Последний полёт над пропастью (джен)

Войдя в спальню в поисках сумки, Септимус обнаружил незнакомого мальчика, сидящего на кровати Генри. Светлые, нечесаные волосы опускались ниже плеч, и сквозь грязные лохмы проглядывали огромные желтые глаза. Он был одет в потрепанные джинсы и старую, помятую толстовку.

Юноша обернулся, и, увидев в дверях Снейпа младшего, изобразил на лице лучезарную улыбку, даже слегка пугающую.

— А я как раз жду, когда же ты придешь...

Септимус озадаченно нахмурился.

— Мы знакомы?

— О, это совершенно излишне... — Мальчик склонил голову набок, пытаясь понять смысл сказанного.

— Может, скажешь своё имя? — поинтересовался он.

— Имя — абстрактное понятие, но если тебе так легче, Лероп. — Собеседник поёрзал на кровати, устраиваясь поудобнее.

— Расскажи что-нибудь о себе, — попросил Септимус, усаживаясь на свою кровать, не отрывая взгляда от него.

— Моя мать отказалась от меня и отдала в магловский приют, как только заметила, что я могу колдовать. Я пришёл в середине года, поэтому сова, несшая письмо из Хогвартса, сбилась с курса. Ольяр — фамилия, которую дал мне мой благородный папаша. Но всё же родство с Дурслями — такому посмертному клейму не позавидуешь, не так ли?

— Как зовут твою мать? — спокойно спросил Септимус, пытаясь вспомнить, где мог слышать эту фамилию.

— Марджори, — глухо ответил Лероп. Внезапно он вытянул вперёд руку, и из-под его ладони на кровати взлетело нечто непонятное, опустившись на колени.

"Это" оказалось гитарой из чёрного дерева.

— Ты владеешь беспалочковой магией? — с уважением поинтересовался Септимус. Пальцы соседа скользнули по струнам, и из инструмента послышалась протяжная, грустная мелодия, воспевавшая всю боль музыканта. Он закрыл глаза и начал слегка покачиваться из стороны в сторону, вовсе не соответствуя такту, который, по правде сказать, отсутствовал.

* * *

— Владеет беспалочковой магией? — с благоговейным ужасом переспросил Альберт, отставив тарелку с хлопьями и серьезно глядя на друга. — Подожди, и ты говоришь, что вы с ним далёкие родственники?

Септимус задумчиво почесал предплечье, на котором так и не зажили следы от недавнего нападения.

— Его мать — сестра мужа моей тёти, так что кровными узами мы не связаны.

Септимус нахмурился, невзначай бросив взгляд на преподавательский стол. В последние дни Снейп ходил мрачнее тучи, то и дело глядя на директора, словно тот был виноват в том, что котлы, взорвавшиеся на зельеварении, увеличились раза в два. Мальчик никак не мог улучить время поговорить с ним, а тот всё время как будто испарялся в самый неподходящий момент.

Вдобавок уровень нагрузки на учеников Хогвартса по домашним заданиям и подготовке к экзаменам достиг апогея. Все свободное время Септимус проводил в библиотеке, изучая дополнительный материал за четвёртый курс. К нему изредка присоединялся Альберт, но чаще всего мальчик находился в обществе Гермионы Грейнджер или иногда с Остером Форестом.

Гермиона оказалась интересным собеседником, её интересовала история магии, как, впрочем, и остальные предметы. Она была единственной из первокурсников, выбравшей для изучения все предметы, входящие в дополнительную программу, такие как нумерология или магловедение. Остер был весьма азартным, импульсивным человеком, но в то же время спокойным и рассудительным. Он много рассказывал о своём отце. Как выяснилось, мальчик безумно устал от того, что на него постоянно давят ожидания, что он будет великим игроком в квиддич, как и его папа.

Однажды в библиотеку зашёл Лероп, и Септимус воспользовался этим, чтобы спросить его об интересовавших его вещах. Он выдохнул и отложил книгу.

— Как ты овладел беспалочковой магией?

Лероп расплылся в своей слегка кровожадной улыбке.

— Все считали, что человечество давным-давно прошло свой естественный отбор. Но это не совсем так. В приюте это дело было само собой разумеющимся. Мне пришлось стать сильным. Однажды кто-то прислал мне книгу. Это явно был не маггл, поскольку это был очень редкий экземпляр, и там объяснялась вся суть беспалочковой магии.

