Гарри Кроу (джен)

Гермиона снова вернулась в Зазеркалье — по крайней мере, так ей казалось. Её одели в чистый белый шёлк, и ткань струилась по телу, словно вода. Платье скрывало её от шеи до щиколоток, и только фиолетовый пояс на талии "разбавлял" белый цвет. Впрочем, это не совсем так — помимо золотого браслета Барчок одолжил ей украшения своей покойной жены. Золотое ожерелье с таким же филигранным рисунком напоминало кольчужные доспехи, когда прикрывало грудь, а бриллиантовая тиара оказалась настолько красивой, что не будет выглядеть неуместной даже в Лондонском Тауэре рядом с драгоценностями британской короны.

Она шла рядом с Барчоком по проходу, который разделял примерно пятьсот занятых мест. А поскольку они здесь — самые почётные гости, их места прямо возле сцены. Следовательно, придётся пройти через весь зал. И пока они шли, до неё доносились шепотки и обрывки разговоров, но теперь, благодаря профессору Флитвику, Гермиона всё понимала.

В своё время Ровена Когтевран изобрела заклинание, которое позволяло волшебникам общаться с гоблинами. Её дочь Елена научила этому теперь уже забытому заклинанию декана Когтеврана, чтобы Гермиона могла понять, что здесь происходит. Конечно, переводить, пока гоблин говорит, — это верх дурного тона, однако проблему Гермионы это заклинание решило. А то раньше она представления не имела, о чём идёт речь.

Раньше Гермиона считала обстановку в той части банка, где обслуживали клиентов, довольно изысканной, в то время как остальное — оставшееся, так сказать, за кулисами — выглядело почти по-спартански. Ни украшений, ни гобеленов, ни даже картин — только голые каменные стены. Однако место, где состоится церемония посвящения в Центурионы, немедленно опровергло все её теории, что гоблины — утилитарная раса.

Помещение оказалось овальной формы с куполообразным потолком, причём Гермиона не могла разглядеть ни одного квадратного дюйма этого величественного, напоминавшего собор зала, свободного от того или иного произведения искусства. Казалось, некоторые из них изящно вырезаны прямо в камне и плавно перетекали в скульптуры, а те в свою очередь — в картины. Добавьте эффекты, созданные мерцающим освещением, которое умело вплели в каждую картину (это может быть вздымающий над головой бездымный факел гоблин или даже огнедышащий дракон), и у зрителей создаётся впечатление, будто они сами могут оказаться участниками этих сцен. С точки зрения любой культуры такие произведения искусства немедленно объявят шедеврами. А вспоминая суровость и простоту окружающих комнат и коридоров, от этого дух захватывало.

Конечно же, почти в каждой сцене гоблины сражались с врагами или какими-то ужасными существами. Ну так чего ещё ожидать от расы воинов? Со своего места рядом с Барчоком в первом ряду ей открывался великолепный вид на возвышение в самом конце овального зала.

В центре мраморной сцены возвышалось напоминавшее трон резное гранитное кресло, а напротив него — два ряда по двадцать сидений попроще. Причём обращены те не в сторону публики, а к одинокому трону посередине. Внезапно она обнаружила, что сидит между отцом Гарри и мастером Пицлаем. И ​​не могла не заметить, что мастер Шарпшард тоже занимает место в первом ряду. Ей даже стало жаль бедного гоблина, который сидел за спиной у здоровенного мастера клинка. Впрочем, Гермиона не думала, что у кого-то хватит храбрости попросить его пересесть.

По переполненному залу эхом прокатился грохот барабанов, и по этому сигналу все встали. Правда, взамен барабанов маршировавшие по проходу гоблины-воины стучали мечами и топорами о свои щиты. Когда возглавлявшие шеренгу гоблины достигли сцены, все остановились, а затем совершили сложное перестроение. В результате воины выстроились по обе стороны прохода лицом друг к другу. К этому моменту барабанный бой прекратился, и воины с громким боевым кличем вскинули оружие в знак приветствия.

А дальше между двумя шеренгами прошёл внушительный гоблин, в котором Гермиона опознала директора Рагнока. Доспех на нём хоть и выглядел церемониальным, однако всё ещё смотрелся достаточно крепким, чтобы выполнять свою основную функцию. Кроме того, этот гоблин нёс самый зловещий боевой топор, который ей когда-либо приходилось видеть. А учитывая, что сейчас в этом зале находится не меньше сотни его "собратьев", Гермиона посчитала, что у неё есть все основания для подобного вывода. Позади директора шли уже назначенные центурионы, и два момента немедленно поразили девушку. Во-первых, Гарри можно хоть утроить свой возраст, и он всё равно останется самым молодым центурионом. А во-вторых... пожалуй, этот вопрос она задаст Барчоку позже. Гермиона желала выяснить, копировали ли гоблины армию Древнего Рима. Или же всё наоборот — это самые успешные войска в мировой истории брали пример с гоблинов?

Центурионы носили туники, очень напоминавшие ту, в которой Гарри обычно тренировался. Правда, снизу к ним крепились ленты из драконьей кожи, производившие впечатление килтов. Каждую тунику украшала гоблинская сталь, и Гермиона предположила, что эполеты обозначали звание. У всех на плечах сияли золотые полоски, которые, как она и ожидала, искусно вырезали. Несмотря на способность понимать язык и говорить на нём, Гермиона снова стала тосковать по «Путеводителю по миру гоблинов для чайников». В этой культуре столько всего неизвестного, вот и чувствовала она, что многое упускает. А сравнение с римскими легионерами пришло на ум, когда она увидела шлемы, которые носили центурионы. С проходившим посередине гребнем выглядели они точь в точь как те, которые она видела в музеях.

