Простой диагноз — смерть | A Simple Case of Death (гет)

Примечания:

Примечание автора:

Похоже, мы находимся на финишной прямой. Эта глава несколько романтична, но я постаралась соблюсти баланс с экшеном и тонной сарказма, так что каждый сможет найти что-то по вкусу! Как всегда, мне очень важна обратная связь, и я жду ваших мнений!

— Я должен был догадаться, что найду тебя здесь.

Гермиона подскочила и чуть не уронила антикварный врачебный чемоданчик, который взяла со стола.

— С-с-с-северус! — запнулась она, будто пойманная за чем-то противозаконным.

— Ты несомненно осведомлена о том, что более не являешься студенткой, а я — не преподаю, так что, даже если бы я хотел наказать тебя за то, что ты проникла сквозь мои защитные чары, я не смог бы снять очки с Гриффиндора. Хотя я не особенно удивлён, что ты снова оказалась там, где тебе строго запрещено находиться, — я практически впечатлён подобными навыками. В конце концов, тебе удалось снять чары и, судя по всему, проделать приличную работу по копированию моей магической подписи и установке повторной защиты, а затем попасть в кабинет директора за сколько… пятнадцать минут? — уточнил Снейп, улыбнувшись и изогнув бровь.

— Только практически? — фыркнула в ответ Гермиона. — Это была защита четвёртого уровня, которая меняет ключ каждый раз, когда чертишь неверную руну! Но ты ведь и сам это знаешь, поскольку именно ты её накладывал!

— Совершенно верно.

Его ухмылка трансформировалась в некое подобие искренней улыбки, хотя она выглядела несколько необычно на желтоватом, испещрённом морщинами лице. Очевидно, Снейп не привык улыбаться. Но по румянцу, который расползся по щекам улыбнувшейся в ответ Гермионы, было ясно, что она воспринимает это как очень серьёзный комплимент.

Долгое время они просто смотрели друг на друга и молчали. Немного покачав головой, как будто сбрасывая с себя чары, Северус кашлянул, и его взгляд скользнул по комнате в поисках новой темы для разговора.

— На побегушках у нашего несносного маггловского доктора? — неловко поинтересовался он, сосредотачивая взгляд на чёрной медицинской сумке.

— Всё, чтобы избавиться от этого ублюдка, — буркнула Гермиона. — Кстати, что на тебя нашло, что ты наложил чары стазиса на пухохреньку? Он не смог осмотреть чёртову животину и чуть не обвинил меня в ускорении магического апокалипсиса!

— А ты, конечно, восприняла это всерьёз, не так ли? — разочарованно вздохнул Северус.

— Люди умирают! Это не просто игра в кошки-мышки для вас с этим придурком! — раздражённо ответила Гермиона, едва сдерживая слёзы. — Так что да, я сняла заклинание, чтобы он мог хоть что-то сделать! Я не могу больше бесцельно сидеть и смотреть, как мои друзья умирают!

— Ты думаешь, что ничего не сделала? Не смеши меня! Без твоей помощи сотни... нет, тысячи... погибли бы, и мы бы даже не узнали, что они страдали от той же болезни!

Северус скривился, когда понял, что повысил голос, но так и не сумел скрыть полного недоумения от её слов.

— Ты имеешь полное право потешаться, потому что я смешна. И практически бесполезна, — пробормотала Гермиона, потупившись. — Кто угодно может помешивать зелья. Кто угодно может быть сиделкой для кучи тел, лежащих неподвижно в медицинском крыле… вообще кто угодно.

Прежде чем кто-либо из них осознал это, Северус сократил оставшееся между ними расстояние и положил руку на плечо Гермионы. Удивлённое выражение его лица подсказало ей, что Снейп не планировал этого делать, но всё же он не убрал руку, а Гермиона не отстранилась от прикосновения.

— Ты тёплый, — сказала она, закрыв глаза и наслаждаясь первым бережным касанием, которое почувствовала за очень долгое время.

— Ты будто удивляешься, — ответил он тихо.

— Я всегда мёрзну. Даже согревающие чары и многослойная одежда не помогают, — с горечью поделилась Гермиона, немного открывая глаза и смущённо поднимая взгляд на Северуса. — Слушай, я чувствую себя сумасшедшей. Жалуюсь на холод, когда люди болеют и умирают. Я правда веду себя как идиотка.

