Тень (гет)

Тень отдал приказ Лёше проверить резервную базу. Вихрь мгновенно исчез в клубах пыли, оставшейся после взрывов. Его фигура расплывалась в воздухе — даже на такой скорости он осторожно проверял каждый угол на пути.

Остальные оставались в укрытии. Тень поставил Комусова к стене, проверяя его состояние. Пульс был ровным, зрачки не реагировали на свет — искусственная кома работала как надо. Эдик тем временем организовывал периметр защиты, сжимая в кулаке несколько металлических шариков — при необходимости они превращались в смертоносные снаряды. Света прислушивалась к эфиру, пытаясь поймать следы чужих сигналов.

— База чистая. Ни следов, ни подозрительной активности. Но... тут странно. Все системы работают, хотя мы их не включали. Как будто кто-то подготовил всё к нашему приходу.

Через 17 секунд в рации раздался голос Лёши.

Тень обменялся взглядом с Эдиком. Такое совпадение было невозможно. Значит, либо это ловушка, либо кто-то действительно предвидел их действия. В любом случае, выбирать не приходилось — разрушенная главная база больше не была безопасна.

— Перемещаемся, — коротко приказал Тень. Он взял Комусова на себя, оставляя кровавые следы на полу — рана на плече, полученная при взрыве, дала о себе знать. Но сейчас не до этого.

По дороге Света вдруг остановилась, приложив руку к виску.

— Я... слышу что-то. Как эхо. Оно идет от Комусова, но это не его мысли.

Тень замедлил шаг. Значит, в бессознательном состоянии Комусов все равно оставался опасным. Возможно, именно поэтому его кровь показала нулевое совпадение с человеческими антигенами.

Резервная база встретила их тишиной и холодным светом автоматических ламп. Лёша уже проверил каждую комнату, но напряжение не спадало. Что-то здесь не так. И первое, что бросалось в глаза — на центральном экране мерцало сообщение:

— Добро пожаловать домой, Тень. Мы ждали.

Ни подписи, ни указаний на отправителя. Только это сообщение, которое исчезло через три секунды, оставляя после себя ледяное молчание.

Лёха первым не выдержал напряженной тишины.

— Ну что, парни, нас только что вежливо попросили на выход. Может, послушаемся?

Его голос дрожал от нервного смеха, но руки уже сжимались в кулаки — он был готов в любой момент рвануть с места.

Эдик мрачно осматривал помещение, шарики в его руке начинали медленно вращаться.

— Приветственные комитеты я люблю. Особенно когда они прячутся.

Его сарказм звучал напряженно — даже его телекинез не мог обнаружить источник сообщения.

Света внезапно вздрогнула, хватаясь за голову.

— Оно... оно везде! В стенах, в системе вентиляции...

Ее глаза расширились от ужаса.

— Это не программа. Это что-то живое!

Тень молча поставил бесчувственного Комусова к стене и сделал несколько шагов к центральной консоли. Его костюм издал едва слышное жужжание — все системы перевелись в боевой режим.

— Мы уйдем, — наконец произнес он ледяным тоном. — Но сначала я оставлю наш ответный подарок.

Его пальцы мелькали над панелью управления, вводя код. Где-то в глубине базы начали завывать сирены.

— Три минуты до термального очищения, — сухо сообщил Тень, поворачиваясь к выходу. — Теперь у них есть выбор — бежать или гореть.

Лёха первым выскочил в коридор.

— Я всегда знал, что у тебя талант к гостеприимству!

Его шутка звучала истерично, но помогала сбросить напряжение. Команда быстро отступала, унося с собой таинственного пленника, в то время как база начинала готовиться к самоуничтожению.

Последним уходил Тень. На пороге он обернулся и смотрел на пульсирующие красным светом коридоры.

— До свидания, — прошептал он в пустоту. — Спасибо за теплый прием.

Его сарказм растворился в грохоте первых взрывов, когда дверь шлюза захлопнулась за ними.

Тень ввёл Комусову антидот. Тот пришёл в себя, медленно фокусируя взгляд на стоящей перед ним команде.

— Ну что, герои собрались? — хрипел он, пытаясь сесть. — Лёха, идиот, который даже сейчас не может стоять спокойно. Эдик, который вечно шутит, когда надо молчать. Света... ну с тобой хотя бы можно говорить.

Лёха корчил рожу.

— Ой, а мне нравится, как он меня называет. Можно оставить?

Эдик усмехался.

— Давай я его телекинезом об стенку швырну, а потом поговорим?

Света молчала, но её пальцы слегка дрожали у висков — она что-то чувствовала в его мыслях.

Тень сделал шаг вперёд.

— Ты хотел раскрыть нас?

Комусов пожал плечами.

— Зачем? Ты и так сам себя выдаёшь. Слишком умный, слишком холодный... и слишком одинокий.

Тишина.

Лёха перестал улыбаться. Эдик перестал шутить.

Теперь Комусов понимал — он перешёл черту.

Но Тень лишь наклонил голову.

— Хорошо. Тогда скажи, кто дал тебе мои чертежи.

Тень медленно снял перчатку. Команда замерла — они никогда не видели, чтобы он делал это сам.

— Вы все, кроме Светы — выйдите, — его голос звучал без искажений.

Лёха открыл рот, чтобы возразить, но Эдик уже разворачивал шоколадку и отламывал кусок.

— Жри. Нам ещё драться надо, — сунал плитку ему в руки и выталкивал за дверь.

За дверью Лёха нервно жевал шоколад, глаза бегали по коридору.

— Чёрт... он же его убьёт...

Эдик, разгрызая очередной кусок, бросал взгляд на дверь.

