Дедукция в тенях (джен)

Итачи стоял посреди Следственной комнаты Маю, со спокойным выражением лица наблюдая за хаосом вокруг. В конце концов, его взгляд упал на карту народов стихий, в которую было воткнуто множество булавок ("... это те места, где пропали люди и ресурсы, семпай. Зеленый цвет символизирует наблюдения за странными существами, которые были отвергнуты как пьяный бред мирных жителей, но я думаю, что на самом деле это эксперименты Орочимару по уничтожению приспешников ".). Большая звезда , которая, казалось, была нарисована блестящей ручкой , была нарисована в Стране Травы со словами Суперсекретное убежище Орочимару написано черным внизу.

"Насколько ты уверен в этом?" — Спросил Итачи Маю, которая в волнении подпрыгивала на носках рядом с ним.

"Почти уверен. Держу пари на что угодно, мы найдем его в каком-нибудь сумасшедшем подземном убежище где-нибудь в этом районе, — уверенно сказала она.

"Та область" находилась на краю страны Травы, где, как знал Итачи, были в основном рисовые поля, усеянные скалистыми холмами и утесами.

"Фарумо не обрадуется, что наш самый печально известный конохи открыл магазин на его заднем дворе. Я знаю, что они годами тихо расследовали исчезновение жителей деревни", — заговорила Цунаде, развалившись в шезлонге рядом с сараем, который был слишком мал, чтобы вместить их всех.

Сакура лежала рядом с ней на траве, греясь на осеннем солнце и воркуя с тремя цыплятами, бродившими по двору. Саске стоял на ступеньках, напряженно наблюдая за реакцией своего брата. Он каким-то образом полностью игнорировал Бикера, в то время как кот целеустремленно атаковал его ботинки.

"Да, мы, вероятно, потеряем из-за этого некоторый политический капитал", — сказал Итачи со вздохом.

"Ты всегда можешь просто упомянуть тот факт, что коноха из Деревни Травы отрубила мне палец на ноге", — проворчала Маю, а затем пожалела об этом, когда Какаши и Саске напряглись, а Наруто ворвался в сарай, чтобы заключить ее в объятия. На самом деле, пятое, которое он дал ей с тех пор, как они прибыли в деревню несколько часов назад.

"Фу, Наруто, я в порядке, , перестань плакать на меня", — сказала она, толкая его.

Итачи проигнорировал драму и вышел из сарая. "Иди, немного отдохни. Какаши, Цунаде, приходите ко мне в офис завтра утром, и мы обсудим, как действовать дальше. Я также отправлю сообщение Шикаку".

"Что?! Но мы должны идти сейчас, пока он... он... — Маю замолчала, не уверенная, что она собиралась сказать.

Итачи прищурился, глядя на нее, и она дернулась, когда поняла, что Саске смотрит на нее с таким же выражением. "Маю", — Медленно произнес Итачи. "Я понимаю, что Орочимару — деликатная тема для тебя ..."

"Он не является для меня чувствительной темой ", — проворчала она, но Итачи не потрудился сделать паузу в своей лекции.

"Однако мы должны действовать с осторожностью. Этим вечером вы потратите два часа на медитацию. Выясни, почему ты такой..."

"Сумасшедший", — невозмутимо подсказал Саске, и Маю уставилась на него.

"... безумный. Если ты хочешь, чтобы тебя включили, возьми себя в руки ". Затем Итачи унесся прочь, оставив Маю пялиться ему в спину. Не так уж часто он произносил над ней Нотации Хокаге. Хм. Возможно, она вела себя просто немного чересчур.

Маю обратила свое внимание на свою недавно вернувшуюся команду, рассматривая их. Саске, как и Шикамару, вырос на несколько дюймов. Достаточно, чтобы остальная часть его тела все еще догоняла, поэтому он был немного худым и долговязым. Его волосы немного отросли спереди, челка доходила до подбородка, хотя сзади они все еще были такими же пушистыми, как всегда. Он был одет в стандартную защитную куртку поверх синих брюк и рубашки, с танто, привязанным ремнем через спину. Было мило, насколько похожим на Какаши он пытался быть.

Наруто тоже немного подрос, но все еще был намного ниже Саске. Его волосы были той же длины, что и всегда, и он был одет в черный комбинезон с оранжевыми вставками. Сакура также выглядела более взрослой, с лица исчез детский жир, а ее тело начало демонстрировать нежные изгибы под красной жилеткой, черными шортами и розовым медицинским фартуком.

"Привет, ребята", — сказала Маю, немного глупо улыбаясь. Сакура широко улыбнулась ей, Саске ухмыльнулся, а Наруто издал счастливый смешок.

"Верно. Я собираюсь идти. Сакура, зайди как-нибудь завтра ко мне в офис, мы обсудим твой график тренировок. Ты отстаешь", — проворчала Цунаде, прежде чем грациозно встать со стула. Она взъерошила волосы Сакуры, прежде чем исчезнуть.

"Вы, ребята, должны остаться на ужин", — выпалила Маю.

"О, Маю-тян, я бы с удовольствием, но мне нужно повидаться с родителями. Завтра?" Сакура сказала немного извиняющимся тоном.

"То же самое", — проворчал Саске.

Маю выпятила нижнюю губу и посмотрела на Наруто. "Я могу остаться", — сказал он, и она оживилась. Движение слева от нее привлекло ее внимание, и она увидела, как Тории отступает с неловким выражением на лице.

Она вздохнула. "Хорошо, тогда я скажу маме, что Наруто и Тории остаются на ужин". Она хлопнула в ладоши один раз, обняла Сакуру и Саске на прощание (она была права, он выглядел совершенно недовольным контактом), затем потащила болтающего Наруто и удивленную Торию в дом.

Остаток дня они провели за разговорами о печатях, поскольку Тории был одним из лучших изготовителей печатей в клане, вдобавок к тому, что он был полевым медиком токубецу джоунин. Многое из этого было выше понимания Маю, и как только они начали говорить об углах линий и их влиянии на выходную мощность, внимание Маю рассеялось.

Она нахмурилась, когда подумала о том, что сказал ей Итачи. Действительно ли она вела себя так же, как после нападения Орочимару? Маю прикусила губу, прокручивая в голове свои действия за последние недели. Она была очень сосредоточена, почти исключая все остальное.

Она даже не была в своей лаборатории или в магазине Акинобу, что было ... ну, это было на нее не похоже. У Наруто и Тории был жаркий разговор о том, возможна ли печать, которая помогла бы в исцелении, поэтому она решила, что им будет все равно, если она будет медитировать. Еще одна вещь, в которой она отставала.

Она упала в свою пещеру разума и разозлилась на накопившиеся дела, которые нужно было заполнить. Почему ее жизнь вдруг превратилась в сплошную подшивку документов? Она приступила к этому в первую очередь, организовав то, что она собрала по Орочимару и нескольким делам, в которых Фугаку позволил ей ассистировать в MPF.

Закончив, она огляделась вокруг. Что-то почувствовал...странно. Следуя своим инстинктам, она начала обходить картотечные шкафы, пока не подошла к стене. Она положила на него руку и сосредоточилась. Там — слабое место. Сердце подскочило к горлу, она поспешила вдоль стен, затем резко остановилась. У основания, в темном уголке ее сознания, виднелась небольшая трещина, едва заметная.

"Что за черт", — пробормотала она, пропуская через него чакру, пока он не закрылся. Затем она продолжила идти вдоль стены. Она обнаружила еще три тонких перелома, прежде чем закончила.

Поняв, что у нее больше нет лишней чакры, она вышла из своей пещеры разума и открыла глаза. Гостиная была пуста, но она могла слышать голоса Есино и Наруто, доносящиеся с кухни, вместе с запахом еды. В животе у нее заурчало, но она не сразу встала, слишком потрясенная тем, что обнаружила.

Было ли это просто результатом потрясения от осознания того, насколько близок был трехлетний рубеж получения Орочимару нового тела взамен? Вполне возможно, что она повредила свой собственный разум, пережив стресс и увлекшись расследованием, не говоря уже о травме, полученной в результате поимки. Маю вздохнула и встала, качая головой. Ей нужно было быть более осторожной со своим ментальным ландшафтом. Это была хорошая защита, но защита была настолько сильной, насколько силен был человек, ее державший.

Она прошлепала на кухню, отметив, что уже чувствует себя более сосредоточенной, чем за последние несколько недель. Маю фыркнула, злясь на себя за то, что снова забыла одну вещь, которую она всегда должна помнить: она потенциально была своим злейшим врагом.

Все, что требовалось, — это достаточно отвлечься от поддержания ее психического здоровья и ... Ну. Ничего хорошего из этого не вышло, это точно. Она должна была бы подарить Итачи что-нибудь приятное за то, что он указал ей на это. Хотя она полагала, что уже помогает ему заполучить девушку его мечты. Может быть, они были квиты?

"А потом Суйгецу сказал: "Ты никогда не нанесешь удар, не с моими способностями", а Саске такой: "Хочешь поспорить?"" Маю вошла на кухню как раз в тот момент, когда Наруто изобразил, как кого-то убивает электрическим током молния Саске. Тории смотрела на Наруто таким же взглядом, каким он иногда смотрел в ее сторону. Тот, который сказал Почему я здесь? Во что превратилась моя жизнь?

Маю устроилась за столом, впервые за несколько недель успокоив мысли, и слушала пересказ Наруто о разгроме Акацуки, который произошел несколькими неделями ранее. Она слышала из уст в уста, что они убили еще двух членов и взяли еще одного заложника, но не смогла узнать никаких подробностей. Маю вытянула роль Шикамару из Наруто и знала, что к концу ее глаза стали широкими и сияющими. Он был таким крутым, и красивым, и умным -

"Маю-тян, перестань мечтать и помоги мне закончить ужин", — сказала Есино, и Маю вздохнула, но знала, что лучше не спорить.

000

"Ты можешь пойти с оперативной группой, только если мой отец одобрит это", — сказал Итачи на следующий день, когда Маю вошла в конференц-зал вместе с Саске, Наруто и Сакурой и потребовала объяснить, почему она не получила повестку на собрание.

Она была немного раздражена, так как Шикаку ворвался на кухню в ярости прошлой ночью. Итачи рассказал ему о новейшем проекте Маю. Было много "почему ты не можешь просто неделю не совать свой нос в неприятности, Маю" и "Похоже, тебе нравится быть мишенью для самого смертоносного ниндзя в мире, Маю".

Маю уставилась на него, разинув рот. "Это ... это нечестно!"

"Это совершенно справедливо. Ты его ученик, и это чрезвычайно опасная миссия, рассчитанная только на добровольцев. У нас не хватает рабочей силы, а вы считаетесь одним из будущих важных игроков Военной полиции ".

Маю уставилась на него. "Я тот, кто нашел Орочимару, я должен идти".

Итачи только поднял бровь, не впечатленный. "Ты наказываешь меня за то, что меня похитили!" — закричала она.

"Я не ..."

"Вы оба такие", — сказала Маю, скрещивая руки на груди. "Вы с шишоу сняли меня с расследования Акацуки, и теперь вы не позволяете мне пойти в убежище Орочимару". Она не упомянула расследование Root, поскольку оно не было засекречено, но она знала, что он поймет, что она также говорила о том, что ее отстраняют и от этого.

Итачи вздохнул. "Маю, ты не очень сильный нападающий, на самом деле нет".

"Я умен, и у меня хорошо получается все взрывать. Я и раньше держался особняком, и я хорошо работаю с командой, которую вы посылаете. Я ..."

"Мы оба пойдем", — раздался голос от двери, и Маю удивленно обернулась. Фугаку стоял там, выглядя царственно и устрашающе, и он послал ей взгляд, который заставил ее съежиться. "Мы с тобой обсудим, как правильно обращаться к твоему Хокаге позже", — пообещал он, и она сглотнула. Дерьмо, больше картотеки, беготни и ночных патрулей. Юхуи собирался убить ее.

Затем ее мозг уловил то, что он сказал, и она просияла. "Неужели? Ты тоже идешь?"

Итачи прочистил горло, и внимание зала вернулось к нему. Фугаку тихо закрыл за собой дверь. "Отец, мы уже покидаем деревню с меньшим количеством шиноби высокого уровня, чем я бы предпочел, между силами, которые в настоящее время активны в Силах реагирования Акацуки, и этим".

"На самом деле," сказала Цунаде с того места, где она стояла в углу, "У меня есть мысль по этому поводу. Прошлой ночью я отправил сообщение Джирайе, и его жаба перезвонила мне некоторое время назад. В настоящее время все АРТ-группы застряли в штабе, ожидая прибытия сил Кумо. Он хотел бы, чтобы мы заскочили на Травку, а потом он пойдет с нами. Я предполагаю, что мы можем собрать еще несколько тяжелых нападающих, которым скучно, и оставить нескольких джоунинов, которых вы обсуждали отправить с нами для подкрепления здесь. Если это нормально, Итачи", — добавила Цунаде в конце.

После этого заявления произошла какая-то неприятная перемена. Цунаде, очевидно, была выше головы Итачи в этом, но в то же время...Орочимару был ее бывшим товарищем по команде и Джирайей. Было понятно, что они оба хотели бы участвовать.

Итачи бросил на Цунаде пристальный, устрашающий взгляд, и Маю переместилась ближе к Какаши и немного позади него. Он был бы в состоянии защитить ее, если бы эти двое подрались. Может быть. Ну, в любом случае, он, вероятно, схватил бы ее по пути к двери, и он был довольно быстр.

Через мгновение Итачи немного расслабился. "Очень хорошо. Какаши, твоя команда отправится с Цунаде на Траву, вместе с моим отцом и Маю. Соберите как можно больше шиноби — помните, что это только для добровольцев. Миссия состоит в том, чтобы нейтрализовать Орочимару и Кабуто, с дополнительным параметром очистки и уничтожения Звука и любых экспериментов и данных Орочимару ".

"Подожди, а как насчет людей, которые оказались там не по своей воле?" — Воскликнул Наруто. "Мы не можем просто убивать невинных людей!"

Итачи склонил голову набок. "Цунаде может использовать свое усмотрение в отношении экспериментов на людях и шиноби Орочимару. Она и Джирайя оба будут руководить этой миссией. Вам нужно подготовиться к тому, что не все из них, возможно, даже ни одну из них, удастся спасти. Орочимару не добр к своим подданным."

"Ну, это совсем не угнетает", — проворчала Маю. Чувствуя, что встреча подходит к концу, Маю подняла руку, когда ей в голову пришла одна мысль.

Губа Итачи дернулась от ее необычной сдержанности. "Да, Маю?"

"Э-э, я хотел бы попросить, чтобы мой помощник тоже пришел".

Итачи уставился на нее. "У тебя есть помощница?"

"Ага! Вы познакомились с ним вчера. Его зовут Торий, он медик, и он действительно хорош в тюленях. Просто спроси Наруто! Кроме того, он помог мне в моем расследовании Орочимару."

"Друг, Маю, я думаю, что слово, которое ты ищешь, это друг", — проворчал Саске. Маю махнула на него рукой.

"Да, да, и это тоже. О! Можно Хинате тоже пойти? Ее бьякуган был бы полезен, верно?"

"Маю, это не экскурсия", — огрызнулся Фугаку, и она ссутулила плечи.

"Прости, Фугаку-шишоу", — пробормотала она.

Итачи вздохнул. "Если Нара Тории хочет уйти, он может. Пожалуйста, убедитесь, что он понимает, что это только для добровольцев. Что касается Хинаты ... Я не думаю, что ее отцу понравилось бы, если бы мы отправили ее на задание в логово Орочимару."

Маю усмехнулась, но ничего не сказала, слишком хорошо осознавая присутствие Фугаку в другом конце комнаты. Через несколько минут они все ушли собирать свои вещи, и она подскочила к Фугаку.

"Спасибо, что позволил мне пойти с тобой, Фугаку-шишоу", — сказала Маю. Она ожидала жесткого "нет", когда спрашивала разрешения.

После паузы он заговорил. "Саске — мой сын. У меня больше причин, чем у большинства, желать видеть Орочимару мертвым. Как мой ученик, твое место рядом со мной."

У Маю перехватило дыхание, и она уставилась на него. Это было... ну, это было практически признание в любви от гордого человека.

"Шишоу", — выдохнула она и сцепила руки под подбородком. Он испустил редкий вздох, но ей показалось, что она уловила намек на улыбку на его лице.

000

Шикамару и его команда, за вычетом Энсуи, бездельничали в вестибюле здания, которое Грасс предоставил в пользование штаб-квартире ARF. Они сидели в плюшевых синих креслах, которые были задвинуты в угол открытого пространства, и играли в карты.

Шикамару ухмыльнулся, когда Канкуро застонал, выиграв второй раз подряд. Темари нахмурилась, а Гаара просто пожал плечами.

"Напомни мне никогда больше не играть в покер с Нара", — пробормотал Канкуро.

"Ты говоришь это каждый раз". Шикамару потянул свой выигрыш к себе с середины стола. "И все же мы здесь".

"Самодовольство — это не привлекательный вид", — отрезала Темари, и бровь Гаары удивленно дернулась.

"Я думаю, что после этого нам будет на удивление легко играть в эту игру против противников, отличных от Шикамару", — сказал он, и Канкуро выглядел задумчивым, а затем обрадованным, по-видимому, идеей брать других за все, чего они стоят.

За последние несколько недель у них было много шансов сыграть друг против друга, пока дипломаты Кумо приходили и уходили, а жители деревень пытались прийти к соглашению о дальнейших шагах АРФД. Шикамару был почти уверен, что они перераспределят команды, восприняв участие Кумо как шанс наладить дипломатические отношения. От этой мысли ему стало на удивление грустно. Он бы скучал по братьям и сестрам Сэнд, если бы они оказались в команде с кем-то другим.

