Корабль медленно скользил по извилистой реке. Ветер наполнял его паруса, заставляя трепетать. Солнце клонилось к закату, окрашивая небо в золотисто-розовые тона. На палубе царила суета: матросы проверяли провиант, чистили щиты и натачивали кинжалы. Молодой человек в светлой льняной рубахе с короткими кудрявыми волосами, цвет которых напоминал его тёмные глаза, ловко передвигался по вантам, проверяя каждую деталь.
— Занять позиции, — раздался резкий голос капитана. Его лицо было напряжённым, а взгляд устремлён вперёд, где виднелось устье реки. — Приближаемся к морю. Будьте наготове.
Парень спустился на палубу и пошёл к передней части корабля. Он внимательно поверил паруса на целостность и состояние верёвок. Затем он убедился, что шкоты не перекручены и натянуты правильно. Это важно для управления кораблём при сильном ветре. После этого он осмотрел канаты, удерживающие мачты, проверяя их на трещины и износ, а также надёжность узлов.
Корабль тем временем достиг туманной дымки, что стала скрывать тёмные воды.
С носа корабля капитан прошёл через палубу и поднялся на мостик. Подошёл к штурвалу, его руки уверенно управляли кораблём. Внезапно донёсся скрежет, и корабль слегка накренился. Кудрявый парень, стоявший у фальшборта, крепко вцепился пальцами в борт. Старпом выругался.
— Черт, взять левее!— крикнул он, смотря вперёд под нос корабля.
В этот момент раздался ещё один скрежет, и кто-то из матросов сдавленно вскрикнул. Капитан, стиснув зубы, пробормотал что-то неразборчивое, но явно не лестное, и резко рванул штурвал, пытаясь выровнять корабль.
Несколько матросов нырнули в трюм, чтобы изучить повреждения.
Кудрявый парень склонился вниз через фальшборт, пытаясь разглядеть причину скрежета и внешние повреждения. Туман клубился внизу, затрудняя видимость. Вода была спокойной, но в её глубине что-то мелькнуло. Парень вздрогнул и отстранился, его сердце бешено заколотилось, разогнав по телу волну жара. Рука крепко схватилась за кинжал на поясе. Он настороженно отошёл назад, не сводя взгляда с фальшборта и замер. Руки невольно затряслись.
Чья-то рука крепко вцепилась в его плечо.
— Отдай своё сердце! —прозвучал низкий голос.
Парень вздрогнул и отмахнулся. Мужчина, стоящий рядом, закатился смехом, его голос был хриплым и издевательским.
— Тамир, ты идиот! — сказал парень.
— Видал бы ты своё лицо, Эйнар! —согнулся тот напопалам от смеха и схватился за живот.
Парень нахмурился, его взгляд стал серьёзным.
— Мне показалось, там что-то было, — пробормотал он, всё ещё дрожа от страха. Бледность не сходила с его лица.
— Это тихие воды, — ответил черноволосый мужчина, его голос стал мягче. — А вот дальше, в море, по сторонам лучше не смотреть и не вглядываться в мрак. Здесь, можно увидеть то, что не предназначено для человеческих глаз.
Эйнар опустил руку, что до этого крепко сжимала рукоять ножа. Он почувствовал, как по спине пробежал холодок, но заставил себя успокоиться.
— Туман сгущается, — тревожно заметил он, глядя на густую белую пелену, которая всё плотнее обволакивала корабль.
— Да, это потому что мы приближаемся к их границе, — ответил Тамир. Его голос звучал почти шёпотом, но в нём было что-то зловещее. — И лучше нам быть готовыми к тому, что нас ждёт.
* * *
Туман был плотным, как густая каша, и казалось, что он поглощает всё вокруг, стирая очертания корабля и превращая его в призрачное видение. Ни одного дуновения ветра. Паруса повисли спустя некоторое время после выхода в море и их давно убрали. Матросы на палубе, измождённые от непрерывной работы веслами, тяжело дышали, их лица были покрыты потом, а глаза горели от усталости и отчаяния. Каждый раз, когда они опускали весла, слышался глухой стук дерева о дерево, словно корабль сам пытался вырваться из этого вязкого кошмара.
Внизу, в трюме, было ещё хуже. Воздух был спёртым, и запах плесени смешивался с потом и морской солью. Люди, которые когда-то были полны решимости и надежды добыть сокровища, теперь лежали на полу, изнывая от духоты, полусонные и обессиленные. Некоторые из них тихо переговаривались, обсуждая, что делать дальше. Вода в флягах и бочках подходила к концу, а запасы пищи сокращались с каждым днем.
Капитан, высокий мужчина с суровым лицом и пронзительными глазами, ходил по палубе. Он то и дело останавливался, чтобы взглянуть на карту, разложенную на столе, часы в верхнем кармашке его рубахи, да на компас, который, казалось, был единственным ориентиром в этом море призраков. Все понимали, что если они сейчас не найдут путь им придется развернутся и уйти ни с чем, ведь запасы кончались, а необходимо было найти ещё и дорогу назад.
Бронзокожий Тамир, один из матросов или пиратов, что славился своим опытом в бою, пробирался сквозь густой туман, пока не наткнулся на Эйнара, что сидел на полу, обняв колени. Тамир присел рядом.
— Мы так помрём здесь, — сказал Эйнар, глядя с отчаянием в никуда.
— Не переживай, — покачал головой Тамир, стараясь говорить уверенно. Его голос был хриплым от долгого молчания и усталости. — Капитан знает, что делает.
— Больше похоже на то, что мы заблудились, — ответил Эйнар, его голос дрожал. — Этот туман... он как будто специально нас запутывает.
— Эти воды скрывают больше, чем кажется, — сказал Тамир, глядя на горизонт, где туман сливался с морем. — Они шепчут тебе страхи, надеясь, что ты повернёшь назад. Но мы уже начали путь, и отступать — не в наших правилах, правда?
Тамир толкнул его плечом, пытаясь приободрить, но улыбка вышла натянутой из-за общей слабости.
— Конечно, — сказал Эйнар, стараясь придать своему голосу уверенность. — Но почему нельзя было зайти с суши?
— Потому что земля, пески и лес — это их родная стихия, — ответил Тамир, нахмурившись. — Они охотники, кочевники и всадники. Они бы заметили нас там и разгромили, не успев ты сказать слово "salme",— уверил он.
— Может, не "salme" ( лосось ), а "salve" (здравствуйте)? — улыбнулся Эйнар.
— Вот видишь, как ты хорошо подготовился. Значит не пропадем.
— Да уж, тогда ты не отходи от меня, Тамир. А то точно в беду попадешь, — заметил Эйнар. — Тебе что, было трудно выучить две страницы словаря?
