Дружелюбный некромант (джен)

Тёмные дымчатые вуали щекотали лицо Дии, когда он прыгнул сквозь тень, отбрасываемую деревом в фантомном мире. Тени взорвались вокруг его ног, когда они погрузились в землю, которая была менее плотной, чем должна была быть. Всё это в идеальной тишине мира, где звук не мог быть вызван чем-то столь обыденным, как кинетика.

Затем Дия вернулся в физический мир, и не было ничего, кроме шума.

Земля загрохотала, когда почва вылетела с пути вновь материализовавшихся ног Дии, Ариадос⁽¹⁾ вдалеке зашипел, как чайник, Свартис закричала прямо на него, где-то среди деревьев кудахтал Мадрабаз⁽²⁾, а Джун яростно выругалась, заметив Дию, стоящего сбоку от неё, и закричала, чтобы другие её Ариадосы раскинули между ними паутину. Но слишком поздно. Дия поднял руку и призвал шар тьмы...

Погодите.

Он видел одного Ариадоса, стоящего на страже между Свартис и Джун, и одного, распыляющего липкую ядовитую паутину на деревья и землю перед Дией, чтобы поймать Банетта, если тот приблизится. Это было два.

Дия с ударом прерванной энергии отпустил свой теневой шар и бросился в сторону. Корни болезненно впились в бедро Банетта, когда он ударился о землю, и призрачный тренер вздрогнул. Но боль того стоила, потому что, когда из тени дерева вынырнул кошмарный паук с жвалами длиннее пальцев Дии, он не вонзил эти жвала в руку Дии.

И выныривание из тени дерева было не причудливой метафорой скрытности, а вполне буквальным. Рогатый паук появился из тени дерева, словно всплыл на поверхность пруда. Дия думала, что гигантские эволюционировавшие версии Спинарака Джун были достаточно плохи, когда они были просто гигантскими пауками. Но нет, оказалось, что ужасный покемон мог проскальзывать сквозь тени так же, как это делают призраки. Потому что, конечно же, почему бы и нет!

Ариадос был ростом в целый метр и весил почти столько же, сколько Дия. Его тело было покрыто темно-красными и чёрными полосами, а его ноги были окаймлены полосами токсичных жёлтого и фиолетового цветов, которые кричали «опасность, ядовитый покемон!». Что лично Дия считал излишеством. Каждый, кто смотрел на такого большого паука и думал, что он похож на еду, заслуживал своей участи.

Гигантский покемон-паук зашипел и качнулся вперед, положив конец необузданным мыслям. Как и все покемоны Джун, он прошел обширные программы подготовки и даже в бою никогда не ввёл бы свой яд человеку — или, в случае Дии, кому-то человекообразному. Но это не означало, что Дия собирался стоять на месте и позволить Ариадосу схватить его своими ротовыми частями.

Итак, Дия закричал. Не ртом, а так, как он делал, сражаясь с Вурмплом Джун, когда они впервые встретились. Банетт впитывал силу, пока его душа не наполнилась до жужжащего, разрывающего переполнения, а затем выпустил её, чтобы завизжать в мир. Воздух между ним и Ариадосом дрожал, реальность напрягалась под давлением, пока не начала уступать, пылающий пурпур, заменивший тьму в призрачном мире, просачивался сквозь него. Пространство под деревом светилось ярким пурпуром, лишая Ариадоса теней, необходимых для бегства.

И он пытался бежать. Джун, возможно, и подготовила своего покемона к битве, но её покемоны-пауки по своей сути были засадными хищниками. Если засада не увенчалась успехом, их первым инстинктом было отступить и перегруппироваться. Если засада провалилась, и их добыча испускала вызывающий страх призрачный вой, который истончал реальность, отступление становилось их паническим вторым и третьим инстинктами

Дия ухмыльнулся. Свартис всё ещё прижимала одного из Ариадосов Джун, и она была слишком занята микроменеджментом этого боя, чтобы отдавать новые приказы своему второму Ариадосу, который всё ещё — теперь довольно бессмысленно — раскидывал ядовитую паутину между ней и Дией. Это означало, что ничто не мешало Мадрабазу делать всё, что он хотел.

— БУУ! — Мадрабаз вырвался из кустов перед убегающим пауком, мгновенно переходя от почти полной прозрачности до полного присутствия. В тот же момент Мисдривус сплёл хитрое маленькое заклинание, которое напрямую преобразовало шок в призрачную силу и...

Бум.

Мерцающий фиолетовый и чёрный огонь взорвался вокруг головы убегающего Ариадоса. Ударная волна сбила его с ног. Его ноги разъехались, хотя он попытался отдернуть голову назад, и покемон-паук врезался в холодную землю беспорядочной мешаниной конечностей. Призрак оказался на нём мгновение спустя, его красно-желтые глаза многократно отражались в блестящих составных глазах Ариадоса. Дия не стал ждать, чтобы посмотреть, что из этого получится. Как только Мадрабаз оказался в голове противника, бой был окончен.

