Неправильно... или? (версия 2.0) (гет)

— Белое небо, желтое солнце, черный прицел...

Пусть будет завтра, все, что нам надо — мир на Земле.

Белое небо, желтое солнце, жизни взаймы...

Пусть мир вернется, пусть мир проснется пусть будем мы!

Я по привычке сидела прямо на полу неподалеку от рабочего места Окрена, впрочем, сейчас не отвлекая саларианца от работы. Вместо этого занималась тем, что слушала отрытую на просторах экстранета музыку одной из любимых в свое время групп. Классно, что во многом этот мир напоминал мой собственный, по крайней мере, обнаружить «привет из прошлого» в виде любимой и привычной музыки было очень, очень приятно. Такого рода песни были приятной и значительной частью моей жизни, лишиться которой было намного сложней, чем всего остального.

Да, знаю — это звучит как минимум глупо: не тосковать по людям, оставшимся в прошлом, по знакомым с детства улицам и природе родного края, вместо этого сожалея только о плейлистах, оставшихся в плеере, отданном «на хранение» Андерсону.

Но со мной почему-то было именно так. С другой стороны — а было ли у меня там, в прошлом, что-то, о чем стоило скучать? Для кого-то особое значение имеет родня. Мать, отец, всякие там бабушки-дедушки… Но с родителями у меня отношения и при жизни в родном измерении не шибко-то складывались: биологический отец по понятным причинам воспринимался исключительно как банкомат, к которому можно было, наступив на горло собственной гордости, обратиться за помощью, когда надо было срочно дать денег в институт или же какое-то время приходилось обходиться без работы. Мать же… Ну, думаю, по таким «мамам» будут скучать только мазохисты. Бабушка… С людьми такого возраста… Может, интуитивно к ним стараешься не привязываться, чтобы не было больно и плохо при разрыве, когда их не станет. Конечно же, мне ее не хватало здесь — было бы здорово обратиться к кому-то за советом или рассказать о проблемах, абсолютно не боясь, что сказанные тобой слова будут использованы против тебя или разглашены третьим лицам. Но все-таки… Нет, это была не та всепоглощающая любовь, которую внучки испытывают к своим бабушкам. Уж не знаю, то ли это я такая дефективная, то ли вообще эта «любовь в семье» является самой большой ложью в истории человечества, но даже по тем родственникам, с которыми у меня были хорошие отношения, я не шибко скучала.

Друзья? Ха-ха-ха. С учетом того, что общение с большей частью этих друзей проходило в последнее время по интернету из-за их учебы и работы в других городах… Может быть, я просто умею отпускать от себя людей и события?

Моря первое время не хватало — это да. Жаренных на костре мидий, запаха прелой хвои, маринованных «мышат» и рева лодочных моторов. Но и этим ощущениям была найдена вполне достойная замена. Холод стекла, за которым простиралась на многие километры вдаль пустота космического пространства, неудобный узкий подоконник, на котором можно было за десять минут отсидеть все мягкие места, но с которого меня нельзя было выгнать часами. Щелчки застегиваемых креплений комбинезона, который за это время словно стал второй кожей. Смешки турианцев и их причудливые татуировки, стрекот Окрена и скорость, с которой он умудрялся вводить команды в консоль управления симулятором… А может, дело не в том, что я не умею скучать, а в том, что просто не успеваю это делать?

Нажимаю на инструментроне кнопку повтора. Проигрывается запись нашего с Азеком последнего поединка. Пожалуй, не стоит говорить Кларку, что он в чем-то прав в своих выводах — я действительно изучаю предполагаемых противников, стараюсь понять их методы и приемы ведения боя, а также по возможности обучиться этому сама. Вот только вся загвоздка в том, что турианцы, Окрен, технари и офицеры СБ прекрасно осведомлены об этом. Голозапись поединков может просмотреть любой желающий и не только своих боев, но и тех, что проводили противники. Что мешает тому же Кларку «стырить секреты» у меня, переписав информацию о боях, тактике и стратегии, предпочитаемых умениях… И почему он этого до сих пор не сделал, хотела бы я знать?! На данный момент записями всех боев, как своих, так и чужих, кроме меня обзавелись все турианцы, Эрика и Кайден. Ричард с Райной предпочитали вопросами построения схем боя не заморачиваться вовсе, видимо, их примера придерживались и остальные мои соотечественники.