— Твои слова — лишь ветер. А я привык, чтобы ветер подчинялся моей воле. Я предпочитаю силу.
— А вот не будет у тебя кинжала в руках, что будешь делать?
Тамир нахмурился, но не стал отвечать сразу. Он задумался над словами друга, хотя и не хотел показывать, что они его задели.
— Сила — это не только оружие, — наконец сказал он, глядя прямо в глаза Эйнару. — Сила — это умение находить выход из любой ситуации, даже без кинжала.
Эйнар усмехнулся, но в его усмешке не было насмешки.
— Тем более, это не словарь, а игра в слова, которые не имеют никакого смысла вместе, — продолжил Тамир.
— Ну, теперь я понимаю, почему ты так долго готовился к походу, — улыбнулся Эйнар, пытаясь скрыть удивление. — Это не просто набор слов, а ключ, как не умереть в первую же секунду, если тебя схватят.
— Ну вот, скажи мне, кто адекватный поставит слово "salme" и "salve" рядом? — не выдержал Тамир.
— Ну, возможно, какой-нибудь очень невнимательный человек, — пожал плечами Эйнар и взглянул на капитана, чей возраст, по виду, уже перевалил за пять десятков. — Или тот, кто просто старался собрать все, что смог. Ты, конечно, лучше справился бы с этой задачей. У тебя наверняка ушло бы не больше пары минут, чтобы составить толковый словарь тёмного языка. А наш капитан, — он усмехнулся, — потратил на это несколько десятилетий.
— А ты, значит, любишь пошутить? — с подозрением спросил Тамир. Его голос звучал сухо и настороженно. —Придумала она все! И, тем более, я уже говорил, что не знал, что вы знакомы.
— Нет, что ты! — Эйнар поднял руки, будто сдаваясь. — Ваши дела с моей сводной сестрой меня не касаются. Просто она редко держит язык за зубами. — Он усмехнулся, его взгляд скользнул по Тамиру. — Я пытаюсь понять, как ты вообще попал сюда с таким подходом к делу. Это же способ выжить. Если бы мы столкнулись с врагами, мы бы могли использовать эти слова.
Тамир нахмурился, его брови сошлись на переносице. Он несколько раз моргнул, словно пытаясь понять, о чем говорит Эйнар.
— Да ну, это же абсурд! — воскликнул он. — Никто не будет говорить "Salve" в реальной опасности. А уж тем более "Salme". А если употребить эти слова вместе, то, скорее всего, нас сразу же убьют.
— Или ты введешь их в смятение от своей тупости, — невозмутимо продолжил Эйнар, — и у тебя будет время убежать. — Он пожал плечами, как будто это было очевидно. — А если тебя все же возьмут в плен, ты сможешь попробовать попросить сальм на ужин. Если выживешь, конечно...
— Сальм в плену? — Тамир скептически приподнял бровь. — Что это за плен такой, где кормят лучше, чем дома? Может стоит сдаться, чтобы меня покормили… — Его живот заурчал, и он вздохнул. — Жареная рыба с восточными специями…
— И капелькой лимона, — сглотнул Эйнар, его глаза заблестели.
— А ты действительно разбираешься, — с легкой усмешкой заметил Тамир.
Они замолчали, слушая, как волны мягко, но настойчиво хлещут по борту корабля.
— В любом случае, — наконец сказал Эйнар, нарушая тишину. — Когда разговор заходит о жизни и смерти, лучше быть готовым ко всему.
Тамир вздохнул, почесав затылок.
— Ладно, ладно, — сдался он. — Я понял твою точку зрения. Но все же, это немного странно.
— Жизнь вообще странная штука, — философски заметил Эйнар, — Главное, чтобы мы были готовы к любым неожиданностям.
— Верно, — кивнул Тамир.
Внезапно капитан корабля вздрогнул, резко оторвал бинокль от глаз и бросился к ограждению мостика. Он буквально взлетел на него, почти переваливаясь через перила, и замер, пристально вглядываясь вдаль. Его лицо напряглось, а губы сжались в тонкую линию. Через мгновение его серые глаза распахнулись, словно он увидел что-то невероятное.
— Мы нашли его! — воскликнул седоволосый капитан, его голос дрожал от волнения, — Полный вперёд! — басом рявкнул он, и, подбежав к штурвалу, резко дёрнул его, разворачивая корабль в сторону густого тумана. Матросы оживились, их лица озарились надеждой, и они начали грести с удвоенным энтузиазмом.
Солнце, едва пробивалось сквозь мрачный туман, запутываясь в его плотной, серой ткани. Но вдруг его лучи золотистыми нитями засияли в пространстве, словно святое видение, прорываясь сквозь плотную завесу. Они выпрыгивали из-за огромного тёмного силуэта, который на их контрасте яснее стал проявляться впереди. Эйнар, следуя за Тамиром, поднялся на ноги, его сердце заколотилось, как барабан.
— Там... там гора! — прошептал он, не веря своим глазам. — Скалы! Мы разобьёмся! — взмолился он, его голос невольно взошёл на визг, а на лбу выступили капли пота.
Корабль постепенно погружался в тень скалы, которая становилась всё ближе. Тамир раздражённо вздохнул:
— Ш-ш-ш, не шуми! — и, прищурившись, посмотрел вдаль.
— Тамир, там....
— Эйнар, успокойся! — дёрнул он его за плечо. — Сейчас почти полдень. Мы все время плывем на восток. Вспомни карту — там не должно быть гор!
— Что если картографы ошиблись? — Эйнар не мог скрыть тревогу в голосе. — Что же это тогда?
— Это их территория, — прошептал Тамир, презрительно осматривая горизонты. Его голос был тихим, но уверенным. — Прирунье. Пустыня. Здесь нельзя доверять своим глазам и чувствам. Эти места полны иллюзий, созданных для того, чтобы запутать нас.
Эйнар растерянно поморгал, глядя на пятно, которое становилось всё ближе. Корабль начал врывался носом в обратные волны, сталкиваясь с ними с такой силой, что казалось, будто он вот-вот разлетится на куски. Некоторые матросы вскочили от страха, стремясь остановить корабль. Помутнившееся рассудком, как и многие, от усталости, голода и безграничного пространства, они уверенно прокричали, что это безумие, и хотели повернуть назад. Однако их осадили караульные, пригрозив ножами. Капитан сурово посмотрел на них и приказал заткнуться, иначе их ждёт та же участь, что и любого, кто осмелится ослушаться. Эйнар почувствовал, как его сердце сжимается от страха. Он посмотрел на Тамира, который стоял с раздражительным спокойствием и гордо поднятым подбородком, глядя вдаль.
