Феникс: Возрождая крылья (гет)

Эрик, узнав о том, что родители Лесли погибли таким же образом, как и его, теперь непоколебимо осознавал, что Мэйсон причастен к трагедиям двух семей. Вполне возможно, что косвенно, но он определенно знал о том, что произошло, или вовсе был организатором этого… Однако доказать причастность Мэйсона к «несчастным случаям» не представлялось реальным. Адамс видел один выход: узнать всё напрямую и наконец-то раз и навсегда остановить мельтешащую вокруг опасность.

Этим же вечером в относительно безопасном месте — квартире лейтенанта — в узком кругу, состоящем из него самого, Лесли, Райана и Маши, начал разрабатываться план. У Мэйсона не должно быть возможности сбежать, вызвать подмогу или иным образом скрыться от них. Эрик был настроен настолько серьезно, что ни разу за долгие часы раздумий не выдал никакой эмоции, кроме тотальной сосредоточенности.

К ночи стало известно о месте перехвата, роли каждого в нем, всех вероятных способах Мэйсона увильнуть и вариантах предотвращения их. Проект казался проработанным до мелочей, оставалось дело за самым сложным — его исполнением, которое было назначено на завтра.

Проводив друзей, Эрик долго не мог уснуть. Между век словно вставили спички, благодаря чему не получалось прикрыть их дольше, чем на одну секунду; на месте не лежалось, и каждую минуту он менял положение тела; сердце беспричинно билось так, что стук отдавался в ушах.

Промучившись полчаса, Адамс раздраженно подскочил с постели и, стараясь не шуметь, направился на балкон. Лесли, тоже не сомкнувшая глаз за это время, перевернулась и беспокойно посмотрела в сторону выхода на улицу, где мгновением ранее скрылся полицейский.

Тревога скреблась где-то внутри, перемещаясь по всему телу, так что поймать ее и уничтожить — невыполнимая задача.

Плохое предчувствие накрыло обоих. Эрик безостановочно курил, даже не ощущая осенней прохлады, и не сразу заметил, как к промерзшей спине прислонилось теплое тело.

— Это банально, но всё будет хорошо, — прошептала Лесли, и ее голос тут же потонул в порыве ветра.

— Хочется верить в это…

Адамс потушил о железные перила сигарету — последнюю из целой пачки — и повернулся к девушке. Она пыталась успокоить его, но в темных глазах творился настоящий беспорядок. Ей было ничуть не лучше, чем мужчине.

— Давай договоримся слушать друг друга и не лезть на рожон.

Лесли слабо кивнула, вплотную прижавшись к нему, будто это могло обезопасить их от всех напастей.

— Завтра всё закончится…

* * *

Сегодня всё действительно могло закончиться, и мысль об этом тревожила души друзей на протяжении всего долго тянущегося дня. Легче не становилось ни на миг, и беспокойство росло по мере приближения ночи.

Как только часы пробили полночь и позиции были заняты, в голове каждого поселился хаос из мыслей. Страх — ведущее чувство последнего времени — пульсировал в груди, не собираясь униматься. Лесли боялась считать пульс, особо четко ощущая работу сердца всем телом. Эрик молча курил сигарету за сигаретой, как делал это всегда в моменты переживаний. Обыкновенно взбалмошный и жизнерадостный Райан молчал, хмуро созерцая округу. Маша не могла в полной мере понять чувств окружающих, однако, несмотря на это, напряжение охватывало каждую клеточку ее тела.

Адамс резким движением взял телефон в руки, и сидящая на пассажирском сидении арендованной машины Лесли от неожиданности вздрогнула: давление настолько нагромождало плечи. Связавшись с согласившимся помочь в «задержании особо опасного преступника» полицейским, мужчина попросил отследить местоположение всех автомобилей Мэйсона, на которых тот мог передвигаться.

На камерах видеонаблюдения был замечен лишь один, направляющийся совершенно в противоположную от них сторону.

План провалился, не будучи выполненным ни на один процент.

Шумно выдохнув, лейтенант выругался и сорвался с места, успев по рации сообщить Райану об изменении действий и направлении, в котором нужно двигаться.

