Алые сердца: Корё (гет)

Праздничный Сонгак заполонили толпы принарядившихся жителей. По случаю празднования Соллаля каждый счёл необходимым приодеться в свои самые лучшие одежды: горожане — в простенький, но опрятный ханбок, а дворяне — в шёлковые богатые наряды. Среди разношёрстной толпы нередко можно было встретить и одетый во всевозможные маски люд.

Улицы столицы пестрели не только разноцветными нарядами жителей, но и бумажными фонариками, подвешенными под черепичными крышами домов. На обочинах дорог оживлённо велась торговля. То тут, то там разместились торговые палатки со всевозможными товарами: от сладостей и разнообразных закусок и до сундуков с украшениями. Кое-где на первых этажах ханока для удобства приветливых продавцов, с добродушной улыбкой зазывавших к себе потенциальных покупателей, были обустроены торговые лавки. Всюду витала праздничная атмосфера. Каждый радовался наступлению нового года и без сожалений провожал старый.

— Госпожа, попробуйте вот это! — восторженно воскликнула Су Хён, протягивая Хэ Су медовый пряник с кунжутом. — Это очень вкусно!

— А вот это — просто объеденье! — с довольным видом промурлыкала девушка, уминая сладкий ккэёт. — Вот, возьми. Попробуй, — добавила она, протягивая подруге кусочек.

— М-м-м, действительно вкусно, — радостно протянула служанка, кивнув головой. — Тут ещё столько всего интересного, госпожа. Мы должны увидеть всё!

— Несомненно! — согласно кивнула Су и радостно рассмеялась. Чуть ли не с самого утра они с Су Хён бродили по улицам столицы, наслаждаясь всевозможными вкусностями и веселясь от души. То они любовались изящными заколками для волос, то бегали к реке смотреть на установку причудливых фонариков в виде рыб, цветков лотоса, птицы феникс, мартышек. Как только начало смеркаться всюду начали зажигаться огни, от чего бумажные фонарики стали ещё краше, чем при дневном свете.

— Смотрите, госпожа Су, какая красота! — восторженно всплеснула Су Хён, указывая на светящийся фонарик-феникс. — А вон там! — добавила она, указывая на фонарик-рыбу чуть ли не с неё ростом. Девушка радовалась как ребёнок. За всё время знакомства с ней Хэ Су ещё ни разу не видела её такой счастливой. Хорошенько отдохнув от ежедневных домашних забот и позабыв обо всех своих обидах и лишениях, Су Хён, наконец, предстала перед своей госпожой такой, какой она была на самом деле. И это очень радовало Су, ведь ей так не терпелось побольше узнать о своей новой подруге. Обычно Хэ Су не спешила так близко подпускать к себе малознакомых людей, но с Су Хён всё было совершенно иначе. Эта девушка была добродушной и искренней. Да и то, как она общалась с такими же прислужницами, как и она сама, очень нравилось её молодой госпоже.

Раньше, когда Су ещё была самой собой и жила в своей собственной эпохе, ей редко доводилось встретить действительно искреннего человека, который бы не пытался казаться лучше, чем он есть на самом деле, а просто оставался бы самим собой. У неё было много знакомых, которые до жути боялись принять себя такими, какие они есть, всеми силами стараясь подражать своим кумирам. Она знала их на протяжении многих лет, но никогда по-настоящему им не доверяла. Ведь как можно доверять тому, кто сам себе довериться боится?

Но с Су Хён всё было совершенно иначе. Эта девушка в душе всё ещё оставалась ребёнком. Она смотрела на мир с широко распахнутыми глазами, в которых плескалось девичье любопытство с примесью детской наивности. Нельзя было сказать, что эта двадцатитрёхлетняя девушка простодушна и беспечна как ребёнок. По её уставшим глазам без труда можно было прочесть, что за свою не столь долгую жизнь ей пришлось многое пережить. Ей знакомы и радости, и лишения. Хоть и жилось ей порой не сладко, однако это не сломило её, а наоборот, сделало сильнее и мудрее. Именно за то, что, несмотря на тяготы, Су Хён всегда находила в себе силы жить дальше, Хэ Су и привязалась к этой девушке. Для неё она стала не просто служанкой, а хорошей подругой.

