Простой диагноз — смерть | A Simple Case of Death (гет)

— Ар-р-р! — разочарованно взревел Хаус.

— Это был крик абсолютного отчаяния? — ровным тоном уточнила Гермиона, ухмыляясь с порога лаборатории Снейпа с книгой под мышкой.

— Этот ублюдок знает, что я не могу повторить его фокусы, вот почему он так легко согласился на наше пари, — сердито сказал Хаус. — Если ваши умрут из-за того, что он просто захотел меня позлить, то пусть это и остаётся на его совести!

В глазах Гермионы мелькнула тень беспокойства. Она явно наслаждалась тем, что Хаус испытывал затруднения, и винить её за это после того, как он с ней обращался, было трудно. Хотя, ладно, для Хауса не так уж и трудно. Даже капельку весело. В конце концов, он имел приличный опыт озлобленности и злопамятности. И несмотря на то, что Гермиона Хауса недолюбливала, он знал, что она слишком сильно переживает за других. И это можно было использовать. О, ещё как.

— Мне выдали только средневековое оборудование, я нахожусь в месте, о котором не имею ни малейшего понятия, а все законы науки здесь, похоже, перевёрнуты с ног на голову, и он фактически не даёт мне работать над поиском причины вашей эпидемии из чистого упрямства! — громко пожаловался Хаус, наслаждаясь выражением ужаса на лице Гермионы.

— Что именно он сделал? — поинтересовалась она, явно пытаясь сохранить спокойствие, но не слишком в этом преуспевая.

— Посмотри сама! — фыркнул Хаус, взяв мешалку со стола и попытавшись коснуться ей пухохреньки, распростёртой на плоском металлическом подносе.

Как только палочка приблизилась вплотную к меху мёртвого существа, вокруг него вспыхнул свет, и мешалку с громким треском отбросило назад.

— Я не могу доказать, что он неправ, если даже не могу прикоснуться к этой чертовщине! — продолжил Хаус, яростно указывая на животное.

Гермиона нахмурилась.

— Несмотря на то, что мне было бы приятно понаблюдать за тем, как вы двое сражаетесь, как дети малые, я не позволю, чтобы это ставило под угрозу здоровье других, — сказала она после недолгого раздумья. — Я сниму чары стазиса, но ты должен пообещать мне, что прекратишь это детское препирательство и действительно попробуешь спасти жизни наших пациентов, потому что, если ты будешь легкомысленно относиться к их здоровью и безопасности, помоги мне...

Она замолчала с таким выражением, что вербальное продолжение не понадобилось, и Хаус пришёл к мысли, что не хочет узнать, что именно она имела в виду.

В конце концов, это было вопросом гордости — он терпеть не мог терять пациентов. Это означало, что загадка оказалась круче него, и ужасно злило.

— Ладно! — презрительно буркнул он. — Но даже не вздумай мне плакаться, когда этот бледный и надутый нагрубит тебе. Хотя, нет, плачься, чтобы я мог сказать: «А я говорил». Твоё расстроенное личико определённо скрасит мой отвратительный день.

Щёки Гермионы на мгновение покраснели, и она видимо напряглась, будто раздумывая, стоит ли помогать строптивому доктору, но затем поджала губы и произнесла заклинание, чтобы Хаус мог действительно осмотреть тело пухохреньки.

— Я делаю это не ради тебя, — фыркнула Гермиона.

— Да-да, я это где-то уже слышал. Я в курсе, что ты меня не любишь и хочешь, чтобы все в радиусе двадцати миль знали об этом, — рассеянно пробормотал Хаус, начиная тыкать мёртвое пушистое тело мешалкой. — Знаешь, что ещё поможет мне разгадать эту чёртову медицинскую загадку? Если бы ты принесла мне врачебный чемоданчик из того офиса. Инструменты, конечно, потрёпанные и смехотворно древние, но лучше, чем ничего.

— Ну, раз уж ты так вежливо попросил... — съязвила Гермиона, скрестив руки с книгой, прижатой к груди.

— Ладно! ПОЖАЛУЙСТА! ПОЖАЛУЙСТА, ПОЖАЛУЙСТА-ПРЕПОЖАЛУЙСТА! Если это заставит тебя поторопиться, то я скажу это столько раз, сколько потребуется! — крикнул Хаус.

