Альфи (гет)

«Хогвартс-экспресс» с весёлым гудком нырнул в очередной туннель, и вагон на мгновение погрузился в полумрак, нарушаемый лишь тусклым светом газовых фонарей. Альфи, развалившись на сиденьи купе, лениво водил пальцем по запотевшему стеклу, рисуя замысловатые завитушки. За окном мелькали покрытые лесом склоны шотландских гор, уже тронутые осенней рыжиной.

Возвращение было странным. Не таким, как в прошлом году, когда всё было впервые и пахло сказкой. Теперь запах был знакомым — старые деревянные панели, угольная пыль, сладости из тележки и… страх. Лёгкий, едва уловимый, но витавший в воздухе. После побега из Азкабана все были настороже.

Но сам Альфи… Альфи чувствовал себя… твёрже. Как будто его кости отлили из стали, а кожа стала чуть толще. Он поймал своё отражение в стекле — светлые волосы, собранные в не слишком высокий, но аккуратный хвостик (спасибо Элинор и её бесконечным тирадам об уходе за волосами), сиреневые глаза, казавшиеся больше из-за круглых очков. Он подрос за лето, это было заметно, но всё равно рядом с даже самыми щуплыми второкурсниками выглядел этаким резвым котёнком среди взрослых, но неуклюжих псов.

— Смотри! — Невилл ткнул его локтем в бок и указал на дверь в коридор. — Твои… э-э… фанатки.

В проёме, словно два ярких попугая, застыли Лаванда и Парвати. Их глаза округлились, а рты раскрылись в синхронном восхищённом «О-о-ох!».

— Альфи! Ты что, сделал себе хвостик? — вскрикнула Лаванда, врываясь в купе и тут же плюхаясь рядом с ним. Её пальцы тут же потянулись к его затылку. — Какой ми-и-илый! И ты подрос! Ну, совсем чуть-чуть!

— Дайте посмотреть! — Парвати вытеснила Невилла и заняла место с другой стороны, принявшись разглядывать Альфи с видом эксперта. — Да, определённо. Черты лица стали… твёрже. Почти как у взрослого. Ну, почти.

Альфи фыркнул, но позволил им себя рассматривать. Ему даже нравилось это внимание. Оно было простым и понятным, в отличие от взглядов Пэнси или Эдриана.

— Это чтобы волосы в котёл не падали, — с важным видом заявил он. — Мистер Дёртслаш говорил, что волосы внука Дамблдора — нестандартный ингредиент и могут вызвать непредсказуемые последствия. Взорвать пол-улицы, не меньше.

Девочки захихикали. Невилл покраснел, вспомнив свой летний опыт с взрывающимся зельем.

— А где Падма? — осведомился Альфи, озираясь по сторонам.

— В купе с когтевранцами, — махнула рукой Парвати. — Уже вовсю готовится к учебному году. Говорит, что профессор Флитвик обещал сложнейшую программу. Скукотища!

Дверь купе снова распахнулась, и на пороге возникла Элинор, запыхавшаяся и сияющая, с бантом в горошек, съехавшим набок.

— Я нашла вас! — выпалила она, запрыгивая на свободное сиденье напротив. — Весь поезд оббегала! Альфи, ты просто не представляешь, какие слухи ходят! Говорят, Драко Малфой за лето научился летать на гиппогрифе без седла! А Гарри Поттер победил василиска в доме своих магловских родственников! Ну, не василиска, а какую-то огромную змею… А ещё…

— Элинор, выдохни, — с лёгкой усмешкой сказал Альфи, и девочка мгновенно замолчала, уставившись на него с обожанием. В его голосе появились новые, бархатные нотки, заставлявшие прислушиваться. Даже Лаванда и Парвати перестали его тискать и замерли.

Альфи поймал этот момент — момент своей новой, едва уловимой власти — и внутренне ухмыльнулся. Было… забавно.

— Самые интересные слухи всегда оказываются вымыслом, — продолжил он, снимая очки и делая вид, что протирает стёкла. — Гиппогриф никогда не позволит седлать себя незнакомцу, а василиски водятся куда южнее Англии. Драко, я уверен, просто катался на новой метле, а Гарри, вероятно, нашёл у себя на чердаке ужа. Обыкновенного, неядовитого.

Элинор, затаив дыхание, ловила каждое его слово. Невилл смотрел на друга с лёгким удивлением, но без страха. Альфи был всё тем же Альфи — просто чуть более уверенным.