Созерцая искреннюю радость на лице Су Хён, Су хотела радоваться вместе с ней. Однако сегодняшнее ночное видение всё ещё не давало ей покоя. С того самого момента, как она с подругой вышла за пределы резиденции восьмого принца, её глаза отчаянно искали нуждавшихся в её помощи. Однако среди разношёрстной толпы девушка за весь день не увидела ни одного нищего, что очень её огорчило. Неужели во всей столицы не найдётся и горстки бедняков? Нет, быть такого не может. Либо все нуждающиеся переоделись в честь праздника в свои самые лучшие одежды и таким образом затерялись в толпе, либо вообще не показывались на улицах города. Хэ Су досадливо вздохнула. Вот как она должна позаботиться о своём народе, если даже разыскать в толпе нищего не способна?

Неизвестно сколько бы тоска терзала сердце Су, если бы девушке не посчастливилось заметить крутившегося возле лотков с шариками тток мальчика лет десяти. Одет он был довольно опрятно, но его голодный вид ясно свидетельствовал о том, что этот ребёнок явно не из зажиточной семьи. Да и торговка, время от времени пытавшаяся безуспешно отогнать от своего прилавка надоедливого попрошайку, своими действиями подтвердила подозрения Хэ Су. Позабыв обо всём на свете, девушка подхватила под руку недоумевающую подругу и потащила её к заветному прилавку.

— Что-нибудь желаете купить? — расплылась в любезной улыбке хозяйка. — У меня тток на любой вкус: и с кунжутом, и с кедровыми орешками, и с мясом курицы, и с фазаном… — начала расхваливать свой товар полненькая женщина в сине-розовом простеньком ханбоке. К её немалому удивлению, молодая госпожа приобняла за плечи назойливого парнишку и ласково ему улыбнулась. Да что там говорить, и сам ребёнок был немало удивлён, когда симпатичная молодая госпожа приобняла его и с добродушной улыбкой предложила купить для него любой, на его выбор, рисовый шарик.

— Я хотел бы попробовать тток с фазаном, — проговорил мальчик, несмело посмотрев на всё ещё улыбающуюся незнакомку. — Я слышал от благородных мальчишек, что он очень вкусный.

— Ишь чего захотел! — презрительно пырснула торговка. — Такой маленький, а уже такой жадный. У тебя хоть есть чем заплатить? Молодая госпожа, должно быть, пошутила, а ты, легковерный, поверил, — начала проповедовать хозяйка лотков с рисовыми кругляшками. Су одарила её недоброжелательным взглядом, от чего та аж поперхнулась и, закашлявшись, послушно умолкла.

— Сколько стоит один шарик? — с напускным равнодушием поинтересовалась Хэ Су, выжидающе глядя на торговку.

— Од… одна мера риса, — сбивчиво проговорила женщина, опасливо поглядывая то на хмурившуюся молодую госпожу, то на её недоумевающую служанку. — Что, много? — осторожно переспросила она, поймав на себе испытывающий взгляд девушки. — Я могу ещё полмеры скинуть…

— Не стоит, — мягко возразила Су, протягивая ей два небольших мешочка риса. — Столько будет достаточно? — девушка пристально посмотрела на хозяйку лотков. Та осторожно приняла из её рук плату и, наконец, ощутив в своих руках действительный вес риса, удивлённо уставилась на странную покупательницу.

— Но… госпожа? Здесь в два раза больше, чем я попросила. Я не могу это принять, иначе Небеса покарают меня за обман.

— Это вполне справедливая плата за ваш труд, — мягко прервала её Хэ Су. — Не только вы боитесь гнева Небес.

