Новая реальность (джен)

После прорыва Авы основной промежуток с грохотом отправился вниз. И мы благополучно думали, что он теперь находится в кошмаре. Жуткие братья уже скорее всего вершат суд на неправедными сёстрами, что упали в их владения, а сёстры воют от полного отсутствия цвета, а возможно ещё и света и тепла ...

Мы же наслаждались новым миром, построенным Яни и Настей. Спустя всего несколько циклов пришла в себя и Айя. Она потеряла очень много сил во время битвы и не подбирала новых сердец в остатках от братьев, что перерабатывались, поэтому в своём ключе, в отличие от Яни, она уже была прикована цветными цепями к больничной койке. Новый уровень спящего нарисовал для Айи особенный ключ. Это была больничная палата, с мрачными зеленовато-голубыми стенами и жестяными пружинными кроватями со старыми матрасами и небольшими белыми простынями. В комнате было окно, в которое можно было увидеть дворик, который виднелся из квартиры Оле или Яни, когда-то в старом промежутке. Только теперь этот дворик выглядел совсем иначе. Сквозь стекло отчётливо просматривались не только деревья среди дворов с их необычной кроной и почки, а на некоторых даже листочки. Иногда на детской площадке появлялась женская фигура, держащая на руках ребёнка. Возможно мы видели новорождённую Аву, которую теперь звали иначе, а Находка больше не кричала и не плакала. Смирилась ли она со своей новой судьбой или просто выжидает время, чтобы потом устремиться вверх — это всё были только догадки. Меня вполне устроило и то, что сестра не разорвала её на множество частей, как пророчили в промежутке, а просто стала её новорождённым ребёнком. Если конечно это были Ава и Находка...

Под потолком больничной комнаты или даже лучше сказать палаты, висела одинокая лампа накаливания на 60 ватт. Она была всего лишь вкручена в патрон, висящий на обычном проводе, который кроме того, был наспех прикручен к другому проводу, торчащему из дыры в потолке. В месте соединения красовалась чёрная изолента, один из концов которой просто свисал вниз. Всё это только добавляло мрачности, которая никак не сочеталось с тем, что царило в покоях Яни. Тут эта вечно маленькая девочка стала самой старшей сестрой, а Настя, над которой все потешались и даже не соизволили дать ей имени, теперь была самой важной. Айя, что свободно носилась по промежутку, давным-давно покинув свой ключ, теперь была прикована к кровати, словно новорождённая.

— Ну привет. Я рад, что ты жива, давай наполню тебя хоть немного цветом, — начал я разговор первым, — Как вообще себя ощущаешь?

— Это что? Такая жизнь наверху или мы проиграли? — еле сдерживая слёзы забормотала Айя, — Почему я прикована и до сих пор слышу цвета? Мы всё ещё в промежутке?

— И да и нет. Так что наберись храбрости и постарайся успокоиться, сейчас я тебе всё расскажу, — я присел на свободный конец её кровати и щедро нарисовал донор, — Вот бери, может скорее поправишься. Юна и Надзиратель придумали для нашего дворца осаду из недородков, причём внедрили агентов в нашу оборону, а саму оборону превратили в особенно сильных недородков, но это ты должна помнить.

— Да, я помню.

— Мы с братьями были на передовой, а вы занимались устранением агентов. Тебе круто досталось тогда. Эхо и Безымянная перенесли тебя в безопасное место, а затем Эхо присоединилась к Триумфатору.

— Этого я уже не помню. Меня, что принесли сюда? Что это за место?

— Тебя принесли не совсем сюда. Тебя принесли в новый предел Яни, в котором она спряталась от агентов, когда цвет начал нагнетать на неё особенный ужас. Она нашла сердца в мёртвых братьях и украла цвет из котлов. Это позволило ей вырастить целый предел, — восхищённо заговорил я. — Затем, когда Безымянная принесла ей тебя, она создала для тебя эту больничную палату. А потом, — я выдержал паузу и набрал воздуха, — Потом Ава обдурила всех и смогла соблазнить самого младшего из нас на прорыв. Так что вполне возможно, что вон та девушка с ребёнком — это Находка с Авой.