— Это не из-за температуры, верно? — предположил он, и Гермиона услышала лёгкий тремор в голосе, как будто он знал, о чём она говорит.

— Нет, не из-за неё, — согласилась она грустно. — Во время войны было так же. Ни единого безопасного места, чтобы отдохнуть, а когда я не могу чувствовать себя в безопасности, я не могу контролировать теплообмен. Вот почему мне так комфортно от твоего тепла. Кажется, прошла целая вечность, с тех пор как я могла расслабить челюсть, чтобы зубы тотчас не начали стучать от холода.

— Я рад, что ты находишь моё прикосновение... утешающим, но должен признаться, что я тоже страдаю от подобного... недуга. К сожалению, я тоже никогда не мог найти от него постоянного средства, — поделился в ответ Снейп. Он поднял вторую руку и положил её на другое плечо Гермионы — и тут в его голосе прорезалось любопытство, а глаза полезли на лоб: — Но… почему… как?…

— Что случилось? Что не так? — обеспокоенно воззрившись на него, спросила Гермиона.

— Я не совсем понимаю, почему так, но... — Северус поднял голову и напряжённо посмотрел в глаза Гермионы. — Почему-то, когда я кладу ладонь тебе на плечо... я больше не чувствую холода.

— Я знаю, что я говорила о нас… о том, что нам нужно… держать дистанцию, пока всё это не закончится… но… — Гермиона замолчала, зачарованно поднимая руку и нежно поглаживая бледную щеку Северуса, восхищённая мягким, тёплым ощущением его кожи под ладонью.

Северус вздрогнул от прикосновения, но не от холода, и отвернулся от Гермионы. Он больше не мог выдержать её взгляд.

— Посмотри на меня, Северус. Пожалуйста. Посмотри на меня, — прошептала она, и он не смог отказать.

И когда Гермиона заставила его наклониться, пока нос Северуса не коснулся её собственного, стало совершенно ясно, что должно было произойти. Снейп не мог оторвать от неё глаз.

Когда Северус, наконец, сделал над собой усилие, чтобы вдохнуть, и пришёл в себя, он с облегчением понял, что все картины в кабинете директора опустели, включая портрет Дамблдора. Воздух в комнате накалился, и они оба задыхались, раскрасневшиеся от разделённых эмоций.

Впервые в жизни Северус Снейп не проклял день своего рождения.

* * *

А вот Грегори Хаус был в шаге, чтобы не проклясть день своего рождения. Настроение окончательно испортилось, потому что он уже в четвёртый раз перебирал ошмётки вонючей оранжевой шерсти пухохреньки. До этого он проводил некропсии животных в университете, а также тогда, когда резал чью-то кошку (почившую год назад, конечно, — он же не был настолько чудовищем), чтобы решить особенно сложный случай, когда пациенту с каждым днём в госпитале становилось всё хуже, так что этот случай едва ли можно было назвать дебютом.

— Где, чёрт возьми, эта зараза? — заорал Хаус в пустоту комнаты и выпучил глаза, зацепившись мыслью за подобную ситуацию, произошедшую ранее только с человеческим пациентом.

Может быть, этот случай имеет куда больше общего с той девушкой и её крайне труднодоступным клещом.

— Так-так, — пробормотал Хаус, разворачивая мёртвое существо и пытаясь прикинуть на глаз его анатомию. — Где у тебя... твоя хрень, маленький ты шерстяной негодник?

— Вижу, что твоё исследование продвигается неплохо, — раздался насмешливый голос у двери.

— Снейп, — припечатал Хаус, — скажи своей ассистенточке…

— Она не моя ассистентка, — угрюмо бросил тот, скрестив руки на груди.

— А по твоему виду и не скажешь, — ответил Хаус ехидно, и чёрная палочка мгновенно взлетела к его адамову яблоку.

— Только дай мне повод, — прошипел Снейп угрожающе, — потому что, поверь мне, я пытался избавиться от раздражения из-за твоего возмутительного поведения весь день.

— Ладно! Прости! Ты действительно не в духе. Я так понимаю, твоя теория заговора не оправдала себя?

