Исключения (гет)

Тен-тен любила тренировки. Они позволяли предаться любимому занятию — использованию оружия. И означали возможность попробовать новые трюки и движения, приходившие ей в голову обычно на грани сна — эти мысли мучили ее, пока она не пыталась воплотить их в жизнь. В относительно безопасной обстановке, к тому же.

Под этим она подразумевала минимальную вероятность быть убитой противником и возможность рискнуть так, как не могла бы рискнуть на задании. И полноправно сразиться с любым из трех выдающихся шиноби ее команды. Каждый из них использовал разные навыки, что позволяло расширить границы собственных умений.

Тренировки команды Гая проходили дважды в неделю. Обычно Тен-тен не могла их дождаться, дабы испробовать что-то новое, но сегодня она едва сумела поднять себя с кровати. Мало того, в голове были мысли не о новых техниках или улучшении старых (мешало разбитое сердце и прочее, в таком духе), она просто думала о том, что увидит Неджи.

Сегодня этого ей хотелось не так, как когда произошел «Конец Всей Жизни», на самом деле с момента встречи прошло всего два дня. Просто все, что произошло на первой встрече после «Конца Всей Жизни», все еще опьяняло и сбивало с толку. Его действия оставили ее бездыханной, изнывающей от желания, растерянной и не способной нормально функционировать.

Если бы он не сказал ей, что им нужно продолжать жить друг без друга, несмотря на взаимную любовь, то его действия она бы расценила как выражение чувств (хоть и не особо пристойное).

Если бы он не заявил, что им нужно двигаться дальше и забыть об их связи, то его действия можно было бы назвать собственническими.

Если бы не тот факт, что у него было свидание, она бы считала, что произошедшее можно принять за выражение желания быть с ней.

Все, что она вынесла с той захватывающей встречи — понимание, что Неджи противоречит сам себе, и что с последствиями этого придется жить ей. Он касался ее, ласкал и мешал попыткам найти возможное счастье (не то чтобы Киба был реальным кандидатом, но все же) в явном стремлении насладиться происходящим.

А что она получила взамен? Часы сексуального неудовлетворения и невозможность двигаться дальше, по крайней мере, в ближайшее время. Ведь она-то не могла дразнить его, ласкать и увести его у кого-то. Он свободно ушел с другой девушкой, оставив ее страдать.

И теперь она снова его увидит, понятия не имея, что будет говорить. Тен-тен планировала подумать об этом накануне, но весь предыдущий день провела, анализируя его действия и пытаясь разгадать их смысл. А после, когда все стало ясно, Тен-тен накрыла депрессия, в результате чего на размышления о возможных словах и действиях осталось десять минут.

Наверное, идти стоит помедленней.

Как только Тен-тен вышла из дома, возник внезапный импульс избить Ли за то, что он уговорил ее присутствовать на этой проклятой богами тренировке.

Она не планировала появляться, как и на предыдущих тренировках последних недель, но в ту ночь Ли загнал ее в угол в баре, угрожая натравить на нее Гая при отказе (любой человек, считавший Ли глупым, очевидно, плохо его знал), а потом бесхитростно проделал все то же с Неджи.

Н-да. Ли пожалеет о будущем спарринге. Впрочем, мысль о парочке запущенных кунаев в Неджи тоже не могла не привлекать.

Конечно, она злилась. Он решил, что может противоречить своим словам, разодрав в процессе ее сердце в клочья, заставил своими действиями задыхаться, а потом просто ушел, словно это ничего не значило для него. Но в основе ее гнева лежала беспомощность, с которой она ничего не могла сделать. И потому все мысли о причинении Неджи телесных повреждений рассеивались. Злости для подпитки нужна была энергия, а у Тен-тен ее не было. Словно помимо разбитого сердца, она еще и поникла духом — хотя это, по крайней мере, было поправимо.

Когда-нибудь она сумеет жить как раньше, хоть и без сердца… но прошла всего неделя. А для восстановления духа нужно было намного больше времени.

