Киберпанк для Учихи. Перезапуск (гет)

Наама сидела на обвалившейся балке здания, которое разрушили приспешники Данзо с юным Итачи во время сражения. Вокруг уже собралось много народу, все обсуждали недавние события, но Наама не слушала. Она описывала Какаши, что довелось пережить ей самой.

— Ты представлять! — Она махнула руками. — Он вырвал глаз мальчишке! Итачи же совсем юный! Какой ужасный старикашка!

Наама постаралась передать, как Данзо это сделал, и ее саму передернуло. До сих пор перед глазами стояло хищное выражение лица человека, зовущего себя «главнокомандующим». Он причинил страшную боль не просто своему подчиненному, а несовершеннолетнему! Да это настоящий маньяк, как его к власти допустили вообще?

— Но ведь все в порядке, это был лишь клон, — сказал Какаши приободряющим тоном. — Настоящий Итачи здоров.

Наама усиленно замотала головой.

— Но как так? Я ведь видеть своими глазами! У Итачи текла кровь по лицу, ему быть больно на самом деле! Это какая-то иллюзия?

— Теневое клонирование. — Какаши улыбнулся и, сложив руками несколько символов, внезапно «раздвоился» прямо на глазах.

Наама вскрикнула, зажала рот рукой, но взяла себя в руки. Наверняка это искусная иллюзия. Она потянулась вначале к одному Какаши и слегка ущипнула его за бедро, потом то же самое проделала со вторым. Оба оказались совершенно реальны на ощупь.

— А-а-а! — вскрикнула она снова, перестав себя контролировать. — Тебя теперь двое!

Тот Какаши, что появился минуту назад, смущенно почесал затылок и тихонько рассмеялся.

— Так работает техника клонирования, — проговорил первый.

— Ты чувствовать, и ты тоже? — Наама с сомнением оглядела обоих «Какаши».

— Да. — Они синхронно кивнули.

— Если ты причинишь сильный вред моему клону, он исчезнет, — пояснил Какаши-один. — Вот так.

И второй лопнул точно воздушный шарик, оставив после себя белые клубы не то пара, не то газа. Наама, наверное, с минуту молча разглядывала следы, которые остались на песке после исчезновения «клона».

— Хм… — Интересные мысли пришли в голову. — Это получаться, можно такие клоны использовать в любой сфере жизни? Не только ведь в бой?

Какаши пожал плечами.

— Вполне, — кивнул он и сел рядом.

— М-м-м, надо же… — Наама прищурилась, и попыталась представить в деталях некоторые подробности. — А скажи, девушки тоже уметь так?

Какаши кивнул. Наама повернулась к нему, сгорая от любопытства.

— А скажи, ты пробовал с девушкой, когда… — начала было она, но увидев его округлившиеся в полном недоумении глаза, осеклась. Она совсем забыла, что в этом мире люди не такие открытые, как в ее родном.

— Ой, простить… — Наама не знала, куда себя деть от стыда. Будь на месте Какаши любой ее знакомый или знакомая, ответили бы без колебаний, но тут ведь другие обычаи… «Что же я болтаю! — Она отсела от Какаши и вжала голову в плечи. — Вот глупая!»

— Н-ничего. — Какаши почесал затылок и уставился себе под ноги.

Наама вздохнула. Расслабиться получилось лишь на короткое время. Недавнее происшествие вновь встало перед глазами.

— Но ведь Данзо тогда не знал, что перед ним клон, — вернулась она к прежней теме беседы. — Он думал в самом деле, что делать это! Он рвал его глаз… Натурально… Почти с улыбкой на его гадкий лицо!

Какаши тихо рассмеялся, а потом серьезно добавил:

— В нашем мире неважно, взрослый ты или нет, у шиноби нет возраста.

Наама скривилась.

— Отвратительное место, мне такой не нравится.

— Мне тоже. — Какаши кивнул. — И постепенно, но мы обязательно придем к миру. Даже сейчас лучше, чем было десятилетие назад. Так что я с уверенностью могу сказать, что наше общество развивается, хоть и непростительно медленно.

— А что вам мешает идеал сделать живым здесь и сейчас? — Нааме казалось все настолько очевидно, что она не могла понять, какие могут возникнуть трудности.