Так почему именно они, не делающие ровным счетом нихуя, высказывали столько претензий ко мне? Вот это всегда и бесило.

Небольшой удар по плечу прервал отвлеченные мысли, которыми сопровождался просмотр «кино». Подняв голову, обнаруживаю над собой Тейли, которая жестом показывает мне, чтобы я убрала наушники. Подчинившись, встаю с пола и в ожидании смотрю на азари.

— Драться пойдешь? — спрашивает она меня.

— Угу, — я сворачиваю запись (потом досмотрю) и уточняю условия. — Стрельба, биотика, прятки, догонялки?

— Фора тебе двадцать секунд и молись Богине, что не найду.

— Окей, гугл, выучить молитву за двадцать секунд, — хмыкнула себе под нос я, подходя ко входу на полигон и дожидаясь заветной сирены.

— Тейли, Малая, давайте на седьмой участок, — сообщил нам Окрен.

Так, значит, пока он все настроит запустит, мы как раз дойдем. Тут минуты три пути как раз. Странно, кто же зарезервировал первые шесть секций? Хотя, скорей всего, турианцы со своими плановыми боями. Или СБшники развлекаются в часы досуга.

Взвыла сирена, я кинулась вглубь на этот раз складского помещения, стремясь найти укрытие до того, как К'Ваос отправится по моему следу.

Вообще — в программу непосредственно нашего обучения на Адегоне такие тренировки не входили. Об этом Тейли прямолинейно сказала мне в первый же «нестандартный» тренировочный день. Впрочем, азари тут же добавила, что будь у остальных желание научиться чему-то новому, не входящему в «стандартную программу», она бы занялась и ими, но раз таковое желание возникло только у меня… В общем, сейчас нами отрабатывалась тактика «если не можешь пойти на врага напрямую — спрячься, дабы застать врасплох». В результате таких тренировок на «Вершине» мой арсенал стал богаче на пару неизвестных ранее биотических фокусов, развилась дополнительная внимательность и были получены кое-какие сведения, касающиеся определенных боевых ситуаций.

Все-таки, Тейли представляла собой настоящий кладезь всевозможных трюков и фокусов. Даже представить не могу, где именно она могла всему этому обучиться и почему первой предложила этому научить меня… Казалось бы, именно личности вроде нее должны больше всего бояться «зелени», которая может «стырить секреты», но вот незадача — именно она, капитан Нейр со своими ребятами и большинство местных СБшников охотно делились знаниями и умениями с адегоновскими стажерами и друг с другом. Парадокс, мать его эдак!

Забравшись на ряд ящиков, я оценила обстановку и приняла единственно верное в данной ситуации решение — подпрыгнула, помогая себе биотикой, и повисла на кронштейне, к которому крепился потолок. С учетом того, что толщина этой железяки чуть больше моей ширины, скрыть она должна меня просто идеально. Правда, неизвестно, как долго я выдержу в диагональной позиции, да еще и ногами вверх. Конечно же, можно было расположиться более удобно, но в этом случае осмотр местности подо мной был бы сопряжен с определенными неудобствами.

— Восемнадцать, девятнадцать, двадцать. Кто не спрятался, я не виновата — издевательски пропела К'Ваос с противоположной стороны помещения.

Я затаилась, выжидая нужный момент. Мне нужно только дождаться, пока она окажется прямо подо мной и тогда…

Впрочем, насчет мифического «и тогда» у меня никаких особых надежд не было — во все прошлые тренировки, когда я умудрялась напасть на Тейли исподтишка, что было довольно редко, она в любой ситуации успевала среагировать. Так что совсем врасплох застать эту азари было практически нереально.

Но в этот раз удача была на моей стороне. Верней, сработало редкое для меня везение. Едва я прыгнула с потолка на проходящую подо мной азари, одновременно открыв стрельбу, как она замерцала барьером. Который, естественно, сдетонировал с моей биотикой, которая в данный момент использовалась для смягчения падения.

Ну что я могу сказать — взрыв был отменный! Часть виртуальных ящиков разлетелась на куски, нас с Тейли отшвырнуло в разные стороны, но лично я сохранила оружие в руке, в то время как К'Ваос просто не успела протянуть руку за выроненным во время полета пистолетом.

— Я… победила? — неверяще я переводила взгляд со своего инструктора, находящегося в данный момент у меня на мушке, на свои руки, держащие пистолет, из которого уже было произведено нужное количество выстрелов.