— Ты в порядке? — спросил Тамир.
Эйнар кивнул и тихо сглотнул. Его руки всё ещё дрожали. Он расставил ноги пошире, напрягая всё тело, готовясь удержать равновесие, если корабль сядет на мель.
Матросы на вёслах выглядели так же испуганно, их лица были напряжены, а глаза метались по палубе. Некоторые из них начали шептаться.
Туман начал рассеиваться, и перед кораблём очевидно стала видна огромная серая скала, возвышающаяся над волнами.
— Это не мираж! — пробормотал Эйнар, оседая под её натиском.
— Это большая иллюзия, — настаивал Тамир с блаженным лицом. — Они этого и добиваются.
Один из гребцов, не выдержав, вскочил, но квартирмейстер, заметив это, схватил его за плечо и резко толкнул обратно на скамью.
— Сиди, иначе я выкину тебя за борт! —прорычал он, ткнув ему в грудь кинжалом, прибивая к месту. Маленькое красное пятно выступило на рубахе жилистого мужчины.
Волны хлестали по скале, поднимая пену и создавая хаос вокруг корабля. Корабль пошатнулся под натиском волн, и Эйнар почувствовал, как палуба уходит из-под ног.
— Приготовьтесь! — крикнул капитан, его голос был твёрдым и решительным.
Корабль приблизился к скале, и Эйнар зажмурился, чувствуя, как его сердце замирает. Казалось, ещё мгновение — и корабль разобьётся о камни. Но вдруг картина перед ними начала искажаться, распадаясь на мелкие кусочки. Воздух задрожал, словно прогремел гром, хотя звука не было. Всё нутро содрогнулось от этого ощущения.
Мощный порыв ветра ударил в лицо, и капли воды, словно стрелы, пронзили воздух. Эйнар почувствовал, как ветер и дождь сбивает его с ног, и он инстинктивно закрыл глаза, пытаясь защитить себя. Через мгновение ветер стих, и корабль оказался в другом пространстве.
Туман медленно рассеивался, открывая перед ними совершенно новый пейзаж. Солнце ударило в глаза, сияя в лёгкой молочной дымке. Эйнар неуверенно открыл глаза, чувствуя, как внутри него разливается облегчение. Он обернулся и посмотрел назад, густая пелена тумана осталась позади, а над ней висел темный кончик горы.
— Это отражение... — прошептал он, глядя на Тамира.
Тамир улыбнулся и кивнул, его глаза светились гордостью.
Воздух стал свежим и чистым, они наконец-то вырвались из мрачных, опьяняющих объятий тумана.
Вокруг простиралось море, окрашенное в яркие аквамариновые тона. Вода казалась прозрачной и спокойной, отражающее лазурное небо. Лёгкий бриз играл с волнами, создавая рябь, которая переливалась на солнце, словно россыпь драгоценных камней. С одной стороны виднелась едва заметная полоса неразличимого цвета — возможно, это был берег.
Матросы, которые ещё недавно выглядели испуганными и напряжёнными, теперь начали расслабляться. Они переговаривались между собой, начинали истерично смеяться и обменивались шутками, наслаждаясь долгожданным отдыхом. Эйнар почувствовал, как усталость покидает его тело, насыщаясь энергией нового мира.
— Мы сделали это, — прошептал Эйнар, глядя на Тамира.
— Да, — сказал он, — Мы в Прирунье!
Оба глубоко вдохнули солёный, с привкусом моря, влажный воздух.
— Мы здесь как на открытой ладони, — заметил Эйнар, прищурившись, чтобы лучше рассмотреть горизонт. Его взгляд скользил по морю, где волны лениво накатывались на борт корабля. — Почему мы не напали ночью?
— Сейчас день, колдуны прячутся в тени, — ответил Тамир. Он оперся на поручни, и смотрел вдаль, где за горизонтом виднелись заснеженные вершины гор. — Тем более, насколько мне известно, сейчас у них праздник. Им не до нас, они собираются в горах, чтобы отметить какое-то древнее событие.
Эйнар кивнул, но тревога не покидала его. Он обернулся назад, заметив, что два корабля из их отряда успешно преодолели барьер и теперь следовали за ними.
— Один отстал, — тихо сказал он, его голос дрогнул.
— Ничего, — ответил Тамир. — Прибьется к одному из берегов и нагонит нас.
— Но на суше опасно, — напомнил Эйнар, нахмурившись.
— Значит, нам будет безопаснее, — усмехнулся Тамир, сверкнув глазом, на половине лица которого красовался глубокий шрам.
Эйнар попытался улыбнуться. Но едва ли они могли что-то сделать. Они уже были на вражеских землях и находились в опасной близости от предполагаемой крепости. Каждый шаг вперед мог стать последним.
Квартирмейстер, стоявший неподалеку, резко поднял руку, привлекая внимание команды.
— Внимание всем! — громко начал он, его голос эхом разнесся по палубе. — Мы остановимся ближе к берегу. Отправим разведывательные лодки на берег, пополним запасы и двинемся дальше.
Команда тут же засуетилась. Матросы начали готовить лодки, натягивать паруса и проверять снаряжение. Эйнар, не теряя времени, присоединился к ним, помогая закрепить весла и проверить запасы продовольствия.
Когда все было готово, капитан подошел к краю палубы и посмотрел на приближающийся берег.
— Будьте осторожны, — сказал он, его голос был серьезным. — Мы не знаем, что нас ждет на суше.
* * *
На пути к берегу поднялся сильный ветер. Он ревел, как дикий зверь, и с такой силой бросался на корабль, что казалось, будто мачта вот-вот вырвется с корнем и улетит ввысь вместе с парусами. Ветер то хлестал корабль с одного борта, то обрушивался с другого, заставляя капитана и его команду лихорадочно менять курс, чтобы не потерять управление. Воздух наполнился гулом, а волны начали биться о борт корабля с удвоенной силой, словно проявляя сопротивление их намерению прибиться к берегу. Паруса хлопали, как огромные крылья, а ветер свистел в снастях, словно насмехаясь над их попытками укротить стихию диких краёв
Ближе к вечеру, когда солнце стало клониться к закату и скрылось за горой, ветер стих и над водой появился легкий, прохладный туман. Он окутал поверхность моря розовой пеленой, создавая ощущение нереальности происходящего.
Корабль подошёл ближе к берегу, и несколько лодок, словно маленькие черные жучки, спустились на воду. Их весла мерно рассекали гладь, а гребцы, напрягая мускулы, отплывали к берегу. На палубе корабля ходили серьезные караульные, вооружённые мечами и луками, внимательно осматривающие берег. Некоторые из них стояли наверху, держа бинокли в руках и внимательно изучая окрестности.