Туники разных цветов заставили её предположить, что дело тут исключительно в том, из кожи какого дракона их пошили. Когда Рагнок вышел на сцену и сел в центральное кресло, центурионы заняли те самые сорок сидений по обе от него стороны. И вот тут у Гермионы перехватило дыхание — вперёд вышел Гарри и опустился на колени перед Рагноком.

Его туника была цвета слоновой кости, а «килт», который покачивался при ходьбе, выглядел едва ли длиннее его спортивной формы. Ещё она заметила, что Гарри, хоть и гораздо моложе остальных центурионов, физически казался выше и шире в плечах, чем многие из них. Тем временем директор поднялся и обратился к собравшимся:

— Мои соратники-гоблины и приглашённый гость. На протяжении тысячелетий должность Центуриона была желанной наградой для каждого гоблина-воина, который хотя бы раз в жизни брал в руки оружие. И юный кандидат, который сейчас преклонил передо мной колени, в этом отношении ничем не отличается. Возможно, он не родился гоблином, но, безусловно, воспитан как гоблин, разделяя наши убеждения и ценности, чтобы стать прославленным воином. Он учится в Хогвартсе, но не как волшебник. Гарри Кроу — первый гоблин-воин, когда-либо ступивший на территорию этого древнего учебного заведения. Там его до сих пор наставляют несколько наших самых прославленных мастеров, а в ответ он превозносит достоинства гоблинского образования перед своими однокурсниками. И некоторые из них уже присоединились к Кроу на этих занятиях, отказавшись учиться этим дисциплинам у волшебников.

Гермиона снова порадовалась чарам перевода, иначе бы понятия не имела, о чём речь. Правда, на её взгляд, лидер гоблинов несколько преувеличивал. Интересно, насколько на это повлиял сегодняшний «Пророк»? Рагнок определённо выписывал Гарри серьёзный кредит доверия.

— Едва вступив в замок, наш юный воин уже добился первого из своих свершений — считавшийся потерянным выкованный гоблинами клинок Годрика Гриффиндора снова в наших руках. И сейчас Кроу с гордостью носит его у себя на поясе, поскольку сам замок признал гоблина-воина своим защитником. Однако это отнюдь не церемониальная должность — меч уже вкусил крови. Брешью в защите Хогвартса воспользовался горный тролль, который ворвался в замок. В результате находившиеся в лазарете три юных ведьмы и целительница оказались в ловушке.

Рагнок давно уже опытный оратор, поэтому выдержал паузу, давая напряжению нарасти, попутно взглянув на Гермиону.

— Юная ведьма, которая сегодня является нашим почётным гостем, может присутствовать среди нас только потому, что Кроу спас им жизнь. Сначала несколькими ударами он обездвижил тролля, а затем прыгнул ему на спину и нанёс смертельный удар, едва не обезглавив врага.

Раздались громкие аплодисменты, а дальше гоблины дружно ударили оружием по своим щитам, приветствуя славную победу собрата-воина. А оказавшаяся в центре внимания Гермиона густо покраснела. И даже представить себе не могла, что сейчас чувствовал Гарри. Он всё ещё стоял на коленях перед Рагноком, склонив голову, но ей не нужно видеть его лицо, чтобы понять, что оно тоже пылает от смущения. Гарри — очень скромный человек, так что для него это наверняка пытка. К сожалению, директор пока не закончил рассыпаться в похвалах:

— А если этих свершений недостаточно, чтобы присвоить этому молодому воину звание Центуриона, то его следующий подвиг, безусловно, заслуживает такой награды. Каждого воина учат, что величайшее его оружие — это острый ум, а ум Кроу столь же остёр, как и легендарный клинок, который он носит на поясе. Так вот, с помощью своего отца он организовал переворот, в результате которого отвратительное призрачное порождение Кровавых Биннсов наконец-то изгнано из замка Хогвартс!

На этот раз аплодисменты вышли не просто бурными — каждый гоблин вскочил на ноги и ликовал. Да, Гермиона даже не представляла глубины ненависти присутствующих к призрачному профессору, зато сейчас перед ней очень громкое и наглядное подтверждение, сколь много значила победа Гарри для нации гоблинов.

И не могла не сравнить свою встречу с министром магии с выступлением директора Гринготтса, за которым сейчас наблюдала. И если неуклюжего Фаджа с его зелёным котелком можно приравнять к доктору Ватсону, то Рагнок — явно Шерлок Холмс. Первый не сумел произвести впечатление даже на три десятка одиннадцати-двенадцатилетних детей, в то время как второй заставил более тысячи гоблинов ловить каждое своё слово. А ведь директор ещё не закончил.

Дождавшись, пока все вернутся на свои места, он продолжил:

— Для любого будет достаточно изгнать из замка последнего оставшегося родственника Мясника Биннса, но только не для Кроу. Он не хотел, чтобы одного ненавидящего гоблинов профессора просто заменили другим. Поэтому в Хогвартс из Европы прибыл учитель, не испорченный Биннсом, чтобы преподавать настоящую историю, а не ту фанатичную мерзость, которую изрыгал призрак. Вы спрашиваете, как Кроу удалось заставить Хогвартс нанять этого профессора? Он заплатил за это своим золотом!

