Последняя из рода (гет)

Прошло две недели после дня рождения Олив. Пролетели они быстро и совершенно незаметно, так же, как быстро и незаметно половина деревьев в интернате осталась нагишом, избавившись от своих золочёных нарядов. Ночи стали ещё дольше, поэтому по выходным утром в лес Сиси и Кит выходили ещё затемно. Дженни с ними пошла только первый раз пятого октября, и в тот же раз Кит настоял на том, чтобы Дженни больше с ними не ходила. Ему казалось, что отсутствие Дженни будет вызывать у румын подозрения. Ризер, конечно, в долгу не осталась и расплакалась, вызвав у Кита бурю эмоций — от нежности до раздражения. Но она не пререкалась, не спорила, а просто больше не ходила с друзьями в лес. Правда, на следующий день она строго-настрого запретила Сиси хоть шаг делать без Кита и спросила, правда ли она такая ужасная, как Кит думает. Пришлось втолковывать ей, бедняжке и паникёрше, что Кит вовсе не считает её ужасной. Наоборот — он слишком о ней заботится, чтобы брать с собой в разведку. Дженни кивала головой, но вряд ли поверила хоть слову подруги.

Но что была Дженни с ними в лесу, что не была, а результат был таким же — никаким. Ни Сиси, ни Кит не смогли найти ни следа ничего необычного или странного. Один раз Охранник из интерната, заметив Сиси, выстрелил в неё из ружья, но по счастливой случайности не попал. Кит был раздосадован после этого происшествия — казалось, его всё ещё мучает вина за то, что он из-за неумелости и нервов повредил Сиси ногу капканом, а теперь опять не уберёг от опасности. Они договорились не говорить ничего Дженни об этом инциденте, и Сиси заметила, что Кит очень осторожно относится ко всему, что включало Дженни. Странно было только то, что он всячески отрицал это в присутствии самой Дженни и поступками, и словами.

После серии неудачных вылазок Сиси потеряла всяческую веру в себя. Дениса Шербан заходила к ним в домик с почтовой сумкой два раза, но каждый раз это оказывались письма для Бена. Весточки от Госпожи не было, и каждое новое утро приносило для Сиси не свежий осенний воздух с запахом дождя и листьев, а всё больший и больший страх того, что ей и её друзьям придёт конец за неоправданные надежды Госпожи.

Сиси всем сердцем надеялась на полнолуние и на разрешение Елены пойти на вылазку ночью. Кит был к этому готов — он сказал, что согласен говорить вместе с Сиси не только с Еленой, но и с Василием. Сиси была ему безмерно благодарна, ведь он оставался единственным человеком, который был смел, давно знаком и уважал её.

Полнолуние выпало на пятницу, и денёк выдался тёплый, едва ли не жаркий для средины октября. По дороге в домик после уроков Сиси заметила, как то тут, то там Охранники в форменных куртках ходят группками и переносят к своим постам оружие. Иногда их сопровождали Охотники и Служители постарше: Охотники в основном помогали носить и смеялись, а Служители хмуро и нервно говорили со старшими Охранниками и бросали косые взгляды на ящички с серебряными пулями.

— Заметила, какой ажиотаж? — тихо спросил Кит, подбежав к Сиси. — Готовятся, готовятся… Как, скажи мне пожалуйста, можно быть такими безмозглыми? Ты — их лучшее оружие, а они тебя игнорируют! У тебя есть разрешение выходить сегодня за территорию школы?

— Нет, у меня его нету, — сухо ответила Сиси, не смотря даже на Кита — ей было стыдно, что даже такой пустяк она не может уладить.

Но, казалось, Кита это едва ли смутило:

— Тогда зачем мы идём в домик? Постой, — он остановился и взял за локоть Сиси. — Пойдём к Елене и прижмём её к стенке.

— Прижмём Елену? — недоверчиво переспросила Сиси.

— Да, а что ж тут такого? Нас прислала сама Госпожа, так что пока Елена останавливает нас, она делает себе же хуже, не нам. Правду говоря, не нравится мне это ничегонеделанье. Раньше я думал, может, так и надо, но время очень поджимает. Странно ещё, что Госпожа не прислала по почте для нас пистолет с тремя пулями.

Сиси улыбнулась, и Кит улыбнулся в ответ, заправив прядь длинных волос за ухо.

В кабинете у Елены было прохладно и тихо. В окна лился ясный солнечный свет, но не золотой, как обычно, а голубо-белый, чистый, холодный, как и всё в этом кабинете. Хрусталь и стекло, отбрасывая яркие блики, покоились на полках рядом с книгами. Такие же блики источали очки Елены, которые едва ли держались на кончике носа своей обладательницы. Сама Елена что-то сосредоточенно писала, сидя ровно, словно проглотила палку, и не уделяя ни капли внимания Киту и Сиси, сидящим напротив неё. Волосы Елены были гладко зачёсаны в пучок, создавая ровный пробор, который начинался прямо посредине высокого бледного лба. Позади Елены стоял Василий, как всегда вызывающий и грозный. Сиси было интересно: Василий хоть когда-нибудь оставляет Елену одну? Ну, там, во время её визитов в дамскую комнату или сна. Создавалось впечатление, что Василия нисколечко не беспокоило личное пространство Елены. Наоборот — он стал неотъемлемой частью этого личного пространства.

— Я вас слушаю, — наконец Елена отложила тонкую металлическую ручку в сторону и, сложив руки на столе, обратилась к Сиси и Киту. Её хрупкие очки каждую секунду грозились соскользнуть с изящного носа и разбиться.

— Мы хотели бы спросить о разрешении выйти в лес сегодня ночью, — сказала Сиси, овладев собой.

— Сегодня ночью никто не выйдет за пределы интерната. Ни один предмет оружия не проскользнёт мимо Охранников в лес. Все силы сконцентрированы на охране школы, — отчеканила Елена, будто только сегодня утром она репетировала эти слова перед зеркалом в ванной.

— Но каким же способом вы собираетесь обезопасить интернат от последующих возможных атак, если не собираетесь сокрушить врага сейчас? — Сиси подалась вперёд на стуле, крепко сжав подлокотники. — Да ладно, если вы боитесь жертвовать своими людьми, но это же наша работа! Моя, Кристофера и Дженни. Здесь Вы главная, и мы никак не хотим огорчать Вас своими самовольными действиями касательно происшествий с исчезновением учеников. Поэтому позвольте нам выйти сегодня. Мы даже не попросим ещё людей, втроём мы справимся.

— Справитесь? — с грустной улыбкой спросила Елена и сняла наконец свои очки. — А если вы умрёте?

— Мы для этого сюда и приехали, — вдруг звучным и резким голосом сразу же ответил Кит. Василий начал проедать его взглядом. — Мы здесь, чтобы убивать или быть убитыми — другого не дано. Возможно, это наш последний шанс, понимаете? Госпоже вряд ли нравятся задержки вроде нашей, — Кит так проницательно смотрел на Елену, словно пытался донести до её разума какой-то посыл, но Елена упрямо его не понимала.