Тен-тен была не в силах встречаться с Неджи лицом к лицу, так что спарринг с Ли был наиболее удачным вариантом.

— Тен-тен!

Она улыбнулась. Помяни черта…

Ли задушил ее в объятьях, но на этот раз она не вырывалась, тщетно надеясь, что его бьющая через край энергия как-нибудь передастся ей. Не сработало — Тен-тен казалось, что ее стиснул удав. Внешний хрупкий вид Ли был чертовски обманчив.

— Тен-тен! — позвал Гай, стоящий неподалеку. — Кажется, твой цветок молодости начал вянуть. Но не беспокойся! Лепестки снова распустятся в своем великолепии, когда ты увидишь закат жизни!

Тен-тен интерпретировала это как «Ты хреново выглядишь, но после небольшой тренировки почувствуешь себя лучше». У нее был большой опыт толкования околесицы Ли и Гая.

— Конечно, — отозвалась она без особого энтузиазма, стараясь не смотреть в направлении Неджи. — Я просто потренируюсь с Ли, и…

— Чепуха, чепуха! — оборвал ее Гай. — У тебя есть прекрасный противник для спарринга — Неджи! Этим славным утром, полным красоты юности, я хочу научить Ли прекрасной технике! Эта особая техника заставит его расцвести во всем молодом потенциале!

Тен-тен почувствовала словно падает с огромной высоты — желудок рухнул вниз, ноги словно лишились опоры. Ей не хотелось спарринга с Неджи. На это нужны силы, которых нет. Спарринг означал длительный тесный контакт, а она не сможет долго быть рядом, не разрыдавшись или не сделав похожую постыдную глупость.

Она не осмеливалась поднять глаза на Неджи, но почувствовала его взгляд — острый, словно кунай, который только что заточили.

Ее и без того шаткая решимость дрогнула и закачалась, заставив ощутить себя ничтожеством.

Так, хватит этого ванильного дерьма. Мне не станет лучше, если я продолжу быть скулящей слабачкой из-за всего, что связано с Неджи. Буду это расценивать, как первый шаг к восстановлению. Все оставшиеся силы сконцентрирую на том, чтобы надрать ему задницу. Это явно заставит меня почувствовать себя лучше!

Успокоившись, Тен-тен подняла голову, глядя прямо на Неджи. И от эмоций в его взгляде набралась решимости.

— Начнем?

* * *

— Гай-сенсей! Гай-сенсей! Что за специальная техника, которой вы любезно собрались меня обучить этим прекрасным утром?

Гай усмехнулся нетерпеливости своего ученика. Ли всегда был энтузиастом по части обучения и, глядя на него, Гай вспоминал себя юным молодым зверем из Конохи, готовым узнать все, что только можно. Но пока Ли был слишком невинным, чтобы понимать, как устроен мир. И Гай не мог отпустить своего юного протеже в этот усталый от конфликтов добра и зла мир без базовых знаний об основной природе мужчин.

Ведь каждый великий шиноби знал, что основную роль в жизни мужчины играл секс.

Любой конфликт мог быть разрешен, вне зависимости от обстоятельств, путем выяснения — с кем же спал плохой парень. Секс был причиной и ответом на все проблемы мира. Секс и власть, но первое было куда естественнее, потому что заложено в каждого человека на фундаментальном уровне. Не все хотят власти, но все хотят секса.

Гай очень надеялся, что сегодняшняя тренировка позволит Ли лучше понять проблемы, которые секс мог вызвать.

— Ли, я однажды тебе рассказывал, что когда мужчина любит женщину, — Гай решил начать объяснения с максимально простого примера, чтобы быть уверенным, что Ли поймет его — ведь он был слишком невежественным в этом вопросе, чтобы понять почему люди могут заниматься сексом, не испытывая чувств друг к другу, — и когда женщина любит мужчину, они совершают энергичный любовный акт, позволяющий им расцвести как никогда раньше.

