Гарри Поттер или тяжелые будни юного ситха в хогвартсе. (джен)

С начала занятий прошло пять дней, братья, а также Невилл и Теодор, сидели в библиотеке и именно этот момент светловолосая слизеринка выбрала для того, чтобы подойти.

— Добрый вечер, мальчики, Гарри, Энакин, можно вас на пару слов? — братья утвердительно кивнули и, попросив друзей подождать их, вслед за сокурсницей покинули библиотеку.

— Надеюсь, это и в правду важно, я там эссе для Снейпа пишу, — произнёс Энакин и, поймав оговорённый ещё на первом курсе знак, заблокировал класс.

— Отец попросил передать, что известный вам крёстный сбежал, когда узнал, что он в Хогвартсе. Отец просит выяснить наличие либо отсутствие у кого-либо из рыжих серой садовой крысы. Я реально не понимаю, зачем, но передать просили именно так.

— Благодарю, передай лорду Гринграссу, что я его понял, и если крыса здесь, то мы её найдём.

— Хорошо, передам, — откликнулась Дафна и, кивнув братьям, покинула класс.

Братья же вернулись в библиотеку и буквально с порога озадачили Невилла вопросом касаемо судьбы уизлевского питомца. Немного пожевав нижнюю губу, тот ответил, что крысюк Рона по наследству перешёл к его младшей сестре. Братьев данный ответ удовлетворил, а спустя два дня и небольшую провокацию оный крысюк оказался в цепких руках юного ситха. От восприятия Энакина не укрылось то, что крыса-то с сюрпризом.

Декан Слизерина был немало удивлён, когда получил письмо лорда Гринграсса, где говорилось, что оный лорд желает обсудить нечто, касаемо успеваемости своих дочерей и, как следствие оного желания, означенный лорд прибудет в Хогвартс не позднее, чем сегодня вечером. Пожав плечами, Северус открыл камин, благо, что у него, как у декана, была такая возможность. И вот ровно в восемь вечера из его камина вышел его светлость. Он тут же попросил вызвать к себе Дафну. Разговор получился довольно сумбурным, ибо о каких успехах можно говорить, если дети отучились едва неделю. Вскоре раздался стук в дверь. Старшая дочь лорда Гринграсса поприветствовала отца и декана, после чего передала небольшой бумажный пакет. Северус лишь хмыкнул, теперь было понятно, что вся эта встреча нужна лишь для того, чтобы передать этот самый пакет. Странным же было исключительно то, что пакет передала именно Дафна, не отец, но девочка. Но поймав многозначительный взгляд одного из самых влиятельных магов Британии, Северус почёл за лучшее исповедовать принцип: «Меньше знаешь — крепче спишь».

А спустя неделю грянул скандал. Спецвыпуск «Ежедневного Пророка» и его попросту невозможный заголовок: «Сириус Блэк оправдан, истинный предатель всё это время был среди нас!». Снейп читал и перечитывал, и не мог поверить, строчки плыли перед глазами. Быстрый взгляд в сторону директора не только подтвердил истинность написанного, но и убедил в том, что у директора большие такие проблемы. А эти самые проблемы не преминули явиться в Большой зал. Возглавлял процессию лично министр, а справа от него шагал глава аврората и ещё четверо служащих. Дамблдор был просто в шоке, такая оперативность ясно указывала на спланированность всего происходящего. Единственным положительным для директора моментом стало то, что его не приняли прямо в Большом зале. Процессия чинно удалилась в холл, откуда и отбыла в Лондон. Альбусу Парсевалю Вульфрику Брайану Дамблдору предстояло объяснить, как же так вышло, что он сначала осудил совершенно невиновного человека и осудил без какого-либо дознания. А затем на пару с гриффиндорским деканом не замечал, что в течение двенадцати лет в помещениях факультета находился незарегистрированный анимаг.