Эйнар, нахмурившись, мерил шагами палубу, пытаясь успокоить нервы. В голове крутились слова капитана: "У вас на все два часа. Мы не будем ждать отбившихся с пути." К ночи у берега становилось слишком опасно. Время неумолимо подходило к концу, и напряжение в воздухе становилось все ощутимее. Пара лодок вернулась на борт, но другая все еще колыхалась на берегу. Люди, уже начавшие собираться возле неё, несли за собой необходимый провиант, но их было меньше, чем отправлялось до этого.
Пальцы Эйнара нервно теребили пуговицу на воротнике. Он ходил взад-вперед, его шаги были неровными, как будто он искал что-то, чего не мог найти.
— Хватит мельтешить, — заметил его Тамир. Он стоял у борта корабля, держа в руках лук, и внимательно смотрел на горизонт. — Ты так дырку в полу протрёшь.
— Не могу... — прошептал Эйнар, его голос дрожал. — Гиблое место.
— Чувствуешь запах? — настороженно спросил Тамир, поворачиваясь к своему спутнику.
— Нет, — удивился Эйнар. Он начал сильнее втягивать носом воздух, но ничего необычного не почувствовал. Только солёный запах моря и лёгкий аромат смолы от деревянных досок.
— Проклятие зреет, — зловеще произнёс Тамир, его голос стал тише, почти шёпотом. — Манит в свои объятия, лишь поддайся... Тросы обрубит, и всё... ты покойник.
Лицо Эйнара побледнело, его глаза расширились от страха. Он хотел что-то сказать, но слова застряли в горле.
— Да брось, я шучу, — усмехнулся Тамир, его голос звучал весело, но в глазах мелькнула тень. — Это акация цветёт.
— Ну и шуточки у тебя... — пробормотал Эйнар, стараясь скрыть дрожь в голосе. Он снова начал ходить взад-вперёд, но теперь его шаги были более ровными, хотя и слегка неуверенными. Его взгляд привлекла красная лента вдали. — Что это там? — внезапно спросил он, указывая на горизонт.
— Пустыня, — ответил Тамир, улыбаясь.
— На вид так мягка, как бархатное одеяло... — сказал Эйнар и замолчал, его взгляд стал задумчивым.
— И золотом блестит, — заметил Тамир вглядываясь в горизонт. — Знал бы ты только, сколько тайн в себе хранят эти пески.
— А ты знаешь? — спросил Эйнар. Его лицо стало серьёзным, а в глазах мелькнула искорка любопытства. — Я ведь дальше своего городка раньше никуда не ходил.
— В этой и я не был, — признался Тамир. — Слишком опасное место. Многие обходят её стороной, а те, кто осмеливается подойти ближе, исчезают без следа. Но я слышал много историй. Там раньше был древний лес, что простиралася вплоть до восточных берегов материка. Его тенистые чащи скрывали тайны, а в глубинах жили тёмные колдуны. Их королевство было величественным и пугающим одновременно: башни из золота и серебра возвышались над густыми кронами, а улицы были вымощены драгоценными камнями, которые сверкали, как звёзды на ночном небе.
— Интересно. И что же с ним случилось?
— Не знаю. Некоторые говорят, что король был настолько ужасен, что его покарали боги, уничтожив город. Другие, что Темный Еретик пал в войне и его город был разграблен, леса сожжены и им на смену пришла пустыня. Многие верят, что под песками до сих пор скрываются остатки древнего города, который они построили многие тысячи лет назад. Но не всё так просто. Тёмные колдуны не исчезли бесследно. Они вернулись, и теперь они охраняют свои тайны с такой злобой, что даже ветер боится приблизиться к этой земле.
Он замолчал, и Эйнар почувствовал, как по его спине пробежал холодок.
— Кто-то пытался найти этот город? — спросил он, стараясь скрыть страх в голосе.
Тамир кивнул.
— Были смельчаки, — ответил он. — Но никто из них не вернулся. Некоторые говорят, что их поглотила сама пустыня, не прощающая слабости, другие утверждают, что их забрала магия тёмных колдунов.
— А ты бы пошел туда? — спросил он, глядя на Тамира.
— Не я, — ответил Тамир, усмехнувшись. — Но кто-то должен попытаться. Благо, нам туда не надо, а надо в крепость, что находится где-то в той стороне. И, в отличае от тех любителей, у нас целая команда профессиональных бойцов, охотников на ведьм и взломщиков. Тем более, у нас есть информация о том, как они охраняют свои сокровища. Кто-то до этого мог этим похвастаться? Мы воспользуемся этим, чтобы проникнуть внутрь и забрать то, что нам нужно.
— И что это? — спросил друг, всё ещё сомневаясь.
— Сокровища, — коротко ответил Тамир. — Артефакты, которые могут дать нам силу и власть.
— Силу и власть? — повторил друг с усмешкой. — Ты всегда был склонен к авантюрам, но это уже слишком.
— Мы ничего не знаем наверняка, пока не попытаемся, — сказал Тамир, глядя Эйнару в глаза. — Если мы ничего не сделаем, то ничего и не получим. А если сделаем, то у нас будет шанс изменить свою жизнь.
— Шанс? — переспросил Эйнар. — Ты говоришь о шансе, но это не игра, Тамир. Это серьёзно.
— Я знаю, — ответил Тамир, тяжело вздохнув. — Но я верю, что мы справимся. Мы команда, и вместе мы сильнее.
— Ладно, — наконец согласился он. — Но если что-то пойдёт не так, ты знаешь, что я не буду прикрывать твою спину. Я здесь только для того, чтобы готовить тебе кофе и чинить корабль, когда ты случайно поддожешь его своими трубками.
— Знаю, — кивнул Тамир. — Ну, хотя бы ты будешь на страже нашей кухни, — ответил он, подмигнув.
Вдруг боковой взгляд Эйнара заметил в лесу отблеск света. Он замер, насторожившись.
— Тамир, — шепнул он, повернувшись к своему товарищу. — Ты это видел?
Тамир повернул голову и посмотрел в указанном направлении. Его глаза внимательно скользили между стволами красноствольных деревьев.
— Что? — спросил он, слегка нахмурившись.
— Там, в лесу, у большего серого камня, что-то сверкнуло, — ответил Эйнар, не отрывая взгляда от леса.
Тамир напрягся и, вытащив стрелу из колчана, прицелился в сторону. Его взгляд скользил между деревьями, пока он не заметил большое животное. Это был тигр, величественный и мощный. Он медленно приблизился к воде, опустив голову к земле, и начал лакать воду. Его опущенный золотистый взгляд, сияющий в отражении воды, встретился с глазами Тамира, и тот почувствовал, как его сердце пропустило удар.
