба ребёнка в один голос, вызвав улыбки у Хагрида и Петунии.

— Что ж… Прощайтесь, и айда в путь!

— Помни, Гарри, — напомнила Петуния. — Пока не отправишься в Хогвартс, представляйся как Гарри Дурсль. Это избавит тебя от излишнего внимания и, возможно, от некоторых опасностей.

Она объяснила это и Хагриду, которому не нравилась идея скрывать личность Гарри, но он согласился, понимая проблемы, которые могло вызвать её раскрытие.

Хагрид провёл их до перекрёстка, где улица соединялась с более широкой дорогой. Детям приходилось почти бежать, чтобы поспевать за его размашистым шагом. Завернув за угол, Хагрид поднял свой зонтик, выдержал паузу, а затем резко опустил его. В тот же миг перед ними возник громадный трёхэтажный автобус.

— Держитесь крепче, как ентот драндулет тронется, — предупредил Хагрид.

Они заняли свободную скамью. Хагрид устроился напротив.

Поездка оказалась невероятно тряской, но детей это, похоже, только забавляло. Они сталкивались друг с другом, порой довольно болезненно, цеплялись друг за друга, чтобы удержаться на месте, смеялись и наслаждались каждым мгновением. Наконец автобус остановился, и Хагрид поднялся.

— Вылазить пора, — объявил он, но дети не обратили внимания. Ему пришлось повторить свои слова громче, чтобы привлечь их внимание, и только тогда они неохотно расцепили объятия и встали.

Казалось, Хагрид собирался перекинуться парой слов с посетителями «Дырявого котла», возможно, даже упомянуть о своём важном подопечном, но дети, уже знакомые с дорогой, не стали задерживаться. Ему пришлось последовать за ними, напоминая себе, что нужно хранить в тайне имя Гарри. Тот просто указал на нужные камни, и стена трансформировалась. Хагрид выглядел удивлённым.

— Ох ты ж, это ж и вправду Гарри Поттер, — пробормотал он себе в бороду и поспешил за детьми в Косой переулок.

— Давайте сначала купим палочки, ладно? — предложил Гарри.

Хагрид согласился и повёл их в лавку волшебных палочек. Магазин оказался тесным и обветшалым. Потускневшие золотые буквы над входом гласили: «Олливандер: изготовители превосходных волшебных палочек с 382 г. до н.э.». На выцветшей пурпурной подушечке в пыльной витрине одиноко лежала палочка. Гарри невольно задумался, почему владельцы не заботились о внешнем виде магазина, особенно учитывая, что могли бы использовать для этого магию.

Когда они вошли, перед ними предстал старик с бледными глазами, мерцающими, словно луны, в полумраке лавки.

— Здравствуйте, — смущённо произнёс Гарри.

— Да-да, — прошелестел старик. — Да-да. Я ждал вас, Гарри Поттер.

Это не было вопросом.

— Вы — точная копия вашего отца в этом возрасте, но глаза у вас матери. Кажется, только вчера она сама стояла здесь, выбирая свою первую палочку. Десять с четвертью дюйма, гибкая, из ивы. Превосходная палочка для чар.

Хотя старик, казалось, готов был продолжать свой монолог, Гарри учтиво прервал его:

— Полагаю, юной леди следует первой подобрать палочку.

Мистер Олливандер перевёл взгляд на Гермиону, которая выглядела немного растерянной.

— Разумеется. Дамы вперёд, не так ли?

Затем он внимательно оглядел Гермиону, словно изучая её.

— А вы, стало быть, мисс…?

— Гермиона Грейнджер, сэр.

— А, маглорождённая. Не тревожьтесь. Многие великие волшебники и ведьмы происходили из маггловских семей. Итак, что же мы подберём для вас?

Он повернулся к стеллажам с коробками и после недолгих поисков извлёк четыре палочки.

— Давайте начнём с этих. Какая рука у вас волшебная?

— Я правша, если это имеет значение, — ответила она.

— Превосходно, — кивнул мистер Олливандер. — Теперь возьмите эту палочку и сделайте взмах.

Гермиона попробовала. Она несмело взмахнула палочкой, но мистер Олливандер почти мгновенно выхватил её из руки, предложив другую для пробы. Эта процедура повторялась так много раз, так что Гарри давно потерял им счёт. Прошло почти полчаса, прежде чем одна из палочек наконец проявила некоторую реакцию. Несколько искр, словно нехотя, сорвались с кончика палочки в руке Гермионы.

Олливандер заметно воодушевился. Он отложил в сторону многие из палочек, которые собирался предложить, и принёс новую стопку коробоччек. Через несколько минут произошло настоящее волшебство: когда Гермиона взмахнула очередной палочкой, из неё вырвался каскад разноцветных искр, озаривших весь магазин ярким сиянием.

— Великолепно! Это, несомненно, идеальная палочка для вас, мисс Грейнджер. Превосходный инструмент для чар и трансфигурации, требующих невероятной точности, и в то же время необычайно мощный в руках истинного мастера. Уверен, с её помощью вы совершите немало удивительных и великих дел.

Теперь он вновь обратился к Гарри, выглядя довольным.

— А теперь подберём палочку для вас, мистер Поттер.

Он вложил палочку в руку Гарри.

— Попробуйте эту. Бук и сердечная жила дракона. Девять дюймов. Гибкая и послушная. Возьмите и взмахните.

Гарри слегка взмахнул палочкой, но мистер Олливандер почти мгновенно выхватил её из его руки.

— Клён и перо феникса. Семь дюймов. Весьма гибкая.

Гарри едва успел поднять палочку, как она тоже была изъята мистером Олливандером.

