Гарри Поттер и Кружка бедняка (джен)

— Гермиона, ты не знаешь, что такое эльфаль? — спросил Гарри. Они только что съели рождественский обед, а теперь сидели вместе в комнате Рона, совсем как в старые-добрые времена. Джинни помогала матери убрать со стола и должна была вот-вот присоединиться к ним.

— Нет, никогда не слышала, — ответила она. — Эльфаль... Вернусь в Хогвартс, обязательно поищу в библиотеке. Гарри, мне так жаль. Мы все к нему уже привыкли...

Он тяжело вздохнул.

— Он ведь даже не понял, что с начала мая и так был свободным, — проговорил Гарри печально. — А я и не говорил. Не хотел его травмировать. Тогда, после битвы, я попросил принести мне одежду. Он принес, забрав грязную. Выходит, что он уже тогда получил свободу.

— Ох, Гарри, я так тобой горжусь, — сказала Гермиона. Она была самой горячей защитницей прав домовиков, еще с четвертого курса.

Гарри отодвинул волшебные шахматы. Голова совсем не соображала, да и настроение было паршивое. Рон с унылым возгласом откинулся на спинку кресла. Гермиона рассеянно перелистывала «Историю аврората», которую нашла на тумбочке, но ее мысли явно были где-то далеко.

Они смотрели на нее, потом Рон отнял у нее книжку и захлопнул.

— Что с тобой? Где ты витаешь?

Девушка задумчиво поправила прядь волос, выбившуюся из-под изящной заколки.

— Со мной все в порядке, правда. Но кое-что меня очень беспокоит.

— Что именно?

Гермиона перевела взгляд с Рона на Гарри, потом обратно на Рона.

— В Хогвартсе что-то происходит. Странное. И мне все это очень не нравится.

— С этого места поподробнее, пожалуйста! — подвинулся к ней Гарри.

Гермиона вздохнула.

— Я же теперь староста школы. Это столько сил отнимает... В общем, вы и сами знаете, что между факультетами всегда было соперничество, особенно между Гриффиндором и Слизерином. А сейчас, после битвы... Вся школа объединилась против слизеринцев. Были неприятные инциденты... Первокурсники дерутся, ссорятся в таких выражениях... Да если б только они! Я постоянно вынуждена отнимать очки у собственного факультета!

— Ну, этого следовало ожидать, — мрачно произнес Рон. — Сколько гриффиндорцев полегло в битве за Хогвартс. А когтевранцев! А пуффендуйцев! И ни одного слизеринца! Все смылись! Позорище!

— Да, Рон, но иначе им пришлось бы воевать с собственными родителями! Подумай сам! — запротестовала Гермиона. — А первокурсники? Им одиннадцать лет! Они дети! Что бы там ни натворили их родители, они в этом не виноваты! Поверь мне, война между факультетами точно никому не пойдет на пользу. Эту вражду надо остановить как можно скорее.

— Наверное, ты права, Гермиона, — задумчиво сказал Гарри. — Но что можно сделать? Вспомни, сколько подлостей мы вытерпели от Малфоя с его подпевалами. Никто не мог этому помешать, ни старосты, ни учителя. Мне кажется, так всегда бывает, в любой школе.

Она замотала головой.

— Нет, Гарри. Сейчас все намного хуже. У многих погибли родные... Кто-то прячется и плачет, кто-то тренируется до изнеможения на стадионе. А кто-то злится и ищет способы отомстить. И других к этому подбивает. Это очень плохо. И потом... Вы, конечно, скажете, что я паникую и преувеличиваю. Но мне все время кажется, что их будто специально кто-то стравливает между собой. Что кто-то стоит за всем этим... Кстати, Макгонагалл тоже обеспокоена.

— Только этого нам не хватало, — простонал Рон.

— Да уж. Хорошенькие дела... — мрачно отозвался Гарри.

Вошла Джинни. Оглядела встревоженные лица честной компании.

— Ты рассказала им про Хогвартс, да? — спросила она Гермиону. — Да, мне все это тоже не нравится. И я согласна с Гермионой: за этим явно что-то кроется. И мы обязательно выясним, что именно.

* * *

- Если кто-то будет дергать моего брата, я за себя не ручаюсь! — орал взбешенный Рон. Напротив него стоял мракоборец Ричард Уильямсон, рядом, крепко держа его за плечи, бледный Гарри. Рон был весь красный, его трясло от гнева.

Уильямсон сдался. Устав спорить, он тяжело опустился на стул.

— Уизли, я понимаю... Но нам все равно придется разобраться в этом. Пострадали дети. И всю эту дрянь они притащили в Хогвартс из «Зонко». Это уже доказано. А «Зонко» осенью купил Джордж, ваш брат.

Рон снова дернулся, но Гарри крепко его держал.

— Тихо, тихо ты. Погоди. Сядь. Прошу тебя, — вполголоса проговорил он на ухо другу и умоляюще посмотрел на Уильямсона. Тот только покачал головой. Гарри сел рядом с Роном, не убирая руку с его плеча.

— Ну. И что прикажете делать, молодые люди? — устало спросил Уильямсон.