— Дебил упрямый, — пробормотала Гермиона себе под нос, и обернулась, чтобы добавить уже вслух: — Ладно! Но ты мне должен, маггл-придурок.

— Как будто это что-то плохое. Кстати, если ты пыталась заманить меня в постель, не чувствуя при этом ужасного чувства вины, твой план сработал. Просто дай знать, когда встретиться в твоей комнате, и я с радостью приду.

Гермиона покраснела, гневно сведя брови.

— Да я! Я НИКОГДА! — возопила она, вынимая палочку и наставляя её на Хауса, который мигом нырнул за стол.

— Никогда бы не подумал, что ты убийца, — крикнул Хаус из-за стола, надеясь, что Гермиона не будет приближаться.

— Ты… ты… ты… ты… гр-р-р-р! — зарычала Гермиона. — ЛАДНО. Буду рада избавиться от тебя.

Она резким движением убрала палочку в складки мантии и, раздражённо фыркнув, отвернулась.

Хаус с облегчением вздохнул. Безопасность. Господи, благослови эту девочку и её дурацкое чувство справедливости.

— Пока-пока! — выпрямляясь и опираясь на стол, пропел Хаус, легко помахав рукой для пущего эффекта.

Раздражённого ворчания Гермионы хватило, чтобы на лице доктора расцвела крошечная усмешка.

Дверь в кабинет Снейпа с грохотом закрылась несколько мгновений спустя, и Хаус надеялся, что Гермиона скоро вернётся.

В конце концов, осознание, что в замке есть хотя бы один человек, которого он мог безнаказанно мучить, дарило некоторое удовольствие.

Оставшись один, Хаус снова сосредоточился на проведении внешнего осмотра.

— Ух. Кого мне нужно убить, чтобы получить пару латексных перчаток! — мрачно пробормотал он себе под нос.

По крайней мере, увеличение чёртовой пухохреньки ещё держалось, и микроскоп не требовался. Но про себя Хаус всё же костерил отсутствие привычного медицинского оборудования. Не имея возможности проводить тесты и пользоваться нормальной лабораторией, Хаус начал ценить свой безграничный доступ к ресурсам Принстон-Плейнсборо.

Не то чтобы он когда-нибудь сказал об этом Кадди.

Когда Гермиона вернулась, Хаус сидел на стуле, опираясь на деревянный стол с самодовольной ухмылкой на лице.

— Долго же тебя не было! — издевательски ухмыльнулся он.

Гермиона пронеслась мимо, лишь бросив на Хауса мрачный взгляд, и остановилась только на обратном пути, зажав под мышкой толстый том.

— Я без твоего дурацкого чемодана, — угрюмо буркнула она. — Я просто вернулась за книгой о защитных чарах — угадай почему? Твой дурацкий чемодан находится за усиленной руной четвёртого уровня.

— О, ну не торопись ради меня, — сыронизировал Хаус. — На кону всего лишь судьба твоего народа и привычный образ жизни — к чему эта спешка.

— И правда. Как будто я вовсе не под давлением или что-то типа того! — отбрила Гермиона.

Хаус уже хотел как-то крайне язвительно ответить, но Гермиона уже раздражённо направилась к двери.

Хм. Всё оказалось проще, чем Хаус сначала думал.

Конечно, он и раньше ошибался.

Не то чтобы он собирался кому-либо когда-либо в этом признаться.

— Ну что ж, кажется, эта штука уже не станет мертвее! — воскликнул Хаус, снова подходя к кошмарному клубку меха.

Возможно, он действительно услышал слабое раздражённое ворчание со стороны двери в кабинет.

Что ж, возможно, день наконец начинал налаживаться.

* * *

— Привет, Поппи, как пациенты? — шёпотом спросил Снейп у колдомедика.

— О, профессор, шептать не обязательно. Они вас всё равно не слышат, — ответила она, бросив взгляд на тёмное крыло за сестринским кабинетом. — Всё так же, как вчера. Показатели падают, но это нормально, учитывая скорость прогрессирования заболевания. Скажите, профессор, ваш друг что-нибудь выяснил? Хоть что-нибудь?

Она стиснула ладони так, что кончики пальцев приобрели фиолетовый оттенок, — нервная привычка, закрепившаяся с военного времени.