— Да благословят вас Небеса за вашу доброту! — не помня себя от счастья и часто кланяясь, пролепетала обрадованная торговка. Девушка коротко улыбнулась, принимая благословение приветливой хозяйки и протянув всё ещё стоявшему подле неё мальчику рисовый шарик с фазановой начинкой, отошла от прилавка. — Вот счастье-то привалило! — радостно всплеснула в ладоши торговка, провожая недоумённым взглядом странную госпожу. — Сколько лет здесь торгую, а таких покупателей ещё не встречала. Повезёт же кому-то с такой добродетельной женой!..

— Как тебя зовут? — поинтересовалась Хэ Су у парнишки, когда они отошли на некоторое расстояние от прилавка, затерявшись в толпе.

— Ён, — проговорил мальчик, с довольным видом тщательно пережёвывая полученный подарок. — Я никогда в жизни не ел такой вкуснятины!

— Очень рада, что тебе нравится, — с приветливой улыбкой ответила Су.

— Госпожа, — понизив голос до шёпота, наконец, проговорила Су Хён, осторожно потянув молодую госпожу за рукав нежно-розового турумаги. — Мы не так много взяли с собой риса, чтобы раздавать его направо и налево.

— Эге! — недовольно шикнула на неё Хэ Су. — Кто это ещё раздаёт рис направо и налево? Мы весь день только тем и занимались, что веселились да ели всякие вкусности. А этот ребёнок, быть может, с самого утра и крохи во рту не держал.

— Да я не об этом, госпожа! — досадливо нахмурила брови служанка. — Торговка ведь у вас только одну меру попросила, а вы ей две дали.

— А ты разве думаешь, что одной меры риса будет достаточно, чтобы приготовить один рисовый шарик с фазановой начинкой? Или мясо фазана ей даром досталось?

— Простите меня, госпожа Су, — виновато опустила глаза пристыженная служанка. — Я как-то не подумала об этом.

— Ён, вот ты где! — послышался радостный женский голос, тут же заставивший девушек повернуться к говорившей. — А я тебя повсюду ищу… Постой, а откуда у тебя взялся тток? Ты что, украл его? — взволновано проговорила молодая женщина в бледно-лиловом ханбоке.

— Нет, всё не так, — с лёгкой улыбкой замахала руками Хэ Су, подходя поближе. — Это я его угостила.

Незнакомка подозрительно воззрилась на молодую госпожу.

— И что вам нужно от моего сына? Неужели на какой-то дурной поступок подбить решили?

— Нет-нет, — возразила Су. — Вы всё не так поняли. Он просто выглядел очень голодным, и я не могла не накормить его.

— Кто вы такая, что без разрешения заботитесь о чужих детях?! — не унималась взволнованная мать. — Почём мне знать, что вы не навредите моему ребёнку? Для вас, господ, смерть какого-то жалкого простолюдина — развлечение, а матерям-то как прикажете жить после этого?! — чуть ли не прокричала женщина, прижимая к сердцу сына. На её пылавших гневом и тревогой глазах выступили слёзы.

— Зачем вы так? — вступилась за свою госпожу Су Хён. — Госпожа Су даже и не думала вредить вашему сыну. Она всего лишь хотела помочь…

— А кто её просил нам помогать? — сухо отрезала мать Ёна, уже почти доевшего свой тток. — Мы не нуждаемся в милости господ! — сердито воскликнула она и, вырвав из рук недоумевающего сына недоеденный рисовый шарик, бросила его Хэ Су под ноги. — Мы и без ваших подачек обойдёмся. Просто дайте нам нормально жить. Больше нам ничего и не нужно, — добавила женщина, глотая слёзы и взяв сына за руку, поспешно удалилась.

— И чего она взъелась на вас из-за какого-то ттока? — искренне недоумевала Су Хён, когда незнакомка вместе со своим сыном затерялась в толпе. — Вы же ничего плохого не сделали.

— Полно тебе возмущаться, — мягко возразила Су, приподняв руку. — Она — мать. Её тоже можно понять. Кто знает, как бы ты поступила на её месте, когда бы к твоему ребёнку подошла какая-нибудь расфуфыренная госпожа со служанкой и предложила ему рисовый шарик.

— Если бы это была принцесса Ён Хва, — ехидно хихикнула служанка, — я бы подхватила ребёнка на руки и без оглядки убежала бы прочь.

