Небесная Кузница Броктона/Brockton's Celestial Forge (джен)

Интерлюдия Эверетт

Эверетт стоял в вестибюле штаб-квартиры СКП ВСВ. Гладкий корпоративный лоск здания определенно казался не тем, особенно по сравнению с состоянием города. «Центральная» часть Броктон-Бей избежала худших последствий боевых действий, но даже помимо этого в этом месте было что-то, что противоречило характеру остального города или, по крайней мере, тех его частей, которые он видел с момента прибытия своей команды.

Упомянутая команда в настоящее время общалась с представителями местных Стражей, которые, по-видимому, действовали из штаб-квартиры СКП еще до того, как атаки переместили все операции Протектората в город. Доказательства статуса Броктон-Бей как направления для кейп-туризма были очевидны в каждом аспекте здания, с портретами Стражей, развешанными по всему вестибюлю, и легкодоступными товарами на витрине, перевешивающими предложения от основной команды Протектората.

С точки зрения структуры и практики он задавался вопросом, почему Протекторат изначально разместил свою штаб-квартиру в заливе. Казалось, что это решение было принято в качестве компромисса с ограничениями на застройку или строительными нормами. Если городу нужна была штаб-квартира для команды Протектората, а у него не было доступной недвижимости, то офшорный объект мог бы иметь смысл.

На основании того, что он видел, он мог с уверенностью сказать, что проблема заключалась не в нехватке места для разработки. Было множество недостатков изоляции штаб-квартиры Протектората в заливе, включая ограниченный доступ и логистические трудности, и относительно немного преимуществ. Возможно, если бы им требовалась чрезмерная охрана или если бы в команде было достаточно летунов или других движков, чтобы местоположение не было изнурительным, но ни то, ни другое не было правдой.

Он подозревал, что это, вероятно, проблема наследия. Возможно, что-то, адаптированное к составу более ранней версии местной команды Протектората, или проект, выдвинутый для решения проблем, которые были неверно истолкованы или никогда не были реализованы. Черт, это мог быть тщеславный проект, показуха и зрелище из того времени, когда никто не думал, что недостатки фактической изоляции городских героев от города будут достаточно значительными, чтобы перевесить внимание, полученное от строительства чего-то столь привлекательного, как-то, что местные жители называли «Вышкой».

Он много думал о базе Протектората с тех пор, как встретил Крутыша. Учитывая его специализацию, разбирать логику и намерения, лежащие в основе крупных конструкций, было для него второй натурой, но даже он никогда не разбирал столь сложную конструкцию, как Вышка, так полно, как это сделал Крутыш.

Он не увидел этого сначала, даже когда Крутыш переслал ему отчет. Только когда он сходил в интернет, всё стало на свои места. Вот тогда стало ясно, как именно были разобраны в анализе системы базы Протектората.

Модульная технология. Или модульные принципы, примененные к существующей системе почти небрежно. В том конкретном небрежном способе, который может быть только демонстрацией специализации технаря. Компоненты, которые можно эффективно заменять друг другом или которые можно модифицировать для обслуживания нескольких целей. Один переключаемый компонент, который может полностью изменить выделенную функцию системы.

Как только это было разобрано более широким сообществом, то создало что-то вроде безумия в сети. Запросы, сделанные в СКП Броктон-Бей, были проигнорированы, к раздражению многих отделов. Было подозрение, что директор Суинки играет во что-то, держа Стража вроде Крутыша в резерве, вместо того, чтобы публиковать его способности. Учитывая то, что он слышал о её нынешней ситуации и политике в игре, он мог понять директора, осторожного с тем, как они разыгрывают то, что может быть их последним козырем.

По крайней мере, Эверетт не сомневался в рассказе Крутыша о реакции Апперкраста на его работу. Парень казался совершенно безразличным к масштабу того, что значило нечто подобное. Эверетт задумался, действительно ли он не осознавал значимости полученной им похвалы или был просто слишком сосредоточен на городских делах, чтобы вообще обращать на это внимание.

Взглянув туда, где технарь разговаривал с Оковой, он увидел признаки того, что директор Суинки сняла какие-либо ограничения, под которыми работал Крутыш. За несколько недель он фактически переделал себя из образа непочтительного и беззаботного Стража, в комплекте с летающим скейтбордом и лазерными пистолетами, в несомненно серьезного технического героя. Он наблюдал, как Крутыш указал на что-то на парящем экране над одним из его недавно развернутых наручей, предположительно остатки его скейтборда, которые были легко переделаны в значительно более эффективное оборудование, которое уже зарекомендовало себя в Безбожном Часе. В сочетании с активным силовым экзоскелетом и значительно расширенной коллекцией оружия, можно было увидеть влияние, которое оказало то, что Крутыш работал под руководством технаря калибра Оружейника.

Было легко увидеть потенциал, который осознал Апперкраст.

Эверетт не знал, почему кто-то с такой ценной специализацией, как модульная технология, удерживается на такой базовой должности, было ли это делом рук директора Суинки или результатом местных факторов. Было просто шокирующе слышать о том, что кто-то, кто был фактически неизвестен в более широком сообществе технарей, небрежно обсуждает свою работу с Дракон.

Конечно, не то чтобы остальные городские Стражи были менее внушительными. Их встретили в вестибюле, когда они прибыли, и они ушли несколько неловко, поскольку Миксера вызвали на какое-то экстренное совещание. Это были не все Стражи Броктон-Бей, но мир увидел, на что они способны во время Безбожного Часа. Остальная часть его команды вела вежливую беседу с Страшилой, Вистой и Крутышом, убедившись, что они представляют собой хороший фасад для репортеров, расположившихся лагерем за стеклянными дверями вестибюля, в то время как он стоял рядом со Стояком, лидером ударной группы Стражей.

Это было еще одно, что, по-видимому, держалось в тайне местным офисом. Честно говоря, с таким именем, как «Стояк» и тем, что он слышал о прежней репутации этого человека, он был бы склонен не заметить его. Конечно, это было до того, как он успешно отразил атаку к Марш в первую ночь атак АПП, до того, как кто-либо понял, насколько это было важно. До того, как он идеально использовал способности своей команды, чтобы обеспечить решающие победы против ячеек АПП во время Безбожного Часа. До того, как он, по-видимому, самостоятельно придумал, как использовать свои силы, чтобы спасти заложников от бомб Бакуды, и делал это много раз на поле боя. До того как угроза Бакуды положила конец его усилиям, десятки заложников были спасены его действиями, в то время как всё, что мог сделать Эверетт, это появиться постфактум и помочь убрать беспорядок.

Ну, это было не всё, что он делал. Это была просто единственная часть его работы, в которой кто-либо был готов признаться. Он был в городе, потому что национальный офис беспокоился о Траншее. Обычно он был бы с этим согласен, но, к сожалению, это беспокойство не исходила из полностью искреннего источника.

Правда, были опасения, что лечение пойдет не так. Они показали ему, насколько все может быть плохо, когда люди начинают вмешиваться в биологию Дел 53. Он даже не хотел думать о том, что что-то подобное может случиться с Траншеей, но он также не был настолько наивен, чтобы поверить, что это единственная причина или даже главная причина, по которой его отправили в город.

Город уже жонглировал полудюжиной кризисов. Конфликты банд сдерживались шатким перемирием, вторжение Зубов, Элита проявляла интерес, Затерянный Сад выслала своих печально известных непредсказуемых кейпов, Бакуда и её оставшиеся силы всё ещё на свободе, масштабное опустошение, смешанное с экзотическими технарскими эффектами как от Бакуды, так и от Апейрона, и само присутствие команды Апейрона и всего, что это представляло.

Это была ужасающе нестабильная ситуация, с которой все отчаянно пытались справиться. И, в довершение всего, была перспектива лекарства для Дел 53. Лекарства, которое было погребено под всем хаосом Броктон-Бей. Это казалось почти жестоким. Одна лишь возможность чего-то подобного должна была стать поводом для празднования. Поводом для перераспределения ресурсов и введения мандатов для облегчения ситуации. Чтобы убедиться, что как можно большему числу людей будет оказана помощь, и что это было безопасно.