Его улыбка стала ещё более пугающей. Септимус с интересом смотрел на него.

— Твой отец был волшебником? — наконец спросил он.

— Моя мать видела в нём только деньги, а ему, в свою очередь, было выгодно жениться на ней. Он скрывал от неё магию, и как оказалось, ему нужен был наследник. Он подлил ей зелье, чтобы точно вышел мальчик. Однажды мать напилась, и отец, разозлившись, сделал кое-что. Она выгнала его из дому. Какое-то время она, если так можно сказать, воспитывала меня, а потом сдала в приют, распрощавшись с последним щенком.

Септимус не знал, что на это ответить. Он понимал, что ему нужно было выговориться, и боялся какой-нибудь фразой сделать хуже. Но тот вновь улыбнулся и вывел на пергаменте несколько закорючек.

— Ты неплохо вдохновляешь, — счастливо сообщил он.

Септимус усмехнулся.

— Почему ты спишь в нашей спальне вместо Генри? — вдруг спросил он.

Лероп не ответил, облокотившись на спинку стула и став меланхолично что-то насвистывать. Минут через пять он словно опомнился и, сфокусировав на мальчике взгляд, ответил:

— Он попросил меня об этом. Полагаю, он хочет всё изменить.

Септимус недоумённо уставился на него и спросил:

— О чём ты?

— Когда умирает близкий тебе человек, ты хочешь поменять всё, чтобы больше ничего не напоминало об этом, — объяснил Лероп.

Мальчик понимающе кивнул и взялся за травологию.

* * *

У подножья каменной лестницы стояла, переговариваясь, группа старшекурсников. Ребята уже собирались завернуть за угол, но тут кто-то из парней воскликнул:

— Эй, Поттер, так кажется? Тебя хотел увидеть профессор Снейп!

Альберт резко обернулся. Их было около шести, не меньше. Тот, кто обратился к нему, оказался широкоплечим высоким юношей с густой темной шевелюрой. Он не улыбался, в отличие от своих друзей, а серьезно и спокойно смотрел на школьника.

— Это зачем еще? — с вызовом поинтересовался Альберт.

— О, видишь ли, профессор не имеет привычки делиться со всеми своими планами расправы над непослушными учениками, — разъяснил тот, вежливо приподняв брови.

Альберт тяжело вздохнул.

— Я провожу тебя, — стараясь утешить его, заявил Септимус.

— Э, нет, малыш. Ты пойдешь с нами, — укоризненно покачал головой парень.

Тот прищурился.

— Чем докажете, что после встречи с вами у меня сохранится возможность нормально функционировать?

Тот нервно рассмеялся.

— Тебе нужно научиться доверять людям...

— Доверие сначала нужно заслужить, — резко оборвал его Септимус.

— Давайте докажем ему, что лишняя паранойя имеет свои недостатки, — как бы подводя итоги, произнес кто-то из компании.

Его товарищ кивнул, достал из кармана листок пергамента и протянул Септимусу. На нем неровным почерком было написано только одно предложение:

«Поднимитесь ко мне в кабинет по получении данного письма»

П. К. Квиррел.

Септимус вытащил палочку и, наставив её на пергамент, шепнул заклинание. Послание было действительно написано рукой профессора защиты от темных искусств. Он пожал плечами.

Ребята довольно хлопнули в ладоши.

— Его кабинет на четвертом этаже. Мы проводим тебя.

— Не думаю, что в этом есть необходимость, — мягко произнес мальчик.

— Увы, на этом настоял сам профессор, — черноволосый парень лишь развел руками.

Септимус обреченно вздохнул.

* * *

Дверь в кабинет с треском захлопнулась.

Привыкая к полумраку, он понял, что что-то не так. Комната была совершенно пуста. Окна занавешены, письменный стол завален бумагами, но здесь не было никого.

— Наивный поступок, — донеслось из-за спины.

До того, как мальчик опомнился, воздух сотрясло обезоруживающее заклинание.

Теперь он был абсолютно беззащитен, наедине с неизвестными врагами.

Его тело опутали крепкие веревки, и он не удержался, плашмя рухнул на холодный пол.

Кто-то ногой перевернул его, и над ним выросла неясная фигура, но очертания узнавались без труда.