Машины разъехались по разным краям города, договорившись встретиться в конкретном районе. Одна из них была обязана перехватить Мэйсона.

Фонари смазались в единую ослепляющую линию. Стук сердца в ушах перекрыл рев двигателя. Боязнь и паника отступили, уступая место адреналину. Идеальный до этого момента план катился в тартарары, скорость увеличивалась с каждой секундой, с каждым появляющимся поворотом на фоне надоедала мысль о том, что они могут разбиться, но пропадала под воздействием главной задачи — остановить Мэйсона.

Напротив разрушающейся картины наконец была поставлена галочка — задержать преступника — в тот момент, когда два автомобиля, водители которых, к счастью, к этому времени отпустили газ, столкнулись на перекрестке.

Их тряхнуло, но удар пришелся исключительно на транспорт, не задев пассажиров. Убедившись в том, что Лесли никаким образом не пострадала, Эрик перевел растерянный взгляд на поначалу неведомый ему автомобиль. Выражение лица изменилось, когда он узнал во втором участнике аварии иномарку Мэйсона.

Из водительской двери показался виновник торжества, потерянно оглядывающий окровавленные пальцы, мгновением ранее прикоснувшиеся к саднящей части скулы.

Здравый смысл покинул Адамса. Лесли не успела издать ни звука, как мужчина вылетел из машины и стал приближаться к оторопевшему Мэйсону.

Одновременно с этим стремительно открылись пассажирские двери обоих автомобилей, и пугающе идентичные карие глаза встретились. Лесли застыла, не в силах оторваться от старшей сестры, как та не могла перестать разглядывать младшую.

Семь лет. Семь лет неведения и обиды. Семь лет ненависти и страха. Семь лет разлуки. Глядя друг на друга, одинаковые по крови, но совершенно противоположные по характеру девушки боролись со стойким чувством, что этого времени не было. Произошедшее являлось сном, фантазией или комой, однако точно не реальностью. Повзрослевшие сестры были не способны в полной мере увидеть друг друга изменившимся: детские черты выделялись среди возрастных, и воспоминания счастливой юности проносились, словно фильм. Исчезло всё разрушающее, негативное, уничтожающее; стерлось, будто лишив их памяти за последние годы; потонуло в пучине всего теплого, наполнявшего их жизни с момента появления друг друга на свет.

Насмешливый голос Мэйсона вывел Лесли из прострации, и она, едва заметно тряхнув головой, встала за спиной Эрика, продолжая чувствовать на себе тревожный взгляд Эллы.

— Смело. Меня восхищают твои попытки противостоять мне. — Установив магазин с патронами в пистолет, он с легкой улыбкой поднял глаза на Лесли и обернулся на свою спутницу. — О, какая встреча! Давно не виделись, девочки? По молодости сломал вам жизнь, прошу прощения.

Элла нахмурилась, подойдя ближе к Адамсу и Лесли, чтобы видеть лицо Мэйсона. Ответным действием лейтенант отодвинул девушку подальше за спину, будучи в неведении по поводу того, что творилось в голове его обезумевшей бывшей жены.

— О чем ты? — обратилась она к Мэйсону с нотками подозрения и недоумения в голосе.

Тот небрежно пожал плечами, посмотрев куда-то в сторону.

— Всё тайное становится явным. Ваши родители мешали мне своим расследованием. Пришлось… устранить их.

Лесли показалось, что ее оглушили. Наверняка кто-то ударил по голове, и она потеряла сознание, а сказанное Мэйсоном являлось глупым и кошмарным сном. Ей же показалось?.. Шокированная, она оглядела Эрика и Эллу. На скулах первого заиграли желваки, руки крепче сжали пистолет, готовясь применить его в любую секунду, глаза пристально следили за каждым движением преступника. Вторая, отойдя от ступора, выхватила из-за пояса оружие и наставила его на Мэйсона. Темные зрачки наполнились безудержным гневом, губы сжались в одну линию, челюсть скрипела от давления стиснутых зубов.

— Что ты сделал?! — выкрикнула она не своим голосом. Грубым, жестким, громким.

— Спасибо за помощь. Без тебя я бы не справился. Ты здорово помогла мне отвлекать их. — Он кивнул на Эрика, который стремительно наполнялся гневом и готов был вот-вот взорваться.

