Звездочёт (джен)

Башни Хогвартса, сплетаясь из завитков серебряной субстанции, пронеслись перед Сириусом, словно он летел между ними на метле, и усвистали далеко в облачную высь. Запахло зрелой осенью, пергаментами и свечами. Раздались шум шагов в старинных коридорах, детский смех на задних партах, окрики преподавателей, хохот Пивза и шелест страниц. Сотни звуков и запахов, имя которым — Хогвартс. Вернуться сюда было радостно, но вместе с тем тоскливой ностальгией кольнуло грудь.

Наконец из череды пляшущих фрагментов Омут Памяти собрал цельный образ, и Сириус приземлился на заднем дворе школы неподалеку от хижины лесничего. Красно-золотой Запретный лес, запах палой листвы, пасмурное небо и ветреная прохлада — всё явно указывало на октябрь. 

Оглядевшись, Сириус приметил брата. Тот брел прочь от замка, понурый и совсем еще юный — лет тринадцать, не больше. Нескладные подростковые черты, впрочем, не лишали его фамильного изящества. Его мантия была нараспашку, руки засунуты в карманы, черные пряди растрепались. На людях такой небрежности Рег себе не позволял, но здесь он был в полном уединении. 

Он шел, пиная всё, что попадалось под ноги. А добравшись до школьного огорода, принялся остервенело топтать урожай румяных тыкв, которые как раз поспели к Хэллоуину. Сириусу оставалось только удивляться и недоумевать. Подойти к брату и спросить, в чём дело, он, конечно, не мог.

Вдруг у калитки появилась девочка в форме Пуффендуя, примерно ровесница Регулуса. Она была слегка полноватой, с округлым темно-русым каре и удивленными ореховыми глазами. 

— Эй!.. — окликнула она неуверенно. — Ты зачем?..

Регулус остановился и медленно обернулся к ней. В его движениях чувствовалась уверенность, словно его вовсе не застукали за нарушением правил, да и просто нелепым поведением.

— Какие-то проблемы? — спросил он с вызовом, не обращая внимания на то, что одна его нога стояла внутри тыквы.

Девочка несколько секунд молча рассматривала его.

— Не то чтобы, но просто эти тыквы были нужны мне для проекта по травологии… 

Регулус посмотрел на девочку, на ошметки своих жертв, снова на девочку. Вытащил ногу из тыквенного остова, очистил заклинанием брюки и туфли, а потом попробовал восстановить магией урожай, но, собравшись воедино, тыквы тут же обратно рассыпались.

— О, на еду такое не действует, — грустно объяснила юная пуффендуйка. — Нам так на уроке сказали, — тут же добавила она, как бы оправдываясь за то, что знает что-то лучше его.

Судя по лицу, Регулуса обуревала уйма чувств, но он пытался сохранять каменное выражение.

— Я прошу прощения, — сказал он холодно. — Не думал, что тыквы окажутся кому-то важны.

Девочка на миг просияла. 

— О, ничего страшного! Вон там еще несколько осталось, мне хватит! А ты… тебя что-то расстроило, да? Знаешь, у меня когда тяжело на душе, иногда помогает просто на метле погонять, — она смущенно улыбнулась.

Регулус смерил ее взглядом, в котором вдруг зажегся непокорный огонек. Слова явно зацепили его.

— Я гоняю на метле по два часа каждый вечер, — буркнул он, выделив ее просторечное словечко, по-детски пытаясь за колкостью скрыть эмоции, — а в сборную так и не взяли.

— Ого! — ее брови взлетели. — А почему, если ты так серьезно тренируешься?

— Потому что текущий ловец — шестикурсник и в разы опытнее меня.

— Ого, — повторила она. — А если не ловцом?

— Какой смысл быть в квиддиче кем-то иным?

— Ну… помогать команде.

— Пф. Остальные игроки просто мельтешат на поле. Настоящее соревнование всегда идет строго между двумя ловцами.

Она вдруг рассмеялась.

— Впервые встречаю кого-то, кому настолько подходит зеленая оторочка. Знаешь… наверное, мне хватит и одной тыквы для работы. Так что, если очень хочешь, можешь вон те две тоже разломать.

— Вряд ли ты получишь хороший балл за такое халтурное огородство.

