Тёмная магия с ароматом Polianthes tuberosa (гет)

— Проходите, профессор, проходите!

Комнаты над «Трёмя мётлами» были чистыми, светлыми и просторными. Деревянная мебель, за ширмой — большая кровать, в центре — большой потемневший от времени стол и несколько таких же стульев. Шторы в цветочек на окнах, вешалка — скромная, но более чем приличная обстановка.

Здесь останавливались приезжие. А иногда их использовали для частных бесед — как сейчас.

Из-за стола навстречу Северусу поднялся категорически непримечательный мужчина. Казалось бы, глаз у Северуса был натренированный — он узнавал целую школу, а первокурсников запоминал в первое же занятие. Однако лицо этого человека никак не желало откладываться в памяти.

Он был никаким.

Ни единой приметной черты, ни единого цветового пятна.

И мантия — чёрная.

— Рич Эдвардс к вашим услугам, — продолжил он, — спасибо, что согласились встретиться. Ну, располагайтесь, чувствуйте себя свободно. Здесь такие защитные чары, что... — Он хмыкнул, как бы показывая, что сюда и мышь не проскочит. — Чаю?

— Что вам от меня нужно? — спросил Северус, подходя к столу, но оставаясь на ногах.

Письмо с просьбой о встрече пришло неделю назад. За это время Северус несколько раз поменял решение, но всё-таки пришёл. Он догадывался, что столкнулся лицом к лицу с «джентльменами» Франчески — людьми, с которыми она не желала его знакомить.

— Ваша супруга довольно настойчиво препятствовала этой встрече, — продолжил Эдвардс, будто не услышав вопроса. Она слегка... — Он снова хмыкнул. — Впрочем, в итоге мы сошлись на том, что она не станет принимать за вас решения. Так что всё, как говорится, с её санкции.

Пока Ричардс болтал...

Пока Эдвардс, чтоб его Мордред побрал, болтал о какой-то ерунде, у Северуса внутри всё сжалось от ужаса. «Ваша супруга». Их брак был тайной. Франческа отдельно говорила, что хочет скрыть его от «джентльменов». Поэтому они отказались от министерской церемонии и празднований. Ни записей, ни гостей, ни свидетелей, кроме Блейза. Но ведь не мог же мальчишка...

— Вы — крайне любопытный человек, профессор, — продолжил мужчина. — Поразительный!

— Мистер Ричардс...

— Эдвардс, профессор. Рич Эдвардс, к вашим услугам.

— Мистер... как вас там, — прорычал Северус, прикидывая, успеет ли он достать палочку, прежде чем активируются охранные чары.

Дверь внезапно распахнулась, и на пороге появился Бернард Паркер, пламенно-рыжий, слегка встрёпанный. Тёмно-зелёная мантия была испачкана в саже.

— Всё-таки опоздал! — воскликнул Паркер и выдохнул. Похоже, он только что бежал кросс. — Простите, профессор, Мерлина ради! У Розмерты забился камин, я нёсся от почты. Уф... Нет-нет, спорт — это решительно не моё. Мистер Эдвардс, не могли бы вы...

Тот вытащил палочку и быстро очистил мантию и лицо Паркера.

— Ну, теперь ещё раз, — выдохнув и выровняв дыхание, произнёс тот, — добрый день, профессор!

И протянул ему руку.

Они были знакомы, хотя и мельком. Бернард Паркер был личным секретарём принца-школьника, вот и всё. Несерьёзный, суетливый, категорически бездарный волшебник. Даже не сумел аппарировать!

Северус пожал ему руку, думая только об одном: как они узнали о браке? и насколько это опасно для Франчески.

— Уверен, Рич уже задушил вас своим бухтением, — продолжил Паркер, поправил воротничок и развязно подмигнул. — Мистер Эдвардс, думаю, мы справимся с профессором. Пожалуйста, помогите пока мистеру Грюму приглядывать за детьми, нам ведь не нужны инциденты! Да, спасибо! Ну, что ж, профессор...

— Я присоединюсь к вашему коллеге, — сухо сообщил Северус.

Его втягивали в какой-то цирк. И ему откровенно угрожали, когда сказали, что знают о связи с Франческой.