— Завершение симуляции, — раздался механический голос. В подтверждение моих слов Тейли кивнула и, поморщившись, показала мне большой палец.

— Все нормально? — спросила я. Все-таки, приложило нас неслабо, хотя… На ней ведь тоже был барьер.

— Окрен, а запусти-ка нам тест двадцать один! — громко попросила Тейли голооператора.

— А что такое… — прежде, чем я завершила вопрос, азари встала с пола и пальцем ударила меня под подбородок, заставляя захлопнуть рот.

— Смотри. Есть три пальца, так? — она протянула руку перед собой, при этом безымянный и мизинец были плотно прижаты к середине ладони, а остальные три пальца несколько раз сжались и разжались. Поняв, что она собирается мне что-то показать, я в свою очередь продемонстрировала и свои пальцы.

— Дай-ка ладонь, — Тейли протянула мне вторую руку, приложив свою ладонь к моей. — Так я и думала, все идеально.

Я посмотрела на наши ладони, не понимая о чем речь. Что там может быть идеального? Копытце как копытце — размером примерно как у К'Ваос, только моя ладонь немного шире и пальцы толще, но я и вообще помассивней тонкой азари.

— Размер, — пояснила мне К'Ваос. — Чем меньше рука, тем лучше контроль. Включись.

Я послушно замерцала пламенем биотики.

— Теперь руку. Теперь руку до локтя. Теперь пальцы. Каждый по отдельности.

— Но…

Вообще-то нам в начале обучения объясняли, что если дать биотическую нагрузку не то что на один палец, а только на часть кисти, то кости попросту переломятся при первом же неосторожном движении. Кажется, в этом правиле существовали определенные исключения, поскольку с пальцами Тейли ничего подобного не произошло. Я сосредоточилась, переводя нагрузку на кисть и постепенно «убирая» ее на все пальцы сразу — поодиночке «включить» их вряд ли получится с первой попытки. Тейли включила инструментрон, проводя над моей рукой и что-то вычисляя.

Мои биотические лучи напоминали переваренные макаронины и не шли ни в какое сравнение с теми тонкими и ровными линиями, что исходили из пальцев Тейли. Тем не менее, азари улыбалась, глядя больше на данные инструментрона, чем на мою руку.

— Так я и думала, черт тебя подери, уникум хренов, — сообщила она мне пару минут спустя, когда у меня уже затекли пальцы.

Я пристально продолжала смотреть на нее, ожидая дальнейших пояснений. Азари словно не замечала меня, задумавшись о чем-то своем.

— Слушай, я тебе одну штуку хочу показать… Скорей всего, после нужного количества тренировок ты обязательно сможешь ее повторить. Только наращивай мощность постепенно, а то можешь кости себе перекрошить. Смотри!

Азари вытянула руку вперед, после чего чуть прищурилась, сосредотачиваясь. Внезапно с ее пальца сорвался тонкий и практически невидимый луч, который устремился к лежащему в отдалении ящику. Раздался едва слышный звук, после чего я, обомлев, уставилась на хорошую такую, хоть и не сквозную вмятину.

— Оху… Ой, прости.

— Это еще что. Азари с анатомически правильной конструкцией ладони способны такое вытворять, что при их виде лучше вообще сматываться далеко и надолго.

— Ты десантниц имеешь в виду?

— Ох, Айрин, какую же ты порой несешь… хрень.

Мысленно я побилась головой о ближайшую стену. Ну зачем, зачем я привношу в этот мир русскую ненормативную лексику?! Главное, что азари употребляет эти слова редко, но настолько метко, что…

— Десантницы ведут бой в тяжелой броне, а то, что я показала, можно сделать только голой рукой. Кроме того, как раз-таки у десантниц довольно большие ладони, что исключает возможность использовать такую разновидность биотики.

— Значит, есть еще какие-то группы, которые специализируются именно на вот такой вот… биотике?

— Дошло, наконец-то.

— А… Ну… А как вот это делать, а? — я провела ладонью, с грустью констатировав, что мои лучи напоминали вареные переваренные макароны не только по виду, но и по консистенции.

— Сосредоточься и делай. Как броски, сингулярности и все остальное. Только работать надо пальцами и прикладывая меньше усилий с большей кинетической энергией.