Элла только разомкнула губы в попытке ответить Мэйсону, как округу разразил оглушительный выстрел, окончательно лишивший Лесли слуха и заодно осознания происходящего на чертовом перекрестке ночного Сан-Диего.

Послышался звук падения тела на асфальт. Девушка не расслышала его и поняла, что произошло что-то непоправимое, по вмиг напрягшейся спине Адамса. Она осторожно выглянула из-за его плеча и подавила отчаянный крик: Элла безнадежно умирала. Слабый хрип едва сходил с побледневших губ. Одежда пропитывалась кровью от пулевого ранения. Красный цвет — некогда ее любимый — сегодня убил девушку.

Ее старшая сестра боролась со смертью. Ее старшая сестра, которая учила всему: начиная с того, как нужно наносить макияж, и заканчивая тем, как противостоять обидчикам в школе. Ее старшая сестра, которая была рядом во все моменты радости, сомнений, печали. Ее старшая сестра, которая когда-то была всей жизнью Лесли. Борьба Эллы закончилась, как только она перестала двигаться.

Дыхание Лесли перехватило. Горло стало сухим, в нем застрял непроходимый комок, не пускающий крик наружу.

— Игры закончились, — шмыгнув носом, прохрипел Мэйсон, глядя на Эрика и Лесли.

Адамс сделал шаг назад, утянув за собой онемевшую девушку, больше не способную двигаться или говорить, и не снимая преступника с прицела.

Сзади послышались скрип колес, а затем шаги. Из-за полуразбитой машины Эрика показались Райан и Маша. Недоумение на их лицах сменилось ужасом, стоило разглядеть уже мертвое тело Эллы. Сержант, повторив за другом, направил пистолет на Мэйсона, Маша тут же сделала то же самое.

Лесли неотрывно наблюдала за сестрой, надеясь на то, что та рано или поздно подаст признаки жизни, однако это так и не происходило. Серые, как у мертвеца, щеки обрамлял непрекращающийся поток слез. Пальцы крепко сжимали руку Эрика, который старался одновременно и закрыть Эллу своим телом от глаз девушки, и быть готовым отреагировать на опасность, исходящую от Мэйсона.

— Вы слишком глупы, чтобы увидеть правду возле своего носа. Твои родители умерли не из-за несчастного случая, причем точно так же, как и ее. — Мужчина заглянул в непроницаемое лицо Адамса, а затем кивнул на Лесли, которая, напротив, из последних сил сдерживала эмоции.

Стоило вновь взглянуть на некогда последнего живого члена семьи, а теперь в будущем делящего сырую землю с отцом и матерью, Лесли не удержала в горле всхлип.

— Она не просто так врезалась в твоего начальника. Я специально свел вас, чтобы она отвлекала тебя от работы, но, признаться честно, не ожидал, что вы решите бороться со мной. Храбро и очень безрассудно. Но я всегда принимаю вызовы.

— Один против четверых?.. — усмехнулся Райан, перехватив рукоять пистолета.

Это ему не помогло. Оружие совсем скоро выпало из расслабленных ладоней, как только пуля коснулась его тела вслед за Эллой.

Выстрел, падение тела, отчаянный крик.

Всё казалось нереальным. Наверняка это триллер с известным актером, страшный сон или бог весть что еще, но никак не действительность.

Глаза Эрика безотрывно изучали угасающую жизнь лучшего друга и не верили в то, что видели. Райан не мог умереть. Только не он. Вечный весельчак с бесконечным зарядом энергии. Тот, кто всегда был рядом с Адамсом. Тот, благодаря кому он находил в себе силы продолжать жить. Тот, кто стал не просто другом и заменил целую семью. Он не мог умереть, но уже перестал дышать.

Эрик думал о том, что должен был погибнуть он. За свои ошибки. За слабость. За то, что не достоин людей, окружавших его. За то, что люди, которых он был недостоин, умирали.