Какаши почесал затылок.

— Много чего мешает… Накопленная десятилетиями ненависть, недоверие. Войны, нехватка людей, способных сражаться. Рождаемость едва покрывает смертность, многие шиноби не успевают достаточно повзрослеть, чтобы завести собственных детей, а дети не успевают вырасти и отправляются на миссии совсем неумелыми.

— Ужасный место… — Наама покачала головой. — Хочу домой.

— Представляю. Хоть мельком, но Итачи показал твой мир. Я бы тоже хотел жить в таком.

— Тогда стань Хокаге и измени свой. — Наама хлопнула его по плечу. — Все в твоих силах.

Какаши рассмеялся.

— Ладно, Наама, может быть, ты голодна? — спросил он, когда успокоился.

А потом посмотрел на нее внимательно и вытянул из кармана небольшой платок.

— У тебя царапины на лице, — сказал Какаши и протянул ей платок. — Давай, сходим к медикам.

Наама помотала головой, вздохнула и аккуратно промокнула ссадины на правой скуле и лбу. Можно сказать, она еще легко отделалась.

— А вот от поесть я точно не отказаться, — кивнула она.

— Тогда идем. — Какаши встал.

Она поднялась следом и тихо вскрикнула, нога подвернулась — все-таки повредила.

— Вот издевательство!

— Что такое? — Какаши обернулся.

— Кажется, мне все же надо к медик. — Она пожала плечами и попыталась сделать еще шаг, но наступать было слишком больно.

— Идем. — Какаши подошел и перекинул руку Наамы через свою шею.

Они медленно поковыляли по улице. Когда отошли от разрушенного дома, Какаши вдруг повернулся и уставился в узкий проход между уцелевшими домами.

— Что такое? — Наама судорожно вцепилась в ворот его зеленой безрукавки, с ужасом представив роящихся черных жуков.

— Ничего, — произнес Какаши тихо. — Идем.

— Какаши. — Когда они вышли из толпы и побрели по тихой улице, Наама наконец решилась спросить то, о чем давно хотела. — А как он? Говорят, его ранили?

Какаши кивнул.

— Да, но он жив. Поисковые отряды рыщут повсюду, но Шисуи заранее установил барьер вокруг пещеры. Его не должны обнаружить.

— А если все-таки они найти его?

— Думаю, Итачи сумеет сбежать. Я видел, на что он способен.

— Но, если он ранен, кто его будет лечить?

— Шисуи отправится к нему, когда все немного поутихнет.

— А ты мог бы… Мог передать Шисуи, чтобы он передать ему… — сбивчиво пробормотала Наама, опять не понимая, откуда взялось нахлынувшее внезапно смущение при мыслях об Итачи. — Пусть возвращаться скорее!

— Конечно, он вернется к тебе, — ответил Какаши приободряющим тоном, а потом добавил тише: — Думаю, он вернется к тебе хоть с того света.

«С того света… — вторила мысленно его словам Наама. — О чем он? Что за странная фраза?» Но решила, что модулятор просто что-то не так перевел и отвлеклась на мысли об Итачи. Он опять сыграл злодея, его будут искать, ему придется прятаться какое-то время. Значит, ее пребывание в этом мире затягивается. С одной стороны, это плохо, а с другой, Наама уловила приятное волнение, ведь теперь, когда Данзо под стражей, наверняка она сумеет лучше изучить этот мир. И поймав себя на этих мыслях, сразу разозлилась, надо же, как она теперь думает! Весело ей, видите ли, из окон прыгать и лицезреть смертоубийства. «Входишь во вкус, Наама?» — поругала она себя и стукнула свободной рукой по лбу.

— Что такое? — Какаши удивился.

— Кгхм… А где я теперь буду жить? — быстро нашлась Наама. — И все мои сувениры… Остался только этот.

Она достала из кармана кошелек в форме лягушки и обреченно вздохнула. — Столько деньги на ветер!

— Не волнуйся, Третий не оставит тебя без крыши над головой. А сувениры мы купим еще.

— Спасибо! — Наама улыбнулась.