— А по-нормальному… — жалобно проблеяла я, оглядываясь по сторонам. «Номер двадцать один» представлял собой практически тот же самый склад, на котором произошла наша с Тейли драка. Разве что для разнообразия на этот раз ящиков было поменьше.

— Открой учебник физики за восьмой класс и подучи терминологию! — рявкнула на меня азари.

— Не могу, — окончательно скисла я.

Ну сколько объяснять — не может у меня надолго задерживаться в башке информация, которую я не понимаю! И та, которую не могу объяснить «своими словами».

— Твоя ладонь идеально соответствует нужным параметрам. Моя малость подросла, поэтому былые мощности уже недоступны. Впрочем, по этой причине я и ушла из… неважно, забудь, что я сказала.

— Хорошо, — покладисто кивнула я.

— Кроме того, у тебя намного толще, чем у азари, слой костной ткани. Так что можешь обойтись без тех травм, что обычно выпадают на долю наших новичков. Пальцы гибкие, правда неровные — если не приспособишься, это может вызвать проблемы.

Я лишь молча кивала, соглашаясь с каждым словом инструктора. Какой бы я ни была, верней, казалась окружающим дурой, но даже до полной дуры должно было дойти, что ей предлагают на освоение методу, которая не применяется широко даже в азарийском секторе. Ну, если бы были такие бойцы и такие техники, наверняка бы наши хоть что-то об этом слышали, а тут… Получается, что метод малоизвестный, вывод — о том, что я им владею, если я вообще когда-нибудь им овладею, противники заранее могут и не знать. Преимущество, как ни крути. Наручники надели, а ты пальцем — баф! — и уносите труп. Правда, возможно, с моим везением это будет мой труп…

Еще немного обсудив тонкости «пальцевой биотики», как мысленно окрестила ее я, мы покинули полигон. Неизвестно, что из этого выйдет и зачем Тейли сдался этот эксперимент, но учиться я сто процентов буду. Причем, походу, технику боя придется догонять самостоятельно, поскольку азари наверняка больше не будет мне ее демонстрировать.

Странно, что она старается научить этому именно меня. Неужели все дело действительно в размерах моей руки? Да ну, блин, по идее у всех девчонок мелкие руки. Ну да — я в этом плане отставала хорошо так от остальных — сантиметра на два. Даже на тренировках приходилось воевать без перчаток брони, поскольку такого размера попросту не было предусмотрено. Ну а на «реальную» бронь, понятно, снимут мерки и дадут нужные крепления для подгонки… Мне кажется, что у Тейли есть какая-то цель, которую она преследует, вот так вот занимаясь со мной. Хотя… Может быть, азари движет банальная месть? Ведь я так поняла, уходу из… откуда-то там, она была не рада, а значит — для нее научить меня какой-то «секретной комбинации» — это своего рода месть… Или она просто по дружбе это делает?

— Эй, курсант Айрин Шепард, — раздался внезапно голос со стороны специалиста.

Обернувшись, я увидела Видиноса. Турианец тряс в руке упаковку учебных гранат и, кажется, представлял, как меня этими самыми гранатами… того. Блять, вот влипла!

— Составите компанию, или вы искушены только в словесных пикировках?

Блять, точно. Этот хмырь с кремовой татуировкой поперек морды решил мне отомстить за то, что вступилась днем за Брайанта. Причем отомстить самым легальным и утонченным способом! Ну естественно, турианский ветеран против стажера, угадайте, на ком будет третий слой синяков после этого боя! Кажется, мои размышления отразились на моем лице, поскольку на лице ксеноса появилось нечто сродни паскудной ухмылке.

— С удовольствием составлю вам компанию, капитан, — широко улыбнувшись, я достала из корзины с гранатами такую же упаковку. — Каким оружием деремся?

— О, раз вы даете мне возможность выбора, остановимся на штурмовых винтовках. Насколько я знаю, некоторые биотики могут из такого оружия стрелять. Иногда.

Последнее слово турианец произнес едва слышно, а я мысленно возликовала. Желая усложнить поединок, ксенос на самом деле упростил мне задачу, выбрав оружие, которым я даже несмотря на регулярные тренировки с пистолетом, владела лучше всего. Хорошо играть с читами, епта! А еще бы включенный код на бессмертие не помешал, ага…

Я отправилась к своему концу полигона. Обернувшись, заметила, что турианец и мой инструктор перешли, судя по всему, на ненормативную лексику. Им можно, они по званию, в принципе, равны. А вот мне Видиносу и слова сказать, по сути, нельзя, а уж я бы сказала… Я бы его словарный запас так обогатила — череп бы треснул от количества усвоенной за один сеанс информации!

