Что с вашей палочкой, мистер Уизли? (джен)

— Ты серьезно называл Дамблдора «папочкой»? — светски поинтересовался Гарри, надраивая ершиком унитаз.

Он не знал, на что рассчитывал Снейп, когда согласился заменить тучу баллов на чистку туалетов — будто Гарри был богатеньким чистокровным и не работал руками никогда. Тетя Петунья вручила ему ершик и хлорку еще в тот год, когда он пошел в первый класс. А тому же Риддлу в приюте, он полагал, и стирать руками, и полы драить приходилось, так что тут вопросы были уже к директору. Хотя в свое первое пребывание в Хогвартсе будущий Волдеморт, якобы, вел себя как паинька и даже заработал достаточно приличную репутацию, чтобы значок старосты получить — может, Дамблдор просто выполнял свои давние хотелки? Раз уж Риддл за неимением грызни и интриг на Слизерине перестал изображать из себя образцового лицеиста и постоянно попадался на какой-то дурнине.

По крайней мере, теперь драить туалеты было не так скучно.

— Вздор и клевета, — проворчал Риддл из кабинки напротив. — У меня действительно был приятель, который называл его моим «папочкой», но я это никогда не поощрял! Хотя…

— Хотя? — прыснул Гарри и дернул за антикварную цепочку слива, отполированную тысячами рук.

— Я ведь жил у него летом пару раз, когда Лондон бомбили. — В кабинке напротив тоже громко слилась вода из бачка. Гарри подхватил ведро с тряпкой и моющими средствами и перешел к следующему унитазу. — Иногда Дамблдор забывал, что я живу у него в квартире, и водил мужиков. Сам он окклюменцией владеет. А его хахали, как правило, нет. И ладно ночью, ночью я, слава Мерлину, спал, но некоторые оставались на завтрак.

— И что ты делал? Носил шапочку из фольги? — хихикнул Гарри, шлепая мокрую тряпку на пол — к чему вел Риддл, он пока не понимал.

— Не, я делал так, чтобы они сваливали поскорее, — судя по голосу, Риддл вспоминал что-то приятное для себя, но крайне постыдное для кого-то еще. — Говорил что-нибудь типа: «Папа, ты обещал сегодня сходить со мной в зоопарк. Этот дядя тоже с нами пойдет?» — после этого они сбегали очень быстро.

— Меньше разговоров, больше дела, — проскрипел Филч от входа в туалет.

Гарри вздохнул было, потому что из унитазов собеседники были уж точно хуже, чем из этого козла, но Риддл знал, куда бить:

— У меня есть снимки миссис Норрис, могу и еще поснимать. Надо?

Филч колебался недолго.

— Ладно, трындите дальше.

Утреннее недоразумение со статьей разрешилось быстро, к обеду уже разнеслись сплетни, что это Делакур Риддла так при папарацци ославила — потому что он на ее чары в первый вечер не поддался. Но на привороты не поддавались не только те, у кого была не та ориентация. Тому же Рону на очарование Флер было начхать. С Диггори, как Гарри слышал, тоже не сработало, потому что у него с Чанг… Чжан… с ловцом Рейвенкло, короче, были отношения — а Делакур его приворожить ну очень хотела. Окклюменция не только от «третьего глаза» Риддла защищала, но и от некоторых видов приворота, включая вейловский. И был, конечно сам Риддл, уникум с иммунитетом к приворотам. Что и обсуждали теперь школьные сплетники.

Однако до обеда Риддл, к своему ужасу, успел получить пару птичек-записок с приглашениями на «чай-кофе-потанцуем»…

Гарри в душе очень надеялся, что это были птички от парней из Бобатона или Дурмстранга, те не знали, что за красивой внешностью скрывается уголовник и, в общем, та еще сволочь. Но если птички были из Хогвартса… Парни, вы что, с ума сошли? Могли кого получше найти…

— Лучше бы они нашли не меня, а друг друга, — проворчал Риддл, которому следовало бы держать свой третий глаз при себе.

Гарри повернулся было, чтобы запустить в него тряпкой, но Филч бдел, и порыв пришлось подавить. Может, уговорить Муди позвать Риддла на занятие в качестве подопытного? Тот, вроде бы, на занятиях семикурсников примерно так и делал, а Гарри очень хотел бы отработать пару ударов на печени одного козла.

— Ты же в курсе, что я там не мальчик для битья, а… в терминах игрушек твоего кузена, «финальный босс»? — злорадно хохотнул Риддл.