Похоже, впечатление это произвело ничуть не меньшее, чем убийство тролля. Дав время осмыслить эту новость, Рагнок снова заговорил:

— Теперь и вы слышали о деяниях и подвигах этого молодого гоблина. И лично на меня они произвели настолько серьёзное впечатление, что я удостоил его этой чести. Однако, как того требует традиция, настало время спросить, не возражает ли кто-нибудь из присутствующих против этой награды. А поскольку я пропустил бой, в котором Кроу пролил первую кровь мастера Шарпшарда, надеюсь, кто-то встанет и заявит протест…

Вместе с этой новостью по залу прокатилась волна потрясённых вздохов. И всякий, кто считал Гарри недостойным этой чести, теперь собирался держать эти мысли при себе. Несколько членов семьи Барчока ждали его кончины в надежде, что унаследуют его состояние, и вот его приемный сын становится самым молодым Центурионом в истории. А значит, все их надежды пошли прахом. И поскольку этот сын теперь ещё и Центурион, законы гоблинов не нарушены, и именно он унаследует всё. А если заявить протест, их судьба будет такой же, как и шансы на наследство, — станут они мертвее камня. Ведь подобные разногласия разрешались на дуэли, а тому, кто сумел пролить первую кровь величайшего клинка нации, мало кто захочет бросить вызов.

Конечно же, Рагнок знал о гиенах, так и кружащих вокруг богатства Барчока. Но, как и настоящие гиены, эти трусы никогда не нападут на более сильного противника. Так что против награды Кроу никто не возражал.

— Встань, воин! Ты принимаешь звание, которое тебе присваивает наш народ?

Поднявшись, Гарри отдал честь и только тогда ответил достаточно громко, чтобы все услышали:

— Да директор, принимаю.

Гермиону предупреждали, что следующая часть церемонии будет связана с кровью, поэтому она поднялась вместе со всеми и попыталась гордо выпрямиться, не взирая на волнение. Да уж, смотреть на то, как Гарри протягивает руку, а смертоносный боевой топор директора разрезает ему ладонь, — это тяжело. И хотя порез вышел глубоким, Гарри даже не вздрогнул. Нет, взамен он сжал руку в кулак и направился к выбранной картине.

Сцена показывала Кровавого Биннса и его банду прихлебателей, которых уже схватили, и теперь им со всех сторон угрожала остро отточенная сталь гоблинских клинков. Однако Гарри сосредоточился на изображённых там жертвах. Из камня настолько искусно вырезали мёртвого ребенка-гоблина, что даже его раны выглядели кровоточащими. К нему и подошёл без пяти минут центурион. И провёл разрезанной ладонью по изображению истекающей крови, добавляя свою к нарисованной. Внезапно камень начал светиться, освещая всю картину, когда принял кровавую жертву. Заодно это послужило сигналом для самых громогласных сегодняшних приветствий.

Гарри же вернулся к директору, который протянул ему руку. Гарри взял с него пример, и порез немедленно зажил.

— Центурион принёс свою кровь в жертву нации, и нация её приняла. Шаг вперёд, избранные!

Барчок, мастер Пицлай и мастер Шарпшард выполнили приказ, а в это время на сцену вынесли три шкатулки. Открыв первую, зельевар вынул оттуда два золотых наруча и протянул их Рагноку.

— Эти щиты силы — символ нашего богатства и статуса. Пусть они укрепят твои руки во время битвы!

Директор лично закрепил их на предплечьях юного воина. Затем вперёд вышел мастер Шаршпард, передав эполеты, которые лежали во второй шкатулке.

— Знак твоего нового звания. Теперь весь мир знает, что ты центурион. Носи его с гордостью!

Золотые эполеты украсили плечи Гарри. А далее его гордый отец открыл последнюю шкатулку, достав оттуда изящный золотой шлем. Причём проходивший посередине гребень оказался цвета слоновой кости — как и Гаррина туника.

Когда Рагноку передали последнюю часть церемониальной амуниции, Гарри снова опустился на колени перед предводителем.

— Разум воина — его величайшее оружие. Так пусть он защитит тебя, пока ты защищаешь нацию!

Надев шлем и закрепив на подбородке ремешок, Кроу выпрямился во весь рост и трижды отдал честь. Первый раз — директору, затем своим коллегам-центурионам справа, и наконец — тем из них, кто сидел слева. А далее повернулся лицом к залу, выхватил свой знаменитый клинок и взметнул его над головой.

— ЗА ГРИНГОТТС И НАЦИЮ!

Громкий клич подхватил весь зал, прежде чем снова разразился бурными аплодисментами.

Когда Гермиона впервые увидела своего лучшего друга в спортивной тунике, мысленно сравнила его с юным Аресом. И взметнувший над головой меч Гарри не просто подтвердил это сравнение, а усилил его минимум в десять раз. Она понятия не имела, выбрали ли цвет туники и гребня на шлеме специально, но Центурион Кроу олицетворял все исторические образы и изображения воина Света, которые Гермиона когда-либо видела или хотя бы о них читала. И следующее заявление директора сильно повлияло на её желание как следует обдумать этот вопрос.

Правда, прежде Рагнок поднял руки, требуя тишины.

— Возможно, некоторые из вас успели прочесть ложь, напечатанную в сегодняшней магической прессе. Так вот, мы уже отправили наших представителей в редакцию этой газеты, чтобы самым решительным образом выразить наше недовольство.

Это немедленно привлекло всеобщее внимание. Для гоблина от подобного заявления до обнажённого клинка — всего лишь один шаг.

