Скетчи (джен)

Море остывает всегда очень медленно, но даже теплу когда-нибудь приходит конец, и солнце, немилосердно палящее всё лето, поднимается с каждым днём всё ниже и ниже над горизонтом, и тогда дни становятся короче, а деревья расцвечиваются яркими осенними красками.

Город тонул в густом тумане. Ретротрамваи, словно большие красные подводные лодки, всё так же исправно катали туристов, рассекая холодную молочно-белую дымку. Уличные фонари зажгли в этот вечер немного раньше. Их жёлтые светлячки хоть немного грели сердца и души, но, как ни старались, не могли победить спустившиеся с небес облака, накрывшие город таким густым пологом, что даже противоположный берег залива был едва различим в быстро сгущающихся сумерках.

Я поправил воротник форменной куртки и толкнул ногой дверь маленькой кафешки. Зазвенел колокольчик, и девушка за барной стойкой приветливо мне улыбнулась:

— Двойной эспрессо… — бросил я, а потом нехотя добавил, — пожалуйста.

— Хорошо, — немного усталая улыбка осветила её лицо.

— Если я был бы художником, я бы непременно нарисовал ваш портрет.

— Скажете тоже, — озорные искорки заплясали в её глазах.

Я уселся за столик возле окна и достал планшет, нехотя его полистал и бросил это занятие. Медленный, неспешный вечер за окном интересовал меня гораздо больше. Мимо прошёл какой-то парень с цветами в руках. Нежные белые лилии придавали его облику ореол забытого в наше время романтизма. "На свидание собрался", — подумал я и переключил всё внимание на семью с двумя непоседливыми детьми. Они бегали по улице, шалили и ужасно мешали всем окружающим. Люди разного возраста, пола и достатка куда-то спешили, или, наоборот, неспешно наслаждались вечером:

— Ваш заказ готов.

— Спасибо, — привычно запищало считывающее устройство, и несколько кредитов успешно зачислились на счёт заведения общепита.

Горячий кофе взбодрил и согрел меня, на душе стало тепло, и вечер уже не казался таким серым и скучным.

Деревья на набережной светились яркими жёлтыми пятнами. Солёный туман оседал лёгкой моросью на скамейки, фонари, людей, дома. Море лениво плескалось. Чайки, нахохлившись, сидели на парапете набережной.

Звонок коммуникатора потревожил тишину осеннего вечера:

— Кирк, слушаю. Хорошо. Уже иду.

Я подошёл к остановке и привычным движением запрыгнул на подножку трамвая. Машина тронулась и медленно поползла в гору. Впереди была долгая осенняя ночь.