С момента скандального суда, что доказал полную невиновность Сириуса Ориона Блэка, суда, что стал смертельным для двенадцать лет избегавшего карающей руки закона Питера Петтигрю, прошла неделя. Последнего приговорили к смертной казни, которая тут же и была исполнена, магическая Германия — это не Англия с её предрассудками. Именно поэтому Питер Петтигрю получил смертельное проклятье прямо в зале суда. Палач исполнил свою работу чисто и без промедлений. За это время Дамблдор лишился двух из трёх своих должностей, а директорство удержал исключительно чудом, и одним из обязательных требований стало предписание снять Минерву МакГонагалл с поста декана. Как к преподавателю трансфигурации к ней претензий не было, а вот как к декану… В отличие от в очередной раз спавшего с лица директора, учащихся политика интересовала постольку-поскольку. Куда более интересным было наблюдать за тем, как на эту самую политику реагируют взрослые. На их лицах отражался целый букет. Так, МакГонагалл явно была не в своей тарелке, вскрывшиеся на суде материалы таки пошатнули столп незыблемости её веры в великий и безупречный гений Дамблдора. Новый профессор ЗОТИ спал с лица и иначе, как с затравленным и приготовленным на убой зверем его сравнить было напросте невозможно. На фоне таких страстей островком спокойствия выделялись слизеринский декан да преподаватель чар. Первый явно пребывал в шоковом состоянии, а второй даром, что только на половину гоблин, в дела людей старался не вмешиваться.

Сам же беглец и виновник торжества, едва будучи оправдан, был препровождён в немецкий аналог больницы Святого Мунго, где ему предстояло провести как минимум пару ближайших месяцев. Спорить с людьми, что столь эффективно и быстро восстановили его, Сириуса, доброе имя, мужчина не пожелал, да и, памятуя свой единственный разговор с крестником, понимал, что Гарри может просто не захотеть общаться. Препроводивший его на лечение лорд Нотт эти мысли лишь закрепил. Мужчина, совершенно не таясь, рассказал Блэку о том, что крестник его учится на Слизерине, и что лучше бы ему, Блэку, избавиться ото всей своей гриффиндорской чепухи.

— Запомни, Блэк, твой крестник и рядом не стоял с безбашенными учащимися факультета Годрика. Это не значит, что ему чуждо веселье, но, поверь моему слову, понятие веселья у него и у тебя несколько разнятся. Единственное, в чём вы точно сойдётесь, так это квиддич. Он, кстати, за охотника в текущем составе сборной факультета играет, как и его брат, и мой сын. Эта троица уже сейчас показывает такую игру, что закачаешься. В общем, лечись, Блэк и думай. Крестник у тебя что надо, даром что ребёнок, харизмы у него за троих, хотя тут спорно, ибо лидирует в этом вопросе его брат, Энакин. Запомни, он — неотъемлемая часть твоего крестника. Попробуешь встать между ними — и долго ты не проживёшь. — Обалдевший Сириус изумлённо хлопал глазами, а лорд Нотт мечтательно продолжил: — Знал бы ты, сколько бы я отдал, лишь бы эти двое учились со мной на одном курсе. Стольких ошибок бы удалось избежать, но сделанного не воротишь, так что думай, Блэк, думай.

С момента вынесения оправдательного приговора прошло почти три недели. За это время имело место быть несколько происшествий, первое из которых произошло на первом же уроке ЗОТИ. Новый преподаватель то ли выпендриться хотел, то ли ещё что, но факт остался фактом: свой первый урок третий курс провёл в ангажированной под это дело учительской. Точнее, предполагалось, что урок пройдёт именно там, но обо всём по порядку. В момент, когда в учительскую завалился Люпин и сопровождающие его третьекурсники, там находился профессор Снейп и ему пришлось её срочно покинуть. При этом гримаса на его лице не укрылась от братьев, и у Гарри закрались первые зерна сомнений. Не прошло и минуты, как мальчик задался весьма резонным вопросом, заключавшемся в том, что же именно стало причиной тому, что профессор ЗОТИ не додумался переместить столь вожделенное им учебное пособие. Шкаф совершенно определённо не выглядел чем-то неподъёмным, и к полу прикреплён явно не был. Но факт остался фактом, и Гарри решительно поставил себе на вид, что профессор явно не слишком шарит и, как минимум, преднамеренно идёт на конфликт со своими коллегами. Такое поведение не делает чести, а уж если ты ещё и новичок, то и вовсе чревато.