Но этого не произошло. Не после всего остального, с чем сталкивался город. Его не отправили в город, потому что они беспокоились, что Траншея выберет плохой вариант и закончит как один из экспериментов Лабораторной Крысы. Они беспокоились о том, что может означать её присутствие, и хотели, чтобы она была изолирована и не мешала достаточно долго, чтобы справиться с некоторыми другими неотложными проблемами, с которыми сталкивался город.

Это казалось разумным, и если бы СКП была более честной и сговорчивой, то, возможно, большинство из Дел 53 были бы готовы работать с ними. Но вместо того, чтобы получать новости и заверения от национального офиса, они получили утечку информации от изолированного Стража и были предоставлены самим себе, чтобы разобраться во всем. Неудивительно, что большинство Дел 53 работали против желаний СКП, учитывая, что СКП изложила свою позицию по этому вопросу предельно ясно.

Он знал, что в городе было больше Дел 53. Помимо Траншеи он не был так тесно связан с сообществом, но слышал сообщения и даже видел пару, когда его команда работала над расчисткой завалов. Кейп размером с ребенка с комковатым зеленым экзоскелетом и кривобокий человек с кожей, похожей на мокрый песок, убежали, увидев его команду, словно боялись, что их задержат только за то, что они находятся в городе.

Печально то, что, вероятно, существовали политики, которые можно было бы использовать именно для этого, особенно если статус рассматриваемых кейпов был неясен, но последнее, что было нужно городу, это чтобы отчаявшиеся люди, ищущие лекарство, поверили, что на них охотятся власти. Наличие такого количества неаффилированных кейпов в одной зоне было достаточно опасным.

По крайней мере, у него был кто-то, с кем можно было серьезно обсудить местную тактическую ситуацию. Честно говоря, он обнаружил, что завидует остальной части своей команды. Большинство из них не обращали внимания на более крупные проблемы и свободно обменивались историями и шутками с местными Стражами, пока он рассматривал местную ситуацию со Стояком.

— В этой части города всегда было напряжение, — объяснил Стояк. — Это трудно объяснить, но можно почувствовать это по патрулям. Территории банд и прилегающие пространства, а также независимые и буферные зоны имеют разный характер, но они менялись достаточно часто, поэтому четкого определения так и не было. Неопределенность также оказала свое влияние.

Тектон кивнул, глядя на анимированные циферблаты на пустой маске Стояка.

— В Чикаго есть похожие ситуации, но Стражи обычно не принимают в них активного участия.

Даже когда они патрулировали вместе с участниками Протектората, чего местная команда, как правило, не делала. Возможно, это было следствием того, что они находились на расстоянии в полгорода и водоем от базы Протектората, но, похоже, это было результатом как местной политики, так и практических соображений.

— Это не то, с чем мы должны справляться, но это то, о чем нужно знать. После атак и со всеми, кто был перемещён из-за Безбожного Часа, будет много осложнений в усилиях по восстановлению.

Тектон кивнул.

— Учитывая масштаб всего, я не думал, что социальный аспект будет сложнее, чем фактическое устранение ущерба.

Стояк пожал плечами.

— Люди сложные, и такие вещи, как это, что-то такое большое, как то, что произошло, ударят по многим из них по-разному. Было бы по-другому, если бы у всего было время утрястись, но нам не так повезло.

В его заявлении была резкость, и Тектон понимал, почему. Они приближались к недельному юбилею Безбожного Часа, который был через неделю после того, как собственная команда Стояка была жестоко избита Неформалами, что было всего через неделю после того, как Луна впервые поймали. До сих пор город избегал каких-либо крупных катастроф за прошедшее время, но из-за столкновений между Зубами и местными бандами это было ближе, чем кто-либо мог себе представить. Все затаили дыхание и беспокоились о том, какой может быть следующая катастрофа.

— Да, сегодня утром было много сопротивления нашей работе, — признал Тектон. — Намного больше, чем я ожидал.

— Пробки вызывают такие реакции, — сказал Стояка легким тоном. Легкомыслие казалось каким-то неуместным для человека с такой серьезной репутацией, но Тектон оценил усилия.

На самом деле они столкнулись с укоренившимися гражданскими проблемами, которые тянулись годами. Шаги, предпринятые для содействия более быстрому восстановлению, рассматривались как забота о наименее пострадавшем и наиболее благополучном районе города. Этого, вероятно, можно было бы избежать или, по крайней мере, смягчить, если бы их команда не была полностью отделена от местной командной структуры. Он почти задавался вопросом, не поощряла ли директор Суинки эту оплошность, но ответная реакция была направлена как на неё, так и на чикагских кейпов.

Это могло бы объяснить, почему их вызвали на экстренное совещание, но всё же срочность казалась немного неуместной для пиар-акции.

— Знаешь, в этом ли дело? — спросил Тектон, слегка наклонив голову в сторону передней части вестибюля. Несмотря на то, что вся территория была спроектирована для обслуживания туристов и демонстрации местных героев, в данный момент она была полностью закрыта толпами людей, разбивших лагерь снаружи, включая десятки репортеров и новостных групп из сетей, которые были созданы в городе после Безбожного Часа. Они были там с тех пор, как прибыла его команда, и казались более чем немного чрезмерными для проблем этого утра.

— Я не уверен, но сомневаюсь, — признал Стояк. — Может быть, из-за Новой Волны, — добавил он, также тонко указав на команду кейпов, которая держалась по другую сторону вестибюля. — Это будет их первое появление как команды с момента первых атак.

Он слегка взглянул на коллекцию белых костюмов. Так же, как и он, Стояк был осторожен, чтобы не делать никаких жестов, которые могли бы быть неверно истолкованы на неудачно сделанной фотографии.

— Этого было бы достаточно? — спросил Эверетт. — Тут крупные медиа-команды.

— Может быть, если Панацею выпустят, — сказал он с надеждой в голосе.

— Как ты думаешь, это вероятно? — спросил Тектон.

— Я не знаю, — признался Стояк. — Все на это надеются, но я сомневаюсь, что её сразу же отправят обратно на поле, даже если она захочет помочь.

В его голосе прозвучала грустная нотка. Как и многие другие аспекты Броктон-Бей, значимость их местной целительницы была полностью упущена остальной частью страны. Что-то вроде повторяющейся проблемы на самом деле. Полный масштаб её влияния не был по-настоящему выявлен, пока она не стала недоступна. Пока местный Протекторат внезапно не столкнулся с последствиями ранений героев, а больницы не нашли простого решения для людей, пострадавших в боях с кейпами.

Эверетт не знал всех подробностей того, почему Эми Даллон держали в заключении так долго. Зная, что он знал о местном офисе СКП, это, вероятно, были плохие решения и полумеры, которые накладывались друг на друга, пока не образовался беспорядок, который нельзя было распутать ничем, кроме как титаническими усилиями.

Усилия, которые не были доступны, когда Новая Волна была в беспорядке, что-то ещё, что было списано на Апейрона, но, по всей вероятности, было неудачным совпадением. Или результатом схем Марш. Было всё ещё трудно отделить одно от другого.

С опустошенным городом он мог понять энтузиазм по поводу возвращения кого-то вроде Панацеи на поле, но это не то, что могло бы привлечь крупные медиасети. Перед зданием СКП стояли полицейские, распределяющие новостые фургоны. Казалось, что это слишком для возвращения кейпа, даже такого значимого, как Панацея.

Конечно, было бы проще, если бы они могли просто подойти и спросить об этом Новую Волну, но это не было в планах. Если в деле Панацеи были какие-то осложнения или драма СКП, даже если их видели разговаривающими с Новой Волной, это было бы слишком. После беспорядка с тем, как прошли утренние восстановительные работы, Миксер поручил всем им быть начеку и оставаться офлайн, пока не будет сделано заявление.

