Темный Принц: И между светом и тьмой лежит тень (гет)

Ignorantia juris neminem excusat.

Незнание законов не извиняет вину.

Сириус Блэк напряженно застыл перед дверью апартаментов, в которых, по словам леди Августы, расположился его старый школьный друг.

Лет 14-15 назад он позволил Джеймсу убедить себя, что Рем может быть опасен. Позволил, но все же не смог отказаться от общения со старым-добрым Луни и украдкой продолжал поддерживать с ним контакт. Джеймс боялся за семью, а ему нечего было опасаться. Но оборотень довольно сдержанно реагировал на его попытки общаться. Сириус не мог не заметить его крайней бедности, осунувшегося лица или полузаживших ран. Он поклялся себе не задавать лишних вопросов и старался незаметно помочь другу: захватывал с собой недельный запас продуктов, когда шел в гости, незаметно рассовывал по разным углам по несколько галеонов.... Но дело было не только в этом.

Лет через пять после ссоры с Джеймсом дела Ремуса пошли на лад, но видеться они стали реже, оборотень стал еще более замкнутым, скрытным, больше не пускал его в свое убежище, настаивая на редких встречах на нейтральной территории. Сириус начал серьезно опасаться за друга.

Но хуже всего был тот уязвленный взгляд, который опалил его, когда однажды, забрев на площадь Гриммо, они услышали из камина голос Джеймса.

Ремус смертельно побледнел, бросил на Сириуса горький взгляд и вылетел за дверь. Короткие встречи стали еще реже.

И вот сейчас он несмело стоял перед запертой дверью, не решаясь постучать.

Внезапно дверь распахнулась, и из нее выскользнул ухмыляющийся Снейп. Он вздрогнул, увидев его, затем язвительно протянул:

— Ремус, у тебя тут под дверью очередь выстраивается.

— Какая еще очередь? — донесся до Сириуса смеющийся голос. Ремус появился в дверях, — О, Сириус, проходи, пожалуйста. Северус, я потом к тебе зайду.

— Мне стоит начинать варить успокоительное? — смерил его взглядом Снейп.

Ремус только махнул на него рукой, схватил Сириуса за плечо и втянул внутрь, захлопывая дверь за спиной у Снейпа.

— Значит, это правда, — ошеломленно выдавил Сириус. Ремус, отпустил его плечо и поднял недоуменный взгляд. — Ты дружишь со Снейпом.

— Оу, — Ремус задумчиво почесал нос. — Ну, не знаю, как к этому относиться Северус, но я могу назвать его другом.

Сириус неуверенно опустился в кресло.

— Ну, сам подумай, а что мне еще оставалось? Нужно же мне с кем-то общаться. А Северус — очень интересный собеседник.

— Ты же знаешь... — начал было Сириус, но Лунатик только отмахнулся и принялся разливать чай.

— Знаю я, все знаю, — он бросил на него неожиданно резкий взгляд. — Я ценил твою доброту, Сириус, но вы оба отказали мне в доверии. Стоит ли винить меня в том, что я нашел человека, с которым могу быть откровенным?

Сириус опустил голову. Ремус фыркнул и сунул ему в руки чашку с горячим чаем.

— Я доволен своей жизнью. Можно сказать, я даже благодарен Джеймсу. Если бы не он, я бы никогда не встретил Дэймона....

— Но, возможно, с нами был бы Гарри, — встрепенулся Сириус. Он чувствовал, что Ремус откровенен с ним.

— Да, Гарри, — губы оборотня исказила улыбка. — Гарри был прелестным ребенком. Как и Дэниэл. Я был так счастлив, когда Джеймс выбрал меня в крестные Дэниэлу, я думал, у меня начнется новая жизнь, я мог бы любить его как своего, но буквально через полгода Джеймс вышвырнул меня из своей жизни и не подпускал к крестнику, — он поднял на Сириуса тяжелый взгляд. — Ты и представить себе не можешь, в какую пучину отчаяния меня толкнуло недоверие старого друга. Вы отобрали у меня надежду на то, что я, оборотень, достоин нормальной, полноценной жизни. Поэтому я рад, что встретил Дэймона. Пусть это и эгоистично, но я рад, что все сложилось именно так.

— Дурсли были жестоки с ним, правда? — горько прошептал Сириус.

— Да, — Ремус внимательно посмотрел на него. — Я не знаю подробностей, но Дэймон вступил в Наследие, когда ему было пять. Тогда же его нашел приемный отец.

Сириус тихо охнул. Он молча поднес к губам чашку, пытаясь прийти в себя. Ему не хотелось прерывать импровизированные откровения собеседника.