Широко раскрытые глаза Ли моргнули.

— И как называется этот энергичный любовный акт, Гай-сенсей?

Гай лучезарно улыбнулся.

— Секс.

Рот Ли в благоговении принял форму буквы «о».

— Секс?

Улыбка Гая стала еще ослепительнее.

— Верно, Ли. Секс.

Ли охнул.

— Вау… секс.

Гай погладил подбородок, упиваясь осознанием великолепия секса.

— Да, Ли, я вижу, что ты осознаешь значимость этого юношеского действа.

— В самом деле понимаю, Гай-сенсей!

Гай вдруг посерьезнел и нахмурился.

— Однако, где есть что-то хорошее, там же возникнет и что-то плохое. Эта истина тебе тоже известна.

— Да, Гай-сенсей!

— Иногда этот дар молодости может заставить цветы увянуть и погибнуть. И за этим очень печально наблюдать, — дабы подчеркнуть сказанное, Гай в драматичном отчаянии закрыл глаза руками.

— Да, Гай-сенсей!

— Чтобы быть хорошим шиноби, ты должен понять хорошие и плохие последствия этого удивительного акта на людях, которые его исполняли.

— И как я это сделаю? — поинтересовался Ли.

Гай широко улыбнулся и самодовольно положил руки на бедра.

— Ты будешь наблюдать, Ли!

Он ахнул от изумления.

— За кем мы будем следить в этот прекрасный день, Гай-сенсей?

Гай усмехнулся.

— За Неджи и Тен-тен.

Ли выглядел так, словно собрался упасть в обморок.

— Неджи и Тен-тен? Неужели они совершили этот акт юности?

— Да, Ли, именно так.

Ли, кажется, растерял слова.

— Ух ты…

— Но! — сказал Гай, подняв палец, и Ли тут же уставился на него. — Неджи и Тен-тен страдают от плохих последствий этого самого акта. Помнишь мое обращение к Тен-тен о завядших лепестках буквально десять минут назад?

— Да!

— Я могу сделать вывод, что Тен-тен и Неджи начали расцветать вместе, но какие-то непредвиденные обстоятельства помешали им продолжить, — он снова стал серьезным. — Кажется, они некоторое время не занимались сексом.

Ли ужаснулся.

— О, нет…

— Верно, Ли. Это и в самом деле серьезно. Если два любящих друг друга человека не исполняют его регулярно, их лепестки начинают увядать. Надеюсь, сегодня, благодаря нашему наблюдению, ты сможешь понять, к чему это может привести. И, если повезет, увидеть, как их лепестки снова расцветут в акте любви, — Ли нетерпеливо кивнул. — Теперь ты должен узнать, секс — достаточно личное действо, и потому, когда они начнут, нам придется…

— Уйти?

— Уйти? — Гай засмеялся. — Чему же ты тогда научишься? Нет, нам придется быть очень осторожными, чтобы нас не заметили! Ты же знаешь, Неджи и Тен-тен оба очень высококвалифицированные шиноби, способные быстро засечь наблюдение, так что нам достанется отличный шанс проверить навыки маскировки!

— Да, Гай-сенсей!

— Отлично, Ли! Тогда идем наблюдать весну юности в полном ее расцвете!

— Да!

* * *

У Неджи возникло отчетливое ощущение, что за ним кто-то наблюдает. Он ненавидел это ощущение, и едва не поддался импульсу отправиться искать правонарушителя, но, к сожалению, переключиться на это он не мог, поскольку у него не было ни времени, ни возможности.

Тен-тен была в отличной форме. Секунда колебания вылилась в ее атаку, которая прорвала его безупречную оборону.

Очевидно, она злилась. Сложно было винить Тен-тен за этот гнев — Неджи более чем заслужил его за то, что сделал две ночи назад.

Поразмыслив, он пришел к выводу, что его действия тогда были по-идиотски импульсивными и определенно неуместными. И — что было намного хуже, — они полностью противоречили его собственным словам, сказанными ей неделю назад. О том, что они не могут быть вместе. И из-за последствий его действий страдала она, за что Неджи было очень стыдно.