— Кроме того, мы объявили прессе, Министерству и колдорадио, а так же расклеили листовки на Косой Аллее, что после этой церемонии Центурион Кроу сделает заявление на ступенях Гринготтса. А это значит, наш праздник ненадолго задержится, однако всех, кто желает нас сопровождать, ждёт неплохое развлечение.

Большинство присутствующих тут же решили воспользоваться этим приглашением. А поскольку ступени Гринготтса и близко не вместят тысячу гоблинов, это означает, что после того, как директор и его ближайшее окружение покинет зал, развернётся настоящее сражение за свободные места.

Рагнок шествовал впереди, а снова державший Гермиону за руку Гарри шёл прямо за ним. Его отец и почётные гости следовали за юной парой в сопровождении сорока центурионов и не менее шестидесяти воинов. А позади толпилась прочая аудитория, стремившаяся попасть туда, где можно хотя бы услышать, о чём пойдёт речь.

* * *

Когда на колдорадио объявили, что сегодня они будут транслировать в прямом эфире заявление Мальчика-Который-Выжил, любой, кто не сумел попасть на Косую Аллею, буквально прикипел к приёмнику.

А в замке в Шотландии старый волшебник с длинной белой бородой посасывал лимонную дольку, однако в кои-то веки не испытывал удовольствия от любимой сладости. Слова Гарри, переданные в прямом эфире на всю страну, могут нанести неисчислимый ущерб, и их будет трудно опровергнуть. Чтобы выяснить, можно ли это остановить, он немедленно связался с Корнелиусом, хотя уже знал, что это практически невозможно.

Конечно, министр быстро указал на то, что Альбусу и так хорошо известно: Гринготтс — суверенная территория, поэтому вмешательство Министерства может спровоцировать войну. Да и нет смысла запрещать трансляцию, поскольку всё это в любом случае скоро появится в печати. Тем более, на аллее ожидали сотни, если не тысячи магов, поэтому нет ни единого шанса сохранить в тайне любые компрометирующие сведения, которые мальчик сочтёт нужным сообщить.

С точки зрения директора это и впрямь плохой день. А единственное утешение — все студенты будут на занятиях. Он ведь не знал, что уже к утру понедельника в руках у профессора Хобсон окажется кристалл с полной записью знакового выступления, содержимое которого она продемонстрирует на своих уроках. Дело в том, что его новый профессор — большая сторонница освещать на своих занятиях текущие исторические события, а здесь практически у них на глазах творится история.

А где-то в Девоне одна рыжая ведьмочка сидела возле приёмника вместе со своей матерью. Взглянув на проблему с практической точки зрения, Джинни таки справилась с разочарованием, что сегодня не смогла попасть на Косую аллею. Какой бы маленькой она ни была, Джинни прекрасно понимала, что там наверняка будет самая настоящая давка. Да и то, что она считала дни до того, как ей представят её героя, тоже помогло справиться с разочарованием. Услышать его голос ей достаточно — пока.

* * *

Амелия прибыла на Косую аллею со всеми аврорами, каких только сумела собрать. Но даже притом, что её отряд дополнили кадеты, ей всё равно не хватало людей, чтобы контролировать толпу такого размера. А та продолжала расти, поскольку колдуны и ведьмы Британии стекались тысячами, чтобы впервые воочию увидеть национального героя. Авроры действовали на пределе своих возможностей, а тут ещё и многочисленные опоздавшие упорно пытались протиснуться в первые ряды, создавая новые сложности. Так что вспыхнувшие драки — это всего лишь вопрос времени.

Однако внезапно толпа затихла и сделала шаг назад. Это изрядно удивило Амелию, пока она не обернулась. Из банка один за другим выходили вооруженные до зубов гоблины, и одно их количество заставило главу ДМП мысленно поёжиться. Это воины, обученные и готовые к бою, да и авроров количеством превосходят как минимум вдвое. Всё это вызвало у неё изрядное беспокойство. Как и все остальные, она-то ожидала от Гарри устного заявления, но похоже, сегодня гоблины решили ещё и наглядно продемонстрировать свою силу.

Затем её взгляд остановился на паре посередине, и теперь она не знала, что и думать. Мистер Кроу и державшая его под руку мисс Грейнджер выглядели словно юные принц и принцесса во главе армии завоевателей. Пресса немедленно бросилась фотографировать, и уже завтра эти снимки займут первые полосы газет. Да и большую часть следующей недели тоже!

Тем временем по всей аллее прокатился глубокий баритон Рагнока. Очевидно, голос зачарован, чтобы все присутствующие отчётливо услышали каждое слово. И если до этого момента корреспондент колдорадио крепко прижимал микрофон к губам, описывая происходящее для тех, кто не смог сюда добраться, то когда Рагнок начал говорить, этому магу хватило ума замолчать, вытянуть микрофон в сторону оратора и позволить радиослушателям самим услышать, что здесь происходит.

— Ведьмы и колдуны Британии, вам лгут. Я знаю это наверняка, но поскольку отношения между нами таковы, каковы есть, от моих слов легко отмахнуться. Вместо этого я передаю слово тому, кому, как считаю, вы всё-таки поверите.

Рагнок бросил на Гарри те же чары, поэтому голос молодого человека зазвучал на всю аллею, а благодаря колдолрадио — и на всю страну:

— Надеюсь, вы меня простите, если я где-то ошибусь. Я впервые выступаю на публике, и похоже, мы привлекли сюда довольно много народу.

Поначалу раздался смех, однако желавшая послушать речь Мальчика-Который-Выжил толпа быстро успокоилась.