* * *

Шаги отдавались эхом от холодных стен на нижнем уровне тюрьмы Конохи. Фугаку остановился перед последней одиночной камерой. Прежде чем войти, он с минуту колебался. Он привык доверять своему клану, своим людям. Но один из них связался с врагом за его спиной. Что теперь делать? Как поступить с ним?

Оглушительно громко в подземельной тишине щелкнул замок и дверь со скрежетом отворилась. В углу сидел растрепанный Яширо. На его лице читался неподдельный страх.

— Фугаку-сама… — пробормотал он пересохшими губами.

Фугаку вошел. Он не боялся, что Яширо использует шаринган против него. Опробовав в деле свой мангекё, теперь он был уверен в его силе. Впрочем, Яширо и не собирался нападать. Он упал на колени, наклонился, коснувшись лбом пола.

— Я достоин смерти, — дрожащим голосом произнес он, не поднимая головы.

— Да. — Фугаку смотрел на него сверху вниз.

— Пожалуйста… — продолжил Яширо. — Только не говорите моей семье.

Фугаку тяжело вздохнул. Простить, позволить жить и ждать от него очередного предательства или избавить клан и деревню от потенциальной опасности, но смотреть в глаза его родным, зная, что это он убил их кормильца? Как же тяжело лишать жизни своих людей собственными руками… А ведь Итачи сумел уничтожить весь клан, своих родителей, чтобы искоренить угрозу для деревни. По телу пробежал холод, грудь сдавило резкой болью. «Бедный мой мальчик… Как же ты страдаешь…» — подумал Фугаку и присел рядом с Яширо. В память о том, что он увидел в воспоминаниях своего взрослого сына из другой реальности, он должен прервать жизнь этого человека.

— Яширо, — хрипло произнес он. Как же все-таки тяжело. Яширо вспыльчивый, но исполнительный шиноби, с ним они воевали плечом к плечу. Но ради дисциплины, ради собственных сыновей, ради мира в деревне и стране Огня он должен…

Тот поднял голову.

— Я не скажу никому о том, что ты был связан с Мадарой, — начал Фугаку. Он придумал, что делать. — Но отправлю тебя на заведомо смертельную миссию, как только такая появится. До тех пор можешь вернуться к своей семье. Ты согласен на такой приговор?

Яширо обреченно сглотнул.

— С-согласен, — произнес он дрожащим голосом и низко опустил голову. — Благодарю за оказанную честь.

* * *

На совете было непривычно тихо. Кохару и Хомура сидели и хмурились уже полчаса. Хирузен нервно расхаживал по кабинету. От количества навалившихся проблем пухла голова, и самым главным ударом для него стало известие о том, что Данзо вживлял в свое тело шаринганы Учих, причем не гнушаясь идти на убийство собственноручно. Собирался убить Учиху Шисуи! Юношу, который готов был использовать техники мангекё на собственном клане для урегулирования конфликта. Юношу, который служил Конохе всем сердцем! А Итачи? Он шпионил на родной клан, готов был на любые миссии ради мира в деревне. Они были преданы Скрытому Листу, преданы Хокаге и самому Данзо. Как мог он поступить так жестоко?

— Он слишком далеко зашел. — Хомура будто высказал мысли, которые крутились в голове Хирузена. — Спускать такое нельзя.

— Согласна. — Кохару тоже вышла из задумчивости. — Но Данзо был нашей поддержкой многие годы. Именно он брал на себя ответственность за темную сторону деревни. При вынесении приговора мы не должны забывать об этом.

— Хокаге-сама это и без того помнит, — недовольно бросил Хомура. — Но это можно отложить, сейчас лучше перейдем к другому вопросу. Квартал Учиха вместе с их тренировочной базой разрушен.

— Пока переселим нуждающихся в центр, где есть свободные жилища. — Хокаге подошел к окну, откуда частично были видны разрушения.

Все вышло по плану. Итачи из будущего в самом деле никого не убил. Чуть позже кто-нибудь обязательно задастся вопросом, как им так несказанно повезло, надо будет позже продумать правдоподобную легенду.

— Фугаку Учиха проявил себя, как истинный шиноби Конохи, — начал аккуратно Хирузен. Да, сейчас рядом нет Данзо — рьяного противника Учих, но советники долго занимали его позицию, кто знает, как отреагируют на предложение о том, чтобы приблизить главу самого проблемного клана.