Но вот задание оглашено и им предложено выстроиться в очередь. Учитывая произошедшую только что сцену, а также то, что задание профессора, а точнее форма его выполнения, мягко говоря, была нарушением прописанных в уложении Хогвартса истин, Гарри решил, что пора осадить наглеца, пока тот, чего доброго, не нарвался на его добродушного брата, Энакин церемониться не будет.

— Прошу прощения, профессор, но вы вообще в курсе, что ваше задание напрямую нарушает, как минимум, один пункт уложения Хогвартса, а если покопаться, то я уверен, что далеко не один. Раздел шесть «Права и обязанности преподавателя», статья три содержит следующий список требований, что являются обоснованными и обязательными к выполнению для каждого, кто входит в штат сотрудников данного учебного заведения:

а) преподаватель имеет право истребовать присутствие ученика на своём занятии, если оное внесено в учебное расписание учащегося. В случае необоснованного отказа студента посещать один или несколько предметов на данного студента налагается взыскание, равное вычету двадцати балов. В случае систематического повторения нарушения, а также при учёте важности не посещаемого студентом предмета, дисциплинарные меры могут быть усилены. Подробнее смотрите статью шесть того же раздела;

б) преподаватель имеет право задавать внеклассные домашние задание, но обязан основывать его исключительно на пройдённом ранее материале;

в) преподаватель имеет право назначить взыскание в размере пяти баллов в случае, если студент не готов к уроку;

г) преподаватель имеет право назначить взыскание, в случае если студент не подчиняется его обоснованным требованиям, подробнее смотрите статью два раздел семь;

д) преподаватель имеет право назначить взыскание в случае доказанного прилюдного оскорбления себя и/или своего коллеги, подробнее смотрите статью два раздел семь;

ж) преподаватель обязан соблюдать принятые нормы общественной морали и быть примером для молодого поколения магов;

з) преподаватель не имеет права унижать честь и достоинство учащегося;

и) преподаватель не имеет права требовать от студента выполнить необоснованное и противоречащее уложению школы чародейства и волшебства «Хогвартс» распоряжение;

к) преподаватель обязан производить процесс обучения в надлежащих условиях, подробнее смотрите раздел восемь статьи с четвёртой по седьмую;

л) преподаватель не имеет права преднамеренно провоцировать учащегося на нарушение изложенных в уложении требований. В случае же, если подобная провокация имеет место быть, данное действие должно вынести на педагогический совет. Подробнее смотрите раздел восемь статья шесть;

м) в случае конфликтной ситуации, в которой студент не согласен с требованием преподавателя и считает его доказано необоснованным, следует обратиться к декану данного студента.

Основываясь на выше изложенном, я считаю ваше требование необоснованным, а значит, не обязательным к исполнению. Во-первых, ваше требование прямо противоречит пункту «З», далее имеется противоречие пункту «К», а также пункту «И», и на закуску идёт пункт «Л». Касаемо применения пункта «М», решать вам. Вы можете воспринять мои действия, как создание заведомо конфликтной ситуации и, как следствие, обратиться к моему декану, в данном случае это будет профессор Снейп. Либо вы можете признать мои аргументы, решать вам.

У изумлённого профессора ЗОТИ отвисла челюсть, он несколько раз моргнул, а затем неуверенно произнёс, что де не понимает, что именно так не нравится юному мистеру Поттеру.

— Значит всё-таки пункт «М», господа, кто готов оповестить профессора Снейпа?