— Тьфу на тебя.

Раз унитаз, два унитаз, три унитаз… До отбоя было еще далеко, а туалетов в школе — на целую бригаду малолетних хамов, и Риддл от скуки начал петь «Шестнадцать тонн», что с его тенором звучало довольно смешно.

— Смешно ему — сам что-нибудь выбери.

Будто Гарри разбирался в госпелах, или что там Риддл еще любил петь…

— «Принцы Вселенной»? Это буквально гимн твоей банды.

— Отличный выбор, но без музыки не то, — внезапно одобрил Риддл.

И правда. Гарри сменил воду в ведре, вспоминая то лето, когда Сириус бежал из тюрьмы, и Риддл торчал на Тисовой, слушая тетин винил на повторе, а затем — как в глубоком детстве на рождественском утреннике в школе играл апостола Петра, потому что Полкисс очень удачно свалился с ангиной. Выбор был очевиден.

— What's the buzz? Tell me what's happening… — пропел Гарри своим ломающимся голосом.

Риддл захохотал так, что стекла зазвенели, но затем все же подпел.

— Why should you want to know? Don't you mind about the future…

Ну да, Темный Лорд, поющий за Иисуса — это уссаться как иронично.

Дело пошло бодрее, но когда они домыли один из бесконечного (на взгляд Гарри) числа туалетов, Филч сказал, что им больно весело, а наказанным веселиться не положено, и потащил их на третий этаж, отмывать вечно затопленный туалет Плаксы Миртл, в котором плесень годами не переводилась.

Гарри посмотрел на светящееся у входа корявое граффити двухлетней давности, которое так и не отмыли, покачал головой и зашел в туалет первым. Воды, как часто случалось, было по щиколотку. Миртл выла волком где-то в дальней кабинке топчась в унитазе.

— И что прикажете с этим делать? — проворчал Гарри.

— А мне все равно, как вы будете это убирать, — мерзко усмехнулся Филч и помахал у Гарри перед носом конфискованными на время взыскания палочками. — Но чтобы через после вас тут было сухо, чисто и прибрано! — Он с ехидной любезностью подождал, пока Риддл тоже плюхнется в воду обеими ногами, и захлопнул дверь.

Потревоженная посторонними звуками Миртл выплыла из кабинки с явным намерением устроить скандал, но, увидев, кто именно к ней заявился, зависла в воздухе.

— Гарри! — обрадовалась было она, но тут же заметила и его спутника, и улыбка на серо-серебристом лице увяла. — О. Ты.

— Я, — коротко сказал Риддл.

— Здорово, Миртл, — неуютно переступая с ноги на ногу (в кроссовках уже хлюпало), поздоровался Гарри. — Нам бы прибраться?

— Да вы достали шастать в мой туалет и наводить тут свои порядки! — возмутилась Миртл. — Я здесь живу, я делаю так, как мне нравится!

— Технически, это школьный туалет, — нарочито скучающе сказал Риддл.

— Ой, вы посмотрите, кто заговорил! — закатила глаза Миртл, а затем подлетела к Риддлу, гневно сверкая глазами. — Не тебе! — Она ударила его призрачным кулаком в грудь так, что он прошел насквозь, и Риддл сделал резкий вдох, ежась от холода. — Говорить мне! — Ледяной кулак прошил солнечное сплетение, Риддл начал отступать назад. — Что делать! — Попытка пощечины не удалась, и призрачная ладонь прошла сквозь голову. — Бессердечный принц с черной душой! — крикнула Миртл напоследок и сбежала, нырнув в унитаз.

— Скажешь, ты этого не заслужил? — плоско сказал Гарри, наблюдая, как Риддл плясал на месте, дрожа от холода.

— Да нет, это мне за дело, — не стал отрицать Риддл и зашипел.

Вода ушла в открывшийся лаз, ведущий в Тайную комнату, — ну хоть что-то, не придется все вручную вычерпывать — но фронт работ все равно предстоял удручающий. Риддл, видимо, тоже это понял: он достал из кармана маркер и нарисовал на зеркале несколько загогулин, раз уж Филч за ними не следил, наивный. Лужи на полу стали быстро испаряться, даже кроссовки больше не хлюпали, и Гарри невольно оживился: не придется корячиться до ночи.

— Вот что странно, — бодро сказал Гарри, открывая первую кабинку. — Я не думал, что вы были знакомы — по рассказу Миртл, ее смерть была результатом несчастного случая.