Над этой речью Гарри и его отец работали вместе, поэтому оратор точно знал, чего сейчас желает добиться.

— Вчера мой отец забрал из школы меня и мою лучшую подругой Гермиону, чтобы навестить могилу моих родителей. Надеюсь, вы понимаете, что это мероприятие сугубо частное. Однако кто-то сумел пробраться на кладбище, подслушать личные разговоры и сфотографировать нас без нашего ведома или согласия. И что хуже всего — на первой полосе сегодняшнего «Ежедневного Пророка» это подаётся как эксклюзивное интервью со мной. Только вот я ни разу в жизни не давал интервью и конечно же никогда не встречался с этим репортёром «Ежедневного Пророка». И если эта женщина по фамилии Скитер утверждает, что одно я всё-таки дал, значит, один из нас лжёт. И вот я стою перед вами, готовый встретиться с ней лицом к лицу. Она публично поставила под сомнение честь гоблина, и поверьте — это крайне серьёзный вопрос.

В воцарившейся тишине Амелия взяла на себя смелость выступить в качестве официального лица:

— Мистер Кроу, вы собираетесь подать жалобу в Министерство?

Это было неожиданно, однако Гарри снова доказал, что не зря готовился:

— Рад встрече, мадам Боунс. И теперь я Центурион Кроу. Мы только что с церемонии, где мне оказали эту великую честь. Только понимаете, все жалобы гоблинов в Министерстве должны попадать в департамент регулирования магических популяций и контроля над ними. Я не знаю, испытывают ли они кадровые проблемы, но с тех пор, как мы добились от них хоть каких-то положительных результатов, прошли долгие годы. Поэтому предпочитаю выступить здесь как гоблин и назвать её в лицо лгуньей. И если необходимо, своё заявление готов отстаивать с клинком в руках. Мой отец поставил защиту, однако ей всё равно удалось незаметно туда пробраться и шпионить за нами. Кстати, на месте Министерства я бы тоже всерьёз побеспокоился, если только оно ей не платит.

Амелия сразу же попыталась зарубить эту идею на корню:

— Насколько мне известно — ничего подобного. И меня действительно беспокоит, что она сумела так близко к вам подобраться. А ещё я заметила, что здесь она отсутствует. А ведь Рита Скитер не из тех, кто пропускает подобные мероприятия.

— Если у неё была возможность шпионить за нами на кладбище, полагаю, сейчас она всё-таки находится здесь и просто использует тот же метод. Однако на этот раз все эти славные люди слышали каждое моё слово, включая то, что Скиттер — лгунья. И лично для меня тот факт, что она не вышла и не опровергла это обвинение, только подтверждает её вину.

— Мисс Грейнджер, вы можете подтвердить заявление Центуриона Кроу?

Прежде чем ответить, та посмотрела на директора, который немедленно бросил на неё уже знакомые чары.

— Да, мадам Боунс. Как заметно на напечатанной сегодня фотографии, я всё время была рядом с Гарри. И никто из нас не разговаривал ни с кем, кроме родителей. А ещё нас серьёзно беспокоит, что кто-то передал сведения, что мы появимся на этом кладбище. А ведь об этом знали очень немногие. Ещё могу подтвердить, что Гарри теперь — Центурион Кроу…

Тут Гермиона повернулась и поклонилась директору Рагноку, и тогда уже начали действовать чары профессора Флитвика. Поэтому заговорила она на родном языке директора Гринготтса:

— Хочу искренне поблагодарить директора Рагнока за то, что пригласил меня сюда сегодня. Было очень трогательно наблюдать, как моему лучшему другу оказывают такую высокую честь. Чувствую себя польщённой просто поприсутствовав на церемонии.

Это заявление произвело серьёзное впечатление на всех присутствующих, и не в последнюю очередь — на лидера гоблинов. Решив присвоить Кроу статус центуриона, он в какой-то степени рискнул. И ещё сильнее рискнул, пригласив на церемонию его юную подругу. И после того, как прочёл сегодняшний «Пророк», подумал, что в результате хитроумной манипуляции со стороны Дамблдора эта авантюра обернулась против него.

А единственный ответ нации на такую ​​атаку — выйти на бой. Вот почему все они сейчас стояли на ступенях Гринготтса. Конечно, он уже слышал от Барчока и их наставников, что эти двое высоко отзывались друг о друге, и вот теперь убедился в этом лично. Как полагается настоящему центуриону, Кроу гордо стоял у всех на виду, а державшая его за руку ведьмочка только что сделала для укрепления отношений между волшебниками и гоблинами больше, чем все причастные за несколько последних десятилетий. Она проявила истинное уважение, да ещё и на их родном языке, и это не могло не повлиять на сотни гоблинов, которые сейчас наблюдали и слушали.

Отвесив девушке заслуженный поклон, Рагнок снова обратиться к зрителям на английском:

— Для тех, кто не понимает нашего языка, поясню: мисс Грейнджер поблагодарила меня за приглашение на церемонию, где её лучший друг стал центурионом. Но хочу сказать, что это она оказала нашему народу высокую честь, как присутствуя на ней, так и своими словами. И желаю добавить, что отныне она будет почётным другом нашей нации в любое время, когда решит посетить Гринготтс.

Бегло взглянув на Гарри, Гермиона сообразила, что опять случилось нечто необычное, и потому снова почтительно поклонилась директору. А ей обязательно всё разъяснят позже.