— Потрясающе. Что же стало с промежутком?

— Промежуток улетел в кошмар вместе со всеми его обитателями. Остались только мы во дворце и новый предел Яни. Но потом случилось чудо, которое никто не мог себе представить. Наша маленькая Яни стала пропускать через себя весь цвет, который вырывался из падающего промежутка и перенаправлять его сюда. Около её домика выросли покои, а вот эта палата стала твоим ключом. У тебя тоже есть покои, на которые мне не терпится взглянуть, — радостно воскликнул я, — Мы обязательно найдём способ избавить тебя от цепей.

— Интересно знать зачем? Неужели всё ещё недостаточно цвета на дирижабль? — недоверчиво спросила Айя.

— Не совсем. Цвета хватит на несколько прорывов вверх, но мы хотим наполнить им основные баллоны дирижабля, тогда он сможет поднять нас всех. Перед самым началом битвы мне удалось уговорить Эли стать нашим инженер-пилотом, так что всё почти под контролем, — выразительно рассказывал я, — А вот за этой дверью находится Има, которая добровольно выращивает себе покои, чтобы добыть новый цвет. А цвет будет к нам приходить, потому что в новом пределе много сестёр.

— Неплохо сыграно, Пират, — впервые за долгое время улыбнулась Айя, — Но почему ты говоришь, что всё почти под контролем?

— Никто не застрахован он естественных явлений, понимаешь? Вдруг этот новый предел превратится в другой промежуток. Что будет если тут родятся новые сёстры и появятся новые духи, новые гости? Мы можем контролировать только приход новых братьев, поскольку из кошмара сюда ведёт только одна дорога, которая проходит через дворец. Мы можем устранять недородков, которые рано или поздно появятся, потому что рождаясь в скалах, цвет по капле уходит в камень и камни постепенно оживают.

— Но от другого прорыва никто не может застраховаться, я поняла, — скептически подытожила Айя, — Разве что мы сами станем братьями и не будем никого выпускать наверх.

— А чем тогда мы лучше? Тога получается, что мы безумцы и убийцы, потому что уничтожили тех, чьи идеи будем использовать...

— Да ладно братан, давай не будем о грустном. Цени Пират, я так ещё никого не называла!

— Я ценю, — улыбнулся я, — Ну теперь ты в курсе, а я рвану собирать новый цвет.

— Давай удачи.

Я раскрыл Айе пару сердец и обнял её на прощание. Мы все были заинтересованы в том, чтобы как можно скорее она поправилась и скинула с себя путы.

Попрощавшись с "сеструхой", я вышел через дверь в её палате, которая вела по длинному коридору с полукруглым верхом в ключ Имы.

А Има всегда была такая жертвенная. И теперь в этом новом мире особая черта её характера позволила ей добровольно принять на себя путы Лазури с Изумрудом, к которым она уже привыкла; чтобы призвать большее количество цвета.

Ключ Имы представлял собой уже известную нам башню. Только теперь башня не возвышалась с камня, висящего в пустоте, а вполне крепко стояла на каменистой насыпи в некотором удалении от берега. Коридор с полукруглым потолком пролегал как раз под озером, на берегу которого стоял домик Яни. Пройдя по туннелю и поднявшись по витой лестнице на самый верх новой башни Имы, можно было попасть в комнату этой сестры. В самой комнате было огромное окно, через которое свет от застывшего закатного солнца попадал прямо на нашу страдалицу. Только на этот раз она не лежала под секирою, которая медленно спускалась на неё, грозясь разрубить надвое. Теперь Она была просто прикована железными цепями к стене, противоположной от окна.

— Ну как ты тут, Има? — спросил я у сестры, когда наконец дошёл до неё, — Твои соцветия ещё пока не сформированы.

— Я хорошо. Тут нет ни голода, ни холода, а сомнения больше не терзают, — ответила сестра, — Я даже практически не слышу цветов. Они более умиротворённые и не перечат друг другу. Жонглёр больше не является моим надсмотрщиком, вырывающим мои сердца, совсем наоборот, он теперь приносит мне цвет, чтобы я могла вырастить новые соцветия. Это даже в какой-то степени странно, но мне нравится.

