Незабудка (гет)

Полумна Лавгуд, сидя в своих розовых очках в форме сердечек, вела необычный репортаж:

— Ооо, кажется, Пейдж отбивает очередной квофл, летящий прямо в ворота Когтеврана. А Гойл только что спас Малфоя от бладжера!

Она игриво покачала ногой в полосатом гетре.

— А теперь внимание! Малфой устремился вниз, будто его тянет невидимая нить судьбы... Или может быть это снитч? Хотя... — она прищурилась, — мне кажется, я вижу вокруг него золотистые искорки не совсем земного происхождения. Чанг, конечно, мчится следом, но разве можно соперничать с магией лунного притяжения?

Она вдруг наклонилась вперед, отчего её причудливая серьга в виде миниатюрной метлы заколыхалась.

— Ах да, собственно игра! Малфой только что сделал то самое движение бровью, которое означает, что он заметил снитч! Или, возможно, это был просто солнечный зайчик... Хотя в такую пасмурную погоду... О! Чанг тоже ринулась в погоню — какая трогательная синхронность! — Она задумчиво покрутила ожерелье из пробок.

Мчась за снитчем, Драко поймал знакомый силуэт краем глаза — каштановые волосы, нервно сжатые губы. Мысли пронеслись вихрем:

«Она пришла»

Гермиона сидела, зажатая между Поттером и Уизли на гриффиндорской трибуне, будто живой щит от любопытных взглядов. Гарри что-то оживлённо жестикулировал, а Рон, с набитым ртом, тыкал пальцем в поле.

«Интересно, какой предлог придумала? — мысленно усмехнулся он, резко уклоняясь от бладжера. — Вдруг проснулась любовь к квиддичу?»

Чанг крикнула что-то, но её голос потерялся в рёве толпы. Вместо этого он ясно увидел, как Гермиона прикусила губу, когда он сделал опасный разворот у самой земли.

Снитч мелькнул прямо перед носом, но его мысли были там — на трибунах, где она притворялась, что не следит за ним. Где её пальцы нервно теребили тот самый камень на цепочке... который вспыхнул зелёным, когда он пролетел в сантиметрах от стойки ворот.

Снитч будто дразнил его, то и дело мелькая перед самым носом. Драко рванул ввысь, метла дрожала под ним от бешеной скорости. Воздух свистел в ушах, вырываясь из легких короткими горячими порывами.

Резкая боль пронзила плечо. Бладжер.

Мир перевернулся. Он едва успел перехватить метлу, чувствуя, как ветер рвет мантию.

Его взгляд на долю секунды встретился с её глазами — широко раскрытыми, полными ужаса.

В последний момент, когда мир вокруг казался уже размытым пятном, Драко совершил невозможное. Сжав зубы от боли в травмированном плече, он резко перекинул вес тела вперед, вытянув руку до хруста в суставах.

Пальцы сомкнулись вокруг холодного металлического шарика в тот самый миг, когда метла едва не выскользнула из его ослабевших ног.

Трибуны Слизерина взорвались овациями. Крики «Малфой! Малфой!» гремели, как гром. Драко медленно поднял руку со снитчем, демонстративно придерживая вторую — ту, что свело от дикой боли.

И тогда — с малфоевской ухмылкой — он поднес пальцы к губам и отправил в сторону Гриффиндора вызывающий воздушный поцелуй.

Трибуны взревели. Уизли побагровел, что-то яростно крича. Поттер схватил друга за плечо.

Но среди этого хаоса только один человек не шелохнулся.

Гермиона.

Она стояла, белее пергамента, пальцы впились в перила.

Послание было получено.

Команда Слизерина шумной толпой спускалась в подземелья, громко празднуя победу. Драко и Забини шли чуть позади, отставая.

— Признайся, Драко, — Забини коварно ухмыльнулся, — этот воздушный поцелуй был адресован определённой каштановой головке с трибуны Гриффиндора.

Драко лишь изогнул бровь, осторожно придерживая перевязанное плечо:

— Всё может быть.

— Надо было нам тогда поспорить, — Забини расхохотался, хлопая друга по здоровому плечу. — Первая, кто попадётся тебе на пути — и уже скоро окажется в твоих сетях. Хотя как она тебя терпит — мне её искренне жаль.

Драко усмехнулся, лениво поправляя повязку.

— Блейз, дружище, — голос его звучал игриво-снисходительно, — если бы ты тратил столько же энергии на тренировки, сколько на сочинение этих дурацких теорий, может, и тебя бы сегодня заметили на поле.

Он шутливо ткнул его локтем в бок.

— Но раз уж ты так переживаешь... — Драко сделал паузу, его глаза блеснули озорным огоньком. — Да, это было для Грейнджер. Хотя она еще не отвечала мне поцелуем... — он многозначительно поднял палец, — но ее глаза сказали сегодня больше, чем все поцелуи мира.