Он и Канкуро пришли к молчаливому соглашению после боя с Дейдарой. Канкуро меньше дразнил его, и Шикамару перестал позволять своим глупым комментариям так сильно беспокоить его. Ни один из них больше не поднимал тему своей ссоры, к большому замешательству и раздражению Темари. Она сделала несколько пренебрежительных замечаний об эмоциональном интеллекте мужчин, но оставила все как есть.

"Может быть, Шикамару сможет научить меня некоторым своим трюкам, прежде чем мы отправимся домой", — сказал Канкуро, и Шикамару ухмыльнулся.

"Я не думаю, что смогу научить тебя, как быть умным". Он и увернулся от брошенной подушки, которую тот швырнул в него в ответ.

"Эй, только потому, что мой IQ не на уровне пятисот или что там у вас, ненормальных Нара..."

Внимание Шикамару отвлеклось от разглагольствований Канкуро, когда он услышал знакомый голос, эхом разнесшийся по вестибюлю. Он думал, что Наруто должен был пробыть в Конохе еще три недели. Он повернул голову к двери и, конечно же, вошел в комнату.

Позади него просачивалась остальная часть его команды. Он нахмурился, когда Учиха Фугаку вошел внутрь вслед за Какаши (и если небольшая дрожь страха пробежала по его позвоночнику, что ж, это было ни к чему). Это был следующий человек, который зарегистрировался, что заставило его вскочить на ноги и заставить его сердце бешено колотиться.

Прямо за дверью, моргая, пока ее глаза привыкали к тусклому освещению, стояла Маю. Она была одета в свою боевую куртку, с каруселью на одном бедре, хотя на голове у нее все еще был хитай-ате, несмотря на то, что она не была в форме MPF. Ее волосы немного отросли — он знал, что она не забывала подстригать их, только когда это ее раздражало, — и он не мог не заметить, как его взгляд задержался на том, как пальто облегало ее тело.

Потребовалось всего несколько мгновений, чтобы ее глаза нашли его, и в том, как прояснилось все ее поведение, когда она увидела его, было что-то в нем расслабляющее. Он даже не осознавал, как сильно беспокоился о том, что она устанет ждать его.

Шикамару проигнорировал смущенные взгляды своей команды, когда он обошел низкий кофейный столик и поспешил мимо стульев Темари и Гаары. Маю уже направлялась к нему, двигаясь достаточно быстро, чтобы концы ее пальто развевались вокруг нее.

Она столкнулась с ним несколькими секундами позже, но он ожидал этого и приготовился к столкновению. Она обвила руками его шею, когда он притянул ее ближе к себе, ее тело было теплым под его руками даже через толстый материал пальто. У него была смутная мысль, что он не должен быть слишком уютным с ней, пока ее ужасающий наставник стоял в десяти футах от него, но это развеялось по ветру, когда она встала на цыпочки и притянула его для поцелуя.

Это было нежно, едва ощущалось, и ни один из них не пытался углубить его, прежде чем отстраниться. Он поднес руку к ее щеке и провел большим пальцем по ее скуле, упиваясь ее видом. Он проигнорировал движение Наруто на заднем плане, когда он сильнее прижал ее к себе, все еще обнимая рукой за талию.

"Как ты здесь оказался?" — прошептал он. Маю улыбнулась, затем наклонилась, чтобы потереться носом о его нос.

"Мы здесь с очень официальной миссией", — тихо сказала она в ответ. "Ты заинтересован в том, чтобы потащиться за мной?"

"Если ты будешь там? Да, — сказал он и убрал руку с ее щеки, чтобы нежно прикоснуться к одной из заколок, которые он прислал ей на день рождения, которая удерживала прядь ее волос от падения на глаза.

"Эй, если ты идешь, то и мы тоже", — объявил Канкуро примерно в футе от них, и Шикамару уставился на него. Разве он не мог сказать, что они пытались улучить момент? Однако вместо того, чтобы огрызнуться на него, он глубоко вздохнул и заставил себя вспомнить о кусках дерева, которые были всем, что осталось от бедной Саламандры после того, как марионетка защитила его от дзюцу Дейдары.

Маю навалилась на него всем весом и прижалась щекой к его груди, пока смотрела на его команду. Он крепче обнял ее, желая, чтобы их не окружали люди. Он поднял глаза и замер, когда увидел, что Фугаку смотрит прямо на него.

Шикамару прочистил горло и попытался сделать шаг назад, но Маю издала звук несогласия и последовала за ним, крепче держась за него, пока не стала напоминать ракушку.

"Маю", — сказал Фугаку, и она выпятила нижнюю губу, но отпустила и переместилась так, что они стояли бок о бок, хотя она продолжала прижиматься к нему. Он обнял ее за талию, перебирая в уме возможные причины, по которым она могла быть там и с Фугаку, и со своей старой командой генинов. Возможно, новая информация об Акацуки.

"Хорошо. Фугаку, Какаши и я собираемся проведать Джирайю. Я предполагаю, что вас скоро вызовут на встречу, так что оставайтесь в здании или в своих комнатах", — сказала Цунаде, и Шикамару вздрогнул — в волнении от встречи с Маю он даже не заметил, что Цунаде вошла следом за ней вместе с одной из его дальних кузин, которая нянчилась с ним, когда он был малышом.

"...Тории?" — Спросил Шикамару, когда окинул взглядом скучающего вида фигуру, на мгновение остановив взгляд на шрамах от ожогов, которых не было, когда он уходил.

"А, привет, Шикамару-кун", — сказал он.

"Тории — моя новая помощница!" Маю подсказала, и Шикамару не смог сдержать беспомощной улыбки, когда она лучезарно посмотрела на него. "Он помог мне найти ... э-э... то, из-за чего мы здесь".

Тории вздохнула. "Ты понимаешь, что я на самом деле не твой помощник, верно?" он что-то проворчал, и Шикамару спрятал свою улыбку в ее волосах, когда она просто махнула на него рукой. Она была очаровательна.

"Хорошо, так ты расскажешь нам, почему ты здесь, или просто продолжишь быть таким загадочным?" — Спросила Темари, как только взрослые оказались вне пределов слышимости, в то время как Наруто бочком подошел к Гааре и ухмыльнулся ему. Гаара ответил на его взгляд легкой улыбкой, которая на самом деле была довольно экспансивной для него.

"Мы не можем говорить об этом здесь", — сказал Саске, пожимая плечами. "Нам придется подождать, пока мы не окажемся в одном из защищенных конференц-залов".

Шикамару проигнорировал жалобы Канкуро и наклонился так, что его рот оказался рядом с ухом Маю. "Пойдем, у меня есть своя комната", — сказал он, и она послала ему лукавую улыбку.

"Предоставь наше спасение мне", — прошептала она в ответ. Она отступила от него и переплела свои пальцы с его.

Он с удивлением наблюдал, как нить чакры пробралась в ее сумку и вытащила дымовую шашку. Она прикусила губу и взглянула на него, проверяя его готовность. Мгновение спустя территория, на которой они стояли, наполнилась зеленым дымом и удивленными возгласами различных членов их команды.

Радостный смех Маю заставил его губы изогнуться, и он направился к двери, таща ее за руку. Они выскочили на улицу и побежали вниз по улице, не обращая внимания на возмущенные крики людей, которых они оставили позади. Едва Шикамару закрыл за ними дверь своей комнаты, как Маю прыгнула на него, обхватив ногами его талию.

Он просунул руки под ее бедра и, пошатываясь, направился к кровати, когда она начала осыпать неистовыми поцелуями его лицо.

"Шика, я скучала по тебе", — сказала она, когда его колени коснулись кровати, и он сел. Затем они поцеловались, его рот открылся под ее ртом, когда она приподнялась на коленях, которые были установлены по обе стороны от его бедер на кровати. Ее ладони обхватили его лицо, и одна из его рук погрузилась в ее волосы, в то время как другая притянула ее ближе к себе, положив на поясницу.

"Я тоже скучал по тебе", — выдохнул он, когда она отстранилась несколько минут спустя, и застонал, когда она провела губами по его подбородку, чтобы осторожно поцеловать за ухом. Следующий поцелуй был более крепким и сопровождался легким прикосновением ее языка, от которого по его спине пробежали мурашки, и он изо всех сил старался не возбудиться.

Это была проигранная битва, особенно когда она застенчиво наклонила голову, приглашая его ответить взаимностью. Он издал сдавленный звук, который, возможно, был ее именем, затем наклонился вперед, чтобы провести губами вверх по ее горлу. Она вздрогнула и издала тихий стон, который заставил его прижать ее ближе к себе, когда он слегка прикусил мочку ее уха.

"Шика", — выдохнула она, и он направил ее губы обратно к своим, проводя языком по ее губам, в то время как ее руки обвились вокруг его шеи. Весь его мир сосредоточился на том, как ее собственный язык переплетался с его языком, и как она выгибалась навстречу ему, прижимаясь грудью к его груди.

Он провел руками от ее колен вверх к бедрам, погружаясь под ткань ее пальто, и его ладоням было приятно ощущать грубое прикосновение ее сетчатых штанов. Комната, казалось, сотрясалась вокруг него, когда он сжал пальцы, слегка вонзая их в мякоть ее бедер. Дрожь становилась все более заметной, и он понял, что она исходит от Маю.

Он отстранился. Они зашли слишком далеко, слишком быстро. Шикамару уже заметил, что она была подавлена, если они не справлялись с чем-то, и он обычно проявлял больше контроля, так как она не очень хорошо знала свои пределы, ну, в общем, во всем, и он никогда не хотел заходить так далеко, чтобы она в конечном итоге испугалась. Он просто так сильно скучал по ней и был так потрясен ее внезапным появлением, что увлекся их воссоединением.

Он облизнул губы и посмотрел на ее раскрасневшееся лицо и расширенные зрачки. Ее губы были красными, распухшими и скользкими от слюны, и ему потребовалось больше самоконтроля, чем ему хотелось признавать, чтобы удержаться от того, чтобы сказать "к черту все" и вернуться к тому, на чем они остановились.

"Маю, с тобой все в порядке?" Она судорожно вздохнула, затем наклонилась и уткнулась лбом ему в плечо.

"Да. Это было. Вау. Просто, мне нужна минутка."

Он откинулся на кровать и закинул ноги вверх и поперек, легко приподняв ее, когда лег так, что она растянулась поперек него, положив голову ему на плечо, а пальто веером развевалось вокруг них.

"Мы должны сделать это снова, очень скоро", — наконец сказала Маю после нескольких минут, пока он проводил рукой вверх и вниз по ее позвоночнику. "В следующий раз я буду ожидать всего этого", — она взмахнула рукой в воздухе, предположительно подразумевая в этом жесте "бушующие гормоны".

Он промурлыкал и поцеловал ее в макушку. "Все, что тебе удобно", — сказал он, хотя его сердце подпрыгнуло при мысли о еще одном сеансе поцелуев, подобном тому, который у них только что был.

"Я задавалась вопросом, будут ли объятия всем, на что это было рассчитано", — продолжила она. "Это действительно соответствовало шумихе". Она вздрогнула, и он прочистил горло, желая, чтобы его тело уже просто успокоилось.

"Вы можете сказать мне, почему вы здесь?" — спросил он, чтобы отвлечься.

"Ммм. Нашла Орочимару, — пробормотала она ему в шею. Он напрягся.

"Что? Каким образом?"

"Они сняли меня с дела Акацуки после моего похищения, потому что я уязвима или что-то в этом роде. Совершенно несправедливо. Мне было скучно, у меня была куча информации, я использовала ее, чтобы найти его." Она пожала плечами, и он сел, заставив ее взвизгнуть в тревоге, когда она дернулась и приземлилась на задницу рядом с ним на кровати.

"Что?.." Маю посмотрела на него и оборвала себя, широко раскрыв глаза. Он был почти уверен, что бы ни делало его лицо, это было неприятно, если судить по тому, что он чувствовал. Он сжал кулаки и закрыл глаза, делая глубокие вдохи вместо того, чтобы говорить.

"Шика, почему ты злишься на меня?" — Сказала Маю тихим, водянистым голосом, который затронул струны его сердца и сделал для его успокоения больше, чем могли бы сделать дыхательные упражнения.

Он открыл глаза и увидел ее опущенные плечи и то, как сморщилось ее лицо в попытке не заплакать — верный признак того, что влага, собравшаяся в уголках ее глаз, не была крокодиловыми слезами — и сразу почувствовал себя мудаком. Он притянул ее к себе и положил ее голову себе под подбородок, не обращая внимания на их неловкое положение.

"Ты глупая девчонка", — прошептал он ей в волосы. "Вы были только что похищены и ранены группой террористов, которую вы расследовали. Тебе следовало восстанавливаться, а не ворошить новое осиное гнездо.

Она фыркнула. "Скучно", — пробормотала она, но обняла его за талию и прижалась к нему.

"Я так скучала по тебе", — сказала она, и он зажмурился, когда почувствовал горячее жжение ее слез на своей ключице.

"Я знаю, мне жаль, что меня там не было", — сказал он грубым голосом, и чувство вины съедало его.

"Это не твоя вина. Я просто ... это было действительно страшно, — сказала она тихим голосом, как будто это был секрет. Зная ее, она, вероятно, считала это одним из них — ей не нравилось показывать большинству людей, даже (возможно, особенно) самой себе, когда она была напугана или подавлена. "Я думаю, именно поэтому я так увлекся поисками Орочимару. Я ... я снова позволил себе немного сойти с ума."

В ее голосе звучал такой стыд, что он оттолкнул ее назад, пока не смог посмотреть ей в лицо. Она не встретилась с ним взглядом, вместо этого сосредоточившись на одеяле справа от его бедра. Он обхватил ее лицо ладонями.

"Маю", — прошептал он. "Моя Маю, прости, что меня там не было", — снова сказал он. Она просто пожала плечами и не подняла глаз. Он вздохнул, затем наклонился вперед и прижался своим лбом к ее лбу, закрыв глаза.

"Это то, что ты должен был сделать", — сказала она. "Не извиняйся за это. Я ... я действительно горжусь тобой. Итачи-семпай сказал мне, что ваша команда убрала Дейдару. И если бы ты не разобрал большую часть Китару Хикари до того, как меня похитили, я бы никогда не сбежал. Во всяком случае, это было близко. "

Шикамару слегка покачал головой. "Даже не говори о такой возможности", — сказал он сквозь стиснутые зубы. "Я не могу этого вынести".

Маю вздохнула, и он знал, что она думает, что он чересчур драматизирует.

"Я люблю тебя, я не могу ... я не знаю, что бы я делал, если бы я..." — начал он, внезапно почувствовав затруднение с дыханием. Затем ее руки оказались на его щеках, и она яростно поцеловала его.

"Тебе не придется выяснять это", — сказала она, когда отстранилась, и он открыл глаза, чтобы увидеть, что она выглядит решительной. "Я всегда найду способ вернуться к тебе, я обещаю". Он знал этот взгляд — тот, который был на ней прямо перед тем, как она совершила что-то безумное и невозможное.

"Это не то, что ты можешь обещать", — проворчал он, но не мог отрицать, что почувствовал себя лучше. Она усмехнулась, но на ее лице появилась легкая улыбка, очевидно, она прочла его облегчение от ее заявления.

"Конечно, я могу. Я Номака Маю". Как будто это все объясняло. Что, честно говоря, в некотором роде и произошло. "И я тоже тебя люблю", — сказала она, затем наклонилась и снова поцеловала его. Он опустился обратно, пока не оказался лежащим, ее тело распласталось поверх его, пока они целовались.

Она вздохнула ему в рот, когда его руки скользнули под планки юбки ее боевой куртки, и он медленно провел ими от внешней стороны ее колен, которые были расположены по обе стороны от его торса, вверх к ее бедрам и обратно вниз. Она вытащила его волосы из-под галстука, чтобы зарыться в них руками, и он издал тихий, счастливый звук, когда она прижалась к нему.

Дверь распахнулась, и Шикамару перевернул их, его тело защитно накрыло ее, прежде чем он осознал, что это был просто Наруто, и, похоже, все люди, которых они оставили в вестибюле, стояли в коридоре позади него.

"Эк!" Он закричал. "Что ты делаешь?" Наруто прикрыл глаза и начал издавать мучительные звуки. Шикамару взглянул вниз на Маю, которая смотрела на него равнодушным взглядом с того места, где она лежала на спине, волосы веером разметались вокруг ее головы.

"Ты же понимаешь, что я могу позаботиться о себе". Он потер затылок, когда понял, что натворил. Это было инстинктивно — защитить Маю от возможной угрозы.

Он подвинулся так, что оказался сидящим на краю кровати, стараясь не пялиться на ее растрепанные волосы и раскрасневшиеся щеки, когда она устроилась рядом с ним, прислонившись к его боку. Она протянула ему галстук, он вздохнул и взял его у нее, не обращая внимания на устремленные на него взгляды, когда потянул его обратно.

"Идиот, я сказал тебе стучать", — сказал Саске Наруто, когда он ворвался в комнату, бросив на Маю взгляд. Значит, не прощена за ее трюк с дымовой шашкой.

"Откуда мне было знать, что они будут делать это?" Наруто взвыл, все еще крепко прикрывая глаза рукой.

"Реальный вопрос в том, почему вы думаете, что они будут делать что-то кроме этого?" — Сказала Темари, влетая в комнату и подходя к окну.

"Да, я удивлен, что Шикамару не уничтожил тебя за то, что ты перебил", — добавил Канкуро из коридора, и Шикамару был почти уверен, что услышал, как Гаара раздраженно вздохнул из-за неспособности своего брата держать рот на замке.

"Я сказала тебе оставить их в покое", — пожурила Сакура и послала Маю извиняющуюся улыбку. Она просто пожала плечами и придвинулась ближе к Шикамару, который хмурился. По любящему взгляду, которым одарила его Маю, он понял, что она считает это восхитительным. Шикамару был уверен, что большинство людей были либо раздражены, либо напуганы таким взглядом Нары, но у Маю всегда было странное чувство самосохранения.