— Ты даже не представляешь, — особенно нервирующе ухмыльнулся он (хотя Хаус никогда не признался бы в том, что его проняло).

— Да бро-о-ось, — отмахнулся от палочки Хаус, чтобы дать доступ кислороду, — и где твоё чувство юмора?

— Поговаривают, что у меня его нет, хотя я должен признать, что мне доставляет некоторое удовольствие заставлять тебя нервничать, так что продолжай вести себя как тупой болван, если этого ты и добиваешься, — ответил Снейп кисло, убирая древко обратно в складки мантии. — И это ещё один повод прекратить относиться происходящему как к стендапу в местном пабе и заняться настоящей работой.

Он грохнул чёрный медицинский чемоданчик на стол.

— Я крайне надеюсь, что ты не собираешься опять отвлекаться на панчлайны про свой образец, — недовольно предупредил волшебник, изогнув бровь.

— Ладно, ладно, сестра Рэтчед, — проворчал Хаус, — Пока ты здесь, мог бы снова обезболить магией ногу — я был бы очень признателен. Боль такая, будто я рожа…

— Не вздумай заканчивать фразу, если хочешь, чтобы нога перестала болеть, — оборвал его Снейп, испепеляя взглядом.

Хаус вскинул руки в знак поражения.

— Ладно-ладно, не кипятись! Давай своё заклинание — я не могу нормально думать от боли!

— Так-то лучше, невыносимый ты ублюдок, — согласился Снейп, снова доставая палочку. — Прошу! А теперь поделись своими успехами.

— Я был на полпути к грандиозному открытию, пока ты меня не прервал, знаешь ли! — рявкнул Хаус.

— Да ну? — с нескрываемым скепсисом протянул Снейп, прислонившись к дверному косяку и скрестив руки на груди, чтобы подчеркнуть своё недоверие. — А можно поподробнее?

— Некоторое время назад у меня была пациентка, — начал Хаус, задумчиво прищурившись. Затем он полез в сумку и вытащил пару длинных пинцетов. — Иммунодефицит после пересадки сердца. Постоянно болела без очевидных причин. Сначала мои миньоны подумали… ну, не буду утомлять тебя их догадками, это неважно, потому что они ошиблись. На самом деле...

Хаус умолк, перевернув существо и приблизив своё лицо к определённой области, которая в целом не отличалась от остального тела. Он аккуратно отделил часть шерсти и с помощью пинцетов осторожно, но плотно её ухватил, а затем потянул в разные стороны.

— На самом деле, её парень, желая поиграть в Ромео и Джульетту, пробирался через травянистое поле, заражённое клещами, — самодовольно ухмыльнулся Хаус, — и никем не замеченный мелкий подлый паразит решил превратить их рандеву в тройничок.

Он гордо поднял жирное, искусственно увеличенное насекомое.

— Как я и обещал, — хвастливо заявил Хаус, — твой переносчик. Старая добрая сифонаптера, также известная как обычная блоха, любит самые тёплые места своих хозяев, чтобы попить кровушки, включая отверстия, такие как... какой там верный термин? А, да. Пещера наслаждений. Так что наслаждайтесь… товарищи.

Снейп против воли хохотнул, услышав игру слов. Неважно. Он всё равно собирался подпортить триумф Хауса.

— К сожалению для тебя, — злорадно блеснув глазами, начал он, — похоже, поздравления откладываются. По крайней мере, мы оба оказались правы. Дело в том, что у нас действительно есть проблема с паразитами, но ног у них поменьше.

— Что ты имеешь в виду? — помрачнев, спросил Хаус, и Снейп восторжествовал внутри.

— Это значит, — пояснил он, презрительно изогнув губы, — чтобы решить блошиную проблему, сначала нужно поймать жука покрупнее.

— Правда что ли? — рыкнул Хаус, роняя блоху на стол с убийственным выражением лица.

— О да-а-а, — удовлетворённо протянул Снейп, — но свою блоху сохрани. Я использую её для... заготовок. Думаю, настало время показать нашему маленькому претенденту на звание чумного доктора, что из собаки блох не выколотишь.

Оба мужчины зловеще ухмыльнулись друг другу — ведь наконец появился какой-то общий враг, и они решили, что пришло самое время отомстить.