Тигр поднял голову, и его глаза, холодные и пронзительные, встретились с глазами Тамира. В этот момент лучник почувствовал, как его тело напряглось, а сердце забилось быстрее. В ушах появился звон и Тамир почувствовал, как голова начала кружится. Он махнул головой, стараясь привести в себя в чувство и не спускать зверя с прицела. Но вдруг зверь, словно почувствовав что-то, развернулся и тихо ушел в лес, оставив после себя лишь эхо своих шагов и легкий хруст ветвей.
— Что там? — спросил Эйнар, не славившийся особой остротой зрения, но все еще настороженный.
— Зверь, — тихо ответил Тамир, опуская лук.
В этот момент зазвучал тонкий мелодичный голос, и Тамир обернулся.
—Тамир, идем сюда! — позвал женский голос, и ее веселый смех разнесся по палубе, словно лёгкий бриз.
Он нахмурился, чувствуя, как по его спине пробежал холодок. Он перевел взгляд на Эйнара, но тот лишь пожал плечами, словно говоря: "Это не моё дело".
Он медленно подошел к противоположному борту корабля, его шаги были неуверенными, но в то же время решительными. Тамир увидел девушек, плавающих в воде у борта корабля, их тела мерцали, улавливая на себе блики последнего света.
— Тамир, ну что ты стоишь, как истукан? — спросила светловолосая девушка.
— Идем к нам, Тамир! — сказала другая, ее голос был звонким и игривым, как колокольчик. Она подплыла ближе, ее волосы разлетались в стороны, как водоросли на ветру.
— Аделаида, Жасмин, вы откуда здесь? — спросил Тамир, чувствуя, как его голос дрожит.
— Как откуда? Ты же сам звал нас на свой корабль. Мы спрятались в трюме, за ящиками с фруктами. А теперь не хочешь участвовать в веселье, которое обещал, — сказала темноволосая девушка, её голос был низким и глубоким, как шепот моря.
— Вода теплая, идем! — добавила светловолосая. Она подплыла еще ближе, и Тамир почувствовал, как его сердце начинает биться еще быстрее.
— Он просто боится... — шепнула Жасмин.
— Ну, что ты говоришь, — начала Аделаида, ее голос стал мягче и теплее. — Я знаю, что он не такой уж и скромный. Ну же, Тамир! Мы не укусим!
— Он всё ещё колеблется, — заметила темноволосая, её голос был полон насмешки. — Тамир, ты же не боишься воды, правда?
Тамир сделал шаг назад, его сердце билось так сильно, что он чувствовал, как оно готово выскочить из груди. Он начал залазить на фальшборт, его руки дрожали, а ноги подкашивались. Вдруг его кто-то схватил за плечо.
— Тамир, что ты делаешь!? — раздался голос Эйнара, его лицо было серьезным и напряженным. Он затянул его обратно на палубу, и Тамир почувствовал, как его ноги снова касаются земли.
— Я... — начал Тамир, но его слова застряли в горле. Он посмотрел на воду, где только что были девушки, но теперь их не было.
— Меня очаровали... — испуганно пробормотал он.
— Вторжение! — закричал один из дозорных на мачте.
На берегу человек размахивал руками. Там хаос охватил всех. Люди бежали в рассыпную, кто-то, заметив лодку, что спешно отчалила от берега, с криками рванул к ней, пытаясь запрыгнуть на борт. Волны плескались о ноги, а ветер усиливался, словно помогая врагам. Другие, не успев выбраться из леса, оказались в ловушке. Стрелы пронзали их тела, а крики боли смешивались с шумом битвы. Кто-то пытался укрыться за деревьями, но стрелы пробивали даже толстую кору, оставляя глубокие следы.
Капитан мгновенно отреагировал:
— Поднять якорь! Всем занять свои позиции! Убить любого, кто попытается пробраться на корабль. Калеб, драконов в бой!
Квартмейстер издал громкий сигнал боевого рога, и команда пришла в движение. Матросы и солдаты заняли свои места у орудий, арбалетов и щитов. Эйнар, как и многие, выхватил из ножен свой кинжал, готовый к битве.
Внезапно раздался скрежет металла, и пушечные порты на соседних кораблях начали открываться. Воздух наполнился тяжелым запахом пороха и предчувствием беды. Капитаны соседних кораблей, каждый со своим характерным акцентом, скомандовали:
— Огонь!
По воде прокатились их гулкие голоса и в следующий момент небо разорвали оглушительные взрывы.
Огненные шары, выпущенные из пушек, устремились к лесу, оставляя за собой дым и разрушения. Вертясь и разбрасывая искры, словно поддоженные волчки они пронеслись над деревьями, поджигая их и валя на землю. Хвойные кроны вспыхнули, как сухой трут и густой белый столб поднялся в небо, скрывая происходящее на берегу и глубину леса от посторонних глаз.
В воздухе повис едкий запах пороховых газов и дыма.
Еще один залп, и снова треск стволов, скрежет валящихся деревьев заполнили округу. Эйнар забился в угол, прячась от носящихся воинов и зажимая уши. Он не мог поверить в происходящее.
— Что они делают? — воскликнул он, пытаясь перекричать шум битвы.
Тамир стоявший рядом и пересчитываюший стрелы, лишь усмехнулся и ответил:
— Они ценят свои леса превыше всего. Это даст нам фору.
— Но люди на берегу...
Лучник натянул титеву и бросил на него холодный взгляд:
— Забудь их! Они уже не жильцы. Их все-равно не пустят на борт. Они могут быть её слугами. Это война, Эйнар. Здесь нет места милосердию.
Багровое зарево раскинулось по темнеющему небу, гиганским пылающим занавесом, окрашивая облака в кроваво-красные оттенки. Матросы, быстро распределившись по своим местам, начали ритмично грести веслами, стремясь увести корабль как можно дальше от зловещего берега. Вода под килем пенилась, отражая отблески пламени.
Тело дозорного, потерявшего равновесие на высоте мачты, глухо ударилось о землю. Его стеклянные глаза уставились в пустоту, а на груди зияла кровавая рана, оставленная стрелой. Эйнар, стоявший неподалеку, почувствовал, как его сердце сжалось от страха. Он молча встретился взглядом с мертвым, прежде чем снова перевести внимание на происходящее вокруг.