Она заслуживала большего, чем мелочный эгоизм в ее отношении. Он говорил, что нужно забыть об их любви и двигаться дальше, но как только заметил, что она так и сделала — сразу же помешал ей, противореча самому себе.

Неджи не был готов отпустить ее. Что было ужасно, потому что совершенно необходимо. Это было куда сложнее, чем он представлял, ведь даже сейчас, когда она стояла перед ним — гордая, злая, дерзкая, — ему хотелось лишь прижать ее к себе и не отпускать, не обращая внимания на сопротивление.

Она не дала ему приблизиться и атаковала его оружием издалека, как делала обычно. Проблемой было то, что в его распоряжении был целый спектр эффективных защитных техник, преодолеть которые без козыря в рукаве было невозможно. С другой стороны, у него были лишь атаки среднего и ближнего действия, потому что атаки дальнего действия могли причинить ей серьезный вред, так что, — обычно он так и поступал, — нужно было вывести ее на ближний бой.

Рукопашная схватка и короткая дистанция давали наиболее эффективный результат, однако сейчас она закидывала его оружием, заставляя защищаться без возможности выкроить момент, чтобы перейти в атаку и вытянуть ее на ближний бой, в котором он был действительно мастером.

Они спарринговали много лет и сталкивались с этой проблемой не раз. Единственным выходом, который он нашел, было перейти в рукопашный бой и занять ее, не давая использовать оружие. Они оба давно умели выходить из этого тупика, но каждая брешь либо в его обороне, либо в ее атаке снова возвращала их к началу. Как только он сможет перейти в прямой бой, ему необходимо было убедиться, что она не сбежит от него в оборону, что позволит получить над ней преимущество. Потом он остановит ее поток чакры и, соответственно, победит.

Он знал, что Тен-тен давно изучила его тактику и точно знает, что он будет делать, но ей все еще было необходимо противостоять обезоруживающим атакам, а он каждый спарринг выбирал разные способы для этого, не позволяя читать его действия и предотвращать их.

Это было естественным преимуществом, которое давал бьякуган. Но Тен-тен была очень искусна и достаточно привыкла к их спаррингам, а потому выигрывать их было не так просто.

Сегодня получить преимущество было важнее, чем обычно, ведь чем быстрее закончится бой, тем быстрее он сможет извиниться, наладить отношения между ними и избавить Тен-тен от боли, причиной которой стал его эгоизм.

Ее следующую атаку он прервал довольно скоро, лихорадочно размышляя, как бы найти брешь в ее действиях. С помощью бьякугана он вдруг заметил мелкий песок, кружащийся вокруг него точно по краю круговых движений кайтена.

Идея вспыхнула в голове, и Неджи молча поблагодарил Наруто за вдохновение. Тен-тен, несомненно, ждала изощренной в своей сложности атаки, и более чем готова была ее отразить, однако если атака будет простой и безыскусной, он мог застать ее врасплох и получить преимущество.

Уклонившись от следующей атаки, он убедился, что находится прямо за тонкой песочной стенкой и создал клона, уверенный, что Тен-тен не заметила. Затем атаковал издали и поместил вместо себя клона, а потом переместил ей за спину, ожидая ее отступления.

Она действительно отступила, но снова атаковала его клона, и Неджи был вынужден создать еще одного, но на этот раз позволил ей заметить и уничтожить его. И повторил то же самое.

К тому моменту, когда она уничтожила двух клонов, она осознала, что он находится рядом и едва успела заблокировать его удар.

Ну что, первая часть плана выполнена — он вывел ее в рукопашный бой, получил свое преимущество. Теперь осталось его поддерживать, что было немного сложнее, потому что требовало полной концентрации.

Но он никак не мог предвидеть собственной реакции на ее близость. Их тела танцевали, мелькали руки и ноги, их плечи порой соприкасались, а ее запах не давал покоя — Тен-тен неожиданно стала одним большим отвлекающим фактором.