"Наруто, ты можешь открыть глаза", — торжественно сказал Гаара, входя в комнату. Наруто выглянул из-за двух пальцев, очевидно готовый захлопнуть глаза при любом признаке соприкосновения губ. Когда он увидел, что все были одеты и ничьи губы не прикасались ни к чьим другим, он опустил руку. Наконец, Тории последовала за ними всеми, выглядя в высшей степени неуютно.

"Итак, пришло время тебе рассказать нам, почему ты здесь", — решительно сказала Темари, и Маю вздохнула.

"Это не совсем то, чем я могу рисковать, чтобы меня подслушали", — пробормотала она, и Шикамару попытался не чувствовать себя слишком самодовольным из-за того факта, что она уже сказала ему.

"Наруто", — сказал Саске, и Наруто просиял.

"Да, да, я понял". Шикамару с интересом наблюдал, как он опустился на колени и хлопнул рукой по земле. На его ладони появилась печать, и мгновение спустя все звуки снаружи прекратились.

Маю выпрямилась рядом с ним. "Наруто! Ты только что сделал контактную пломбу? — спросила она, и он усмехнулся и потер заднюю часть шеи.

"Да, извращенец Сейдж учил меня".

"Это ... это что-то вроде вещей экспертного уровня, Наруто. Это потрясающе!" Он просиял от похвалы, и взгляд на Саске и Сакуру показал, что они выглядели такими же гордыми, как и Маю.

"Ты станешь силой, когда станешь старше, малыш", — сказал Тории с того места, где он прислонился к стене.

Маю уткнулась лицом в шею Шикамару, чтобы скрыть свою улыбку от застенчивой ухмылки Наруто, и он поцеловал ее в макушку. Черт, он скучал по ней.

"Хорошо, хорошо, так скажи им, что случилось, сейчас", — сказала Сакура, плюхаясь на кровать рядом с Маю.

Она вздохнула и повернулась лицом к комнате. "Ну, у меня было немного свободного времени, пока я привыкала к тому, что у меня девять пальцев на ногах, поэтому я решила случайно выяснить местонахождение Орочимару ", — она продолжала говорить, перекрывая звуки протеста ", — "с помощью моей новой помощницы, Тории. Несколько дней назад мы поняли это, — сказала она, сияя Тории, которая только вздохнула при слове "ассистент".

"Ты здесь, чтобы встать на ноги", — сказал Гаара, не сводя глаз с Маю, которая кивнула.

"Ага!"

"Мы идем", — сказали несколько голосов, и Шикамару поднял брови, когда понял, что его команда заговорила. Темари спокойно встретила пристальный взгляд каждого.

"Чему ты удивляешься? Орочимару убил нашего отца и обманом заставил нашу деревню помочь в атаке, которая закончилась тем, что половина наших сил шиноби была убита или ранена. Я в долгу перед ним, — сказала она опасным голосом.

"Вау, ты довольно устрашающая", — одобрительно сказала Маю, и Темари ухмыльнулась. Шикамару почувствовал, как дрожь пробежала по его спине при мысли о том, что две девушки станут подругами.

"Так где же он? Каков наш план?" — Спросил Канкуро нехарактерно настойчивым голосом.

Маю пожала плечами. "Насколько я могу судить: отправляйся в его жуткую деревню, пусть Шишоу, Джирайя-сама и Цунаде-сама побьют Орочимару. Какаши-сенсей и Ямато-сан позаботятся о Кабуто. Все остальные несут ответственность за остальную часть деревни. Я думаю, Цунаде-сама попытается спасти своих подопытных, где это возможно ".

Саске нахмурился, по-видимому, недовольный тем, что он не будет убивать Орочимару сам. Дверь открылась прежде, чем кто-либо смог ответить, чтобы показать раздраженного вида Энсуи, держащего второй ключ от комнаты Шикамару. Наруто подпрыгнул и быстро провел ногой по печати на полу, чтобы сломать ее самым неуловимым движением. Энсуи поднял бровь, затем вздохнул, его плечи поникли.

"По крайней мере, попытайся выглядеть удивленным встречей", — проворчал он. "Пойдем, Джирайя хочет поговорить с нами".

Шикамару встал, переплетя свои пальцы с пальцами Маю, прежде чем они зашаркали за всеми. Он задавался вопросом, было ли странно, что он с нетерпением ждал нападения на деревню, чтобы убить их преступника S-ранга кейджа только потому, что он делал это со своей девушкой. Он взглянул на нее, и она встретила его взгляд с улыбкой. Ответ, вероятно, был "да", но в данный момент он не мог найти в себе сил для беспокойства.

000

Они нашли Отогакуре три дня спустя. В конце концов, все ARF решили присоединиться, даже из других деревень, либо потому, что они хотели отомстить Орочимару (братья Сэнд и Баки, а также Фарумо Бару и Ято), либо потому, что им было скучно (в основном всем).

Маю сделала несколько резких замечаний о том, насколько полезным было бы иметь Хьюгу при себе, пока они осматривали базу, пока Фугаку не указал, сколько подач, вероятно, накопится в их отсутствие. Энсуи смеялся две минуты подряд, когда она закрыла рот так быстро, что зубы клацнули друг о друга.

"Я должна сказать, я не была уверена, как это ученичество будет работать, когда я подписывала документы, но Фугаку-сан действительно помогла улучшить ваше отношение", — сказала Цунаде. Маю пристально посмотрела на нее, но воздержалась от того, чтобы сказать что-либо о собственном отношении Цунаде.

Маю надулась и отошла, прижимаясь к Шикамару, пока он, Джирайя и Энсуи рассматривали наспех нарисованную карту местности. Анзу и Момо были там вместе с Бакеном и передавали информацию, которую они нашли на входах. Он обнял ее за талию, но не отвернулся от изучения карты.

"Здесь слишком много входов", — сказал Энсуи. "Мы не можем наблюдать за ними всеми и начать эффективную атаку".

"Мы могли бы взорвать их все, кроме нескольких", — сказал Шикамару, и Маю оживилась, услышав разговор о взрыве.

"Я сомневаюсь, что мы нашли все входы. Я бы не удивился, если бы Орочимару попытался улизнуть, пока мы отвлеклись в другом месте ", — сказал Джирайя, недовольно нахмурившись — тот, который он носил с тех пор, как они отправились с целью убить его старого товарища по команде. Маю попыталась представить себя на его месте, и это заставило ее грудь сжаться.

Энсуи пожал плечами. "Ну, вот тут-то и вступаешь в игру ты, Фугаку и Цунаде. Я сомневаюсь, что он останется здесь, как только дела пойдут плохо, если его прошлое поведение хоть как-то на это указывает. Вам троим нужно подождать снаружи. Я бы посоветовал разбросать пули Цунаде по всему району, так как они могут общаться друг с другом и дать вам знать, если заметят его."

Цунаде и Джирайя пытались настоять на том, что Орочимару был их проблемой, и поэтому только они двое должны были разобраться с ним. Фугаку одарил их самым невозмутимым взглядом, прежде чем указать, что Орочимару не только напал на его ученика и сына, а позже похитил упомянутого сына, он также экспериментировал на членах своего клана в течение лет. После этого никто не спорил с тем, чтобы позволить ему быть в команде "убить Орочимару".

Джирайя что-то промычал и склонил голову набок. "Конечно, у ублюдка должно было быть подземное логово", наконец сказал он. "Всегда приходилось все усложнять. Ладно, это звучит как план. Мы также отправим каждой команде по пуле, чтобы мы могли оставаться на связи ".

Они решили разбиться на три группы, не считая команды Джирайи, Цунаде и Фугаку, а также команды Какаши и Ямато. Маю и Шизуне присоединятся к команде, возглавляемой Энсуи, которая в основном состояла из Первого и Третьего АРТА минус Какаши, в качестве спасательной команды для подопытных Орочимару. Они были самой большой группой, так как им, вероятно, понадобились бы медики, чтобы сосредоточиться на людях, которых они спасали, и дополнительные люди, чтобы прикрывать их отступление.

Тории собирался присоединиться к команде Нанако в качестве их медика и дублера, и довести их число до пяти, так как Гото все еще выздоравливал. Команда Баки была третьей группой, и обе группы собирались действовать как отвлекающий маневр в дополнение к уничтожению как можно большего количества вражеских ниндзя, чтобы, как мы надеялись, расчистить путь к отступлению для спасательной команды.

"Хорошо", — сказал Джирайя со вздохом. "Маю, ты и Наруто придумываете план взрыва всех входов, кроме этих трех", — сказал он, указывая на те, которые он хотел сохранить целыми для использования командами.

Маю подпрыгнула на носках. "Да! Я могу это сделать", — сказала она и едва удержалась от того, чтобы не потереть руки и маниакально захихикать, когда она побежала и схватила Наруто за руку, потянув его от того места, где он разговаривал с Гаарой, к трем большим спортивным сумкам, которые она заставила свою команду помочь ей нести. Они были полны различных вещей, которые, по ее мнению, могли бы пригодиться.

"Хорошо", — весело сказала она, игнорируя стон Шикамару, когда она вытащила огромную гранату. "Давайте поговорим о взрывах".

000

Торий присел за камнем, заставляя свое тело оставаться расслабленным, пока он следил за местностью. Рядом с ним Нанако точила клинок, совершенно не выглядя обеспокоенной штурмом псевдодеревни, злого логова одного из самых печально известных пропавших ниндзя в истории. Генма, с которым Тории никогда не проводил много времени, щелкнул сенбоном по зубам.

Ре напоминал валуны, на которых он лежал, настолько неподвижный, что если бы Тории не знал лучше, он бы подумал, что туша человека мертва. Только Ято выглядел таким же нервным, как и Тории, хотя для своего возраста он хорошо это скрывал.

Это была его первая миссия с тех пор, как он был ранен, и он не мог удержаться от вопроса, снова, почему он решил начать болтаться вокруг откровенно странной палаты Шикаку. Он предположил, что она выглядела немного потерянной, точно так же, как он себя чувствовал.

К тому же, когда она смотрела на него, она видела его, а не его новые шрамы или тот факт, что он потратил свое время в течение двух лет на кого-то, кто бросил его, как только стало тяжело. Что ж, она действительно видела это, потому что видела практически все, но, казалось, не сосредотачивалась на этом.

Правда заключалась в том, что Номака Маю нуждалась в нем, и было таким облегчением снова почувствовать себя полезной. Даже если это было в качестве не ассистентки безусловно сумасшедшего, но блестящего подростка. Боже, он был жалок. Испытывая потребность чувствовать себя полезным, он каким-то образом оказался в центре осады, что стало его первой миссией за четыре месяца. Тот, который включал взрывы и, скорее всего, сильный пожар, то, чему он был решительно не рад снова оказаться рядом.

Словно вызванный к жизни его мыслями, раздался звук пяти ударных бумов, за которым вскоре последовал грохот земли и огромные клубы дыма и огня. Он прерывисто вздохнул, а Нанако встала и вложила свой меч в ножны.

"Хорошо, люди, давайте двигаться", — сказала она, и они выскочили из своего укрытия и направились ко входу, скрытому за каким-то кустарником, который нашли сервалы. Она была заперта, но Ре просто отвел кулак, который теперь был покрыт толстым слоем камня, и пробил его ударом кулака. Металл прогнулся внутрь, прежде чем упасть в сторону, повиснув на одной толстой петле.

Господи, напомни мне никогда не выводить этого парня из себя, подумал Торий про себя. Не теряя времени, Ре прыгнул в дыру, вскоре за ним последовала Нанако.

Тории прыгнула вслед за ней, зная, что следующими будут Ято, а затем Генма. Они заранее обсудили формирование. Как медик, Торий всегда должен был быть в центре, что его вполне устраивало. Большинство нара просто не были созданы или обучены для ближнего боя. Тории особенно сосредоточился на технике захвата и медицине, поскольку его не интересовало ничего более близкого и личного.

Их глаза едва привыкли к тускло освещенному туннелю, когда на них напала дюжина изуродованных шиноби. Беспокойство и раздражение Тории по поводу сложившейся ситуации исчезли, и адреналин хлынул через него. Его тело вернулось к старым привычкам, и он отступил, чтобы дать своим товарищам по команде пространство для борьбы, вытаскивая себя из опасной зоны, чтобы они могли сосредоточиться.

Нанако сражалась так, как, по предположению Тории, сражался бы ураган в человеческом обличье. Она прорвалась сквозь ряды врагов, сверкая клинком и вращая волосами, рубя любого, кто был достаточно глуп, чтобы встать у нее на пути. Ре обошел ее с флангов, каменные кулаки врезались в людей, звуки ломающихся костей и влажное хлюпанье раздавливаемых органов, кожи и кровеносных сосудов сопровождали каждый удар.

Ято и Генма отступили, Генма убивал ниндзя точными бросками своего сенбона, в то время как Ято аккуратно резал людей косами ветра и воды. Четверо из них работали как хорошо смазанный механизм, бойцы средней дистанции выполняли свою работу, не давая Ре и Нанако быть захваченными, в то время как бойцы ближней дистанции не позволяли никому проскользнуть через их периметр.

Тории перенял то, как Ре и Нанако оставляли отверстия для Генмы и Ято, уклоняясь вместо того, чтобы пытаться убить определенных противников, концентрируясь на тех, кто не был легкой мишенью для их товарищей по команде, доверяя им прикрывать свои спины.

Тории думал, что ему даже не придется помогать, пока движение в тени слева от Генмы не привлекло его внимание, как раз в тот момент, когда шиноби отвлекся, убивая человека с красной кожей и длинными когтями на пальцах шестью последовательно брошенными сенбонами. Тории повернулся всем телом, желчь подступила к его горлу при виде того, что материализовалось из самого камня.

Когда-то это был человек, но теперь это была длинная фигура в лохмотьях, глаза пожелтели, зубов не было — только десны виднелись сквозь жуткую улыбку. Кожа существа была серой и выглядела болезненно, превращаясь в обвисшие морщинистые узоры, как будто она больше не могла оставаться полностью прикрепленной. Пучки жестких белых волос спорадически росли на его черепе, а пальцы были длинными и тонкими, с трехдюймовыми когтями, растущими из ногтевых лож.

Он поднял руку после того, как оказался рядом с Генмой, который, наконец, заметил это, слишком поздно, чтобы остановить, но все равно схватился за свой короткий меч. Коготь опустился, когда меч вышел из ножен, и Ято тоже только что повернулся, рука потянулась к кунаю, а глаза расширились, когда он понял, что Генма собирается нанести серьезный удар.

Когти были всего в нескольких дюймах от его лица, когда замерли на середине замаха. "Теневая привязка завершена", — спокойно сказал Тории с того места, где он делал знак Крысы в шести футах от него.

Генма, не останавливаясь, отрубил твари голову плавным, отработанным движением. Тории выпустил дзюцу как раз перед тем, как танто прорезало кожу, чтобы он не почувствовал ответной реакции. После этого все закончилось, и команда осталась в окружении искореженных трупов шиноби Орочимару.

"Мне действительно нравится, когда рядом Нара", — сказал Генма. "Спасибо, чувак".

Торий пожал плечами, и что-то поселилось в нем при осознании того, что он все еще был опытным шиноби. Он окинул свою команду проницательным взглядом и остановился на окровавленном рукаве Нанако. Он осторожно пробирался между телами, пока не оказался рядом с ней и не потянулся к раненой руке.

"Я в порядке, побереги свою энергию", — сказала она, и он послал ей свой самый равнодушный взгляд.

"Я не знаю, как они делают это в Ива, но в Конохе, это решать врачу", — сказал он и оттянул ее разорванный рукав, чтобы осмотреть глубокий порез на внутренней стороне руки. Он вздохнул и положил на нее руку.

"Ты потеряешь слишком много крови, если я оставлю все как есть", — проворчал он и снял повязку, предварительно заделав самые серьезные повреждения.

Он плотно завернул его, игнорируя ее ошеломленный взгляд, прежде чем отступить. "Хорошо. Это должно тебя удержать. Есть еще какие-нибудь травмы?" он огляделся, но не увидел ни хлещущей крови, ни конечностей под странными углами.

"Можем мы пойти узнать?" — Спросила Нанако насмешливым тоном, и он жестом показал ей пройти вперед. Они столкнулись еще с тремя патрулями, и Тории пришлось залечивать сильный ожог на боку Ре, из-за которого он делал глубокие вдохи, чтобы не потерять свой обед, когда на него нахлынули воспоминания о собственных ранах. После этого Ре неловко похлопал его по руке, но, к огромному облегчению Тории, ничего не сказал. На самом деле, Тории начала задаваться вопросом, говорил ли этот человек что-нибудь когда-нибудь.

Стены начали зловеще трястись каждые несколько секунд примерно через пятнадцать минут после того, как они вошли в подземную деревню, и безошибочное ощущение того, что богоподобные шиноби разбрасывают вокруг себя чакру, подсказало им, что Джирайя и Цунаде нашли своего своенравного товарища по команде.

Их роль заключалась в том, чтобы расчищать возможные пути отхода для спасательной команды, поэтому Тории не был удивлен, когда они завернули за угол и столкнулись с Энсуи и Ишии Кенто, их команды помогали примерно тридцати людям на разных стадиях бедствия ковылять по коридору.

Сакура и Шизуне двигались сквозь них, руки подсвечены зеленым и бинты наготове. Песок Гаары беспокойно двигался кругами вокруг них, и Тории бросил на него неуютный взгляд, прежде чем выбросить это из головы.

Желудок Тории скрутило от того состояния, в котором находились некоторые гражданские. Все их головы были выбриты, и они были одеты только в тонкие больничные халаты. Он сомневался, что там, где их держали, было теплее, чем в холодных коридорах и комнатах, которые они убирали. Все они были слишком бледными, вероятно, месяцами не видели солнечного света, и невероятно худыми.

