Вторая магическая, или В общем, все выжили (гет)

Каркаров сидел у себя в каюте. Он сидел у себя в каюте большую часть времени.

Во-первых, ему просто там нравилось. Все это убранство в стиле Ивана Грозного — Игорь был его фанатом — резная мебель, посуда, расписанная под хохлому, палехские картины по стенам, парсуна ненаглядной Дарины Велемировны в красном углу... Каркаров закрывал ее шторками, если кто-то должен был к нему войти. Кадеты делали ставки, кто же там у него спрятан, но пока никто не отважился разузнать.

Во-вторых, Каркаров был занят. Вот так вот. Мерзкие студиозусы думали, что он бьет баклуши, но нет. Директор посвящал каждую свободную минуту научным изысканиям и исследованиям. Исследовал и изыскивал он приворотную магию — любую, всю, какую ни на есть.

Игорь Каркаров был бедным, но очень амбициозным человеком. Он был не особо умен и не шибко красив, но природа одарила его необычайным и необъяснимым свойством нравиться пожилым женщинам. И он благодарил ежедневно мироздание за такой подарок.

Его и сейчас содержала дюжина престарелых любовниц, которым он исправно писал длинные письма, полные карамельной слащавости. Это само по себе отнимало порядочно времени, но Каркаров был занят не только перепиской.

Он выпотрошил библиотеку Дурмстранга, забрав с собой все, что могло содержать ценные сведения о приворотной магии. Но чтобы никто ничего не заподозрил, вынужден был взять в три раза больше книг, остальное нахватав без всякой системы, просто чтобы замести следы.

И вот теперь Каркаров корпел над расшифровками глаголического устава, старославянского полуустава и древнерусской скорописи, чтобы добыть крохи информации о том, как же привлечь и удержать неверное женское сердце. А еще как продлить собственную мужскую силу (Каркаров тоже был уже не молод), как разжечь в себе огонь, если сам не разгорается (его дамы были еще старше), и как оставить любовницу довольной в любом случае, если естественным образом не вышло (а выходило, прямо скажем, раза два в жизни).

Время от времени Каркаров отрывался от пергаментных листов, бросал взгляд на парсуну и тяжело вздыхал.

Дарина Велемировна не была его любовницей, хоть и была его покровительницей, самой значительной из них, самым ценным его сокровищем и предметом заветных чаяний и надежд.

О браке Каркаров и мечтать не смел, этого ему не светило, даже облейся он с ног до головы амортенцией, привяжи к себе все в мире амулеты плодородия, заучи наизусть все заговоры, прыгни в кипяток, потом в ледяную воду, потом в молоко, помолодей, похорошей и разбогатей.

Но вдруг, вдруг удастся пробраться в... во что-то типа любовника-консорта? Впрочем, до постели Каркарову тут было так же далеко, как и до свадьбы. Дарина Велемировна держала его при себе, как ваньку на посылках, верного слугу, но все ж таки холопа. А Каркаров хотел большего, несравнимо большего.

Он тяжко вздохнул, перевернул страницу, бросил привычно взгляд в красный угол и подскочил — парсуна на его глазах начала оживать! Блеснули лисьи серые глаза, сверкнули каменья и жемчуга в повойнике, цыкнул золотой зуб, сводивший Каркарова с ума.

— Ну чего вылупился! А ну подь сюды, Игорка, не заставляй ждать, — гаркнула Дарина таким властным голосом, что Каркаров не посмел ослушаться и сию секунду был под парсуной на коленях.

— Так-то лучше.

— Как же так, матушка, разве ж портреты живых можно, как говорильные зеркала использовать? — бормотал потрясенный Каркаров.

— Нельзя. Тут другая магия. А какая — тебе знать не надо, не твоего ума дело. Слушай внимательно, времени у меня мало.

Каркаров торопливо закивал.

— Ратмирушка мне все пересказал, что было на балу. Девку эту подлую пороть надо. И твоего ловца вместе с ней. Но это успеется. Ратмирушка-сокол думает, что змея затевает побег с Малфоем. Насколько я слыхала, младший — дурак и недотепа, но старшему-то палец в рот не клади, руку оттяпает. Надо разузнать, что они там готовят. Где эта коза шатается, пока ты тут сидишь? С кем говорит? Куда ходит? Обо всем хочу отчет! Ежедневный!

— Все исполню, матушка, но как передать-то? Совы неделю летят.

— Через ящик ваш. Поставь печать с лисой тем перстнем, что я тебе подарила, и письмо сразу мне передадут. Ты у меня не единственный в вашей шарашке помощник.

— Так вы в Дурмстранге? — захлопал глазами Каркаров. Вот ведь зараза, сама в школу приехала, а он тут, в поганом Хогвартсе застрял. И кто это у нее там еще? Предатели. Все предатели и мошенники.