— Ой, Поттер, — вздохнул Риддл. — Тебе никогда не приходило в голову, что привидения могут лгать?

Гарри обернулся и застыл с ершиком в руке.

— Это в каком смысле?

— Ну… — Риддл начал отгибать пальцы. — Я защитил ее от травли, но третировал ее сам, я ее шантажировал, она меня тоже, я водил ее на свидания, но доводил до слез, потому что мне это казалось забавным. Как ты любишь себе мысленно напоминать, я сволочь. Она знала про василиска. Она сама это сделала.

— Она знала, что Хагрид невиновен в ее смерти, и молчала? — возмутился Гарри.

— Шантаж, — напомнил Риддл. — А Хагрида исключили бы и без этого. Паучки, ты же сам мне их заказал.

— Какие же вы все скоты, — бросил Гарри и начал гневно размазывать ершиком по унитазу чистящее средство.

Судя по звукам, Риддл свой ершик беспалочковой магией зачаровал, а сам в кабинках что-то рисовал маркером. Страховки от затопления, может — в его альтруизм не особо верилось, а вот в попытку мелочной мести Миртл, которой нравилось устраивать из туалета болото — вполне.

— Минуточку. До меня только дошло. Ты что, с ней встречался? — осознал Гарри. — Знаешь, я ждал от тебя чего-то более эффектного.

— Закрой рот, — коротко, обманчиво ласково, с очевидной угрозой в голосе ответил Риддл.

Надо же, какие мы чувствительные.

Кроссовки высохли, из окон перестало тянуть сквозняком, в туалете потеплело. Закончив с первой кабинкой, Гарри осмотрел несколько загогулин на стенах и резко пожалел, что записался когда-то на Прорицания, а не на Древние Руны — было бы куда как полезнее, особенно летом, с тупым законом об ограничении магии.

— Опачки, — вдруг сказал Риддл, стоявший у открытой кабинки у окна.

— Что там у тебя?

Риддл наклонился, взял что-то и развернулся. У него в руках была чья-то школьная сумка.

— Кто-то забыл? — сам себе не особо веря, предположил Гарри.

— Не обманывай себя, Поттер. Мы в интернате, здесь всегда кого-нибудь да травят, — бросил Риддл, роясь в вещах.

На первой странице учебника заклинаний для третьего курса расплывшимися после утопления чернилами было выведено:

«Луна Лавгуд, 3 курс, Рейвенкло»

— Каждый раз это оказывается Рейвенкло, — покачал головой Риддл.

Гарри забрал у него сумку, запихнул в нее учебник и строго посмотрел на него снизу вверх.

— Ты же шастаешь на картишки в башню Рейвенкло? Пойдем, покажешь.

— Сбежать до окончания взыскания? — дико ухмыльнулся Риддл. — Мне нравится ход твоих мыслей.

На следующий день к команде чистильщиков всех санузлов Хогвартса присоединились ноющие девочки с Рейвенкло, которые, впрочем, быстро затыкались, когда Гарри рявкал, что нехрен было однокурсницу травить, овцы тупые. Благодарная девочка Луна, когда ей вернули ее вещи и наказали обидчиц, неловко обняла сначала Гарри, затем Риддла и сказала, что теперь они будут прекрасными друзьями. Гарри тогда подивился, это она оптимистка, или дурочка? Риддл посмотрел на студентку Рейвенкло как-то странно и сказал, что она, кажется, шутит. Но он не уверен.

* * *

Когда МакГонагалл огорошила гриффиндорцев (ну, мужскую их часть) новостью о том, что под Рождество пройдет Святочный Бал, и хорошо бы вам, ребята, прийти парами, потому что будут танцы, Гарри хотя бы понял, на кой черт в списке инвентаря в этом году была парадная мантия.

Рон и Гермиона были счастливчиками, которым не надо было думать, с кем бы пойти, и они только с легкой жалостью посмотрели на Гарри: вот он был без понятия, кого бы пригласить. Джинни, что ли? Она забавная и в квиддиче сечет.

Риддл, который на балу был обязан появиться как участник Турнира, объявление пропустил: его со вчерашнего вечера никто не видел. Вернулся он уже после ужина, покрытый слизью и копотью, воняя бензином.