— Но есть и правдивые новости, — Альфи снова надел очки, и его сиреневые глаза сверкнули. — Например, то, что Невилл за лето стал настоящим мастером зельеварения. Мистер Дёртслаш лично хвалил его за устойчивость бульканья в зелье от фурункулов.

Невилл покраснел до корней волос и пробормотал что-то невнятное про «просто повезло», но было видно, что он счастлив.

Разговор зашёл о летних приключениях, о подарках, о планах на новый учебный год. Альфи рассказывал о плантациях Лонгботтомов, опуская, разумеется, тёмные подробности. Он смеялся, шутил, угощал всех лимонными дольками из своего бездонного кармана и ловил на себе восхищённые взгляды девочек. Всё было… почти как раньше. Но только почти.

Внезапно поезд дёрнулся и начал резко сбрасывать скорость с противным скрежетом колёс. Фонари замигали и погасли, погрузив купе в густые, неестественные сумерки. За окном повисла непроглядная мгла, хотя до вечера было ещё далеко. Тёплый воздух быстро вытянуло, сменив леденящим холодом, который забирался под одежду, пробирал до костей.

— Что происходит? — прошептала Лаванда, инстинктивно прижимаясь к Парвати.

— Мы же ещё не приехали… — добавила та, и голос её дрогнул.

Элинор замолчала, впервые за всё путешествие, и широко раскрытыми глазами смотрела на дверь.

Тишину разорвал отдалённый, душераздирающий звук — будто кто-то пытался вдохнуть последний глоток воздуха из захлопнувшегося склепа.

Невилл побледнел как полотно и съёжился, стараясь стать как можно меньше. Его рука непроизвольно потянулась к карману, где, как Альфи знал, лежала его волшебная палочка.

Альфи же… Альфи почувствовал не страх. Скорее… любопытство. Холод не причинял ему дискомфорта — он был привычным, почти родным. Он чувствовал их приближение — этих пожирателей радости. Дементоры.

Дверь купе с скрипом отъехала. В проёме, заполняя его собой, замерла высокая фигура в продублённом плаще с капюшоном. Ни лица, ни рук — только ощущение безысходного холода и отчаяния, исходящее от неё волнами. Из складок ткани послышался тот самый хриплый, захлёбывающийся звук.

Лаванда и Парвати вскрикнули и зажмурились. Элинор, казалось, окаменела. Невилл сжался в комок, дрожа.

Альфи медленно поднял голову и встретился взглядом с тем, что скрывалось под капюшоном. Он не видел глаз, но чувствовал на себе тяжёлый, бездушный взгляд.

— Уходи, — тихо сказал Альфи. Его голос прозвучал непривычно низко и властно, без тени детской наивности.

Существо замерло. Его «дыхание» прервалось.

Альфи не моргнул. Внутри него шевельнулось то самое Присутствие — холодное, древнее, куда более страшное, чем любой дементор. Оно не стало прорываться наружу, нет. Оно просто посмотрело на непрошеного гостя. Молча. С безразличным превосходством.

Дементор отпрянул. Он не издал ни звука, но весь его вид выражал замешательство и… страх? Он отступил на шаг, затем ещё на один, и скрылся в коридоре. Холод постепенно начал отступать, словно воду спустили в раковине.

Свет в фонарях медленно вернулся.

В купе повисла ошеломлённая тишина.

— Ч-что это было? — выдохнула Парвати, всё ещё держась за Лаванду.

— Дементор, — монотонно прошептал Невилл. — Их расставили по всей стране… искать… их.

— Он просто ушёл, — с искренним удивлением произнесла Элинор, наконец выйдя из ступора. Она смотрела на Альфи с новым, почти благоговейным страхом. — Альфи… он на тебя посмотрел и… ушёл. Почему?

Альфи пожал плечами, снова превращаясь в обычного мальчика с хвостиком. Внутренняя тень отступила, спряталась.

— Наверное, я показался ему невкусным, — сказал он, с наигранной задумчивостью разворачивая очередную лимонную дольку. — Слишком кислый. Или он вспомнил, что забыл выключить чайник в Азкабане. Кто их разберёт, этих дементоров?

Он сунул дольку в рот и с вызовом посмотрел на дверь.

Спустя несколько минут поезд дёрнулся и снова набрал скорость, выскочив на солнечный свет. Ужас постепенно развеялся, сменившись взволнованными пересудами. Вскоре в купе набилось ещё несколько студентов, желавших своими глазами увидеть того, кто «спугнул дементора одним взглядом». Альфи отнекивался и отшучивался, но его новая, тёмная слава Повелителя Дементоров была уже запущена в массы.