— Я стал подарком на его седьмое День Рождения. Это было забавно, — Ремус улыбнулся. Похоже, у него было на удивление разговорчивое настроение. — Вскоре я пересекся с Северусом. Я стал наставником мальчика, и нужно было решить мою «мохнатую проблему». Ты знал, что ликантропия способна вылечить некоторые смертельные заболевания? Тогда проклятие становится благословением.

— Что? — Сириус не сдержал изумленного вскрика. Ремус коротко рассмеялся.

— О Мерлин подери этот приступ ностальгии, — он развел руками, — Дэймон сделал мне удивительный подарок, пригласив в Хогвардс. Это место всегда много значило для меня, — он потянулся к стоящей под столом полупустой бутылке огневиски и щедро плеснул себе в бокал. Сириус удивленно следил за другом, он вообще впервые видел, чтоб он пил что-то крепче сливочного пива. Вот откуда у него и у Снейпа такое хорошее настроение!

— Ах, о чем это я? О ликантропии. — Он горько вздохнул. — Я был так счастлив попасть в Хогвардс, практически боготворил Дамблдора, что он взял проклятого под свое светлое крыло! Я был в экстазе, когда нашел друзей, которые не испугались моей звериной сути. Но никто, никто не помог мне смериться с тем, кто я есть, никто, кроме Дэймона. Да, я научился пользоваться преимуществами своего состояния, но помирил меня с волком именно этот удивительный ребенок... — он покачал головой.

— Как он справляется с ситуацией? — мягко спросил Сириус.

— Он страдает, — оборотень отвел взгляд. — Он смотрит на Дэниэла и знает, что сам мог бы быть таким же, наивным, доверчивым, обычным. Может быть, он был бы счастливее, не соверши Джеймс по настоянию Дамблдора той роковой глупости. Но кто тогда озарил бы путь слепцам? — он грустно улыбнулся и тут же сменил тему разговора.

Час спустя легкомысленного трепа о пустяках, Ремус извинился за свое поведение и выпроводил гостя, на прощание милостиво разрешив заглянуть еще как-нибудь.

Очутившись за дверью, Сириус уже не увидел довольной улыбки оборотня.

Едва он вернулся в свою комнату, то обнаружил на столе недовольную сову с коротким посланием. Он взволнованно развернул его, и на губах возникла мечтательная улыбка. «The Square. В 8.00.».

Сириус Блэк взволнованно ерзал на краешке стула. Вот уже несколько недель он добивался личной встречи с прекрасной Элеонорой Забини, но раз за разом получал отказ. Но сегодня, сегодня она согласилась встретиться.

Окрыленный Сириус мигом заказал столик в указанном ресторане, присовокупив к просьбе солидную сумму. И теперь нетерпеливо дожидался своей прекрасной дамы.

Леди Элеонора прибыла ровно в восемь, величественная и неприступная. Длинное черное переливающееся платье подчеркивало ее безупречную фигуру, а изысканный гарнитур великолепно оттенял бездонные глаза. Сириус поднялся навстречу своей мечте и почтительно коснулся поцелуем ее тонких пальчиков.

Леди Элеонора милостиво кивнула ему и позволила наполнить ее бокал дорогим вином.

Сириус из кожи вон лез, чтобы вечер удался. Никогда он еще не был настолько в ударе! Смешные истории заставляли полные губы подрагивать в улыбке, изысканные комплименты вызывали нежный румянец, а восхищенные взгляды — ответный блеск в глазах.

Музыканты заиграли новую мелодию, и солист пропел знакомые слова:

Tonight,

They'll be no darkness tonight.

Hold tight,

Let your love light shine bright.

Он поднялся с места и, поклонившись, протянул красавице руку, приглашая на танец. Они медленно кружили по залу, а слова все лились и лились, распаляя их взгляды:

Listen to my heart,

And lay your body next to mine.

Let me fill your soul,

With all my tears.

You're a woman, I'm a man.

This is more than just a game.

I can make you feel so right.

Be my lady of the night.

You're a woman, I'm a man.

You're my fortune, I'm your fame.

These are things we can't disguise.

Be my lady of the night.

Песня оборвалась, и они остановились. Сириус не спешил выпускать женщину из объятий. От аромата ее духов кружилась голова.

Часы пробили десять, разрушая очарование момента. Леди Элеонора решительно вырвалась из его рук, ее лицо накрыла невозмутимая маска.

— Благодарю за прекрасный вечер, мистер Блэк, — официальность этих слов заставила мужчину напрячься, — жаль, что он больше не повториться.