Снейп, в свою очередь, едва подавил автоматическую ухмылку от упоминания бесящего маггловского доктора в качестве друга.

Периодически Снейп недоумевал, действительно ли он настолько кайфовал от наказания провинившихся.

— У нас есть пара… идей, — пространно заметил он, надеясь, что Помфри не начнёт копать глубже.

Надежда, вспыхнувшая в глазах Поппи, почти обжигала. Снейп против воли попятился.

— Ох, это прекрасные новости! Великолепные! — забормотала она, шагая туда-сюда, как будто остановки причиняли боль.

— Мадам Помфри, я хотела… ох, простите! — прозвучал голос со стороны двери.

— О, Чжоу! — проворковала та, наконец найдя себе жертву. — Профессор Снейп сообщил, что они работают над лекарством! Разве это не восхитительно?

Девица посмотрела на Снейпа со странным выражением лица: широко распахнув глаза и настолько затравленно, как будто её поймали на горячем — и это породило у Снейпа подозрения относительно бывшей студентки с Рейвенкло. Он нахмурился и уставился на неё с любопытством. Чжоу на мгновение смертельно побледнела, уставившись на него в ответ, как олень в свете автомобильных фар, а затем потрясла головой и опустила взгляд в пол.

— Ну что ж, дорогая, — сказала миссис Помфри, выгоняя Чжоу, — я всё прекрасно контролирую. Ты мне понадобишься только завтра утром.

— Э-э, ну, тогда до встречи! — неловко проговорила та, разворачиваясь и едва не впечатываясь голенью в дверной косяк по пути в коридор.

— Любопытно, — шепнул Снейп, прищурившись, — Поппи, я благодарен за информацию, но мне нужно идти.

— Но вы только что пришли, — растерялась мадам Помфри, а затем взяла себя в руки и устало улыбнулась. — Ну что ж, Северус, честно говоря, так даже лучше. Люблю, когда в крыле тихо.

— Тем более, — ответил Снейп.

Полы мантии взвились на мгновение, когда он стремительно направился к выходу, прокручивая в голове странное поведение Чжоу Чанг и пытаясь понять, что именно в её поведении вызвало подозрения.

Она определённо что-то скрывает. И его задача — выяснить, что это.

Чжоу Чанг дважды обогнула замок, прежде чем свернуть к Запретному лесу, натягивая капюшон мантии на лицо. На улице было темно, и морозный ветер ощутимо покусывал кожу, но Чжоу как будто не могли замедлить ни темнота, ни холод. Она петляла то влево, то вправо по узкой тропе, которую, похоже, протоптали пасущиеся олени, пока, наконец, не остановилась на мгновение и не прошептала что-то себе под нос. Свет зажёгся на кончике её палочки, и Чжоу направила её на скрытый тенями участок справа, обнаружив скалу. Она медленно прокралась мимо неё и удовлетворенно выдохнула.

Никого не было. Чжоу вздохнула с облегчением, явно обрадованная отсутствием слежки.

— Если бы только эта дурацкая жирная летучая мышь держала свой нос подальше от чужих дел! — пробурчала Чжоу, проводя пальцами по глухому на первый взгляд камню, и улыбнулась, когда изображение вздрогнуло под прикосновением.

Там, где над ней нависала сплошная скала, теперь стояла маленькая деревянная хижина, встроенная в каменную стену.

Чжоу не заметила, как некто под дезиллюминационными чарами скрылся в тени хижины.

— Грег, я вернулась! — воскликнула она, открывая дверь и исчезая внутри.

* * *

Северус Снейп медленно подошёл к строению и прижался к одному из окон, заглядывая внутрь и параллельно накладывая чары обнаружение, чтобы понять, с каким уровнем заклятий имеет дело. Вполне очевидно, что кто-то наложил заклятие незримого расширения, поскольку он мог видеть несколько комнат, включая большую гостиную с камином.

Вытащив удлинители ушей из внутреннего кармана своего сюртука, Снейп наложил на них дезллюминационное и проделал маленькое отверстие в стекле, после того как убедился, что защитными чарами снаружи не озаботились. Он злобно усмехнулся — как можно было оставить настолько очевидную брешь, которую можно было бы использовать в своих целях.

Рейвенкловцы всегда считали себя чересчур умными, и потому никогда не оставляли ничего на тот случай, если кто-то прорвёт их первую линию обороны. Нет, планы на случай непредвиденных обстоятельств — это определённо черта Слизерина.