— Я схожу, — со злорадной ухмылкой откликнулся Малфой, весь его вид демонстрировал, что он уже предвкушает наинтереснейшее представление. Белобрысый хорь и не подумал дождаться разрешения преподавателя, и покинул импровизированный класс. А по прошествии пяти минут, за которые успевший позабыть о его уходе Люпин восстановил, как он думал, порядок. Хотя порядком это назвать было до крайности сложно. Ведь в практической части задания участвовали исключительно гриффиндорцы, да и то не все. Так юный Лонгботтом, а также мисс Грейнджер предпочли последовать примеру студентов Слизерина, а спустя одну демонстрацию к ним присоединилась вставшая было в очередь одна из близняшек Патил.

— Что здесь происходит, Люпин. Извольте пояснить?!

— Ничего, я ведь уже говорил тебе, Северус, мы изучаем богарта и методы противодействия оному, — явно непонимающе откликнулся профессор ЗОТИ.

— А вот у меня иные сведения, мне только что доложили, что студент третьего курса факультета Слизерин Гарри Джеймс Поттер не далее, как несколько минут назад апеллировал к разделу восемь, статье три, пункт «М». Мистер Поттер, вы не могли бы прояснить ситуацию?

— Сю минут, господин профессор. Поставленное профессором Люпином задание противоречит сразу нескольким пунктам уложения, о чём я, согласно раздела семь статьи девять, его уведомил. Профессор не посчитал мои доводы обоснованными и предпочёл продолжить занятие, игнорируя как явные нарушения учебного процесса, так и то, что в оном процессе заняты менее, чем половина находящихся в данный момент на уроке ЗОТИ студентов.

— Я правильно понимаю, что вы по-прежнему настаиваете на том, что происходящее в данный момент является нарушением уложения?

— Совершенно верно, профессор. Действия преподавателя ЗОТИ противоречат, как минимум, трём пунктам упомянутого уложения и это не считая того, что профессор Люпин предпочёл проигнорировать мою апелляцию к пункту «М».

— И в чём же именно вы видите означенные вами нарушения? — задумчиво протянул Снейп, он недаром выучил уложение, так что одного упоминания пункта «М», а также студента, к нему апеллировавшего, и темы, что собирался преподавать сегодня Люпин, ему было достаточно, тут, как минимум, пункт «К», а зная Поттера, не только он, но и ещё парочка сверху.