Сиси была поражена, что у Кита хватило смелости упомянуть в разговоре Госпожу и тем самым поставить Елену и Василия в неловкое положение. Елена устало откинулась на спинку своего кресла и внимательно, прищурив глаза, смотрела на Кита. Она молчала, и никто не отваживался начать разговор опять.

— Как по мне, — после минутного молчания сказала Елена, — идите в свою разведку. Втроём — моих людей вам не видать, равно как и оружия. Рассчитывайте только на себя. Пока вы на территории интерната, я за вас отвечаю, но не больше. Уходите — и вы больше не моя забота. Василий распорядится, чтобы вечером и утром вас пропустили туда и обратно.

— Да, да, Госпожа Елена, именно это нам и нужно, — радостно кивнула Сиси, совершенно забыв убрать с лица неуместную счастливую улыбку.

Кит поблагодарил Елену и, взяв Сиси за руку, утащил её домой. По пути они не перекинулись ни словечком, хотя для Сиси это было так странно — Кит должен был быть рад успеху, но что же не так? Почему он такой сосредоточенный и молчаливый? Только перед самым домиком Кит заставил Сиси поклясться, что Дженни с ними этой ночью не будет. Сиси, не вполне понимая причину такой просьбы, уступила, потому что ей и самой очень не хотелось видеть этой ночью рядом добрую и вечно испуганную Дженни.

Они с Китом вошли в домик.

— Вечер пятницы, дружо-о-ок! — громко прокричал Бен, с разбега наваливаясь на Кита. — Самое время оттянуться! Можем сыграть с девочками во что-нибудь на раздевание, — добавил он так тихо на ухо Киту, чтобы все услышали. Кит расплылся в довольной улыбке. — И можем выпить, естественно.

— Будет очень-очень весело, — добавила, активно кивая головой, Олив. — Кристофор, ты умеешь играть в покер? — спросила она, тасуя карты.

— Вот видишь, малышке Нолли уже не терпится проиграть тебе и скинуть с себя трусишки.

— Кусок идиота, — огрызнулась Олив и поправила свою юбку так, чтобы она прикрывала как можно больше голой части ног. — Просто если ты не умеешь, то можно тебя научить…

— Она точно замышляет что-то насчёт тебя, — Бен обнял Кита за плечи и указал пальцем на Олив. Дженни внимательно присмотрелась к Шеер.

— Жанна, нам нужно выйти, — Кит кивнул в сторону входной двери.

Дженни помешкала с ответом.

— Ну же, пойдём, — Сиси взяла Дженни за руку и легонько потянула к себе.

— Иди, Жанна, когда же вам ещё пообсуждать свои шпионские дела, — сказал Квентин, развалившись на диванчике рядом с Олив. Олив подняла свои глаза с карт на Квентина и лишь поджала губы.

Кит в ответ засмеялся и повторно позвал Дженни выйти.

— Что-то случилось? Вы были у Елены? — спросила Дженни, едва за ней закрылась дверь.

— Да, были, — спокойно ответил Кит, взял за локоть и повёл её подальше от домика. Сиси пошла следом. Она понятия не имела, как сказать Дженни, что она останется дома этой ночью, как убедить её, что она должна остаться. — Елена разрешила нам выйти сегодня ночью в лес, но тебе запретила делать это.

Дженни непонимающе и совершенно негодующе уставилась на Кита. Он говорил так уверенно, словно эта ложь давно была у него готова и только и ждала времени вырваться наружу.

— Это как это — запретила? — недоуменно спросила Дженни, сложив руки на груди. — Сиси, это правда? — Дженни уставилась на Сиси, и та закивала головой. Теперь, получив подтверждение от лучшей подруги, Дженни окончательно расстроилась. — Как мне остаться, если вы оба будете где-то, где полно опасности и ужаса? Я же не совсем беспомощна! От меня есть польза, правда! Я же Доктор, могу предоставить…

— Вот именно, Дженни, ты Доктор, — спокойно прервал её Кит и взял Дженни за плечи. — Знаешь, какой полезной ты можешь быть здесь? Такие добрые и хорошие Доктора, как ты, будут очень нужны здесь в случае опасности. Ты заметила, какие меры предосторожности предпринимаются сегодня? Я слышал, что Охранники договорились с Охотниками и Служителями насчёт заговорённого, отравленного — смертоносного, в общем, оружия. Георге Раду и Охотники дают Охранникам различное оружие на время, а Служители делают с ним что-то, чтобы от царапины, сделанного этим оружием, вся нечисть сдохла в два счёта, — Сиси была удивлена таким глубоким познаниям Кита в данном деле. — Понимаешь всю серьёзность? Охранники одалживают оружие у Охотников, хотя у них самих целые склады имеются. Я не удивлюсь, если они и людей одалживают тоже. Все к чему-то готовятся, будет лучше, считает Елена, если Доктора останутся на всякий случай.

— Дженни, с нами всё будет хорошо, — Сиси погладила обеспокоенную Дженни по плечу. — Главное — не волнуйся. Мы же вдвоём, а пока мы вдвоём, нам не грозит опасность, — она посмотрела на Кита, и он улыбнулся ей горько и вымученно.

Дженни быстро кивнула и бросилась в домик — плакать, наверное. Кит долго смотрел вслед Дженни и молчал. Что-то было в его глазах и грустно опущенных уголках губ, что наталкивало Сиси на плохие мысли. Кит совсем поник. Иногда Сиси не успевала за настроением своего друга — казалось, весь мир не успевал. За пять минут он мог быть злым, игривым, весёлым, нежным, грозным и разъярённым. Подул ветер, и Сиси засунула руки в карманы куртки.

— Знаешь, — сказала Сиси, не смотря на Кита, — я долгое время исполняла разные поручения Госпожи в разных местах. Но ни разу, чёрт подери, ни разу мне не приходилось так сильно и тесно контактировать с людьми — только с тем, что я должна была убивать. Я совершенно не умею общаться, выведывать что-то. Раньше для меня всё было в работе ясно: я знала, зачем я еду и кого мне нужно прикончить. Я могла только номер в гостинице заказать, и всё. И сейчас мне так стыдно, что ты добываешь больше информации, чем я, и больше продвигаешь дело, — краешком глаза Сиси заметила, как уголок губ Кита приподнялся. — Но я так же никогда, никогда, никогда, — Сиси повернулась к Киту прямо, — не умела так врать, — Кит стал бледен, и лицо его осунулось. — Я ценю то, что ты заставил Дженни остаться, но я не могу допустить, чтобы ты врал ей обо всём так же искусно, как сейчас. Мне ты можешь говорить, что угодно, — я, наверное, куплюсь на всё, лишь бы не знать той правды, что ты скрываешь о чём бы то ни было. Но Дженни не заслуживает такого обращения. Она хорошая и искренне за тебя переживает, как и я, но она более ранимая, а я тебе не позволю её расстраивать.

— Я много пью последнее время, — как на духу выпалил Кит. — Добываю, где попало. Фигня это всё, Сиси, но я думаю, что Константин — плохой человек.

— Почему?

Кит крепко зажмурил глаза и помотал головой, словно у него что-то болело.