— Это была работа не на двадцать галлеонов, Поттер, — заявил Риддл позднее, вывалившись из душевой. От запаха он избавился, но глаза все еще были красные от дыма, почти как у его взрослой, страхолюдской версии. — Нашел я их гнездо. Это был… — Он от души выругался. — Там самки размером со слона! Да, я пришел туда с василиском, но мне все равно пришлось кидаться Авадами. Кладка яиц — это какой-то фильм ужасов. Применять Адское Пламя я по понятным причинам не рискую — спер с маггловской автозаправки сорок литров бензина, облил гнездо, сжег к чертовой матери. Потом еще полдня по лесу разбежавшуюся мелочь выслеживал. А теперь говори, какой я великолепный, и как ты меня любишь.

— Ты крут, без базара, — согласился Гарри и полез за кошельком.

— Так лес теперь безопасен? — воскликнул Невилл.

Риддл серьезно задумался.

— Резервацию оборотней убрали, резервацию троллей перенесли подальше — пешком ты до нее не дойдешь, пауков я перебил… Там, конечно, есть кентавры, стайка гиппогриффов и цербер Хагрида ближе к горам где-то тусит, но в общем — да, можно гулять.

Веснушчатая морда Рона выражала непередаваемое блаженство.

— Никогда не думал пойти в охотники на монстров? — протянул Рон. — У тебя отлично получается.

И тогда до Гарри дошло.

— Так это ты соплохвостов прикончил?

— Отравил, — улыбнулся Риддл.

— Это я его попросил, — покаялся Рон.

— Спасибо! — хором прокричали Шеймус и Дин.

Заметка на будущее: никогда не рассказывать об этом Хагриду.

Итого, Снейп, как фактический декан, отловил Риддла только на следующее утро и потребовал от него явиться на бал в приличном виде, с приличной девушкой, и не позорить школу. Гарри подозревал, что чихвостить бывшего шефа доставляло Снейпу ни с чем не сравнимую радость. Внезапно, поиск партнерши, несмотря на несправедливо привлекательную внешность, обернулся для Риддла проблемой.

— Я бы очень хотел закрыть свой третий глаз, но не могу, — ворчал Риддл, попивая сливочное пиво у камина. — Мисс Чжан идет с Диггори, с этим я почти смирился. Эва Фоули выучила окклюменцию, но я вообще не уверен, что она согласится со мной идти, она, вроде как, уже помолвлена. К Джиневре я, в принципе, привык, но ей, блин, тринадцать…

Джинни не скрывала, что Риддл учил ее каким-то своим фишкам, когда ему было скучно, но Гарри подозревал, что она тренировалась исключительно затем, чтобы когда-нибудь надрать ему зад. У Муди, Гарри знал, она быстро выбилась в отличницы.

— …с Лавгуд та же проблема, а я бы не отказался и с ней сходить. Мышление визуальное, но при этом настолько яркое воображение, что мое почтение — у меня такие приходы бывали только под наркотой. Есть там, правда, проблема, что у нее регулярно всплывает мертвая мать — жестко отрезвляет, но на общем фоне это незначительная мелочь. И есть пара барышень типа Хельги, которые постоянно что-то про себя напевают — хорошая хитрость против легилименции, когда для адекватного блока способностей не хватает. Один минус: если с песней не повезет, выходит какой-то музыкальный триппер. Подхватываю какую-то тупую песню и избавиться не могу.

Хитрость с песнями Гарри запомнил на будущее, хотя садиться с Риддлом за картишки не собирался никогда.

— Мне кажется, ты охренел, — брякнул добрый, добрый Рон. — Песня неудачная у тебя и без чужого участия заесть может. А МакМанус хотя бы нормальная.

— Она меня на хуях таскает! — возмутился Риддл.

— Я же говорю: нормальная!

Риддл подумал немного и пошел к гостиной Хаффлпаффа, приглашать Хельгу.

А вот дальше с приглашениями начался цирк. Делакур долго и громко (все слышали) жаловалась Риддлу, что из-за него, мудака, ее и так сейчас вся родня позором семьи считает, раз у нее гарема ухажеров не набралось, а потом — что ей и англичане, и парни из Дурмстранга категорически не нравятся, рожей не вышли, а красавчик Диггори встречается со своей китаянкой, и на нее, целую участницу Турнира, смотреть не желает. Риддл, не будь дурак, брякнул, что она может и с девушкой пойти, в Хогвартсе директор — потерянный дядя Элтона Джона, он не осудит, а красивых девиц вокруг — хоть жопой жуй. Флер ходила в глубокой задумчивости два дня, после чего прямо в Большом Зале позвала на бал ту самую девицу, которую в первый же вечер на дуэли ушатала. Та после скандального приглашения ходила по школе в еще более глубокой задумчивости.