Наверху, направляясь из леса, словно хищные птицы, на мачту начали грациозно приземляться укротители ветра. Их длинные, тёмные струящиеся волосы развевались на ветру, синие мантии, украшенные серебристыми узорами, искрились в свете огня, горящего на берегу. Их движения были точными и уверенными, словно они танцевали на канате. Они ловко скользили по веревкам, перекладинам мачт и мягко спрыгивали на палубу, обнажая свои мечи.
В воздухе повисло напряжение. Завязалась ожесточенная драка. Бойцы пытались защитить матросов, что продолжали грести. Укротители воздуха атаковали с неожиданной яростью, их движения были стремительными и смертоносными. Матросы отчаянно пытались защищаться, но силы были неравны. Другие корабли, захваченные врасплох, также оказались в беде.
Тамир, поднявшись повыше на ступени поражал воинов в синих кафтанах стрелами с такой точностью, что казалось, будто он сам управляет ими с помощью магии. Его стрелы летели поражая врагов в самые уязвимые места.
Эйнар, сражаясь с одним из укротителей воздуха, чувствовал, как его руки дрожат от напряжения. Его кинжал мелькал в воздухе, но противник был слишком быстр. Внезапно оружие вылетело из его рук, со звоном прокатившись по палубе, поддавшись порыву ветра, который колдун создал своим заклинанием. Эйнар отступил на шаг, пытаясь прийти в себя, но его высокий противник уже был рядом.
Тамир не дал ему времени на раздумья. Он выпустил стрелу, которая с глухим звуком пронзила голову врага. Укротитель воздуха упал на палубу, его синяя мантия окрасились кровью. Эйнар, воспользовавшись моментом, бросился в сторону, чтобы подобрать кинжал. Но его то и дело толкали под ногами бойцы, продолжая сражаться с колдунами. Тогда он укрылся за парой бочек, прячась от ужаса происходящего и выжидая момента подобрать свой инструмент.
Он тяжело дышал. Сердце колотилось как бешеное, а в ушах звенел грохот битвы. Он слышал, как крики и лязг оружия становились все ближе. Укротители воздуха, словно тени, скользили по палубе. Один из них, с длинными темными волосами, поднял руку, и ветер с силой ударил по палубе, сбивая с ног нескольких матросов.
Эйнар сжался еще сильнее, чувствуя, как страх парализует его. Он знал, что должен найти кинжал, но каждая попытка выбраться из укрытия заканчивалась неудачей. В воздухе витал запах крови, пороха и дыма, а крики раненых разрывали воздух. Он видел, как один из матросов, раненый в плечо, пытался ползти к борту, но его тут же настиг удар мечом.
Внезапно ветер стих, и Эйнар услышал тихий шорох за спиной. Он замер, пытаясь понять, что это. Сердце забилось еще быстрее, когда он почувствовал, как кто-то приближается. Он обернулся и увидел Тамира, который, тяжело дыша, стоял над ним.
— Ты в порядке? — хрипло спросил он, оглядываясь по сторонам.
— Да, — выдохнул Эйнар, стараясь не показывать, насколько он напуган. — Где твой лук?
— Сломан, — коротко ответил Тамир, вытирая пот со лба. — Но у меня еще есть сабля.
Они переглянулись, и Эйнар понял, что сейчас им нужно действовать быстро. Он поднялся на ноги и, пригнувшись, побежал к месту, где, как ему казалось, должен был лежать его кинжал. Но когда он добрался до него, его сердце упало — кинжал исчез.
— Черт, — прошипел он, оглядываясь по сторонам. — Где он?
— Не знаю, — ответил Тамир, поднимая голову. — Но нам нужно найти его. Иначе мы не сможем остановить их.
Но затем произошло нечто ужасное. Воздух сотряс мощный удар грома, заставивший всё нутро затрепетать. Многих матросов этот внезапный грохот просто прибил к земле. Густой комок из чёрного дыма, словно чернила в воде, ударил по капитанскому мостику, и из него восстала фигура в чёрном одеянии. Из её бледных напряжённых рук сочился дым, а серые волосы развевались на ветру. Капитан, осознав опасность, поднял оружие и отведя взгляд в сторону кинулся в бой. Она легко взмахнула рукой и черные щупальца, устремленные из её пальцев, обвились вокруг его горла, поднимая над землёй и сдавливая с нечеловеческой силой. Его глаза расширились от ужаса, лицо покраснело и через мгновение он рухнул на палубу безжизненной бледной куклой. Матросы, увидев это, впали в отчаяние и бросились в бой, но их попытки были тщетны.
Тамир обернулся на другие корабли. Его сердце сжалось от боли. Колдуны сражались и там, неся за собой хаос стихии и смерть. Их корабли охватило пламя. Крики людей, прыгающих в воду, эхом разносились по морю. Но никто из них не выныривал. Их поглотила тёмная бездна. На берегу расположились воины в кафтанах с синими узорами. Их руки были вытянуты в синхронных движениях в сторону моря, а огонь в лесу, тем времнем, начал гаснуть, уступая место магии колдунов.
Тамир перевел взгляд на колдунью, уверенно спускавшуюся с мостика на палубу. Его глаза, сияющие слезами безысходности, вдруг вспыхнули решительным огнём и он крепче сжал рукоять сабли. Он ловко подпрыгнул в сторону воина в синем кафтане, что выбежал из-за угла, и, обхватив его сзади, приставил к его горлу острие.
— Стой! — крикнул он, обращаясь к колдунье. — Ни шагу вперёд!
Она остановилась, обратив внимание на мужчину, её янтарные глаза сверкнули в ответ.
— Увижу хоть одно шевеление руками, убью его, — заявил Тамир, продолжая удерживать нож у шеи заложника. — Опустите оружие. Живо! — приказал он, дёрнув ножом.
На шее воина выступила тонкая струйка крови от небольшого пореза. Королева мар кивнула, и её воины медленно опустили оружие.
— Бросьте их!
Колдуны повиновались. Их орудия со звоном посыпались на палубу.
— На колени! — приказал он. — И руки так, чтобы я их видел! — напомнил Тамир. Колдуны замялись, но повиновались. Их лица исказились в презрении.
Королева взглянула на него из под ресниц, её глаза горели холодным огнём. Она начала спускаться со ступеней, но Тамир снова закричал:
— Я сказал ни с места!
— И что же ты прикажешь дальше? — спросила она.
— Я приказываю вам освободить корабль и дать нам уйти, — Тамир с трудом сдерживал дрожь в голосе.
— И почему я должна сделать это? — приподняла она бровь.
— Иначе я убью его, — он крепче сжал саблю, его рука дрожала.
— Так убей.
Тамир опешил. Его пальцы на мгновение разжались, но он быстро вернул хватку, сжав рукоять так крепко, что костяшки побелели. Его сердце колотилось, а пот стекал по лицу, оставляя липкие дорожки.