— Фугаку, значит… — Кохару потерла подбородок. — Но ведь совсем недавно от него исходила угроза.

— Согласен, — вторил советник. — Надо наблюдать за ним лучше. Да, сейчас все сплотились против общего врага, но не возьмутся ли Учихи за старое?

Хирузен вздохнул и прикрыл глаза. Как он и предполагал, советники не доверяют клану.

— Но нам теперь известно, что Мадара влиял на настроения клана изнутри, и Шимура Данзо не способствовал миру своими действиями. — Хирузен сел в кресло и внимательно всмотрелся в своих верных помощников. — Предлагаю дать Учихам шанс.

— Шанс? — Кохару изогнула брови. — Что вы подразумеваете под этим, Хокаге-сама? Их и так никто не собирался притеснять.

Настало время для самого сложного.

— Я думаю, мы должны приблизить Фугаку к себе, дать ему более значимую должность, чем капитан полиции.

— Разве капитана недостаточно?

— Фугаку явно проявил себя лучше всех во время нападения врага. Благодаря ему практически не было жертв, так отчаянно он защищал всех жителей Конохи, не только своих. Думаю, будет несправедливо оставить его без награды.

— Но как же недавние настроения?! — повысила голос Кохару.

— И как быть с остальными главами кланов?

Хирузен опять прикрыл глаза. Что ж, придется поработать над этим дольше, чем хотелось бы. Но он собирался сдержать слово, данное «лже-Мадаре», если уж не всецело, то хотя бы частично.

* * *

Шисуи стоило немалых трудов проскочить между постами и дозорами. Войдя в темную холодную пещеру, он не сразу нашел Итачи. Его присутствие он чувствовал, но тот явно не желал показываться. Лишь разведя огонь, Шисуи увидел сидящего в дальнем углу Итачи. Его руки свисали вдоль тела, голова была запрокинута и касалась затылком стены. Рядом валялась треснутая оранжевая маска.

— Итачи. — Шисуи позвал его, тот медленно открыл глаза, но не пошевелился.

Шисуи подошел к нему и сел рядом.

— Ты как?

— Бинты есть? — слабым голосом ответил вопросом на вопрос Итачи. — И вода…

Шисуи тут же достал флягу и перевязочный материал. Итачи был бледный, губы его посинели. Плащ оказался порван на повязки.

— Тебе сильно досталось, — произнес Шисуи, глядя, с какой жадностью Итачи пьет воду. — По правде говоря, в какой-то момент я подумал, что они и вовсе убьют тебя. Даже твой отец… Ты ведь говорил с ним, как и планировал?

— Да. — Итачи вернул флягу. — И мы договорились именно об этом. Ради своих детей он должен был нападать на меня с желанием убить.

Шисуи убрал остатки воды и помотал головой.

— Как ты позволил себя достать? Зачем?

Итачи хмыкнул.

— Третий дал мне сохранившиеся свитки с записями стиля боя Мадары. Признаюсь, это совершенно неудобный для меня стиль. К тому же…

— Ах да. — Шисуи грустно улыбнулся. — Тебе приходилось сосредоточиваться на каждой атаке, чтобы никого не убить. Должен сказать, все прошло, как мы и задумали. Только трое в критическом состоянии, много раненых, но пока ни одной смерти. Этот результат однозначно лучше, чем в твоем прошлом.

Итачи с облегчением выдохнул.

— Тебе нужна помощь ирьенина.

— Обойдусь. — Итачи стянул грязную порванную рубашку, поморщился и начал разматывать повязку на груди. — Расскажи, что происходит в деревне.

Шисуи помог освободить рану и тяжело вздохнул. Все-таки без помощи обойтись не выйдет. В таком случае надо подумать, кого лучше попросить. Может быть, кого-то из АНБУ?

— Пока трудно судить точно, но на данный момент ситуация улучшилась. — Шисуи принялся обрабатывать его раны. — Ты метко попал в квартал Учиха, больше половины домов разрушена. Семьи переселят в город, это точно. Твоего отца сейчас считают героем, некоторые поговаривают, что теперь ему дадут должность главнокомандующего вместо Данзо. По крайней мере все Учиха на это уповают.