Маша, отойдя от оцепенения, перехватила мокрыми руками оружие, поочередно оглядывая Адамса и Лесли и не зная, что делать. Первый не переставал глядеть на мертвого брата глазами, в которых зарождались вселенского масштаба грусть, вина и ненависть. Вторая же гипнотизировала взглядом опущенный вниз пистолет, едва зажатый пальцами мужчины.

Не осознавая своих действий, с практически пустой головой и единственной мыслью действовать, Лесли выхватила оружие Адамса и выстрелила в не ожидающего ничего подобного Мэйсона.

Эрик мгновенно пришел в себя, когда слуха коснулся третий за эту ночь выстрел. Бессознательный взор обратился к тяжело дышащей девушке, большими глазами смотрящей на Мэйсона. Человека, который спас ее от гибели пару лет назад. Человека, который обрек ее на страдания этим летом. Человека, которого она убила собственными руками.

Как только мысль о том, что Лесли сделала это сама, обрушилась на голову, округу сотряс пронзительный вопль. Она стала противна самой себе. Пистолет выпал из влажных ладоней, кожу которых захотелось стереть до крови, лишь бы ничего не напоминало о том, что совершила девушка.

Лесли порывалась кинуться сначала к Элле, потом к Мэйсону, но Эрик крепко удерживал ее на месте, принимая на себя нервный срыв.

Неподалеку послышалась сирена полицейской машины, приближавшейся к ненавистному перекрестку Юниверсити авеню. Сердца всех присутствующих застучали в горле. Глаза не мигая ожидали появления автомобиля, который, несомненно, развернет их жизнь на сто восемьдесят градусов. Прежнее существование на фоне грядущего казалось истинным раем на земле.

Мыслительная деятельность вернулась вновь, как только красно-синие стробоскопы стали видны в окнах ближайших магазинов. Патруль вот-вот должен был показаться из-за поворота. Эрик оттолкнул Лесли к Маше и поднял оружие с земли, протерев его рукоятку об одежду и пройдясь пальцами по ней.

Взять вину на себя — единственно подходящий вариант, пришедший в затуманенный разум. За столько лет службы полицейский повидал много преступников разных категорий и знал, как нужно себя вести, что говорить и что предпринимать. Он справится и с этим. Не сломается — больше уже некуда.

— Ты свидетель. Я убил Мэйсона, — необычайно жестко отрезал Адамс.

В светлых радужках плескалась решимость, однако Лесли ее не хватало. Она уже дернулась в сторону мужчины, но Маша остановила девушку. Внутри той что-то брыкалось, боролось, не желало мириться с раскладом дел. Лесли убила Мэйсона. Лесли должна была нести наказание за преступление. Лесли будет нести тяжесть на душе до конца своей жизни, однако этого недостаточно. Лесли должна гнить в тюрьме, но никак не Эрик…

Эрик, который спас ее в начале лета. Эрик, который вернул смысл жизни. Эрик, который всегда стремился защитить девушку и делал это даже сейчас…

Вскоре — счет времени уже был потерян для оставшихся в живых друзей — полицейские выбежали навстречу им. Позади них с гадкой ухмылкой плелся невесть откуда взявшийся начальник Дэвис…

— За всё воздается, — прошипел он в лицо лейтенанта, когда его запястья поддались воздействию наручников.

* * *

С того ненавистного осеннего дня на планете воцарился ад исключительно для трех людей: Эрика, Лесли и Маши. Сутки без сна и еды в участке полиции, перевод Эрика в место временного содержания обвиняемых, поиск адвоката, похороны Райана и Эллы, попытки найти работу, выплата штрафа, судебный процесс.

Прошел практически год ежедневных истерик, панических атак и обгладывающей внутренности вины. Лесли стала ненавидеть осень, оружие и себя. Бездумно смотреть в зеркало больше не представлялось возможным для нее — не то от вида порядком исхудавшего тела, не то от потухших глаз, не то от осознания того, что перед смертью Мэйсон видел именно ее лицо.

Спустя практически год прошло долгожданное судебное заседание. Благодаря работе дельного адвоката и содействию следствию Эрик смог избежать тюремного заключения, а преступление было квалифицировано как ликвидация при задержании.