— Во-первых, действия профессора противоречат пункту «К» статьи три раздела восемь. Данный пункт вполне чётко регламентирует то, что непосредственно процесс преподавания должно проводить в надлежащих для этого условиях. Я не считаю, что в помещении учительской есть надлежащие условия. Согласно требованиям раздела два статьи десять, аудитория должна соответствовать критериям безопасности, выдвигаемым к преподаванию конкретного предмета. Подробный список критериев можно посмотреть в статье одиннадцать того же раздела. Помещение учительской ни по критериям ЗОТИ, ни по критериям других предметов не проходит. Соответственно, имеет место быть нарушение пункта «К». Далее имеет место быть нарушение пункта «З», данный пункт устанавливает, что требования и действия преподавателя ни в коей мере не могут унижать честь и достоинство учащегося. В разбираемом же случае, нарушение данного факта налицо. Я полагаю, что многие из присутствующих согласятся с тем, что наши страхи есть нечто весьма личное. Согласно определению, данному в учебнике по ЗОТИ, рекомендованному для студентов третьего курса, богарт принимает форму того, чего оказавшийся перед ним боится больше всего. Единственным же предложенным для третьего курса методом борьбы предлагается заклинание редикулус. В описании данного заклинания говорится, что следует представить свой страх в некоем комичном виде, после чего произнести формулу заклинания и, вероятно, от души посмеяться получившемуся эффекту. Очевидно, что мало кто из присутствующих желал бы, чтобы вся школа знала о том, чего он боится. Данную информацию можно использовать уймой способов, начиная от банальных дразнилок и розыгрышей и заканчивая шантажом. Также легко прослеживается возможность нанесения прямого либо косвенного оскорбления. Вот, к примеру, я полагаю, что для присутствующих не является секретом, что в школе имеются студенты, которые боятся лично вас, профессор. Я предлагаю воздержаться от обсуждения причин самой возможности подобных реакций, но вот представьте: некто, боящийся вас, предстаёт перед богартом, тот вполне закономерно обратится в материальную форму и предстанет в Вашем облике. Согласно требованиям к заклинанию ридикулус, студенту необходимо придумать нечто, что превратит его страх во что-то весёлое. Допустим, что данный студент обожает клоунов. И вот заклинание произнесено, и богарт принимает нафантазированный больным воображением подростка вид. И вот лично мне ну ни разу не смешно, ибо налицо необоснованное оскорбление преподавателя. Раздел семь статья два пункт «Ж» подпункт «1» в действии. Да и в целом ситуация, обрисованная мной, так себе и, как говорится, с душком. Но это ещё не всё, так как сама возможность подобного вызвана исключительно требованиями преподавателя, ведь студент и в мыслях не имел делать нечто подобное, но ему велели отрабатывать заклинание, и он, подчиняясь, казалось бы, обоснованному требованию преподавателя, оное и отрабатывал, ан нет ведь, есть пункт «Л» гласящий, что преподаватель не имеет права преднамеренно провоцировать учащегося на нарушение изложенных в уложении требований. Лично я считаю, что факт преднамеренности на лицо. Ну и напоследок пункт «И». Вследствие вышеперечисленного, а также того, что преподаватель ЗОТИ посчитал за лучшее банальное игнорирование заведомо конфликтной ситуации, я прошу вас вмешаться.

— Люпин, вы все слышали? Есть что сказать?

— Я не, Северус, эм, это…

— Значит, нет, ну я собственно так и думал. На будущее настоятельно рекомендую выучить уложение от корки до корки. Мозги прочищает качественно, основатели, его составлявшие, дураками явно не были. Что же касается данной ситуации, властью, данной мне, как декану, я прерываю данное занятие, — и посмотрев на часы, продолжил, — студентам третьего курса факультетов Гриффиндор и Слизерин надлежит проследовать в аудиторию, приписанную к предмету ЗОТИ. Что до вас, профессор Люпин, то я настоятельно рекомендую вам запомнить, что трудами мистера Поттера если не все, то, как минимум, большинство студентов факультетов Рейвенкло, Слизерин и Хаффлпофф выучили уложение, в той или иной степени. Подозреваю, что после сегодняшнего их число возрастёт ещё больше. И если вы не желаете, чтобы подобные эксцессы на уроке ЗОТИ стали чем-то обыденным, то извольте руководствоваться упомянутым выше уложением. Также рекомендую подготовиться к тому, что я, как декан Слизерина, руководствуясь статьёй три пункт «М», а также тем, что при нарушении пункта «Л» мне, как арбитру, должно руководствоваться разделом восемь статьёй шесть, уведомляю вас, что ваши действия будут разобраны на ближайшем педсовете и категорически не советую надеяться на то, что вас прикроет директор. Он точно так же, как и вы, связан уложением по рукам и ногам. На сём позвольте откланяться, честь имею, мистер Поттер.