Этот приказ всё ещё действовал, пока они ждали в вестибюле СКП. С камерами на них, просто стоять стало формой перформанса. Несмотря на всё, что происходило на более высоких уровнях, когда взгляд общественности был направлен на них, они все еще должны были сделать всё возможное, чтобы продемонстрировать единый фронт. Никакого намека на конфликт или разногласие между командами Чикаго и Броктон-Бей.

На самом деле это было не так сложно, как он себе представлял. Конечно, Стражи Броктон-Бей были устрашающими по идее, но иметь с ними дело лично было совсем не похоже на просмотр боевых кадров Безбожного Часа или чтение об их столкновениях с Луном или крупными бандами. Всё ещё было немного нервирующе видеть тот энтузиазм, который кто-то в возрасте Висты проявляла по поводу прямого боя, но без активного кризиса с ними было намного легче иметь дело.

Ну, в основном. Стояк всё ещё обладал особым видом внушительности. Вероятно, из-за этой пустой маски с абстрактным и анимированным дизайном, движущимся по ней. Эверетт должен был задаться вопросом, был ли это намеренный выбор, или кто-то в отделе связей с общественностью СКП пошёл в сторону дегуманизирующего образа, чтобы подчеркнуть вид присутствия, который, казалось, был естественным для этого контакта.

Возможно, он не нашел бы это таким нервирующим, если бы не видел оценок того, чему именно противостояла сила Стояка. Форумы Технарей Протектората были отличным ресурсом, но они имели тенденцию сходить с ума по определенным темам, и оценка бомб Бакуды была популярной темой для обсуждения. Из-за этого он точно знал, что сила Стояка смогла выдержать. В сочетании с охватом и универсальностью, которые Виста принесла на стол, было легко понять, почему они стали такой эффективной ударной силой.

Стояк помедлил, затем вытащил телефон Протектората. Тектон поднял бровь за крышкой своего шлема.

— Есть новости? — его собственный телефон молчал, как и остальная часть команды. Почти подозрительно.

— Не официально. Сообщение от Рыцаря, — он поднял глаза. — Товарищ по команде, переведен в Нью-Йорк.

— Я слышал, — сказал Тектон. Он видел запись боя, а также отчет о том, что случилось с доспехами этого парня.

— В последнее время Информационная Безопасность просто сошли с ума, — сказал Стояка, набирая номер на своем телефоне. — Полагаю, он получил больше информации извне, чем нам выдали сверху.

Эверетт кивнул. Если предположить, что что-то просочилось в СМИ, внешний источник может быть более информирован, чем люди, находящиеся под контролем информации.

Стояка снова постучал по своему телефону, затем замер.

— Ох, — сказал он ровным голосом.

— Что? — вопрос Эверетта был прерван звоном открывающихся дверей лифта. Он обернулся и увидел фигуру, которая пригнулась, чтобы протиснуться под дверной проем лифта, прежде чем встать. И выше. И выше. И… больше.

Весь вестибюль затих при появлении гигантской женщины. Эверетт собирался спросить у Стояка, что было в сообщении, но тут он увидел лопату.

Она была невероятно сложной, с ручкой из какого-то полупрозрачного опалесцирующего материала, который выглядел смутно кристаллическим. Гравюры и акценты серебристого материала змеились по всей длине ручки, сливаясь с блестящей лопатой, которая, казалось, светилась серебром в свете вестибюля. Это был один из самых красивых предметов, которые он видел в своей жизни, не похожий ни на что другое, что он когда-либо видел, и всё же, как только он взглянул на него, тысяча деталей встала на свои места.

Вещи, которые он никогда не мог себе представить, что он мог бы заметить или распознать, нахлынули на него. Всё, от формы косы женщины до едва заметных движений ее руки, когда она меняла хватку лопаты или поправляла челку. Даже то, как она ходила, небольшие изменения в ее позе и, возможно, больше всего, то, как она смотрела на него.

Посмотрела на него и улыбнулась. Улыбнулась так, как улыбалась Траншея, когда вокруг никого не было, и она могла ненадолго забыть о своей PR-подготовке. Улыбнулась так, как, по её мнению, делало её лицо пугающим, хотя это было самое естественное выражение, которое у неё было. Каким-то образом, несмотря на то, что она была совершенно другой во всех отношениях, это была та же самая улыбка.

— Это Траншея, — прошептал Тектон Стояку.

— Да, — сказал он, убирая телефон. — Вот о чём было сообщение. Она вошла в штаб-квартиру СКП в таком виде.

Тектон перевел взгляд с озадаченного Стража на значительно более шокированную реакцию остальных членов обеих команд. Виста смотрела на Траншею с открытым ртом, пока Страшила разговаривал с Крутышом. Его собственная команда, по крайней мере, пыталась сохранить самообладание. У Вантона была самая сильная реакция, но он знал Траншею еще по Сан-Диего, не только по репутации или по тренировкам.

Траншея, а это была Траншея, отвернулась от него, когда члены Новой Волны подошли к ней. Лазершоу и Мегаватт шли впереди, оба с широкими улыбками на лицах. По их реакции это не было для них сюрпризом, хотя было ясно, что Кристал и её отец были ближе к Траншее, чем остальная часть семьи.

Это также дало Тектону время попытаться собраться. Не то чтобы это принесло много пользы.

— Но… это же Траншея, — повторил он.

— Да, — сказал Стояк. — И мы оба знаем, что, вероятно, произошло.

Тектон сглотнул. Апейрон. Как будто это было недостаточно очевидно по лопате, которую она несла, по состоянию её внешности и всему остальному.

Вот почему они были здесь. Вот почему он был здесь. Это был еще один уровень манипуляции, как и его командировка в город. Лечение Траншеи стало общеизвестно. Это могло потенциально спровоцировать все Дела 53 в городе и еще больше усугубить нестабильную ситуацию. Они не проинформировали его и не дали никаких инструкций, вероятно, потому, что это могло только ухудшить ситуацию, но они, вероятно, надеялись, что его присутствие смягчит ситуацию или, по крайней мере, даст Траншее что-то ещё, на чем можно сосредоточиться.

Но он даже не мог думать об этом, потому что это было слишком. Он был так сосредоточен на том, как всё может пойти не так, на каждом кошмарном сценарии, который ему придумали, что даже не рассматривал идею о том, что Траншея может быть вылечена, тем более вылечена до такой степени. Он был совершенно не готов к этому, особенно когда Траншея украдкой поглядывала в его сторону.

— Что мне делать? — прошептал он, обращаясь как бы к самому себе.

— В чулане для метел есть стремянка, — легко сказал Стояк.

Он в шоке посмотрел на другого Стража. Наконец ему удалось обрести голос.

— Это не… ты знаешь, о чем я, — пробормотал он.

— Я знаю, что ты ей нравишься, — Эверетт напрягся, но Стояк продолжил. — Не очень-то незаметно с тем, как вы говорили на благотворительности. А теперь она горяча. — Он пожал плечами. — Я не вижу здесь проблемы.

Эверетт не мог не позавидовать уверенности этого человека. С другой стороны, он видел записи того, как Стояк вел себя в бою. И в бою, который был хуже, чем тот, в котором когда-либо оказывался Эверетт.

— Это не так просто, — сказал он, оглядываясь на Траншею. На всю ее. На всю всю ее. Он почувствовал, как сжалось его сердце. — Что-то вроде этого… это просто… — Он обнаружил, что не может подобрать слов. — Я имею в виду, что меня никогда не волновало ЭТО.

Стояк просто посмотрел на него, и Эверетту показалось, что за этой маской скрывается насмешливое выражение.

— Тебя не волновало это или ты не хотел, чтобы люди думали, что тебя волнует это? — спросил Стояк.

Эверетт почувствовал, что краснеет.

— Я не знаю. И то, и другое? — ответил он в основном честно. Эверетт на мгновение задумался, как он вообще оказался в ситуации, когда обсуждал состояние своих отношений со Стояком из всех людей. Из того, что он видел, действительно казалось, что лидер Стражей будет выше подобных вещей.