Мрачно вздохнув, я затаилась в укрытии, ожидая воя сирены и прикидывая, как бы подобраться к этому хмырю, чтобы снять хотя бы половину щита. Все-таки, «всухую» проигрывать мне не хотелось. А в том, что я проиграю, сомнений не было.

* * *

— Арктус, Богиня, да зачем ты это затеял?! Мы здесь на задании, а не ради удовлетворения твоих мелочных эгоистичных желаний!

— Вот именно, Индриа — мы на задании. И я смею тебе напомнить, что Шепард пока что единственная подозреваемая. Кто-то ведь пытался взломать терминалы, а кроме технарей, которые проверены до кончиков пальцев, там крутится все время только она.

Азари всплеснула руками и, приблизившись к турианцу вплотную прошипела:

— Идиот, я ведь говорила тебе — это кто угодно, но не она! Шепард в технических аспектах настолько тупа, что не в состоянии чайник включить без пары десятков ЧП, а ты говоришь практически о безупречном взломе.

В голове турианца пронеслись нелестные мысли. Прежде всего о том, что ученица в который раз отбрасывает в сторону элементарные логические доводы в пользу собственной картины, основанной исключительно на эмоциях. Но сейчас было не до этого — требовалось в срочном порядке вывести Шепард из игры на пару-тройку дней. Этого времени турианцу наверняка хватит, чтобы завершить важное дело, исполнению которого землянка так мешала.

Он уже оценил ее экипировку и понял, что хватит одной, ну максимум — двух гранат, чтобы дело было сделано. Впрочем, он может исключительно «по инерции» бросить в падающее тело третью. Для надежности, так сказать.

Перспектива грядущего отдыха от ее визга радовала, как никогда. И заодно — возможность наказать девчонку за слишком длинный язык. Ученица слишком ее распустила. Даже если Шепард действительно не имеет к инциденту никакого отношения и может пригодиться в далеком будущем, не стоило позволять ей сокращать дистанцию. Люди должны знать свое место. Место, которое определят для них более развитые расы этой галактики. И никак иначе. Впрочем, возможно, при должном обучении лет через пять из имеющегося у Шепард потенциала выйдет толк. Но это все грядущие перспективы, ради которых не стоило терпеть ее прямо здесь и сейчас.

Очередь с дальнего края поля существенно потрепала щит турианца. Но это было уже неважно — Шепард выдала свое местоположение, тем самым положив конец поединку.

Уже когда граната взлетела в воздух до турианца дошло осознание, что было в этом броске что-то неправильное. Противоестественное. Все произошло в один миг — Шепард выглянула из укрытия, чтобы посмотреть, что же задумал Видинос, увидела гранату, поняла, что не успеет… Возможно, в чем-то ученица была права — землянка небезнадежна, поскольку у нее хватило ума включить барьер и кинуться в сторону, за ящики.

Это бы спасло. Если бы граната была учебной. А так — взрывом снесло и укрытия, и саму Айрин. Кинувшись к землянке, турианец осторожно приложил пальцы к нужному месту на шее. К счастью, в этом плане люди не отличались от азари. Пульс был. Насколько он соответствовал правильным параметрам, турианец определить не мог, но самое важное — несмотря на то, что граната была настоящей, девчонка выжила. И даже, судя по всему, обошлась без видимых повреждений.

Выла сирена. Гасли по сторонам всполохи симуляции. Прибыла медицинская бригада и служба безопасности. Далее последовал допрос, результат которого был вполне предсказуем — собственный заместитель обвинил капитана Видиноса в попытке сорвать учения и покушении на убийство. Сидя в карцере и отупело глядя перед собой на скованные наручниками передние конечности, турианец не мог понять только одного: где именно он допустил ошибку и раскрылся, спровоцировав свое собственное «устранение»?

* * *

— … норма… но все-таки… — донеслось сквозь странный шум в ушах.