— Ты, простой смертный, смеешь ставить мне ультиматумы? — проговорила она, её голос звучал как ледяной ветер, пробирающий до костей.
— Думаешь запугать меня? — бросил Тамир, стараясь выглядеть уверенным, хотя внутри него бушевала буря.
— Покажи, на что ты способен, — произнесла она, её глаза блеснули, как два раскалённых угля. Тамир почувствовал, как холодный пот пробежал по его спине. — Интересно, кто окажется быстрее. Рискни, и мы узнаем, что будет дальше.
— Ты блефуешь, — произнёс он, стараясь скрыть дрожь в голосе.
— Может и так. Но ты не знаешь, на что я способна, — её голос стал ниже, почти угрожающим. — Убьёшь его, и одним взмахом руки я уничтожу корабль. Тогда никто из вас не спасётся.
Тамир сжал зубы так сильно, что они заскрипели. Его рука дрожала, но он чувствовал, как в нём поднимается волна ярости.
— Нет, я беру его в плен. Ты позволишь нам уйти. А я отпущу его у реки.
— Никто из вас не покинет Прирунья, — отрезала она, — Не стоило вам пересекать границу. Сейчас идет речь не о вашей свободе, а о жизни и судьбе.
Её губы изогнулись в холодной, почти презрительной улыбке.
— Ты возомнил себя судьей, вершителем чужих судеб, — произнесла она. — И, в отличае от тебя, я могу быть милосердной. Я предлагаю тебе незатейливую сделку: жизнь за жизнь. Одного в обмен на двадцать шесть. Отпусти его, сдайся и тогда я сохраню жизни твоих товарищей. Все совершают ошибки, но не все заслуживают подобного наказания. Твоя судьба и их сейчас в твоих руках.
— Ты чего-то не договариваешь, — усмехнулся Тамир, стараясь скрыть дрожь в голосе. — Ты же не думаешь, что я поверю Тёмной колдунье. Это ловушка. Что будет со мной?
— А ты... Ты всё равно не выживешь, — сказала она равнодушно, но с лёгкой ноткой удовлетворения. — Я могу убить тебя быстро. Можно сказать, это будет своего рода услуга.
Тамир усмехнулся, пытаясь скрыть страх.
— Какой тогда мне толк от твоей сделки? — спросил он, чувствуя, как решимость начинает таять.
— Ты, наконец, сделаешь по-настоящему доброе дело в конце своей жизни. Останешься в памяти этих людей как мученик, как герой, — сказала она мягко, почти с сочувствием. — Вам всё равно не победить.
— Глупая сделка, — сказал Тамир, чувствуя, как его решимость начинает таять. — Половину из этих людей я знаю не больше нескольких месяцев, а другую предпочёл бы не вспоминать. Нет мне дела до них! Можешь оставить своего прихвостня себе. Вот мои условия: моя жизнь в обмен на его и пару сундуков с золотом.
— Считаешь, можешь торговаться со мной? — её голос стал ледяным. — Думаешь, мне есть дело до золота?
— Я слышал, сокровищница Нуара ломится от драгоценностей, — сказал гордо Тамир. — Не с неба же им взяться. А у меня много драгоценностей. Слышала что-нибудь о камнях ратнараджа?
— Ты готов пожертвовать всем, предать свою команду ради... ради сохранения своей жизни? — в её голосе прозвучала насмешка и некоторое разочарование.
— Это лучше, чем кормить червей.
Её лицо окаменело. Волосы заструились вдоль тела, словно живые.
— Твоя жизнь не стоит ни грамма золота из твоих грязных монет,— прошипела она, — И уж тем более не ценнее даже одной из этих двадцати шести.
Она начала медленно спускаться.
Тамир отступил, крепко удерживая заложника. Он споткнулся о сверток каната, но тотчас восстановил равновесие.
— Ты разрушаешь жизни, ломаешь судьбы, используешь других ради своей выгоды и играешь с чувствами людей, как с игрушками. Тот, кто поклялся защищать, но вместо этого продает свои слова за жалкие монеты. Тот, кто крадёт чужие тайны и использует их против них же...
Тамир дёрнул угрожающе кинжалом. Она остановилась, но лицо оставалось непоколебимым.
— Ты уже проникла в мои мысли? Тогда тебе известно, что я не желаю смерти.
— Ты лжец, предатель, вор, убийца и торговец людьми. Сколько жизней ты разрушил? — спросила она, склонив голову. — Ты думал, что сможешь продолжать так делать, просто исчезнуть, оставив за собой лишь тени и боль? Вы называете нас тёмными колдунами и чудовищами, но посмотри на себя. Ты не человек после всего, что сделал. Ты убиваешь не только тела, но и души. Ты — монстр. А монстры не должны жить в этом мире.
Её глаза сверкнули, мир задрожал. Тамир почувствовал, что голова начинает кружится, но он откинул её назад.
Её глаза загорелись яростным жгучим светом.
— В тебе нет ни капли того, что могло бы заставить меня передумать. Докажи, что способен на что-то большее, чем убивать. Сдавайся, отпусти пленного. Или умри. Ты останешься здесь, в этом месте, где сможешь найти искупление. За решеткой, где тебе и место, — проговорила твердо она. — Одна. За двадцать шесть. Я не буду повторять.
Тамир замер, уловив позади себя скрежет дерева. Внизу к борту прибилась шлюпка.
— Думаешь, я поведусь на твои игры, колдунья? — начал пятиться он ближе к краю корабля.
— Ты даже не представляешь, насколько глубоко ты уже завяз в этой игре, — провожала она его взглядом.
Тамир почувствовал, как его сердце сжалось от тревоги. Он догадывался, что она что-то скрывает, но не мог понять, что именно. Он смотрел ей в глаза, пытаясь найти в них хоть намёк на правду, но видел только холодный огонь и насмешку.
— Какой игре? — спросил с усмешкой он.
— Игре, в которую ты уже проиграл.
— Смотря, что считать победой, — сказал уверенно он, и уголок его губ дрогнул.
Тамир резко взмахнул рукой, словно играя финальный аккорд на виолончели. Алая кровь брызнула во все стороны. Он шустро замахнулся рукой и метнул окровавленную саблю в ведьму. Клинок пронесся сквозь неё, как через туман, оставляя за собой дорожку из чёрного дыма. Сабля, с лёгким звоном, воткнулась в ступени. Ведьма начала растворяться в воздухе, развееваясь, как дымка, следуя за созданным от оружия вихрем. Вскоре, от неё остались только два золотистых огонька, которые медленно угасли в ночи и зловещий оскал, что зиял ещё мгновение в пустоте.