У некоторых из них были шрамы, такие, какие можно получить только от скальпелей и игл. Другие были похожи на многих врагов, с которыми они уже сталкивались — кожа странного цвета или дополнительные придатки. Одна девочка, которой на вид было не больше двенадцати, безудержно рыдала, когда струйки крови продолжали прорываться сквозь ее кожу, прежде чем распасться, оставляя плоть закрываться почти мгновенно. Быстрое заживление или нет, но это, должно быть, было невыносимо больно, и Тории метнулся к ней и опустился перед ней на колени.

"Милая, я собираюсь позволить тебе заснуть, хорошо?" — прошептал он, и она обратила на него широко раскрытые зеленые глаза. Они были остекленевшими, и он не думал, что она даже услышала его.

Он положил руку ей на затылок и выпустил импульс чакры, затем поймал ее, когда она рухнула. К его облегчению, что бы ни запускало ее странные способности, казалось, прекратилось, пока она была без сознания. Он оглядывался по сторонам, пока его взгляд не остановился на высоком мужчине, у которого, вероятно, когда-то была большая мышечная масса, но теперь он выглядел худым и усталым. Он также был одним из самых здоровых людей там.

"Здесь ты несешь ответственность за то, чтобы вытащить ее", — резко сказал он.

Мужчина пристально посмотрел на него, прежде чем его взгляд переместился на девушку. После паузы он развел руками, как будто не был уверен, правильно ли он его расслышал. Возможно, он этого не сделал — насколько Тории знал, этот человек был глухим или, возможно, даже когнитивно отсталым от того, что сделали Орочимару и его приспешники. Но он принял девочку без жалоб, и Тории перешла к следующему пациенту, женщине средних лет, которой было трудно ходить, и положила руку ему на плечо.

"Где Маю", — спросил он, бегая глазами по сторонам.

"Она отделилась от нас вместе с Шикамару", — сказал Энсуи напряженным голосом. Торий посмотрел на свою потрепанную команду и задался вопросом, с какими неприятностями они столкнулись.

"С ними все будет в порядке", — сказал он, но не выглядел убежденным в собственных словах.

Когда его собственная грудь сжалась, он понял, что, возможно, он действительно считал Сумасшедшую Маю чем-то вроде друга. Он пообещал себе, что, несмотря ни на что, он вернется за ней и своим двоюродным братом (которого он втайне считал еще более безумным, чем саму Маю, из-за его очевидных планов жениться на девушке), как только он доставит мирных жителей в безопасное место. Он не думал, что был бы одинок, если бы решительные выражения лиц вокруг него были каким-либо признаком.

Остальные члены команды ничего не говорили, пока помогали пациентам так быстро, как только могли, зная, что им нужно вытащить их оттуда, и быстро. По пути на них дважды нападали, но враги были быстро уничтожены командой Нанако и Песчаными Братьями и Сестрами, которые были чертовски ужасны.

Наруто каждый раз пытался заставить вражеские силы сдаться, но это было тщетное упражнение. Тории мог видеть, что большинство из них даже больше не были в здравом уме, и у всех них был тот фанатичный блеск в глазах, который означал, что они были готовы умереть за свое дело. Хотя он понятия не имел, что могло быть причиной, особенно когда он увидел рыдающих, сломленных людей, которых они сопровождали из их собственного личного ада.

В конце концов они вернулись к выходу, и Саске, Энсуи, Темари, Канкуро и Нанако прыгнули вперед, чтобы обезопасить периметр, прежде чем Ре начал раздавать гражданских, поднимая их так, как будто они вообще ничего не весили.

Наруто тихо разговаривал с ними, успокаивая их, пока они ждали своей очереди, а Тории исподтишка изучал его, пока он помогал Сакуре с женщиной, чье сердце было настолько слабым, что отказывало от стресса, вызванного их побегом.

Он никогда особо не общался с Наруто, хотя был достаточно взрослым, чтобы знать, кто он такой. Его воспоминания о бушующем, неистовствующем звере, который уничтожил большую часть деревни и убил много их шиноби, включая их хокаге, были совсем не похожи на милого, улыбающегося молодого человека перед ним.

Его доброта осветила его изнутри, окутав своим светом сломленных людей вокруг него. Тории наблюдал, как они расслабились под его прикосновением и ответили на его улыбку одной из своих, выглядя удивленными, что они все еще были способны на такое.

Он рассказывал им о том, какой удивительной была Коноха, и как он был уверен, что Итачи-сама позволил бы им жить там, если бы они захотели. Тории подняла бровь и задалась вопросом, было ли это обещание, которое хокаге выполнит. Единственный раз, когда он был близок с этим человеком, был, когда он пришел, чтобы лично увидеть расследование Маю в отношении Орочимару. Тории казалось, что он казался холодным и бесчувственным, хотя Маю было достаточно комфортно рядом с ним.

Конечно, Маю смотрела на Учиху Фугаку так, словно он был вторым пришествием Мудреца Шести Путей, поэтому ее реакции на людей нельзя было доверять. Слова Итачи также, казалось, вытащили Маю из ее безумной потребности найти Орочимару прямо сейчас, Тории, прежде чем он придет и начнет хватать тела, так что он, по крайней мере, казался компетентным в обуздании своих шиноби.

Они только что вытащили последних гражданских из разбитого люка, когда в длинном коридоре раздался звук бегущих шагов. Он развернулся вместе с Наруто, Сакурой и Гаарой — остальные уже покинули базу. Он немного расслабился, когда увидел, как Маю и Шикамару выскользнули из-за угла, взявшись за руки, с облегчением увидев ее живой и почти невредимой, с куклой на спине и развевающимся пальто вокруг нее.

"Уходи!" — закричала она, широко раскрыв глаза. "Вперед, вперед, вперед!"

Тории повернулся к Наруто. "Ты слышал ее — вставай! Скажи остальным, чтобы убирались из этого района."

"Скажи Кацую, чтобы он распространил сообщение, чтобы убирался с базы!" — Закричала Маю. "Серьезно — у них есть примерно две минуты!"

"Черт возьми, Маю, что ты наделала?" Голос Энсуи заорал как раз в тот момент, когда она резко остановилась рядом с Тории.

"Э-э, что? Я? Почему ты думаешь..."

"Может ли это! Кацую уже сообщила своим коллегам, что ты сделал что-то разрушительное. Команда Баки работает как проклятая, все остальные уже на поверхности", — крикнул Энсуи вниз, и Наруто прыгнул в залитый солнцем вход. Шикамару нетерпеливо махнул Маю, которая закатила глаза, но выскочила без возражений.

Тории последовал за ним, и, наконец, Шикамару. Ниндзя торопили гражданских через заросли травы и камней к укрытию из валунов примерно в двухстах футах от них. Тории вздохнула с облегчением, когда команда Баки появилась рядом с ними.

"Просто, просто подними их! Серьезно, нам нужно убраться отсюда!" Маю закричала, затем отсоединила свою куклу и ... Вау, ладно, это был большой, беспокоящий паук. Он подлетел к хромающей женщине, чьи глаза расширились, когда она отшатнулась.

"Залезайте, леди!" — крикнула она, и Энсуи вздохнул, но бросился вперед и поднял женщину, посадив ее на паука и игнорируя ее крики, когда он взлетел, Маю рядом с ним. Тории заставил себя отвести взгляд от странного зрелища, поднял маленького мальчика, который отставал, и закинул его себе на спину.

Каждый делал все возможное, чтобы поддержать тех, у кого просто не было сил бежать. Большинство гражданских выглядели либо испуганными, либо решительными, и они пересекли поляну в рекордно короткие сроки, хотя Гаара в конечном итоге подобрал пятерых из них своим песком и просто перенес их остаток пути. Тории едва мог различить очертания огромной жабы с мечом и змеи, сражающейся примерно в полумиле от них, земля дрожала, когда они швыряли друг друга.

Он мог чувствовать чакру от большого дзюцу, которое саннин и Фугаку бросали друг в друга, толкая его, и дрожал. Где-то на востоке шла еще одна битва между шиноби высокого уровня — вероятно, Кабуто, Какаши и Ямато. На самом деле это не должно было занять много времени — по слухам, Ямато и Какаши были неплохой комбинацией.

Они только что устроились за валунами, когда земля начала дрожать у них под ногами гораздо сильнее, чем это было раньше.

"Вот дерьмо", — сказала Маю, и они все обернулись, почти как один, когда земля взорвалась ливнем пламени и дыма там, где была скрыта подземная база.

Все они в молчаливом шоке наблюдали, как в воздух поднялся столб дыма, который был размером с пять арен Конохи, расположенных рядом друг с другом. Земля начала осыпаться внутрь, и никто не произнес ни слова, поскольку кратер становился все больше и больше, пока не охватил площадь, которая, по мнению Тории, была примерно вдвое меньше Конохи.

"Это ... было более разрушительно, чем ожидалось", — сказала Маю тихим голосом, как только у всех перестало звенеть в ушах. "Должно быть, в лаборатории, где я устанавливал взрывчатку, были какие-то действительно нестабильные химикаты ..."

Она замолчала, когда все повернулись, чтобы посмотреть на нее. Шикамару придвинулся ближе к ней и заговорил. "Там было по меньшей мере сотня солдат Орочимару, которые готовились напасть на нас. Мы перекрыли их выходы — взрыв должен был уничтожить только их, а не все сооружение", — защищался он от недоверчивых взглядов, брошенных в их сторону.

"А — сто человек?" — Сказал Наруто, и Тории взглянула на него. Его лицо было белым, а кулаки сжаты. "Ты убил сотню человек, просто так? Маю, мы согласились дать им шанс сдаться!"

Маю повернулась и посмотрела вниз, а Шикамару нахмурился. "У нас не было выбора, Наруто. И это касалось нас обоих ".

"Всегда есть другой способ — тебе не обязательно было их убивать!" Наруто закричал, и Маю вздрогнула. "Только ... только потому, что они выглядели как монстры, не значит, что они были таковыми!"

Глаза Тории расширились при слове "убийство". "Эй", — рявкнул он, и Наруто, чьи глаза были полны слез, посмотрел на него. "Ты не можешь этого делать", — сказала Тории, понизив голос, чтобы его не услышали. "Иногда, как шиноби, мы должны убивать, чтобы защитить наших людей и нашу деревню. Как ее товарищ, ты не должен заставлять ее чувствовать себя хуже. Ты думаешь, у нее был выбор? Посмотрите на этих людей, — он указал на дрожащих, плачущих мирных жителей, которых они спасли. "Ты хочешь сказать, что она должна была рискнуть ими? Ты хотел, чтобы она отпустила их, когда могла их остановить?"

Наруто открыл рот, чтобы ответить, но Тории оборвал его. "Не может быть, чтобы мы не понесли потерь, если бы она это сделала. И тогда это было бы на ней."

Единственными звуками после вспышки гнева Тории были звуки, доносившиеся от все еще далекой битвы, которую вели саннины, а также крошение камня и потрескивание пламени, горящего в кратере. Бой Какаши и Ямато, должно быть, закончился, потому что в том направлении было тихо. Из их разговоров перед рейдом Тории знал, что если бы они не были слишком ранены, два ниндзя пошли бы и помогли Джирайе и Цунаде в их борьбе.

"Никто не говорил, что они монстры из-за того, как они выглядят", — наконец добавил Саске. "Они были чудовищами из-за того, что они сделали."

От слов Саске у Наруто побледнело лицо, как будто он только что понял, как прозвучало то, что он сказал. "Маю," сказал он, "Я... я не имел в виду..."

Маю пожала плечами. "Я знаю, Наруто. Все в порядке". Однако ее лицо было белым, и на самом деле это совсем не выглядело так, как будто все было в порядке.

После этого воцарилось неловкое молчание. Тории немного понимал реакцию Наруто — это было много мертвых людей, и не было редкостью плохо реагировать на это. Особенно кто-то такой от природы добрый и оптимистичный, как Наруто. Тем не менее, его слова оказали очевидное воздействие на Маю, которая была погружена в себя. Однако Тории понятия не имела, что с этим делать.

"Кто-нибудь пострадал?" — Спросила Тории в неловкой попытке сменить тему. Это вроде как сработало, потому что все, кто не был ранен, отошли в сторону, чтобы он мог делать свою работу, эффективно завершив разговор.

Следующие несколько часов он провел, исцеляя своих товарищей, прежде чем перейти к гражданским лицам, чтобы помочь им успокоиться и устроить их поудобнее. В конце концов, они мало что могли сделать для них там, у черта на куличках.

Шикамару притянул Маю к себе, чтобы она села рядом с ним, где валун закрывал ее почти от всех глаз. Она свернулась калачиком рядом с ним, и ее лицо было скрыто от посторонних глаз. Значит, все еще расстроен. Ну, если бы Торий только что случайно создал новую национальную достопримечательность, он бы тоже испытывал стресс. Энсуи продолжал поглядывать на нее с хмурым выражением лица, но был занят установкой периметра и обсуждением их следующих шагов с Нанако.

Запах дыма, пепла и сажи, сыпавшихся на них дождем, заставлял Сакуру, Тории и Шизуне нервничать. "Нам нужно двигаться", — наконец сказала Шизуне. "Это вредно ни для чьих легких".

Так что в конце концов они встали и отошли подальше от места взрыва. Они обосновались в лагере, когда зашли так далеко, как могли, прежде чем все — как шиноби, так и гражданские — были вынуждены устать. Они были рядом с небольшим ручьем, и Тории наблюдала, как гражданские с удивлением оглядывались по сторонам, водя руками по траве или погружая ноги — к сожалению, все еще босые — в воду. Сколько времени прошло с тех пор, как они выходили наружу?

Тории действительно надеялся, что Цунаде и Джирайя преуспели в убийстве этого сукина сына. Кто-то должен был сделать это давным-давно. Энсуи, Баки и Нанако столпились на другой стороне лагеря, разговаривая тихими голосами. Наконец, они, казалось, пришли к соглашению.

Тории увидел, как Энсуи встал и направился туда, где на краю лагеря сидела Маю, Саске с одной стороны и Шикамару с другой. Тории поколебался, затем последовал за ними, сев, скрестив ноги, рядом с Шикамару и игнорируя пристальный взгляд Энсуи. Должно быть, он решил, что не возражает против того, чтобы он испортил вечеринку, потому что переключил свое внимание на отдачу приказов.

"Хорошо. Маю, ты не против отправить Анзу и Момо посмотреть, что происходит с другими командами? Мне нужно отправить Бакена с сообщением в Грасс, чтобы они были готовы принять тридцать беженцев.

"Конечно, Энсуи", — сказала она, и Тории подавила желание обнять ее, настолько подавленной она была. Ладно, да, так что, возможно, он любил ее, несмотря на ее безумие. В конце концов, она была единственной, кто относился к нему так, как относилась бы к любому другому человеку, несмотря на его очевидные трудности, и дала ему цель и что-то делать, когда он тонул в депрессии.

Вместо того чтобы просыпаться в постели, которую он больше не делил с мужчиной, за которого, как он думал, выйдет замуж, и пялиться в зеркало на тело, которое он больше не узнает, он проводил время, выполняя поручения и помогая сумасшедшему офицеру полиции раскрыть довольно большую тайну. Улучшение, по крайней мере.

Через два часа после отправки вызова их четверо пропавших товарищей по команде наткнулись на поляну, Тсунаде и Какаши были практически втянуты двумя другими, Анзу и Момо кружили вокруг них и выглядели обеспокоенными.

Тории с удовольствием наблюдала, как Маю и ее команда начали суетиться вокруг знаменитого, которого все боялись Хатаке Какаши, который перешел от того, что его несли между Ямато и Фугаку, к падению на встревоженного Энсуи.

"Он в порядке, это просто истощение чакры", — проворчала Цунаде, пока Сакура и Шизуне помогали Джирайе опустить ее на землю.

"Кабуто и Орочимару мертвы. Энсуи, докладывай, — прямо сказал Джирайя, не утруждая себя борьбой с Шизуне и Сакурой, когда они начали их осматривать. Тории встал и подошел к остальным трем, слушая Энсуи, пока он кратко, но тщательно излагал то, что произошло на базе.

Остановив кровотечение, он перевязал глубокую рану на бедре Какаши. Были и другие поверхностные раны, наряду с истощением чакры, но он проигнорировал их, предпочтя заняться перевязкой сломанных ребер Ямато.

Фугаку выглядел так, будто его поймали в дзюцу режущего ветра, если множественные неглубокие раны, которые Тории мог видеть сквозь его разорванную форму, были каким-либо признаком. Тории подошел к нему, не обращая внимания на свирепый взгляд Фугаку, когда тот занял его место. Он был медиком, и то, что на него пялился гордый, наводящий ужас нин, было просто частью территории.

"Нара-сан, спасибо вам за вашу заботу, но..."

"Шишоу!" — Выпалила Маю, когда увидела Фугаку. До этого момента она была отвлечена тем, как ужасно выглядел Какаши. Она опустилась на колени рядом с Тории, и ее руки порхали над Фугаку, не прикасаясь. "Что он сделал с тобой?"

Фугаку вздохнул, но не попытался помешать Тории снова перевязать его раны, когда Маю пустилась в многословную речь шепотом об инфекции и потере крови. Она как раз заканчивала краткое изложение статьи, которую она прочитала — написанной Цунаде в дни ее молодости — о важности дезинфекции ран в полевых условиях, когда Энсуи добралась до части о людях, которых она и Шикамару взорвали.

"Подожди, ты взорвал всю базу?" — Сказал Джирайя. "Например, вся база?"

"Нет", — драматично простонал Какаши. "Так много бумажной работы".

Маю замолчала и уставилась в землю, а Фугаку изучал ее. Затем выражение его лица смягчилось, сменившись пониманием. Он, вероятно, понял, что она чувствовала себя немного виноватой перед всеми людьми, которые погибли при взрыве. Было слишком много смертей, чтобы чувствовать себя ответственной, особенно когда кто-то из ее команды назвал их убийствами, независимо от того, насколько сильно он, казалось, сожалел о своем неудачном выборе слова сейчас.