Тем временем Рагнок в очередной раз обратился к собравшимся:

— Как вы уже слышали, якобы эксклюзивное интервью "Пророку" — ничто иное, как выдумка и ложь. Мы попросили газету напечатать опровержение, а там, естественно, потребовали от нас предоставить доказательства. И это доказательство сейчас стоит перед вами, хотя я по-прежнему не вижу здесь мисс Скитер. А помимо опровержения мы требуем объяснить, каким образом она этого достигла. Сами понимаете — если кто-то сумел обойти нашу защиту, это в интересах каждого из вас. Даже если это вышло случайно.

Амелия снова вызвала огонь на себя и в качестве главы ДМП подтвердила, что её департамент проведёт тщательное расследование этого случая. И первым делом выпишет ордер на арест мисс Скитер с целью допроса.

Поблагодарив её, Рагнок закончил своё выступление:

— А теперь мы прощаемся с вами и возвращаемся на пир в честь нашего нового центуриона. Желаю вам всем всего хорошего.

И едва он замолчал, как его свита оттеснила гоблинов-зрителей, чтобы расчистить дорогу обратно в банк. И лично на Амелию такая слаженность и эффективность не могла не произвести впечатление. В итоге вышло, что толпа собралась посмотреть и послушать Мальчика-Который-Выжил, а получила гораздо больше, чем рассчитывала. В интервью "Пророк" изобразил Гарри типичным юным волшебником, который с удовольствием учится на первом курсе Хогвартса, однако сегодня людям рассказали совершенно иную историю. А поскольку всё это разворачивалось у них на глазах, даже самые наивные ведьмы и колдуны Британии уже сообразили, что "Пророк" напечатал сплошную ложь.

* * *

Когда комментатор начал описывать молодую пару, следовавшую за лидером гоблинов обратно в Гринготтс, один старый маг в шотландском замке понял, что его манипуляции дали обратный результат.

— … Как и большинство присутствующих, я пришёл сюда сегодня, чтобы впервые воочию увидеть нашего спасителя, Мальчика-Который-Выжил. Однако вместо Гарри Поттера нас познакомили с Центурионом Кроу. Этот молодой человек воспитан гоблинами, и позвольте мне заметить, явно этим доволен. А державшая его за руку красивая юная ведьма прекрасно его дополняет. Подозреваю, когда сегодняшние фотографии напечатают, девичьи сердца начнут разбиваться по всей стране. И то, что Центурион Кроу не имеет никакого сходства с молодым человеком, каким его описал "Пророк", позволяет сделать только один вывод: нам лгали…

В этот момент Альбус выключил приёмник. Если уж безмозглый кретин, которого наняли задавать бессмысленные и откровенно идиотские вопросы, сумел это сообразить, остальная магическая Британия тем более придёт к тому же выводу. Значит, следует ожидать скорого визита Уильяма Уизли. Этот молодой человек слишком умён, чтобы не догадаться, кто указал "Пророку" на кладбище.

Придётся окончательно втянуть его в ловушку, что звучит гораздо лучше, чем шантаж. И будет Уильям теперь играть по правилам Альбуса, иначе Гринготтс узнает, кто именно слил эту информацию. При этом ни капли сочувствия к Уильяму директор не испытывал, поскольку как никогда нуждался в сведениях. Худшее, что может случиться со старшим из сыновей Уизли, — будет всю жизнь преподавать Защиту в Хогвартсе. Как ни крути, ради общего блага жертва не такая уж и большая.

Заодно он ожидал в течение часа увидеть или услышать Скитер. Однако та скоро выяснит, что Альбус Дамблдор стал признанным экспертом в этой игре ещё за несколько десятилетий до её рождения. А когда садишься играть с серьёзными парнями, иногда это чревато. И если Рита попытается переложить часть вины на Альбуса, он быстро выбьет почву у неё из-под ног. И даже мысленно подготовил заявление для прессы и ДМП на случай, если возникнет необходимость.

Да, он слышал, что на Хэллоуин Гарри собирается навестить могилы Поттеров, и передал это мисс Скитер. А взамен только попросил, чтобы любая её статья показала Хогвартс в благоприятном свете. Он-то ожидал, что до или после визита мистера Кроу на кладбище репортёр задаст ему несколько вопросов, а не станет шпионить, представив это потом как интервью.

И он уверен, что Рита не расскажет, как у неё получилось шпионить за мальчиком. Следовательно, Альбусу не придётся никому рассказывать, что ему известно о её незарегистрированной анимагии.

* * *

С самого начала планировалось, что Гермиона останется ночевать у Гарри, но с её новым статусом друга нации для неё словно другой мир открылся. И сейчас она в привычном тренировочном костюме бежала рядом с Гарри его обычным маршрутом в подземельях банка. Да, именно здесь он разминался, когда находился дома. Сам он сейчас в обычном тренировочном снаряжении и с мечом за спиной. Как уже выяснила Гермиона, золотые наручи никогда не снимают, а эполеты носят на всём, кроме пижамы. К счастью, шлем использовали только во время церемоний или в бою.

Как и ожидалось, они привлекали внимание всех, кто попадался навстречу. И Гарри знал, что следующая часть их обычной тренировки привлечёт ещё больше внимания, поэтому соответствующим образом подготовился. И пускай Гермиона быстро освоила деревянный меч, пока она и близко не готова демонстрировать эти свежеприобретённые навыки тамошней публике.