— Ты волнуешься, — сказал Стояк. — Потому что если ты начнешь встречаться с ней сейчас, после того, как она стала совершенной красоткой, люди подумают, что ты из тех поверхностных парней, которые интересуются кем-то только потому, что она совершенно сногсшибательна.

— Это не причина, — настаивал Эверетт. Стояк просто выдержал его взгляд. — Ладно, это не единственная причина.

Стояк пожал плечами.

— Я полагаю, ты всегда чувствовал себя выше всего этого? Благородным, объективным, достойным, — Тектон напрягся. — Я не говорю, что ты не такой. Это было видно, что ты тоже заботился о ней. Это не было чем-то поверхностным.

— Нет, не поверхностным, — сказал Тектон. Он не мог поверить, что их разговор принял такой оборот, но было логично, что Стояк мог читать людей, чтобы руководить ими, так же хорошо, как он. — И это не было чем-то таким. Я никогда не думал…

— Да, — сказал Стояк. — Итак, все эти вещи, которые ты думал о себе, для тебя важнее чтобы люди видели тебя таким, или на самом деле быть таким?

— Что ты имеешь в виду? — спросил он.

Стояк выдохнул, слегка наклонив голову в сторону толпы репортеров.

— Никто из нас не может контролировать, как мы воспринимаемся другими, и даже наш образ самих себя может измениться за секунду. То, что мы делаем для людей вокруг нас, вот что действительно имеет значение, — он повернулся к Траншее. — Ты пойдёшь на это, и люди будут делать всевозможные предположения о тебе. Половина из них будет неправильно истолковывать вещи, а другая половина, вероятно, будет тебе завидовать, и это будет отстойно, но подумай, что, возможно, это не только о тебе.

Эверетт сглотнул, затем кивнул.

— Честно говоря, я не ожидал, что возникнут такие проблемы.

— Ну да, учитывая масштабы проблем в этом городе, найдется множество людей, которые с радостью обменялись бы с тобой, — пошутил Стояк.

Тектон покачал головой и улыбнулся. По большей части это был шок. Шок и полное потрясение всего, к чему он себя готовил. Наблюдая, как Траншея направляется к ним, он понял, что это действительно были шок, потрясение и еще пара вещей.

Стояк кивнул ему, затем двинулся вперед, чтобы поприветствовать Траншею первым. Это дало Тектону еще один момент, чтобы собраться с мыслями, и он был тайно благодарен Броктонскому Стражу за этот шанс. Между Траншеей и Стояком произошел короткий, но дружеский диалог. Она сказала что-то, чего он не мог услышать, и он увидел, как Стояк напрягся на мгновение, а затем быстро кивнул Траншее.

Стояк оглянулся на него, затем посмотрел на свою команду. Крутыш и Страшила выглядели потрясенными, но Виста была необычайно напряжена и смотрела на новое тело Траншеи со сложным выражением. Учитывая её близость к Стояку, разум Эверетта на мгновение перескочил к некоторым крайне неуместным предположениям, которые были выдвинуты относительно двух кейпов и степени их синергии. Когда Стояк быстро кивнул Траншее, прежде чем поспешить на тихий разговор с Вистой, это не сильно помогло развеять впечатление.

И эта мысль заставила его остро осознать, что пресса всё ещё находится снаружи, с всплеском активности после прибытия Траншеи в вестибюль. Это было следствием того, что нижние уровни штаб-квартиры СКП были построены для туристического трафика, а не для уединения или безопасности. Он знал, что для этого будут и другие варианты, но, видимо, какой-то элемент ситуации вытолкнул вещи в общественное пространство.

Что означало, что он был на виду у публики, когда медленно приближался к Траншее. Несмотря на уверенность, с которой она держалась, её собственные шаги были столь же сдержанными. Он сглотнул, приближаясь к ней, не уверенный, как справиться с ситуацией, которую он никогда не представлял.

— Траншея? — осторожно спросил он.

— Да, — сказала она. Хриплый аспект её голоса, который она так старалась скрыть и преуменьшить, теперь полностью отсутствовал. Её голос был другим, но каким-то образом она все еще звучала как она сама.

— Эм, поздравляю? — сказал он, все еще барахтаясь, без устойчивости доспехов он, вероятно, дрожал бы как лист.

И если бы не высота, которую обеспечивала ему броня, он не смог бы вести этот разговор лицом к лицу.

— Спасибо, — сказала Траншея, проводя рукой по своей длинной косе, которая все еще почти доставала до земли. — Эм, если у тебя есть время поговорить, Дракон подготовила комнату, где мы можем поговорить без СКП или кого-либо еще, кто подслушивал бы.

Тектон кивнул, обрадованный перспективой уйти от собравшейся толпы зрителей.

— Я почти уверен, что именно поэтому я здесь, — признался он.

Траншея улыбнулась. Это была действительно очень милая улыбка.

— Они не были особенно деликатны в этом, — сказала она.

Он кивнул в оцепенении, благодарный за уединение своих доспехов под пристальными взглядами публики.

— Извини об этом. Я знаю… Я ничего не имел в виду, но я знаю, что это было сделано не из лучших побуждений.

Она кивнула.

— Всё в порядке.

На самом деле, это было лучше, чем в порядке. Часть его все еще беспокоилась. Он прошел через все ужасные истории, через тысячи способов, которыми такое лечение могло пойти не так, но, похоже, в очередной раз Апейрон смог достичь того, что считалось невозможным для любого другого кейпа на планете. Он полностью вылечил Дело 53.

Ну, отчасти вылечил Дело 53. Траншея всё ещё обладала возвышающимся присутствием. Хотя подавляющее большинство проблем было устранено, её рост остался. К счастью, коридоры здания СКП были спроектированы так, чтобы вмещать кейпов и перенос оборудования, то есть их рост не был проблемой, если они шли один за другим. Их вывела из вестибюля старшая женщина, которая, казалось, немного не на своем месте среди остального персонала СКП. Он поймал несколько ободряющих взглядов и нескромных жестов от своей команды, когда уходил, а также последний шквал вспышек камер от прессы снаружи.

Их провели в конференц-зал на первом этаже. Не тот конференц-зал, который показывают посетителям, а утилитарное помещение, где проводятся собрания персонала и объявления сотрудников. Женщина, которая оказалась техническим специалистом СКП, приехавшим из Нью-Йорка, заверила их в конфиденциальности, прежде чем уйти, оставив их двоих стоять в неловком молчании.

Оба они были почти на уровне потолка, из-за чего комната казалась немного тесной. Его доспехи и новое тело Траншеи были слишком велики для любого из стульев вокруг основного стола, поэтому они остались стоять друг напротив друга, пока Эверетт пытался придумать, что сказать. Траншея, похоже, была не в лучшем положении. Как только женщина ушла, видимость уверенности, которую она демонстрировала миру, рухнула, оставив её не менее внушительной, но также неловко избегающей зрительного контакта, пока она меняла положение лопаты.

Это казалось таким же хорошим местом для начала, как и любое другое. Эверетт сглотнул и двинулся вперед.

— Апейрон, — начал он, заставив Траншею поднять глаза. — Тебе удалось связаться с ним? Заключить контракт?

Конечно, очевидно так оно и было, но это было отправной точкой для них обоих.

Траншея покачала головой.

— Я его не нашла, — объяснила она. — Он подошел ко мне, — она слегка улыбнулась. — Просто появился после того, как я закончила утреннюю работу. Сказал мне, что кто-то заключил контракт на мое лечение.

Глаза Эверетта расширились.

— Правда?

Она кивнула.

— За проделанную мной работу. Спасение и восстановление.

— Этого было достаточно для… — Эверетт замолчал. Он не хотел принижать то, что сделала Траншея, но по сравнению с тем, что произошло, лечение и, судя по всему, лопата собственного производства Апейрона… ценность казалась неисчислимой.