* * *

Ардетт Эртеннель никто в здравом уме не назвал бы привлекательной. Было в ней что-то... ну... совершенно непримечательное, и она только поддерживала этот эффект. Её радовал тот факт, что взгляды окружающих как будто скользили мимо неё, как если бы она стала одним из молчаливых привидений Хогвартского замка. Это было почти так же великолепно, как иметь мантию-невидимку. Окружающие, конечно, помнили её имя, но помимо этого Ардетт казалась просто безликой волонтёркой-медсестрой.

Никто до сего момента не докопался до правды, и, когда Ардетт достигнет своей цели, она спрячет оставшиеся концы в воду. В конце концов, ей прекрасно известно, что лучше не оставлять потенциальных свидетелей, а эпидемия — идеальное прикрытие для подобных дел. Никто не заметит ещё несколько летальных исходов из-за болезни, особенно когда она начнёт распространяться за пределами магической Британии и убивать чистокровные роды по всему миру. Конечно, Ардетт приготовит антидот, чтобы спасти самых богатых клиентов от ранней смерти. Несметные богатства окажутся в её руках, и никто не сможет помешать Ардетт достичь своих целей.

Безумный хохот был не в её стиле, но чувствовала себя Ардетт совершенно окрылённой.

— Кхм-кхм! — захихикала она с важным видом, потирая руки.

Она вспомнила, как всё начиналось: всё было на самом деле очень-очень просто. Чжоу Чанг было достаточно легко завербовать, а Грегори Гойл… Что ж, он не блистал умом и в лучшие времена. И потому план претворялся в реальность поистине удачно.

— Так это была ты! Северус спрашивал меня о тебе, и только когда я действительно начала об этом думать, я поняла, что на тебе чары незаметности, что выглядит весьма подозрительно. И затем я подумала ещё раз и осознала... единственным очевидцем проявлений симптомов ещё до прихода Чжоу... была ты.

Обвинение прозвучало неожиданно, но Ардетт не занервничала. Закатив глаза, она развернулась, чтобы взглянуть на женщину позади.

— Гермиона Грейнджер, — отметила она спокойно, доставая свою палочку. — Я должна была предвидеть, что если кому и под силу раскрыть мою маленькую аферу, так это тебе. Должна сказать, твои смешные гриффиндорские приёмчики — сломя голову нестись одной навстречу опасности — практически гарантируют мой успех. И в этот раз у тебя не будет шанса позвать своих мелких друзей-полукровок.

— О чём ты говоришь? — напряжённо произнесла Гермиона, краснея от ярости и недоумения и продолжая держать палочку наготове. — Ты сумасшедшая, если думаешь, что я позволю тебе уйти, пока не отдашь лекарство. Это клятва целителя — не навреди!

Ардетт злобно усмехнулась, взмахивая палочкой и насылая заклятие желеобразных ног, от которого Гермиона была вынуждена отскочить.

— Тогда прекрасно, что я не целитель, потому как я намерена навредить — и весьма сильно! Всё ради общего блага, конечно! Чистокровным родословным не повредит подрезать пару веток, а я, скромная садовница, конечно, соберу все почести, пока недостойные будут прозябать на обочине моего успеха, — похвасталась она, резво вычерчивая палочкой в воздухе несколько режущих заклинаний для кудрявой ведьмы, и победно улыбнулась, когда одно из них достигло цели и отхватило прядь волос Гермионы. — Мелкие грязнокровные сучки, как ты, недостойные зваться волшебницами, не поймут всей изящности переплетений моего гениального плана. Твой крошечный умишко просто не сможет объять его.

— Заткнись и сдавайся! — крикнула Гермиона в ответ. — Люди умирают из-за тебя!

— Так в этом и суть, дорогуша! — просияла Ардетт, отправляя в сторону Гермионы уже заклятия закипающей крови, и захохотала, когда одно из них попало в плечо, заставив Гермиону заскулить от боли.

Гермиона выставила защитный купол и ответила заклинанием полного паралича, зажимая рану, но промазала на пару дюймов, когда Ардетт по-лягушачьи отпрыгнула в последний момент.