— Я…я не знаю, Сиси, не знаю, он такой грубый какой-то и…

— Грубый? — переспросила Сиси, улыбаясь. — Когда это он был грубым?

— Возможно, при вас, а особенно при Дженни он не такой, но он мне не нравится.

— Знаешь, что? — сказала Сиси и подошла к Киту вплотную. — Мне наплевать на Константина и на всех остальных, а на тебя не наплевать. Я хочу, чтобы ты не был грубым, а был хорошим и учтивым хотя бы с Дженни. Ты делаешь ей больно этим своим поведением, а я хочу, чтобы она радовалась каждый день, вместо того, чтобы плакать из-за твоих нападок.

— Она…она плачет из-за меня?! — в ужасе спросил Кит. Но был в его голосе и какой-то восторг, и надежда, и радость.

— Да, потому что ты её расстраиваешь. Не делай больше так, хорошо? — Кит кивнул и, с видом светлой грусти и задумчивости, развернулся и пошёл куда-то, а Сиси, улыбнувшись, возвратилась в домик.

Олив и парни, кроме Исайи, играли в карты, но были они подозрительно тихие. Брындуша, не отрываясь от книги, которую читала, спросила:

— Так вы идёте сегодня куда?

Сиси поняла, что вопрос адресован ей, и ответила:

— Да, но Жанна остаётся.

— Поэтому она такая расстроенная? — сочувствующе спросила Олив.

— Да, поэтому. Пойду утешу её, — Сиси повесила курточку, разулась и ушла в спальню девочек.

Дженни сидела на своей кровати и всхлипывала. Когда Сиси вошла, она громко шмыгнула носом и вытерла его рукавом кофты.

— Опять ты меня бросаешь, — еле-еле произнесла она, ссутулившись. — Разве я обуза?

Сиси села рядом с Дженни и обняла её за плечи.

— Кит же тебе всё объяснил. Да и тем более, мы волнуемся за тебя. Ты маленькая, для такого не приспособленная.

— Для чего это я не приспособленная? — воинственно подняла подбородок Дженни. — Я что, совсем зря шестнадцать лет была Охотником? Есть же у меня навыки…

— Есть, конечно, есть, только у тебя этого нет здесь, — Сиси взяла ладонь Дженни и приложила к её груди. — Здесь ты — Доктор, и никто этого не отменит. В душе ты — Целитель, и я уверена, что ты однажды им станешь. Но сегодня это не твоя задача — бегать с нами по лесу. Это наша с Китом работа, мы её исполним. А тебе главное — лечить людей и находить с ними общий язык, умело узнавать информацию. Это же работа Докторов, так ведь?

Дженни улыбнулась и опять вытерла нос рукавом.

— У меня есть чувство, — сказала она, взяв Сиси за руку. — И чем ближе ночь, тем оно сильнее. Такое, какое было тогда, с Тильдой. Оно потом тоже повторялось, и иногда накачивается на меня опять, словно волна, именно тогда, когда я меньше всего этого ожидаю. Как-то меня накрыло с головой на вечеринке в нашу честь, помнишь, когда тебя ещё с больницы отпустили? — Сиси кивнула, вспомнив двух подростков в туалете. — Я ушла тогда с Константином поговорить, и случилось это. Я…я даже не знаю, как это объяснить, как описать. Константин видел это, привёл меня в чувство, — тут Дженни зарделась, и Сиси стало интересно, как это он Дженни в чувство приводил. — Он спросил, давно ли это у меня, я рассказала, а он знаешь, что ответил? Что это мой дар, — сказала Дженни шёпотом. — Я напугана, Сиси. Константин, наверное, прав. Что тогда получается? Что я ведьма? Я не ведьма, Сиси, не ведьма! Ведь мы убиваем ведьм, у меня не может быть дара, не может быть! Константин очень помогает мне с этим: расспрашивает о каждом моём приступе, об ощущениях, он ищет любую информацию, и я так ему благодарна! Он рассказал мне, что дар — это не плохо. У них в школе очень много детей с различными дарами. И не только детей из родовитых семей, а и обычных, сирот. Елена это не запрещает, обо всём знает, и ставит на учёт каждого человека с даром. Здесь даже есть такой кружок, где дети собираются и развивают свои способности. Сиси, если бы мне только хоть краешком глаза увидеть этот кружок, я бы…

— Нет, Дженни, нет, — Сиси предостерегающе вытянула ладонь. — Не сейчас. Ты вообще своё положение трезво оцениваешь? Ты Переходная, — Сиси перешла на шёпот, — и никто, кроме Кита и меня, об этом не знает, — на этих словах Дженни побледнела, но Сиси этого не заметила. — Ты ещё и дар свой хочешь развивать?! То, что хорошо здесь, не обязательно должно быть хорошим в Обители. Когда это Госпожа поддерживала развитие даров? Никогда, Дженни! Надеюсь, Константин ни с кем по поводу тебя не консультировался? — Дженни отрицательно пошатала головой. — Отлично. И поменьше ему обо всём рассказывай. Я не против, если он тебе нравится, но делать его своим доверенным лицом ещё очень рано.

— Но я так к нему привыкла! Он хороший, Сиси, он помогает мне изо всех сил! Я…я нравлюсь ему, он мне об этом сказал недавно, — Дженни скромно опустила глаза, и Сиси вспомнила грустные глаза Кита, когда Дженни, расстроенная, убежала в домик. — Разве он подведёт меня?

Сиси не нашла, что ответить. Она понятия не имела ничего о взаимосвязи любви и чести, поэтому промолчала.

— Мы с Китом волнуемся за тебя, — Сиси крепко обняла Дженни. — Ну разве ты не понимаешь, что мы — люди, с которыми нужно всем делиться в первую очередь и у кого искать совета, а не кто-то другой? Вдруг все в этом интернате — враги?

— Не все, — Дженни отпрянула он Сиси. — Все люди в этом домике благосклонны к нам.

— Они порицают Госпожу, Дженни, вряд ли они благосклонны к нам.

— Может…может, нам стоит пересмотреть немного свои взгляды и взять во внимание другие точки зрения? — неуверенно спросила Дженни.

— Какие это другие точки зрения? — Сиси поверить не могла, что Дженни могла ещё и отступницей стать. — Что тебе Константин рассказывает, чем морочит тебе голову?

— Это не Константин, нет! — переполошилась Дженни. — Просто некоторые люди здесь думают не так, как принято, но учатся, живут здесь. У них немного другое мировоззрение, понимаешь?

— Понимаю, Дженни, именно поэтому таким людям не место на службе у Госпожи. Они без чести, без стыда и чувства долга. Госпожа печётся о нас, а мы должны стоять за её дело — такова наша миссия, — Сиси чувствовала, как напряжение в ней росло и росло, и ничего не могла с этим поделать. Гнев разрастался в груди, и Сиси с ужасом поняла, что не в силах это остановить.