— Вместо? А что с Данзо? — Итачи вскинул удивленный взгляд.

— А да. — Шисуи улыбнулся. — Произошли некоторые события, в результате которых Данзо был осужден самим Хокаге. Итачи наслал иллюзию на одного из подчиненных Корня, чтобы тот убедил прийти Данзо к Нааме в дом во время сражения вместо того, чтобы захватить ее в плен. Конечно, Наама не стала отвечать на его вопросы, и Данзо решил убить ее. Итачи прятался рядом и ждал. Потом он вынудил его напасть и на себя. Но до этого они с Фугаку-сама условились, что тот в определенное время, когда прилетит посланник ворон, направится к гостинице Наамы. Такой же ворон пришел и к Хокаге. Они застали Данзо с поличным как раз в тот момент, когда он вырвал глаз у клона Итачи. Не думаю, что теперь Данзо легко отделается.

— Вот как… — Итачи поморщился, когда Шисуи затянул потуже новую чистую повязку. — Он так и не усидел спокойно…

— Он — это ведь ты, Итачи. — Шисуи улыбнулся.

Глядя на друга сейчас, Шисуи подумал, что, должно быть, ему полегчало теперь, когда судьба клана и судьба деревни на пути к переменам. Но, присмотревшись к его спокойному, почти безразличному лицу, понял, что это не так. Итачи отчаянно хотел изменить судьбу клана Учиха хотя бы в этой реальности, в его же прошлом не поменялось ничего. Он точно так же видел смерть своего друга, точно так же вступил в сговор с врагом, чтобы ценой жизней соклановцев сохранить мир в Конохе и стране Огня. Его прошлое полно боли и ненависти, и никуда они не денутся из его души.

Шисуи хотелось как-то утешить, подбодрить друга, но он понятия не имел, что сказать. И потому просто положил руку поверх замотанной повязки на его плече.

— Итачи, спасибо… Я твой должник. — Шисуи склонил голову. — И не только я, все мы.

Итачи вздохнул и свободной рукой приподнял его за подбородок. Он слабо улыбался и бегал взглядом по его лицу.

— Я счастлив видеть тебя живым, Шисуи, — проговорил он. — Разрушь остальные стены между деревней и кланом, стань Хокаге, ты сможешь, я верю в это.

Шисуи улыбнулся в ответ и аккуратно обнял непривычно взрослого друга.

— Я перевяжу тебя, но этого мало, нужна специальная помощь. — Шисуи отстранился и промокнул рукавом предательски намокшие глаза.

— Что ж, ладно, — сдался Итачи и добавил с легким волнением в голосе: — Как Наама?

— Кажется, ей немного досталось, — ответил Шисуи. — Видел, Какаши повел ее в больницу.

— В больницу… — Итачи дернулся. — Шисуи, я ведь обещал, что она не пострадает. Я должен увидеть ее.

— Отлежись несколько дней.

— Нет, я должен… — Итачи с трудом поднялся на ноги.

— Ну куда ты в таком виде? — Шисуи насильно усадил его обратно, благо Итачи находился не в том состоянии, чтобы сопротивляться. — Давай вначале займемся твоим здоровьем.

* * *

Наама полночи не могла заснуть. Нога и царапины уже не болели, но она ворочалась и не находила себе места. На этот раз ее поселили в гостинице в одном из самых крупных жилых районов, и шум с улицы мешал сосредоточиться на сне. Некоторые жители праздновали допоздна несмотря на то, что часть деревни была разрушена, и многие ютились по гостям и в общих домах. Сама Наама обитала в крошечной комнатушке, но ей пообещали, что это временное неудобство.

С нее даже сняли круглосуточное наблюдение, что с одной стороны радовало, а с другой — пугало. Если тот в маске вернется? Но Какаши заверил, что изменен барьер, и никто не проникнет незамеченным, не зная внутреннего пароля.