Воспользовавшись моментом, Тамир рванул за борт. Его виски сдавило болью. В ушах зазвенело, и мир задрожал, как будто сама реальность начала распадаться на части.
— Тамир... — послышался тихий голос.
Тамир растерянно моргнул. Настороженно осмотрелся. Он стоял ровно на том же месте. На борту. Канатный сверток лежал позади него.
— Тамир, — вновь раздался голос Эйнара, который сидел на полу за бочками, проглядывая в щель между ними. Его лицо было бледным, словно мрамор, освещённое мерцающим светом горящего соседнего корабля. Тени от пламени ложились на его лицо, подчёркивая глубокие морщины, изборождённые ужасом.
В воздухе витало зловещее щёлканье огня.
— Голос в твоей голове... не подвластен тебе. Возьми стихийный огонь под контроль, чтобы он не поглотил тебя целиком, — слезно, с глубокой тревогой в голосе произнёс товарищ.
Тамир посмотрел себе под ноги, где в ногах лежало тело квартмейстера в алой луже. Он огляделся. Несколько тел заклинателей на палубе лежали в перемешку с бесчисленными количеством тел корабельной команды, поражённых его стрелами. На другой стороне борта смиренно стояли воины в синих кафтанах, держа кинжалы над двенадцатью членами команды, стоящих на коленях с руками за головой. Они с яростью и ненавистью смотрели на него.
Тамир побледнел. Он услышал шаги и обернулся, его взгляд метнулся к капитанскому мостику. Оттуда грациозно и уверенно, спускалась фигура в чёрном. Руки были сложены за спиной. Её длинные серые волосы развевались на ветру, кожа была похожа на перламутр, а глаза, сверкающие золотистым светом, притягивали к себе всё внимание. Взгляд был направлен на захваченных матросов, которые стояли, опустив головы, не смея даже пошевелиться.
— Ты...— прошипел Тамир.
Но она не обратила на него внимания. Королева раздражённо взмахнула рукой, и в воздухе раздался хруст. Шея Тамира изогнулась в неестественом положении, он пошатнулся и тело перевалилось за борт, с глухим всплеском плюхнувшись в воду.
Эйнар, сидящий в тени, всхлипнул и, прикрыв рот ладонями, сильнее прижался спиной к бочкам. Он слышал её разговоры на чужеродном языке, которые эхом разносились по кораблю. Его глаза зажмурились, и он пробормотал себе под нос:
— Это сон... сон... Очередная иллюзия. Сейчас открою глаза, и мы снова окажемся в море, в тумане... В пустыне средь иллюзий, себя не потеряй... — повторял он слова, как мантру. Но тут он почувствовал, как ветер возле его лица трепыхнулся и подбородка коснулся холодный острый металл, поднимающий его лицо вверх.
Эйнар открыл глаза и увидел фигуру в чёрном перед собой. Он медленно поднял взгляд, скользя по силуэту верх, пока не встретился с её лицом.
— Salve (Здравствуйте), — неуверенно произнёс он, — Amicus. Escutam... (Друг. Славься...)
Соблазн был велик. Глаза сияли, как звезды, разрывая ночную тьму. Он встретился с её взглядом, и мир словно замедлился, всё его внимание сосредоточилось на их мистическом сиянии. Её глаза сверкнули, затягивая его в водоворот, который он не мог контролировать. Внутри него что-то дрогнуло.
— Встань, — её голос, глубокий и многогранный, завучал одновременно здесь и в его голове, распадаясь на несколько тонов. Эйнар почувствовал, как его ноги понесли его вверх, словно кто-то невидимый толкал его в спину.
— Кто ты? — спросила она, окутывая его новой волной своего приказа. И в этот момент он ощутил нечто большее, чем просто приказ. Гнев, ненависть, боль утраты — все эти чувства нахлынули на него, словно буря, разрывая его душу на части.
— Эйнар, — ответил он, слова сами вырвались с его уст. Слезы покатились по его щекам, но он не мог понять, почему плачет.
Она задумалась, её глаза пронзали его.
— Ты не такой, как они, — сказала она тихо. — Что привело тебя сюда?
— Моя...
— Семья, — закончила она за него, её голос звучал уверенно, хотя лицо было устрашающе безэмоциональным. — Ты здесь не ради себя. Тебе нужны деньги, чтобы спасти деревню от чумы.
Эйнар перевёл взгляд за её спину, где колдуны начали выполнять данные им приказы. Их руки двигались в воздухе, как будто рисуя невидимые узоры. Матросы, стоящие рядом на коленях, начали паниковать, их глаза побледнели, а лица исказились от страха. Они хотели что-то сказать, но их рты безвольно открывались, как у рыб, вытянутых на сушу.
Сердце Эйнара заколотилось, как барабан, и он почувствовал, как его тело сжалось от страха.
— Прошу, не убивайте! — закричал он, его голос дрожал, но он не мог остановиться.
— Я не трону тебя, Эйнар, сын Торвальда, — произнесла она, убирая серебристый кинжал в ножны. В её голосе звучала нотка раздражения, но он был благородным. — Но не испытывай судьбу. У меня есть причины для того, чтобы изменить своё решение. Живой ты можешь быть более полезен.
Королева Мар замерла, устремив на него свой взгляд — золотистый, одновременно тёплый и ледяной. С грацией, она приблизилась к парню, чье тело дрожало, а лицо покрылось каплями пота. Её голос, мягкий и почти шелестящий, прозвучал рядом, овевая его лицо холодным зимним ветром.
— Однако, если мне что-то не понравится... — пристально смотрела она, вглядываясь в глаза, которые он не смел отвести. — Мои люди найдут тебя. Ты всегда будешь под моим пристальным вниманием.
Она отошла и кивнула своим подчинённым. Они начали двигаться к нему.
— Подождите, вы отпустите меня? — с дрожью надежды спросил Эйнар ей вслед. Она остановилась.
— А откуда, по-твоему, берутся слухи? — спросила она.
Колдун, стоявший рядом, вытянул руку в его сторону, и Эйнар почувствовал, как кровь в его жилах закипела. Его тело обмякло, и он упал на колени, не в силах больше сопротивляться. Мир вокруг него поблек, и он почувствовал, как сознание начинает ускользать.
— Пожалуйста... — еле слышно прошептал он, но его слова утонули в безмолвии. Колдуны, поглощённые своей магией, не обращали внимание на его мольбы. А она медленно удалялась и её фигура растворилась в густом мраке, постепенно окутывавшем его.
Популярное
Проверено на грамотность 
VKontakte
WhatsApp
Telegram
Отключить рекламу