Казалось, жизнь начала налаживаться, но как прежде быть не могло. В их квартире всё чаще воцарялась тишина, каждый погружался в раздумья, а безмолвная поддержка друг друга стала единственным подходящим вариантом. Эрик винил себя в смерти лучшего друга. Лесли винила себя в смерти Мэйсона.

Они убивали самих себя — беспощадно, не допуская слабости, не забывая о случившемся ни на секунду. Оно приходило во снах каждую ночь без исключения, маячило на фоне в течение дня, стояло перед глазами при попытках заснуть. Успокоительные, алкоголь, сигареты — не помогало абсолютно ничего, и надежда на чудо-средство стремительно угасала.

Видеть родные улицы, знакомые места и даже некогда любимый океан превратилось в пытку. Было принято решение уехать. Сбежать от самих себя, оставить десятки лет жизни в Сан-Диего тревожным воспоминанием и начать всё сначала.

Квартира и дом Эрика были проданы незамедлительно. Чемоданы, в которых поместилась вся жизнь, собраны и погружены в багажник. Травмы, беспокойство и напряжение сели вместе с ними в машину.

Оставалось одно незавершенное дело…

Психологи говорят, что зеленый цвет умиротворяет. Ступая по кошеной траве одного из кладбищ Сан-Диего, Эрик мог поспорить с ними.

По мере приближения к надгробию друга ком в горле только увеличивался в размерах, в ресницах колебались слезы, руки, несущие живые цветы, сжимались в кулаки, повреждая стебли.

Маша и Фил обернулись на звук шагов, не выдав никаких эмоций при виде друзей. Лесли поспешила обняться с девушкой, ставшей настоящей сестрой за этот тяжелый год, и другом, общение с которым сошло на нет после сокрытия ею своей жизни, но возобновилось, как только он узнал о произошедшем из новостной сводки.

Наступило скорбное молчание. Фил видел Райана единожды и не мог сформировать мнение о нем за короткий промежуток времени, однако то, как его смерть влияла на остальных, позволяло ему понять, что он был частью их небольшой семьи. Лесли прощалась с заражающим всех оптимизмом коллегой. Маша прощалась с возлюбленным, который стал для нее не просто развлечением, но она поняла это слишком поздно. Эрик прощался с сокурсником, коллегой, лучшим другом, братом — тем, кто всегда оставался рядом.

Тишина места застывших жизней угнетала вместе с криком птиц и туманом. Вина внутри Адамса росла в геометрической прогрессии, слезы уже наметили путь к траве через щеки, горло стянул железный узел.

Положив цветы рядом с надгробием и напоследок оглядев пустой камень — то, во что превратилась душа Райана, — мужчина сипло прохрипел:

— Жду в машине.

Лесли кивнула, скрепя сердце наблюдая за мерно удаляющейся спиной. Фил отчего-то направился за ним. До ее слуха донеслись извинения, затем крепкое рукопожатие.

— Куда вы? — отвлекла ее от тягостных мыслей Маша.

— Пока не знаем. — Уголки губ слабо приподнялись и сразу опустились. — Подальше отсюда. А ты?

— Домой. Мне тут больше нечего делать, — поморщилась девушка и перевела хмурый взгляд на серое небо. — Хоть сестру навещу. На кладбище.

Лесли поджала губы. Мрак проникал в душу, охватывал ее щупальцами, стремился остаться там навсегда. Нужно было бороться с ним, однако все силы остались в прошлой жизни — там, год назад, когда все были рядом, живые и невредимые…

— Спасибо тебе. Не знаю, что бы я делала все это время одна.

Их глаза тотчас встретились — одни пустые, а другие печальные.

— Начинайте жить, — только и выдала Маша и, коротко прижав «сестру» к себе, поспешила к выходу с кладбища.

Фил незаметно появился сзади, сжав плечо Лесли, и трепетно прижал ее к себе.

— Только не забывай… — душераздирающий шепот призвал щиплющие глаза слезы, и в этот раз она не смогла сдержать их.

Еще некоторое время постояв на месте и запоминая воздух дома, Лесли вернулась в машину, которая мигом направилась подальше от места, принесшего слишком много счастья и боли одновременно; места, где они похоронили не только друга, но и себя; места, где их «крылья» выросли и превратились в пепел — им суждено было возродиться в другой жизни.