— Что? Как? Но почему? — взвыл Сириус. — Элеонора, я не понимаю...

— Мне давно уже не 17 лет, мистер Блэк, — тонкий палец с острым ноготком коснулся его щеки, опаляя прикосновением. — Я не ищу быстротечных увлечений. Мне нужна надежная опора, маг, равный мне по силе и по статусу, достойный отец для моего сына. — Она вздохнула. — Это был мираж, Сириус, всего лишь сладкий сон, но пора возвращаться в реальность. — Теплые губы коснулись его губ нежным поцелуем, но прежде чем мужчина успел прийти в себя и перехватить инициативу, она уже исчезла, оставив в воздухе цветочный аромат своих духов.

Сириус застонал, прикрыв глаза, и, бросив кошелек на стол, аппарировал. Не глядя по сторонам, он пулей влетел в библиотеку темного дома и зарылся в пыльные фолианты, пытаясь найти в них ответы, на мучавшие его вопросы.

Вальпурга с удивлением посмотрела на мрачного сына, который, впервые на ее памяти, горел такой жаждой знаний. Да и интересовали его книги по родовой магии, магии крови...

— Кричер, а молодой принц действительно сдержал свое слово, — тихо прошептала она домовому эльфу, который недоуменно смотрел на хозяина, смешно шевеля ушами.

Несколько дней прошло, как в тумане. Сириус пытался вырвать из сердца возросшую привязанность к леди Забини, пытаясь забыться в изучении древних фолиантов. В них, и правда, было много интересного.

Он начинал понимать, что отреченный из рода — не пара благородной леди из древнего рода. Поэтому и мучился, скрывая душевные терзания от окружающих. Или, вернее, пытался скрывать.

— Сири! Да что с тобой происходит! — тормошил его Джеймс за завтраком.

Сириус попытался от него отмахнуться. Внезапно странно знакомое чувство охватило его. Где-то глубоко внутри вспыхнуло холодное пламя. Сириус обвел взглядом преподавательский стол. Большинство учителей выглядели лишь слегка обеспокоенными, но Дамблдор резко побледнел, а Снейп и Ремус вскочили со своих мест.

— На улице! Быстро, — прорычал Дэймон, замерший у гриффиндорского стола, — Старосты, учеников в гостиные!

— Выполняйте! — рявкнул Снейп, пробираясь вслед за юношей к выходу.

Дамблдор, МакГоннагал и Флитвик последовали за ними. Сириус кивнул Джеймсу на потерянного Дэниэла, а сам понесся на улицу. Остальные преподаватели тоже остались с учениками.

Дэймон уверенно вел их в сторону Запретного леса, но, достигнув его опушки, взрослые маги замерли и помянули Мерлина.

Там, между редкими деревьями пульсировала пиктограмма, в центре которой находились два младшекурсника, а из глубины леса медленно появлялись полуистлевшие скелеты, гигантские пауки и змеи.

Кто-то рядом грязно выругался, и Сириус с удивлением понял, что бранные слова вылетели из плотно сжатых губ его бывшего декана.

— Нужно вытаскивать этих идиотов, — почти прошипел Дэймон, вскидывая палочку. Вокруг него вспыхнул темный щит, и он быстрым шагом направился к пентаграмме, лишь изредка посылая проклятия в особо настойчивых тварей.

— Ну и чего мы ждем? разбираться с этой пакостью все равно нам, — глаза Ремуса горели звериным огнем. Сейчас легко можно было определить, что перед ними оборотень.

Сириус погрузился в схватку, жалея, что с ним нет уже ставшего привычным меча. Снейп и Ремус оказались предусмотрительнее, и извлекли свои клинки из «пространственного кармана». Дамблдор, Флитвик и МакГоннагал орудовали только палочками, но тварям вполне хватало их мощных заклинаний.

Сквозь визг, грохот и слова проклятий до Сириуса доносился монотонный речитатив на староанглийском. Дэймон пытался перехватить контроль над ритуалом. Голос его зазвучал торжествующе, и инфери безвольно упали на землю, а пауки и змеи быстро ретировались в лес.

Маги подошли к месту ритуала, о котором сейчас напоминала лишь выжженная трава.

Изможденный Дэймон склонился над одним ребенком, и тут же переметнулся к другому, сжал его виски своими пальцами.

Флитвик вскрикнул, и бросился к своему студенту, безвольно раскинувшемуся на траве. И почти сразу отшатнулся.

— Мертв, — одеревенело шепнул он.

МакГоннагал подошла к нему и утешающе опустила руку на плечо.