Тем временем Свартис всё ещё кричала во всё горло, прижимая одного из Ариадосов, удерживая его связанным, защищая своего тренера. Но — Дия навострил ухо — её крики начинали звучать не так испуганно и больше походили на крики крошечного берсерка. Куски коры и снежные перья разлетелись в стороны, когда она выпустила яростный шквал ночных теней. Ариадос пытался ответить тем же, проклятые твари тоже могли использовать ночную тень, но Свартис была просто лучше. Всё, на что у Джун хватило сил, это уговорить своего покемона высунуть голову и безуспешно отстреливаться, в то время как ленты Свартис обвились вокруг укрытия, нанося скользящие удары по всему панцирю Ариадоса и сокрушительно наказывая любую попытку найти укрытие получше.

Сердце Банетта наполнилось радостью, и он не мог не улыбнуться за своим шарфом. Свартис всё ещё дрожала из-за Спинараков и их более крупной эволюции, Ариадосов. Дия не думал, что после ужасного опыта, когда она была заживо превращена одним из них в жидкость, это когда-либо изменится.

Но она не позволяла этому страху заставить её бежать. Она потребовала, чтобы Дия попросил Джун об этом матче. Она была призраком, воплощением самой концепции смерти от яда, вернувшейся, чтобы преследовать живых. Не дело было ей бояться смерти от яда. Её работой было заставить таких, как Ариадос, понять этот страх.

Поэтому Дия с нескрываемой гордостью наблюдал, как Свартис превратила страх в ярость и беспощадно унижала ужасного покемона, который был её самым большим страхом как Сном. Её ночные тени наполнили воздух её особым видом токсичного духовного смога, и вскоре прижатый Ариадос покачнулся на ногах, поскольку его легкие отказались нормально втягивать воздух.

— Дерьмо, дерьмо, дерьмо, дерьмо, — выругалась Джун, вспомнив своего больного Ариадоса. Она огляделась, вздрогнув, заметив, что один из других её Ариадосов упал: — Дерьмо! — она ещё более злобно выругалась себе под нос, когда поняла, что единственный её оставшийся Ариадос, тот, что опутывал область между ней и Дией, был оставлен изнурять себя, делая что-то бессмысленное. Джун открыла рот, чтобы приказать ему защищаться...

... и через мгновение закрыла рот, когда Дия вышел из-за ближайшего дерева с полностью заряженным теневым шаром в руке. В тот момент, когда с засадным Ариадосом было покончено, Дия сменил позицию через тени, и теперь защищающий Ариадос Джун оказался с противоположной стороны от неё, а не между ними.

Джун тяжело вздохнула и согнулась пополам, положив руки на колени и сделав глубокий вдох: «Ладно. Ты победил. Фу, черт, я слишком привыкла сражаться с Башаком. Мне нужно сменить тактику».

— Хороший спарринг! — написал Дия. В стороне Свартис издала радостную трель, прыгнув под навес для праздничного танца. — И ещё, расскажешь мне о битве с Башаком?

Джун подошла к полностью одурманенному Мадрабазом Ариадосу и вернула его в покебол: «Ну, знаешь, он сражается как пастух. Все его покемоны скучиваются вокруг него в защитную стену, а Грета выпрыгивает, чтобы начать пробные атаки. Справиться с этим довольно просто. Не легко, боги, нет, но просто. Я просто раскладываю паутину между ним и мной, чтобы он не рванул на меня, использую изнуряющего покемона, чтобы проверить его защиту, а затем, когда он посылает Грету контратаковать, контратакую ​​её в ответ. Я не всегда побеждаю, но трудно проиграть ему, когда я это делаю, понимаешь? Я определенно никогда не проигрывала так разгромно».

Дия погладил концы своего шарфа — блестящего желтого шарфа с молниями, который он купил на деньги за недавние исследования — и задумался об этом: “Так почему же, по твоему мнению, это не сработало со мной?”

— Угх. Ты слишком подвижен! Попытка преследовать тебя моим покемоном не прижала никого, кроме Свартис. И если честно, то довольно быстро это начало ощущаться так, будто прижали меня. Попытка раскинуть между нами паутину не принесла абсолютно ничего, кроме того, что связала одного из моих покемонов. И хотя я не видела, что именно произошло, пытаясь контратаковать, но контратаковал в итоге именно ты.

Дия ещё немного погладил свой шарф: “Ты не ошибаешься… но в то же время, не думаю, что это корень проблемы”.

— О? — Джун оживилась, выпрямившись и посмотрев на более высокого тренера. — Продолжай.

Дия поднял палец, чтобы попросить Джун подождать, и сел рядом с ней на бревно, пока печатал: “Настоящая проблема — твоя многозадачность. Я уверен, что ты хорошо справляешься, когда все сражения сосредоточены вокруг Башака, но ты не можешь отслеживать всех трех покемонов одновременно, когда их цели рассредоточены”, — Дия написала ей это и продолжил печатать.