— Душевное спокойствие человека важнее какого-то там балла, — улыбнулась она.

Он вдруг подозрительно нахмурился.

— Ты знаешь, кто я, да?

— Ну, студент со Слизерина, который очень хочет стать ловцом?

Еще пару секунд Регулус глядел на нее сквозь прищур, затем кивнул, вроде как поверив.

— А кто ты? — уточнила она.

— Всё, как ты сказала. Можешь звать Рег.

— Хлоя.

«Надо же, — удивился Сириус, наблюдавший сцену-воспоминание со стороны. — Он не выпячивал нашу фамилию?»

Осенний двор Хогвартса смялся, став странной кутерьмой образов и вспышек — словно по Омуту Памяти пошла рябь. Потом поверхность вновь разгладилась, и перед Сириусом возникла новая картина.

На этот раз Хогвартс окружала зима, и пышные снежные хлопья печальными хороводами танцевали за окном. Регулус сидел, подобрав ноги, на широком подоконнике в пустынной галерее где-то на высоком этаже замка. Он был на год или два старше, чем в прошлом видении, — уже не мальчик, а юноша, но всё такой же одиноко-печальный. 

Раздались поспешные легкие шаги. Рег спустил ноги и сел на подоконнике ровнее. Из коридора вывернула Хлоя — теперь уже хорошенькая юная девушка. Очевидно, что Регулус ждал ее здесь, но почему-то встретил взглядом совсем не радостным, а почти враждебным, исподлобья.

— Прости-прости… Я задержалась… Колин всё никак не мог понять, как готовить удобрение для…

— В прошлый раз ты вовсе не пришла, — перебил он.

— Прости… — она потупила взгляд.

— Могла бы хоть предупредить, я ведь ждал. Я понимаю, что у тебя много друзей, но это не дает тебе права пренебрегать мной! 

— Я… меня срочно забрали родители на три дня. Я бы предупредила, если бы могла, правда! Прости. Мне очень жаль…

Он отвернулся к окну.

— Что я вообще для тебя значу, Хлоя? Зачем ты продолжаешь со мной общаться? 

— Ну… — она красноречиво замялась, покрываясь румянцем, но Регулус словно не замечал этого.

— Я не хочу быть просто одним из двадцати твоих приятелей, ясно? Если уж мы общаемся, то я хочу быть особенным для тебя.

— Ты особенный.

— Угу, и чем же?

Залившись краской, как малина, Хлоя привстала на цыпочки и робко поцеловала его в губы. Регулус дернулся, его глаза изумленно расширились, и оба подростка застыли, уставившись друг на друга в звенящем молчании.

Сириусу захотелось хлопнуть брата по плечу и сказать: «Ну не сиди истуканом! Обними девчонку, поцелуй в ответ!»

Но воспоминание уже расплывалось клубами в зыбком тумане Омута. На смену ему пришел квиддичный матч. Но несколько секунд погони за снитчем — и всё снова переменилось. Пыльные полки библиотеки, зеленый блеск странных подземных вод, скрученная записка, которую пальцы ловко прячут в серебряный медальон, и грустное лицо Хлои, чьи волосы разметались по больничной подушке. Всё перемешалось в странной беспорядочной чехарде. 

С каждой секундой образы становились всё более рваными и гротескно-бессмысленными. Лица одних людей казались наскоро прилепленными к телам других; всюду расползались помехи и белые пятна; тени падали в сторону к источнику света. Сириус пытался вынырнуть из этой мешанины, но Омут крепко удерживал его разум. Сцены, в которые его теперь кидало, напоминали кошмары при горячке. Это не могло быть настоящими воспоминаниями, но и аккуратной подделкой такое не сочтешь. Бред безумца? Или нарочно подготовленная воронка абсурда?

Когда Сириусу наконец удалось вырваться из Омута, голова раскалывалась. Он сполз по стене на пол, оперся затылком на край чаши и уставился в одну точку. Единственное внятное, что он извлек из воспоминаний, — та незаконченная история с пуффендуйкой. Но как это может помочь в поисках крестража? Зачем вообще Регулус прятал эти воспоминания?

— Что за срань у тебя в голове?.. — прошептал Сириус и тут же пожалел об этом, потому что собственный тихий голос оглушительным эхом зазвенел в голове. 