— А знаете, профессор, — произнёс Паркер, сделав несколько шагов по комнате и замерев у камина, на большом расстоянии, — я отлично вас помню по школе.

Сердце скакнуло в горло. Желание достать палочку сделалось невыносимым.

— Да, — продолжил Паркер спокойно и с улыбкой, — Слизерин... гнездо тёмных магов. Даже у нас говорили, что с Северусом Снейпом лучше не связываться, а это показатель. Всё же наш факультет не из трусливых.

Паркер помнил его по школе. А значит, он помнил и ту отвратительную, невыносимо унизительную сцену у озера. Тогда собралась целая толпа, все подтянулись на крики и вспышки заклинаний. Все видели, как Джеймс Поттер подвесил его вниз головой...

— А вот вы меня вряд ли помните, да?

— Как же, — процедил Северус сквозь зубы, — Бернард Паркер, Рейвенкло, тот самый, который на СОВ по трансфигурации случайно превратил заварочный чайник в тараканов.

— В узорчатых тараканов, профессор! Их еще неделю ловили! — уточнил Паркер, словно это было важно. — Да, после этого профессор МакГонагалл окончательно махнула на меня рукой. Что обидно: все припоминают мне тараканов, но никто не говорит о трёх годах блестящего комментирования матчей!

Он рассмеялся, приблизился и вдруг резко сделался серьёзным:

— Знаете, как поступил бы на моём месте бездарный вербовщик-новичок, профессор?

Северус сохранил лицо, но внутренне растерялся от такой смены темы. Ещё и это слово — «вербовщик». Словно Паркер прямо признавался, что желает получить от Северуса какие-то услуги.

Будет угрожать?

— Он подошёл бы к окну. — Паркер так и сделал, опёрся ладонями о подоконник. — Потом сказал бы: «Подойдите, профессор, взгляните»... Подыграйте мне, ну!

Как в полусне Северус послушался, остановился у окна и выглянул наружу. Стоял промозглый осенний день, но школьники всё равно пытались наслаждаться походом в Хогсмид. Со второго этажа «Трёх мётел» улица была видна хорошо.

— Бездарный вербовщик, — продолжил Паркер беззаботно, — спросил бы вас: «Видите этих детей? Такие беззаботные, такие... живые, да?» Это не беззаботное время, не так ли? Детство?

Его тон сменился, исчезло притворство, и прозвучало это очень лично. Северус не любил, когда люди делятся с ним личным, но...

Да, Паркер был прав.

Совсем не беззаботное.

— Там было хорошее, но в основном... Я вспоминаю подержанные учебники и постоянный холод дома. Представьте себе, мой двоюродный дядя — баронет, у нас есть фамильное поместье, но не было денег, чтобы перекрыть в нём крышу. Совершенно пустые плесневые комнаты. Сбоящая проводка. Вёдра стоят... чтобы вода не капала на паркет.

— Зато просторно, — почти беззвучно произнёс Северус, по-прежнему глядя за окно.

— Просторно. У вас нет?

— Три комнаты. Тесные.

— Они не любили мою магию. Не понимали её. Как-то раз... Забудьте, — он дёрнул плечом и прикусил губу.

Северус не забыл. Он неплохо знал, что скрывается за такими вот «как-то раз». Паркер добавил тем же тоном:

— Никто не станет вас запугивать и к чему-то принуждать, профессор. Мы можем, скажу откровенно, британская разведка прибегает и к подобным методам. Но все понимают, что угрозы неэффективны на долгосрочную перспективу.

— Вы...

— Я хочу спросить вас, профессор, не желаете ли вы переехать в Италию? По своим каналам мы можем сделать вам маггловские документы и магическую регистрацию, риелтор разберётся с вашей недвижимостью и передаст наличные средства. Оборотного зелья, увы, у нас мало, но для такого зельевара как вы это станет проблемой. Весь переезд можно уложить в месяц, и Рождество вы будете встречать уже в кругу семьи. Далеко от наших утомительных разборок.

Повисла тишина.

Вместо того чтобы злиться или размышлять над предложением, Северус думал: работа секретарём принца — не основное занятие Бернарда Паркера.