Джун открыла рот, чтобы ответить, и Дия снова поднял палец. Ему ещё было что сказать. Он видел, как Джун ёрзает, желая что-то сказать, но она позволила своему коллеге-тренеру не торопиться с набором текста.

— Ты не ошибаешься, твоя стратегия сработала бы ‘лучше’ с Башаком. Но если бы ты увидела, что паутина ничего не делает, и приказала своему второму Ариадосу поддержать того, которого Мадрабаз заманил в засаду, или помочь выбить Свартис, всё сработало бы нормально. Не отлично, но нормально. А так ты командуешь одним покемоном, пока другой вертит жвалами, а последний вырубается без поддержки.

Тренер насекомых нахмурилась и сварливо вздохнула. Но когда она выдохнула, она кивнула: «Фух, ты прав. Мне это не нравится, но ты прав. Заметь, я всё ещё думаю, что мне нужно сменить тактику. Тактика, которая может сработать против тебя — если кто-то применит её лучше — всё равно бесполезна, если я не смогу её осуществить. Но ты также прав насчет многозадачности. Я никогда не была хорошим боевым тренером, поэтому у меня есть тенденция нервничать и замыкаться на одной схватке в матче. Обычно это не проблема, когда ты тренируешься в школе в боях один на один, но... — Джун пожала плечами и снова нахмурилась. — В дикой природе покемонов не будет волновать твоё желание сражаться один на один, не так ли?

Дия грустно покачал головой и похлопал её по плечу. Он оставил руку там и успокаивающе сжал его: “Нет”.

Джун застонала: «Самое смешное, что это часть того, почему я сказала Башаку, что мы должны приехать сюда. Остров Кеномао имеет репутацию места с испытаниями Стадиона, которые отражают реальную жизнь, а не подчеркивают матчи лиги. И я подумала, знаешь, я нервничаю из-за таких вещей. Я не очень хороша в этом. Так что, если я действительно собираюсь отправиться в свое путешествие покемонов, а не просто откладывать его навсегда, я должна сделать это там, где смогу научиться, как это делать по-настоящему. Таким образом, я могла бы пойти домой и посмотреть на леса за безопасными зонами, которые отметили рейнджеры, и точно знать: «Да, я справлюсь», а не просто иметь какие-то значки лиги, которые говорят, что я должна с этим справиться».

Тренер насекомых рассмеялась, и Дия подумал, что это прозвучало горше, чем она хотела: «Я просто забыла, что это значит, что мне на самом деле придется, знаешь ли, делать то, что у меня плохо получается, и очень нервничать из-за этого».

Дия положил голову на плечо Джун, переместив руку, чтобы погладить её по шапочке: “Страшно, да?”

Джун фыркнула: «Да, немного».

Дию осенила идея: “А что, если я съем твою тревогу? Чтобы ты узнала, каково это — сражаться без неё?”

Подруга Дии отстранилась, чтобы повернуться и посмотреть на его лицо: «Подожди, ты можешь это сделать?»

Банетт кивнул: “Боль, печаль, разочарование, тревога, всё, что считается «горем»”.

Отстраненное выражение появилось на лице Джун, когда она подумала об этом: «Хм. Хм. Да, это мысль. Может, было бы легче сосредоточиться на том, чтобы не зацикливаться на чем-то в бою, если бы я знала, каково это».

— Хочешь попробовать?

— Конечно. Дай мне минутку, я поменяю отравленного Свартис Ариадоса на Вурми.

— Это не яд.

— Дия, я люблю тебя, и я знаю, что ты и та другая девушка, которая всегда в спарринг-центре, заключили пари по этому поводу или что-то в этом роде, но мне всё равно. Если оно действует как яд, стелется как яд и разговаривает как разумное облако яда — это яд».

— Я-я-я-я-я-я-я-яд, — прошипела Свартис, услышав упоминание своего нового любимого слова.

Дия вздохнул и выплеснул на неё раздражение. Она не помогала.

* * *

Башак напевал, прядя нить.

Но что-то в нём изменилось.

Пастух был одет в ту же куртку, которую он всегда носил, тяжелую вещь зелёного, красного и золотого цветов, густо вышитую абстрактными узорами. Его лохматые черные волосы свободно свисали на уши и падали на очки, как и всегда. Он носил тонкие кожаные перчатки, типичные для него, когда он прял на улице в холод. И, как обычно, гигантский парень ощущался нависающим над Дией, даже когда он сидел на своем складном стуле, а Дия стоял.

Дия прислонился к дереву и уставился на Башака. Что бы с ним ни было, это не было чем-то плохим. Банетт рискнул быстро вдохнуть через рот, чтобы усилить своё фантомное чувство вкуса, и даже так не мог почувствовать никаких обид, исходящих от Башака.

Башак явно знал, что Дия смотрит на него, но всё равно не торопился, прежде чем оторвать взгляд от прялки. Его губы изогнулись в улыбке, когда он спросил: «Да, Дия?»