— Для него это было так, — сказала она. — Он заботится о своем городе.

Эверетт кивнул. Это уже было теорией, но была разница между кейпом, заботящимся о месте, и их действиями на этом уровне.

— Это было… — начал он, не желая заканчивать мысль.

— Это было удачей, — сказала она, кивнув. — Я знаю это. Я знаю, что это могло пойти не так, или оказаться пустой тратой времени, или вызвать только неприятности, но все же… — эмоции просачивались в её голос, и Эверетт почувствовал, как его грудь сжалась.

Видеть такую уязвимость от Траншеи было невероятно редко. Она была слишком осторожна, чтобы позволить вещам беспокоить её, только давая малейшие намеки на то, какой вес она несла. С её новым телом, казалось, что это должно было остаться в прошлом. Она излучала уверенность, как никто другой, кого он когда-либо видел, но эта уверенность так же быстро исчезала. Она может и перешла из одной крайности в другую, но внутри она всё ещё оставалась тем же человеком.

Он колебался мгновение, затем активировал печати на своей броне. Костюм лязгнул, открываясь, позволяя ему выйти в комнату в одном лишь его основном костюме и в значительной степени поверхностной маске, скрывающей его личность. Дыхание Траншеи сбилось, когда она посмотрела на него сверху вниз. Совсем сверху вниз на него. Он посмотрел на нее снизу вверх, с совершенно иным видом, чем привык.

— Всё в порядке, — сказал он, глядя на свою… подругу. Она шмыгнула носом и покачала головой.

— Всё только начинается, — ответила она, устремив взгляд в сторону фасада здания. — Я не была готова ко всему этому. Не думаю, что я даже ожидала, что зайду так далеко. Просто… я должна была попробовать.

— Да, — сказал Эверетт. — Я не думаю, что кто-либо может быть готов к такому. Я даже не могу себе представить, — он покачал головой. — Я знаю, что так лучше, но я имею в виду, что ты, по сути, обменяла один набор проблем на другой, — он замолчал, увидев выражение её лица. — Что?

— Отчасти поэтому я хотела поговорить с тобой, — сказала она, с тревогой перехватывая массивную лопату. — Апейрон… Столько всего произошло. Больше, чем я могу рассказать, и не здесь, — сказала она, оглядываясь. — Я знаю, что Дракон сказала, что мы будем в безопасности, но я не доверяю этому месту. Не полностью.

Эверетт кивнул. Репутация СКП Броктон-Бей едва ли могла быть ниже, но их обращение с информацией было особенно больным местом, особенно учитывая, сколько конфиденциальной информации было доверено отделению СКП. Он ожидал, что их сопроводят в какую-нибудь сверхбезопасную изолированную комнату, где Дракон могла бы заглушить все датчики, но, честно говоря, забытый уголок, где никому не сдалось устанавливать слежку, вероятно, был лучше, чем лучшая кибербезопасность, которую могла предложить Дракон.

Но все же другая мысль застряла.

— Дракон, — сказал он, коротко выдохнув. — Мы работаем с Дракон.

Траншея кивнула.

— Я знаю. Я имею в виду Апейрон и Дракон и национальная политика…

— Да, — сказал Эверетт. — Это кажется больше, чем что-либо, с чем нам следовало бы иметь дело.

Траншея улыбнулась.

— Не то чтобы кто-то еще имел с этим дело, — ответила она.

Он улыбнулся в ответ.

— Похоже, именно такое и происходит, когда берешь всё в свои руки.

Траншея выдохнула.

— Это было самое трудное, что я когда-либо делала, — призналась она.

Эверетт кивнул.

— Ты всегда всё делала по правилам. Я знал, что если ты решилась на такое, то это должно быть серьезно.

— Серьёзно, — повторила она. — Это хороший способ выразиться. Всё было серьёзно. Безумно серьёзно, и становится только серьёзнее.

Он понял, что она имела в виду.

— Другие Дела 53? — спросил он.

Она кивнула.

— Я не хотела, чтобы они это закопали, поэтому я сделала так, чтобы все увидели, как я вошла. Директор Суинки хотела, чтобы меня спрятали для медицинского наблюдения, — сказала она насмешливо. — Я могу понять её причины, но после всего, что произошло… — она покачала головой.

Он мог бы более чем понять нежелание отдавать её судьбу в руки директора Суинки, но ситуация все еще была нестабильной. Хотя честно говоря, спрятав Траншею подальше, они бы ничего не поменяли, не в этот момент.

— Как ты думаешь, будут проблемы? — спросил он.

— Может быть? — призналась она, прислонившись спиной к стене конференц-зала, заставив Эверетта моргнуть. Этот конкретный угол обзора противоречил серьезности темы, и Эверетт старался сосредоточиться на задаче. — Я не могу говорить за каждое Дело 53. Никто не может, даже Сталевар. Некоторые могут воспринять это как хороший знак, другие могут отреагировать плохо. Я просто хотела, чтобы они знали, что есть шанс.

— Есть ли? — спросил он. — Я имею в виду, не только для тебя?

Она очень осторожно кивнула ему.

— Я не хочу об этом говорить. Не здесь, не сейчас, даже с заверениями Дракон, но да, что-то есть.

Эверетт выдохнул. Это было очень важно. Более чем важно. Даже если ей пришлось быть осторожной в деталях, в том, что это не закончится на Сталеваре и Траншее, что будет шанс для других Дел 53, это было невероятно. Он мог только догадываться, как это будет работать, что Апейрон попросит у них, но если он был готов оказать Траншее такую большую услугу за помощь в восстановлении, что она бы сделала в любом случае и без каких-либо ожиданий, то была надежда, что, возможно, это не будет чем-то слишком экстремальным.

— Он может им помочь, — сказал Эверетт, затем посмотрел на Траншею. — Я имею в виду, помочь им по больше части, — добавил он с легкой улыбкой.

Траншея нервно пошевелилась, и его усмешка померкла.

— Не то чтобы это было плохо, — быстро добавил он. — Выглядит… — он закашлялся. Сказать, что это выглядело «хорошо», было бы преуменьшением, и любые более точные слова казались неуместными.

— Эм, да. Вот об этом я и хотела с тобой поговорить, — сказала она, крутя лопату в руке.

— Об этом? — спросил он, глядя вверх. И вверх. — Я знаю, что это… это много, но я имею в виду, Апейрон-

— Нет, — сказала она, прерывая его. — Это… — она указала на своё тело. Своё новое тело. — Это был не Апейрон. Это была моя сила. Апейрон просто как бы сбросил её.

— Твоя сила? — спросил он, приподняв бровь.

Траншея слегка покраснела.

— В моей силе есть биологическая часть, а также контроль над землей. Она как бы направлена на… преувеличение вещей?

Это был дипломатический способ выражения идеи. И также проливало свет на то, что может быть происходило с ней раньше. Перенастроить её силу с того, чем она была раньше, для преувеличения свойств тела так чтобы она преувеличивала… другие вещи.

— Понятно, — сказал он. — Так твоя сила сделала тебя такой? — он ценил объяснение, но в итоге результат был тем же.

Траншея кивнула.

— По-видимому, Апейрон пытался сдержать её, когда все происходило. Он, гм, он не хотел, чтобы люди думали, что это его вина, и он не хотел, чтобы я застряла вот так.

Эверетт кивнул.

— Мои соболезнования, — он замолчал, увидев выражение лица Траншеи. — В смысле, не соболезнования? — спросил он. — Ты…

— Я не застряла вот так, — осторожно сказала она, поднимая лопату. — Апейрон дал мне способ выключить это. Возвращаться обратно.

Глаза Эверетта расширились.

— Обратно к…

— До того, как я стала Делом 53, — сказала она.

— Он может это сделать? — прошипел Эверетт, глядя на Траншею. И снова невозможный технарь был просто дополнительной степенью невозможности. Вероятно, это была его вина, поскольку он предположил, что человек, назвавший себя в честь отсутствия ограничений, каким-то образом нашел пределы своим способностям.