— Это хорошо. Я пока стараюсь следить за тем, чтобы никаких проблем ни у кого не возникало. Айя поправилась, я только что говорил с ней, но кричать так, чтобы все вокруг её слышали, она пока не может.

— Ну так тут и не тот промежуток, в котором мы родились, здесь так просто не покричишь, зато если прислушаться, то можно услышать шум воды, — начала философствовать Има.

— Есть свои плюсы в том, что мы находимся немного выше, чем были до этого, — улыбнулся я в ответ.

— Интересно, как там наши теперь живут в кошмаре? — с лёгкой грустью спросила сестра.

— Да как-нибудь живут. Братья точно умеют выживать в тех условиях, а сёстры.., — я и сам мрачно вздохнул, в самом начале этого пути я думал, что смогу спасти каждого персонажа этой пьесы, — А сёстры сами выбрали такой финал. Они ведь сражались за индивидуальный прорыв, Ава лишь оказалась чуточку хитрее и проворнее.

— Что если теперь сёстры станут новыми братьями и придут сюда, чтобы покарать нас?

— Им придётся пройти через дворец, который Лидия теперь превращает просто в непроходимый гарнизон. Так просто им будет не прорваться. Триумфатор и Монгольфьер многое делают для усиления обороны. Мы уже смогли защитить вас однажды и сделаем это снова, сестра.

— Спасибо тебе, Пират!

Я подошёл и обнял Иму.

— Но только одно меня пугает, дорогой Пират, — полушёпотом сказала мне сестра, — Надзиратель так хвастался, что вырастил для меня дракона, что я снова вижу во снах, как он забирает меня и как наш новый мир умирает в его пламени!

— Постарайся держать себя в руках. Надзиратель конечно хитёр, но смог ли он реально вырастить дракона — это вопрос ещё открытый, — начал философствовать я, — Возможно он знал, что будет происходить здесь и знал, что ты будешь растить соцветия и скорее всего среди твоих соцветий обязательно возникнет заповедник. Что если наш Надзиратель сделал ставку на твою фантазию. Что если он просто подумал, что оно будет так, как оно есть сейчас, не важно откуда у него информация. А важно то, что если ты допустишь в свою голову мысли про дракона во время прорастания заповедника, то драко неизбежно появится внутри твоего заповедника.

— Звучит разумно, но не сильно обнадёживает! — хмыкнула сестра.

— Тогда в любом случае просто не кори себя и не вини даже если дракон появится, — постарался я успокоить Иму, — У тебя много защитников и вместе мы легко устраним любую угрозу!

После разговора с Имой, я решил вернуться во дворец, собрав по пути новые всплески цвета. Теперь время играло не против нас, а за нас. Новые соцветия росли быстро цикл за циклом, и я мог себе позволить идти по двадцать тактов каждый коридор. За то время, которое беседовал с Имой, Айя уже успела уснуть. Мне даже было не нужно идти в её соцветия, мог призвать весь цвет из них находясь прямо в ключе сестры. То же самое происходило и в ключе Яни. Братья немного завидовали такому дару, поскольку им приходилось ходить пешком до каждого покоя. Но начав проращивать цвет они стали изменяться и теперь стали значительно сильнее. Жонглёр почувствовал биение своих сердец, а его кожа приняла цвет похожий на приятный загар вполне себе живого человека. Мешки Монгольфьера не только стали обособленными, но и совсем превратились в огромные шаровары. Теперь он мог не только парить в воздухе, но и ходить. У Триумфатора стали появляться отсутствующие части тела. К его инструментам инженеры Лидии прицепили два огромных колеса, а ручку музыкальной шкатулки заменили на механическую пружину. Теперь Триумфатор вполне напоминал человека, играющего на музыкальных инструментах, в такт со своей шкатулочкой. Спустя несколько циклов, в свободной руке появилась трещётка. Где он её откопал или нашёл — осталось для всех тайной.

— Я вижу, что тебе нравится результат ваших деяний! — заговорило вдруг золото ровным голосом, внутри которого всё же чувствовались лёгкие нотки раздражённости, — Этот промежуток значительно лучше предыдущего и он будет развиваться с течением времени. Однако это вовсе не означает, что Спящей снова не переживёт глубокие потрясения и не спустится сюда со временем безвольным духом, который снова поднимет вверх одну из сестёр индивидуальным прорывом.