Когда вдали показались знакомые огни Хогсмида, а в коридоре замелькали взволнованные лица первокурсников, Альфи почувствовал лёгкое волнение. Хогвартс. Дом. Дедуля. Тайные уроки. И новый год, полный опасностей и тайн.

Он поймал взгляд Невилла и улыбнулся своей обычной, солнечной улыбкой. Всё будет хорошо. Он сможет всё контролировать. Ради друзей.

А глубоко внутри, в самой глубине его души, холодная тень тихо заурчала от предвкушения.

* * *

За окном «Хогвартс-экспресса» замелькали огни Хогсмида, и поезд, сдавленно присвистнув, начал заходить на станцию. Студенты оживились, засуетились, собирая вещи. Альфи почувствовал, как знакомое волнение сжало ему горло. Возвращение. Оно всегда было волшебным.

Но на этот раз всё было иначе. Пока они выходили из вагонов, в кромешной тьме за пределами станции, за пределами чар, скрывавших волшебный мир от маглов, маячили высокие, закутанные в чёрное фигуры. Неподвижные, безмолвные, они источали леденящий холод, от которого кровь стыла в жилах даже на расстоянии. Дементоры. Стражи Азкабана теперь стояли на страже у ворот Хогвартса.

— Быстро, первокурсники, ко мне! Не отставайте! — пронесся над толпой знакомый громовой голос Хагрида, но и в нём слышались неуверенность и напряжение.

Альфи, Невилл и другие второкурсники направились к тёмным каретам. Фестралы, костяные крылатые кони, вновь замерли в упряжках, и Альфи, как и год назад, видел их совершенно отчётливо. Он молча прошёл мимо, поймав на себе понимающий, полный тихой скорби взгляд Хагрида.

Дорога к замку показалась вечностью. Воздух был наполнен не радостным предвкушением праздника, а гнетущей тишиной и страхом. Даже когда сверкнули огни Хогвартса, величественные и приветливые, они не смогли полностью развеять мрак, нависший над школой.

Большой Зал, как и всегда, сиял тысячами свечей, парившими под заколдованным потолком, на котором клубились свинцовые осенние тучи. Столы ломились от яств, а привидения важно проносились меж них, переливаясь серебром. Но аппетит у многих, включая Альфи, напрочь пропал. Он лишь перебирал вилкой печёную картошку, украдкой наблюдая за преподавательским столом.

Дедуля сидел в своём кресле, излучая спокойствие и уверенность, но Альфи, знавший его лучше многих, видел глубокую усталость в уголках его глаз и лёгкую складку озабоченности между бровей. Рядом с ним, на месте, которое раньше занимал Квиррелл, сидел незнакомец.

Это был пожилой, но крепко сбитый волшебник с седыми, коротко подстриженными волосами и аккуратной бородкой, скрывающей упрямый подбородок. Его лицо было изрезано морщинами, словно старый пергамент, а пронзительные голубые глаза, холодные и оценивающие, скользили по залу, словно сканируя каждого ученика. Он был одет в строгие, тёмно-серые мантии без единого намёка на вычурность, а его поза была прямой и несуетливой, выдавшей в нём бывшего военного или аврора. На его груди поблёскивал серебряный значок с изображением щита и посоха — международный символ мастера боевой магии.

Распределение прошло быстро. Профессор МакГонагалл с привычной строгостью зачитала список. Альфи почти не слушал, пока не прозвучало знакомое имя.

— Пьюси, Элинор!

Элинор выскочила вперёд, её медные волосы, собранные под красным бантом, сияли в свете свечей. Она лихо надела Распределяющую шляпу, которая накрыла ей глаза. Прошла минута тишины, затем другая. Шляпа, казалось, о чём-то горячо спорила сама с собой. Наконец её поля раздвинулись, и она громко прокричала:

— ГРИФФИНДОР!

Ало-золотой стол взорвался аплодисментами. Элинор, срывая с головы шляпу, просияла так, будто выиграла главный приз в лотерее. Она бросила торжествующий взгляд на своего брата Эдриана, который сидел за столом Слизерина с каменным лицом, а затем её взгляд устремился на Альфи. В её глазах горел такой неприкрытый восторг и обожание, что Альфи стало не по себе. Она напомнила ему крошечную, чрезмерно восторженную фею, которая только что нашла свой клад. Это было мило, но и немного пугающе. Он вспомнил, как в прошлом году некоторые девочки с таким же взглядом смотрели на Гарри Поттера. Мысль о том, что теперь такой взгляд направлен на него, заставила его ёрзать на скамейке.