Скандал с происшествием на уроке ЗОТИ не успел окончательно затихнуть, а на порог уже постучался новый. Именовался он Сириус Орион Блэк. Произошло это спустя немногим более месяца и началось с того, что Гарри получил официальный вызов к директору. Оный директор был до крайности недоволен. Свои репрессии он начал с того, что надавил на профессоров нумерологии и рун и в приказном порядке потребовал, не допускать означенного выше студента к занятиям. На изумлённую попытку отстоять юное дарование директор апеллировал к тому, что он де опекун мальчика, и он так решил. Узнавший об этом Гарри был вне себя, правда, вспышка ярости продолжалась ровно до тех пор, пока он не выгреб силовую затрещину от брата. Затрещина подействовала отрезвляюще, и взявший себя в руки Гарри перешёл к тактике передачи домашних работ профессорам через своих сокурсников. Не ахти что, но всё лучше, чем ничего. Так продолжалось ещё пару недель, а затем кто-то наябедничал директору. По-иному подобное назвать просто язык не поворачивался. Как итог, преподаватели получили втык и от греха прикрыли и эту возможность. С тех пор Гарри в демонстративной форме игнорировал не только прорицания, но и УЗМС. Благо и повод имелся, тупорылый полувеликан, живущий в хижине, об уложении явно не слышал и на первый же урок привёл полудикого гиппогрифа. Итогом стало то, что юный Малфой, пусть и по собственной дури, но, тем не менее, травму таки получил, а Энакин был тут как тут, где надо умаслил, где надо натолкнул на нужную мысль, а дальше в дело вступил Гарри. Хагрид шокировано моргал, а юный слизеринец монотонно перечислял нарушенные им пункты. В итоге Малфоевский филин унёсся к папеньке, то же самое сделала и сова старшей дочери лорда Гринграсса, а за ней следом расправила крылья ушастая красавица младшего Нотта, и это, не считая коллективной жалобы, которую подписал весь третий курс Слизерина, а также добрая половина остальных учащихся. Проворства старостам Слизерина не занимать, так что подписи собрали в один день. Где-то там наверху набирал силу нешуточный скандал, непонятно каким боком стало известно о том, что Люпин, ну вот самую капельку, опасен для детей и его профессорство, мягко говоря, нежелательно. И именно этот момент и выбрал уже пошедший на поправку Сириус. Мужчина, честно говоря, на многое не рассчитывал, понимал, что крестник у него, мягко говоря, не простой, но отношения-то налаживать надо. В общем, на письмо Сириус угрохал почти три дня. Тонна пергамента, литры чернил, а итоговый текст занял всего пол страницы. Перечитав послание ещё раз, Сириус наложил на себя защитный знак предков, что так похож на знаменитый на всю магическую Англию шрам крестника, и, запечатав конверт, надписал адрес. «Ну, всё», — выдохнул Сириус, вручив письмо сове, и распахнул окно палаты.

Ответ, на удивление, пришёл весьма быстро, а его содержимое в первые секунды вводило в ступор. Пришлось перечитать пару раз, но вот смысл послания, наконец-то, дошёл до многострадального мозга последнего из Блэков. Несколько дней Сириус собирался с силами, при этом врачи с неизменной улыбкой констатировали резкое улучшение, итогом таких вот перемен стало то, что уже через неделю его, Сириуса, официально выписали. Несколько дней проведённых в Лондоне, консультация с лордом Гринграссом, и вот он уже на пороге Хогвартса. Под рубашкой весьма мощный амулет и не один, а в руках официального вида бумаги. «Кого-то ждёт пренеприятнейший сюрприз», — хмыкнул Сириус. — Я тебе покажу, как крестника обижать, хватит уже, до обижался».