— Меня это сейчас не особенно волнует, — ответил я в голос и без сарказма, — Я просто делаю свою работу и веду всех дальше, вперёд и вверх! Твоя ведь школа, золото!

— Не совсем конечно моя ... — заехидничало золото, — Но тем не менее.

— Ты мне лучше расскажи, что там наверху? — продолжил я диалог, — Удалось ли Аве построить свой мир или цвета её нагло обманули?

— Мы её не обманывали, — отозвалась сирень, — Просто немного использовали в своих целях. Разлетание сестры по верхнему пределу — это конечно фееричное зрелище, но перерождение происходит только так. Теперь Ава стала более яркой мечтой и где-то наверху у неё скоро откроются три цвета, как у Лидии или Находки, а теперь ещё и Яни. А скоро и все твои сёстры эволюцианируют, потому что нельзя вот так вот просто пойти наверх.

— Ты как-то так странно говоришь об эволюции после фразы о том, что перерождение возможно только тургором?!! — я не смог сдержать удивления.

— Не слушай сирень, она всё ещё летает где-то в своих фантазиях,— рассержено буркнул янтарь.

— А ты как тут? Я же думал, что ты отправился наверх! — удивился я ещё больше.

— Янтарь переиграл тебя, — ввязалось золото, — Но меня ему перееграть просто не дано!

— Да что же ты говоришь, злодей! — заигрался янтарь, — Просто я не бросаю своих сестёр так, как ты, даже если они проваливаются в кошмар!

— Я что-то пропустил? — снова удивился я.

— Да, Старк, — отозвался пурпур, — Ты пропустил то, как золото предательски покинуло все сердца Ире прямо перед самим провалом сестёр в промежуток. Я свою Юну поддержал, потому что у меня особая позиция, о которой я уже говорил. Изумруд до сих пор защищает Уту, и даже янтарь не побрезговал спуститься с Ире в кошмар, а золото вот такое у нас ... Божественно мудрое!

— Да, Старк! — продолжил игривым голосом янтарь, будто поймал подачу на футбольном поле, — Задумайся о верности своих союзников! Если золото способно вот так вот легко предать свою сестру, причём не одну, то будь уверен, тебя оно предаст ещё скорше!

— Это было не предательство, а мой хитроумный план! — стало оправдываться золото, — Янтарь остался в Ире только потому что нельзя покидать сестру, если ты в ней в гордом одиночестве, потому что она умрёт! А я сделал это первым, потому что Янтарь уговорил младшего вознести Аву. Думаете мне не жалко Ире?

В этот момент мне вдруг вспомнился момент, когда Ире сказала, что я с ней даже ещё не торговался. И мне на какое-то время стало стыдно за то, что я так и не поторговался с ней и не склонил к сотрудничеству с нами. Быть может мне бы удалось тогда её убедить ...

— Конечно мне было её жаль, — продолжило золото, — Но если бы я не покинул все её сердца первым, то янтарь бы навсегда покинул промежуток, а он тут теперь нужнее даже, чем я!

— Это типо отмазался! — огрызнулся Янтарь, — А что же ты скажешь в своё оправдание провалившейся Находке? Ты в курсе, Старк, что Находка провалилась сюда потому что в её сердцах закончился цвет? Угадаешь какой?

— Я-то тут причём, если её такошние Хранители не кормили? — в голосе золота послышались нотки страха.

— А как же наша Лидия? — проявился пурпур, — Её кормили хорошо.

— У Лидии была другая проблема — её опустил вниз сам Спящий, — возмутилось золото, — Зачес он это сделал или почему — это уже другой вопрос. Что произошло в реальном мире, останется для нас тайной, но тот факт, что она жива говорит о том, что свою страстную мечту Спящий всё ещё не забыл!