Снейп приблизился к телу и с профессионализмом опытного колдомедика начал изучать его.

— Магическое истощение, — выплюнул он. — Магглорожденный. Рейнквело. Первый курс. Карл Мендисон.

Он вздохнул и подошел ко второму ученику.

— Натаниэль МакНейр. Слизерин. Первый курс, — Снейп был белым от ярости.

— Он будет жить, — глухо пообещал Дэймон, с трудом поднимаясь на ноги. Он сделал несколько неуверенных шагов, Ремус тут же подскочил к нему и подставил плечо. Дэймон благодарно улыбнулся, и они медленно направились к замку.

Поравнявшись с директором, Дэймон жестко припечатал:

— Надеюсь, вы довольны результатом, директор. Незнание основ Темной магии не удержало их от ее использование, а стоило нам одной невинной жизни. А ведь жертв могло бы быть больше, — и, не останавливаясь, побрел дальше, поддерживаемый оборотнем.

— Я сделаю объявление, — пробормотала МакГоннагал. — Директор Дамблдор?

— Хорошо, Минерва. Я свяжусь с родителями и возьму на себя организацию похорон, — лицо старого мага, казалось, окаменело, глаза потухли.

Снейп, не обращая внимания на директора, поднял своего студента на руки и понес его в замок.

Сириус устало прикрыл глаза и поплелся за ним, не желая нарваться на какое-то поручение. На душе было тошно. Дэймон был прав. Погубленная жизнь была их виной.

В следующие два дня занятий не было. На школу опустился траур, на скромной церемонии многие не сдержали слез.

Одиннадцатилетний мальчик погиб, пытаясь запустить мощный темный обряд.

Мадам Помфри сообщила, что второй ребенок впал в магическую кому, и было неясно, когда он очнется и очнется ли вообще. Заплаканная леди МакНейр хотела было забрать сына домой, но потом внезапно передумала, лишь бросала на Дэймона полные безумной надежды взгляды.

Он был единственным, кроме матери, кого мадам Помфри подпускала к своему пациенту, видимо, он сделал что-то правильное там, на опушке Запретного Леса.

Первый урок на следующий день после похорон у Сириуса был как раз у шестого курса Гриффиндора и Слизерина.

Ученики были непривычно тихими и рассеянно слушали его лекцию. Внезапно посреди объяснения особенностей режущего проклятия прозвенел дрожащий голос:

— Почему? Почему он умер? Один погиб, а другой в коме... Почему? — потерянно спросила Лаванда Браун.

Сириус тяжело вздохнул.

— Мальчики попытались провести один мощный темномагический ритуал. И потеряли над ним контроль. Темная магия очень коварна и своенравна. Начатый ритуал не остановился, пока не выкачал из них достаточно силы для своего завершения...

— Довольно, — Дэймон резко отшвырнул свой стул. — Прекрати лгать себе и этим детям, Сириус. Это ваша вина.

Мужчина потерянно опустил голову. Дэймон подскочил к нему и с силой встряхнул.

— Мальчиков погубило любопытство и элементарное незнание основ. Темная магия опасна лишь для дилетантов. Не стоит превращать ее в абсолютное зло.

— Но темная магия приносит лишь вред! — запальчиво выкрикнул кто-то.

Сириус молчал.

— Профессор Блэк? — вопросительно прошептала Лаванда.

— Это не так, — вынужденно признал Сириус. — Темная магия более мощная, опасная, но... Светлая тоже может убивать, а Темная — спасти жизнь.

— Этого не может быть, — прошептал кто-то из магглорожденных.

— Я был рожден в темномагической семье, — вскинул голову преподаватель. — Уж я-то знаю!

— Тогда почему Министерство запретило ее? — ощетинился Рон Уизли.

— Вы не поняли? — со вздохом протянул Дэймон. — Магглорожденный погиб, а чистокровный жив. Магия рода удержала его на грани.

— Значит, чистокровные действительно сильнее?

— Да, — отрезал Блэк, сверкнув глазами. — Магглорожденные более уязвимы, потому что лишены поддержки родовой магии. Поэтому они и не изучают Темные искусства.

Гриффиндорцы потрясенно молчали. Слизеринцы бросали на преподавателя заинтересованные взгляды.

— Я не должен был вам этого говорить, но, полагаю, вы достаточно взрослые, чтобы справиться с этим знанием, — вздохнул Сириус. — Урок закончен. Все свободны.

Он остался сидеть за своим столом, пока ученики медленно покидали кабинет.

Последним вышел Дэймон, напоследок подарив ему понимающий взгляд.