Внезапно бой стал вопросом не только победы, теперь это был бой за преодоление собственных чувств. Словно победа над ней означала победу над собой, возможностью отпустить ее. Если он сможет сопротивляться сегодня, то сможет и завтра, и послезавтра, и так далее, пока сопротивляться не нужно будет вообще.

Если такое возможно.

* * *

Стоило отдать ему должное — ход был хорош. Она ожидала чего-то сложного, но он застал ее врасплох неожиданной простотой. И он знал, что это чертовски раздражало. Ей стоило догадаться, что он знает ход ее мыслей, так что она подставила сама себя. Идиотка.

Ну, теперь уже ничего не поделаешь. Рукопашный бой был его естественным и тактическим преимуществом. Он был физически сильнее, и его удары она переносила тяжелее, чем он ее. Его бьякуган позволял предугадывать движения так, как она никогда не сумеет. Помимо этого, одно прикосновение его пальца могло заставить любую часть тела стать бесполезной для битвы. Другие преимущества были не так важны, ведь даже с этими он легко мог ее победить.

Единственное, что она могла сделать — разорвать короткую дистанцию и уйти на среднюю — достаточно далекую для атаки и достаточно близкую для того, чтобы пробить его защиту. Ей никогда это не удавалось. Что ужасно расстраивало — понимание, что именно надо делать, но невозможность выполнить, потому что Неджи предугадывал ее шаги и мешал их воплотить. В результате чего каждая их битва заканчивалась одинаково — он наносил последний удар, не давая возможности продолжить бой.

Так что ей приходилось сопротивляться этому всему, что само по себе было сложно. Но сегодня играл роль и тот факт, кому именно она противостоит, что очень отвлекало.

До рукопашного боя все шло хорошо. Каждое свое чувство — плохое или хорошее — она направляла в схватку, и эта эмоциональная спираль захватила каждую ее атаку, однако ум оставался ясным, сосредоточенным на стратегии. Теперь же, с каждым ударом Неджи, она ощущала волну неуместных чувств, отвлекающих ее на те секунды, которые нужно было тратить на поиск выхода из нынешней ситуации.

Ей необходимо было избавиться от эмоций. Подавив эффект от его близости, она так же переломила бы ситуацию в целом. Но, как бы то ни было, она поразилась тому, что он все еще не прорвался через ее защиту и не вывел из схватки.

Может…

Может, он так же отвлечен, как и она? Желая узнать правду, она взглянула в жемчужные глаза, чтобы найти в их глубине лишь только яростную решимость.

Что ж, если он так решителен, она тоже может.

Тен-тен развернулась, ощутив прилив энергии, и провела атаку. Ударила в лицо, что он блокировал, а затем сама блокировала два его удара — и слишком поздно осознала, что он поймал ее руки.

Из нынешнего положения он мог легко заблокировать самую важную точку чакры — на животе, что определенно значило конец боя. А любая другая попытка помешать ему даст доступ к ее шее, что тоже не закончится хорошо.

Она в ужасе смотрела на него, ожидая последней атаки. Его правая рука направлялась к животу, но тут их глаза встретились, и весь мир перестал двигаться и существовать.

Атмосфера тут же изменилась. До этого она была наэлектризована решительностью и желанием победить. Теперь же направление решительности изменилось — как и направление желания.

Тен-тен внезапно осознала, как сильно бьется сердце и смутно подумала, что в ее чувствах ничего не изменилось, в конце концов…

Несмотря на неожиданную остановку битвы, оба все еще тяжело дышали. Они стояли там, оба полные трепета и предвкушения, в ожидании чего-нибудь — чего угодно! — что позволит им окончательно пасть.

Молчание и недвижимость сводили Тен-тен с ума, но ей не хотелось делать первый шаг, потому что не знала, какой именно шаг это будет. Она понимала, чего именно хочет, но не была уверена в правильности своих желаний.