Он ждал, когда станет легче, но боль не проходила, а напротив — вытягивала силы. На границах зрения проявлялись гротескные черные силуэты, которые тянули к Сириусу костлявые руки. Дышать становилось трудно. Он ощутил горячую влагу и соленый вкус на губах — кровь пошла носом.

— Кикимер… — прошептал Сириус. Эльф не мог переместиться, но слышал приказ. — Приведи Регулуса.

Темнота то стягивалась вокруг области видимого, то отступала. В какой-то момент Сириусу показалось, что кто-то беззвучно приближается, но это была лишь тень, порожденная воспаленным разумом. Внутри висков гудели и трещали угли. О том, чтоб встать, не могло идти и речи. Но беспомощно валяться было против его характера, и Сириус мучительно думал, как выкарабкаться из этого… бардака… 

В очередной раз вынырнув из черноты полубеспамятства, он всё-таки увидел брата. Тот стоял посреди кабинета, окидывая бесстрастным взглядом сцену: Омут Памяти с серебристыми завихрениями, пустой флакон и Сириуса, обессиленно сидящего у подножия Омута. Глаза оставались металлически-холодными. Регулус опустился на одно колено рядом с братом и тихо констатировал:

— Зря ты туда полез.

Голова Сириуса пульсировала давящей болью, вместе с которой накатывали волны тошноты. Зрение и сознание то прояснялись, то снова мутнели. Он почувствовал ледяное прикосновение на руке и запоздало понял, что Регулус разжал ему пальцы и вытащил палочку. Страх и соленая горечь пересушили горло. Он сфокусировал взгляд на лице брата, на его глазах. Хотел сказать ему, чтоб одумался, но язык не слушался. 

Регулус приставил палочку ему к виску. Сириус заставил себя неотрывно смотреть ему в глаза. Он уже совсем не понимал, что происходит, но ясно было одно: он попал в ловушку Регулуса. Кто знает, возможно, спланированную очень давно. Он шел по белым крошкам, разбросанным братом, и пришел в эту точку судьбы, где он беспомощен и безоружен, а Регулус приставил палочку ему к виску и смотрит с ледяным холодом и безразличием. Чего, как не Авады, ожидать в такой момент?

Но Регулус шептал что-то иное. Кончик его палочки словно прилип к коже, став на ощупь похожим на присоску, и мало-помалу стал высасывать боль. Спустя пару минут, в течение которых Регулус непрерывно повторял формулу на латыни, тяжелое помутнение прошло, и Сириус снова ощутил себя дееспособным человеком.

— Испугался? — спросил Регулус будто бы с затаенным злорадством, хотя, возможно, оно Сириусу померещилось. 

Он лишь дернул плечом в ответ, не желая признавать свой страх. Протянул руку открытой ладонью.

— Вернешь? 

Регулус расстался с палочкой неохотно, но безропотно.

— Очень глупо лезть в воспоминания, которые пытались скрыть и спрятать, — заметил он будничным тоном и, встав, заглянул в Омут.

— Ты мне сам указал, где они, — буркнул Сириус хрипло, тоже поднимаясь на ноги. От его припадка осталась лишь легкая головная боль, в остальном он чувствовал себя превосходно. — Я счел это приглашением.

— Как я мог указать? — прошелестел Регулус. — Я не помнил, где они.

— У Лестрейнджей… — Сириус знал, что меньше всего брат хочет вспоминать те часы, но мстительная часть его натуры ярилась и требовала своего. — Ты показал мне знаки из детства. Язык жестов. Помнишь?

Регулус застыл, глядя в одну точку остекленевшим взглядом. Челюсти плотно сжаты, плечи вздернуты, всё тело напряжено, точно в трупном окоченении.

Сириус отругал себя за то, что переборщил, но не очень искренне. Однако секунды сменяли друг друга, а Регулус никак не выходил из ступора, даже когда Сириус позвал его. Вина уколола его запоздало, но остро. «Ну ты и сволочь! Он ведь спас тебя только что, а ты отправляешь его разум блуждать по худшим воспоминаниям и снова переживать их!»

Сириус крепко сжал плечи брата, отдавая тепло ревенантскому ненасытному льду, и встряхнул.