Траншея кивнула.

— Это то, что он пытался сделать. Это то, что должно произойти, для людей, у которых нет… — она опустила взгляд. — Полагаю, теперь у меня есть сила оборотня.

— Так ты можешь превратится… назад? — спросил Эверетт. Ему было сложно в этом разобраться, когда он уже боролся с масштабом всего, что этот день ему преподнес.

Траншея кивнула.

— Вот почему он сделал для меня это, — она крепче сжала лопату. — Это позволяет мне регулировать свои силы. Я могу отключить эффект, который делает меня такого размера.

— Это сложно? Или опасно? — спросил он.

— Нет, — ответила она, глядя вниз. — Я просто очень нервничаю, — сказала восьми с половиной футовый комок нервов.

Эверетт одарил ее самой успокаивающей улыбкой, на которую был способен.

— Всё будет хорошо, — пообещал он. — И тебе не обязательно этого делать.

— Всё в порядке, — сказала она, переводя дыхание. — Я просто, вот.

Внезапно сверкнула вспышка, и Траншея исчезла. Он моргнул, глядя в потолок, пока промелькнувшее движение не заставило его опустить глаза. И вниз. На фут ниже его, и изящная, с волосами, завязанными в хвост, но это были те же самые волосы. Тот же костюм, каким-то образом всё ещё идеально сидящий на её меньшей форме.

Её крошечной форме. Её рост едва достигает пяти футов.

— Эм, Дракон провела полное обследование. Она сказала, что всё в порядке, я просто низкая. Была низкой, до всего что случилось, — она… Траншея сказала голосом, который был ещё легче, чем у её предыдущей формы. Она была такой маленькой и крошечной, но всё ещё Траншеей. Все те же нервные движения и выражения, даже если она была такой маленькой и легкой.

Траншея издала писк, когда посмотрела ему в лицо. Маленький, милый писк. Он быстро спохватился и опустил её обратно.

— Извини, — быстро сказал он. — Просто, ты такая крошечная.

— Эм, да, — сказала она, отводя взгляд. — Извини, меня никогда раньше не подбирали.

Эверетт почувствовал, как его лицо вспыхнуло. Траншея отвернулась от него, но на её лице была ясная улыбка.

Они сели по разные стороны стола, пока Эверетт пытался приспособиться ко второму внезапному повороту, который бросил ему этот день. Или, возможно, к третьему, учитывая тот факт, что лопата Апейрона могла уменьшаться и трансформироваться в любое количество ювелирных изделий.

— Так что ты… Тебе не обязательно быть Траншеей, — спохватился он. — Я имею в виду, тебе не обязательно быть кейпом. Не всё время. Ты можешь вести гражданскую жизнь.

— Да, — сказала она, глядя на свои тонкие руки. — Дракон знает об этом, и директор Кастильо тоже. И Фейстайм.

— Конечно, — сказал Эверетт.

— Да, — сказала Траншея с улыбкой. — Я никому здесь не говорила. Не в этом отделе. Я знаю, что они осторожны, но я не хочу рисковать.

Эверетт кивнул. Обычно личность героя тщательно охранялась местным отделением СКП, но, учитывая масштаб неудач ВСВ, он бы не стал на это делать ставку.

И это при условии, что директор Суинки не попытается использовать это как рычаг, чтобы сдержать Траншею, пока ситуация с остальными Делами 53 города не будет решена. Еще одна вещь, которую он обычно даже не рассматривал, но когда дело касалось департамента Броктон-Бей, всегда, казалось, можно было найти новое дно.

— Это было умно, — сказал он, глядя на неё. — И спасибо, что рассказала мне. — Траншея кивнула. — Знаешь что ты сделаешь в первую очередь? Теперь, когда ты можешь выйти, как гражданское лицо?

— Эм, да, — сказала Траншея, глядя в сторону. Её лицо покраснело, но она, казалось, с трудом продолжила. — Я думала о том, чтобы поужинать. Как гражданское лицо. Сегодня вечером, — она посмотрела на него своими темно-карими глазами, на её лице отразилась смесь надежды и страха.

— Ужин, — сказал он. — Ты имеешь в виду, со мной. Вместе, — он сглотнул. — Без костюма.

Она кивнула.

— Я, э-э, я знаю, что придется со многим разобраться, со всем, что произошло. Я бы хотела хотя бы на одну ночь отвлечься от всего этого, прежде чем всё взлетит.

— В качестве свидания, — сказал он.

Она посмотрела на него.

— Если ты не возражаешь.

Он перевел дух. Это было слишком, но если это было слишком для него, он даже не мог представить, насколько это было плохо для Траншеи. Всё, к чему он готовился, каждый сценарий, с которым ему нужно было бороться, всё это было в окно. Вместо этого он столкнулся с тем, что было, вероятно, самой обыденной вещью в существовании, но каким-то образом это ощущалось больше, чем любой из масштабных конфликтов кейпов, к которым он себя готовил.

— Да, — сказал он. — Я вполне за.

Траншея практически растаяла от облегчения. Это было действительно более чем мило.

— Хорошо. Хорошо, — сказала она, откидываясь на спинку стула.

— Дай угадаю, ты уже выбрала ресторан? — спросил он в шутку.

— Хочешь верь, хочешь нет, у меня не было времени разведать местную ресторанную сцену, — ответила она, и он поднял бровь. — Ладно, у меня есть несколько зацепок, которые, возможно, стоит рассмотреть.

— Надежные зацепки или мифические фургоны с едой, которые, как оказалось, вышли из бизнеса уже как шесть месяцев? — спросил он.

— Это была вина Фишербоя. И я клянусь, он сделал это намеренно, — сказала она с ухмылкой. Тектон улыбнулся в ответ, и вдруг всё стало так, будто ничего не изменилось, хотя всё изменилось на каждом уровне.

— С тобой всё будет в порядке? — спросил он. Траншея бросила на него прямой взгляд и слегка нахмурилась. — Я имею в виду логистику и транспорт, и всё такое. Это будет намного сложнее, и местный офис, вероятно, не будет слишком дружелюбен.

— Я буду в порядке, — сказала она, и он посмотрел на неё. — Я серьезно. Я встречаюсь с Гармент через некоторое время. Она увидела новости и уже связалась со мной. Предложила прислать за мной машину. Я буду в порядке.

— У тебя встреча с Гармент? — спросил он.

Она кивнула.

— Установила вчера, после мероприятия.

— И Апейрон случайно нашёл тебя прямо перед тем, как ты должна была с ней встретиться? — спросил он ровным тоном.

— Да, — сказала она, пожав плечами. — Я знаю, но они ничего не подтвердили, хотя был комментарий о необходимости двух новых гардеробов.

— Они… — начал Эверетт. — Они в смысле Небесная Кузница? Не только Апейрон?

Она кивнула.

— Не вся команда, но да. Не то, о чём я хочу говорить. По крайней мере, не здесь.

Он кивнул и откинулся на спинку своего кресла.

— Итак, Гармент? — Траншея кивнула. — Ничего из того, что я привёз с собой, не будет достаточно нарядным для сегодняшнего вечера, не так ли?

— Я уверена, что всё будет не так уж плохо, — сказала Траншея. Эверетт поднял бровь, не что Траншея опустила голову. — Честно говоря, я не знаю, чего ожидать. Раньше я никогда не занималась модой, а теперь перехожу с нуля в Гармент.

— Тебе, наверное, стоит к этому привыкнуть. Со всеми этими репортерами они, вероятно, захотят ребрендировать тебя, как только ты вернёшься в Сан-Диего, — пошутил он.

— Вероятно, — согласилась Траншея. — Я имею в виду, это должно было произойти в любом случае, но я не рассматривала ничего большего, чем смену костюма, — её рука опустилась к браслету с подвесками на запястье. — Вероятно, теперь это будет намного больше.