"Хорошо, Учиха-сама. Когда мы вернемся в деревню, тебе нужно будет провериться в больнице — я сделала, что могла, но у меня мало чакры, — извиняющимся тоном сказала Тории. "И мы израсходовали большую часть наших запасов на гражданских".

"Все в порядке", — проворчал Фугаку. "Маю, иди сюда".

Он встал и подошел к краю чахлых деревьев, каким-то образом умудряясь выглядеть элегантно, несмотря на раны и порванную одежду. Маю зашаркала за ним, ее тело было напряжено. Шикамару, который отошел, чтобы постоять со своим дядей, наблюдал, но не последовал за ним. Тории, чувствуя беспокойство, несмотря на усталость, пошел проведать женщину со слабым сердцем, хотя одним глазом следил за Маю.

Он расслабился, когда Фугаку наклонился вперед и положил руку ей на плечо, говоря тихим тоном, который не был услышан. Постепенно напряжение спало с ее плеч, и еще через несколько минут она бросилась вперед и обвила руками талию Фугаку. Тории не потрудился скрыть свой смешок при виде ошеломленного выражения лица обычно стоического мужчины, но через мгновение он положил одну руку на голову девушки, а другой похлопал ее по спине.

000

Они, прихрамывая, вернулись в скрытую деревню Грасса четыре дня спустя. Им пришлось ждать, пока кто-нибудь принесет припасы для гражданских — они ни за что не вернулись бы без обуви — и Маю провела время, избегая взглядов с широко раскрытыми глазами, когда люди заглядывали в воронку, которая раньше была маленьким королевством Орочимару.

Маю в основном держалась поближе к Фугаку и Нарам, так как, общаясь со всеми остальными, рисковала столкнуться с Наруто, рядом с которым, по общему признанию, она чувствовала себя неловко. Не каждый день кто-то обвиняет тебя в убийстве, даже если она знала, что на самом деле он этого не имел в виду. Он просто немного помешался на людях, которых называли монстрами, и последующем обращении с ними.

Маю на самом деле не чувствовала себя плохо из-за своего решения взорвать армию Орочимару упреждающим ударом, по многим причинам. Главным из них был простой факт, что если бы она этого не сделала, были бы жертвы с их собственной стороны, и она не могла с этим жить. Его создания были сильными, со странными способностями, которые доставляли элитной команде, которую они принесли с собой, много неприятностей.

Это не было похоже на то, что это было преднамеренно. Шикамару и Маю были отделены от своей команды, когда пятнадцать штук упали с потолка. Один из них, очевидный лидер, только что рассмеялся, когда Наруто умолял их сдаться, и воспользовался бы шансом пронзить Сакуру, если бы Маю не попала в Щекотливую ситуацию.

Она наблюдала, как он растворился в луже теней и выскользнул из клея, затем преобразовался прямо перед ней и Шикамару. Они были вынуждены отступить от всех остальных, у которых были свои собственные странные сражения с экспериментами, превратившимися в армию.

В конце концов, выяснив, что ни одна из их атак не сработала, они избежали растворения и спрятались в старой лаборатории. Они быстро обнаружили, что большие, жуткие трубки со сложными печатями, выгравированными в них в центре комнаты, предназначались для проведения экспериментов Орочимару.

Это заняло некоторое время, но они заманили существо в комнату, затем бросили его в одну из труб комбинированной атакой теней Шикамару и нитей чакры Маю, заперев его в тюрьме. Именно когда они пытались найти дорогу обратно к своей команде, они обнаружили, что сотня Здоровых шиноби готовилась атаковать их силы, как только они покинут подземную базу.

Это было простое решение — устроить взрыв, который уничтожил бы армию до того, как они смогли бы атаковать. Что касается Маю, то у нее не было другого выбора. Конечно, она не хотела взрывать всю базу, но тогда было много нестабильных вещей, плавающих вокруг лабораторий, таких как Орочимару.

Тем не менее, когда Наруто посмотрел на нее с таким разочарованием, а затем назвал ее действия убийством, это было больно. Это заставило ее задуматься, был ли он прав. Ну, ладно, конечно, он был прав, она убила свою долю людей, но это не было похоже на то, что она делала это ради забавы (Ватана не в счет, она была почти уверена). Она просто хотела, чтобы люди, которых она любила, были в безопасности.

Разговор Фугаку помог. "Маю, — сказал он, — тебе пришлось выбирать между своей командой и силами, возглавляемыми кем-то, кто уничтожит Коноху, как только взглянет на нее. Ты не сделал ничего плохого".

"Но Наруто был ... расстроен этим", — призналась она.

"Наруто не из тех, кто должен жить с последствиями. Ты такой и есть. Если бы тебе пришлось выбирать снова, было бы все по-другому?"

Она на мгновение задумалась, прежде чем медленно покачать головой. "Нет. Они, вероятно, не собирались слушать нас, Фугаку-шишоу. Они зашли слишком далеко".

Он протянул руку и положил ей на плечо. "Иногда героям приходится делать трудный выбор", — сказал он и выглядел таким печальным, что Маю бросилась вперед и обняла его, хотя она была нежной, зная о его различных травмах.

"Ты думаешь, я герой?" — спросила она тихим голосом. Он напрягся, вероятно, от удивления — в конце концов, не то чтобы они часто обнимались (когда-либо), — но после ее вопроса он расслабился, нежно положив одну руку ей на затылок, в то время как другая легла на спину. Не совсем медвежьи объятия, но она бы их приняла.

"Я знаю нескольких людей, которые могут лично подтвердить это", — сказал он.

"Спасибо". Она отстранилась и посмотрела на него, зная, что, вероятно, делает свой жуткий взгляд. "Я ... я действительно рад, что я твой ученик".

Он неловко прочистил горло. "Да, хорошо. Полагаю, я тоже этому рад."

После этого Маю вернулась к Шикамару, который все время, пока они разговаривали, дергался в ее сторону. Он чувствовал себя немного чрезмерно заботливым, но она на самом деле не возражала — это означало, что она могла быть такой жалкой, какой хотела, а он просто обнимал, гладил ее и говорил приятные вещи. Никаких недостатков, на самом деле, поскольку не было никакой опасности, навстречу которой она сейчас хотела бы бежать.

Как только они вернулись в Грасс, Фугаку был очень непреклонен в том, чтобы она оставалась в их общей комнате каждую ночь, даже дошел до того, что поставил ловушки над дверью, которые предупредили бы его, если бы она попыталась "сбежать". В ответ Маю стала заходить в комнату Шикамару, как только Фугаку уходил на кажущиеся бесконечными сверхсекретные встречи, которые проводили дипломаты по поводу Акацуки, ныне павшей деревни Саунд, и транспортировки беженцев.

Маю знала, что по меньшей мере десять из них приняли предложение пройти лечение в Конохе под присмотром Цунаде, Сакуры и Тории. Неудивительно, поскольку трое медиков были частью команды, которая их спасла.

В данный момент она прижималась к Шикамару, солнечный свет падал на кровать через окно и согревал их. Прошло два дня с тех пор, как они вернулись в Грасс, и было похоже, что Маю не уедет, по крайней мере, еще несколько, пока все не придут в себя и не разберутся с политическими последствиями.

"Итак, Итачи-семпай попросил у меня совета насчет свиданий", — сказала она, нарушая комфортное молчание.

"...Что?"

Она села и повернулась, скрестив ноги так, чтобы смотреть на него сверху вниз. "Ага! Это секрет, но я почти уверен, что это не считается, если я расскажу тебе, так как мы любим друг друга ".

"Я не думаю, что это так работает", — нежно сказал он и протянул руку, чтобы намотать прядь ее волос себе на палец. Она просто пожала плечами.

"Ну, мне не нравится ничего тебе не говорить. Итак, хочешь угадать, кто тот человек, который привлек его внимание?" Она наклонилась вперед, глаза ее заблестели.

"Если это Саске, то я отбеливаю свой мозг", — протянул он, и Маю разразилась восхищенным хихиканьем.

"Они странно одержимы друг другом. Но нет, это не Саске." Она еще некоторое время тянула с раскрытием, прежде чем, наконец, объявить, что это Инузука Хана, и рассказать ему о своей деятельности по подбору партнеров.

"Ну, реакция совета должна быть интересной", — сказал Шикамару, улыбка играла на его губах.

Маю только пожала плечами. "Она дочь главы клана и является уважаемым следопытом и медиком. Будут некоторые придурки, но я сомневаюсь, что кто-нибудь совершит ошибку, сказав что-то плохое о Хане или ее клане семпаю более одного раза ". Говоря, она водила пальцем вверх и вниз по его руке, наблюдая, как по коже пробегают мурашки. "Не то чтобы она нуждалась в его помощи, защищая себя".

Он замурлыкал, и некоторое время Маю молчала. Она уставилась на Шикамару сверху вниз, склонив голову набок и прищурив глаза. Он знал, что она что-то обдумывает в своем мозгу, но, казалось, был доволен тем, что ждал ее, оставаясь молчаливым с полузакрытыми глазами. Наконец, она заговорила.

"Эй, могу я взглянуть на твой... э-э..." она указала на его колени, и его глаза распахнулись почти комично широко.

"Что?" Он сел, его щеки покраснели, и он накрыл колени подушкой, как будто хотел создать барьер между ней и этим.

Ее плечи поникли. "Ну, очевидно, ты можешь сказать "нет". Мне просто любопытно, так как я видел Саске и Кибу..."

"Что", — сказал он снова, на этот раз ровным тоном.

"Я имею в виду, я тоже мог бы тебе кое-что показать. Может быть, моя грудь? Кажется, они тебе нравятся." Она постучала пальцем по нижней губе, и он издал сдавленный звук, в то время как его щеки покраснели еще ярче.

"Маю", — наконец сказал он после того, как взял себя в руки. "Есть ли причина, по которой ты хочешь увидеть ... это ... кроме любопытства?"

Маю пожала плечами и посмотрела в сторону. "Я имею в виду. Я просто подумал, что ты, возможно, захочешь...Я could...do что-то с этим?"

Шикамару уставился на нее, а она опустила взгляд на свои руки, нервничая и также чувствуя себя странно смущенной и, возможно, немного отвергнутой. "Извини. Мне не следовало спрашивать. Я просто... пойду посмотрю, не хочет ли Сакура..."

Он вздохнул, протянул руку и схватил ее за запястье, потянув за него, пока она не посмотрела на него. На его лице появилась легкая улыбка, и она сразу почувствовала себя лучше. "Маю, я хочу делать все, что тебе удобно. Но ... может быть, мы могли бы поработать над этим. Нет никаких причин просто так бросаться в самую гущу событий. К тому же, я не хочу делать что-то подобное прямо перед тем, как мы снова расстанемся на месяцы. Я хочу убедиться, что с тобой все в порядке... после... Он потер заднюю часть шеи с явным дискомфортом.

"Хорошо", — сказала Маю и послала ему робкую улыбку.

Должно быть, он уловил ее облегчение, потому что склонил голову набок. "К чему такая спешка?"

Маю снова поникла и выпятила нижнюю губу. Он усмехнулся и притянул ее к себе, переворачиваясь и устраивая их так, чтобы они лежали на боку, лицом друг к другу.

"Ты можешь сказать мне", — сказал он низким голосом, когда она продолжала колебаться.

Маю дулась еще несколько минут, но его взгляд оставался твердым, и в конце концов она сломалась, как он и предполагал. "Я-не-хочу-чтобы-Киба-побеждал", — пробормотала она в спешке.

Он приподнял бровь. "Выиграть что?"

"Я не знаю! Просто, каждый раз, когда я оборачиваюсь, он ... он, ты знаешь. Я даже не думаю, что он больше девственник." Она нахмурилась. "Если Киба может это сделать, то и я смогу".

Шикамару застонал и хлопнул себя рукой по лбу. "Маю. Пожалуйста, никогда больше не суди о своих жизненных достижениях по тому, что делает этот идиот ".

"Но ! .. "

"Но ничего. Киба не интересуется тем же, что и ты, когда дело доходит до свиданий. Ты и я ... находимся в другой ситуации. Он просто хочет найти девушек, готовых доставить ему удовольствие, — прямо сказал он. "Что бы там ни было, пока они этого хотят, все в порядке".

"И ты не хочешь, чтобы я тебя освободил?" — Раздраженно спросила Маю, и он усмехнулся и притянул ее ближе.

"Конечно, я знаю. Но я хочу, чтобы тебе было удобнее. Я тоже хочу быть рядом после этого. Так что мы можем просто... отложить обсуждение снятия одежды на потом?"

"Прекрасно", — сказала она. Она никогда не умела ждать, когда что-то возбуждало ее любопытство, и ей вдруг стало очень, очень любопытно узнать об анатомии Шикамару.

"... так могу я хотя бы увидеть тебя без рубашки?"

Маю продержалась всего один день, прежде чем ей наскучило валяться без дела, и Шикамару ворчал и суетился, но в конце концов согласился отвести ее в комнаты Братьев и сестер Сэнд. Она хотела сравнить свои наблюдения с Канкуро по кукольному искусству, что он был слишком счастлив делать.

Когда Гаара упомянул, что Канкуро потерял свою любимую марионетку, спасая Шикамару, она была так благодарна, что наклонилась вперед, поцеловала его в щеку и подарила ему один из своих Крошечных Ужасов. Шикамару дулся добрый час после этого, вплоть до тех пор, пока они не ушли и не обнаружили, что Наруто сидит за пределами комнаты, выглядя крайне неуютно. Он вскочил на ноги, и Шикамару шагнул вперед с хмурым выражением лица.

"Чего ты хочешь", — спросил он ровным голосом.

"Я просто хочу поговорить с Маю", — сказал Наруто, ссутулив плечи и выглядя как побитый щенок.

"Не будь сварливой, Шика", — сказала Маю, обходя своего самозваного телохранителя и игнорируя его раздражение. "Я догоню тебя позже". Она тянула его за воротник, пока он не сдался и не наклонился, чтобы поцеловать ее.

"Пошли", — сказала Маю Наруто, ведя их по коридору к одной из задних дверей. Наруто молча следовал за ней, пока они шли к пустой тренировочной площадке, которую Грасс выделил для использования АРФОМ. Она повернулась и посмотрела на него.

"Мне действительно жаль", — сказал Наруто, поерзав. "Я знаю...Я знаю, что ты не..."

"Сумасшедший убийца?" она легко предложила, и он сгорбился. Она вздохнула. "Я знаю, что ты так не думаешь, Наруто. Мои чувства были изрядно задеты, но как только я справился с этим, я понял, что на самом деле дело было не во мне ".

Наруто вздохнул и потер рукой голову. "Я просто ... Все всегда говорили, что я был монстром, когда рос", — сказал он тихим голосом, и Маю сглотнула. "Я думаю, если бы кто-нибудь спросил большинство жителей деревни, они бы сказали, что было бы безопаснее просто убить меня. Видя всех этих людей, которые выглядели как монстры и, вероятно, даже не просили об этом, я думаю, я просто хотел to...to ..."

"Чтобы спасти их. Все в порядке, Наруто. Мне нравится, что ты хочешь спасать людей. Я знаю, что на самом деле ты была расстроена не мной, а ситуацией. И ... может быть, вы правы, может быть, кто-то из этих людей сдался бы. Если бы вы были там, вы, вероятно, нашли бы способ спасти их. Я думаю, я просто...Я не знаю, я не думаю так, как ты ".

Наруто покачал головой. "Я тоже не всегда могу спасти всех, Маю. Мне действительно не следовало этого говорить, несмотря ни на что. Ты мой друг, и я должен был поддержать тебя. Я просто...как я уже сказал, на самом деле это было не из-за тебя. "

Маю вздохнула и скрестила руки на груди, желая, чтобы вся эта дискуссия поскорее закончилась, чтобы он перестал выглядеть таким грустным. "Знаешь, Какаши однажды сказал мне, что мне придется принимать решения о том, кому жить, а кому умереть", — медленно произнесла она. "Я думаю...Я был бы более бесцеремонен в этом вопросе, если бы не ты. Иногда я думаю... "если я сделаю это, Наруто посмотрит на меня грустными глазами, когда узнает", и я должен остановиться и действительно обдумать это ".

Наруто смотрел на нее широко раскрытыми глазами, и она продолжила. "Ты прав, тебе не следовало говорить мне это, но в то же время иногда мне нужно, чтобы кто-нибудь помог мне вспомнить, что людей можно спасти, и я не должен убивать их только потому, что я боюсь, что они причинят боль людям, которых я люблю, или потому, что я расстроен ". Она неловко пожала плечами. "В следующий раз просто не будь придурком".

Наруто притянул ее в грубые объятия, и она вздохнула с облегчением. "Ты ошибаешься", — сказал он, когда отстранился. "Ты хороший человек, Маю-тян — тебе не нужно, чтобы я указывал тебе, что делать".

"Ты тоже хороший человек, Наруто. Сейчас. Хочешь спарринг?"

Его ответом была широкая улыбка, и Маю, спотыкаясь, вернулась в комнату Шикамару несколько часов спустя, вся в грязи и синяках, чувствуя себя в тысячу раз лучше.

000

Новость о том, что Орочимару мертв — хотя по какой-то причине никто из тех, кто был там, не поделился подробностями того, что именно произошло, — уже распространилась по Конохе к тому времени, когда Маю, Фугаку, Тории, Цунаде и Сакура вернулись ровно через пятнадцать дней после того, как они ушли. Остальная часть ART One осталась, так как они все равно скоро должны были вернуться на ротацию.

Независимо от того, насколько тонко или не тонко она спрашивала о битве с Орочимару, Фугаку не сдвинулся с места. Тсунаде пришлось только один раз хрустнуть костяшками пальцев, чтобы отослать Маю прочь, чтобы никогда больше не спрашивать ее, в то время как Тории смотрела на нее как на сумасшедшую, даже за то, что она вообще попыталась. Она восприняла это как означающее, что что бы ни сделал Орочимару во время боя, это было тревожно, мощно, и не то, о чем трое шиноби хотели, чтобы кто-нибудь еще узнал, когда-либо. Маю не знала, почему ее считали просто кем попало. Это раздражало.