Нерешительность терзала ее, пока она не заметила проблеск в глазах Неджи — он принял свое решение.

Тен-тен, затаив дыхание, ждала; любая мысль о бое давно растворилась перед электризующей смесью трепета, предвкушения и тревоги — трепета от того, что он сделает, предвкушения его решения, тревоги за последствия этого решения.

Дыхание перехватило, сердце вдруг запнулось — он отпустил ее запястья, пока другая рука, двигавшаяся до этого к ее животу, опустилась на спину, легонько касаясь. Воздух вспыхнул, когда Неджи начал наклоняться — ниже, ниже, ниже…

Тен-тен знала, что сейчас произойдет, но не знала что делать. Что хочет — да, определенно. Принять его всего — только вот этого делать не стоило.

Вопрос был в том — хватит ли ей сил сделать то, что должно.

* * *

Он потерялся.

Эти несколько секунд стали самыми мучительными в жизни. Он знал, что должен сделать — убраться на безопасное расстояние, а потом просто уйти, позволяя ей двигаться дальше, как он и говорил ранее.

Но не мог. Просто не мог.

Он потерялся.

Его воротило от собственной слабости, пока тело притягивало ее ближе — Неджи положил одну руку ей на спину, а другая поднялась вверх, скользя по ее щеке. Он наклонился.

Неджи четко чувствовал нерешительность Тен-тен и ненавидел ее за то, что она все еще способна сопротивляться чувствам, тогда как он потерял свой самоконтроль, кажется, целую вечность назад.

Ее ресницы трепетали, и он ощутил, что сопротивление уменьшается. Расстояние между их губами было всего в пару сантиметров — и оно убивало его. Он наконец-то осознал значение фразы «Так близко, но так далеко».

Ее руки вдруг двинулись, охватывая его спину — он едва смог подавить дрожь. И глухо выдохнул от сильного физического ощущения, когда она… ударила его коленом в пах.

Руки рефлекторно сжались на месте боли, словно стараясь ее уменьшить — что вряд ли могло помочь. Когда он распахнул сжатые до боли глаза, он увидел, что Тен-тен развернулась, собравшись уйти.

Нет уж.

Никуда она не пойдет.

Он сумел проигнорировать боль и потянулся, дернув ее за лодыжку. К счастью, это сработало, и она рухнула на землю.

* * *

Она не планировала бить его в пах. Не совсем. Просто все происходящее заставило ее прийти к этому решению, как к наиболее действенному методу, чтобы обездвижить его.

Ну, она была права. В основном. Но совершенно не была готова упасть.

Теперь они оба валялись на земле, и он продолжал сжимать ее лодыжку.

Жалость, которую она поначалу испытывала к его положению, растворилась без следа. Он получил свой ответ — достаточно ясный! — однако все равно не отпускал ее.

Произошедшее можно было охарактеризовать одним словом — «близко». Он был слишком близко. Она была готова шагнуть в пропасть, но осколок мысли мелькнул в голове, напоминая о боли и смятении, в которые повергло его предыдущее подобное действие.

Правда была не в том, что она не хотела — ее желание никуда не делось. Она просто действовала из самообороны — самого основного человеческого инстинкта.

И Неджи, черт его побери, теперь не давал ей уйти, позволив утонуть в своем одиночестве!

— Что? — потребовала она, пытаясь вырваться.

Неджи наградил ее сердитым взглядом, хоть и до сих пор лежал в пыли, держась за пах — что действовало на нервы.

— Ты ударила меня коленом, и это — твоя единственная реакция?

Она снова попыталась вывернуться, но рука на лодыжке сжалась только крепче.

— Ой, да хватит ныть! Ты это заслужил!

Очевидно, она застала его врасплох.

— Прости?

Тен-тен разочарованно вздохнула.

— Можешь извиняться сколько угодно, это не изменит того факта, что ты пытался меня принудить.

