Спираль времени (джен)

Двадцатого августа стою на платформе Хогсмида, злая, как сто Кощеев. Все мои попытки выяснить, где же обитает десятилетний мальчик по имени Том Риддл не увенчались успехом. Я даже навестила Риддлов-старших. Не помогло. Они и знать не знали, куда ушла моя бабка Меропа, когда ее выгнал мой дед. Не знал этого и Морфин Гонт.

И чтение Хогвартсовского пергамента, где появляются имена всех детей-волшебников, не помогло. Адрес места жительства проявляется только за неделю до того, как детям исполнялось одиннадцать лет. День в день. Так что все, что мне удалось увидеть, так это жалкую строчку в разделе «1926» — «Том Марволо Риддл».

Мой отец. Мой Лорд.

В Министерстве Магии мне не смогли ничего пояснить. Ни в какую семью попал мальчик, ни кто его магический опекун. Словно он вообще живет где-то у магглов.

Я искала даже во Франции. Но и там никто ничего не слышал про него.

Остается только надеяться, что либо в этом, тридцать седьмом, либо в следующем году я увижу моего отца.

* * *

В Гринготтсе я открыла сейф на имя Тома Марволо Риддла и положила туда три тысячи галеонов — больше у меня просто не было. В Европе обстановка накалялась, но до беспорядков пока не дошло, поэтому приходилось очень аккуратно добывать деньги. Очень не хочется в Азкабан. Там мне однозначно не нравится.

Туда же, в сейф, положила и кольцо Певереллов. Если со мной что-то случится, то оно не потеряется.

* * *

В этом году на распределении Тома Риддла тоже не оказывается. Мне с трудом удается прятать свое огорчение: Альбус Дамблдор зачем-то вглядывается в мое лицо очень внимательно.

На мой факультет определяют тринадцать детей вместо двенадцати ушедших в прошлом году. Итого — восемьдесят два.

Диппет говорит приветственную речь, я же вглядываюсь в сидящих за столами учеников. Гриффиндорцы ведут себя шумно, как и спустя шестьдесят лет, когтевранцы шушукаются, поглядывая в нашу сторону, пуффендуйцы делают вид, что все в порядке, вяло приветствуя своих новых однокурсников, а мои «змейки» принимают гордый и независимый вид, покровительственно поглядывая на малышей.

И я не могу не заметить, что в школе учеников больше, чем будет через полвека.

* * *

После пира старосты уводят новичков в гостиные. Накидываю на себя маскировку и спешу в слизеринские подземелья.

— Вы — достойнейшие из всех четырех Домов, — слышу голос Абраксаса Малфоя. — Вы — братья и сестры по Дому. Вам доверяет Слизерин. Носите это имя с честью. Носите это имя с неменьшей гордостью, с какой вы носите имя своих Родов…

Что-то слова знакомые. Он что, мою прошлогоднюю речь запомнил?!

Едва успеваю проскочить в гостиную. Из-за Дезилюминнационных чар меня чуть не прищемляют дверью.

— У каждого из вас будет куратор, — продолжает староста. — Он будет следить, чтобы вы соответствовали гордому имени самого Салазара Слизерина.

— А если мы не будем? — пищит какая-то девочка.

— Тогда кураторы вам помогут, — Малфой вкладывает в свою фразу каплю сарказма, и девочка краснеет. — Итак. Альфард Блэк! Твой куратор — Марк Розье…

Слушаю, как Малфой распределяет малышей. При этом он делает все правильно — первокурсникам достаются кураторы с четвертого-пятого курсов, чтобы не пришлось менять их, когда те окончат школу. Некоторым третьекурсникам, у которых выпустились кураторы, он назначает замену с седьмого курса.

Зря я, похоже, в прошлом году сомневалась в его способности быть старостой.

Вторую старосту — выпустившуюся Дорею Блэк — сменяет в этом году Диана Руперт, член Клуба Слизней. Хорошая девушка, мне нравится.

— Наш декан — профессор Анна Монро, — произносит мисс Руперт. — Она — лучший декан за всю историю Хогвартса, если не считать самого Салазара Слизерина. Поэтому старайтесь не вызвать ее недовольства.

Улыбаюсь про себя. Дети меня, похоже, уважают.