— Это означает, что Лидию я просто обязан отвезти наверх,— заговорил я, — Кем бы я ни был, и чьих бы качеств вы мне не добавили и не привили, ничего бы не прижилось в моём сознании, если бы во мне самом такого не было. Я не знаю, кто тот друг, которого символизировал собой изначально, но это означает, что Спящий — это МОЙ друг. И я обязательно ему помогу, подняв Лиду наверх. Пусть вспомнит. Пусть начнёт действовать ...

— Похвально, похвально! — раздался звон серебра, похожий на хлопки в ладоши, — А поднятие страхов в уровень активного сознания ты тоже считаешь помощью? А Айю наверх — это тоже помощь? Может быть ты бы ещё и Ире взял, с её жаждой безмерности, если бы она в кошмар не провалилась? В кого ты хочешь превратить своего друга?

— Страх прыгать с парашютом — это страх разумных людей! — отмахнулся я.

— А кто такие Жонглёр и Триумфатор-то ты знаешь? — заквакала зелень.

— Конечно нет! — отозвался я, — Меня интересует только то, что они мои союзники.

— А зря потому что каждый из них является страшным противником любого творческого человека, — отрезало серебро, — а Спящий у нас художник, если помнишь!

— Соответственно Жонглёр — это страх быть высмеянным, прослыть клоуном для всех окружающих или дураком! — снова ввязалось золото, — А Триумфатор — это страх творить что-то новое, что никогму непонятно.

— Таких ты хотел ограничений для своего друга? — вопрошало серебро.

— Я думаю, что мой друг разберётся! — отрезал я, — В любом случае я всем всё расскажу и любое решение касательно двигаться дальше вверх или остаться тут, будет принято совместно!

— Я начинаю сомневаться в том, что стоило тебе довериться! — огрызнулось золото.

— Зато я теперь думаю, что ты не так безнадёжен, — подхватил пурпур.

— А знаете, цвета? — вопросительная ухмылка растеклась по моему лицу — Я вам весьм благодарен за то, что скрашиваете мои минуты тут, которые тянутс целую вечность!

— Всегда пожалуйста! — выплюнул янтарь, — Может хотя бы для приличия тогда ещё в кошмар заглянешь, за Юной и Ире?

— Нет, уж лучше их к нам! — ухмыльнулся я. После этого цвета со мной некоторое время не разговаривали.

Придя во дворец я обнаружил ещё и новый дизайн в зелёной комнате. Монгольфьер и Оле решили помочь дворцу забрав вращение некоторых механизмов. Монгольфьер для этого создал специальные качели, на перекладине которых находились специальные шестерни, слегка похожие на механизм задней втулки велосипеда. Когда же Оле на них каталась, то во время движения вперёд заводилась пружина, вращающая все те механизмы, которым была нужна механическая энергия, а когда качели Оле возвращались назад, то по холостому ходу они совсем не зацепляли ни пружин, ни шестерёнок. Когда же качели вновь двигались вперёд, по снова давали пружине немного сжатия. Таким образом Оле превратилась в своеобразный двигатель Лидиных механизмов. Это позволило снизить затраты цвета на вращения этого механического гиганта.

Я поднялся в колокольню Лидии, где она продолжала наблюдать за выделением цвета.

— Всё относительно тихо, но ты выглядишь встревоженной, — обратился я к одной из виновниц нашего праздника, — Что-то не так?

— Да в том-то и дело, что всё так, а мы нарастили военную защиту и приготовились ко встречи с братьями, ползущими снизу вверх, — начала Лидия. — Что если мы зря это сделали, а проблема ожидает нас внутри другого предела, когда там появится кто-то новый и непредвиденный. Что если нас не захотят слушать и уничтожат всё, чего мы так старательно достигли?

— Я не допущу этого, можешь быть уверена!

— Да я уверена. Поэтому и переживаю, — Лидия вздохнула, — Не хочу, чтобы ты становился братом, или хотя бы проявлял излишнюю жестокость к гостям, пусть и не желательным.

— Я и не буду. Понимаешь, другой предел — другие правила.

— Возможно, но тревога от этого не уходит!

— Тогда нам нужно поскорее закончить с дирижаблем.

— Согласна с тобой.

В этот момент, Триумфатор, чья очередь была стоять около выхода в кошмар обратился ко всем с грозным восклицанием: "У нас гости!" Я быстро побежал на зов.