— Мы сами все выясним, — твердо сказал Гарри, — без официальных допросов и прочего. Джорджу и так досталось, он едва в себя начал приходить. Сэр, я голову даю на отсечение, что он жаждет разобраться в этом гораздо больше, чем вы.

— В коллекции свежих неприятностей мне не хватает только вашей отрезанной головы, Поттер, — усмехнулся Уильямсон. — Ладно, валяйте, юниоры. Сугубо из уважения к вашим славным подвигам. С малейшими новостями и идеями — ко мне. Постарайтесь без самодеятельности, пожалуйста. Эта история дурно пахнет, и, боюсь, все может оказаться гораздо опаснее, чем кажется.

Рон уже, видимо, остыл и пришел в себя.

— Простите, что накричал на вас, сэр, — буркнул он глухо, глядя в пол. — Но вы просто не представляете, что мы пережили. С Джорджем. Я иногда думал, что всё... Он не спал, не ел. С зеркалами постоянно разговаривал... Он и сейчас иногда... — Рон судорожно вздохнул и умолк. Лицо опять порозовело.

Уильямсон тоже вздохнул, протянул ему ладонь.

Конфликт был исчерпан. А вот неприятности, похоже, только начинались.

После Нового года школьники снова начали посещать Хогсмид по выходным. И вскоре трое когтевранцев-второкурсников были найдены в ванной комнате левитирующими под потолком в клубах сиреневого дыма. Дым приятно пах ванилью, школьники несли какую-то околесицу, иногда неестественно смеялись и махали руками. Их спустили вниз и отправили в больничное крыло, где пострадавшие двое суток пролежали без сознания с симптомами тяжелого отравления. Мадам Помфри была в ужасе. По ее мнению, дети явно съели или выпили что-то опасное, связанное с темной магией. Только чудом они остались живы.

Школа стояла на ушах. Визиты в Хогсмид были мгновенно запрещены. Выздоровевшие второкурсники ничего не помнили (или делали вид, что не помнят). Через какое-то время история повторилась. На этот раз с двумя мальчиками с Пуффендуя. Одного мадам Помфри довольно быстро привела в норму, а вот второго пришлось отправить в больницу святого Мунго.

Прибывшие мракоборцы довольно быстро выяснили, что все пострадавшие покупали шуточные кровопролитные конфеты в лавке «Зонко». Этот удар был для Джорджа слишком тяжелым. «Зонко» снова закрыли, магазин в Косом переулке Уизли оставил управляющему, а сам закрылся в своей квартирке наверху и никого не хотел видеть.

Гермиона писала тревожные, короткие письма. Враждебность, которую питали к слизеринцам остальные школьники, достигла максимума. В отравлениях подозревали только их. Третий курс Гриффиндора вообще саботировал занятия, если их назначали совместно со слизеринцами. В Хогвартсе царила мрачная атмосфера обид, вражды и ненависти.

* * *

- Ты здесь как мой друг или как мракоборец? — глухо спросил Джордж, когда Гарри, постучав, вошел в его квартирку в Косом переулке.

— Конечно же, как друг, не говори ерунды, — ответил Гарри, протягивая ему руку. — Рон вчера учинил чудовищный скандал в министерстве. Рычал как лев, ты б его видел. Пока мы от них отбились. Но...

— Вот почему он прибыл вечером с рюкзаком и заявил, что пока поживет у меня, — усмехнулся Джордж, ответив Гарри рукопожатием. — Малыш Ронни волнуется за своего двинутого братца.

— Не говори так, — воскликнул Гарри. — Никто не считает тебя двинутым. Уж точно не я и не Рон. Но он правда очень беспокоится за тебя.

Они прошли в крошечную гостиную, в которой помещался только один диван и небольшой изящный буфет у стены. Джордж знаком предложил Гарри сесть, сам бухнулся рядом. Они умолкли. Гарри, пытаясь найти подходящие слова, тихо произнес:

— Надо в этом разобраться, Джордж. Тебе так не кажется? Откуда эта дрянь взялась на твоем прилавке. Кто ее туда положил и зачем? Твои работники — ты в них уверен? Кто-то из них мог?

Джордж помотал головой.

— Совершенно невозможно. У меня и работают-то всего двое — Уилл здесь, а Марлена в Хогсмиде. Поэтому мне очевидно, что я главный подозреваемый! Конечно! Чокнутый Уизли!

— Голову даю на отсечение, что ты не имеешь к этому отношения! — запротестовал Гарри. — Я вчера так и сказал Уильямсону. Никогда!

Джордж встал, подошел к шкафчику, достал оттуда фигурную темную бутыль, плеснул из нее в кружку и залпом выпил. Запахло огненным виски.

— Я, считай, конченый человек, Гарри! — громко провозгласил он. — Осталось только дождаться, когда ты меня арестуешь. Найдешь мне камеру в Азкабане потеплее, по старой дружбе?

— Не говори ерунды, пожалуйста! Тебе несладко пришлось, и прошло слишком мало времени... Мы справимся, обещаю! Джордж!