Тем не менее, с гоблинским щитом она управлялась всё увереннее, и сегодня утром оба будут тренироваться именно с ним. Обычно только в этом случае Гермиона снимала браслет, но точно не сейчас. Гарри же ничуть не сомневался, что их тренировка обязательно привлечёт повышенное внимание посторонних, и это наверняка заставит Гермиону понервничать. Поэтому нужна дополнительная страховка, что любое пропущенное проклятье ей не навредит.

В итоге Гарри привёл её в просторную пещеру, где оказалось полно сошедшихся в тренировочных поединках гоблинов. Да и простых зрителей тоже хватало. Гермионе это почему-то напомнило захудалый боксёрский зал, и теперь придётся несколько часов потратить на то, чтобы выкинуть из головы мелодию из фильма '"Рокки". У Гарри есть небольшие переносные защитные камни, останавливавшие магию низкого уровня и направлявшие её в землю, таким образом ограждая безопасную зону. Установив их, они начали обстреливать друг друга жалящими, а когда не успевали увернуться или возвести магический щит, задействовали гоблинский. Далее перешли на оглушители и успели изрядно вспотеть, когда внезапно кто-то крикнул: «Стоп!».

Оба остановились и обернулись посмотреть, кто это скомандовал. И увидели усохшего старого гоблина, который направлялся в их сторону. Что ж, поскольку появился «Микки», который явно собирался устроить им разнос, Гермиона снова вспомнила тот же фильм. И даже хриплый голос прекрасно вписывался в образ.

— Немедленно уберите эти чёртовы игрушки! Здесь место для настоящего боя.

Гермиона уже собралась подчиниться, однако голос Гарри её остановил:

— Прикрой мне спину.

Эти три слова вызвали выброс адреналина, когда она заняла нужную позицию.

Гарри в ответ почти небрежно прикрепил щит к наручам, и зрители дружно отметили, что когда он потянулся за мечом, выглядел смертельно серьёзно.

— Кто ты такой, чтобы решать, что такое настоящий бой? Ты уже настолько дряхлый или просто глуп и слеп, что не видишь моего ранга? Да ещё посмел прервать мою тренировку…

— Ах ты наглый сопляк! Получил звание и забыл, кто тебя учил…

— Вы, сэр, будете обращаться ко мне как полагается, иначе сегодня здесь прольётся кровь.

Лицо старого гоблина расплылось в ухмылке, в которой зияло немало прорех, и только теперь он отдал собеседнику должное:

— Просто помни, Центурион Кроу, нельзя поддаваться ублюдкам…

— …Иначе они вытрут об тебя ноги. Я помню, Белый Клык. Ты орал мне это в лицо с тех пор, как мне исполнилось пять лет. Как такое забудешь? Ладно, мы уже закончили или у тебя есть ещё какой-нибудь сюрприз?

Белый Клык громко рассмеялся.

— Отлично, Центурион. Вижу, ты заслуженно получил этот статус. Я думал, что пара моих ребят нападет на тебя сзади, но похоже, твоя маленькая ведьма уже готова отразить их атаку.

Гарри прекрасно понимал, чего пытается добиться Белый Клык, преднамеренно выбив его из колеи и одновременно проверив, насколько далеко он может зайти. Однако в его ответе прозвучало нечто большее, чем нотки гнева:

— Эту «маленькую ведьму» зовут мисс Грейнджер. Она находится под моей защитой, а директор лично назвал её другом нации. Оскорбишь её, и очень близко познакомишься с моим клинком.

Теперь уже Белый Клык сообразил, что на этот раз зашёл слишком далеко. Но поскольку у него чутьё на такие моменты, это позволяло вовремя остановиться и снова свести концы с концами. Поэтому он немедленно поклонился и извинился:

— Мисс Грейнджер, прошу прощения, если я вас обидел. Поверьте, это не входило в мои намерения.

Гермиона вернула поклон.

— Извинения приняты, мастер Белый Клык…

У Гарри это вызвало взрыв громкого саркастичного смеха.

— Единственное, где Белый Клык мастер, — это самый поганый рот нации. И я совсем не про зубы.

Никто из собравшихся вокруг не понял, чего касалось последнее замечание, зато Гермиона улыбнулась и стала меньше опасаться. Если Гарри шутит, значит, всё под контролем.

— Поскольку Белый Клык прервал нашу тренировку, предлагаю пойти домой и позавтракать. Мой отец взял выходной, чтобы провести немного времени с нами, прежде чем мы навестим твоих родителей.

Пока они собирали защитные камни, Гарри перекинулся парой слов со знакомыми гоблинами. Ещё Гермиона заметила, что Белый Клык пристально за всем наблюдает.

Когда они покинули пещеру, Гарри начал объяснять. Знал же, что подругу снедает любопытство.

— Белый Клык… Ну, это Белый Клык. Знаю, что это тебе никак не поможет, но у меня просто нет слов описать его так, чтобы ты поняла.

— Гарри, чары Ровены до сих пор действуют, поэтому просто расскажи на своём родном языке. — Его ответ заставил её покраснеть. — Хорошо, общую картину я поняла — наполовину негодяй, наполовину мошенник, верно? Но откуда ты его знаешь? И что по этому поводу думает твой отец?

— Когда я был младше, мне часто надирали задницу. И в один прекрасный день Белый Клык наблюдал, как это происходит. Но заметь — не остановил. А потом перекинулся со мной парой слов. Сказал, что я смел, но глуп. Теперь ты знаешь меня достаточно хорошо, чтобы догадаться, как я тогда отреагировал.

Гермиона улыбнулась.

— Держу пари — не слишком хорошо.