А! Вот оно что! Дия не заметил, пока Башак не посмотрел на него — и не разогнулся и не повел плечами, чтобы компенсировать то, как он сгорбился. У друга Дии была привычка делать это, когда он садился, склоняться над своей работой, если он не следил за своей позой. Но сейчас Башак сидел прямо, как доска.

Пастух поднял бровь, ожидая ответа Дии.

Дия стащил перчатку — про себя выругавшись из-за особенно холодного дня — и написал своему другу: “Ладно, что с тобой?”

На это пастух только поднял и другую бровь.

— Ты ведешь себя иначе. Это хорошо.

Башак помычал себе под нос, и Дия мог видеть момент, когда он оценил свой язык тела, и изменился в мельчайших деталях: «Полагаю, так и есть».

— Итак? Что случилось?

В ответ Дия получил очередное мычание. Башак потратил немного времени, чтобы намотать нить на веретено и поправить медный крючок и проволоку, которые защищали его от ударов током от шерсти марипа. В конце концов он ответил: «Я говорил тебе, что не собираюсь получать боевой значок».

— Значки за поиск и спасение и зимнее выживание?

— Ммм. Я собираюсь получить его.

Дия моргнул: “Правда?” — у Дии было впечатление, что Башак не хочет собирать боевые значки. Если на то пошло, он никогда не особо заботился о том, чтобы быть путешественником. Это никогда не произносилось вслух, но Дия иногда задумывался, не отправился ли Башак в путешествие только для того, чтобы придать Джун смелости сделать то же самое.

— Правда, — Башак откинулся на спинку своего складного стула. Он выдохнул и наблюдал, как пар поднимается в воздух.

— У Алисии все хорошо, — сказал он Дии. Так Башак назвал спасенную ими Пилосвайн. Но Дия уже знал это. Тренер призраков отчасти был здесь для того, чтобы увидеть, как она держится, взаимодействуя с Мадрабазом и его внезапными сюрпризами. Башак увидел вопросительный взгляд в глазах Дии и пояснил: — Очень хорошо. Лидер Ахмад говорит, что у неё хороший потенциал для эволюции в Мамосвайн⁽³⁾.

— Это впечатляет, — Дия попытался компенсировать краткое сообщение серьёзным выражением лица, но он не хотела печатать дольше, чем нужно. Он сунул руку обратно в перчатку. День был таким холодным, что можно было почувствовать, как замерзают его ноздри, и печатать голыми руками было отвратительно. То, что она мог управлять замерзшей рукой, не означало, что ему нравился этот опыт.

Башак улыбнулся: «Полагаю, да, — он снова выдохнул, наблюдая, как поднимается пар. — Не против, если я расскажу тебе историю?»

Башак хочет поговорить? На длительный период времени? По собственной воле? Дия не мог кивнуть ещё быстрее.

— Это да, ты не против, или?..

Дия покачал головой.

— ... Ненавижу переспрашивать, но...

Банетт фыркнул, его холодные пальцы в перчатке раздраженно подёргивались. Он стянул другую перчатку и медленно набрал правой рукой: “Расскажи историю”. «Конечно, ты тупица», — не добавил Дия, потому что печатать правой рукой и так было достаточно сложно. Ему нравилось печатать людям, правда нравилось, и он был так благодарен Джун и сестре Клэр за их помощь в этом. Но иногда холод, слова, которые ему приходилось пропускать ради краткости, неловкие паузы, пока люди ждали, пока он закончит печатать, все эти мелкие неприятности заставляли его рычать.

Но Башак был терпелив и невозмутимо ждал, когда Дия даст ему добро. Когда он получал его, он заговорил задумчивым тоном: «Я никогда не работал один на один ни с одним покемоном. За исключением Греты. Но больше всего мы работали вместе со стадами, если ты меня понимаешь?» — Башак всмотрелся в лицо Дии в поисках понимания, прежде чем продолжить.

— Если нам нужно было отпугнуть Габайта⁽⁴⁾, то мы с Гретой не сражались с ним напрямую. Мы с Гретой собирали стада, выстраивали их в оборонительную формацию и прикрывали их спины, пока дракон кружил. С нашим образом жизни нет смысла сражаться так, как это делают в вашей Лиге.

Дия с любопытством наклонил голову. Он действительно не знал многого о том, как пастухи, такие как Башак, сражаются с дикими покемонами. Он предполагал, что управление целыми стадами в бою будет отличаться от управления одним или двумя покемонами, но он не знал подробностей. Он жестом велел своему другу продолжать, желая услышать от него больше.

Пастух на мгновение был озадачен, прежде чем пришло понимание: «А. Мне это объяснить?»

Банетт радостно кивнул. Он всегда был рад узнать что-то новое.

— Ну, ты не можешь сражаться всем стадом. Слишком хаотично. То, что ты делаешь, так это предотвращаешь драки. Габайт — Земляной тип, поэтому они невосприимчивы к атакам Марип⁽⁵⁾, но они не любят возиться с добычей в честной схватке. Один из них приходит, мы собираем всех Марип в центре и окружаем их Гогоатами⁽⁶⁾. Затем наши Ченси поют, некоторые, чтобы успокоить Марип, а некоторые, чтобы заставить Габайта нервничать».