— Ну вот, — вздохнула Парвати, но без злобы. — Теперь у тебя появилась собственная мини-фанатка. Готова спорить, она будет тайком воровать твои использованные перья.

— Парвати! — фыркнула Лаванда, но тоже улыбнулась.

Альфи просто покачал головой, когда Элинор, вся сияя, подбежала к гриффиндорскому столу и без приглашения втиснулась между ним и Невиллом.

— Я знала! Я просто знала, что попаду сюда! — захлебнулась она, её слова понеслись со скоростью звука. — Шляпа сначала предлагала Когтевран, говорила что-то про «пылкий ум, но отсутствие дисциплины» (она скривилась на это слово), но я сказала ей, что хочу быть там, где храбрость! Где ты! И она согласилась!

Альфи поспешно сунул ей в руку булочку с маслом.

— Поздравляю. Ешь. Набирайся сил. Храбрецам нужно хорошо питаться.

Элинор с благоговением приняла булочку, словно это был священный артефакт.

Наконец, когда последний первокурсник был распределён в Пуффендуй, поднялся дедуля. Его голос, тёплый и полный сил, разнёсся по залу, на мгновение отогнав тень страха.

— Добро пожаловать! Добро пожаловать в новый учебный год в Хогвартсе! — он улыбнулся, и его глаза под полумесяцами очков сверкнули. — Прежде чем мы погрузимся в наши восхитительные блюда, позвольте мне рассказать один анекдот. «Почему феникс перешёл дорогу? Чтобы доказать цыплёнку, что возрождение — не повод нарушать правила квиддича.» Спасибо всем!

Зал вежливо зааплодировал. Обычная чудоковатая речь дедули на этот раз прозвучала как обнадёживающее напоминание о том, что жизнь продолжается.

— И ещё кое-что, — голос дедули стал серьёзнее. — Как вы все, без сомнения, заметили, наша школа в этом году принимает… дополнительных стражей. Прошу вас — ни при каких обстоятельствах не искать встреч с дементорами. Они не знают дружелюбия и не оценят вашу храбрость. Они несут свою службу, но их присутствие опасно для каждого. Особенно для юных душ.

В зале повисла напряжённая тишина.

— И, наконец, — продолжил Дамблдор, снова улыбаясь, — позвольте представить нашего нового преподавателя защиты от тёмных искусств. После своего… внезапного отпуска, профессор Квиррелл не смог продолжить свои обязанности. К нашей великой радости, его место согласился занять выдающийся специалист, ветеран многих битв и мастер боевой магии — профессор Клаус Винтерхальтен.

Незнакомец поднялся со своего места. Его движения были точными и экономными. Он не улыбался, лишь коротко, по-военному, кивнул залу.

— Надеюсь, мои уроки помогут вам выжить, если тьма постучится в вашу дверь, — произнёс он. Его голос был низким, с лёгким акцентом, и резал тишину, как сталь. — Я не буду тратить время на глупости. Мы будем работать. Спасибо.

Он сел на место. Аплодисменты на этот раз были сдержанными и унылыми. Профессор Винтерхальтен не выглядел человеком, с которым можно было бы поболтать о пустяках или который превратил бы урок в шоу.

— Брутальный тип, — прошептал Невиллу Альфи, наливая себе тыквенный сок.

— Мне он напомнил портрет прадеда в мундире, — с лёгкой дрожью ответил Невилл. — Того, что погиб, сражаясь с Гриндевальдом.

Альфи едва заметно дёрнулся и взглянул на профессора с новым интересом. Винтерхальтен… Имя было ему незнакомо. Но в его холодных глазах, в его прямой спине читалась сила и история. История, которая, возможно, была тесно переплетена с историей его собственной семьи. С историей его отца.

Он почувствовал лёгкий толчок в бок. Элинор, с набитым булкой ртом, с восторгом смотрела на него.

— Ты с ним знаком? С профессором? Он выглядит таким… таинственным! Как настоящий шпион!

— Нет, — покачал головой Альфи. — Но думаю, мы все скоро его узнаем получше.

Он откусил от пирожка, но взгляд его не отрывался от Клауса Винтерхальтена. Новый год в Хогвартсе определённо обещал быть интересным. И, как всегда, полным опасных тайн. А где-то за стенами замка, во тьме, сторожили своё молчаливые стражи, напоминая, что покой и беззаботность остались в прошлом.