— Кого-то ты мне очень напоминаешь… — запыхавшись, пробормотала Гермиона, — кого-то крайне неприятного, кто был одержим отвратительными кошачьими мисками и розовым цветом.

— Ты тоже напоминаешь мне кого-то, — ответила Ардетт, безумно ухмыльнувшись. — Возможно, одного мёртвого директора? Авада Кедавра!

Гермиона нырнула вбок и упала на землю, когда смертельное заклятие пронеслось там, где всего мгновение назад была её голова.

— Кхм-кхм, не честно! — взбешённо буркнула Ардетт. — Перестань уворачиваться!

Гермиона хотела что-то ответить, но стремительное падение на каменный пол выбило из неё дух, и, пока она изо всех сил пыталась втянуть в себя воздух, противная, толстая молодая женщина всё приближалась и приближалась.

— Т-т-ты не... — прохрипела Гермиона.

— Что? «Сможешь скрыться?» — усмехнулась Ардетт, становясь похожей на одну весьма печально известную директрису из гермиониного прошлого. — Ах, но видишь ли, я уже это сделала.

Гермиона подняла палочку, собираясь истратить последние силы на невербальное заклинание, но Ардетт пнула руку носком розовой лакированной туфли, и палочка Гермионы отлетела к дальней стене.

— А теперь, дорогуша, будь добра помереть и перестать вставлять мне палки в колёса, — зарычала Ардетт, приставив кончик палочки к лбу Гермионы. — Ав...

Но закончить формулу заклинания она не успела — Ардетт резко откинуло назад из-за того, что ковёр под ней кто-то дёрнул. Приземлившись на задницу, она выругалась и тут же потеряла палочку, пришпиленная в форме звезды к холодной каменной стене.

— Сомнительное решение — проворачивать свои тёмные делишки на территории Хогвартса, — прозвучал насмешливый голос в начале коридора.

Гермиона взглянула вверх и чуть не всхлипнула от облегчения.

Снейп стоял, практически перегородив проход полами чёрной мантии и направив палочку в спину Ардетт.

Неподалёку Хаус с широкой ухмылкой держал в руках конец длинного плетёного ковра.

— Всегда хотел это попробовать, — прокомментировал он.

Снейп фыркнул и закатил глаза.

— Мы пришли так быстро, как только могли, — спокойно объяснил волшебник. — Обнаружилась пара... проблем... которые нужно было решить. Получилось бы очень неудобно, если бы ваша мелкая разношёрстная кавалерия появилась и испортила нам всё веселье, верно, Долорес Амбридж?

— Кхм-кхм! — Ответить нормально Ардетт мешало то, что её лицо оказалось неудобно прижато к стене, и она, борясь с чарами, попыталась повернуться. — Я не знаю, о ком вы говорите! Я — Ардетт Эртеннель, а не какая-то там Амбридж.

— Хватит ломать комедию, — равнодушно произнёс Снейп. — Хаус, найди её палочку и отдай мне.

— Нет! — закричала Ардетт. — Ты не посмеешь!

— Если вы не желаете отвечать на мои вопросы, я не вижу смысла продолжать спор, мадам, — с иронией продолжил Снейп.

— Только если ты выполнишь своё обещание, — раздражённо сказал Хаус, приближаясь к палочке Ардетт. — Я тебе не мальчик на побегушках.

— Сильно сомневаюсь, что кто-то когда-либо сможет принять тебя за работника сферы обслуживания, — ответил Снейп и улыбнулся краешком рта, услышав, как Гермиона подавила смешок.

Та наконец отдышалась и встала на колени. Невербально призвала палочку. С третьей попытки она наконец полетела к Гермионе, и та поймала древко, поднимаясь на ноги и направляя его кончик в спину Ардетт.

— Гермиона, я рад, что вы в безопасности.

Она повернулась и робко улыбнулась.

— Но, — более строго продолжил Снейп, — я должен сказать, что из всего разнообразия идиотских поступков, которые вы когда-либо совершали, это, должно быть, самый идиотский. Она чуть не убила вас, потому что вы просто должны были пойти за ней в одиночку и попытаться всех спасти!

Гермиона открыла рот, чтобы ответить, но не смогла вымолвить ни слова, заметив, что суровый маггловский доктор наклонился подобрать палочку, откатившуюся к стене справа.