Быстро потирая руку для притока крови, Дия снял перчатку и набрал: “Это работает? Разве Габайты не сильны? А как насчет Гарчомпов?” — он не слишком много знал о Габайтах, но знал, что это сильные Драконы. И их эволюция, Гарчомп⁽⁷⁾, считалась одним из самых сильных Драконьих типов в мире.

— Так и есть. Габайт может пробиться, схватить Марип и убежать, два раза из трёх. Гарчомп — девять из десяти, — пастух пожал плечами. — Этого недостаточно. Им нужно есть несколько раз в неделю. Хищник, который пользовался бы таким методом, получал бы травмы каждый месяц. Раненые хищники не могут охотиться, поэтому они осторожны в выборе жертв.

Дия смотрел на своего друга с немалым благоговением. Он знал, что жизнь на краю заселенных земель — это нечто иное, но Башак говорил обыденно, как будто он уже делал это раньше. Он сталкивался с Гарчомпом до того, как отправился в свое путешествие с покемонами? — “Это так просто?”

— Ха! — Башак рассмеялся, прочитав текст Дии. — Боги, нет. Заставить Марипов не бегать вокруг Габайта сложно. И Габайты не охотятся на Гогоатов, но это не значит, что им нравится стоять между ними и их едой. Отпугнуть Габайта — значит заставить каждого покемона в стаде сделать то, что противоречит их инстинктам. И если один из них сломается и побежит, остальные последуют за ним.

Башак потянулся за термосом и сделал большой глоток. Дия не удивился, что он ему понадобился. Башак мог за целый день произнести так много: «Так что нет, это нелегко. Но это отличается от боев на Стадионе. Бои на Стадионе — это...» — он искал нужные слова. В это время он сделал ещё один глоток.

В конце концов он пожал плечами: «Мне они нравятся».

Дия моргнул. Она не совсем этого ожидал: “Почему?”

— Хм. Кружа стадо, ты сражаешься со своими покемонами. Они напуганы, и тебе нужно заставить их делать пугающие вещи. У тебя нет времени успокаивать каждого, ты просто должен отдавать приказы и надеяться, что они доверяют тебе больше, чем собственному страху, — обычно мягкое лицо пастуха исказилось в гримасе. — Ты окружён ужасом, пытаешься сохранять спокойствие и надеешься на разумное решение от голодного дракона, который может тебя убить.

На мгновение на Дию нахлынуло воспоминание, интенсивно выплеснувшееся из Башака.

— Р-Р-Р-Р-Р-Р-Р-РА-А-А-А-А-А-А-А-А-А-АУ-У-У-У-У-У-У-У-У-У-У-УГХХХХХХХХ! — закричал Гарчомп и вздрогнул. Молодой пастух чуть не вывалился из седла, и только мастерство старого Бригадира удержало Башака от ужасного падения с Гогоата его матери.

Боги, его клыки длиннее его рук. Одна из его ужасных серповидных рук вцепилась в землю и подбросила в воздух огромные комья грязи, осыпая Гогоатов между Башаком и драконом. Они заблеяли от ужаса, отступая назад, и в момент шока Башак понял, что забыл о своём долге.

Молодой пастух свистнул Грете, чтобы она сплотила их ряды, и развернулся, оторвав взгляд от дракона, который хотел его убить. Что он должен сделать, что он... Вот! Группа Марипов отступала. Башак свистнул, чтобы привлечь внимание Ченси, указал на пару из них и снова свистнул, чтобы приказать им успокоить Марипов. Он снова свистнул, чтобы позвать другую пару, пронзительный визг отдавался в ушах. Если бы он мог просто...

— Р-Р-РА-А-А-АУ-У-У-У-У-У-У-У-У-У-У-У-У-У-У-У-У-У! — Гарчомп опустил голову и бросился на перерез Гогоатам, в крике обнажая эти ужасные зубы, которые заполнили поле зрения молодого пастуха. Сердце Башака подскочило к горлу вместе с криком. Этого не должно было произойти! Этого не должно... В последнюю секунду Гарчомп прекратил свою атаку, поднявшись и закричав от разочарованной ярости на линию Гогоатов, которую крепко держала Грета — благослови её! — лая в ровном отрывистом ритме.

Где мама?! Она должна была быть всего в двух холмах отсюда, где...

Дия вынырнул из памяти Башака, как из ледяной реки, с неконтролируемой дрожью: “Звучит как кошмар”, — рука Дии снова похолодела, но он не убрал свой покедекс.

— Так и есть.

— А бои на Стадионе — нет.

Башак закрыл глаза, и часть ледяного страха из его памяти померкла. Он улыбнулся: «Нет. Они другие».

С этой улыбкой Дия уловил дуновение еще одной эмоции Башака. Она была положительной, но с достаточно агрессивным оттенком, чтобы Дия её уловил. Вкус триумфа и мстительности. Банетт наклонил голову: “Но это ещё не всё”.