— Эй, ну всё! Ты тут! Всё кончилось, Белла мертва. Слышишь? 

Регулус медленно моргнул.

— Уверен?..

— Ее спалило молниями у меня на глазах!

Регулус судорожно выдохнул и немного расслабился. Сириус отпустил его и стал деловито собирать палочкой отравленные воспоминания из Омута обратно во флакон.

— Сам-то ты сможешь посмотреть это? — спросил он грубовато, передавая брату сосуд. Вопрос против его воли прозвучал почти как наезд.

Регулус кивнул, не отрывая взгляда от серебристого содержимого.

— Если позволишь снова палочку, — тихо ответил он. — Не уверен, что я готов, конечно… Но пускай. Если ты говоришь, что я знал о последнем крестраже...

Сириус ободряюще кивнул и передал Регулусу свою палочку — теперь уже добровольно. Тот коснулся древком горлышка флакона и потянул серебристую нитку к виску.

— По поводу языка жестов… — тихо добавил он, прежде чем донес воспоминания до головы. — Я показал… первое, что пришло в голову. Это не было ловушкой. Я, видишь ли… плохо соображал тогда.

Сириус сглотнул. 

— Верю. Что ж… Спасибо, что подлатал меня.

Регулус едва заметно кивнул, уткнул палочку в висок и прикрыл глаза. Серебряное сияние стало вливаться в его голову, охватило ее целиком и медленно погасло, впитываясь в память. Несколько секунд — и бесстрастное лицо Регулуса исказилось скорбью, а из горла вырвался горестный всхлип. Он выронил палочку и прижал ладони к глазам.

— Рег?..

Тот замотал головой, пятясь.

Сириус подхватил палочку с пола, судорожно припоминая формулу, с помощью которой брат вычищал ментальный яд из его разума. Он начал повторять заклинание, но Регулус помотал головой и медленно отвел руки от лица.

— Нет… Не надо, — пробормотал он. — Я в порядке. Просто… вспомнил. 

У него вырвался протяжный, судорожный вздох, почти что всхлип.

— Что там было?.. — спросил Сириус с участием, которое, как всегда, прозвучало слишком сурово.

Регулус покачал головой, и какое-то время они провели в молчании. Сириус вовсе не был удивлен, что скрытые воспоминания оказались для брата болезненными. И хоть ему было досадно, что сам он ничего не узнал, было ясно, что лезть с расспросами пока не стоит. 

— Как глупо… — проговорил Регулус, потирая лоб. — Та чашка… Если бы я был живым…

Он умолк, оставив Сириуса в полном недоумении.

— Что?

Брат хмыкнул и обвел комнату взглядом, будто избегая смотреть на Сириуса.

— Ты мог бы задаться вопросом, как я планировал сам возвращать эти воспоминания.

— Хм, да, пожалуй.

— Ключ к ним был на дне чашки. Теперь я это помню. Если бы теперь, как прежде, я пил утренний кофе, то обнаружил бы на дне подсказку. Те самые символы… Я полагал, что эта привычка со мной навсегда, но ошибся.

Он отошел к отцовскому стеллажу с коллекцией причудливых артефактов и сквозь стекло уставился на полку с кинжалами.

— А медальон? — спросил Сириус. — Теперь ты знаешь, где он?

— Дай мне время, пожалуйста. Я на всё отвечу. Я… — он обернулся, но взгляд его по-прежнему был опущен. — Позволь мне сначала уложить всё это в голове. Уверяю тебя, это непросто, — он сглотнул и наклонил голову в жесте покорности, от которого Сириуса почти передернуло.

— Я же не спрашиваю всего, Рег. Только про крестраж!

Сириус невольно повысил голос, и Регулус вздрогнул от крика. 

— Я не могу тебе ответить, — шелестом отозвался он.

Не хотелось давить на брата, что Салазар побери! Столько рисков и усилий, чтоб вернуть сначала его, потом память, — а он, видите ли, отказывается говорить!

— Так не пойдет, Рег, — сказал Сириус жестко. — Ты обещал.

— Я прошу дать мне время, — тихо отчеканил младший Блэк.

— Опять?! Да ты издеваешься!

Регулус упрямо молчал, глядя в пол и сжимая челюсти.

