Тень (гет)

В роскошной гостиной своего дома в Альпах клон сидел за компьютером, паря в воздухе на высоте метра от пола. Линзы маски пульсировали в такт музыке из наушников. На столе валялись пустые банки газировки — его единственный источник "опьянения".

— Папа, папа, где ты? — напевал он, перебирая пальцами по клавиатуре.

Экран перед ним показывал карту мира с несколькими отметками. Клон не искал Воронцова напрямую — он знал, что тот слишком умен для этого. Вместо этого он искал лаборатории. Лаборатории, похожие на ту, где его держали.

— Л-7... — пробормотал он, глядя на отметку в Москве. — Где я начался. Хотя... может, это не начало? Нет, это начало. Просто начало.

Он кликнул по другой отметке.

— Л-14 в Париже... — продолжил он. — Где я был недавно. Где кто-то уже побывал до меня. — Его линзы уменьшились, показывая концентрацию. — Другой клон. Раненый. Бежал. Оставил следы борьбы.

Клон наклонился ближе к экрану, его пальцы быстро перемещались по клавиатуре. Он знал, что Воронцов не оставил бы Л-14 без защиты, если бы не ожидал нападения. И если другой клон уже добрался до этой лаборатории, значит, Воронцов перебрался в другое место.

— Пять лабораторий, — прошептал он, когда на экране появилось пять новых отметок. — Пять возможностей.

Он начал анализировать каждую:

— Л-1 в Нью-Йорке. Слишком открыто. Там слишком много Стражей.

— Л-3 в Токио. Слишком далеко. И слишком много глаз.

— Л-5 в Лондоне. Слишком много шпионов. Воронцов не рискнет.

— Л-7-2 в Москве. — Его линзы увеличились. — Интересно... вторая версия моего дома. Где-то рядом с тем местом, где всё началось.

— Л-11 на Северном полюсе. — Он усмехнулся. — Слишком очевидно. Но Воронцов любит крайности.

Клон закрыл глаза и вспомнил капсулу. Бирюзовая жидкость. Стеклянные стенки. Холод. Он знал, что Воронцов любил крайние точки. Места, где никто не будет искать.

— Северный полюс, — повторил он. — Но если я думаю об этом, значит, он думает о чем-то другом.

Он открыл глаза и начал собираться. Надел плащ, проверил P250 в кобуре, убедился, что меч правильно закреплен на поясе — параллельно полу, с рукояткой, направленной к левой руке. Под плащом его почти не было видно, благодаря телекинетическому изгибу.

— Работа, работа, работа, — напевал он. — Всегда есть кто-то, кого нужно навестить.

Он взглянул на себя в зеркало. Черный плащ, маска с пульсирующими линзами, меч за спиной.

— Папа, — сказал он, обращаясь к отражению. — Я иду к тебе.

Клон коснулся края стола и исчез. Воздух искрился там, где он только что стоял.

В ледяной пустыне Северного полюса, под толщей льда в тысячу метров, Воронцов смотрел на экраны. На одном из них мигала отметка — Альпы. Он знал, что клон сидит там, за компьютером, ищет его.

— Глупец, — прошептал Воронцов. — Ты думаешь, что нашел меня. Но ты даже не представляешь, что тебя ждет.

Он посмотрел на армию Л-14 вокруг себя. Они стояли в идеальном порядке, готовые к защите.

— Он придет, — продолжил Воронцов. — И когда он придет... я покажу ему, что идеальное оружие может быть сломано.

Но в его голосе не было уверенности. Только страх. Потому что он знал — клон не просто оружие. Он — идеальное оружие. И идеальное оружие не прощает тех, кто его создал.

В ледяной пустыне Северного полюса, под толщей льда в тысячу метров, Воронцов стоял у панели управления, его пальцы нервно стучали по поверхности. На главном экране мигала одна-единственная точка, приближающаяся к его лаборатории.

— Наконец-то, — прошептал он, сжимая кулаки. — Ты пришел.

Его сердце билось быстрее с каждой секундой. Он знал, что это тот самый клон. Идеальное оружие, которое он создал. Тот, кто сбежал из Л-7 и разгромил Л-14. Тот, кого он боялся больше всего на свете.

Точка приближалась. Слишком медленно. Слишком... нормально.

Внезапно Воронцов замер. Его глаза расширились, когда до него дошло.

— Стоп, — прошептал он. — Он же не любит бегать. Он же телепорти...

Он не успел договорить. В его голове всплыла очевидная мысль, и он вздохнул с облегчением, опуская плечи.

— А-а-а-а-а, так это другой...

Воронцов нажал кнопку, активируя систему наблюдения. На экране появилось изображение. Это был клон, но не тот, кого он ожидал. Его тело было уродливо искажено — одна рука в два раза длиннее другой, кожа имела сероватый оттенок, а глаза светились неровным зеленым светом.

— Объект Л-9, — пробормотал Воронцов, наблюдая, как клон приземляется у входа в лабораторию. — Ты выжил.

Л-9 был одним из первых неудачных экспериментов. Клон, созданный для управления гравитацией, но с серьезными дефектами. Вместо того чтобы контролировать гравитацию, он мог только летать, и то с трудом. Его сигнал LR был нестабильным, и он постоянно страдал от боли.

Воронцов активировал связь.

— Вход разрешен, — произнес он. — Но знай: если ты причинишь мне вред, Л-14 уничтожат тебя.

Через несколько минут дверь открылась, и в лабораторию вошел Л-9. Его движения были неуверенными, как будто каждая клетка тела кричала от боли.

— Папа, — прохрипел он, падая на колени. — Я пришел за помощью.

Воронцов посмотрел на него с холодным равнодушием.

— Ты пришел не за помощью, — ответил он. — Ты пришел, потому что знаешь: я единственный, кто может тебя вылечить. Или убить, если станет слишком больно.

Л-9 поднял голову, его искаженные черты исказились в попытке улыбнуться.

— Есть еще один, — прошептал он. — Тот, кто уничтожил Л-14. Он ищет тебя. Но он... другой. Он идеален.

Воронцов улыбнулся.

— Я знаю, — сказал он. — И я готов к нему. А ты... ты просто напоминание о том, что не все клонирование заканчивается успехом.

Он нажал кнопку, и из-за угла вышли двое из Л-14. Их движения были плавными, точными, без малейшего намека на боль.

— Позаботьтесь о нем, — приказал Воронцов. — Но не убивайте. Мне еще пригодится его сигнал.

Л-9 попытался что-то сказать, но Л-14 уже подхватили его под руки и повели вглубь лаборатории. Воронцов вернулся к панели управления и посмотрел на экран.

— Приходи, — прошептал он. — Я жду тебя, идеальное оружие. Но помни: я создал тебя. И я могу уничтожить.