Пастух кивнул: «У нас умеренный климат, за исключением тех случаев, когда над головой пролетает Артикуно. Наши Свайнабы больше Земляные, чем Ледяные, и они редко эволюционируют даже в Пилосвайнов, — глаза Башака оставались закрытыми, даже когда его улыбка стала шире. — Не то, что здесь».

Призрачный тренер наклонил голову, что-то полузабытое, из другой жизни, терзало его мозг. Какое это имеет значение, что такого было во Льде, что...

О. Мысли Дии встали на место. Элементарная сила, которую призывали Драконы, была мало изучена, но одно было несомненно: способности Льда имели тенденцию разрушать её. Ледяная атака могла нанести необычайно непропорциональный урон Дракону, поскольку его собственная драконья энергия выходила из-под контроля внутри него. На земляные типы Лёд действовал таким же образом. И покемоны линии Гарчомпа были все покемонами Дракон/Земля.

Дия посмотрел на Башака широко раскрытыми глазами, пробуя на вкус мстительный триумф, исходящий от его друга: “Ты тренируешь убийцу Гарчомпов”, — Гарчомпы и даже их низшая эволюция Габайт были чудовищно сильны. Они были менее склонны отступать перед лицом своей стихийной уязвимости, предпочитая просто перекусить пополам обидевшего их ледяного покемона. Но Мамосвайны были огромными, одними из немногих покемонов, которых Дия мог себе представить выдерживающими удар таких монстров и остающимися на ногах. А их бивни, сделанные из цельного льда, могли направлять ледяную энергию с разрушительным эффектом.

Глаза Башака открылись, и он встретился взглядом с Дией: «Я думаю об этом».

Нет. Дия не чувствовал никакого беспокойства, и то, как Башак держался высоко и прямо, не говорило о колебаниях. Он уже принял решение: “Нет. Это не так, — Банетт улыбнулся и отправил второе сообщение своему другу. — Удачи”.

— Спасибо, Дия. Она мне понадобится.

Рука Дии уже совсем замерзла, но он всё равно продолжал печатать: “Я не дракон, но у меня есть страшный крик. Хочешь, чтобы Алисия потренировалась противостоять ему со мной?”

Башак улыбнулся своему другу: «Я за».

* * *

Ветер просвистел в ушах Банетта, когда он прыгнул сквозь холодный ночной воздух. Он тяжело, но бесшумно приземлился на покатую крышу дома, частично погрузившись в собственную тень, чтобы погасить удар. Его лёгкие горели, а рот ныл от желания открыться и дышать, но он не останавливался. Банетт двинулся вверх и вперёд, пытаясь сохранить импульс. Но чтобы удержаться на скользкой от снега поверхности, ему приходилось погружать ноги на полсантиметра в тень под собой, из-за чего каждый шаг требовал немного больше усилий.

Тени также делали его шаги бесшумными, что было важно. В доме внизу спали люди, и Банетт не хотел быть грубым.

Дия согнул колени, когда достиг конца крыши, используя все свои иссякающие силы, чтобы они не подогнулись. Он едва мог думать, его разум был истощен упражнением до такой степени, что Банетт с трудом мог бы решить 3+4. Но каким-то образом он собрался с мыслями, чтобы сделать шаг, когда он прыгнул, продвигаясь в фантомный мир, где всё было тенью его самого, даже гравитация, если знать хитрость. Банетт пролетел не только промежуток между домами, но и полностью дом, после чего обрушился на него.

Звук снова заявил о себе свистящим воем, когда Дия позволил себе вернуться в реальность, снова гася удар в своей тени. Его ноздри раздулись, когда он втянул воздух. Пот приклеил к его шее его тренировочный шарф, тонкая черная шелковая вещь, которая, тем не менее, казалась слишком горячей для его кожи. Но он снова подтолкнул себя вверх, побежав к концу крыши почти спринтом. Ещё одна крыша, сказал он себе, как и последние — измученный мозг Дии отказывался считать — несколько? домов.

Прыжок и переход в другой мир потребовали так много сосредоточенности, что места для размышлений не осталось, и Дия отпустила их. Он будет бежать, пока сможет, вот сколько ещё он сделает.

Тело, унаследованное Дией, было в неплохой форме. Учителя в посёлке Ледос позаботились об этом. Они убедились, что их ученики могут ходить пешком целый день без жалоб и не подвернут лодыжку, если им придется бежать от опасного покемона. Но этого было недостаточно. Между походом и боем была огромная разница. Ничто не могло подготовить Дию к тому, как быстро бой истощает тело. Особенно тот вид боя, для которого Дия использовал тактику «бей и беги», дополненную теневыми прогулками и призрачными шагами.

Ему нужно было стать лучше, если он хотел получить значок Стадиона. Поэтому он побежал.

Ещё одна крыша.

Ещё одна.

Ещё одна.