Еще больший цирк — и по этому поводу Гарри еще долго смеялся — случился ближе к выходным. Гарри, Рон, Дин и Шеймус, растопив лед во дворе школы, играли в стритбол после обеда, а девчонки плюс Невилл сидели у фонтана и болели. На деле болел только Невилл: Лаванда и Парвати проверяли свою астрологическую совместимость с теоретическими партнерами для бала, а Гермиона делала домашку по Нумерологии. Когда во дворе появился Крам, Гарри думал было позвать его присоединиться, но болгарский ловец, оказалось, не поразмяться вышел. Он подошел к Гермионе и поинтересовался, пригласил ли ее уже кто-нибудь на бал. Лаванда и Парвати восторженно завизжали. Гермиона замерла, недоуменно моргая.

— Прошу прощения? — пискнул Рон, роняя мяч.

— У меня есть парень, — выдавила Гермиона, кивая на Рона.

— А, очень жаль, — тут же сказал Крам — он выглядел слегка разочарованным, но не более: в Хогвартсе он знал мало девчонок, только квиддичисток, которые в баскетбольной банде состояли, а приглашать кого-то надо было.

Шеймус схватился за голову.

— Автографы… бесплатные абонементы на матчи… знакомства с квиддичными суперзвездами… Гермиона, ты с ума сошла? К черту Рона, соглашайся! Ради меня!

— Я тебе что, проститутка?! — вознегодовала Гермиона.

— Финниган, ты охренел! — Рон ударил Шеймуса мячом по голове.

— К черту посредников! — воскликнул Дин. — Мистер Крам! Я пойду с вами на бал! Даже платье и каблуки надену!

Гарри стоял, опираясь на пышущего гневом Рона, и хохотал до слез.

Во второй раз Виктору повезло больше: Сьюзан Боунс с ним пойти согласилась. Лаванда и Парвати сплетничали, что за день до этого ее позвал на бал Блейз Забини, но был быстро и не очень вежливо отправлен восвояси. В Большом Зале можно было наблюдать картину маслом: Крам все еще спокойно столовался за столом Слизерина, но теперь сидевший от него через три места Забини смотрел на него так, словно хотел приправить овсянку квиддичной звезды стрихнином.

Пусть даже Гарри сам пока ни с кем не договорился, он сто лет не видел такой развлекухи, хоть попкорн покупай, и пребывал в крайне благополучном расположении духа. Малфою, однако, хорошее настроение Гарри было как мозоль на пятке. И когда Гарри в среду утром, возвращаясь после полетов наперегонки над озером, отмахнулся от вопроса Рона, с кем же он собирается идти, Малфой в компании неизменных Крэбба и Гойла вырос перед ними, как поганка после дождя.

— Что, даже статус знаменитости не помогает найти партнершу? Как неприятно, должно быть, осознавать, что ты, Поттер, настолько страшный, что девчонки даже на возможность попасть в светскую хронику не ведутся, — ухмыляясь, протянул Малфой.

Рон напрягся. Но Гарри и не дрогнул: этот слизень просто не мог испортить ему настроение. Так что он со смешком в голосе отбрил:

— Это твое мнение, ублюдок. Сам-то давно в зеркало смотрел?

И Гарри, прописав один легкий удар Гойлу в лодыжку, чтобы дорогу не загораживал, пошел себе дальше в факультетское общежитие в компании задыхавшегося от смеха Рона, который успел рассмотреть (наверняка ошарашенную) рожу Малфоя во всех подробностях.

И все-таки, надо уже, наверное, Джинни на бал позвать, а то он с этим затянул: она же с третьего курса, ей еще мантию парадную заказывать…

* * *

Перед Чарами Гарри успел отыскать Джинни, но она, оказалось, шла на бал с Невиллом и сразу сказала, что «махнуться» — не вариант, просто потому что это будет нехорошо. Что ж, Гарри давно знал, что Джинни — хороший бро. Кого только звать теперь, вот в чем вопрос…

На обед после сдвоенных Чар Гермиона опоздала, как и Лаванда с Парвати. Они пришли на полчаса позже, хотя собирались только после урока «носы припудрить» — Рон уже подумывал, не собрать ли Гермионе пару сэндвичей с собой. Ну, девчонки, кто их разберет. Гермиону, правда, за сплетнями и обменом помадами в туалете до этого никто не ловил, но кто знает.