— Сиси, мне совершенно безразлично дело Госпожи — надеюсь, ты не перестанешь общаться со мной из-за этого. Я просто очень сильно хочу, чтобы ты была цела и невредима. Мне всё тревожней, и сердце стучит так сильно, что скоро выскочит из груди. Пообещай, что везде и всегда сегодня ночью будешь с Китом, ладно? Только не будь одна. Я знаю, ты читаешь себя защитницей, но тебе самой нужна защита не меньше, чем всем нам.

— Дженни, ты чувствуешь, откуда идёт угроза? — Сиси бездумно сжала Дженни локоть.

Дженни грустно опустила голову.

— Нет, Сиси, не знаю. Если это мой дар, если я чувствую будущее, то что-то ждёт тебя сегодня ночью, а меня не будет рядом, понимаешь? Кто тебя спасёт? — Дженни спрятала лицо с ладонях и разразилась громким плачем.

— Кит, Дженни, Кит меня спасёт! Он же всё сделает ради меня и Госпожи. И ради тебя тоже. Он наш верный друг, Дженни. Не нужно плакать, мы всё переживём. Ты чувствуешь что-то насчёт Кита? Что-то с ним случится?

— Нет, но ты вляпаешься. И как бы я ни старалась, я понятия не имею, как всё для тебя закончится! Я такая слабая, Сиси, такая ничтожная сейчас, потому что не могу помочь тебе, хотя и чувствую неладное!

Сиси была так взволнована тем фактом, что у Дженни открылся дар, что это вышло для неё на первый план. Большой холодной змеёй засел скользкий страх за себя где-то возле сердца, но в голове была одна Дженни. Такая глупая и доверчивая! За неполных два месяца стать Переходной и обнаружить у себя дар! Более безответственного и беспечного человека Сиси не могла себе даже представить. Дженни была добра ко всем и так верила в ответную доброту окружающих, что иногда совершенно напрочь забывала о том, что не все вокруг такие же прелестные, как она.

Константин, оказывается, знает о даре Дженни уже давно. Миленько.

— Перестань плакать и пообещай мне, что больше ни слова Константину о своём даре не скажешь. Мы попробуем выяснить хот что-нибудь об этом здесь, у людей в домике, но не у чужих.

— Константин мне не чужой, Сиси!

— Чужой, Дженни, все здесь по большей степени чужие! Я тебе не чужая, и Кит не чужой, а про остальных забудь! Сейчас ты должна успокоиться и помочь мне достать оружие из-под кровати.

— А вдруг кто-то войдёт? — Дженни испуганно округлила глаза.

— Да какая разница, Дженни? Всё равно все в домике знают, что мы от Госпожи и что нам нужно быть в центре событий. Естественно, у нас должно быть оружие.

Сиси соскользнула с кровати Дженни и принялась нащупывать замок тайника под своей кроватью.

— Сиси, а что, если все узнают, кто ты на самом деле такая?

Сиси от такого неожиданного вопроса едва ли не ударилась головой о кровать.

— Ведь мало того, что фамилия у тебе Джонс, так ты ещё и показала неплохой уровень подготовки, — Дженни подсела к Сиси на пол. — Здесь нету дураков. Они сложат два и два и получат четыре. Несложно догадаться, что Эмма — твой псевдоним.

— Думаешь, они решат, что шестнадцатилетняя коротышка — Эмма Джонс? — насмешливо спросила Сиси. — Не дури, Дженни.

— Это очень беспечно.

— Даже если кто-то и узнает, то что? — махнула рукой Сиси. — Какая разница?

— Большая, — побледнев пуще обычного, ответила Дженни. — Нельзя им знать, что ты — Эмма Джонс.

— С чего бы это?

Дженни вытерла нос рукавом и встала.

— Я пойду в гостиную, поговорю с ребятами. Попытаюсь выяснить что-то об одарённых детях. Достать чемодан будет непросто, нужно отодвигать кровать. Я могу позвать мальчиков, чтобы они тебе помогли. По-другому ты не выкрутишься.

Сиси кивнула и осталась сидеть на полу перед своей кроватью. Сейчас нужно будет соврать, и она жалела, что рядом нету Кита, который, как оказалось, был так искусен в этом тонком деле. В следующую секунду в спальню вошли Квентин и Бен.

— Чем помочь, дамочка? — спросил Квентин.

— Нужно отодвинуть кровать, — Сиси махнула рукой на свою кровать, встала и отошла в сторону.

— Элси, если ты надумала делать перестановку, то лучше сейчас откажись от этой идеи, — засмеялся Бен. — Когда-то Викки тоже такими вещами страдала, но Нолли быстро выбила из неё эту дурь.

— Нет, никакой перестановки не будет, — ответила Сиси и увидела, как Брындуша с ухмылкой оперлась на дверной косяк, сложив руки на груди. — Мне нужно достать оружие.

— Оружие? — вместе переспросили Квентин и Бен.

— Да, оружие, — поддакнула Брындуша и вошла в комнату. За её спиной в коридоре показалась маленькая Дженни. — Под каждой кроватью — большой деревянный люк, главное — знать, где и как он открывается. А под люком — столько места, где даже три чемодана Хэррит Роджерс поместятся, если хорошо утрамбовать. Зачем вам оружие? — голос Брындуши резко вместо насмешливого стал стальным. — Оно, по-моему, совершенно не нужно, чтобы писать доклады Госпоже.

Сиси вздохнула и опустила глаза.

— Слушай, Брындуша, доклад — это совершенно не предлог…

— А мне кажется, что предлог, — возмутилась Брындуша. — Хоть один из вас троих думал, что ложь, которую вы нам так рьяно повторяете, — полнейший бред? Какие доклады? Да ни один из вас до исхода лета наверняка не знал, что ваш интернат — не один такой!

— Бри… — попытался вмешаться Бен, но Брындуша остановила его одним движением руки.

— Зачем вы приехали сюда? И с чего бы нам верить вам?

— Мы — люди Госпожи, — возмутилась Сиси. Она никак не могла понять, почему этот аргумент не является для остальных железным подтверждением их с Дженни и Китом чистоты и полнейшей невиновности. Разве этого факта для них мало?

Квентин сделал вид, что гневно сплюнул.

— Да хоть Папы Римского, — огрызнулся он. — Госпожа, — сгримасничал он, и Сиси ощутила ужасное желание заехать ему в челюсть. — Сдалась нам эта Госпожа, когда с нами в домике живут трое незнакомцев, которые день ото дня нам врут и прячут хренову кучу оружия под кроватью. Если хоть у одного из вас возникнет непреодолимое желание всадить мне нож в горло, мне Госпоже жаловаться, которая находится за тридевять земель?

— Не злитесь на нас, пожалуйста, — вмешалась Дженни и медленно, словно боялась чего-то, вошла в комнату. Все так свирепо на неё посмотрели, что Сиси уже была готова надрать задницу любому, кто хоть словом обидит маленькую Дженни. — Мы правда от Госпожи, мы ваши друзья, — Бен прыснул со смеху, и Дженни умоляюще на него посмотрела. — Бен, не смейся, пожалуйста, — она взяла его за руку, и тот оторопело уставился на Дженни, но не стал отнимать руку. — Мы не желаем вам зла. Понятно, что у вас есть свои цели — пожалуйста, мы не против, — Брындуша прищурила свои холодные глаза. — Но перед нами тоже были поставлены определённые задачи, и нам нужно их исполнить. Мы не пытаемся вас в чём-то убедить или как-нибудь изменить ваши точки зрения, но помогите нам в том, что мы делаем. А мы не делаем ничего дурного.