— Скорее всего, — сказал он, кивнув. — Что ты думаешь? Другая тема? Сменишь костюм? Совершенно новое кейп-имя?

Глаза Траншеи заблестели.

— Вообще-то, у меня были некоторые идеи на этот счет.

— Правда? — спросил он с насмешливой улыбкой.

— Да, — сказала она, затем со вспышкой света ее стул упал, и все восемь с половиной футов Траншеи наклонились над столом к нему. Ее челка обрамляла темные глаза, которые смотрели на него сверху вниз, когда она одарила его улыбкой, в которой был озорной оттенок.

— Что ты думаешь о… «Лощина»?

Эверетт почувствовал, как улыбка сползла с его лица, когда его рот открылся. Его грудь сжалась, когда он посмотрел на ее лицо, затем вниз на…

Он прочистил горло.

— Я думаю, это звучит опасно, — сказал он, неловко двигаясь на сиденье.

— Опасно для кого? — спросила она, и на её лице все еще играла лукавая улыбка.

— Наверное всех, — пробормотал он, и выражение лица Траншеи дрогнуло. Её ухмылка из коварной превратилась в искреннюю, и она издала приступ хихиканья, который полностью развеял тот образ, который она создавала.

Слава богу. Мир действительно не был готов к этому. Пока, во всяком случае.

С еще одной вспышкой Траншея вернулась в свою уменьшенную форму, совершенно позабавленная его реакцией, в то время как он изо всех сил старался её преуменьшить. Разговор перешел на более легкие темы, подробности о его команде, людях, с которыми она познакомилась во время своей работы, и другие маленькие истории, которыми они должны были поделиться друг с другом. На мгновение они освободились от всех махинаций, которые отправили Траншею в город, а его в преследование её. Он не знал, куда всё это приведет, но было приятно знать, что его подруга всё ещё там, и что он может быть рядом с ней.

* * *

Аддендум Джо

Работая, я следил за анализом Слежки ситуации в городе в целом. Траншея добралась до здания СКП без каких-либо серьезных инцидентов, но неудивительно, что она вызвала настоящий фурор, пробираясь по городу. Форумы и социальные сети были полны фотографий и видео её прогулки по городу, не говоря уже о реакции крупных новостных организаций.

Круглосуточные сети разбирали историю по частям, или по крайней мере то немногое, что в ней было. Сан-Диего опубликовало заявление, в котором в основном просто просили всех ждать заявления от национального офиса, хотя они подтвердили, что Траншея активна в Броктон-Бей, в добром здравии и в настоящее время не работает в качестве дежурного Стража. Большая часть этого уже была общеизвестна, но большинство людей, похоже, восприняли это как подтверждение её личности.

В данный момент новостные бригады, туристы и зрители расположились лагерем у штаб-квартиры СКП, сообщая в основном ни о чём. Кратковременное появление Траншеи вызвало короткий шторм постов, но он стих после того, как она ушла с Тектоном.

Конечно, это просто вызвало новый виток спекуляций, некоторые из которых находились близко к границам приличия или выходили за их рамки, но, к счастью, это не попало в основные новостные репортажи и в основном было подавлено модераторами ПЛО.

Я чувствовал себя немного неловко из-за того, что фактически бросил её в свободное плавание, но у неё была связь с Мастерской, если она ей понадобится, и я не мог сделать ничего, что не добавило бы больше осложнений. Чудодейственное исцеление было вполне в пределах моей досягаемости, но управлять сложностями правительственных учреждений и общественным восприятием было намного сложнее.

Это «чудодейственное» исцеление на самом деле было невероятно полезным упражнением в моих текущих теориях о Пассажирском Пространстве. Ксеноархеолог преобразовал процесс расшифровки механики пассажиров и измерения, в котором они обитали, из титанического вызова в проект, в котором я мог добиться значимого прогресса всего лишь с помощью набора простых наблюдений. Понимание, которое мы получили из расширенных исследований, и данные из методов лечения Траншеи были чрезвычайно полезны для выяснения истинных принципов, по которым действовали пассажиры.

К сожалению, пассажиры использовали множество принципов. Практически совершенно новый набор для каждого из них, с которым мы сталкивались. Теперь их можно было расшифровать без необходимости вкладывать огромные ресурсы в проект, но объем информации всё ещё был колоссален. Если бы мои дубликаты не могли воспользоваться ускорением времени от Ядра, всё, что сделала бы моя последняя сила, это показала бы мне, как много я не знаю.

Важность многоуровневого ускорения Временного Контроля и Спиритронного Ядра делала так, что любое время, которое мне нужно было провести внутри Мастерской, вызывало значительные задержки. Я уже прервал работу, когда имел дело с Траншеей, поскольку нам нужна была магитех лаборатория, и это было не то, что я был готов передать дубликатам, которые приближались к своей ворчливости конца продолжительности. Это была относительно небольшая часть лечения Траншеи, и даже мои дубликаты могли допустить прерывания для действительно важных вещей.

Как, например, нахождение места для книги.

Я прошёл через паузу набора досягаемости от Ксеноархеолога, работая с Траншеей, что привело к упущения связи с большой силой из созвездия Алхимии. После того, как лечение Траншеи была завершена, Кузница подключилась к большей силе из созвездия Знания, что привело к добавлению книги в мою Мастерскую. Очень большой и очень важной книги, по крайней мере, если вы были членом Адептус Механикус.

Плецианский Том был монолитной конструкцией сам по себе. Внешне он напоминал книгу, если бы книга была размером с журнальный столик и была покрыта таинственным расположением шестеренок, схем, трубок и черепов. Черепов как настоящих, так и механических. Неудивительно, что Плецианский Том имел общее происхождение с Лабораториумом, навыками техножреца и различными чертежами создания. На самом деле, это был во многом артефакт техножрецов, поскольку знание обрядов и практик этой веры было единственным способом, с помощью которого кто-либо мог надеяться понять содержание.

Для переноски массивного тома потребовалось бы четыре человека, но удобство транспортировки явно не было приоритетом для того, кто создал этот абсолютный монстр справочника. Фактическая письменная часть книги была лишь крошечной частью собранной информации, но даже это была сложная мешанина из космических QR-кодов, непонятных шифров, косвенных ссылок и чрезвычайно плотных научных формул. Мне хотелось перенести всё это в библиотеку, чтобы воспользоваться библиотечными услугами для перевода и приложения идиоматических словоупотреблений, культурного контекста и биографии автора, но, к сожалению, это могло поставить под угрозу другие компоненты текста.

Потому что, конечно, справочник космической эры не ограничивался только тем, что было в тексте. Казалось, что в Том были интегрированы все возможные формы хранения и защиты данных. От реальных банков памяти, которые были встроены в обложку, до сложной системы микросхем, которые распространялись по страницам, и до реальных кибернетических черепов, которые были подключены к системам, это было не столько справочником, сколько хранилищем ужасающих масштабов и степени.

Слежка в настоящее время работает над интеграцией копии, созданной Матрикс, в Библиотеку, но, к сожалению, хотя добавленные приложения с радостью предоставляли культурный контекст и использование слов, похоже, что Матрикс считались автором этих конкретных копий. Хотя на самом деле, надежда на какого-то конкретного автора для базы данных такого масштаба, вероятно, была принятием желаемого за действительное. Кроме того, контекст охватывал только поверхностные знания на поверхностном уровне тома, а не какое-либо содержимое базы данных, которое находилось под ним.

Хотя Библиотека не оказалась простым решением для сложностей книги, то, что я смог обнаружить, несмотря на эти препятствия, было захватывающим. Исходная вселенная этой книги обладала некоторыми из самых передовых технологий, к которым я имел доступ, даже если они были крайне непоследовательно распределены. Я знал, как создавать отдельные примеры этой технологии, и понимал принципы ее работы. С информацией из Плецианского Тома распределение этой информации было намного менее отдельным.

