Практическая география (джен)

— Кейт, ты карточки заполнила?

Гейб оказался прав на все сто: Холловэй с утра первым делом потребовал документы на больных. Они сидели на кухне, которая уже была — за длинным столом под навесом, — и ели кашу, овсянку, повар специально подходил и спрашивал, нравится ли. На дальнем конце расположился в плетеном кресле Фарах, пил кофе, запах разносился упоительный, но Рон решил, что кофе просить не будет: во-первых, чай сладкий, а, во-вторых, кружка больше кофейной чашечки. Намного.

— Кейт?

Она старательно посыпала кашу сахаром.

— Я отлично знаю, как ты относишься к отчетности, и все-таки вынужден настаивать. Хорошо, пусть не сию минуту, если пациенты еще не проснулись… Так. Кейт, с ними же все в порядке? Они живы?

Она подумала и положила в кашу масла.

— Кейт? — повторил Джордж. — Они живы? Оба?

— Безусловно живы, Джордж. Настолько, что один решил сбежать вчера ночью.

Холловэй вздрогнул и выпрямился, глядя почему-то не на Кейт, а на Гейба.

— Сбежать? Я должен этому верить? Я же их видел, там живого места не было!

— Шаман, — сказал Гейб. — Этот, который сбежал, — был шаман, помнишь, как в Конго? Мы не знали.

— Как в Конго? Или как в Косово?

— В Косово нет шаманов.

— А больные исчезают — странно, да? И, конечно, опять дежурил ты.

— Я дежурил, — не выдержал Рон.

Такое он уже видел: одна реплика — и Холловэй пришел в себя. Жаль, не угадаешь, что и когда надо сказать.

— Прикрываешь своего… — он помедлил, выбирая слово, — хм… коллегу, Уизли? Мило.

Встал, обвел их взглядом — всех троих.

— Объяснительную и карточки жду вечером. Уизли, через полчаса на пропускной пункт.

— Джордж, ну зачем? — спросила Кейт прежним, нормальным голосом. — Ты же и так устанешь, куда тебе еще бумаги проверять на ночь глядя?

Но он не ответил, ушел.

— Это что было? — спросил Рон, не слишком надеясь на ответ.

— Старые счеты, — ответил Гейб и выскреб остатки каши. — Не думай. Завтрак неси, все проснулись, наверно.

— А как с Геди? — спохватился Рон. — Кейт, ты же его посмотришь?

— Я всех посмотрю, раз уж они здесь, — кивнула Кейт. — Гейб, пойдем, оформим их как пациентов. По сути-то он прав…

* * *

Рон получил на складе большой армейский термос с лямками, как у рюкзака, на всякий случай задобрил повара завалявшимся в кармане швейцарским франком — тот, разулыбавшись, налил лишнюю порцию каши.

— Завидую вашему аппетиту, месье Уизли, — сказали сзади.

Фарах. Драный Мерлин, только его не хватало.

— Это не мне.

— Но, полагаю, я не ошибся? Я наблюдал за вами…

— Извините, — перебил Рон, опять краснея, как первокурсник. — Дела.

И позорно сбежал.

* * *

Первый его пациент появился только час спустя. Рон уже успел помаяться бездельем, точь-в-точь как в Аврорате, пока ждешь вызова, и устыдиться, глядя на врача-маггла: к тому выстроилась приличная очередь. Рон вспомнил предварительные расчеты — по ним предполагалось полсотни пациентов в день, не меньше, йибир из них хорошо если десятая часть. «Получается, на сегодня уже почти все», — подумал он, сосчитав Геди, старуху и двоих детей.

Врач был незнакомый, по Женеве Рон его не помнил и соваться сразу не стал — мало ли что? Потом выглянул, оценил масштабы катастрофы и все-таки подошел:

— Прошу прощенья, я тут пока отдыхаю… вам не помочь? Меня Рон зовут.

— О, коллега! Спасибо, не откажусь. Я, если что, Стивен, и лучше на «ты».

Английский у него был бойкий, но чем-то похожий на английский Гейба: правда, тот как валуны ворочал, а этот сыпал мелкими камешками, каждый отдельно, но получалось понятно.

— Я буду диктовать, а ты пиши.

Придвинул пачку бланков — к счастью, Рон такие уже видел и с ручкой обращаться умел, хотя пером было бы удобнее, конечно.