Дия выбежал из домов. Банетт рухнул в парке, расположенном по соседству, и, шатаясь, поднялся на ноги после приземления. Дыша так тяжело, как никогда в жизни, Дия посмотрел на дома вокруг. Возможно, он сможет перепрыгнуть с одной крыши на другую, ещё раз. Но прыгнуть на крышу?

Нет. Это финиш.

С сердечным стоном Дия позволил себе упасть навзничь. Тонкий слой снега смягчил его удар, и он благодарно застонала. Его тело горело, как печь, так сильно, что он даже не чувствовал холода снега на своей коже. И, к счастью, его мозг был слишком выжат, чтобы беспокоиться об этом.

Минуту спустя Свартис и Мадрабаз врезались в снег рядом с его головой, перекатываясь друг через друга и поднимая брызги снега, пока два призрака возбужденно спорили о том, кто занял второе место. Дия фыркнул и махнул рукой, разгоняя их тела и прогоняя их туда, где они не закидают снегом его лицо. Но он не сказал им остановиться. Молодые призраки явно слишком наслаждались спором, чтобы он мог их остановить.

В течение следующих нескольких минут на поляну потекли Шаппеты, каждый из которых был освещен слабым голубым сиянием угасающего волшебного огня. Маленькие призраки присоединились к Дии в начале его забега, но не смогли удержаться от игры в ловлю блуждающего огонька, когда порхали по ночному небу. Они все еще следовали за Банеттом, но как стремительное облако голубого сияния, свободно развевающееся за Дией, а не летающее рядом с ним.

После долгой ночи Шаппеты все были измотаны и один за другим уселись на деревьях и на скамейках в парке. Их угасающие волшебные огни освещали парк слабым мерцающим светом, отбрасывая танцующие голубые блики и серые тени на снег. Дия улыбнулся. Это было красиво. Банетт хихикнул, что-то в его одурманенном от упражнений мозгу нашло эту мысль забавной.

— Ого.

С усилием Дия поднял голову, высматривая, кто это сказал. На краю парка из входной двери выглянула девочка, вдвое моложе Дии. Она медленно вышла из дома, отягощенная большим пушистым одеялом, которое она накинула на плечи. Девочка осторожно закрыла за собой дверь, явно нервничая, что разбудит кого-то.

Ребёнок медленно спустился по парадной лестнице. Большие тапочки-Банири⁽⁸⁾ показывались из-под одеяла с каждым шагом. Однако, преодолев всё, что могло скрипеть или издавать звуки, она бросилась в парк так быстро, как позволяло одеяло. «Ого», — снова выдохнула маленькая девочка.

Дия помахал ребёнку рукой, хотя и не потрудился встать. Это всё ещё было бы слишком больно. Банетт морщился даже от помахивания. Возможно, просто возможно, он слишком сильно себя нагрузил.

Девочка слабо помахала в ответ, едва успев сконцентрировать внимание, чтобы заметить Дию. Она медленно, благоговейно обернулась, волшебный огонь осветил её лицо. Шаппеты беспокойно заерзали на своих насестах, когда взгляд ребенка прошёл по ним, но она была всего лишь маленьким человеком, и они устали, поэтому её присутствие не заставило застенчивых призраков броситься в укрытие.

После трёх полных оборотов, уставившись на залитый синим светом парк, девочка бросила на Дию быстрый взгляд. Она спросила благоговейным шепотом: «Это всё твои покемоны?»

Дия покачал головой, затем поднял два пальца и указал на Свартис и Мисдривуса, отдыхавших у его головы.

— О, — Дия увидел, как за глазами девочки вращаются шестеренки. — Только эти двое?

Он кивнул.

— А остальные?

Банетт был слишком измотан, чтобы вытащить свой покедекс и печатать, поэтому он пожал плечами. Пусть сама решает, что это значит.

— О.

Дия улыбнулся. Судя по удивлению в её глазах, подробности не имели для неё значения. Она просто увидела прекрасного покемона, освещающего парк, и захотела посмотреть, как он сияет.

* * *

Дия был в Могучем Мяуте, размышляя, как лучше всего засунуть миску острого тофу в рот, когда Кори внезапно бросилась ему на спину. Удар заставил хрип вырваться из его рта. «Эй! Как дела?!» — воскликнула она.

Не успела она закончить предложение, как Банетт исчез, уйдя из-под неё в фантомный мир. Дия проскочил через стол и рухнул обратно в реальный мир на стул с другой стороны. Стол подпрыгнул, когда задний край плаща Дии попытался снова закрепиться в том же месте, и они оттолкнули друг друга с пути. Сердце Банетта колотилось, и ему пришлось приложить усилия, чтобы продолжать дышать через нос.

Спинка стула ударила Кори по ребрам, когда она плюхнулась во внезапно опустевшее пространство. «Ой, — простонала она. Она посмотрела на Дию с удивлением в глазах. — Ого, ты умеешь телепортироваться? Это так круто! Тебе нужен был Абра, чтобы обучил тебя этому, или ты смог научиться сам? Все экстрасенсы могут так делать?»

Сердце Дии всё ещё билось два раза в секунду, когда он вытащил свой покедекс. “ПОЖАЛУЙСТА, не делай так”, — написал он, развернув экран, чтобы она могла видеть.