С другой стороны, они, чтобы не делать крюк, направили стопы в туалет Плаксы Миртл, с двери которого пару дней назад убрали табличку «не работает»: Риддл там из мелочности все стены рунами исписал, мешая Миртл разводить сырость. Может, вредное приведение их водой окатило, и им сушиться пришлось?

Гермиона села рядом с Роном и начала молча накладывать какие-то закуски себе в тарелку. Лицо у нее было странное. Не то смущенное, не то озадаченное. Лаванда и Парвати, сидевшие напротив, тоже, вопреки обыкновению, молчали.

Если у них там были какие-то замесы в сфере женской физиологии, Гарри этого знать очень сильно не хотел, так что он тоже молчал и подъедал печенье.

Через пару минут Лаванда открыла рот, закрыла, вздохнула и, наконец найдя слова, сказала:

— Знаешь, Парвати, ты как-то просила меня описать моего идеального мужчину. Так вот, теперь я знаю ответ. Мой идеальный мужчина — это Гермиона.

— Мне даже сказать на это нечего! — немедленно отозвалась Парвати.

— Да ну вас в пень! — смущенно застонала Гермиона, закрывая лицо ладонью.

Рон озадаченно посмотрел на Гарри. Гарри в ответ пожал плечами.

— Э… Девчонки, что у вас произошло?

Парвати кивнула подруге, и Лаванда негромко заговорила:

— Сделали мы свои дела и уже собирались уходить, когда услышали всхлип. Я подумала, что это Миртл, наверное, как обычно. Но Миртл не всхлипывает, Миртл воет. А Гермиона даже думать не стала: развернулась, нашла закрытую кабинку, вскрыла дверь заклинанием. А там Малфой. Ревет. Прямо в три ручья. Попытался на нас наорать, типа что нам надо. И тут Гермиона, — Лаванда приложила руку к груди, а Гермиона только больше ссутулилась над своим обедом, пряча лицо. — …дала ему носовой платок, будто настоящий джентльмен, и сказала… — Лаванда сделала серьезное лицо и понизила голос, изображая Гермиону. — «Кто сделал это с тобой? Мне нужны имена».

— Боже, Гермиона, да ты просто мачо, — прокомментировала гревшая уши Кэти Белл.

— Да ладно вам! — всплеснула руками Гермиона. — Я ни о чем таком не думала! Просто в этой школе с людьми, которые плачут в туалетах, случается всякое.

— И что дальше? — осторожно спросил Гарри, у которого начало закрадываться нехорошее подозрение.

— Общались между нами, девочками, — дипломатично ответила Парвати, осматривая свои ногти. — Выясняли, почему же его так задело, что кто-то назвал его страшным.

Рон медленно повернулся к Гарри. В его широко распахнутых глазах читалось «ну, охренеть». Гарри был с ним, в общем, согласен.

— Ему кто-то нравится, — продолжила Лаванда. — А он вместо того, чтобы на свидание позвать, обзывается, как пятилетка. И удивляется, что ему ответочка прилетает. Ах, парни…

— Гарри, — просипел Рон.

— Молчи! — взмолился Гарри, зажмурившись.

— Серьезно, Гарри, ты?! — тут же догадалась Гермиона.

— А это многое объясняет, — с ужасным, пугающим восторгом в голосе сказала Лаванда.

— Ты и половины не знаешь, — подлила масла в огонь Гермиона. — Какой ужас.

— Вот именно, ужас! — Гарри открыл глаза и сурово посмотрел на Лаванду и Парвати. — Хватит фантазировать! Я не собираюсь повторять ошибки молодости своего крестного, окей? Кэти! — Гарри перевел взгляд на младшую из охотников сборной Гриффиндора. — Будь другом, спаси меня! Пошли со мной на бал, пока вот эти две нехорошие женщины не начали играть в сводников!

— Хорошо-хорошо, пойду, — хихикая, согласилась Кэти. — Романтик, блин.

Обед заканчивался. Немногочисленные оставшиеся студенты за столом Гриффиндора притихли. Рон, нарочито спокойно допивая свой чай, проследил взглядом за белобрысой макушкой: Малфой дошел до стола Слизерина, за десять секунд соорудил себе сэндвич и вышел из зала.

— Теперь, когда до него дошло… Может, он начнет слать тебе валентинки?

Гарри тихо, раздраженно взвыл, отодвинул от себя тарелку, снял очки и постучался головой о стол под раздражающе восторженный писк Лаванды и Парвати. Ему не хотелось знать, как будет выглядеть его следующая встреча с боггартом.