Какаши, по крайней мере, вкратце рассказал ей о том, что произошло с Кабуто, хотя это могло быть больше связано с попыткой вытащить ее из его комнаты после того, как она ворвалась в шесть утра. Энсуи застонал в подушку, и она весело спросила, не хочет ли он посмотреть на культю ее пальца, что заставило его сдаться и позволить ей забраться к нему в постель. Легко.

Пока он пялился на ее четыре пальца на ногах, она невинно спросила Какаши о драке. Он пытался не говорить ей из злости за то, что она разбудила его, но Энсуи взглянул на него , и внезапно он стал источником информации.

То, что Кабуто исцелял себя, действительно, было серьезной проблемой, которую они обошли, когда Какаши наложил на него сильное гендзюцу. Ямато воспользовался озабоченностью мужчины иллюзией, чтобы направить в него несколько деревянных копий — начав с ладоней, чтобы он не мог выполнять много дзюцу, — а затем оставил их там. В конце концов, трудно заживать вокруг деревянных шипов. Затем Какаши потратил много времени, нанося ему ужасные раны, пока, наконец, он не сдался.

Ее сенсей весело сжег его тело дотла, и была ли она счастлива сейчас, достаточно ли у нее информации? Маю сказала, что это приемлемо, прежде чем выскочить из комнаты, чтобы распространить информацию среди остальной части своей команды.

Это было странно, просто то, насколько нормальным все стало снова. Теперь, в возрасте четырнадцати лет, у Маю количество убийств исчислялось тремя цифрами. Она знала, что Какаши, вероятно, был намного выше ее, когда был в ее возрасте, но тогда Какаши сражался на войне с шести лет. Просто ... об этом было очень странно думать.

Она вернулась к патрулированию с Юхуи и следовала за Фугаку повсюду. Никаких интересных дел не поступало, хотя Маю действительно помогла Дай выследить кого-то, кто нарушил свое условно-досрочное освобождение. Момо нашла этого человека менее чем за три часа, следуя по его запаху до бара в нижнем гражданском районе. Он попытался убежать, и Дэй жестом показал ей, чтобы она позаботилась об этом.

Это была не ее вина, что Букими вызвала массовую панику, когда она убрала человека, попавшего в Щекотливую ситуацию. Он был просто очень непонятой марионеткой. Ну, во всяком случае, это то, что она написала в своем отчете до того, как Фугаку заставил ее переписать его.

У нее было три тренировки с Фугаку, и он, наконец, объявил их все "упражнением в бесполезности" в солнечный прохладный день после того, как один из его клонов набросился на нее с ветки, на которой он сидел. Фугаку пытался научить ее чувствовать сигнатуры чакры в течение нескольких дней, и по какой-то причине ее шестое чувство или что там было, что позволяло ниндзя чувствовать чакру, было сломано.

Фугаку наконец вздохнул и ущипнул себя за переносицу, из него вырвался практически крик разочарования. "Маю, я видел, как ты распознаешь, когда там кто-то прячется. Как ты это делаешь, если не можешь почувствовать чакру?"

"О, ну что ж. Это просто — я просто наблюдаю за людьми вокруг меня. Когда они чувствуют скрытого ниндзя, язык их тела выдает это. Кроме того, иногда я чувствую их запах, или слышу их, или замечаю что-то неуместное ". Маю пожала плечами. "Я никогда на самом деле не чувствовал чью-то чакру, если только они не разбрасывали ее повсюду".

Фугаку напевал и изучал ее. "В этом нет ничего неслыханного. Существуют разные уровни природных способностей. Некоторые, как Сенджу Тобирама, настолько искусны в этом, что их даже называют сенсорными типами. По-моему, Асума однажды упоминал, что у Яманаки Ино есть такая способность. Тогда есть те, кто находится на другой стороне спектра — люди, которым трудно выделить отдельные сигнатуры из белого шума окружающей их естественной чакры ".

Маю резко обмякла. Отлично, она была глуха к звукам чакры. "Это ... плохо?"

"Это недостаток, но вы, естественно, дополняете его, учась отслеживать и оттачивая свои дедуктивные навыки. Нам просто нужно будет сделать пометку об этом в вашем файле, чтобы вы были в паре с сильными сенсориками ". Он сделал паузу, прежде чем обратить на нее строгий взгляд. "Это то, над чем я ожидаю, что ты поработаешь, Маю. Возможно, вы никогда не сможете почувствовать кого-то, когда он подавляет свою чакру, но вам, по крайней мере, нужно поработать над распознаванием подписей людей ".

Именно так она обнаружила, что медитирует дополнительные полчаса в день, но вместо того, чтобы концентрироваться вовнутрь, она сосредотачивалась на окружающей ее чакре. Это было скучно, и она бы уже прекратила, если бы не знала, что подача наказаний была еще более скучной.

Маю вышла из здания MPF через четыре дня после того, как обнаружила, что она сосала сенсорную чакру, практически подпрыгивая от возбуждения. Она жонглировала стопкой книг вместе с папкой, полной документов, пока мчалась к комплексу Нара, поворачивая к жилому району.

Она сделала двойной дубль, когда старейшина Ре, мужчина, которого она выставила любителем кружев, фальшиво улыбнулся ей и помахал рукой. Что ж, это было странно. Она выбросила это из головы, когда подошла к дому, который искала, и несколько раз ударила ногой в дверь.

Она открылась мгновение спустя, чтобы показать маленькую, женскую, хмурую версию мужчины, к которому она пришла. "Эй! Твой брат дома?" — Спросила Маю, наклоняясь к стопке книг в ее руках, чтобы лучезарно улыбнуться ей.

Глаза девушки сузились. "Ты та странная леди, от которой моя мама все время говорит моему брату, что ему следует держаться подальше?"

Маю несколько раз моргнула, глядя на нее. "Um. Вероятно?"

Девушка улыбнулась. "Отлично! Заходи. Меня зовут Эйми. Ты действительно выследил убежище Орочимару, а затем взорвал его?" — Спросила Эйми, отступая в сторону. Маю последовала за звуками разговора по коридору. По пути она заглянула в гостиную, беззастенчиво подглядывая. Дом был опрятным, хотя и немного захламленным.

Она услышала голос Тории, доносившийся из нескольких комнат от нее. "Да, мам, я планирую снова брать задания. Я просто... ох. — Он замолчал, когда Маю ворвалась на кухню.

Он сидел за столом, просматривая то, что, по мнению Маю, могло быть бюджетными ведомостями. Невысокая женщина с черными волосами, собранными сзади в пучок, сквозь который пробивались седые пряди, стояла у плиты. Маю с первого взгляда могла сказать, что она не была урожденной нара — значит, вышла замуж за члена клана.

"Тории!" — Позвала Маю, спотыкаясь о стол и роняя книги перед собой, прямо поверх того, что он делал. Стол содрогнулся от силы их удара о поверхность. Она протянула пачку бумаг, которую несла под мышкой, и трясла ею перед его лицом, пока он не выхватил ее у нее из рук и не открыл.

"MPF принял ваше заявление на должность следователя! Разве это не здорово? Конечно, учитывая мои рекомендации и рекомендации Фугаку, они ни за что не стали бы...

Торий поднял руку, и она послушно замолчала, подпрыгивая на носках. "Маю-тян, я не подавал заявление о вступлении в MPF".

Маю усмехнулась. "Очевидно, я заполнил заявление за вас. Тебе действительно следует поработать над созданием подписи, которую не так легко подделать ..."

"Что здесь происходит?" — спросил я. Вмешалась мама Тории. Тории только вздохнула и посмотрела в потолок.

Маю повернулась к женщине, уловив ее неодобрение, а затем пожала плечами. "Привет, Нара-сан. Я просто помогаю вашему сыну обеспечить свое будущее. Что-то, чему, я думаю, вы были бы рады, поскольку вы оказывали на него давление, чтобы он просто забыл о травме, через которую он прошел всего несколько месяцев назад, чтобы он мог продолжать приносить доход в ваш дом ". Она знала, что ее сопровождающая улыбка была резкой, и мама Тории разинула рот. На другой стороне кухни Эйми выглядела довольной.

"Маю", — отрезала Тории. "Оставь мою мать в покое". Она фыркнула, но послушно повернулась к нему, где он просматривал документы с хмурым выражением лица.

"Я не понимаю", — наконец сказал он. "Я думал, что было невероятно трудно попасть в MPF, если ты не Учиха".

Маю проигнорировал бормотание своей матери о том, что это не могло быть так сложно, если бы Маю была в этом замешана. Ее репутация у более консервативной Нары в клане была совершенно незаслуженной. Может быть. В основном. Она едва взорвала эту вывеску, и то время, когда она и Шикамару тестировали ее дымовые шашки и покрасили несколько витрин в розовый цвет, было вполне объяснимой ошибкой.

"Так и есть. Фу, не надо всей этой истории с низкой самооценкой, это так скучно ". Она громко вздохнула, увидев выражение его лица — смесь надежды, неверия и беспокойства. "Хорошо, я объясню это тебе по буквам. Фугаку-шишоу спросил меня, в какой части расследования Орочимару вы были вовлечены, и я сказал ему — правдиво — , за какие части вы были ответственны. Он был действительно впечатлен. И Нанако сказала много хорошего о твоей работе в ее команде, и Шизуне также была впечатлена тем, как ты вел себя как медик. Итак, — сказала она, затем сделала паузу, чтобы глубоко вздохнуть.

Тории уставился на свое письмо о приеме. "Ладно. Ну, и что мне нужно делать дальше?"

Маю просияла, глядя на него. "О! Что ж, у тебя тест в следующую среду. Тебе нужно запомнить все эти юридические книги и быть готовым к спаррингу перед группой надутых Учиха ". Он уставился на стопку книг, краска отхлынула от его лица.

"Не волнуйся! Я уже сказал Итачи-семпаю, что ты не сможешь отправиться на задания на этой неделе, и я помогу тебе учиться. О, нам будет так весело!" Маю в восторге захлопала в ладоши, прежде чем выскочить из кухни.

"Лучше начать!" — крикнула она через плечо. "Пока, Эйми, пока, мама Тории!"

Ее следующей остановкой был магазин Акинобу. Сам мужчина смотрел на стул сверху вниз, как будто он лично оскорбил его, указывая одному из своих новых стажеров на все, что с ним было не так.

"Привет, Акинобу-сенсей", — позвала она, просто чтобы увидеть, как он повернул голову и уставился на нее. Она помахала, и он сердито посмотрел на нее, прежде чем вернуться к тому, чтобы довести стажера до слез. Она подошла к своему рабочему месту, вытаскивая схему, над которой работала несколько дней.

Ее разум очистился от странного помешательства, в котором она была до поражения от Орочимару, и хотя она следила за расследованиями Рута и Акацуки, казалось, что никакой новой информации не поступало. На самом деле, остальная часть Акацуки, казалось, ушла в подполье, и Корень был в основном, ну, отсеян, хотя два АНБУ, которые сбежали после похищения Маю, были МИА.

Маю все еще не была уверена, был ли Яманака тем таинственным человеком, который собирался покопаться в ее сознании. Скорее всего, он не знал, что Иноичи сделал с защитой Маю, поэтому мог предположить, что сможет получить от нее информацию. Она знала, что Иноичи, по крайней мере, был способен нанести серьезный ущерб чьему-либо ментальному пространству, если они попытаются противостоять его методам.

Маю была достаточно близка к Итачи, чтобы Фу, возможно, чувствовала некоторую вину за то, что причинила ей боль, но она просто не могла быть уверена, так как она никогда на самом деле не видела этого человека, ну, не то, чтобы она знала. Итак, они играли в игру ожидания. А это означало, что у нее было время вернуться к своим другим проектам. После нескольких чрезвычайно поучительных бесед с Канкуро она решила, что ее следующими шагами в карьере кукловода будет научиться управлять двумя большими и сложными куклами одновременно.

Рико подошла и заглянула ей через плечо. "О, кохай! Это обновление для Букими?"

Маю откинулась назад и улыбнулась девушке. "Нет! Познакомься с Варой Варой, женой Букими."

Глаза Рики расширились. "Счастливчик Букими", — сказала она с усмешкой, и они разговорились о лезвиях, которые понадобятся Маю для ее новой куклы. Она задержалась допоздна, прежде чем отправиться домой, волнение гудело у нее под кожей от перспективы пополнить свой арсенал.

Она как раз готовилась к очередному скучному дню патрулирования с Юхуи, когда получила повестку от командира чунинов. Маю сморщила нос при мысли о разговоре с этим человеком, но смирилась с неизбежным. Если бы она попыталась проигнорировать повестку, Фугаку похоронил бы ее в бумажной волоките. Она сменила форму на шорты и боевую куртку, зная, что ее, вероятно, вышлют из деревни, затем прикрепила свою карусель, в которой уже было все необходимое для миссии за пределами деревни, если только она не собиралась отсутствовать больше недели.

Она напевала, пока распечатывала Букими и сажала его на спину, лениво размышляя, как она справится с двумя куклами — она никак не могла нести обеих, так что одной пришлось бы оставаться в свитке. Она с трудом добралась до кабинета командира чунинов и вызвала Анзу и Момо для эмоциональной поддержки. Анзу рассмеялась, когда рассказала им, зачем она их вызвала, а Момо просто махнула хвостом, как всегда не впечатленная театральностью Маю.

"В прошлый раз, когда он попросил меня, он дал мне задание по уборке после лесного пожара", — проворчала она. "Это было ужасно, и Фугаку-шишоу был в ярости, потому что он не объяснился с ним первым. Но я почти уверен, что он уже не совсем там и вполне законно забыл, кем я был ".

"Должен ли кто-то вроде этого руководить вашими силами?" — Спросила Момо.

Маю пожала плечами. "Эх, я думаю, Итачи делает большую часть тяжелой работы, пока они не найдут кого-нибудь другого".

Они поднялись по лестнице башни, и она нерешительно помахала чунину, которого узнала по Разведке, прежде чем свернуть к нужному офису. Сварливая секретарша за столом махнула ей, чтобы она проходила, хотя она искоса посмотрела на Момо и Анзу, и Маю вошла в комнату, затем остановилась, когда увидела, кто сидел за столом.

"О! Что ж, из тебя получится гораздо лучший командир чунинов. Привет, Асума-сенсей, — сказала она и подскочила, чтобы встать перед столом с гораздо большей энергией, чем у нее было с тех пор, как она узнала, что получила повестку.

Асума ухмыльнулся, и она отметила, что он выглядел намного лучше, чем в последний раз, когда она видела его. Она заходила к нему домой несколько месяцев назад, и он лежал на диване, выглядя изможденным и бледным от боли и, по сути, обозленным на весь мир. Куренай, которая, очевидно, была беременна, выглядела не намного лучше.

Теперь он снова был человеком с целеустремленностью, и это имело большое значение. Шиноби не наслаждались неподвижностью, это было точно. Анзу и Момо обошли стол, чтобы поприветствовать его, и он рассеянно погладил их по головам.

"Рад, что ты так думаешь", — сказал он немного сухо. "Хотя я совершенно уверена, что мой новорожденный ребенок мог бы справиться лучше".

Маю подавила смешок и серьезно кивнула. "Я подозреваю, что ты прав. Итак, в чем дело?"

Асума постучал пальцем по тому, в чем Маю узнала свое досье. "Фугаку-сама попросил меня начать отправлять миссии С и В рангом в вашу сторону. Это на самом деле идеально, так как у меня есть место в группе захвата и допроса — их третьего только что перевели в личную охрану Итачи. Ты будешь руководителем группы ".

Маю оживилась при этих словах. Лидерство было чем-то, чем она никогда раньше не интересовалась, но хотела попробовать свои силы после просмотра "Фугаку" в последние месяцы. "Вау, правда? Ладно, кто моя команда?"

"Похоже, они только что прибыли", — сказал он. Маю повернулась к двери и увидела...Ино и Чоджи стоят там.

"О, дерьмо", — пробормотала она, когда приятное выражение лица Ино потемнело при виде нее. Даже Чоджи немного сверкнул глазами, что было ... на самом деле немного пугающим.

"Ино, Чоджи", — весело сказал Асума. "Передай привет своему новому капитану команды".

000

Маю подняла руку, чтобы дать сигнал Ино и Чоджи остановиться примерно через два часа после того, как они покинули деревню. Они были на пути к поимке конохи уровня чунина, которая создавала проблемы на границах, грабила торговцев и беспокоила деревни.

Ино и Чоуджи опустились на землю рядом с ней, а Анзу и Момо прибыли мгновением позже оттуда, где они вели разведку впереди.

"Хорошо", — решительно сказала Маю, скрестив руки на груди. "Вы, ребята, пытались убить меня своими взглядами с тех пор, как мы ушли. Я знаю, что мы не самые лучшие друзья, но это кажется немного чересчур. Я хочу разобраться с этим до того, как ты "случайно" забудешь прикрыть мне спину, и я окажусь проткнутым насквозь ".

Это было несправедливо, она знала. Ино и Чоуджи, по общему мнению, были хороши в том, что они делали, и невероятно заслуживали доверия. Не имело значения, как сильно они ее ненавидели, она была ниндзя Конохи, и они будут защищать ее всем, что у них есть.

В основном она сказала это, чтобы вызвать реакцию у Ино, и это сработало. Ее щеки покраснели, а руки сжались в кулаки по бокам. "Это забавное обвинение, исходящее от такого нелояльно настроенного человека, как ты".

Маю действительно была удивлена. Она была готова к тому, что ей представят список недостатков ее характера в качестве доказательства того, что она недостаточно хороша для их друга детства, но недостаток лояльности на самом деле не был одним из них.

"Um. Что?"

"Не прикидывайся дурочкой", — сказала Ино. "Мы знаем. Вся деревня знает. Шикамару тоже скоро будет."