— Идите... — начал Северус, а Паркер закончил:

— К чёрту? Тоже оговариваетесь иногда? У меня двойная морока. Редактор The Sun не оценит, если я начну поминать Мерлина и Моргану. Я знаю, что вы не согласитесь. Вы предпочтёте остаться здесь и сыграть свою роль в этой... грязной возне.

— Вы называете, — холодно спросил Северус, поворачиваясь к окну спиной, — борьбу с Тёмным лордом — грязной вознёй?

Паркер тоже обернулся. Северус встретился с ним взглядом и ощутил прочный кристально чистый окклюментный щит. Безупречный.

— Разумеется, профессор. Пока он даже не дотягивает до ячейки ирландцев в Арме. Но знаете, что я вам скажу по личному опыту? — По щиту прошли блики, прохлада вдруг сменилась жаром. — Если у террориста есть пушка, он выстрелит. И неважно, что потом его уложит снайпер. Свой выстрел он сделает первым. — И снова — ледяное спокойствие и безмятежность. — Мы не боимся Объекта №6, но Её Величество стремится сохранить мир на землях Соединённого Королевства. Наша задача — не допустить кровопролития.

— Объект №6?

— Мы не станем звать его лордом. И, тем более, на рабочих совещаниях не место нелепым прозвищам, — сказал Паркер строго. — Том Марволо Риддл — психопат, сошедший с ума на почве использования тёмной магии. Однако благодаря магическому потенциалу и наличию сторонников он занимает шестое место в рейтинге самых опасных волшебников Британии.

Северус отошёл в сторону, сложил руки на груди и уточнил:

— Итак, вы меня вербуете? Для чего?

Паркер улыбнулся, демонстрируя крупные белые зубы.

— Я вас пока не вербовал, профессор, я показывал вам общую картину. Вы желаете победить Риддла, у вас есть и сентиментальные мотивы, и сугубо практические. Наши цели совпадают. Кстати, вы знаете, нашим специалистам удалось узнать, как именно мистер Риддл вернулся к жизни.

Это было грубо и действенно.

— В самом деле?

— Он нашёл весьма специфический ритуал разделения души. Если вы пообещаете не экспериментировать... Шучу-шучу! Команда будет рада поделиться результатами.

— Вы знаете, что он не сумел вернуть себе внешность?

— Ходят слухи.

— По его приказу я создаю зелье, которое могло бы это исправить.

— Будет очень некстати, если у вас получится. Обсудим, что можно сделать. Уж простите, профессор, мы тайных заседаний не проводим и, кхм, специфических средств связи не имеем. Если что-то понадобится — пишите. Лучше из Хогсмида, если не желаете делиться мыслями с мадам Амбридж.

Так просто.

Короткий разговор — и Северус уже влезает в какую-то историю, связанную с магглами. С третьей стороной. Будто угадав его мысли, Паркер заметил:

— Вы востребованы, профессор. Хорошо, что за вами ещё не стоят в очереди остальные.

— Остальные?

— Министерство, профессор. И оппозиция в министерстве, которую мы изо всех сил стараемся перетянуть на свою сторону. Не идите к ним, они скверно платят и требуют работать сверхурочно.

— Что вам от меня нужно, мистер Паркер? Зачем я вам сдался?

— Для начала... Наш отдел любит талантливых людей. Только дурак будет искать агентов в тот момент, когда они нужны. Мы не дураки, профессор. Кроме того, это зелье для Риддла... нам невыгодно. А поскольку мы занимаем вашу супругу своими задачами, считаем своим долгом эту взять на себя. И наконец... — Он фыркнул. — Наконец, мы были бы очень рады возможности узнать, что в этом чёртовом пророчестве, которые все так охраняют?! Но это уже вопрос будущего.

Северус замер. Весь этот разговор выбивал его из колеи, но вопрос о пророчестве...

Он оказался куда более странным и неожиданным, чем всё остальное. Принимать решение требовалось быстро. Северус был двойным агентом. Франческа говорила, что он совершенно не годится в шпионы, но уже почти полгода ему удавалось дурачить Тёмного лорда.

Он доставлял директору скудные, но всё же важные сведения из стана врага.

И вот, появилась третья сторона. Северус понимал, что Франческа так или иначе с ними сотрудничает. Но этого было недостаточно для рекомендации.