Для технологий, которые я мог производить только на базовом уровне, теперь у меня был полный разбор функций и операций. Я мог строить и создавать полноценные примеры промышленной базы, которая питала человечество в той странной вселенной. Не просто разрозненные ее части, а всю основу их общества, всё, изложенное в одной «книге».

Но даже это было лишь поверхностное знакомство. Я мог ощущать объем информации в томе своим божественным чувством. Моего обучения в качестве технопровидца было достаточно, чтобы получить доступ к «базовым» технологиям, то есть к основным принципам городов-ульев, боевых машин и целых космических кораблей, но это было только начало. Это была святая реликвия Адептус Механикус, и в её глубинах лежали технологические секреты этого ордена. Тип технологии, который заставил даже самые продвинутые образцы, с которыми я сталкивался, выглядеть игрушками. Технология, которая действительно могла иметь значение, даже на моем уровне ресурсов.

И она была заперта. Не за замками или шифрами, а ритуалом и обрядами. Внутренний аспект Плецианского Тома гарантировал, что доступ к высшим уровням его секретов могли получить только высшие уровни Адептус Механикус. Я был просто слишком низок в иерархии, чтобы претендовать на доступ к чему-либо выше того, что было «общедоступно». Это был эффект, который был внутренним аспектом книги, усиленный моей собственной силой.

Обычно это было бы безнадежно, но моя ситуация была какой угодно, но не обычной. У меня были неестественные навыки в ритуалах и опасный уровень культурного понимания. Я мог не быть частью высшего эшелона машинной веры, но при наличии времени и усилий я мог бы сам разобраться в прогрессии. Это означало бы, по сути, деконструкцию культуры из фрагментов, к которым у меня был доступ, и заполнение обрядов и ритуалов по мере продвижения, но это был единственный доступный мне вариант. В конце концов, не то чтобы мне внезапно дадут знания, навыки и ранг опытного техножреца.

Ну, наверное, нет. В созвездии Знания была еще одна сила, связанная с этой вселенной, но я не собирался делать ставку на то, что это будет последняя часть головоломки. Нет, это то, что мне нужно было решить самостоятельно.

Ну, мне и моим дубликатам. И претендентам-кербалам. И, конечно, черепам и машинным духам Лабораториума. Вот почему мы все отвлеклись от других проектов, чтобы проследить за помещением Плецианского Тома в изготовленный на заказ реликварий, расположенный в почетном месте Лабораториума.

Технически реликварий должен использоваться только для хранения останков умерших, но, учитывая количество частей человеческого тела, интегрированных в технологию той вселенной, я могу с уверенностью сказать, что Плецианский Том засчитывался по меньшей мере полдюжину раз.

Церемония была масштабной, возможно, самой значительной из всех, что были сделаны в истории Лабораториума. Значимость Плецианского Тома в вере Адептус Механикус было трудно передать. Черепа и машинные духи были совершенно вне себя. Чести даже просто находиться в присутствии реликвии калибра Плецианского Тома было почти достаточно, чтобы сокрушить системы, прежде чем вывести их на перегрузку.

На самом деле, учитывая постоянную беспроводную передачу данных, которая происходила между всеми примерами этой технологии, было весьма вероятно, что присутствие книги на самом деле оказало положительное влияние на функциональность всех связанных технологий в этой области. Если это было так, то было легко понять, почему это было так важно.

Поскольку я теперь пытался подняться по ступеням церковной иерархии, которую я разбирал с первых принципов, мы не стали воздерживаться от церемонии. Я был там в полном облачении, в моих красных одеждах, в окружении дубликатов в таких же одеждах и каждого кербала, который хотя бы немного выразил интерес к вере машин. Также были и Флот, и Слежка как санкционированные машинные интеллекты, а также Тибальт как начальник службы безопасности объекта. И, конечно, Гармент, управляющая всеми знаменами и мантиями.

Тетра тоже была там, хотя в основном для моральной поддержки, в то время как Аиша просто наслаждалась зрелищем самого сложного возвращения книги в истории.

Сквозь облака ладана и под звуки десятков черепов, поющих в двоичном коде, массивная книга была осторожно опущена на специальную кафедру, которая должна была и поддерживать ее, и взаимодействовать с интегрированными системами и схемами. Вспышка электрических узоров мерцала на обложке книги, когда она привязывалась к Лабораториуму, вызывая небольшое изменение в звуках гимнов черепов. Затем, с большой церемонией, я подошел к фолианту и осторожно открыл его на разделе по исследованию артефактов и документации.

По реакции Лабораториума можно было подумать, что открылись врата рая. Честно говоря, между мной и моими дубликатами было приличное количество божественного присутствия, и мы довольно сильно склонялись к ритуалу, но все же, это было слишком много для открытия книги. Тем не менее, мы завершили ритуал, должным образом помазав кафедру и убедившись, что все черепа и духи машин достаточно благословлены, чтобы гарантировать, что они могут взаимодействовать с такой святой реликвией, не оскверняя её.

Это был очень сложный способ сказать, что мы обновили их драйверы, но конечный результат был тот же.

— Итак, хорошая работа, — сказала Аиша. — Мне понравилась часть, где ты открыл книгу.

— Ха, — сказал я, когда мои доспехи и мантии исчезли, оставив мою обычную одежду. — Я не тот, кто придумал эти ритуалы.

— Разве это не именно то, что ты делал? — спросила она с усмешкой.

— Выясняю их, а не придумываю, — пояснил я.

Она успокаивающе кивнула мне.

— И это действительно поможет? Я имею в виду, с какими-либо неотложными делами?

— Может быть, — сказал я, снова глядя на книгу. — Там есть что-то невероятное. Я чувствую это, но пока мы не взломаем этот обряд и ритуал, он будет заперт.

— Верно. Так маловероятно? — спросила она. Я просто пожал плечами. — И всё же, не скажу «нет» новым вариантам.

— Да, — сказал я. — На этой ноте мне пора уходить отсюда. Дам вам вернуться к быстрому времени.

— Эх, я все равно собиралась сделать перерыв, — сказала Аиша.

Я кивнул.

— Ты помогаешь Гармент со Сталеваром и Флешеттой? — спросил я.

Она покачала головой.

— Не буду прерывать эту драму. Мне достаточно просто увидеть основные моменты, — сказала она с ухмылкой. Я только закатил глаза. Я не был уверен, произойдет ли что-нибудь там, или даже сможет ли это развиться дальше того, что Флешетта увидела в этой ситуации, но, по крайней мере, они будут говорить на одном языке. Ну, вроде того.

— Нет, я собиралась поговорить с отцом в спортзале, — сказала она слегка обеспокоенно.

Я кивнул.

— Хорошо, я вроде сказал, что тоже зайду, — Аиша слегка дернулась, но она это хорошо скрыла. Что бы это ни было, это, вероятно, было что-то личное и лучше оставить это в покое. — Думаю, встретимся там?

— Да, — сказала она немного натянуто. — Возможно, давно пора, учитывая все обстоятельства.

Я посмотрел на неё немного озадачено, но кивнул. На самом деле, было бы неплохо вернуться в спортзал и отдохнуть от всей драмы, которая была втиснута в этот день.

* * *

Примечания:

Способности Jumpchain в этой главе:

Плецианский Том (LoT DLC 1 — The Heathen Trail — Warhammer 40,000) 500:

Плецианский Том — это портативный источник, содержащий определенные архивы, шаблоны и фрагменты древних знаний, созданный старшим техножрецом Адептус Механикус и используемый технодесантниками.

Даже для тренированного глаза информация, по-видимому, является случайным набором, без простых средств навигации, и поэтому требуется много изучения, чтобы почерпнуть что-либо, относящееся к конкретной задаче. Действительно, только те, кто обладает обширными знаниями о Духах Машин и лоре движения, могут надеяться понять содержащуюся в них информацию, однако те, кто обладает терпением и соответствующими навыками, могут найти секреты большой пользы в ядре данных, секреты, восходящие к легендарному Тёмному Веку Технологий.

---

Примечания:

Дата следующей главы: ~ 05.04.2025