Кажется, пришло время подъема. Странно, почему я не услышала сирену? И если это произошло, то почему меня не разбудила Сайнворк? Глаза открылись как-то с трудом. Хм… Вроде не было вчера попойки, так… СТОП! Вчера был бой с Видиносом!!! А потом граната и я, кажется… Да, похоже, я отрубилась. И бой таки проиграла. Ну хоть не всухую, а сняв больше половины щитов у костемордого. Ох, а почему я в медблоке загораю?

И тут я вспомнила все. Взрыв, сбивающий с ног, пробитый барьер и ощущение выбитого из легких воздуха. Граната! Нет, то, что это была именно граната, я и так знаю, но вот то, что она была не учебной, а самой настоящей...

Дерьмо! Нет, даже не так… это просто… ДЕРЬМОООООООО!!! Дерьмищенское! Что же произошло и что теперь будет?! А если из-за этой долбанной гранаты уже что-то серьезное началось, а я тут лежу и даже не знаю ничего…

— Ну, сама понимаешь — урода этого в карцер, курсанта к нам, — снова донеслись до меня голоса.

— Так она до сих пор…

— Да она от анестезии отходить будет дня три. Сама знаешь, с этими сотрясениями у людей всегда очень много возни.

Кажется, медсестрички-азари обмениваются сплетнями. Только плохо слышно. Очень плохо, если быть точней. Похоже, дамочки неплотно прикрыли дверь в основное помещение лазарета, что привело к возможности немного подслушать, но немного меня не устраивало.

Именно по этой причине я рискнула сесть на койке и осмотреть себя, что называется, с ног до головы. Радует, что никаких катетеров, трубок где только можно и прочей хрени на мне уже не наблюдается. Но судя по синякам на обеих руках, они таки были. Бррр, мерзость какая. Так, сосредоточимся на основном.

Ноги слушались на удивление хорошо — за всю дорогу до двери шатнуло меня только пару раз. Кроме того, вопреки заверениям медсестер, никакого действия анестезии я не чувствовала. Ну так, было странное ощущение, как будто тело после сна затекло, вот только это было вполне нормальное состояние.

Девушки трепались, даже не замечая того, что за дверью кто-то стоит. Их треп был полезным и информативным, после получения столь важных сведений мне резко расхотелось продолжать курорт и поэтому я… Хм, ну если они меня увидят, могу оправдаться действием анестезии, дескать, на четвереньках ползаю потому, что слоников ловлю. Розовых. С зелеными ушами. Карликовых. Они по полу от меня бегают. Если бы не необходимость сохранять тишину, я бы сейчас заржала. Все — я точно в норме. Все та же ебанутая Ринка, которой взрыв настоящей гранаты совсем не повредил. Но и мозги на место не поставил.

На данный момент кривые мозги пришли к выводу, что надо что-то делать. Ибо ситуация складывалась в конец паршивая. День, которые мне запомнится надолго, был ровно три дня назад. В тот самый день кто-то поменял гранаты в упаковке Видиноса с учебных на обыкновенные. И угадайте, кого во всем обвинили? Ну естественно, начальника СБшников. Вот только при всем моем неуважении к данному образцу турианской фауны — это явно не он. Но кто тогда? Кому могла понадобиться курсантка программы Адегон? Была ли я случайной жертвой, которая просто подвернулась под гранату в ненужный для себя момент? Если да, то опасаться мне, по сути, нечего — все дело будет заключаться в какой-нибудь расисткой группировке с нашей или турианской стороны (а то и с обеих вместе), которая собирается сорвать учения и, возможно даже, привести к новому конфликту Альянса с Иерархией. Кроме этого варианта оставался еще второй — избавиться хотели именно от меня. И это мне нравилось куда меньше. Ибо причин избавляться от меня, кроме той самой пришлости из другого мира, не было. Хвостом я не крутила, мужиков чужих не уводила, никакой информации, которую слышать не должна, не слышала… Ну не считать же информацией треп техников о том, кто чем чистит аппарат для «сложноеназваниекотороехрензапомнишь». Вот и я о том же, что не считать. Кто меня может хотеть убить? Черт, как паршиво-то. Нет, если бы не тот факт, что из-за этого подставили левого чел… турианца, мне бы было даже весело. Адреналиновый наркоман как-никак, а так…

К родной казарме я уже подлетала чуть ли не на второй космической. Переодеваться не потребовалось, ибо комбез он и есть комбез, а вот прическу привести в порядок стоило бы хотя бы потому, что адмирал это вам не хухры-мухры.