— Жанна, ты прелестная кукла, и то, что ты говоришь, определённо имеет место быть, хотя, кажется, ты не обдумала кое-что, — начал Квентин, и Дженни, испуганно округлив глаза, замотала головой. — Но мы не знаем, что именно вы здесь делаете, и это сводит нас с ума.

Дженни выжидающе посмотрела на Сиси, а Сиси понятия не имела, что делать. Рассказать, зачем они приехали, — поставить на кон всю операцию. Не рассказать — нажить себе целый домик врагов-соседей и не получить никакой помощи. Но Сиси показалось, что если она не сделает это сейчас, то через день или два, румыне как-то да выбьют правду из Дженни, а ей этого очень не хотелось. Она снова пожалела, что рядом нету Кита, который хотя бы чуть-чуть помог, хотя бы своим присутствием.

— Нам правда нужно доложить Госпоже о вашем интернате, — сказала наконец Сиси. — Это наша работа. И это чистейшая правда, — с давлением в голосе сказала она, заметив недоверчивый взгляд Брындуши. — Но то, что происходит здесь, — исчезновения, убийства — уже давно долетело до ушей Госпожи, именно поэтому мы здесь так задержались.

— То есть вы таки не ездите по свету и не пишете рассказы о каждом интернате? — с улыбкой осведомился Бен.

— Не совсем так, — затруднилась ответить Сиси. — У нас есть куча заданий по миру, и нам нужно исполнять их для Госпожи. Иногда они и связаны с интернатами, — Сиси понадеялась, что эту ложь они проглотят. Так, по видимому, и случилось. — Но некоторым из нас такие задания выпадают впервой: Жанна в этом деле новичок, она ведь Доктор, это трудно для неё.

— А кому не впервой? — спросил Квентин.

Сиси замешкалась, и былая уверенность в том, что раскрыть своё альтер-эго — неплохая мысль, сразу же улетучилась.

— Для Кристофора, — выпалила Дженни прежде, чем Сиси успела как следует обдумать свой ответ. — И для Элизабет тоже. Я одна новенькая, поэтому не знаю, что и как делать. Но ведь когда-нибудь нужно начинать? — и Дженни улыбнулась одной из своих улыбок, от которых у неё появлялись трогательные ямочки на щёчках, а у людей — слёзы умиления. — Помогите нам, будьте с нами заодно.

Квентин переглянулся с Брындушей и Беном, который всё так же держал Дженни за руку, и ответил:

— Мы думали над этим, но что мы будем иметь взамен?

— Безопасность. Разве вам этого не достаточно? — возмутилась Сиси.

— Я уверен, что рано или поздно наш интернат нашёл бы способ справиться с опасностью, какой бы она ни была. Я вообще не понимаю, зачем вы здесь. Будто у нас не хватает сильных рук, острых глаз, крепких ног и находчивых умов.

— Может, ты переоцениваешь свои силы или недооцениваешь противника?

Квентин нахмурился и повторил вопрос:

— Что у нас будет взамен?

Сиси в растерянности развела руками:

— Да что хотите.

Дженни еле заметно отрицательно пошатала головой.

— Хорошо, — вдруг повеселел Квентин. — Нам нужна будет информация и чуточка вашего внимания.

— Информация? — недоуменно переспросила Сиси, но Квентин уже весело вышел со спальни и позвал Исайю, чтобы тот вместо него отодвинул с Беном кровать.

Кровать была отодвинута, Брындуша помогла Сиси вытащить чёрный чемодан.

— Вас предупредили, что оружие будет именно здесь? — осведомилась Брындуша, открывая чемодан и просматривая вместе с Сиси его содержимое.

— Да, нас предупредили. Как только приехали, мы краешком глаза увидели, что чемоданы есть, но вытаскивать их, конечно не стали. Да и не смогли бы.

— Чемоданы?

— Под кроватью Жанны точно такой же склад? — спросила Олив, появившись в дверном проёме. — Такое впечатление, что вас послали целый интернат истребить.

— Меня больше интересует то, как эти чемоданы здесь оказались. Кто и когда заходил в наш домик так, что мы ничего заметили, — челюсть Брындуши напряглась, и подбородок стал квадратным.

— О Боже мой, да любой, кто имеет доступ к Елене, мог это сделать! — вскрикнула Олив.

— Кто имеет доступ к Елене? — переспросила Сиси.

— Да, у неё есть копии всех ключей школы: от каждого кабинета, домика, конюшни, гаража. Так что если Госпожа распорядилась так, Елена вполне себе могла отправить сюда кого-то. Это, Брындуша, вполне исполнимая задача. Возможно, Мирро тогда был не в домике, а в псарне. Кто знает, — Олив подошла и присела рядом, взяв в руки одну стрелу с чемодана.

— Мы с Кристофором сегодня уходим ночью. Жанна остаётся. Позаботьтесь о ней — она будет очень переживать.

— С ней всё будет хорошо, — Олив погладила Сиси по плечу. — Хочешь, мы могли бы пойти с вами? Помочь.

— Нет. Это не ваш риск, никого из вас не должно там быть.

— Подумай, Элизабет, — Брындуша встала и выпрямилась, отчего Сиси стала похожей себе на садового гнома. — Мы хорошо обучены, много чего умеем. И всё же мы теперь заодно, так? Союзники, одна команда.

— Нет, но спасибо за предложение. Дальше мы уже как-нибудь вдвоём с Кристофором.

Брындуша пожала плечами и ушла из спальни, а Олив подождала Сиси. Она последним временем казалась Сиси какой-то подавленной и грустной. Да, она, как всегда, была шумливой и солнечной, но по вечерам перед сном или когда на неё смотрело мало людей, Олив почему-то погружалась в мысли и казалась такой далёкой и отчуждённой, что приходилось её окликать, чтобы она вернулась назад на грешную землю. Вот и сейчас она стояла рядом, закутавшись в чью-то кофту ей не по размеру, и ей совершенно не было никакого дела до Сиси — она просто спряталась в своём сознании и время от времени вздыхала.

Как только Сиси с Олив вошли в гостиную, Дженни окликнула Олив, предложив ей прогуляться к конюшне. Шеер немного оживилась и, не снимая чужой кофты, впрыгнула в ботинки и выскочила вместе с Дженни на улицу.

— С тех пор, как у неё появился Прайд, она ходит в конюшню каждый день, — ласково сказала Виорика, когда за Олив закрылась дверь. — А вы теперь наши союзники? — обратилась она к Сиси.

Сиси села рядом с Виорикой и кивнула. Ей не нравилось слово «союзники», особенно если это касалось Квентина.

— Я считаю, мы многое друг для друга сделаем, — сказала Виорика, задумчиво накручивая локон на палец. — Видишь, Жанна уже сдружилась с Олив, Кристофор не так уж и плохо ладит с парнями. Одна ты осталась неприкаянная.