Неджи выглядел невероятно оскорбленным этими обвинениями.

— Ничего такого я не делал, — его взгляд стал высокомерным. — Думаю, ты была очень даже «за».

Тен-тен усмехнулась.

— Ага, пока не ударила тебя коленом в пах.

Взгляд Неджи потемнел, что она решила не замечать.

— А теперь, если не возражаешь, я бы хотела пойти домой и продолжить жить без тебя. Так что отпусти мою лодыжку.

— Нет.

Тен-тен кинула на него взгляд, полный решительной ярости, каким он наградил ее во время боя всего несколько минут назад.

— Нет? Что ты подразумеваешь под «нет»?

Неджи бесцеремонно притянул ее ближе, заставляя пищать в знак протеста — ей не нравилось, когда ее так тащили по земле. Он пристально посмотрел прямо ей в глаза, серьезный, как никогда раньше.

— Я подразумеваю — нет, ты никуда не пойдешь.

Трепет коснулся ее на секунду, но она решительно его отвергла.

— Кто сказал, что ты можешь диктовать условия для нас? — спросила она шепотом, не смея довериться голосу. — И почему ты освобожден от правил?

Челюсть Неджи сжалась.

— Каких правил?

— Правил нашей любви! — воскликнула Тен-тен, и на последнем слове голос сорвался.

Она ощутила жжение в глазах и комок в горле, ненавидя саму себя. Потому что слезы показывали ее слабость, чего она не хотела показывать.

Неджи просто уставился на нее, кажется, не способный сформулировать ответ.

— Ты говорил — мы не можем быть вместе, мне надо двигаться дальше, а потом делаешь все, чтобы помешать этому! И сейчас, когда я решительно пресекаю твои действия, явно противоречащие сказанному — ты не позволяешь мне! Чего ты хочешь, Неджи? Я не понимаю, потому что твои слова говорят одно, а поступки — совсем другое.

Тен-тен встала на колени, обхватывая его лицо руками, и посмотрела ему прямо в глаза.

— Неджи, я хочу быть с тобой вне зависимости от обстоятельств. Просто скажи, чего хочешь ты — и я сделаю это, даже если мне придется отпустить тебя. Но если ты решишь так — тогда и тебе надо меня отпустить. Потому что получить и то, и другое не выйдет. Мое сердце просто не выдержит. Либо все, либо ничего.

Она опустила глаза, глубоко вздохнула и снова посмотрела на него, укрепившись в своем решении идти на риск.

— Дело за тобой.

* * *

В царство здравого смысла его вернули слезы Тен-тен. Он причинил ей больше боли, чем думал, и причинил бы больше, если она его не остановила. У Неджи не было права на злость. Каждое произнесенное ею слово было правдой. Он сам установил негласные правила, и должен был их придерживаться.

И сейчас она давала шанс изменить их и быть с ней. Снова, даже после его отказа.

Он не мог припомнить момента, когда бы так страстно желал не быть членом клана Хьюга. Когда-то, узнав историю отца, он желал принадлежать к основной ветви, а теперь не хотел принадлежать ни к какой. Просто быть свободным… и вместе с Тен-тен.

Но он не был.

Неджи коснулся ее рук, отнимая их от своего лица.

— Тен-тен, я бы все отдал, чтобы быть с тобой… Но все, что я могу отдать, мне не принадлежит. И это не мое право. Если бы я был свободным человеком, заслуживающим твоей любви…

Тен-тен схватила его руку, притягивая к груди; на щеках блестели бледные дорожки слез.

— Неджи, ты заслуживаешь. Заслуживаешь!

Он покачал головой в ответ. Мягко освободил свою руку и вытер ее слезы.

— Это не так важно, потому что я все еще не свободен.

Неджи поднялся, и ей тоже пришлось встать.

— Прощу прощения за боль, причиной которой стал из-за эгоистичного желания видеть тебя одинокой. Ты можешь любить, кого пожелаешь. Я больше никогда не встану у тебя на пути.