Ну, мягко говоря, меня увидеть в кабинете главного не ожидали. А я и испугалась, и обрадовалась одновременно. Они же… Ну, ахуенчик был у них еще тот. Начать с того, что караульные офицеры СБ просто не успели перекрыть мне проход в кабинет. Ну а что поделать — турианцы! Им же и в голову не придет, что кто-то может без приглашения вломиться в святая святых этой станции. А я именно это и сделала! И честно — представься мне такая возможность, сделала бы то же самое еще раз.

— Адмирал Ахерн, сэр, прошу прощения, что явилась незваной, но должна сказать, что вы арестовали не того человека! Капитан Видинос здесь ни при чем — его подставили.

После моего заявления в кабинете повисла гнетущая тишина. Я растерянно переводила глаза с адмирала на капитана Нейра, а с него — на Тейли К'Ваос. Никто из них мне не верил — это было понятно. На заместителя Видиноса я даже смотреть не стала — было понятно, что он примет сторону начальства. Таковы турианцы. Но Тейли, но Ахерн!!!

— Да послушайте вы! Зачем ему меня убивать, вообще кого-то из нас убивать? Ну да, у него бзик на почве ненависти к людям, но такого рода бзики есть у каждого третьего ксеноса и никто пока что не кидается с гранатами на первого встречного. Повода у него не было, понятно?

— Курсант.

Я прикусила язык и уставилась на Ахерна. Надо же — солнце вселенной соизволило со мной заговорить.

— Во-первых, никакие догадки не дают вам права врываться в мой кабинет, как в личную уборную. Во-вторых, нами было проведено служебное расследование, в ходе которого было доказано, что именно капитан Видинос осуществил замену гранат с учебных на боевые. Причиной же инцидента послужила ваша ссора три дня назад.

Я мысленно поставила в ежедневник галочку «дать пизды Брайанту», чтобы не трепал языком, где не надо, но сочла нужным возразить.

— И что? Это была просто ссора. С соседкой по комнате я ругаюсь по пятнадцать раз в день, давайте и ее заодно в подозреваемые запишем. И всех, кому я вообще хоть слово поперек сказала.

— Курсант!

— Да год уже курсант! — взвилась я. — Что же вы мне сказать-то не даете, перебиваете все время?! Если бы Видинос реально хотел мне что-то сделать, то у него сто пудов хватило бы мозгов сделать так, чтобы никому не пришло в голову его заподозрить, а если бы и пришло — то улик не было бы даже косвенных! Да, он турик, он почти враг, но идиота из него не делайте!!!

— Не делайте идиотов из нас, курсант! Если не хотите лишиться жетона…

— Мне плевать на жетон, — вопреки желанию проорать это вслух, заявление вышло неожиданно спокойным. — Если вы считаете, что угрозой лишить меня звания и отправить под трибунал заткнете мне рот, то заявляю — не на ту напали. Я не дам вам обвинить ни в чем не повинного чел… турианца. Пусть он и не друг мне, но знаете, что это… это мерзко и неправильно. То, что вы делаете и то, что позволяете делать своим подчиненным. Хороший вы пример подаете нам, Герой Инцидента с Ретранслятором…

— Молчать, — лицо Ахерна побагровело от злости. Да, как я и думала — больше всего его выбесил тот факт, что я назвала ту самую войну не на человеческий, а на турианский манер. — К вечеру действие анестезии закончится и вы пожалеете о своих словах.

Так, похоже адмирал если не причастен напрямую к подставе Видиноса, то так или иначе свято верит в свою правоту. Ну ебать копать… Отдавая себе полностью отчет в том, что делаю, срываю с шеи жетон и бросаю его на пол. Туда же летит отодранная в мгновение ока от комбеза эмблема.

— Не пожалею.

Прежде, чем я сообразила для эффектности картины дать этому уроду в морду, меня скрутили в бараний рог и водворили… Блять, ну уроды, ну что опять за подстава!!! Я-то думала, меня потащат в карцер. А там можно будет поговорить с Видиносом, придумать вместе что-нибудь. Да, конечно же, он мог и не согласиться со мной работать, но с другой стороны — попытка не пытка. Уж лучше с ним попробовать договориться, чем с этими… с этими… слов цензурных подобрать не могу. Но нет, мало того, что мои крики в пустоту никто не услышал, так еще и лишили последней надежды разобраться в ситуации.