— Не замечал, что ваши магические палочки-выручалочки выполнены в самом уродливом оттенке фиолетового, который я когда-либо видел! — усмехнулся Хаус, поднимая палочку дирижёрским жестом.

— Хаус, нет! — закричала Гермиона, но было уже слишком поздно.

Снейп повернул голову как раз вовремя, чтобы увидеть, как Хаус машет палочкой из стороны в сторону, как будто дирижируя симфонией. Ярко-фиолетовые искры вылетели из конца древка и громко взорвались о стену, наполняя коридор густым чёрным дымом в виде больших змей. Снейп вскрикнул от неожиданности, когда одна из них врезалась в него и обвилась вокруг груди, заставив отвести палочку от Ардетт и защищаться.

Гермиона наколдовала порывы ветра в коридоре, чтобы рассеять вонючий дым, но опоздала.

Их пленница сбежала.

— Это была одна из новых фальшивых палочек Джорджа, — проронила Гермиона, глубоко дыша. — Я бы узнала этот яркий оттенок фиолетового где угодно.

С отвращением Снейп испарил фальшивую палочку и стряхнул пепел со своей мантии, которая, по счастью, имела тот же чёрный цвет. Но дым, к сожалению, попал ему и в лицо, что сделало Снейпа похожим на очень высокого и мрачного трубочиста.

— Я даже не заметила, когда она подменила палочки, — продолжила Гермиона, пораженчески опустив голову. — Опять всё продолбала, да?

— Замени «дол» на «е» и получишь более точное выражение, — предложил Хаус, стряхивая с себя сажу.

— Заткнись, или я тебя заткну. Не тебе что-то высказывать после последнего проявления абсолютной тупости, — упрекнул его Снейп, получив в ответ закатывание глаз.

— Как я, по-твоему, должен отличить настоящую палочку от фальшивой? — ответил Хаус, пожав плечами. — Они все выглядят для меня как подделки!

Гермиона раздражённо застонала.

— Чисто логически я знала, что делаю! — сказала она, нервным движением наматывая на палец прядь длинных непослушных волос. — Но нет, спустя годы игры в прятки с ощущением, что ты единственная в этом замке компетентна...

— Кхм, — перебил её Снейп, громко прочистив горло.

— Кроме вас, конечно, — смутилась Гермиона. — Хотя без карты Мародёров и мантии-невидимки ваши шансы были невелики, верно?

— Я вполне справился.

— Мы не можем просто ждать здесь, пока эта гадюка снова покажет личико. Даже она не настолько глупа, чтобы продолжать этот маскарад, — приуныла Гермиона. — Но я без понятия, куда она исчезла.

— А это, — ответил Снейп с усмешкой, — меньшая из проблем. Следуйте за мной.

Они направились к лестнице и начали подниматься по ступенькам.

— Профессор, могу я задать вопрос? — озадаченно поинтересовалась Гермиона.

— Да?

— Почему мы направляемся в приёмный покой?

— Потому что я считаю, что мадам Помфри заслуживает шанс помочь поймать волка в шкуре целителя, который уже чересчур долго отравляет нам жизнь.

На лице Гермионы мелькнула улыбка, и девушка ускорилась. Как хорошо, что ей не пришлось пойти по стопам Ардетт в этих её розовых туфлях, потому что в ярости мадам Помфри по-настоящему навевала ужас.

— А что насчёт меня? — заныл Хаус. — Неужели я не могу участвовать в представлении?

— Конечно можешь, — съюморил Снейп, доставая из кармана мантии брезентовый мешок. — Нам понадобится ломовая лошадка.

— Мне не понравится, да? — пробормотал Хаус, с мрачным выражением лица поймав мешок.

— Напротив, доктор Хаус, — ответил Снейп, насмешливо скривив губы, — неприятности планируются только для Долорес Амбридж.

— Что?! — в ужасе воскликнула Гермиона.