Глаза Маю метались между ними, пока она пыталась понять, о чем, черт возьми, они вообще говорят. "Хорошо, я предполагаю, что вы двое думаете, что я недавно сделала что-то ужасное. Что-то, что ставит под сомнение мою преданность Шикамару. Я просто понятия не имею, что это такое, так что, может быть, мы могли бы поделиться с классом?"

Чоджи сделал шаг вперед, и Маю с трудом удержалась, чтобы не откинуться назад. Блин, акимичи были пугающими, когда они использовали свои размеры для работы и маячили. "Маю", — сказал он и выглядел таким разочарованным в ней, что она почувствовала себя виноватой, несмотря на то, что понятия не имела, что натворила. "Шикамару объяснил, что твое поведение на экзаменах в чунины было уловкой, и на самом деле ты не встречалась с Саске. Я решил дать тебе презумпцию невиновности, хотя и знал, что фальшивка это или нет, но это повредит Шикамару."

Глаза Маю расширились. Неужели это действительно причинило ему боль? Конечно, он казался расстроенным, но не обиженным, не совсем. Конечно, она знала, что он способен что-то скрывать от нее, когда захочет, в конце концов, он был довольно умен. Она отодвинула это в сторону, чтобы подумать об этом позже.

"Хорошо...?" — подсказала она, когда он замолчал.

Ино громко вздохнула и скрестила руки на груди. "Боже, мы можем перестать это растягивать? Мы знаем, что ты встречаешься с Итачи-сама, хорошо?"

У Маю отвисла челюсть, и она уставилась на них в поисках любого признака того, что они шутят. Они не были такими. "Um. Нет, я не такая, — наконец сказала она.

Ино пристально посмотрела на нее. "Ты не совсем был деликатен! Обед в задней комнате, только вы двое, каждую неделю. Вы вместе воспитываете собаку и все время навещаете его в офисе. Кроме того, все знают, что он принес тебе подарок, который ты назвала своим Любимым Медвежонком, пока была в больнице ". С каждым новым пунктом в списке Маю падала все больше. Ладно, значит, все это действительно звучало плохо, когда было собрано вместе. Чертовы сплетничающие шиноби.

"Ты можешь мне не нравиться, но ты то, чего хочет Шикамару, поэтому я был готов дать тебе презумпцию невиновности, но..."

"Хорошо! Остановись, просто, — Маю подняла руку, чтобы прервать Ино. "Думаю, я могу понять, как кучка лишенных воображения назойливых людей, у которых нет своей жизни и, следовательно, они не лезут не в свое дело, решили бы, что Итачи-семпай и я встречаемся". Маю закатила глаза, чтобы не было никаких сомнений в ее мнении об упомянутых назойливых людях.

"Но это не так. Нет, заткнись, дай мне сказать. Если бы ты просто спросила меня, вместо того чтобы предполагать, ты могла бы избавить себя от морщин, которые ты себе накликала, хмурясь. Маю почувствовала прилив триумфа, когда рука Ино коснулась ее лба, тревога отразилась на ее лице. "Прежде всего: Итачи-семпай и я — друзья, вот почему я навещаю его. Мишку Любви подарили мне Шикамару и Итачи — Семпай был достаточно мил, чтобы принести его мне, чтобы подбодрить меня в больнице. Во-вторых, я тетя Аки Маю, а не его мать. Я беру его на прогулки, чтобы он не торчал весь день дома с семпаем, и потому что он действительно мягкий и милый, и он нравится Момо и Анзу ". Оба кота торжественно кивнули, но выглядели слишком удивленными ее затруднительным положением. Предатели.

"Наконец, мы встречаемся за ланчем, потому что я работаю над проектом для него. Тот, о котором, я хотел бы отметить, знает Шикамару. Кстати, пожалуйста, скажи мне, что ты не отправлял шиноби, который в настоящее время находится на опасной миссии, из деревни сообщение о том, что его девушка встречается с его Хокаге. Ты пытаешься убить его?" Последнее она произнесла на повышенных тонах, потому что, серьезно. Если бы она не рассказала Шикамару, что именно они с Итачи задумали, это могло бы скомпрометировать его в опасный момент.

Ино немного потеряла румянец с лица и теперь выглядела соответственно раскаявшейся. "Я ... я не думал об этом".

"Нет, ты просто подумала о том, что была так права насчет того, какая ужасная и никчемная его девушка, и теперь ты наконец можешь это доказать, и он может порвать со мной. Что ж, позвольте мне сказать вам прямо сейчас, что этого не произойдет. Я собираюсь выйти замуж за Шикамару, родить всех его детей и жить в доме рядом с домом Энсуи, а сэнсэй с ним, и ты ничего не сможешь с этим поделать!" Последние шесть слов она прокричала Ино, который вздрогнул. "В любом случае, в чем твоя проблема со мной? Я понимаю, что я не такая, как большинство девушек, но кого это волнует?"

Ино уставилась на нее, как на идиотку. "Проблема не у меня, а у тебя! Ты едва смотришь на меня, когда мы в одной комнате, а когда ты говоришь со мной, это никогда не бывает приятно. Ты ненавидишь меня из-за того, что случилось, когда нам было по шесть.

Маю ощетинилась. "Это просто смешно".

Ино недоверчиво подняла брови, и да, Маю поняла, что она дочь своего отца. "Ты затаил обиду, потому что винишь меня за свой первый бой с Шикамару, и тебе не нравится, что он защищал меня, когда ты довел меня до слез".

"Это ... это не..."

"Так и есть", — твердо сказала Ино, выражение ее лица вызывало Маю на спор. Маю надулась. Тупые Яманаки и их тупая психология.

"Ну, не то чтобы ты тоже пытался быть милым со мной", — наконец сказала она.

Ино отвела взгляд. "Я не..."

"Ты ее пугаешь", — сказал Чоджи, и обе девушки повернули к нему головы, забыв, что он здесь, и он пожал плечами. "Ее клан не привык, чтобы кто-то читал их так хорошо, если только они не нара, и все они слишком ленивы, чтобы сказать то, что они знают вслух".

Руки Маю упали по бокам, когда она увидела выражение лица Ино. "Ха", — сказала она.

"Мне жаль, что мы не пришли поговорить с тобой, прежде чем делать предположения", — сказал Чоуджи, затем толкнул локтем Ино, когда она промолчала.

"... Я тоже".

Маю вздохнула. "Наверное, я прошу прощения за то, что иногда была немного ... резкой", — выдавила она.

"Ты действительно думаешь, что я подверг Шикамару опасности?" — Спросила Ино после того, как прошло несколько неловких секунд.

Маю покачала головой. "Нет, как я уже сказал, он уже знает, почему я ошиваюсь рядом с Итачи. Он просто пробормочет гадости о том, что ты лезешь не в свое дело, а потом нахмурится и назовет тебя неприятным, когда увидит в следующий раз ".

Губы Ино изогнулись в легкой улыбке. "Да, он, вероятно, так и сделает", — сказала она нежно.

"Вы, ребята, скучаете по нему", — сказала Маю, и Ино усмехнулась.

"Да. Я знаю, что у вас двоих происходит какой-то эпический роман, но мы знаем его с пеленок. Он был нашим товарищем по команде. Конечно, мы скучаем по нему".

Маю вздохнула и потерла затылок. Так что, возможно, она затаила крошечную обиду с тех пор, как ей было шесть. И, возможно, немного ошибочной ревности. Не помогло и то, что Ино была законно раздражающей, но если эта ситуация что-то и доказала, так это то, что их молчаливая война не была хороша для Шикамару. Что, если бы она не упомянула проект "Привязанная к нему"? Он будет преследовать преступников S-ранга, будучи эмоционально скомпрометированным.

"Хорошо. Ну, я думаю, нам, вероятно, следует объявить ... перемирие, — пробормотала Маю. "С тех пор, как мы в команде и все такое".

Ино изучала ее, и, к удивлению Маю, ей потребовалось всего около двадцати секунд, прежде чем она пожала плечами и шагнула вперед, вытянув руку перед собой. "Э, мы, куноичи, должны держаться вместе, да?"

Губа Маю приподнялась с одной стороны, и она взяла ее за руку. "Да, я думаю, что так". Она повернулась к Чоджи.

Он улыбнулся, и вместо рукопожатия она получила медвежьи объятия. Неловко с Букими на спине, но у них все получилось.

Ино и Чоуджи были хороши в захвате и допросе — действительно хороши, хотя она не уверена, почему могла думать иначе. Их обучал Сарутоби Асума, и Шикамару ни разу не сказал ничего пренебрежительного об их навыках. Ино слишком много жаловалась на жуков, грязь, природу, а позже на кровь ниндзя-разбойника, которая попала на ее одежду, но не похоже, что Маю ожидала, что она внезапно станет другим, менее раздражающим человеком только потому, что они очистили воздух.

К тому времени, как они вернулись, Ино и Маю успели по меньшей мере трижды поспорить, и она была почти уверена, что Чоджи от стресса съел на два пакета чипсов больше, чем съел бы в противном случае. Но все трое слаженно действовали в боевых ситуациях, и Маю предположила, что это потому, что всех их обучал стратегии один и тот же человек.

Когда они закончили давать отчет Асуме и передали своего пленника в T & I, Маю поспешила подняться на несколько уровней в офис Итачи. К счастью, он был свободен, и она ворвалась внутрь, слегка помахав Саю рукой. Он был новым охранником Итачи, и Маю остановилась, чтобы рассмотреть его снаряжение. Черная рубашка и брюки с длинными рукавами, а поверх — капюшон с откинутым назад капюшоном, скрепленный булавкой в форме листа.

"Ха. Новая униформа?" она указала на Итачи, который просто промычал и поднял бровь, глядя на нее.

"Это светский визит, Маю-тян?"

"О, нет. Эм," ее глаза метнулись к Сай, прежде чем она выпалила, "Вся деревня думает, что мы встречаемся".

Итачи уставился на нее. Она уставилась на него в ответ. Наконец, он заговорил. "Это ... неожиданно".

Маю отчаянно закивала. "Да. Я думаю, может быть, именно поэтому Фугаку спросил меня, как я отношусь к вступлению в клан. Я думал, он просто хотел убедиться, что я знаю, что старейшины Нары — это палки в колеса. Но, эм. Я думаю, он действительно имел в виду, что старейшины Учиха — это палки в колеса." Маю сделала паузу, и Итачи ущипнул себя за переносицу.

"Это также объясняет, почему Нара Ре попыталась улыбнуться мне. Он, вероятно, беспокоится о том, что будущая жена хокаге возненавидит его."

"Маю", — Сказал Итачи, возвращая ее внимание к себе. "У меня есть работа, и, по-видимому, мне нужно сообщить некоторым людям — " читай: Хана", — что я не ухаживаю за четырнадцатилетней девочкой".

"Эй! Я зрелая для своего возраста!" — запротестовала она, но подняла руки, увидев его равнодушное выражение. "Не нужно становиться убийцей. Это не моя вина, что люди — сплетники ".

Ладно, возможно, некоторые из ее планов в конечном итоге выглядели так, будто они занимались парой дел, но это было только для того, чтобы она могла выманить Ханну, а затем неожиданно отозвать ее в середине, чтобы она и Итачи занимались парой дел. Судя по выражению лица Итачи, у него были те же мысли. Она вышла, пока все было хорошо.

000

"... И тогда он сказал: "Маю, я полностью виню тебя в этом недоразумении", — сказала Маю, оскорбленно размахивая руками, в то время как Юхуи притворилась, что не знает ее. "Откуда мне было знать, что люди на самом деле настолько глупы? Очевидно, что я влюблена в Шикамару ..."

"Так вот почему ты краснеешь каждый раз, когда Дай подходит к тебе слишком близко?" — Сказала Юхуи совершенно невозмутимо, и Маю поперхнулась воздухом.

"Я — что? Что? Нет! Это только потому, что он... хороший следователь!" Юхуи закатила глаза на бессвязность Маю.

"Расслабься. Я уверен, что это нормально — слегка влюбляться в других людей. Не похоже, что Дай стал бы действовать в соответствии с этим, даже если бы ты захотел. "

"Грубо", — пробормотала Маю. Не то чтобы она хотела действовать в соответствии с этим, потому что, конечно, ее предательское подростковое тело решило, что Дай сексуален, но эмоционально ее это не интересовало. Был только один человек, которого она действительно хотела... Ну.

Она немного отстранилась, вспоминая, как Шикамару застонал ей в рот в ее последний день на Траве, когда она схватила его руку, поднесенную к ее груди. Их одежда осталась на них, но все это прикосновение к груди в первый раз было для него очень возбуждающим, если то, как он замер, вздрогнул, а затем метнулся в ванную, было каким-то показателем.

Ее внимание привлек звук потасовки возле бара между двумя пьяными гражданскими, и она застонала, надеясь, что ее не стошнит. Снова. Пока это не случилось, она не понимала, что Учиха способны смеяться до слез, но Юхуи доказал ей обратное. Ну, за исключением одного раза, когда Саске сделал это, когда она приклеилась лицом к столу, но она подумала, что это была какая-то случайность. Очевидно, ее несчастье было просто забавным для членов этого клана.

Они успокоили двух мужчин, в основном потому, что те были отвлечены красотой Юхуи. Маю закатила глаза — у них не было шансов, и не только потому, что она была учихой, а они были непривлекательными стариками. На прошлой неделе они столкнулись с гражданским лицом из клана Учиха, симпатичной девушкой, лишь немного старше Маю по имени Ная. Она была дочерью няни детства Юхуи, и они дружили с самого детства. Они также были невероятно, полностью влюблены друг в друга.

Было трудно наблюдать за их взаимодействием, потому что Маю не была идиоткой. Юхуи была женщиной-шиноби из клана Учиха, которая активировала свой шаринган. От нее ожидали бы, что она выйдет замуж за милого мальчика-учиху и родит от него столько детей, сколько сможет родить.

Маю подумывала о том, чтобы сказать что-нибудь Фугаку, но знала, что лучше не думать, что он сможет что-то с этим сделать. Ему повезло в том, что Микото не только была счастлива остаться дома со своими детьми, но и в том, что они полюбили друг друга, несмотря на то, что их брак был устроен. У него было не больше выбора в отношении своего брака, чем у большинства высокопоставленных Учиха. Глава клана или нет, он не мог заставить всех их надутых старейшин или родителей Юхуи перестать быть властными, женоненавистническими придурками.

Если бы Юхуи взбунтовалась и решила не выходить замуж, ее, вероятно, выгнали бы из клана, хотя Маю была почти уверена, что Фугаку позволил бы ей сохранить работу. Он был традиционен во многих отношениях, но у нее никогда не возникало ощущения, что он на самом деле считал, что женщины годятся только для приготовления детей и ужина. Он бы никогда не взял в ученики женщину, если бы знал. Он просто думал, что они должны быть скромными, милыми и хорошо расставлять чайные подносы, пока им не понадобится начать убивать людей. Учиха были такими странными.

Юхуи была бы опустошена, если бы потеряла свое место в своем клане. Ее гордость за свой клан была очевидна, и Маю не питала особых надежд, что она взбунтуется. Может быть, она нашла бы мужа, который не возражал бы, чтобы она оставалась офицером, по крайней мере, неполный рабочий день. Было почти слишком плохо, что Итачи не мог быть ее мужем. Он ни за что не стал бы удерживать ее дома, если бы она хотела работать. Фу, все это было удручающе.

Самым досадным было то, что она ничего не могла с этим поделать. Маю знала, что любое изменение в структуре должно быть сделано изнутри клана. Может быть, она убедила бы Чиасу полностью отказаться от традиций и основать феминистское движение учиха. Она оживилась при этой мысли, когда они заскочили в штаб-квартиру, чтобы поместить двух пьяниц в изолятор на ночь, к счастью, без рвоты.

"У тебя завтра еще одно задание за пределами деревни?" — Спросил Юхуи, когда они вернулись на свой маршрут.

"Да. Я думаю, шишоу хочет, чтобы я наращивал свои миссии. Он всегда говорит что-то вроде: "Маю, куноичи, занимающая руководящую должность в Военной полиции, должна держать руку на пульсе деревни". Она понизила голос и выпрямила спину, изображая его, и губа Юхуи приподнялась набок.

"Да, хорошо. Он не ошибается. Ты думаешь, он готовит тебя на должность шефа полиции?" — спросила она небрежно, но вопрос был каким угодно, только не случайным. Это был настоящий страх многих офицеров MPF, что будущий начальник полиции будет не только не учихой, но и женщиной, о ужас.

Маю фыркнула. "Сомневаюсь в этом. Он знает, что я, вероятно, потеряю половину нашей политической поддержки в первые шесть месяцев. Политика слишком скучна для меня, — пренебрежительно сказала она. "Он, наверное, хочет, чтобы я был лидером команды или что-то в этом роде".

Юхуи хмыкнул, но его голос звучал неубедительно. Маю очень, очень надеялась, что никто не попытается поставить ее в такое положение. Это было бы абсолютной катастрофой, и действительно, бумажная волокита быстро устарела бы. Если она и узнала что-то о себе, так это то, что ее место в поле. Она случайно взорвала бы штаб-квартиру в течение первого месяца, если бы застряла за письменным столом.

Следующие два месяца прошли без драм. Тории был назначен Следователем после того, как с честью сдал экзамен — фактически, первый Нара в полиции. Маю провела первую неделю его присоединения к команде Дая, улыбаясь ему и представляя его всем как своего помощника.

"Ты же понимаешь, что я выше тебя по званию", — проворчал он ей однажды, когда она потащила его на ланч, чтобы выудить информацию о незакрытых делах Дэя.

"Да, но в моем сердце ты всегда будешь моим любимым помощником", — сказала она, и он вздохнул, но она не упустила легкой улыбки, промелькнувшей на его лице.

"Итак, я видела, как лейтенант Хаяо вчера разглядывал твою задницу", — небрежно сказала она, когда он откусил кусочек лапши, и разразилась смехом, когда он попытался посмотреть на нее, давясь едой.