Сиси негодующе уставилась на Виорику. К чему это она клонит? Неужели они планируют каким-то образом оставить её, Дженни и Кита здесь, в Румынии?

— А что, мне обязательно проникаться к кому-то нежными чувствами?

— Нет, не обязательно, но желательно, — преспокойно ответила Виорика. — Какие же союзники без обоюдной любви?

— Попробую как-то прожить без этого, — оскалилась Сиси и сложила руки на груди. Ей нужно было готовиться к сегодняшней ночи, а Кит был не пойми где, да и сама она, казалось, витала в облаках где-то далеко.

Что с ней творится? От неё зависит будущее Дженни и Кита, а она бездействует. Она чего-то боится, но сама не понимает, чего. Вокруг куча людей, которые плевать хотели на Госпожу, на человека, которого Сиси прямо-таки боготворила, и она искренне не понимала, как можно ненавидеть Госпожу, не любить её, как минимум, не быть ей благодарным. Это больше всего сбивало Сиси с толку. Да, ещё сбивало то, что румыне нуждаются в какой-то информации, то, что Дженни влюбилась в Константина и то, что Кит всячески этому противится. Что Кит противится практически всему, что видит, слышит или что ему предлагают. Он был как маленький ребёнок, который не понимал, чего он хочет, а именно таких проблем Сиси от него не ждала.

Было такое впечатление, что Госпожа нарочно бросила Сиси туда, где она должна была запутаться и увязнуть. Будто именно страх и непонимание, что делать, были главным наказанием для неё. Но если Сиси смутно, но понимала, за что ей такая кара, то зачем здесь Кит и Дженни? Сиси могла бы и сама отвечать за свои проступки, но при чём здесь Кит и Дженни, которые никогда не покидали пределов Джон О’Гроатса и никогда ни в чём не были виноваты?

Спустя некоторое время в домик вернулся Кит. Он был немного взбудоражен и, безусловно, весел, что не смогло скрыться ни от кого. Но, как ни странно, никто, даже Сиси, ни о чём его не спросил. Он лишь сказал при всех, что договорился о том, чтобы сегодня ночью их выпустили с интерната недалеко от Вороньего гнезда, а впустили назад на главном входе. Сиси кивнула и послала Кита в девичью спальню выбрать себе какое-нибудь оружие.

Вечером, когда Охранники, Служители и Охотники засуетились возле своих контрольных точек по периметру интерната, Сиси сунула в халявы сапог по ножу, надела кобуру с пистолетами и, нацепив на шею серебряный крестик и ещё перекрестившись перед выходом, взяла до зубов вооружённого Кита и выпорхнула из домика в ночь. Дженни спокойно смотрела, как друзья собираются уходить, но Сиси не знала, чем именно вызвано такое затишье в её поведении: предчувствием, что всё будет хорошо, или желанием не досаждать никому слезами и плохим настроением. В любом случае, Сиси была бесконечно благодарна Дженни за сдержанность и понимание.

Рядом с Вороньим гнездом их уже ждали. Пятеро человек: трое парней Охранников, один Охотник и болезненного вида Служительница — уставились на Кита и Сиси, когда они подошли.

— Вот кого ты к нам привёл, Кристофор! — воскликнул, казалось, самый взрослый из всех присутствующих. У него была тёмная борода и тёмные глаза, что искрились на свету так лукаво и смешливо. — Ну уж не думал, что ты явишься сюда с баб…девушкой! — он осёкся, как только Служительница яростно на него посмотрела. — Я-то думал, что ты прихватишь Квентина или Бена!

— Они здесь ни к чему, — ответил Кит и пожал руки всем присутствующим. — Не их это дело, а эта «баба» стоит всех вас пятерых вместе взятых, — на этих словах все рассмеялись, кроме Служительницы. Она с явным отвращением и презрением закатила глаза и отвернулась. Охотник, который стоял ближе всего к ней, немного пододвинулся к своим друзьям. — Когда нам можно будет идти?

— Да хоть сейчас, — ответил бородатый Охранник и посторонился, пропуская Сиси и Кита к ограждению.

Им помогли перебраться через забор и пожелали удачи. Потом парни отвернулись, с жаром обсуждая что-то своё, лишь Служительница ещё долго смотрела англичанам вслед прищуренными глазами.

— Тебе эта девушка не показалась странной? — спросила Сиси у Кита, когда они отошли довольно далеко.

— Кто? — переспросил Кит, оглядываясь по сторонам и с каждой секундой становясь более настороженным. — Служительница? Это Дария Флореску. Говорят, она жуткая до…жути, но свою работу выполняет на отлично. Она старше меня на года два. Скоро ей нужно будет покидать интернат, и Лука сказал мне, что ей предложили работу преподавателя в датском интернате.

— Кто такой Лука?

— Охранник, который обозвал тебя бабой.

— Откуда ты его знаешь?

— Познакомился сегодня.

— Я думала, мы выйдем через главный вход.

— Мне сказали, что это проблематично: этот вход охраняется сильнее всех остальных, — Кит пригнулся и осторожно оглянулся. Сиси сделала то же самое, но ничего не произошло. — Мне послышалось, — оправдался Кит и медленно пошёл дальше.

— Ты знаешь, куда ты идёшь? — спросила Сиси.

— Не знаю, — сухо ответил Кит, но всё же продолжил уверенно идти.

Сиси последовала за ним. В лесу было тихо и темно. Деревья вверху сплетались ветвями, листья под ногами шуршали, мешая бесшумной походке, изредка был слышен вой волков где-то далеко и одинокие, внезапные и пронзительные возгласы ночных птиц. Сиси это вполне нравилось: тишина, темнота и кобура на поясе.

Позади, где-то рядом со школой, кто-то закричал. Кит рывком обернулся и выхватил пистолет.

— Нам стоит поторопиться, — сказал он и потащил Сиси дальше от школы.

— Кит! Прекрати, слышишь! — Сиси пыталась вырваться, но хватка Александра была железной. Он никак не реагировал на просьбы Сиси остановиться и выслушать её, он лишь тащил её дальше, дальше и дальше, пока Сиси не поняла, что Кит просто боится. — Кит, стой! — довольно громко крикнула Сиси, и Кит от неожиданности остановился и оглянулся. — Тебе не кажется, что нам нужно бежать в другую сторону? Там, — Сиси указала пальцем в сторону интерната, — кто-то, возможно, нуждается в нашей помощи, а ты меня куда тащишь? Что с тобой не так?!

Кит нервно прошёлся языком по губам и ответил:

— Нам — вперёд, и я заставлю тебя идти туда. Ты разве не слышишь, что за нами погоня?

— Нет, Кит, погони я не слышу, и советую тебе перестать водить меня за нос.

— Я не вожу! — угрожающе крикнул Кит, а Сиси не придумала ничего лучше, чем наставить на него дуло пистолета и промолчать. Это несколько поумерило его пыл, и он осторожно покосился на оружие. Было видно, что Киту страшно, но разве он и вправду думал, что Сиси в него при каком-нибудь раскладе выстрелит? Разве для него существовал хоть малый процент вероятности того, что она может это сделать? — Ты…ты чего, Сиси? — спросил он дрожащим голосом, но Сиси пистолет не опустила. — Прислушайся.