— Рядом. — туманно ответила Дарина. — Рот захлопни, муха залетит. Завтра же жду письма.

И парсуна замерла. Каркаров плюнул, закрыл ее в сердцах занавесками, потом подумал и открыл обратно. Сел и призадумался.

* * *

Кадеты Дурмстранга проводили досуг перед отбоем в кают-компании, большой круглой комнате со светлым дощатым полом и полукругом окон во всю стену. Тут стояли резные дубовые столики, удобные кресла с красной обивкой и вышитым гербом школы, кушетки, пуфы, лампады и лампы и даже пара шкафов с книгами и настольными играми. И бильярд. Мальчишки выпросили бильярд. Магический, разумеется, не какой-то там магловский.

После бала все были сонные и ленивые. Ребята наслаждались последними деньками каникул. Человек пять играли на бильярде. Виктор Крам и Михаэль Новицкий засели в шахматы. Михаэль надеялся хоть тут одержать верх, но Виктор легкой победы ему не давал. Костя Поляков забился в угол и учил русалочий язык. То и дело из угла раздавались какие-то щелчки и скрипы, будто кошка пытается выкашлять шерсть.

Локиэ сидела у окна и вырисовывала профиль Снейпа, притворяясь, что копирует ядовитую тентакулу из справочника "1000 магических растений и грибов". Надо сказать, что у нее в последнее время все магические растения и грибы приобретали черты Снейпа. Хорошо, что Настасья Кимовна, учитель травологии в Дурмстранге, никогда не видела хогвартского зельевара.

Локиэ замечательно удался нос, и она уже делала подход к чрезвычайно сложным для запечатления губам, когда к ней подсел Станислав Старкевич, пухлый, лоснящийся и всегда добродушный шестикурсник. Локиэ быстро прикрыла Снейпа справочником.

— Чего тебе? — спросила она подозрительно.

— Да ничего, тут одна проблемка нарисовалась, — Старкевич наклонился к Локиэ поближе, но она отодвинулась. Старкевич пожал плечами, мол, как знаешь, и сказал в полголоса: — Каркарыч хочет, чтобы я за тобой шпионил.

Локиэ зашипела на него, чтобы говорил тише, и сама уже придвинулась поближе.

— Это что за новости?! А ты чего?

— А я честный человек, я, видишь, сразу к тебе.

В честности Старкевича Локиэ сильно сомневалась. За ним числились разные делишки. И дурман-травой приторговывал, и палочки воровал перед дуэлями, бывало, и косы девкам по ночам резал по заказу соперниц.

Каркаров несомненно знал о славе Старкевича, и поэтому поручил именно ему щекотливое дело. А еще Старкевич был поляк, вдруг национальная гордость за Рокоша как-то поможет делу (Старкевичу было плевать на национальную гордость с высокой колокольни, он и слов-то таких не знал).

— И что он тебе за это предложил? — прищурилась Локиэ.

— Оценки, протекцию, трудоустройство, — разглядывал свои холеные руки Старкевич.

Локиэ фыркнула.

— Оценки ладно. Но протекция Каркарова не дорого стоит. И трудоустроить он тебя может разве что в Дурмстранг.

— Вот и я подумал, что ты можешь что-то поинтереснее предложить, — Старкевич подпер сдобный подбородок ладошкой.

Локиэ краем глаза заметила, что Виктор и Михаэль поглядывают в их сторону. Да и из угла Кости давно не доносилось ни звука. Только товарищи за бильярдом продолжали бить по шарам и ржать, как кони, с каждого удара.

— Пожалуй, что и могу, — скопировала Локиэ сладкий и вязкий тон Старкевича. — Каркаров обещаниями кормит, а я могу твердой валютой.

Старкевич заулыбался. Именно на это он и рассчитывал. Каркаров вообразил, что у него тонкое чутье на людей, предложив слежку за Локиэ Старкевичу. В чем-то он был прав, Станислава было легко купить. Каркаров только не учел, что перекупить того, кто продается, еще легче. А вот Локиэ прекрасно знала, что все темные делишки Старкевич проворачивает с целью подзаработать.

— Давай так, — предложила Локиэ, — тебе за мной таскаться сплошная морока. Я в день по семь верст наворачиваю по замку и окрестностям. Не поспеешь. Пой Каркарычу, что я как хорошая девочка сижу в библиотеке или в теплицах подлизываюсь к травологичке. Хожу с Виктором на тренировки и гуляю вокруг озера с Драко Малфоем и его дружками. Про погоду только не забывай.

— Библиотека, теплицы, тренировки, Драко Малфой, — послушно повторил Старкевич, но в глазах его горел жадный огонь.

— Это как часто тебе надо отчитываться?

— Каждый день. — мальчик картинно вздохнул.