Наама смотрела в потолок и думала, что, когда вернется домой, с удовольствием расскажет о своих приключениях. Тогда уже не будет смысла скрывать настоящую родину Итачи и то, как он появился в ее доме. Она представила вздыхающую маму, сердито качающего головой отца, возмущенно махающего руками Гиониса, восторженно смотрящую Мионису… Когда Наама вернется, она обнимет всех их крепко-крепко, и, наверное, переедет жить к Гионису, пока родители не утрясут организационные вопросы с переводом на работе. Оставаться одной больше не хотелось. Более того, когда вернется, она вообще не будет никуда ходить, кроме работы.

Если вернется…

Стало совсем невыносимо лежать, и она села, включив настольную лампу. Напротив кровати на стене висело зеркало, и в нем Наама увидела растрепанную и уставшую девушку в старой, застиранной бежевой пижаме, совсем не такой изящной, какие привыкла носить. Что уж говорить о царапинах на лице и руках… А как давно она нормально принимала ванны с антиоксидантами или записывалась на чистку кожи? Наама вздохнула. Какой неуютный и дикий мир.

Внезапно она подумала о современном летоисчислении и перевела собственный возраст на местный. Двадцать три года. Интересно, как выглядят девушки в этом мире в двадцать три?

Внезапный и тихий стук в дверь заставил Нааму поперхнуться собственными мыслями. Она вскочила на ноги, лихорадочно раздумывая, где искать помощь. Кому понадобилось заявляться так поздно? Что делать? Где прятаться? Засуетившись, она забыла, где оставила вещи, чтобы хоть кофту накинуть на это мешковатое убожество. В замке поковырялись, дверь скрипнула и открылась, а Наама так и стояла посередине комнаты в ожидании очередной напасти.

Сердце пропустило удар, а потом Наама узнала. Итачи. Он вошел, аккуратно прикрыл дверь и развернулся.

— Ты прийти, — выдохнула она с облегчением и едва устояла на ногах от накатившей слабости.

— Мне сказали, что ты пострадала. — Итачи, прихрамывая, подошел ближе.

Он внимательно рассматривал ее лицо и фигуру. Наама скисла, вспомнив, что выглядит сейчас как нищий абориген, и опустила голову. Она не привыкла показываться в таком ужасном виде на людях.

— Я в порядке, — пробормотала она, — лучше скажи, как ты?

— Шисуи проводил меня к ирьенину в больницу, — ответил Итачи тихим низким голосом, от которого побежали по телу мурашки. — Она так устала, что даже не обратила внимания, что перед ней кто-то посторонний.

— О, я рада, что тебе оказать помощь.

Наама постаралась откинуть мысли о собственном несовершенстве и подняла голову. В конце концов в этом отсталом мире позволительно так выглядеть, особенно после того, что ей довелось пережить. Итачи поморщился, видимо от боли в ранах, и подошел к кровати, на которой постельное белье валялось комом.

— Не возражаешь?

— А, да! — Наама быстро расправила одеяло, села сама и пригласила его.

Он сел, ссутулившись, и оперся руками о край кровати.

— Я знаю, Данзо пытался убить тебя, — проговорил он. — Прости, я не предугадал подобного развития событий.

— Да уж, ты был слишком занят. — Наама пожала плечами. — Но меня защитить твоя юная версия. Я скажу, что удивлена твоим способностям в такой молодой возраст.

Итачи виновато вздохнул и еще ниже опустил плечи.

— Отчасти по его вине это и произошло. Он решил убрать с пути Данзо, показав всем его сущность. Поэтому пришлось подставить под удар тебя.

— Какой хитрец! — Наама всплеснула руками. — Вот ведь ни стыда ни совесть! А между прочим, это ты! Ты и сейчас такой?

— Да, я тоже такой, — не задумываясь, ответил Итачи, и повернулся к ней с серьезным видом. — Это ведь я устроил погром в Конохе, много людей ранены, я обманул всю деревню, подменил воспоминания Наруто о том, где он был несколько дней. И все ради достижения своих целей. Но также это значит, что тебя я отправлю домой, чего бы мне это ни стоило.

Наама вздохнула.

— Да, разная сторона одна и та же монета. И я верить тебе, Итачи, знай это. Но если так случится, что ты бросить меня одна, я…

— Этого не случится. — Итачи нахмурился. — Ты не позволила мне умереть, ты тратила свои силы и время, из-за меня попала в чужое для тебя место. Я не оставлю тебя, Наама. А если со мной что-то случится, за тобой присмотрят Шисуи и Какаши. Они обещали мне.