Сиси, не отводя взгляда от Кита, напряглась. Она не слышала ничего необычного, но вдруг тот самый крик послышался уже ближе. Кит занервничал, переминаясь с ноги на ногу:

— Сиси, решай быстрее: или прикончи меня уже, или делаем ноги.

— Но почему бы нам не вернуться и не помочь? А там, я уверена, мы встретимся с врагом лицом к лицу. Мы справимся, Кит, — Сиси опустила пистолет и едва не умоляла Кита сделать это.

Но он не успел ничего ответить. Позади Сиси, в опасной от них близости раздался неожиданный вопль, от которого у девушки волосы на руках стали дыбом.

— О нет, дорогуша, не сегодня, — сказал Кит не пойми, кому, схватил Сиси за руку и помчал дальше, глубже в лес. Им вдогонку послышались выстрелы. Теперь уже и Сиси слышала погоню: за ними явно кто-то гнался.

Вскоре они выбежали на почти голый участок леса. Сиси едва не заскулила от обиды: ни единого дерева, чтобы укрыться, ничего! Единственным выходом было бежать дальше, чтобы затеряться в ночи и укрыться от пистолетов.

Но Кит вдруг застыл на месте, его глаза были широко открыты и он выглядел таким виноватым, что Сиси на секунду растерялась. Она дёрнула его за руку, но он всё так же остался стоять. Она дёрнула ещё раз, уже заметно слабее и разочарованней, но Кит был как истукан.

Едва ли не возле уха Сиси просвистела пуля.

Сиси рывком обернулась, вырвала руку из вдруг крепко сжатой на её локте ладони Кита и выстрелила в первую тёмную фигуру впереди себя. Вторая фигура немного замешкалась, и это дало Сиси преимущество. Обе фигуры, как марионетки, с глухим звуком упали на землю. Дав себе секунду, чтобы отдышаться, Сиси направилась к телам. Она очень надеялась, что не убила их, ну, хотя бы не двоих. Но Кит снова схватил её за локоть.

— Я понятия не имею, что ты делаешь, Кристофер, но пусти меня хотя бы сейчас, — прохрипела Сиси Киту. Но он лишь покачал головой.

— Нет. Ты думаешь, никто не слышал этих выстрелов? Мне кажется, что именно сейчас сюда спешат Охотники и Охранники. Пойдём, Сиси, для нашего блага.

Сиси не хотелось встречаться ни с Охотниками, ни с Охранниками, поэтому задумалась.

— Может, хотя бы взглянуть на этих людей? Вдруг они ещё не мертвы? Мы можем спросить, почему они стреляли в нас.

— Да какая к чёрту разница, почему?! — вспылил Кит. — Пойдём, Сиси, пока не поздно. Давай руку, — Кит протянул открытую ладонь. Где-то далеко послышались глухие возгласы. Сиси прогнала от себя все мысли, положила свою ладонь в Китову и побежала за другом.

Правда, Кит наверняка тоже понятия не имел, куда бежать. Скоро они начали спускаться с холма, и деревьев стало больше. Кит резко свернул налево и ещё долго бежал, не сбавляя темп. Сиси уже не слышала ничего позади, но решила Киту об этом не говорить — казалось, он взорвётся от такого заявления и всё равно продолжит бегство. Но со временем он устал и перешёл на шаг.

— Те люди точно были с интерната. Как мы теперь объясним это происшествие? — в отчаянии воскликнула Сиси.

— Значит так, — Кит резко крутнулся перед ней на пятках. Он был решителен и более спокойный, чем прежде. К нему возвращалось самообладание. — Ни ты, ни я ничего не видели, поняла? Мы просто слышали выстрелы, это да, но мы были далеко он них. Возвратились, искали, но ничего не нашли. И потом вернулись. Хорошо, Сиси? Мы договорились?

— Мы соврём?

— Ты хочешь в гости к Харрис? — при одной мысли о двойнятах у Сиси волосы на руках стали дыбом. — Вот и я не хочу.

— Но почему не сказать, что нас преследовали и пытались убить? — Сиси, конечно, попыталась высвободиться из рук Кита, но у неё это почему-то не получилось — Кит держал крепко, мёртвой хваткой, но не причиняя боли.

— Сиси, я бы тебе посоветовал не ворошить осиное гнездо. Я вообще не понимаю последнее время, кто нам друг, а кто — враг. Но если хочешь, завари эту кашу. Но учти, Сиси, я тебя предупреждал.

— Ладно, пойдём. Подумаем об этом завтра. Поговорим с Дженни, — Сиси уже обошла Кита и устремилась идти дальше, но Кит её окликнул.

— Сиси, только не Дженни. Бедная девочка и так очень переживает. Она с ума сойдёт, если узнает, что в тебя стреляли, ты ведь это знаешь. Пожалей её. Не нагнетай.

Сиси сухо кивнула, но всё равно просьба Кита ей почему-то показалась неискренней. Они долго шли в ночи под далёкие возгласы птиц и тихое шуршанье опавшей листвы. Чёрные стволы деревьев были то сухенькими и тонкими, словно ветки, то большими и необъятными. На небе ярко светили звёзды, но от них толку было мало — всё равно было темно, так что приходилось внимательно смотреться под ноги.

В один момент, когда Сиси думала о том, дошло ли её письмо Виктору, Кит окликнул её и свернул влево. Да, Сиси совсем забылась в своих мыслях, благо, что Кит всё ещё был начеку и знал, что пора поворачивать. Скоро они увидели перед собой высокий забор и ворота главного входа. В охране был кто-то, кто знал Кита, так что их с Сиси быстро пропустили.

Когда они проходили белый дом Елены, Сиси заметила, что на втором этаже, предположительно у неё в кабинете, горел свет. У неё возникло желание прийти к Елене и высказать всё, то она думает об этой операции. Но Кит окликнул её, замешкавшуюся, и Сиси пошла дальше, прочь от белоснежного здания. Когда до их домика оставалось немного больше ста метров, Кит ещё раз переспросил, будет ли Сиси говорить что-либо Дженни. Сиси ответила: «Нет», — но решила позже пересмотреть это решение.

В домике светилось. Там, как всегда, было тепло и сухо. Приятно пахло чаем и псом. Мирро, едва Сиси появилась на пороге, бросился лизать ей руки.

— Элизабет! — Дженни молниеносно вскочила и подбежала к Сиси. — Слава богу!

— Что-то вы рановато, — заметила Брындуша холодно, но с едва уловимыми нотками интереса. — Случилось приключение?

— Нет, — отрезал Кит и повесил свою курточку. — Просто делать было нечего.

— Нечего делать в лесу, полном всякой херни? Нечего делать в лесу, от которого нас прямо сейчас защищает куча Охотников и Охранников? Что-то у тебя плоховато с трезвым восприятием действительности, дружище, — сказал Квентин.