Франческа делала то, что считала нужным. Она играла по своим правилам, далёкая прекрасная итальянка. Ей не было дела до проблем Британии, она беспокоилась, Северус знал, за двоих людей здесь. За него и за своего сына. Может, ещё за принца — потому что мистер Забини жить без него не мог.

А он сам за кого беспокоится?

Ни за кого. Но он знал, что не сможет спокойно жить, не сможет попытаться быть счастливым, пока безносая красноглазая тварь с чешуйчатой кожей ходит по земле. И ему не так важно, кто именно отправит её в преисподнюю. Ему плевать на партии, стороны и лояльность.

Глядя глаза в глаза рыжему непонятному и однозначно опасному Бернарду Паркеру Северус осознал это в полной мере: всё, чего он хотел, это свободы. Закрыть навсегда эту мрачную страницу своей жизни и найти что-то новое.

Как там говорила Франческа? Программа докторантуры?

— О таких вещах надо говорить с осторожностью, мистер Паркер, — произнёс Северус, достал палочку и наложил заклинание: — Муффлиато.

Паркер, что интересно, даже не дёрнулся. Так уверен в защитных чарах или в себе.

— Формулу я услышал, а движение палочкой... Не могли бы вы показать его ещё раз, профессор?

— Позже, — отрезал Северус, подошёл к столу и опустился на один из простых деревянных стульев. Паркер тут же занял место сбоку от него. — Зачем вам пророчество?

— Видите ли, профессор, директор так громко о нём кричит...

— Существование пророчества держится в тайне...

— И поэтому члены Ордена Феникса ходят по Отделу тайн торжественным маршем? — усмехнулся Паркер. — Профессор, вы умный человек, так не ведут себя, если нужно что-то скрыть. Это не тайна даже для школьников. Известно, что оно касается объекта №6 и мистера Поттера, также известно, что оно хранится в Зале пророчеств в именной сфере, которой могут коснуться только те, к кому оно относится.

— Вы так осведомлены, что ещё вам нужно?

— Содержание, профессор. — Паркер немного наклонил голову на бок и улыбнулся. — Мы довольно серьёзно относимся к разного рода предсказаниям.

И Северус знал, почему.

Принц видел будущее, иногда хаотично, а иногда — до отвращения точно. Понизив голос, будто забыв о чарах, Северус спросил:

— Вы знаете о том видении насчёт Артура Уизли.

Паркер помрачнел.

— Знаем. Но у нас пока нет механизмов... противодействия этому будущему. Директор Дамблдор ясно показывает, что не заинтересован в тесном сотрудничестве. В связи с этим... Нам действительно нужно знать хотя бы примерное содержание пророчества о мистере Поттере.

Северус знал половину.

Он готов был выложить эти сведения — но не торопился. Внезапное осознание, которое настигло его несколько минут назад, поменяло слишком многое.

— Зачем мне с вами сотрудничать мистер Паркер? И с чего бы мне вам доверять?

Паркер расплылся в широченной улыбке.

— Я был бы о вас дурного мнения, профессор, если бы вы не спросили. Зачем? В этот момент я мог бы произнести прочувственную речь о том, как важно объединяться против сил зла. — Прозвучало иронично. — Но мы с вами, профессор, мужики хорошо за тридцать и в пафосные речи уже не верим, правда? Это действует на пылких юношей. Взрослые люди предпочитают другого вида мотивацию. Господи, я обожаю этот взгляд! Простите, профессор, но иногда я удивлён — как же сильно люди брезгуют фунтами стерлингов! Или золотыми галеонами, разумеется. Вы недавно женились, профессор. И нет, мадам Франческа нам об этом не говорила, у нас есть другие источники информации. Вы талантливый зельевар, говорят, у вас блестящее будущее в науке. И вы женаты на самой, что уж говорить, привлекательной женщине Европы.

В описании Паркера это выглядело, Мордред его подери, сказочно.

— При этом вы заперты в школе, на руке у вас несмываемое клеймо, оно же поводок, ваша зарплата полностью уходит на ингредиенты, а единственное имущество, если честно, продать невозможно, его и с приплатой не возьмут.

Северус укрепил окклюментный щит. Он собирался заключать сделку — и должен был оставаться спокоен.