— Значит, ты довольствуешься просто взглядам? — не унимался Забини.

— Я доволен тем, что она сегодня пришла…

И он ускорил шаг, оставляя Забини позади, но не мог сдержать довольной ухмылки.

* * *

Дверь Выручай-комнаты бесшумно закрылась за Драко, когда он замер на пороге, освещенный мягким светом плавающих свечей. Гермиона стояла у высокого кожаного кресла, пальцы нервно перебирали складки своей мантии — явно ждала его.

— Что это было, Малфой? — её голос звучал насмешливо, но кончики ушей предательски порозовели. Она улыбалась той самой улыбкой, что сводила его с ума — уголки губ приподняты как у Чеширского кота, глаза блестящие, будто знающие какую-то тайну. — Ты послал поцелуй Поттеру?

Комната наполнилась ароматом старых книг и чего-то ещё — может, её духов, а может, волшебства, что витало в воздухе. Драко медленно шёл к ней, намеренно прихрамывая, хотя боль в плече уже почти утихла после мази мадам Помфри.

— Своему самому преданному поклоннику, — ответил он, остановившись так близко, что мог разглядеть золотистые искорки в её карих глазах.

Гермиона не отстранилась. Напротив, её рука поднялась, пальцы коснулись его перевязанного плеча — лёгкое прикосновение, от которого по его спине пробежали мурашки.

— Поклоннику? — она подняла бровь, но голос дрогнул, когда его свободная рука обвила её талию.

— Ммм... — Драко наклонился так, что его дыхание коснулось её кожи, но он не закрывал последнюю дистанцию, наслаждаясь моментом. — Тому, кто кусал губу каждый раз, когда я рисковал на поле. Тому, чьи глаза не отрывались от меня ни на секунду...

Он почувствовал, как она замерла, как участилось её дыхание.

— И знаешь что самое забавное? — его голос был тихим. — Этот кто-то сейчас стоит здесь... и всё ещё притворяется, что не понимает, кому был адресован тот поцелуй.

Гермиона наконец рассмеялась — звонко, искренне.

— Ну что ж, — прошептала она, и её пальцы слегка сжали край его мантии, — может, стоит показать мне ещё раз? Чтобы я точно не ошиблась…

— Ты развязала мне руки, Грейнджер, — и в его голосе зазвучала опасная, соблазнительная нота. — Но ты уверена, что готова к последствиям?

Гермиона почувствовала, как его пальцы впиваются в её бок сквозь тонкую ткань мантии — крепко, властно, но не больно. Она приподнялась на цыпочках, сокращая и без того ничтожное расстояние.

— Потому что если я покажу тебе ещё раз... — его губы оказались в сантиметре от её уха, горячее дыхание обожгло кожу, — ...то это будет уже не просто воздушный поцелуй для трибун.

Она не отстранилась. Напротив — её руки плавно поднялись и обвились вокруг его шеи, пальцы запутались в его светлых волосах.

Их носы слегка соприкоснулись — неловко, по-детски нежно, заставляя её невольно улыбнуться в этот миг.

Он медленно, будто боясь спугнуть этот хрупкий момент, наклонился ближе. Первое прикосновение губ было едва ощутимым — лёгкое, вопросительное касание, больше похожее на шёпот, чем на поцелуй. Его губы чуть дрожали, выдавая неожиданную для него самого неуверенность.

Но затем...

Она ответила.

Её губы прижались к его чуть сильнее, и этого хватило, чтобы он потерял последние остатки самообладания. Его рука потянулась к её щеке, пальцы бережно скользнули по коже, а поцелуй стал глубже, увереннее, но всё таким же неспешным — будто они оба понимали, что спешить некуда, что это только начало.

Он оторвался на мгновение, лишь чтобы увидеть её глаза — тёмные, распахнутые, с расширенными зрачками, в которых отражался только он.

— Ты... — её голос сорвался на шёпот, губы слегка припухли, а дыхание было неровным.

Он не дал ей договорить, снова закрыв расстояние между ними. На этот раз поцелуй стал увереннее, страстнее, но всё ещё сохранял ту самую нежность, которая делала его таким особенным.

Её руки скользнули к его плечам, цепляясь за него, словно боясь, что он исчезнет. А он... он просто тонул в этом моменте, в её вкусе, в её тепле, в том, как её сердце билось так же часто, как его собственное.

Их губы разъединились, но лишь настолько, чтобы перевести дыхание. Лоб к лбу, нос к носу, их прерывистое дыхание смешивалось в узком пространстве между ними. Он не отпускал её, его руки всё так же крепко держали её за талию, а её пальцы продолжали впиваться в его плечи.

— Ну что... — его голос звучал хрипло, — теперь ты поняла, кому был адреслен тот поцелуй?

Она не ответила. Просто прикрыла глаза, снова сокращая и без того ничтожное расстояние между ними, её нос слегка сморщился в той самой милой гримасе, что сводила его с ума.