— Ты слишком слабый противник. Никогда... — это слово сопровождалось неприятным ударом ботинком в грудь.

— ...Никогда нельзя доверять шайке незнакомцев, — следующий удар пришелся в живот.

Септимус задохнулся от боли, но не проронил ни звука, не желал показывать слабость.

— Ты слишком легко отказался от обороны, — простодушно заметил нападающий, вынимая палочку.

— Релашио!

К горлу подкатил ком, перекрывая дыхательные пути.

Мальчик стал задыхаться, судорожно извиваясь по полу.

Все закончилось так же быстро, как и началось.

— Неприятно, правда? — шепнул ему на ухо парень. — Это еще цветочки...

Септимус открыл рот, но оттуда не вылетело ничего, даже хрипения.

— Неплохо действует заклятие немоты, а? — самозабвенно поинтересовался тот, и, взмахнув палочкой, надменно приказал:

— Говори.

— Что вам нужно?

— О да, кстати, интересный вопрос, — весело похвалил юноша.

Мальчик с отвращением понял, что он наслаждается происходящим.

— Стирс, не хочешь ответить нашему почетному гостю?

Из тени вышел худой человек с спутанными жидкими волосами и неприятной кривой усмешкой.

— Видишь ли, твой многоуважаемый папаша не самый приятный учитель, — с высока объяснил он.

— А за это требуется платить, — подал голос еще один член представления и воскликнул:

— Круцио!

Острая боль пронзила тело Септимуса, просачиваясь в каждую клеточку и разрывая её изнутри.

Казалось, эта пытка сведет его с ума.

— Довольно, — поднял ладонь главный, и все прекратилось.

Теряя сознание, Септимус будто издалека услышал, как где-то распахнулась дверь.

* * *

В кабинет постучали, и в комнату ворвался черноволосый подросток. Снейп с раздражением оторвался от своих записей.

— Поттер, стучать тебе, видимо, это чрезмерно обременительная вещь. Если у тебя нет ничего, что могло бы оказаться полезным для меня, извольте покинуть данное помещение.

Альберт в недоумении поднял брови.

— Но вы сами звали меня...

— Поттер, если ты считаешь, что без прослушивания околесицы я не могу прожить ни дня, то смею тебя разочаровать, — желчно произнес зельевар, слегка сдвинув брови.

— Но...

— Ты получил от меня личное приглашение? — с издевкой поинтересовался тот.

— Нет, мы с Септимусом шли на обед, и нас остановили какие-то старшекурсники. Они сказали, что вы вызываете меня в свой кабинет, а его ждёт на четвертом этаже профессор Квиррел, и что...

Снейп вскочил со стула так неожиданно, что мальчик отшатнулся.

Благословив небо за следящие чары, которые он две недели назад наложил на сына, Северус вихрем вылетел из кабинета.

Незримый компас в голове подсказывал, в каком направлении следует двигаться.

Приложив ухо к двери класса защиты от темных искусств, он прислушался.

— А за это требуется платить...

Следующее слово, которое последовало за этой фразой, заставило Снейпа с силой пнуть дверь в глупой надежде, что она распахнется.

Трясущимися руками выхватив палочку, он сорвал дверь с петель.

То, что предстало перед его глазами, отняло на мгновение дар речи.

На полу в луже крови, без сознания, лежал хрупкий мальчонка, крепко связанный толстыми веревками.

Взгляд зельевара помутнел. Он взмахнул кистью, и твари, напавшие на его сына, уже валялись на холодных плитах.

Ему хотелось разорвать их в клочья. Этих животных, посмевших посягнуть на то бесценное, что у него было, а он не смог защитить свое сокровище.

Палочка Северуса сама собой рассекла воздух, а с языка готовы были сорваться всего два простых слова...

Чья-то рука перехватила его запястье.

— Не нужно, мой милый, ведь ты же не убийца...

Его взяли тошнотой от ярости. Он был готов причинить старику безумную боль, и никакие слова не остановили бы его. Однако...

— Мальчику, вероятно, требуется медицинская помощь, а потом разрешаю тебе пуститься во все тяжкие... Но советую предварительно выпить успокоительное и рюмочку медовухи.

Снейп застонал и опустился на колени рядом с сыном.

— А я пока позову мадам Помфри. — произнёс Дамблдор отстранённо, и исчез за дверью.