— Я не буду предлагать вам мешочек с галеонами, раз уж вам это так противно. Однажды на моём пути встретится человек, который скажет, что предпочитает наличные, и я обведу этот день в календаре. Вместо этого я предлагаю вам совершить выгодную сделку по обмену жилья. Ваша развалюха в Коукворте — на хороший дом с лабораторией и защитными чарами в Милане. Документы и прочее — как я предлагал в самом начале. Счёт в банке. Баснословных сумм не обещаю, скажем, ваше годовое жалование.

Он просто его покупал.

Прямо в лоб, примитивно и даже по-хамски.

— Два годовых жалования, — сказал Северус тоном, не терпящим возражений.

— Торгуетесь? Жадность нынче не в моде.

— Два, мистер Паркер, или проваливайте.

— По рукам. Документы вы получите через неделю, заберёте в почтовом отделении. Остальное — как только с объектом будет покончено... хотя бы в этом воплощении. Всё оформим официально, вы получите вознаграждение даже в случае моей безвременной кончины.

Если бы не окклюменция и не многолетний опыт самоконтроля, у Северуса сейчас тряслись бы руки.

— Пророчество действительно касается Поттера и Тёмного лорда.

— Объекта №6, — поправил его Паркер.

— Какая разница?

— Огромная. Тёмный лорд внушает ужас, правда? Но в рыцари его уж точно не посвящали, так что он едва ли лорд. Его отец был простым эсквайром, а наш объект — и вовсе незаконнорожденный сын. Что до колористики, как утверждают источники, он не тёмный, а скорее уж светло-серый. Не желаете его звать Серым бастардом?

Теперь Паркер откровенно веселился и вызывал огромное желание проклясть его чем-нибудь болезненным. Как он мог?!..

А в голове эхом отдалось: «Серый бастард».

— В первой части пророчества о Поттере и... — глубокий вдох, — и объекте №6 говорится следующее: «Грядёт тот, у кого хватит могущества победить Тёмного Лорда... рождённый теми, кто трижды бросал ему вызов, рождённый на исходе седьмого месяца...».

— Замечательно! — воскликнул Паркер. — Верно ли я понимаю, что с этой частью знаком также и наш объект?

— Да.

«Потому что я рассказал об нём».

Северус знал, что эта вина останется с ним до конца жизни. Может... может на самом деле он не любил Лили Эванс, не взрослой зрелой любовью, уж точно. но он приложил руку к её смерти.

— Профессор, вы мне сделали рождественский подарок досрочно! — воскликнул Паркер, подрываясь и хлопая в ладоши как ребёнок. — Просто великолепно!

— Вы полагаете?

— Разумеется.

— Вероятно, вы хотите, чтобы я отвлёк... его от пророчества?

— Отвлекли? Боже упаси, напротив! Я прошу вас всеми силами поддерживать в нём этот интерес.

«Тёмный лорд не должен добраться до пророчества», — сказал Альбус.

«Я прошу вас всеми силами поддерживать в нём этот интерес».

— Мистер Паркер, я не знаю всего текста.

Паркер положил руку на стол и слегка наклонился, сокращая дистанцию и заглядывая Северусу в глаза:

— Профессор, это не важно. Пророчество о мальчике, рождённом на исходе седьмого месяца, исполнилось. Ему хватило могущества. И он победил.

— А если нет? — негромко спросил Северус, не разрывая зрительного контакта. Щит Паркера ощущался отчётливо. Даже интересно, как такая посредственность освоила окклюменцию на настолько высоком уровне.

— Наш аналитик просчитает риски.

— Если в пророчестве есть что-то, ключ...

— Снейп, — жёстким как пощёчина тоном перебил его Паркер, — как вы считаете, когда он доставляет меньше проблем? Когда гоняется за стекляшкой или когда устраивает теракты Косой аллее?

В этот момент Северус понял, что уже точно не сможет отказаться. Не только из-за дома в Италии и денег. Нет, он по-настоящему выбрал свою сторону. Он присоединится к Франческе и её «джентльменам».

Уже уходя, Северус спросил:

— Зачем был мистер Ричардс?

— Эдвардс. Должен же кто-то был развлекать вас, пока я драматично опаздываю? — легкомысленно ответил Паркер и без особого труда аппарировал.