Сириус Орион Блэк уже три часа, как покинул директорский кабинет, а Дамблдор всё никак не мог успокоиться. «Это же надо, да это, это, да как он… а они, да я… — металось в голове практически ста двадцатилетнего старика, но поделать что-либо у него, Дамблдора, не было никакой возможности. — Все документы в полном порядке, Фадж, гнида, почуял, тварь, вот и умасливает, а герой-то, герой-то…», — но сделать что-либо не представлялась возможным. Сириус Орион Блэк, согласно всё тому же трижды проклятому завещанию Поттеров, на данный момент оказался самым близким родственником мальчика и без проблем получил над ним опеку. Получил и тут же начал качать права. По-иному безобразную выходку бывшего ученика он, Альбус, назвать попросту не мог. Явился средь бела дня весь такой аристократ. «Видали мы таких». Но этого ему оказалось мало, не нужно быть гением, чтобы понять, что визит этот спровоцировал мальчишка Поттер. «Не ожидал, не ожидал... Сын Джеймса и Лили, и ябеда», — но сделанного не воротишь. Опекунские права сделали ручкой, а вместе с ними и власть, власть над судьбой героя, а Сириус, детина великовозрастная, ведётся, мальчик поплакался, а он, псина, и рад радёхонек. И ведь даже слушать не пожелал. Лупанул кулаком по столу, да так, что от всплеска магии в стеллажах полопались стекла. Итог разговора прост, мальчик будет учить совершенно ненужные ему (по его, Альбуса, авторитетному мнению) нумерологию и руны, и точка. ««Я его опекун, и я так сказал». Ага, знаю я, как ты сказал. Крестник это твой, а не ты, бунтарь малолетний». И ведь не обломаешь, мало ему, Альбусу, того, что юный Поттер не только на Слизерине, но ещё и под влияние старшего Нотта попал, а тот, если информация верна, спелся с Гринграссом, и будто этого мало, и псина эта туда же. «Словно мстит за что-то, ясно же, что надоумили. Восстановил родовое место в Визенгамоте и не просто восстановил, а ещё и голос юного Поттера захапал, и, как будто этого недостаточно, про место в совете попечителей резко перешедший на сторону аристократии Блэк также припомнил. А учесть, что главой совета ныне избрали лорда Нотта…» — в общем, думы директора были совсем не веселы. В противовес директору, юный Поттер был счастлив и рад. Преподавательница рун встретила его возвращение весьма благожелательно и даже не отказала в том, чтобы назначить дополнительное время, дабы проверить и заполнить все возможные пробелы. Всё же месяц пропуска — это не шутки, та же ситуация повторилась и на нумерологии, и вскоре учебный процесс вошёл в уже привычную колею. Занятый окорачиванием директорских рогов Гарри с изумлением обнаружил, что педагогический состав вновь поменялся. Казалось бы, ещё вчера при входе в кабинет ЗОТИ студентов встречал мрачнеющий день ото дня Люпин, а сегодня, хлоп, и их приветствует вернувшийся к преподаванию мистер Макмиллан. Мужчина лишь хмыкнул и велел садиться. Следующий же день также подарил много нового и интересного. С самого утра юный Малфой, надменно вышагивая по гостиной, вещал о том, какой он де молодец. Молодцом по факту, естественно, был не он, а его папенька, а также лорды Нотт и Гринграсс, да присоединившийся к ним буквально в последний момент Сириус Блэк. Эта четвёрка дружным аристократическим фронтом буквально задушила директора бумажной волокитой, а пока оный директор всё это разгребал, обойдя его внимание, пропихнула указ об аттестационной комиссии. Следствием которой стала отставка полувеликана с поста преподавателя. Полуграмотный неуч, едва закончивший жалкие три курса, аттестацию, естественно, завалил. Очухавшийся Дамблдор попробовал было рыпнуться, но ему на стол легло официальное заключение комиссии. Как итог, всё, что он сумел, так это сохранить за верным лично ему лесником это самое лесничество, да и то попечители дали понять, что идут на уступку исключительно из памяти о его Дамблдора прежних заслугах.

Оставшаяся же часть учебного года была абсолютно безынтересной. Братья учились, учителя учили, а директор ломал голову над тем, как одновременно отомстить и в тоже время таки принудить столь непокорного героя к повиновению. На составление плана по приведению к покорности пришлось потратить даже не дни, но месяцы. И вот плацдарм подготовлен, а впереди… впереди кубок мира по квиддичу, а также Турнир, уж это-то точно окоротит непокорного мальчишку. Контракт расторгнуть будет невозможно, он, Альбус, лично позаботится. «Посмотрим, как ты запоёшь, мы ещё увидим, кто кого, вы ещё поймёте, что не на того напали», — мысленно злорадствовал Дамблдор.