Синдром Отторжения (гет)

Проводив Гарри, Гермиона вернулась на кухню. Северус дремал сидя, прислонясь затылком к стене.

Разобрав принесенный Гарри пакет с провизией, Гермиона обнаружила, что друг, кажется, на этот раз превзошел самого себя, — заказав в ресторане самые изысканные блюда и бутылку хорошего вина.

Накрыв стол на двоих, Гермиона зажгла еще пару свечей, поставив их в центре.

Северус Снейп проснулся, когда она зашелестела бумажным пакетом, и теперь просто молча наблюдал за девушкой.

Таблетки подействовали и голова у него прошла. Но пустой желудок начал настойчиво напоминать о пропущенном обеде.

Какое-то время они ели молча, — каждый думал о чем-то своем, временами поглядывая друг на друга. Даже в слабом свете свечей, Северус не мог не заметить тревогу в больших янтарно-карих глазах гриффиндорки. Гермиона так же ясно видела сейчас отчаяние в его черных омутах…

— Ты ведь всё слышал? — прервала молчание Гермиона.

— Всё. — потухшим голосом отозвался Снейп. — И я прекрасно знаю, что это «всё» для меня значит. Я теперь сквиб. Даже хуже… почти маггл. — последние слова он сказал едва слышным шепотом, будто сам боялся услышать их снова. Закрыв руками лицо, он тяжело вздохнул. Гермиона заметила, что в этот миг его плечи предательски дрогнули.

— Северус, Вы не должны опускать руки. Я помогу Вам. И вместе мы сможем найти способ вернуть Вам магические способности. — по правде сказать, сама Гермиона с трудом верила в то, что говорила.

— Мне теперь уже никто не сможет помочь. Да и зачем вам это, мисс Грейнджер? Вы — лучшая студентка Хогвартса за последние 30 лет. Вам открыты все дороги. Я не знаю человека, который бы в здравом уме отказался от магии. Тем более ради меня. Я не заслуживаю таких жертв! -

Северус нависал над Гермионой, как в лучшие годы своего преподавания, его тон не терпел возражений, однако, на Грейнджер эти фокусы похоже давно не действовали. Она поднялась и ее глаза снова оказались почти напротив его глаз.

— Вы заслуживаете намного большего, мистер Снейп. К тому же, кто вам сказал, что я в здравом уме? — она улыбнулась. — Мне, как никому другому, будет легко отказаться от магии. Я же магглорожденная и жила без магии много лет. Это все еще мой мир.

— А если это навсегда? — высказал наконец Северус терзавшую его мысль. — Если я окончательно стану магглом?...

— Я не оставлю вас…

— Бросьте свою гриффиндорскую жалость! — взмолился Снейп. — Зачем вам нужен старый больной сквиб со скверным характером? — в его голосе не было надежды.

— Может потому, что… я люблю вас? Всегда любила. — Сказав это, девушка обняла стоявшего перед ней мужчину, прижавшись щекой к его груди. Так она могла слышать стук его сердца. — Если бы это было не так, я бы не стала лгать своему декану о том, что вы мертвы. Я знала, что, если она отдаст вас на растерзание аврорату, то у вас не будет никаких шансов. Их и так почти не было… — Гермиона снова посмотрела в глаза Северуса — теперь там была крохотная крупица надежды и много сомнений…

— Мне все равно волшебник вы, сквиб или маггл. Я все равно буду любить вас. — продолжила Гермиона. — Неужели вы думаете, что ваша жизнь закончилась вместе с колдовством? Она только началась! И вы обязательно будете счастливы, — я вам обещаю!...

Северус не мог поверить в то, что сейчас слышал. Это было выше его понимания! Он помнил Гермиону еще маленькой девочкой, которая вечно тянула руку на его уроках. Помнил ее нескладным подростком в составе «Золотого трио» — Поттер, Грейнджер, Уизли… Помнил юную девушку на святочном балу, кружащуюся в танце с Виктором Крамом.

Но вчера он впервые увидел в ней женщину. Привлекательную, храбрую, умную и очень нежную женщину… Женщину, которой не нужны были слова, чтобы его понять. Женщину, которая снова и снова готова была жертвовать собой, вырывая его из когтей смерти. Могла ли такая женщина полюбить его — мрачного профессора с темным прошлым и беспросветным будущим? — гадал Северус, перебирая между пальцами ее золотисто-каштановые кудри, отчего по телу разлилось приятное тепло.

Воспоминания о вчерашней ночи — развеяли его сомнения: могла! И любила! — он почувствовал это еще тогда в Визжащей хижине, борясь со смертью. Она видела его слабость, отчаяние и боль, видела его беспомощность, но не отвернулась от него. — от осознания этой истины, на душе Северуса потеплело. — Его любили! Ради этого действительно стоило выжить!

— Я очень хочу тебе верить, Гермиона. — наконец сказал он, когда они сидели перед камином в гостиной. — Но я не знаю как жить с этим, чем заниматься, куда деть свою жизнь и свою свободу? — вопрос был риторическим. — Всю свою жизнь я пытался исправить совершенные в юности ошибки. И я выполнял свой долг, — у меня не было выбора…

И вот теперь я для всех мертв, никому не нужен и ни на что не способен…

— Не говори так! Никогда! -Гермиона в порыве ударила его кулачком в грудь. На ее глазах навернулись слезы. — Ты жив, свободен… Ты нужен мне. Ты нужен Гарри! И ты найдешь своему уму достойное применение, я в этом уверена.

— Если бы я мог быть так же уверен в этом… — Северус стер слезинки с ее лица. — Пойдем спать, я так устал сегодня. — когда они поднялись в спальню, Гермиона вышла, оставив Снейпа наедине с его мыслями.

Когда он уже лег в постель, она вернулась, но уже в шелковой ночной сорочке, осторожно проскользнув к нему под одеяло.

Едва голова Северуса коснулась подушки, — он уснул. А Гермиона еще долго смотрела, как отблески лунного света играют на его волосах. Сегодня она спала удивительно спокойно, положив руку ему на грудь, ощущая стук его сердца.