У Тен-тен вырвался всхлип.

— Нет…

— Прощай.

* * *

Тен-тен замерла, глядя, как навсегда уходит любимый мужчина. Неужели подобное реально? Чтобы двое влюбленных не могли быть вместе? Любовь не может быть такой. Она должна объединять людей, а не разъединять их!

С каждым его шагом внутри нее как будто что-то умирало. И она считала, что вот теперь у нее нет ничего.

Злость давно исчезла из груди, как и мысли о том, что правильно должно; Тен-тен вскочила и догнала его, обняв и утыкаясь лицом в спину. И почувствовала, как он напрягся в ответ, как его охватила нерешительность. Теперь нарушала правила Тен-тен, хоть и настаивала на них недавно, но ей было плевать.

Если он чувствовал то же самое две ночи назад — она больше не могла злиться. И готова была позволить нарушать ее покой каждый раз, когда он захочет — лучше так, чем никак.

Он отцепил ее от себя, но Тен-тен могла бы поклясться, что перед этим, на секунду, она почувствовала кожей что-то теплое и мокрое.

И Неджи снова ушел, а она бездумно уставилась на свою руку, на которой блестела одинокая слеза.

* * *

Два неожиданных для Тен-тен и Неджи зрителя присели в листве — зеленый спандекс безупречно подходил для маскировки.

— Ну, Ли, — начал Гай, заметив, что Тен-тен направилась в сторону дома. — Что думаешь?

Он посмотрел на ученика, который застыл, глядя с открытым ртом на место, где недавно стояла Тен-тен.

— Гай-сенсей! Я понятия не имел, что секс настолько эмоционален!

Гай весело хмыкнул.

— Они не занимались сексом, Ли. Это были его последствия. Этот акт юности невозможно описать словами! Когда ты поймешь, что это — мир уже не будет прежним. Каждый закат будет ярче, каждый цветок — красивее. Это изменит твою жизнь, Ли.

Глаза Ли стали невозможно огромными.

— Если… если это не секс, то какой же он? Как это происходит?

Гай засмеялся и взъерошил его волосы.

— Ах, мой юный нетерпеливый ученик. У тебя впереди столько знаний, столько нового опыта. Помню, когда-то я был столь же юн и невинен в этом мире, как ты сейчас. Но не беспокойся, мой дорогой протеже! Когда придет время, я…

— Да, Гай-сенсей?

— …дам тебе почитать одну из книг Какаши!

* * *

Что-то произошло между Неджи и Тен-тен. Совершенно точно. Но что? Она ничем не могла помочь, не зная проблемы наверняка. Спросить его она не могла. Он целый день пробыл в комнате, а его взгляд по возвращении с тренировки почти разбил ей сердце. Она ненавидела чувствовать боль любимого кузена. И, если она верно заметила, что происходило всегда, он плакал. Она знала Неджи восемнадцать (почти девятнадцать!) лет, и за все годы ни разу не видела его слез. Возможно, он плакал после смерти отца, но они тогда были совсем маленькими, и воспоминания о тех событиях были смутными.

Если так выглядел Неджи, то каково же Тен-тен? Какую боль испытывала она из-за произошедшего, что бы то ни было?

Ей не пришлось долго думать об основной причине их проблем — наверняка дело было в клане. Правила и ограничения душили их любовь, и она сама бы себя прокляла, если бы просто смотрела, как единственный шанс Неджи на счастье проходит мимо из-за дурацкого древнего закона, не имеющего отношения к современному обществу!

Неджи и Тен-тен должны были быть вместе. И если они могли найти счастье друг в друге, она готова была помочь им в этом, даже если придется пойти против воли отца! Сердце и разум всегда были против его решений, а значит, пришло время открыто бросить вызов.

Часть ее — большая часть, — была в ужасе при мысли о его гневе, но она была готова к последствиям, если сможет помочь влюбленным.

Эта мысль была в сердце, и с ней Хината Хьюга отправилась в библиотеку.