Сиси ожидала какого-то всплеска злости, но Кит лишь улыбнулся.

— Пускай защищают. Они что-то там стреляют, но мы с Элизабет ничего не обнаружили интересного, так? — Кит сел на своё кресло и упился своими глазами в Сиси. Сиси в ответ только кивнула. — Почему вы не спите до сих пор? И который час вообще?

— На часах два ночи. Просто Жанна нервничала и не могла спать. Поэтому мы решили её поддержать, — Олив приятно улыбнулась и подмигнула Сиси. — Да нам и не влом.

— Вообще-то, влом, — зевнула Виорика. Она стояла возле окна, ровная и худенькая, словно стебелёк, сложив руки на груди, одета в вылинявшего цвета розовый халат. — Нормальные люди, вроде меня, спать хотят.

— Всё, Виорика, всё, миленькая, мы уже всё, — радостно сказала Дженни, пожимая Сиси плечи. — Можешь идти, мы не помешаем. Мы будем тихонечко себя вести.

Виорика закатила глаза и ушла, забрав с собой Олив и Брындушу.

— Наше соглашение в силе? — спросил Квентин приглушённо, как только за девочками закрылась дверь. — Мы вам — помощь, вы нам — информацию.

Сиси показалось, что Квентин или всё знает, или определённо умеет читать мысли: Сиси и сама, как Кит, запуталась, кому можно доверять. Единственное, что её утешало, — это то, что людям из домика доверяла Дженни, а мнение Дженни для неё очень много весило. Поэтому Сиси в ответ лишь кивнула и позволила Дженни увести себя в спальню девочек.

Следующее утро, яркое и солнечное, было омрачено известием: двое молодых Охотников, девушка и парень, исчезли ночью в лесу. Как только Сиси услышала об этом в столовой от Константина, который как Главарь должен был теперь позаботиться об этом вместе с куратором Георге Раду, она сразу же всё поняла. Те Охотники не исчезли — она сама их убила. Кит наверняка понял тоже, но был спокоен, и лишь складка на лбу показывала его тяжкие мысли. Он даже забыл на минуту, что ненавидит Константина и спросил, искали ли тех Охотников. Константин ответил, что да, искали, и до сих пор ищут, но толку никакого — в лесу тишь да гладь. Дженни закрыла рот рукой в ужасе и сжала крепче ладонь Сиси — ей точно казалось, что что-то подобное может произойти и с её подругой. Константин пожелал приятно аппетита всем, обнял Дженни и помчал дальше делать важные дела, а Кит вдруг опять вспомнил, что ненавидит этого человека.

Казалось, весь интернат гудел от новости о пропаже Охотников. Сами Охотники были в шоке и недоумении, Сиси даже видела девушку, подругу пропавшей: она плакала без остановки, и никто не мог её успокоить. Говорили и ночных выстрелах, о криках в лесу, о каких-то вспышках света и ещё куче полупридуманных вещей. Вскоре у Сиси начала голова идти кругом от такого, и она не досидела даже до конца завтрака, просто в одно мгновение встала и ушла, забрав з собой свою недоеденную кашу.

Она чувствовала, как ей в спину смотрят друзья, практически слышала их удивлённый шёпот. Но ей было всё равно. Всё, что её интересовало, это убийство двух людей. Да, они стреляли в неё, да, это была в некой степени самозащита. Но Сиси не могла отделаться от мысли, что совершила непростительный поступок. Она никогда в жизни не видела, чтобы так много людей из-за кого-то вместе переживали. Их нервы, слёзы и страх давили на Сиси и заставляли думать, что это она во всём виновна.

Она так быстро шла в домик, что с разгону влетела в Василия, идущего ей навстречу.

— Мисс Джонс, я как раз за Вами. Госпожа Елена хочет поговорить.

Всю дорогу до белого дома Сиси ловила на себе удивлённые взгляды учеников — за ней, как надзиратель, шёл Василий и буквально дышал ей в спину. Так продолжалось до самого кабинета Елены, вернее, до стула, на который Сиси села, а Василий тогда занял своё обычное место у Елены за спиной.

Сама Елена была как всегда идеальная и утончённая, но под глазами появились едва заметные синюшные полукруги. Она крепко сжала перед собой на столе руки и смотрела на Сиси поверх тонких очков.

— Вы слышали, мисс Джонс, что случилось сегодня ночью? — начала она натужно.

— Да, Госпожа.

— И что Вы можете по этому поводу сказать?

— А что мне говорить? — спросила Сиси.

— Говорите всё, что знаете. Слышали ли Вы что-то с мистером Александром и мисс Ризер, видели ли что?

Сиси опустила глаза на свои руки.

Главное говорить так, как сказал Кит.

— Да, мы с Кристофером слышали выстрелы. Я не считала, сколько, и не знаю, в каком часу это было. Мы сразу же бросились на звуки, но выстрелы кончились, а мы ничего не нашли. А потом…потом, после довольно долгих поисков, решили вернуться на территорию интерната. Это всё. Мы никого не видели.

Елена кивала головой весь рассказ Сиси, а потом вдруг сказала:

— Ну, главное, что Вы живы, мисс Джонс. Идите с Богом.

Сиси буквально выбежала сначала из кабинета, а потом и из белого дома. Её сердце колотилось, а руки страшно вспотели. В домик она ворвалась, еле сумев отпереть дверь. Ей хотелось быть подальше, подальше, подальше от всего этого, от голосов, говорящих об убитых так, словно они ещё были живы, от глаз, сопровождающих Сиси в белый дом и назад, от лиц, на которых только изредка сегодня можно было заметить улыбку. Она упала на свою кровать полностью обессиленная, хотя было только утро. Пыталась плакать, но не получалось — наверное, это было время не для слёз. Так для чего же? Что в таких случаях нужно делать?

Сиси вдруг почувствовала, что всё это время, вплоть до этого дня, не проживала жизнь, как надо. Она скупилась на эмоции, на слова, и поэтому часто теперь попадала в непонятные и странные ситуации, что её страшно бесило.

Она не услышала, что в домик кто-то вошёл, но резко села на кровати, когда отворилась дверь спальни. Это был Квентин. Он был серьёзным, его губы были крепко сжаты.

— Ты знаешь, где сейчас все наши? — спросил он, приседая напротив Сиси.

— Понятия не имею, — ответила Сиси как можно более бесстрастно, но что-то в сердце ёкнуло от наползающего страха.

— У Елены. Нас всех допрашивают. Меня отпустили первого.

Сиси от ужаса спрятала лицо в ладонях.

— Не паникуй только, с ними ничего не случится. Их там не пытают. Элизабет, — Квентин взял Сиси за предплечья и убрал от её лица. — Пожалуйста, мы сейчас нужны друг другу как никогда. Я не знаю, что вы там с Кристофором и Жанной натворили, но лучше определись сейчас — мы одна команда? Между нами есть тайны, которые могут всё испортить, или нет?

Сиси было настолько всё равно, лишь бы Кита и Дженни никто не тронул. Она была готова на всё.

— Всё, что скажешь, Квентин. Теперь этот домик — одна большая команда.