— Маад Хавийе, — говорил Стивен. Во лбу его зловеще поблескивало зеркальце с дыркой посередине, на которое с суеверным ужасом косился упомянутый Маад. Фамилий здесь ни у кого не было, и заранее договорились вместо них записывать название племени. — Лет… сколько? — переспросил Стивен у охранника Тараби, который так и остался в переводчиках. — Ну, пусть будет сорок. Трахома обоих глаз, трихиаз, эктропиаз. На прием.

Рон ляпал на одежду бедняги светящуюся наклейку с предварительно наложенным распознающим заклятием и пропускал внутрь.

— Все, перерыв! — сказал вдруг Стивен. — Тараби, amico, принеси-ка нам чаю!

Рон затряс пятерней — пальцы сводило, столько он и в школе не писал.

— Точно, — кивнул Стивен, — экономят на нас, нет, чтобы диктофоны выдать, а потом оформить не торопясь. Твоих-то не было еще?

— Мои уже там, со вчера, — сказал Рон. — Ну, может еще пара-тройка подойдет, не больше.

Доктор Стивен ему понравился — спокойный, но не молчун. Дергаться Рон и сам умел и спокойных людей ценил, вот как Гейба, например. Но что там у Гейба на уме — темный лес, а этот, вроде, простой.

Как чайная ложка, ага.

— У вас правда больной сбежал?

— Правда, — вздохнул Рон. Как отвечать на это, он знал. — Шаман… они, говорят, вообще боли не чувствуют, вот и этот тоже — встал и пошел.

— Да уж, — Стивен шумно отхлебнул принесенного чаю и понравился Рону еще больше. — Африка, что ты хочешь! Вот так вляпаешься — и сиди как дурак.

Рон радостно закивал.

— Но Джорджа тоже понять можно, с его-то анамнезом.

— С его чем?

— Не знаешь? Нашего Джорджи в свое время со скандалом вышибли с профессорской должности в университете за какой-то непорядок — то ли в документации, то ли по части дисциплины, вот он и бдит. Мы же у начальства на особом счету, Джорджу первому достанется, если что, даром что у Бернара у самого такие скелеты в шкафу...

И, не выпуская кружки из рук, высунулся из палатки.

— Н-да.

— Много?

— Не то слово!

Добавил непонятное, длинно и выразительно, и усмехнулся в ответ на Ронову ухмылку:

— Думаешь, ругаюсь? Ничего подобного, просто привычка, вечно бормочу какую-нибудь ерунду. По-русски-то все равно никто не понимает. Вот сейчас, думаешь, я что сказал?

Стивен помедлил, встал в позу и выдал:

— В целой Африке нету грозней Сомали, безотраднее нет их земли! Между прочим, мой земляк написал, сто лет назад.

— Это он наш оазис не видел, — вставил Рон.

— Да видел, наверное, только не до того было. Лично я сначала тоже ахнул, а теперь пригляделся.

Рон кивнул:

— Точно!

— Ну что, работаем? — улыбнулся Стивен. — Следующий!

— Здесь все делом заняты, — продолжал он болтать, целясь лучом фонарика в глаз очередной пациентке. — Потрепаться не с кем… Вот тебя взять — молодой, а тоже серьезный. Молчишь все.

— Кто? — не поверил Рон. — Я? Ты моей маме скажи, вот она порадуется, в первый раз в жизни! И другие тоже всякие есть, вот Софи, например. Знаешь Софи?

— Из аптеки? Видел, но не разговаривал. Познакомишь? Так, пиши: Халган Хавийе, около двадцати лет, предположительно онхоцеркоз обоих глаз, на прием. Следующий!

Мгновение он вглядывался в вошедшего:

— О, похоже, твой клиент. Переводчик нужен?

Рон обернулся, увидел круглую белую шапочку, накидку и посох.

— Похоже, мой. Нет, я сам.

* * *

— Мир тебе. Заходи.

Рон затаил дыхание — поймет или нет?

— Мир тебе.

Человек вошел и встал напротив.

— У тебя болят глаза?

— Я ничего не вижу в темноте. Ты можешь меня вылечить?

— Я запишу твое имя, поставлю специальный знак и скажу, куда идти, чтобы вылечиться, — сказал Рон, изо всех сил стараясь не глазеть на первого принятого им пациента.

Йибир кивнул:

— Хорошо. Скажи, это ты вчера в одиночку отогнал Кори Исмарис?

— Я, — пробормотал Рон и приготовился писать.