Дверь оказалась надежно заперта, а я сама… ну, связывать не стали — уже хорошо. Наручники для меня проблемой не были вовсе — мелкие руки в который раз могли сослужить хорошую службу. Да, надо сбежать отсюда. Неизвестно, сколько я смогу бродить по станции, не попавшись, но попытаться стоит. Потому что чует мое сердце — грядет какое-то большое дерьмо.

Едва я успела об этом подумать, как в камеру, то бишь, простите, в палату, вошли трое. Брайант, Рикки и… Кайден? Да ладно, что истеричка тут забыл? И почему нет Райны?

— Привет, Айрин. Слушай, мы понимаем, что тебе сейчас тяжело и поступок этого придурка… — начал Аленко читать как по бумажке. В руках Брайанта в это же время появился инструментрон. И секундой спустя в помещении зазвучал знакомый писк. Правда, на этот раз — морзянкой, поскольку турианской ее версии технарь не шибко доверял и не очень хорошо в ней разбирался.

«Шепард. Слушай, у меня очень дерьмовые новости. Кивни, если слышишь. И скажи что-нибудь Кайдену».

— Слушай, я знаю, что ты считаешь меня полной дурой, но шел бы ты отсюда, пародия на Элвиса.

Аленко едва заметно усмехнулся. Ну правда — не могла же я начать ему поддакивать. Выглядело бы это как минимум подозрительно.

«Всех ребят забрали по домам под подписку о невыезде. На данный момент остались только ты, Рикки, Кэй, ну и турики с персоналом станции. Только ты учти — подчиненные Нейра вам помогать не будут, я говорил с Азеком, Рамалом, Керсом, Ридом, Варом и Лусом… Они хотели бы, но Нейр над ними такой надзор устроил, что мама не горюй. А у Кайдена и Рикки получится вам с капитаном помочь».

— И что я по-твоему должна делать? — уточнила я у Кайдена. Как раз получилась подходящая реплика и для технаря.

«Ваша казарма, карцер, столовка, кабинет Ахерна и блок управления находятся в старой станции. Я вырос здесь, так что знаю один секрет — высота потолка после переоборудования стала на сорок сантиметров меньше. А под полом — трубы, коммуникации. Ключ от люков у меня, по ним ты сможешь добраться до тех комнат, про которые я сказал. Они дерьмо задумали, Рин. Считают Видиноса предателем, хотят эвакуировать станцию, оставив его здесь одного и повесить маячок, который якобы укажет им на логово наших противников. Но так как это не Видинос… Его просто убьют те, а мы так ничего и не узнаем. А крыса останется среди нас».

Я едва заметно покачала головой, изображая кивок.

«Неподалеку от орбиты станции висит судно, которое не имеет никаких опознавательных знаков, не выходит на связь… Понимаешь в общем, что времени у тебя немного. Думаю, что все произойдет сегодня ночью, так что времени у вас в обрез. Найдите Видиноса, заберите снаряжение в кабинете Ахерна и… только он может что-то сделать с помощью тех консолей в блоке управления — ни у кого другого, кроме поющего под дудку начальника зама, нет нужного уровня доступа.»

Мда… Кажись, вот это я и называю пиздец. Ладно, заработала я себе на трибунал, заработаю и на расстрел. Мне ли привыкать к мыслям о смерти? Давай, Айрин, собирай в кучу мозги, физические возможности, тараканов и идите тусить, тем более, что стелс-квесты во все времена были твоим любимым заданием.

— Слушайте, да вы заебали, валите нахуй отсюда, уроды, сколько можно мне мозги парить! — начала я возмущаться, при этом пытаясь дотянуться ногами до приятелей. Как-то получилось, что Брайант в процессе потасовки упал на меня, за что обзавелся званием козла, кобеля и извращенца сразу же, а также едва-едва не стал обладателем красивого отпечатка ботинка на все лицо. А у меня под рубашкой появились несколько карточек доступа, которые должны были дать мне доступ ко всем необходимым помещениям. Ну все, кажется, теперь мне придется быть очень убедительной. Трындец будет, если Видинос откажется в этом бедламе участвовать — тогда точно все будет зря. Ладно, будем надеяться на лучшее и готовиться к отбою.

Примечания:

И вот она пришла — прода! Я спать, завтра напишу еще. Возможно. Теоретически. Если другая жидкость в голову не стукнет.