Локиэ покачала головой. Бабка взялась за нее всерьез. Надо быть очень аккуратной. Локиэ прикинула.

— Хлопотно. Что ж, за два отчета даю один целковый*.

Старкевич засопел.

— Мало ты ценишь дружескую службу, сестра.

— Это службишка — не служба. Службу с тебя Каркаров требует — бродить за мной по горам, долам и весям. А тут сиди себе в тепле, пиши бумажку в десять строк. Три с половиной целковых в неделю! Да я сама щедрость, — возмутилась Локиэ.

— Сдается мне, игра тут идет покрупнее, и ставки в ней для тебя повыше. Ты ж богатая, можешь и больше дать, — прямо заявил Старкевич.

У Локиэ действительно было роскошное содержание от Дарины. Бабка, видимо, думала, что если внучка привыкнет ни в чем себе не отказывать, то перестанет брыкаться и будет делать, что ей говорят. Деньги — это ж самый надежный рычаг.

Дарина полагала, что раз Локиэ с матерью вынуждены были скитаться и зарабатывать своим трудом, богатство девочку привлечет. Но вышло иначе. Хоть Лэйны после побега и потеряли прежний уровень жизни, но все же Лукреция была слишком хорошей швеей, чтобы лаптем щи хлебать, по бабкиному выражению.

В Британии у Лэйнов был свой магазин, когда-то соперничавший с самой мадам Малкин. И после побега из Британии Лукреция, когда закончились взятые с собой деньги, продолжала зарабатывать тем, чем ее научила мать, а ту ее мать.

Это стало для Локиэ уроком: профессионал всегда заработает себе на хлеб. И лучше стать профессионалом и зависеть только от себя, чем сидеть на шее у родственников, которым придется подчиняться.

— Не могу, братец. Ты кругом прав, игра крупная, ставки высокие, поэтому деньги нужны самой, — развела руками Локиэ.

— А если я не соглашусь? — Старкевич поднялся. Он-то рассчитывал поднимать на Локиэ минимум золотой в неделю.

Локиэ тоже вскочила. В кают-компании стало тихо. Крам и Новицкий бросили игру. Костя закрыл учебник. Якен протирал мелом кий. Аяз перекидывал шар в руках, тот пищал и вырывался. Сергей, Влад и Алекс скрестили руки на груди. Дмитрий и Глеб перестали драться.

— А если ты не согласишься, Стасик, — ласково заговорила Локиэ, — и будешь козлить про меня Каркарову, я сделаю так, что он найдет весь твой запас дури. Ты его, конечно, сегодня перепрячешь из-под третьей пушки справа на второй палубе, но не думай, что я снова не найду.

— Ты это... не смей! — Старкевич покраснел. — Тут не мне одному моя дурь дорога.

— А это всех касается, — Локиэ обернулась к остальным и уперла руки в бока, голос ее звенел. — Каркаров не должен знать, где я и с кем свое личное время провожу! Не у меня одной тут секреты есть. Сдадите меня, всех за собой потащу. Никому мало не покажется.

Ребята переглядывались.

— Думаете, я не знаю? Я и про девок знаю, которых вы на корабль водите, и про азартные игры, и про отлучки в Хогсмид... — на самом деле Локиэ знала далеко не все — ну слышала девчачий смех как-то раз ночью, ну видела бумажки со ставками у Новицкого, про Хогсмид вообще ляпнула наугад, но, судя по некоторым лицам, попала.

Кадеты заволновались.

— Ты тише, тише, — Влад метнулся к двери проверить, не слушает ли кто.

— Так, товарищи, — поднялся Крам, и все затихли. Он был у них негласным лидером. — Мы установили, что здесь всем есть, что терять. И никто теплых чувств к Каркарову не питает. Поэтому давайте договоримся, что наши дела — это наши дела. Старкевич, бери, что дают, и радуйся, что Локиэ добрая. Я бы по-другому с тобой разговаривал.

Локиэ выглядела такой доброй, что поставь рядом молоко — скисло бы. Она посмотрела каждому по очереди в глаза.

— Я сказала. Чтобы никто. Пожалеете.

— Ладно тебе, сестра. — примирительно поднял руки Новицкий. — Ну кому нужны твои тайны. Ходишь к немытому зельевару миловаться, так на здоровье! Здесь ни на него, ни на тебя претендентов нет.

Мальчишки захохотали. Локиэ швырнула в Михаэля "1000 грибов и растений", попала, махнула рукой и тоже засмеялась. На том и закрыли тему.

Но Старкевич попросил расписку и задаток. А потом пошел перепрятывать дурь.

* * *

Примечания к главе:

*Целковый — серебряный рубль, приблизительно равный по курсу сиклю. Волшебники не заморачиваются сложной конвертацией валют.