Думай, Гарри, думай! (джен)

Гарри Дурсли невольно вздрогнул, когда увидел за кустами большую чёрную собаку. Первая мысль у мальчика была, конечно же, что это Сириус Блэк. Он даже радостно улыбнулся, шагнул вперёд и готов был раскинуть руки, чтобы обнять крёстного. Но порыв остался незавершённым: приглядевшись, мальчик понял, что кроме цвета и размера, этот пёс совсем не походил на анимагический образ Сириуса, который так хорошо помнил Гарри. Тем более, что пёс не кидался облизывать ему лицо, а просто стоял и смотрел, чуть наклонив голову с насторожённо вскинутыми ушами. Не было также и бешеного виляния хвостом. Собственно, и хвоста-то особо не было. Гарри вздохнул, разочарование ясно читалось на его лице: он видел перед собой просто очень крупную чёрную собаку, и не лохматую, а короткошёрстную.

Гарри точно знал, что ни у кого на Тисовой улице такого пса не было. Собак тут вообще не жаловали, вот кошки — дело другое, вспомнить, хотя бы, мисс Фигг. А держать больших собак в Литтл-Уингинге считалось даже неприличным. Лишь несколько раз Гарри замечал в палисаднике дома № 9 маленькую ухоженную длинношёрстную собачку, которая на улицу и носа не высовывала. Ещё у мамаши лучшего друга Дадли, Пирса Полукисса, было крошечное четвероногое существо с выпученными глазами и вечно трясущееся. Этот визгливо лающий микроорганизм кошкой не был точно, поэтому приходилось подозревать, что это всё-таки была собака. Гарри вообще-то собаки нравились больше, чем кошки, но только «нормальные» с виду и воспитанные, а не такие несуразные, как у миссис Полукисс, или неадекватные, как бульдог Кусик тётки Мардж.

Так откуда же мог взяться возле дома № 4 такой красивый, явно ухоженный и породистый пёс? Неужели кто-то ехал через Литтл-Уингинг и выбросил его из машины? Мальчик слышал, что такое бывает. «Нет, скорее всего, он вообще из другого города, просто убежал от хозяев и потерялся», — решил Гарри. Он присел на корточки и протянул к собаке руку. Он совсем не боялся. Но пёс не подошёл к нему, а просто спокойно сел и теперь смотрел на мальчика сверху вниз. Гарри показалось, что в больших тёмно-карих глазах светится почти человеческий ум. «В отличие от многих моих знакомых», — подумал мальчик и усмехнулся.

— Привет, — ласково заговорил он. — Ты хороший пёс, очень красивый. Похоже, ты умный и совсем не злой. Ты откуда тут взялся? Ты чей? Ты потерялся? А ошейник у тебя есть с адресом твоих хозяев?

Гарри пригляделся: нет, никакого ошейника не было. Неужели пёс всё-таки ничей? Вот бы можно было оставить его себе! Мальчику было неудобно долго сидеть на корточках, он плюхнулся на траву и размечтался.

«Дядя Вернон теперь иногда даёт мне карманные деньги. Если их не тратить, а ещё если незаметно взять сколько-нибудь из копилки Дадли, то можно будет купить поводок и самый красивый, чтобы всем сразу было видно, ошейник. На ошейник обязательно прицепить красно-золотой, в цветах Гриффиндора, кулон с адресом и именем хозяина: Гарри Дурсли. Можно будет каждый день гулять в парке, играть и дрессировать пса, и ни один хулиган не посмеет приставать ко мне! А если я возьму его в Хогвартс!..»

Гарри улыбался всё шире, но, вспомнив о Школе, сам себя спустил с небес на землю:

«Нет, неволшебное животное наверняка не пустят в магическую школу. Да и пёс всё-таки слишком большой, это не крыса, его в карман не спрячешь. Придётся оставлять его дома. Почти на весь год. Но Дурсли ни за что не позволят мне это. Где он будет спать? Кто будет его кормить? Да и чем кормить? Он ведь большой, и ест, наверняка, немало. Хоть думай, Гарри, хоть не думай, но оставить этого замечательного пса у себя ты никак не сможешь».

Гарри тяжело вздохнул и виновато посмотрел на собаку. Пока он мечтал, она подошла совсем близко и улеглась рядом, так, что ему и тянуться не пришлось, чтобы погладить жестковатую курчавую шерсть на спине. Мальчик гладил пса и вздыхал. Пёс тоже вздохнул и опустил голову на лапы.

— Ты очень хороший, — промолвил мальчик, — но тебе надо уйти.

Гарри снова погладил пса, ещё раз вздохнул и встал на ноги.

— Тебе лучше вернуться к твоим хозяевам. А мне надо доделать мою работу.

Мальчик вернулся к косилке. Он работал теперь без всякой радости, тщательно ровняя траву. Нет-нет, да и взглядывал он на зелёную изгородь, гадая, ушла ли собака, или всё ещё там. Как только закончил работу, он сразу же побежал и заглянул за крайний куст. Собаки не было. Гарри очень печально вздохнул, собрал косилку, отнёс её на место и вернулся в дом. Он сожалел, что опять остался один на Тисовой, но твердил себе, что так будет лучше. И для него, и для собаки.

* * *

Сириус Блэк резко толкнул дверь своего дома и шагнул внутрь. Сразу же, словно из-под пола, перед ним возник домовый эльф.

— Добро пожаловать домой, молодой хозяин, — проскрипел он с низким поклоном, но без всякого радушия.