— Да нет, считает же. Слышишь? Раз-два, раз-два... Как на тренировке.

Света сидела на ящике, сжав в руках недоеденную долю шоколадки. Её пальцы оставляли вмятины на фольге.

В комнате звучал глухой удар. Потом ещё один.

Лёха вдруг перестал жевать.

— А если... он правда не знает?

Эдик медленно облизывал пальцы.

— Тогда Тень остановится. Он же не маньяк, он... алгоритм.

Тишина.

Из-за двери доносился хрип.

— Я... не вру...

Удар.

Молчание.

Лёха вдруг протягивал Свете последний кусок шоколада.

— На, тебе нужнее.

А за дверью Тень уже доставал второй шприц с адреналином. Игра продолжалась.

Комусов лежал на полу, его дыхание было хриплым и прерывистым. Кровь из разбитого носа залила половину лица, смешавшись с потом. Тень стоял над ним, методично вытирая окровавленные костяшки пальцев о борт своего костюма.

— Ты упорный. Это похвально, — его голос звучал спокойно, почти академично. — Но давай посмотрим на цифры: 87% людей ломаются после третьего перелома. Ты продержался пять. Интересный результат.

За дверью Эдик разворачивал вторую шоколадку.

— Белок, глюкоза, магний, — бормотал он, засовывая кусок Лёхе в рот. — Жуй, спидстер, тебе ещё бегать надо.

Света прижимала ладони к ушам, но не могла блокировать звук очередного удара. Её шоколад так и остался недоеденным — он начал таять у неё в руке.

Тень приседал рядом с Комусовым, беря его за подбородок.

— Слушай внимательно. Ты на 23% обезвожен. Частота сердечных сокращений 140. Я могу продолжать ещё ровно 17 минут до наступления необратимых изменений, — он наклонялся ближе. — Хочешь узнать, что происходит с телом на 18-й минуте?

Комусов вдруг хрипел что-то. Тень отпускал его голову — она безвольно падала на бетон.

— ...вода...

Лёха за дверью резко выпрямлялся.

— Он сдаётся?

Эдик молча доставал бутылку из рюкзака — та самая, что они взяли из базы с маркировкой "Л-7".

— Не факт, — бросал он, рассматривая этикетку. — Но проверим.

Тень тем временем уже подносил к губам Комусова стальную флягу. Тот жадно глотал, попёрхиваясь.

— Теперь, — Тень ставил флягу в стороне, — Начнём с начала. Кто...

Он обрывался на полуслове. Комусов вдруг начинал биться в конвульсиях, изо рта шла пена.

Света вскакивала с криком.

— Это не от побоев! Его... его кто-то дистанционно активировал!

Дверь распахивалась — Лёха уже мчался к Комусову, но Тень резко останавливал его жестом.

— Не трогай его!

Он быстро анализировал зрачки, пульс, затем резко разрывал рубашку Комусова — на груди проявлялась странная татуировка, которая светилась sickly green светом.

— Нанокластеры, — произносил Тень. — Они были в воде.

Комусов переставал дёргаться. Его последний хрип:

— Я же... предупреждал... они уже... в тебе...

Тишина.

Эдик медленно подходил, разглядывая труп.

— Ну что, гений? Теперь у нас два трупа, ноль ответов и... — он поднимал пустую бутылку. — ...одна очень плохая новость.

Лёха сглатывал.

— Мы все пили эту воду.

Тень смотрел на свои руки — тонкие зелёные линии уже начинали проступать под кожей.

Тень резко разворачивался к команде, его голос впервые за всё время звучал с волнением.

— В полевую лабораторию. Сейчас.

Лёха уже хватал тело Комусова, даже не дожидаясь приказа — его спидстерские рефлексы срабатывали быстрее страха.

Эдик выдёргивал из стены кабель и на ходу мастерил импровизированные носилки.

— Если нанокластеры уже в воде, значит, они везде. Вентиляция, системы охлаждения...

Света, всё ещё бледная, накладывала жгут на руку Тени.

— Твоя кровь — приоритет. Если они в тебе дольше всего, значит, ты первый, у кого может быть иммунный ответ.

— Нельзя так сказать. У меня нет гена LR.

— Чего?

— Я не супергерой.

Полевая лаборатория (бывший медблок базы)

Кровь Комусова центрифугировалась в аварийном режиме. На экране всплывали странные структуры — нанокластеры не просто плавали в плазме, они перестраивали ДНК.

Проба Тени — зелёные линии под кожей уже образовывали узор. Но когда его кровь помещали рядом с образцом Комусова...

— Они отступают, — шептала Света.

Тень сжимал кулак.

— Моя кровь содержит ингибитор. Потому что я уже сталкивался с этим... в колледже.

вспышка света в тот день была не случайной. Это была атака.

Синтез антидота

Андрей, подоспевший только сейчас, взламывал медицинский терминал, пока Лёха вручную перекачивал кровь через фильтры.

— Нам нужно усилить твой иммунный ответ в 40 раз. Это будет... болезненно.

Тень ложился на стол, вводя себе сыворотку на основе своей же крови.

— Делайте.

Сосуды Тени чернели под кожей, но зелёные линии тускнели. Это работало. Команда получала уменьшенные дозы. Лёха кричал от боли, но через 10 минут его анализ был чист.

Труп Комусова начинал распадаться — нанокластеры пожирали его изнутри.

— Они не хотели, чтобы мы его изучали, — заключал Тень, наблюдая, как плоть превращалась в серую жижу.

Теперь я знаю:

Вспышка в колледже была тестом.

Комусов — не главный.

Они вложили в меня часть себя... и теперь хотят забрать.

(Но они недооценили одно — я уже не тот человек, что был тогда. Я стал Тенью.)