— Ты понимаешь, что я должен отвести тебя в Орден в таком случае?

Ревенант поднял взгляд и посмотрел исподлобья.

— И что они сделают? — осведомился он с тихим вызовом.

— Веритасерум? Легилименция? — Сириус развел руками. — Если ты не хочешь по-хорошему.

— Что ж, удачи. Я неплохой окклюмент, к твоему сведенью. Мне больше месяца удавалось держать в секрете то, что я саботирую последнюю задачу, — высокомерно и сухо заявил брат. Но в глубине его гордых глаз Сириус всё же видел ужас.

Медленно выдохнув, он вынужден был признаться самому себе, что угроза про Орден была блефом. Он не знал, как Дамблдор и его люди поступят с живым мертвецом, и не готов был рисковать новообретенным братом.

Пока он собирался с мыслями, Регулус перехватил инициативу.

— К слову об этом. Как у тебя самого с окклюменцией? На первый взгляд ты кажешься открытой книгой.

— Ты читал мои мысли?!

— Глянул поверхностно. Ты либо полный профан, либо виртуоз.

— Какая сейчас разница? — рыкнул Сириус. — Не переводи тему!

— Я просто не хочу, чтобы тебя заставили поплатиться за то, что ты спас меня, — невозмутимо объяснил Регулус. — Если кто-то прочтет в твоей памяти, что ты поднял мертвеца, будут большие проблемы. Просто успокой меня и скажи, что ты окклюмент, Сириус.

Молчание затягивалось.

— Почему?.. — начал младший Блэк.

— Я пытался освоить! Мне просто это не дается.

Регулус удрученно покачал головой.

— Значит, тебе надо скинуть эти воспоминания. Иначе никак.

— А, вот к чему всё это, — мрачно подвел черту Сириус. — Чтоб я забыл про тебя, и ты мог слинять?

Регулус прошел мимо брата и устало сел в отцовское кресло.

— Нет, Сириус. Но я учту, что ты так думаешь.

В его голосе прозвучало столько печали, что она подействовала отрезвляюще. Сириус потер лоб. Голова всё еще побаливала.

— Я, кажется, понял, — сказал он тихо. — Мне… стоило с этого начать. Рег… — он повернулся к брату. — Когда ты откроешь правду, тебе ничего не грозит. Я клянусь. Тебе не нужен этот козырь для защиты. Я вернул тебя из мертвых не для того, чтоб добыть информацию. А потому что твоя смерть была ужасно несправедливой и… потому что я помню, как мы дружили в детстве, и… потому что… я люблю тебя. Несмотря ни на что. Я хотел дать тебе второй шанс, и я надеюсь, что в этот раз ты проживешь более счастливую жизнь.

Регулус слушал его, замерев и сжав подлокотник кресла. Его неподвижное лицо мало что выражало, но глаза на несколько секунд влажно заблестели.

— И я благодарю тебя за этот шанс, — отозвался он высокопарно. — Но рассказать, где медальон, всё равно не могу.

— Но почему?! — снова взорвался Сириус. — Как ты не понимаешь! Благополучие всего магического сообщества зависит от тебя! Если ты вспомнил, то обязан сказать! Мерлин, да ты лучше всех нас понимаешь, какое Волдеморт чудовище! Ты в первых рядах должен выступать за то, чтоб он никогда не вернулся! 

Регулус вдумчиво кивнул.

— Это так, — прошелестел он. — И когда придет время, я на всё отвечу. Но пока, пожалуйста, доверься мне.

— Нет уж, ты уже натворил дел!

— Пожалуйста, Сириус, — повторил Регулус со сталью в голосе, снова поднимая серебряный взгляд.

Упрямство всегда было одной из ключевых черт обоих братьев. Но сейчас, похоже, Сириусу оставалось только смириться и дать Регулусу столько времени, сколько тот просит. Не пытать же его, в самом деле! 

— Если он вдруг возьмёт и вернется — это на твоей совести, понял? — буркнул Сириус.

Регулус медленно кивнул, словно воспринял слова брата куда серьезнее, чем тот подразумевал.

Примечания:

Если вдруг вас заинтересовала Хлоя, еще немного про нее можно почитать в фанфике «Вторая звезда Ориона», в главе «Хогвартс»