— Ну, он сказал, что мне нужно научиться драться, а не просто вставать и снова оказываться на полу. Привёл на ту тренировочную площадку, где мы были сегодня, и постепенно научил всем грязным приёмчикам.

Гермиону это изрядно смутило.

— Но если он тебе помог, почему ты так враждебно к нему отнёсся?

— O, конечно, он здорово мне помог, но всё не так просто. Выкажи я ему уважение, как, например, мастеру Шарпшарду, Белый Клык плюнул бы мне в лицо и заявил, что я его оскорбил. А относясь к нему как сегодня, то есть — как к опасности, от которой следует держаться подальше, я и проявил уважение. Да, вот так он его понимает. Что касается моего отца, в отдельных случаях он платит ему за сведения, поскольку Белый клык хорошо сливается с окружением и ничего не упускает. За это он принимает золото, но за помощь мне — никогда.

Гермиона раздраженно вздохнула.

— Всякий раз, когда я думаю, что начинаю понимать гоблинов, что-то происходит, и всё переворачивается с ног на голову.

Гарри только рассмеялся.

— На самом деле, мы очень простая раса. Давай-ка уже вернёмся, и ты сможешь выпить ещё немного эля, который тебе так нравится. Должен признаться, в Хогвартсе мне его сильно не хватает. Тыквенный сок для меня слишком сладкий, а попытка волшебников скопировать наш эль — кажется, они называют его сливочным пивом — это просто отвратительно.

— Я заметила, что на пиру все пили эль или вино.

— А у нас всего четыре напитка, причём один из них — вода. Только грог никогда не пьют на публике, поскольку вырубишься после пары кружек.

Гермиона не верила своим ушам. Да её мама больше сортов кофе пьёт! Нет, надо уточнить.

— Разумеется, напитков должно быть больше четырёх. Неужели горячих никаких нет?

— Конечно есть! Горячая вода, горячий эль и горячее вино. Насколько мне известно, мастер Шарпшард — единственный гоблин, который способен пить горячий грог. Верный признак, насколько эта штука убойная, если её нагреть. Говорю же — всё просто.

Гермиона покачала головой. Ага — просто! Только чтобы это понять, понадобятся годы. Однако эта мысль заставила её улыбнуться, пока она бежала с Гарри по направлению к его дому.

* * *

Покинув башню Когтеврана, Падма обнаружила поджидавшую её сестрёнку. Для начала они радостно обнялись, и только потом Парвати объяснила, зачем пришла:

— Я сказала Невиллу, что сегодня прогуляюсь с тобой на завтрак. А то мы теперь не так часто видимся, как раньше. Вряд ли мне нравится, что учимся мы на разных факультетах, да ещё и каникулы проведём порознь.

Однако, в отличие от сестры, Падме нравилось, что они попали на разные факультеты. Они же и правда две разные ведьмы: более общительная Парвати стягивала на себя всё внимание, в то время как тихая маленькая Падма отходила на второй план. Нет, она совсем не обижалась на Парвати, ведь с таким же успехом можно винить дождь, что он мокрый. Просто Парвати вот такая. Но только теперь, попав на другой факультет и заведя собственных друзей, Падма почувствовала, что может "выпустить" ведьму, о существовании которой до недавнего времени знала только она сама.

— Но мне казалось, ты счастлива на Гриффиндоре. Или вы с Лавандой поссорились?

— Что? Нет! Просто я думала, всё будет совсем по-другому. Я имею в виду — посмотри, кого нам приходится терпеть. Рона Уизли! Симус и Дин ненамного лучше, второкурсники тоже. Один приличный парень, и даже того успела подцепить моя сестра.

— Мы с Невиллом хорошие друзья, но предложения руки и сердца в ближайшее время я не жду. Мы надеемся встретиться во время каникул, но у Гермионы он не останется.

— Ага, и тебе просто придётся довольствоваться каникулами в компании Гарри. До сих пор не могу поверить, что вчера ты вышла на середину Большого Зала и высказалась на всю школу. Этот мальчик плохо на тебя влияет.

Падме самой трудно в это поверить, однако она считала, что Гарри с Гермионой хорошо на неё влияют. А без их дружбы у неё никогда бы не хватило смелости выступить в их защиту.

— Позавтракаешь со мной сегодня? Знаешь, Пав, я очень по тебе скучаю, но мы же можем видеться чаще, чем в последнее время, верно?

Парвати быстро согласилась, а затем наконец-то перешла к главной причине, почему хотела поговорить со своей сестрёнкой:

— Я слышала, Гермиона говорила про покупки, подарки и вечеринки. А можно ты и меня пригласишь?

Падма прекрасно знала, что своей постоянной болтовней Парвати сведет её друзей с ума, и потому попыталась зарубить эту идею на корню:

— А ты слышала, что она будет бегать каждое утро, много учиться и две недели жить без магии?

— Бегать… и без магии? Как ты сможешь жить без магии?!

— Понятия не имею, но в том то и дело. Я хочу научиться чему-то новому, а две недели с магглами, безусловно, помогут.

Внезапно эта идея перестала привлекать Парвати. Зато когда Падма сказала, что попытается её пригласить, когда они встретятся с Невиллом, сестра пришла в восторг.

Войдя в Большой Зал, они вдвоём устроились за столом Когтеврана. К ним быстро присоединился Невилл. Сидевшая между сестрёнкой и другом Падма считала это утро  почти идеальным, пока не доставили свежий "Пророк"... и тогда всё стало ещё лучше.