Тот молча отвернулся и стоял, вцепившись в выступающую столешницу буфета. Гарри подошел к нему, тихо положил руку на плечо. Оно чуть дрогнуло. Потом снова. Они долго стояли молча, пока Джордж не расслабил побелевшие пальцы.

— Магазин — это всё, что осталось от... — он не смог продолжить.

Гарри резко развернул его лицом к себе. Тряхнул.

— Джордж! Посмотри на меня!

На беднягу было страшно взглянуть. Гарри крепко обнял его.

— Его никто не отнимет, я клянусь! Слышишь? Все наладится!

Чуть успокоившись, Джордж снова бухнулся на диван. Гарри сел рядом. Его до глубины души потрясла эта сцена. Он смотрел в пол и молчал, понимая, что Джорджу неловко. Потом он поднялся:

— Уильямсон позволил мне самому разобраться в этой истории. И я в ней разберусь. Джордж, ключи от «Зонко» у тебя? Я могу их взять?

Тот хмуро кивнул, прошел в другой конец гостиной, достал два темных больших ключа на большом кольце. Протянул их Гарри. Поднял на него взгляд:

— Удачи тебе, мой Почти Безголовый Друг! Голову на отсечение... Скверная идея. Не думаю, что круглый воротник будет тебе к лицу, как сэру Николасу.

Гарри улыбнулся:

— Сделаю все возможное, чтобы до этого не дошло!

Он похлопал Джорджа по плечу и вышел.

* * *

- Лина! — позвал Гарри, закрывая за собой входную дверь.

Перед ним тут же возникла молоденькая симпатичная эльфиха в красивом платьице в крупный синий горошек. Оно очень шло к ее огромным синим глазам. Эльфиха улыбалась.

— Хозяин вернулся!

— Привет! Почта была? — спросил он, снимая и отдавая ей куртку.

— Три письма для хозяина лежат в столовой. Мерлин вернулся из Хогвартса два часа назад. Лина накормила Мерлина и дала ему свежей воды.

— Умница. Спасибо большое!

Он прошел к столу, взял письма. Одно из академии: Шумов прислал расписание занятий и дежурств на следующую неделю. Второе было от Гермионы. По потрепанному и помятому виду третьего письма сразу было понятно, что его прислал Хагрид. Гарри распечатал письмо от Гермионы.

«Привет, Гарри. Я очень долго сопротивлялась просьбам Макгонагалл, но вынуждена написать тебе это письмо. Гарри, нам нужна твоя помощь. Вчера в Хогвартсе умерла Креола Сван, третьекурсница Слизерина. Из-за той же самой дряни. Всё плохо. Макгонагалл говорит, что если бы ты приехал и выступил перед учениками, это могло бы помочь. Тебя они точно послушают. Я знаю, что тебе не стоит пока бывать в Хогвартсе, что это слишком... Честное слово, я целую неделю отбивалась, но после смерти Креолы даже я не вижу другого выхода. Рон тоже обещал быть. Если ты согласен, Макгонагалл напишет официальный запрос в Академию, уверена, что тебя отпустят без проблем.

Прости. Нам правда нужна твоя помощь.

Обнимаю — Гермиона».

Он вздохнул, отложил письмо. Гермиона не знала, что он уже ввязался в расследование, что так или иначе ему придется побывать и в школе, и в Хогсмиде. Намерение вести себя благоразумно летело к чертям.

— Лина, мне нужно срочно в академию. Буду примерно через час! — крикнул Гарри, направляясь к кухонному камину и зачерпывая летучий порох.

В «Драконе и рыцаре» было немноголюдно. Когда Гарри спустился вниз (а камин, подключенный к сети, стоял на верхнем этаже, в хозяйской комнате), Джонатан Смит стоял за стойкой и вытирал посуду.

— Поттер, привет, на два слова, — произнес он, увидев Гарри. А когда тот приблизился, добавил вполголоса:

— Аберфорт велел передать, что у него есть кое-какая любопытная информация для вас.

Гарри удивился:

— Вы знаете Аберфорта?! Откуда?

Смит усмехнулся.

— Все трактирщики нашей гильдии его знают. Буйный братец великого Дамблдора. Он покупает у меня эль и бекон, иногда заглядывает перекинуться парой слов. Так вот, он просил вас заглянуть к нему.

— Благодарю вас, мистер Смит!

Гарри вышел на улицу и пошел по заснеженной тропинке вверх, где на опушке леса, спрятанная в колючих зарослях, находилась их Академия.

Шумов был в своей комнатке в мансарде. Увидев Гарри, он вскочил, встревоженный:

— Поттер, что вас сюда привело? Что-то случилось?

Гарри кратко объяснил. Наставник нахмурился.

— Да, понимаю. Робардс сообщил вчера... Скверное дело. Да, разумеется, вы получите разрешение.

— Я могу попросить кое о чем, профессор?

Гарри рассказал Шумову о своей задумке. Тот выслушал, улыбнулся:

— Что ж. Придумано неплохо. Пойдемте, оформим ваши разрешения. А мне придется заново переделывать расписание...