Гарри испробовал множество палочек. Гора отвергнутых волшебных палочек росла на глазах, но, что удивительно, чем больше палочек мистер Олливандер извлекал с полок, тем более воодушевлённым он казался.

— Сложный клиент, не так ли? Не волнуйтесь, мы непременно найдём вашу идеальную пару… Интересно, а что если… да, почему бы и нет… необычное сочетание: остролист и перо феникса, одиннадцать дюймов, гибкая и податливая.

Гарри взял палочку и тотчас ощутил, как по пальцам разлилось тепло. Он поднял палочку высоко над головой, а затем резко опустил её, рассекая затхлый воздух лавки, — и поток красно-золотых искр вырвался из наконечника, словно праздничный фейерверк, рассыпая по стенам танцующие блики света. Хагрид восторженно захлопал в ладоши, а мистер Олливандер воскликнул:

— О, браво! Да, несомненно, превосходно! Так-так-так… как любопытно… как невероятно любопытно…

— Простите, — спросил Гарри, — но что именно вы находите любопытным?

Мистер Олливандер пронзил Гарри своим бледным, пронизывающим взглядом.

— Я помню каждую проданную мной палочку, мистер Поттер. Каждую без исключения. Так вот, феникс, перо которого находится в вашей палочке, отдал ещё одно перо — всего одно. Поистине удивительно, что вам предназначена именно эта палочка, когда её сестра… её сестра оставила вам этот шрам.

Хотя шрам уже не был виден, Гарри непроизвольно сглотнул.

— Да, тринадцать с половиной дюймов. Тис. Воистину удивительно, как переплетаются нити судьбы. Помните: палочка сама выбирает волшебника… Полагаю, мы вправе ожидать от вас великих свершений, мистер Поттер… В конце концов, Тот-Кого-Нельзя-Называть совершал великие деяния… ужасные, да, но, несомненно, великие.

По спине Гарри пробежал холодок. Он заплатил семь золотых галлеонов за свою палочку и ещё семь за палочку Гермионы. Мистер Олливандер бережно уложил палочки в их коробки, обернул каждую в коричневую бумагу и с поклоном проводил их из своего магазина.

— Теперича можно и за вашей школьной формой сходить, — сказал Хагрид, указывая на магазин мадам Малкин «Мантии на все случаи жизни». — А пока вы там, не против, ежели я в Гринготтс сбегаю по делам Хогвартса?

Гарри лишь пожал плечами.

— Тогда ждите мине в магазине. Вы тоже, мисс Грейнджер. Не след вам тут одним шастать.

Гарри и Гермиона вошли в магазин мадам Малкин.

— Для Хогвартса, дорогой? — спросила она, не дав Гарри и рта раскрыть. — У нас есть всё необходимое… как раз сейчас ещё один молодой человек примеряет мантию.

Затем она заметила Гермиону.

— Ты же здесь не в первый раз? — уточнила мадам Малкин.

Гермиона вежливо улыбнулась.

— Да, мадам. Я просто сопровождаю друга.

— Прекрасно. Проходите вон туда.

В глубине магазина мальчик с бледным заострённым лицом стоял на табурете, пока вторая портниха подкалывала его длинную чёрную мантию. Мадам Малкин усадила Гарри на соседний табурет, накинула на него просторную мантию и принялась подгонять её под его рост.

— О, теперь сюда пускают всякую грязь, — презрительно бросил бледный мальчик, глядя на Гермиону.

Гарри не был с ним знаком, но, судя по описаниям знатных семейств, которые он читал, был почти уверен, что перед ним Малфой. Он взял Гермиону за руку, безмолвно давая ей понять, что не стоит обращать внимания на этого мальчишку. Другой рукой он незаметно наложил заклинание, обещавшее вызвать у обидчика мучительную сыпь через считанные минуты.

Гермиона заметила это, но лишь благодарно улыбнулась своему другу.

Белобрысый мальчишка начал чесаться ещё до прихода отца.

— Похоже, я подхватил какую-то заразу от этой грязнокровки, — услышал Гарри его жалобу.

Гарри успел наложить проклятие фурункулов на обоих Малфоев, прежде чем они скрылись из виду.

— Это было не совсем благородно, — мягко упрекнула его Гермиона.

— Зато справедливо! Он полностью заслужил это! Никто не смеет так с тобой разговаривать! — горячо возразил Гарри.

— Спасибо, что заступился, хотя, думаю, я бы и сама справилась.

— Конечно, ты бы справилась, — согласился Гарри. — Вопрос в другом — стала бы?

Хагрид уже ожидал их у выхода из магазина с двумя огромными рожками мороженого. Остальные покупки прошли без происшествий. Несмотря на трепетную любовь Гермионы к книгам, она ограничилась лишь двумя новыми томами — коллекции, которая уже имелась у неё дома, и книг в библиотеке Гарри пока было вполне достаточно для неё.

Хагрид удивил Гарри, отведя его в «Совиный магазин Илопса». Гарри приглянулась великолепная белоснежная сова, и Хагрид настоял на том, чтобы купить её в подарок на день рождения. Гарри не остался в долгу и приобрёл сову для Гермионы, хотя она выбрала птицу, которая не привлекала бы внимания в мире маглов, поскольку планировала поддерживать связь с родителями.

Перед самым уходом из Косого переулка дети уменьшили свои покупки до карманного размера, чем немало удивили Хагрида, а затем отправили сов лететь к своим новым домам. Хагрид проводил их через «Дырявый котёл», вызвал волшебный автобус, оплатил билеты и извинился:

— У мине ещё делишки остались неотложные. Просто глядите, чтоб на нужном месте выйти, и с вами всё будет в полном порядке.