Рождественский калейдоскоп (гет)

— …И даже если бы Воландеморт победил, мы бы боролись до конца. Я бы сражалась или стала целительницей, а ты бы перешёл на сторону Ордена и…

— А мои родители?

— Действительно, — она замялась. — Ну, ты мог бы стать шпионом: двойной агент, как Снейп, который закрывает сознание окклюменцией и передаёт ценную информацию.

Малфой хмыкнул.

— Отчаянно и безрассудно — это же так в моём духе.

— Требует хитрости и лицемерия, так что вполне в твоём!

Он с сомнением покачал головой.

— Ну, а если всё было бы хорошо?

— Если совсем хорошо и Воландеморт бы даже не вернулся, мы, наверное, могли бы вместе учиться и даже подружиться. Или стать старостами.

— И жить в одной гостиной?

— Странная идея, — хохотнула Гермиона.

Лукаво улыбнувшись, Малфой подмигнул ей.

— Ну ладно. А если говорить о более позднее времени? Что-то после Хогвартса, после войны?

— Раскаявшийся Драко Малфой?

— Мы можем пофантазировать.

— Не знаю, — Гермиона передёрнула плечами. — Встретились бы в Министерстве или в Святом Мунго.

— Или в библиотеке.

Она махнула на него рукой.

— Или в любой кофейне. Представь: поссорились из-за того, что не поделили столик.

— А после я бы купил тебе черничную булочку и загладил бы этим вину.

Гермиона расхохоталась.

— Ну, или я стала бы великой ученой, а тебя назначили бы моим телохранителем, потому что ты зарекомендовал себя как отличный аврор. Или я бы пришла к тебе в дом по какому-то министерскому поручению… Нейтрализовать тёмные артефакты, например. Или просто потому что мне взбрело бы в голову наладить связи.

— Или ты могла бы стать моей тайной любовницей, — в тон ей продолжил Малфой. — Мой идеальный чистокровный брак служил бы яркой обложкой, а под ней…

Гермиона яростно помахала руками, запротестовав:

— Я?! Скорее ты был бы моей тайной, потому что твоё прошлое не вязалось бы с моими намерениями занять министерское кресло.

Закинув голову, Малфой расхохотался.

— Ладно, Грейнджер, это, пожалуй, уже чересчур. Твоё воображение всегда не имело границ, но всё же… — Улыбка всё не сходила с его лица, когда он покачал головой и несколько собрался. — Мы в конце концов в рождественской истории. Автору не нужны перемещения во времени, стёртая память, жуткий слоуберн…

— Но все любят слоуберн, — возразила она.

— Не в этот раз. Надо бы обойтись без долгих арок исцеления и искупления, без бесконечных перипетий на пути от врагов к возлюбленным…

— Возлюбленные — это мы?

Он быстро кивнул, не прерываясь:

— …И никакой жестокости. Я не буду насиловать тебя…

Гермиона вскинула брови.

— …И ты меня тоже не будешь.

Она хихикнула.

— Нам бы просто поцеловаться, ты прижмёшься ко мне, я постараюсь не задохнуться в твоих волосах… — Она несильно стукнула его, но Малфой ловко увернулся, благо зелёный диван, где они сидели, позволял. — И мы пожелаем друг другу счастливого Рождества.

— И всё? — скептически уточнила она.

— И отличного Нового года, — добавил Драко и пододвинулся к Гермионе, наклонившись к её лицу. — Как думаешь, справимся?

Она пожала плечами.

— По крайней мере, давай начнём с поцелуя — а дальше разберёмся.