Блэк неприязненно взглянул на это, даже по меркам домовых эльфов, очень старое существо. Домовика звали Сверчок, и служил он в доме Блэков уже третьему поколению. Он принадлежал матери Сириуса, и потому называл его не «хозяин», а «молодой хозяин». Сириус же с детских лет звал его не иначе, как Ворчок.

— Что прикажет молодой хозяин?

Хотя вышколенный слуга и вёл себя подобающим образом, его морщинистая мордочка со вздёрнутым, как свиной пятачок, носом ясно показывала, что хозяина он не только не любит, но даже не уважает. Тем не менее, как любой домовый эльф, Сверчок не мог ослушаться прямого приказа, и обязан был исполнять всё в точности. Сириус же относился к эльфу ещё неприязненнее, но понимал, что без помощи слуги ему не обойтись. Поэтому, как только вернулся из Азкабана, последний из рода Блэков сразу же выдал домовику все необходимые приказы.

— Приказываю подать обед, — процедил Сириус, скидывая на пол грязные сапоги и плащ. — Три перемены блюд. На две персоны. И чтобы всё было горячее и вкусное, а не как в прошлый раз. Где Ремус?

— Ваш гость, молодой хозяин, не выходил из библиотеки с самого вашего ухода.

— Ты хорошо прислуживал ему? — голос Сириуса стал угрожающим.

Эльф, который так и оставался склонённым, съёжился.

— Сверчок спросил у гостя молодого хозяина, не желает ли он чего-либо. Гость молодого хозяина приказал Сверчку удалиться к себе. Сверчок выполнил приказ гостя молодого хозяина.

— …Ты опять грубил ему?

— Сверчок хороший эльф, Сверчок уважает гостей дома хозяйки Вальбурги, даже если это отродье маглов. Сверчок не позволит себе говорить невежливо даже с…

— Молчать! — прикрикнул на него Сириус, топнув ногой. — Иначе Сверчок получит одежду прямо сейчас!

Домовик мгновенно смолк и пал ниц, обхватил ручонками ноги хозяина и принялся суетливо надевать на них домашнюю обувь. Сириус поморщился, но переобулся, всё-таки каменный пол был холодным.

— Вот придётся мне купить эльфа помоложе и действительно послушного, — пробормотал он хмуро, но уже не столь сердито. А затем презрительно усмехнулся: — Тебе же будет стыдно перед вашими, если ты в твоём-то возрасте всё-таки получишь одежду, да, Ворчок?

— Добрый молодой хозяин, — эльф понурился, смирённо прижал уши и дрожал, переступая с ноги на ногу, — великодушно простит старенького Сверчка и не причинит ему такого огромного позора.

— Смотри у меня! — погрозил пальцем Сириус. — Ладно, подавай обед и почисти потом плащ и сапоги. Живо!

Домовик исчез, низко кланяясь. Сириус торопливо прошёл в гостиную, сразу к камину, уселся в кресло и схватил сигару из коробки на столике.

— Ремус! — громко крикнул он в пространство и закурил.

Почти сразу открылась незаметная узкая дверь между двумя большими картинами, и вошёл Люпин с книгой в руке.

— Привет, Сириус, — мягко улыбнулся он и сел в кресло напротив. — У тебя шикарная библиотека, я просто не заметил, как время пролетело. …Ну, рассказывай же, ты говорил с ним?

Тот поморщился:

— Я видел его, но не говорил.

— Почему?

— Сначала не счёл нужным. Я же отправился туда в анимагической форме, чтобы только посмотреть на мальчишку. Но он меня заметил.

— И?

— Что — «и»? Я не мог трансфигурироваться в его присутствии. У парня могли бы быть проблемы с Министерством Магии, там же кругом кишат маглы.

— Бродяга! — в сердцах слегка повысил голос Люпин. — Мне, что, клещами из тебя всё вытаскивать? …Он тебя узнал?

— Не узнал он меня, — хмуро сказал Сириус и выпустил в потолок несколько колечек дыма. — Вёл себя, словно я обычная неволшебная собака. И… и он велел мне уйти.

— Может, он просто не помнит тебя? — растерянно промолвил Ремус.

— Ну, как же он может меня не помнить, а?! Я же, как только в их дом входил, почти сразу превращался ему на радость и часами играл с ним! Он человеком меня меньше видел, чем собакой! Так что, даже если он и Гарри, то уж никак не Поттер. Ты ошибся, Лунатик.

— И ты не увидел его сходство с Джеймсом?

Сириус помолчал, изображая задумчивость.

— Ну, внешнее сходство, пожалуй, есть, — неохотно протянул он, — особенно если хотеть увидеть это сходство. Но характер совсем не Джима.

Друзья замолчали, глядя в огонь.

— Может, тебе стоит сходить к нему ещё раз? — просительно сказал Люпин.

* * *

Ночью Гарри спал плохо. Он ворочался, просыпаясь каждый раз, когда видел во сне очень умные и оттого слишком по-человечески печальные глаза той собаки. Наутро, едва проглотив завтрак, Гарри выскочил из дома, сопровождаемый удивлёнными взглядами Дурсли. Но никто его не остановил, и мальчик побежал к тому месту, где вчера был пёс. На что он надеялся? Да собственно, он вообще не раздумывал, просто очень хотел знать, там ли собака. Гарри лишь на мгновение помедлил у изгороди и одним прыжком перемахнул через неё.

Чёрный пёс вскочил, развернулся к нему и зарычал от неожиданности. Гарри заулыбался во всё лицо.

Теперь каждое утро он бежал к своему новому четвероногому другу, здорово проводил с ним время в беготне и играх, а к обеду, крайне проголодавшись, возвращался домой. Куда уходил пёс, Гарри не знал, но появлялся тот только по утрам. Так было даже лучше, считал мальчик.