Она моргнула: «Ой. Извини, — она поправила свою красную шапочку и поднялась со стула. — Не против, если я сяду с тобой?» — спросила она и указала на стул, который только что освободила.

Банетт всё ещё был сосредоточен на том, чтобы взять под контроль свое дыхание, поэтому не обратил слишком много внимания на просьбу и махнул ей рукой, чтобы она села.

— Круто, спасибо, — она подвинула к нему через стол миску с тофу. — Эй, так я... — Кори замолчала. — Э-э, погоди. Ты в порядке?

— Нет, — ответил Дия. Сознательным усилием Банетт взял под прямой контроль своё сердце и замедлил его до более разумного уровня. Его дыхание расслабилось через несколько мгновений, так как его кровь перестала требовать так много кислорода.

— Что не так? — Кори наклонилась над столом с обеспокоенными глазами.

— Неприятные воспоминания о внезапном крике.

Кори поморщилась: «Ах. Прости, Дия, я знаю, каково это. Не совсем то же самое, но… извини. Я не должна делать этого снова, да?»

Банетт кивнул: “Да, спасибо”, — он стянул свой шарф — светло-голубой, в бледно-красную клетку — чтобы улыбнуться ей, показывая, что всё прощено.

Энергичный тренер улыбнулась в ответ: «Круто. Эй, у тебя есть Мисдривус. Как ты с этим справляешься?»

Дия печально фыркнул: “Психическая связь, чтобы отслеживать его. И постепенное прививание норм”.

— Ха! Должно быть, это не просто, не так ли?

Дия потянулся через стол, чтобы достать свою миску с острым тофу, и набрал другой рукой: “Ну и что случилось?”

С лучезарной улыбкой Кори вытащила из-под флиса черное ожерелье на шнурке. На нем висели три боевых значка, и тот, который Кори протянула Дии, был значком ледяного боя Стадиона Кэнопи.

— Ты получила свой значок!

— Ага! Зимнее выживание тоже, но он в моем шаре для хранения.

— Поздравляю! — Дия вскочил со своего стула, чтобы обнять её.

— О, спасибо, — Кори наклонилась в объятия и сжала Дию, прежде чем отпустить его. — В любом случае, это значит, что я отправлюсь в Зима-Сити. Я надеялась провести с тобой ещё один спарринг сегодня днём, ты свободен?

— Конечно! — Дия вздохнул и наклонился, чтобы снова обнять Кори, на этот раз более нежно, прежде чем снова занять свое место. — Мне будет грустно видеть, как ты уходишь.

— Да, мне тоже. Было весело, Дия. Но, эй, если ты поторопишься, то можешь успеть в Зиму, прежде чем я осилю и их Стадион.

Банетт издал весёлое фырканье: “Зная тебя, это будет очень быстро”.

Кори рассмеялась и одарила Дию злой ухмылкой: «Ха, верно! Я всё еще считаюсь скромной, раз это сказал ты, правда?»

— Абсолютно нет.

— Ну, доедай и приходи ко мне в спарринг-центр. Я буду ждать, — Кори встала и слегка помахала Дие, прежде чем выйти из ресторана.

Покачав головой, Дия откинулся на спинку стула. Конечно, у Кори уже были значки Стадиона Кэнопи. Это не было большим сюрпризом. Но он был удивлён, как сильно он из-за этого расстроился. Она была забавным спарринг-партнером, конечно, но Дия не понимал, как сильно она ему нравилась. И Дия не мог представить, чтобы Кори застряла на Стадионе, так что если он хотела двигаться достаточно быстро, чтобы увидеть её в Зима-Сити…

Ему придется пройти испытания на значки прямо сейчас. Как только будут назначены следующие сеансы тестирования. Готовы ли к этому Джун и Башак?

Готов ли к этому Дия?

Молодой тренер фыркнул и улыбнулся. Ну, есть только один способ это выяснить.

1) Ариадос: https://static.wikia.nocookie.net/pokemon/images/5/5c/0168Ariados.png

Вернуться к тексту

2) Напомню, что так Дия назвал своего Мисдривуса.

Вернуться к тексту

3) Мамосвайн: https://static.wikia.nocookie.net/pokemon/images/4/4c/0473Mamoswine.png

Вернуться к тексту

4) Габайт: https://static.wikia.nocookie.net/pokemon/images/f/f2/0444Gabite.png

Вернуться к тексту

5) Марип: https://static.wikia.nocookie.net/pokemon/images/1/16/0179Mareep.png

Вернуться к тексту

6) Гогоат: https://static.wikia.nocookie.net/pokemon/images/e/ec/0673Gogoat.png

Вернуться к тексту

7) Гарчомп: https://static.wikia.nocookie.net/pokemon/images/a/a8/0445Garchomp.png

Вернуться к тексту

8) Банири: https://static.wikia.nocookie.net/pokemon/images/6/6c/0427Buneary.png

Вернуться к тексту