Развернув странное устройство, он вытянул его, как удочку, и теперь терпеливо слушал разговор в хижине.

— Есть новости? — прозвучал очень знакомый глубокий грубый голос.

Снейп заглянул в окно и закатил глаза.

Грегори Гойл. Следовало бы догадаться. Он буквально родился быть шестёркой. Но если он шестёрка, то где же главный босс?

Профиль Грегори Гойла напоминал форму наковальни, хотя он сильно вымахал, и его длинные руки напоминали хваталки мускулистого гиббона. Он не выглядел уродливым, мопсоподобным или жирным, как, например, Винсент Крэбб, до того как тот сгорел до тла в Тайной комнате, но в походке Гойла и его манере говорить всё ещё было что-то определённо бандитское.

— Скоро они поймут, что все жертвы чистокровные, — сообщила Чжоу, снимая верхнюю мантию и вешая её на крючок, — Они начнут винить... э-э-э... грязнокровок.

— Похоже, наш грандиозный план работает, — торжествующе ухмыльнулся Гойл.

— О, да, Грегги! И тогда мы сможем быть вместе! — воскликнула Чжоу, бросаясь к нему в объятия.

По-идиотски счастливая улыбка на лице Гойла чуть не вызвала у Снейпа приступ кашля, но он сдержался.

— Скоро всё будет, — ответил Гойл, обнимая Чжоу в ответ, — И тогда у нас появятся деньги, и мы сможем зажить как следует.

— О-о-о! Я та-а-ак тебя люблю, Грегги! — засюсюкала Чжоу, целуя его неровно заросший подбородок.

Брови Снейпа почти улетели в небеса, а в животе заворочалось неприятное чувство.

Я был прав. Здесь что-то совершенно точно не в порядке.

— Кхм-кхм, — раздался другой голос.

Снейп с этой точки не мог увидеть, кто это был, но голос определённо оказался знакомым.

— Вы двое придерживайтесь плана, — сказал некто самодовольно, и Снейп отчётливо представил зловещую ухмылку. — И всё у нас будет хорошо.

— Я... я не думаю... — немного неуверенно затараторил Гойл, глядя на Чжоу, которая начала накручивать на палец его тонкий, грязный хвостик.

— Вот именно! Ты не думаешь! — прервал голос. — Это моя работа, и тебе лучше не пытаться оспаривать такое разделение ролей. Ты хотел, чтобы она любила тебя, и она тебя любит. В чём дело?

— Но... что если она на самом деле не... — пробормотал Гойл, уставившись в пол.

— Конечно, она любит! — голос ответил, — Ей приходится. В этом и прелесть заклинания, понимаешь?

— Но я просто... я хотел...

— Я могу сделать наоборот, если хочешь, — ожесточился голос, и вдруг лицо Чжоу потеряло всякое выражение, а её тело напряглось. Её руки зашевелились так быстро, что начали казаться размытыми. И с жестокой улыбкой, исказившей лицо, она молчаливо охватила шею Гойла.

— Н-нет... не нужно... — забормотал тот.

— Хорошо. Теперь я надеюсь, что не будет никаких... задержек... с нашей следующей поставкой? — опасно проворковал голос.

— Нет, конечно нет! — заверил Гойл.

— Хорошо.

Раздался звук, похожий на щелчок пальцев, и Чжоу снова начала восторгаться Гойлом, будто тот превратился в особенно милого щеночка.

И Северус Снейп понимал, что его бывший слизеринский студент не имел с зверушкой ничего общего.

Но теперь он был совершенно точно уверен, что вся эта история куда масштабнее какой-то странной смертельной эпидемии, и эта мысль заставила его мрачно улыбнуться. Нужно будет действовать умно, но, если всё пойдёт по плану, он поймает преступников и излечит «болезнь» сам. С одной стороны, он думал о том, чтобы просто подвергнуть доктора Обливиэйту и вернуть его в объятия викодина и отвратительно настроенного рояля, но другая, более мстительная часть действительно хотела увидеть его отчаянную, заросшую физиономию, когда он, Снейп, всё решит первым.

Он злобно улыбнулся, убирая удлинитель ушей и пряча его в складках мантии.

Шах и мат, доктор Грегори Хаус.