Наама скептически хмыкнула.

— Шисуи и Какаши есть дела и поважнее.

— Не бойся, они не бросят тебя.

— Ловить на слово. — Наама беззаботно потянулась и зевнула. — Что будем сейчас делать?

— Сейчас? — Итачи моргнул и покосился на постель позади. — Думаю, тебе надо поспать, а я вернусь в убежище.

— Эм… — Наама поняла, что сказала что-то не так, и жар подступил к лицу. Она поспешила исправиться: — Я иметь в виду, что теперь после сражения? Какой план дальше?

Итачи отвернулся и опустил взгляд в пол.

— Пока неясно, насколько план удался. Если результат окажется положительным, нужно будет выждать время, чтобы закрепить его. Когда мы уверимся, что настроения в деревне изменились, тогда можно будет успокоиться.

— А сколько это может занять время? Пара дней?

— Боюсь, больше. — Итачи повернулся к ней. — Прости, Наама, тебе придется подождать.

— Я так и думать. — Наама улыбнулась, но в груди закрался холодок сомнения. Хотя, чего она ждала? Что Итачи бросит все свои проблемы и будет бегать вокруг нее, как домашний зверек? К тому же, как он может найти способ перемещения, когда у них не существует кристаллов энергии? Этот материал вряд ли можно найти на планете, его добывают из за́мерзшей нейтронной звезды. Все выглядело очень неблагонадежно. «Надо быть готовой, — уныло подумала Наама. — Готовой к тому, что останусь тут до смерти».

Итачи кашлянул в кулак и сгорбился. Потом кашлянул снова пару раз, будто изо всех сил сдерживаясь, и зашелся в мучительном приступе.

— О, нет! — Наама словно наяву ощутила боль в грудной клетке, как тогда, когда была связана с ним через кристалл.

Она вскочила перед Итачи, приобняла его и принялась поглаживать по спине до тех пор, пока приступ не закончился. На его ладони осталось темное кровавое пятно.

Наама схватила тряпку со стола, протерла ладонь Итачи, будто так можно стереть из собственной памяти недавний приступ и закравшиеся в голову пугающие мысли.

— Почему? — отчаяние захлестнуло ее, руки задрожали. — Модуль вылечил тебя, модуль не знать ошибка!

Итачи почему-то улыбался.

— Ты что смеяться, глупый! — Наама стукнула его по плечу. — Ты понимать, что тут нет модуля, чтобы провести диагностика? Если болезнь почему-то вернуться, ты обречен! Это… Это…

Наама замолчала, понимая, что если не успокоится, то заплачет — глаза уже щипало, первые капли затуманили зрение. Итачи поднял руку, большим пальцем провел под ее правым глазом.

— Не волнуйся, — тихо сказал он, — это просто ушиб легкого, все пройдет.

Наама выдохнула и перехватила его руку, вытерев непослушные глаза, которые уже совсем намокли.

— Тогда почему ты смеяться? — обижено насупилась она и отпустила его.

— Извини, ты выглядела забавно, — ответил Итачи и встал.

— Забавно, значит? — Наама рассердилась. — Ты издеваться, да?!

— Прости, больше не буду. — Но он все еще смотрел с легкой полуулыбкой. — Спокойной ночи, Наама.

Он поднялся и вышел, аккуратно прикрыв дверь за собой. Тут же из коридора донесся другой голос, кажется, Шисуи. Получается, он ждал в коридоре? Странно, мог бы и зайти…

Голоса удалились, и Наама улеглась на кровать, укрылась плотным, совсем не таким мягким, как дома, одеялом и закрыла глаза. После разговора с Итачи полегчало. Пусть сомнения остались, неопределенность висела в воздухе, но тревоги отступили. Ее единственная ниточка, ведущая к дому, не оборвалась, значит, несмотря на все сложности и препятствия надежда есть. Было и еще кое-что. Увидев Итачи живым, стоявшим на собственных ногах, Наама испытала облегчение не только за себя. Хоть она понимала, что такому, как он, наверное, будет невозможно найти покой при жизни, но видеть его смерть, знать о ней наверняка она совершенно не хотела.