— Вы, должно быть, заметили сходство, — продолжил Снейп, — хоть она и осилила довольно высокий уровень трансфигурации, чтобы изменить свой облик, но платье и каблуки не превратят жабу в принцессу. Во время Второй Магической войны Тёмный Лорд пытался заставить одного из своих Пожирателей смерти жениться на ней, чтобы лучше следить за кабинетом, где хранился крестраж, но никто не согласился даже под угрозой Круциатуса. Не будем же заставлять нашу дорогую мадам Помфри ждать.

Гермиона решительно кивнула, и Хаус почувствовал странную энергию, исходящую от кудрявой ведьмы, — почти как статическое электричество, только сильнее. Волосы на руках встали дыбом, как перед грозой, и Хаус боязливо отступил.

— Напомни-ка, почему ты её любишь? Она же нагоняет такого страху, — шепнул он тёмному волшебнику, который только громко фыркнул в ответ.

— Да. Да, она такая. Но с другой стороны, почему ты удивляешься, зная, как могу нагнать страху я? — мечтательно спросил Снейп и усмехнулся при виде шокированного выражения на лице Хауса. — Тебе действительно стоит увидеть своё лицо сейчас, Хаус. Просто бесценно. Я почти жалею, что у меня нет маггловской камеры, чтобы увековечить тебя, лишённого дара речи.

— Я не лишился дара речи... Я просто ожидал злобного сарказма, а не... ну, честности, — покачал головой Хаус. — Что ж, поздравляю. Может быть, когда всё это закончится, вы сможете купить себе дом с привидениями и заставлять друг друга выпрыгивать из штанов хоть до самой смерти.

— О, господи, Хаус! — пронзительно вскрикнула Гермиона. — Я услышала достаточно безвкусных бредней!

— Что я сказал? — спросил он у Снейпа, когда она, чеканя шаг, направилась в кабинет Помфри.

— Ты в курсе, что в изначальной версии речь о трусах, а не штанах? — ехидно усмехнулся Снейп, изогнув бровь.

— М-м-м... теперь в курсе! — нашёлся Хаус, пожав плечами. — Вау, первый раз, когда я оскорбил кого-то сильнее, чем планировал.

— И я уверен, что не последний, — с глубоким раздражением вздохнул Снейп. — Не помнишь, почему я ещё не превратил тебя во что-нибудь съедобное?

— Так себе идея. Я и так безвкусен, — ухмыльнулся Хаус. — В лучшем случае я буду чертовски кислым и в придачу гнилым изнутри.

— Верно, — ответил Снейп, — Но по крайней мере банан не будет бесить меня до чёртиков.

— Ты, очевидно, никогда не пробовал бананы в сестринской учебного госпиталя Принстон-Плейнсборо, — умудрённо припечатал Хаус.

Снейп фыркнул.

— Следуй за мной. Тебе надо будет унести в этом мешке кучу всего.

Взметнув полами мантии, он резко направился к задней части приёмного покоя и через двойные двери, ведущие на склад.

— Господи, зачем нам все эти вещи? — буркнул Хаус, едва справляясь с весом припасов, сгружённых в большой мешок за считанные минуты.

— Как я полагаю, созданием и распространением смертельную заразы Долорес Амбридж объявила войну магическому миру. Как исполняющий обязанности директора, я решил сделать так, чтобы она получила желаемое, — торжественно объявил Снейп.

— Мадам Помфри готова, — крикнула Гермиона от двери. — Как у вас дела?

— Кажись, неплохо, — отозвался Хаус. — Но я думаю, что вашему профессору нужно упаковать в мешок ещё и раковину, поскольку он, очевидно, недостаточно тяжёлый.

— О, хватит жаловаться, — парировала Гермиона. — Вам ведь нравится быть частью заварушки. У вас вечно дёргается левый глаз, когда вы стараетесь изо всех сил сделать вид, что испытываете неудобства.

— Как ты об этом?… — удивился Хаус, но Гермиона выскользнула из комнаты, прежде чем он успел закончить вопрос.

— Как ты и сказал, «нагоняет страху», — усмехнулся Снейп, завязывая верх придерживаемого Хаусом мешка.

— Ладно уж, — ответил Хаус. — Поймаем этого вашего маньяка-геноцидника!

— Я бы не смог выразиться лучше, — хмыкнул Снейп.

Они с Хаусом повернулись и направились обратно к входу в приёмный покой, сосредоточенные на предстоящем неприятном деле.