Маю потратила некоторое время на изучение Хаяо, хотя бы потому, что он так сильно нравился Фугаку. Хаяо считался немного бунтарем в клане, так как он не пытался скрыть тот факт, что не планировал жениться на женщине и заводить с ней маленьких Учих. Отчасти поэтому его до недавнего времени не было в MPF — с глаз долой, из сердца вон означало, что никто не преследовал его, вышвыривая на обочину за дерзость не быть пешкой в руках старейшин его клана. По мнению Маю, эти ребята не могли умереть достаточно быстро.

За последние десять лет он заработал достаточно репутации крутого героя деревни, чтобы никто не хотел привлекать негативное внимание к клану, отрекаясь от него. Так что никто не сражался с Фугаку, сделав его лейтенантом. Маю была почти уверена, что Хаяо согласился только потому, что ему нравилось водить за нос совет Учиха.

Наконец, Тории взял себя в руки и указал на нее. "Ты угроза", — проворчал он.

"О, ты любишь меня", — сказала она, прежде чем откусить отвратительно большой кусок лапши. Он закатил глаза и фыркнул, но не стал этого отрицать.

"А теперь давай потратим следующие полчаса на раскрытие дела об ограблении, чтобы ты мог поразить всех своим мастерством после обеда", — сказала она.

000

В тот день, когда Шикамару и Энсуи должны были вернуться в деревню, Маю проснулась в шесть утра. Когда Есино и Шикаку спустились вниз, они с удивлением оглядели огромный, перекошенный торт и разрушенную кухню.

"Что вы, ребята, делаете? Он будет здесь через ... четыре часа! Мы должны развесить баннеры, нафаршировать клецки и...

"Эх, Маю, успокойся. Это не имеет большого значения, — сказал Шикаку, зевая. "Мы сделаем это". В итоге он увернулся от покрытой глазурью лопаточки, когда Маю бросила ее в него с такой силой, что она вонзилась в стену, разбрызгивая шоколад повсюду при ударе.

"Это самая большая сделка! Их не было дома много месяцев. У нас закончился соевый соус, пойди принеси немного", — потребовала она, и он выбежал из кухни.

Есино, у которой всегда было больше здравого смысла, чем у ее мужа, просто подошла и схватила фартук, чтобы приготовить свинину для гедзы. Каким-то образом они убрали кухню и повесили плакаты "Добро пожаловать домой" к тому времени, когда Анзу вприпрыжку вбежала, чтобы сообщить им, что эти двое прибыли и регистрируются у Хокаге.

Маю только что закончила надевать светло-серое платье макси с голубыми и розовыми цветами, а Есино вставляла в волосы заколки, которые Шикамару подарил ей на день рождения.

"Сядь", — сказала женщина, когда Маю вскочила, якобы для того, чтобы броситься к башне.

Она надулась, но спорить не стала и позволила Есино закончить. Итачи, должно быть, сказал им идти домой и проверить на следующий день, потому что, когда она добралась до крыльца, Шикамару и Энсуи только что вышли из-за поворота. Она размытым пятном преодолела расстояние, на этот раз избегая опрокидывания Шикамару — Шисуи провел для нее и Хинаты ускоренный курс по тому, как делать это "правильно", — а затем он поднял ее и закружил по кругу, пока она смеялась.

"Ты дома!" — сказала она, когда он опустил ее на землю и наклонился, чтобы поцеловать его. Он счастливо замурлыкал у ее губ, и они оба проигнорировали раздраженное фырканье Энсуи.

"Давай же! Я испекла тебе торт, и мы с мамой приготовили ужин — оба твоих любимых блюда, и...

"На тебе нет обуви", — сказал Шикамару, глядя вниз на ее ноги. Прежде чем она смогла ответить, он подхватил ее на руки в свадебной мантии. Она обвила руками его шею и радостно забарабанила ногами.

"Ты такой галантный", — сказала она, глядя на него снизу вверх, и он покраснел, довольный.

"Боже, вы двое отвратительны", — сказал Энсуи и обогнал их.

Она наклонилась и уткнулась носом ему за ухо, затем слегка прикусила кожу там, именно так, как, она знала, ему нравилось. Он споткнулся и чуть не уронил ее, прежде чем уставиться на нее сверху вниз. Она улыбнулась в ответ, ничуть не раскаиваясь.

"Ты прекрасно выглядишь", — наконец сказал он.

"Ты тоже хорошо выглядишь", — ответила она, чувствуя себя странно застенчивой, но искренне. Он всегда хорошо выглядел.

Они подъехали к дому, и он поставил ее на землю, прежде чем Шикаку грубо обнял его. Есино нетерпеливо оттолкнула мужа с дороги и притянула к себе Шикамару с мокрыми глазами. Он обнял ее в ответ так же крепко, а затем Энсуи заворчал, в то время как Шикаку тоже настоял на братских объятиях. Он вырвался из его лап только для того, чтобы Маю набросилась на него следующей.

"Я видел тебя всего несколько месяцев назад", — сказал он со вздохом, но улыбался.

Энсуи и Шикамару потребовалось некоторое время, чтобы привести себя в порядок, прежде чем спуститься на кухню, оба подозрительно посмотрели на ставший еще более однобоким торт. Возможно, Маю немного переусердствовала с нанесением слоев. Энсуи дважды осмотрел дыру, оставленную лопаткой в стене, прежде чем сесть ужинать.

"Итак, каково это — быть знаменитым?" — Спросила Маю Шикамару и Энсуи, которые оба посмотрели на нее непонимающими взглядами. Она знала, что на ее лице была злая улыбка, но она с нетерпением ждала возможности подразнить их по этому поводу в течение месяцев.

"Ну же, не говори мне, что ты не знаешь?" — сказала она сладко. Шикаку усмехнулся, и Энсуи бросил на него подозрительный взгляд.

"Ладно, что бы это ни было, выкладывай", — сказал он, отправляя в рот клецку.

"Разве ты не знаешь, что о деяниях АРФА поют повсюду?" — Спросила Маю с притворной невинностью. "Вы, ребята, ниндзя из множества разных скрытых деревень, которые в основном бегают вокруг, спасая людей, пока вы пытаетесь найти информацию об Акацуки".

"Нет", — сказал Энсуи ровным голосом.

"Ага", — сказал Шикаку, каждый дюйм старшего брата доставлял своему младшему брату неприятности. "Особенно после того, как АРФ вышел и уничтожил Орочимару, сохранив кучу своих человеческих экспериментов в процессе. Согласно распространенному мнению, это доказательство того, что шиноби могут мирно сосуществовать и достигать большего, чем развязывание войн и убийства людей. Поздравляю, брат, ты — оплот мира и единства".

Энсуи выглядел соответственно испуганным. "Я — Саван Смерти, неужели эти люди глупы?"

Остальная часть вечера была такой же занимательной, и Маю была так счастлива собрать всю свою семью в одном месте, что едва могла сдержать волнение. Наконец, после того, как Маю закончила рассказывать историю о том, как пьяный шиноби наблевал на нее, и обнаружила, что Учиха смеется, Энсуи отложил палочки для еды и прочистил горло.

"Итак, Джирайя дал мне знать, прежде чем мы ушли. Похоже, Итачи меняет нескольких шиноби на ARF — он хочет дать другим шанс наладить дипломатические отношения с другими деревнями".

Маю замерла, широко раскрыв глаза, а конечности покалывало от силы ее надежды. Она взглянула на Шикамару, который смотрел прямо на нее с легкой улыбкой на лице. "Ты имеешь в виду..." — прошептала она, и Энсуи ухмыльнулся.

"Ага. Мы с Шикамару сменяемся из ARF. Мы вернемся к обычному дежурству ".

Ко всеобщему удивлению, может быть, особенно Есино, она разрыдалась. "Я ... мне очень жаль. Я просто ненавидела, что тебя так долго не было", — сказала Есино, в то время как Шикаку запаниковал и оглядел комнату, как будто он мог убить то, что расстраивало его жену.

"Боже, папа, что ты делаешь?" — Прошипел Шикамару. "Обними ее или что-нибудь в этом роде!"

Шикаку неуверенно обнял Есино и дернулся, когда она уткнулась лицом в его плечо, затем расслабился. Да, никто не привык к тому, что Есино ломается, так что Маю не могла точно винить Шикаку за его первоначальную панику.

Наконец, она успокоилась и встала, чтобы яростно обнять Шикамару и Энсуи. Маю схватила руку Шикамару в свою.

"Если ты когда-нибудь снова попросишь о подобном задании", — небрежно сказала Маю, "я брошу тебя и выйду замуж за Кибу". Он дернулся так сильно, что свалился со стула, преуспев в замене слез Есино истерическим смехом.

В ту ночь Маю спала чутко, нервы ее гудели от возбуждения. Наконец, она услышала, как Есино и Шикаку передвигаются, готовясь к новому дню. Она притворилась спящей, когда один из них заглянул к ней, и заставила себя подождать несколько минут после того, как услышала, что они уходят. Затем она выпрыгнула из кровати и поспешила через холл в комнату Шикамару, скользнув под одеяло рядом с ним.

Он ждал ее, и она пискнула, когда он перевернул ее на спину и накрыл ее тело своим. "Маю", — прошептал он, и она нетерпеливо потянула его вниз.

"Шикамару", — ответила она после того, как они целовались неопределенно долгое время. "Я хочу — можем ли мы попробовать то, о чем мы говорили в Grass? Я имею в виду. Могу я, э-э, прикоснуться к нему?"

Он отстранился и посмотрел на нее сверху вниз. Она твердо встретила его взгляд, и через несколько мгновений он нерешительно кивнул ей. "Хорошо", — прошептал он и наклонился, чтобы прижаться губами к ее губам.

000

Позже тем утром, после того, как они оба вылезли из постели и приняли душ, она спустилась вниз и обнаружила его стоящим в гостиной, разглядывающим новый кофейный столик, окна, занавески и полки с отсутствующим выражением лица.

Она помедлила у двери, ее широкая улыбка дрогнула. "Шика?"

Он повернулся и посмотрел на нее. "Мама решила сделать кое-какой ремонт?"

Маю прикусила губу и подошла, чтобы встать рядом с ним. "Ты знаешь, что она этого не делала", — решила она, и у него перехватило дыхание. Он притянул ее к себе и яростно обнял.

"Я ненавижу эту комнату", — проворчал он, и она усмехнулась.

"Пожалуйста, если я смогу пережить это, ты сможешь. Кроме того, это, вероятно, намного хуже для папы и мамы, так как они видели это, когда мой палец еще был здесь ". Она пожалела о своих словах, когда он действительно отшатнулся, тяжело опустившись на диван и обхватив голову руками.

"Эй, все в порядке", — начала она, потянувшись к нему, и он отпрянул, прежде чем обратить на нее свирепый взгляд. Она сделала шаг назад, не привыкшая видеть этот особый взгляд, направленный на нее.

"Может, ты перестанешь говорить, что все в порядке?" его голос был спокоен, но руки дрожали. "Как ты думаешь, было бы хорошо, если бы это был я, или мама, или папа?"

Маю сглотнула при этой мысли и покачала головой. "Нет", — сказала она и обхватила себя руками. Столкнуться с этой версией Шикамару после сладких, пробных прикосновений и ласк, которыми они одарили друг друга тем утром, было все равно что окунуться в ведро холодной воды после выхода из теплой ванны.

Он посмотрел на выражение ее лица и вздохнул. "Извини". Он протянул ей руку, чтобы она взяла ее. После минутного колебания она вложила свою ладонь в его и позволила ему перекинуть ее через свои колени, прежде чем откинуться назад и притянуть ее ближе.

"Это просто сводит меня с ума, когда я представляю это", — сказал он.

"Ты думаешь, меня не свела с ума мысль о том, что Дейдара чуть не убил тебя?" — спросила она. "Ты не видишь, что я виню тебя за это".

"Я знаю. Иногда ты просто кажешься таким бесцеремонным в отношении своей безопасности."

Маю пожала плечами. "Я не такой, не совсем. Я просто не хочу, чтобы ты волновалась."

Он издал смешок. "Невозможно", — пробормотал он, и она улыбнулась. Они бездельничали еще час, прежде чем она вытащила его из дома, чтобы пойти навестить Ино и Чоджи. Он всю дорогу жаловался на то, что ему приходится выходить из дома, но в основном это было добродушно. Однако, когда они заметили Ино и Чоджи, сидящих за столиком, накрытым на четверых, возле небольшого кафе, он остановился.

"Нет", — сказал он ровным, серьезным тоном, и Маю моргнула, глядя на него.

"Нет, что? Разве ты не хочешь их увидеть? О, я думаю, ты получил сообщение Ино, — сказала она, когда он пристально посмотрел на нее. Она опустила голову и выглядела соответственно испуганной.

"Ты знаешь об этом?"

"Ага! Асума взял нас в одну команду, пока тебя не было, так что мы поговорили по душам, — весело сказала она. "Она все еще очень раздражает, но теперь мы хорошо ладим".

Он уставился на нее. "Что — Асума?"

"Да, теперь он командир чунинов", — сказала Ино. Она расправила плечи и подошла к ним, хотя явно нервничала. "Шикамару, мне действительно жаль", — сказала она, и он скрестил руки на груди и уставился на нее.

Маю попятилась, когда Чоджи подошел, шаркая ногами. "Ну, я собираюсь пойти посидеть, пока вы трое ... да". Она подбежала к столу и заказала себе огромную стопку блинчиков с беконом, чтобы поделиться с Шикамару. Она знала, что он простит Ино и Чоджи примерно через пять минут после того, как они извинились, тем более что Маю даже не расстроилась. Он слишком сильно любил их, чтобы злиться на них, и не то чтобы он мог винить их за то, что они пытались присматривать за ним.

Как она и предсказывала, он плюхнулся за стол несколько минут спустя, все еще выглядя хмурым и очаровательным, но не сказав Ино и Чоджи, чтобы они прогулялись, когда сядут. Маю провела большую часть завтрака, запихивая блинчики в рот, чтобы у нее не возникло соблазна съязвить в адрес Ино, когда та десять минут подряд рассказывала о продавщице, которая была с ней не слишком любезна, пока она ходила за покупками.

Рука Шикамару покоилась на стуле позади нее, и его пальцы продолжали поглаживать ее обнаженную ключицу, так что она предположила, что это было не так уж плохо.

000

На следующий день она сидела за своим столом в офисе Фугаку, заполняя отчет, объясняющий, почему она решила, что единственный способ задержать магазинного вора — это бросить его в бочку с рыбой, когда в комнату вошли Хаяо, Дай и Тории. Маю взглянула на них, не обращая внимания на то, как они сморщили носы от ее рыбного запаха.

"Фугаку-сама", — сказал Хаяо. "Дай и Тории..." она отключила его, пытаясь выяснить, почему он выглядел таким неуютным. Это было незаметно, но Маю проводила много времени, наблюдая за людьми вокруг нее, и он выглядел ... смущенным?

Он также казался немного менее собранным, чем обычно, почти как если бы...Ух ты, у него был настоящий послеобеденный восторг! В архивах, если пыль на его воротнике хоть что-то указывает...

Она старалась не показывать своего ужаса и позволила своему вниманию переключиться на Торию. Она издала хрипящий звук и замахала руками, затем упала со стула. В комнате воцарилась тишина, и она легла на пол, ненавидя все.

Над ней появилось лицо Тории со смесью удивления и замешательства. "У тебя все в порядке, Маю?"

Она уставилась на появляющийся засос у него на шее. "Пожалуйста, скажи мне, что ты не нашел это в архивах", — прошипела она. Его глаза расширились и метнулись в сторону, и она издала огорченный звук.

"Маю?" Звонил Фугаку. "Тебе нужна помощь?"

"Нет", — пробормотала она и встала. Она схватила свой отчет и положила его на стол Фугаку, сердито глядя на Хаяо, когда проходила мимо. Он поднял бровь, глядя на нее, и она вздернула нос.

С Торием нужно было обращаться деликатно после всего, через что он прошел, а не ... осквернять архивы во время обеденного перерыва. Если Хаяо огорчил Тории после того, как он наконец-то вышел из состояния паники, Маю заставит его заплатить. Что-то на ее лице, должно быть, подсказало Хаяо ее мысли, потому что он выглядел немного встревоженным.

"Держи, шишоу", — ласково сказала она. "Как вы можете видеть, запереть его в бочке с рыбой было хорошим способом не дать ему сбежать, пока я помогал Юхуи ловить его партнеров. Он был в основном пуст, так что не было никаких шансов утонуть, что бы он ни утверждал.

Он отмахнулся от нее. "Хорошо, ты можешь идти", — сказал он, не потрудившись обратить внимание на ее предыдущую неуклюжесть. "Увидимся завтра утром на тренировке".

"Ладно, пока, Фугаку-шишоу". Она развернулась на каблуках и направилась к двери, одними губами произнеся, проходя мимо Хаяо, "я наблюдаю за тобой ". Дай вздохнул, а Тории выглядел так, словно хотел выброситься из ближайшего окна.

Она весело помахала Учихе, мимо которого прошла в КПЗ, не беспокоясь, когда половина проигнорировала ее, а другая половина дала смешанную реакцию либо полудружественную, либо откровенную неприязнь. Эх, они бы одумались.

Выйдя на прохладный осенний воздух, она отправилась вниз по улице, чтобы встретиться с Сакурой за ужином. Маленький мальчик остановился, когда она проходила мимо него, и просиял, увидев значок у нее на плече.

Он отчаянно замахал руками. "Офицер-сан! Привет!"

Маю моргнула, а затем помахала в ответ, остановившись, чтобы посмотреть, как он снова уходит со своим отцом, который также слегка поклонился ей.

Гордость за титул, которым мальчик приветствовал ее, согрела ее щеки, и она почувствовала, как улыбка тронула ее губы. Это был, подумала она, действительно хороший день.