— Вот именно так и поступила эта несчастная мать, — проговорила молодая госпожа, печально оглядывая толпу.

— Госпожа, пойдемте, посмотрим на светящиеся пагоды, — решила сменить тему Су Хён, легонько потянув собеседницу за рукав. — Уже стемнело, и они должны быть особенно красивыми.

— Да, — согласно кивнула девушка, выдавив из себя вымученную улыбку. По какой-то непонятной причине её душу окутала тоска, и это произошло не из-за Ёна и его матери, а из-за чего-то ещё. Вот из-за чего именно, Хэ Су никак не могла понять. Странное чувство захватило все её мысли, не давая думать ни о чём другом, кроме как о непонятной ей тоске. Ни с того ни с сего девушке захотелось разрыдаться и уйти куда-нибудь подальше от этой суеты. Куда-нибудь, где бы её никто ни побеспокоил. Как хорошо, что Су Хён сама предложила ей покинуть это место и отправиться туда, где среди удивительной красоты бумажных фонариков стояли светящиеся пагоды. Да и было там не так многолюдно, как здесь.

Су и в обычные дни не особо-то любила многолюдные собрания, а сегодня, когда у неё совершенно не было настроения, она предпочитала держаться подальше от большого скопления народа. Пока они с Су Хён пробирались к реке, несколько человек умудрилось толкнуть Хэ Су так, что она чуть не сбила с ног идущую рядом подругу, а один индивид даже ухитрился наступить ей на ногу. Как же негодовала Су Хён, это нужно было только видеть! Даже Су так не злилась на неуклюжих и слегка нагловатых прохожих, как её спутница. Разъярённая Су Хён в клочья готова была порвать любого, кто бы доставил её госпоже хоть малейшее неудобство. Поведение подруги очень повеселило Су, и на душе у неё стало светлее: она не одна. Даже здесь, вдали от родного дома и в совершенно другой эпохе, у неё есть та, кто не оставит её в трудную минуту и будет всячески поддерживать, стараясь, чтобы счастливая улыбка не сходила с её лица.

Не успели Хэ Су вместе с Су Хён выбраться из толпы, как люду значительно прибавилось. Сквозь возбуждённый гул толпы до слуха девушек постепенно начали доноситься и другие звуки. И совсем скоро подруги уже отчётливо могли различить звуки чангу, басового бука, квенгвари и чинга. Не сложно было догадаться, что к ним приближались никто иные, как уличные артисты или шуты, как их ещё называли. С каждым приближающимся ударом барабанов народ потихоньку расступался, и вскоре Су и Су Хён увидели перед собой разодетых в красочные наряды шутов. Особенно внимание девушек привлёк один из артистов, нарядившийся в яркие одежды. Издали было довольно сложно рассмотреть его, но зато в неровном свете светящихся бумажных гирлянд, развешенных по всей столице, было прекрасно видно закрывавшую его лицо коричневую маску янбана и ярко-красный доходивший до пояса турумаги с белыми паджи.

— О, госпожа! — послышался радостный голосок появившейся из ниоткуда Чхэ Рён. — Я думала, что уже и не найду вас в этой толпе.

— А чего это ты заявилась сюда? — внезапно налетела на неё Су Хён. — Я всё утро уговаривала тебя пойти с нами в город, а ты всё время твердила мне о каких-то важных делах. Врать-то было зачем, если и так собиралась за нами увязаться?

— А я и не врала, — растерянно проговорила девушка. — У меня действительно были дела, и я уже со всеми ними справилась, — добавила она с радостной улыбкой.

— Так я тебе и поверила, — обиженно бросила Су Хён, пытливо вглядываясь в приближавшихся артистов. — Госпожа! — восторженно воскликнула она, указывая на юношу в маске янбана. — Вы только поглядите, какая у него стройная фигура! А как он грациозен!

— Должно быть, он и не менее красив, — добавила Чхэ Рён и звонко рассмеялась.

— С чего это ты взяла? — изумилась Су Хён. — Ты даже лица его ещё не видела, а уже говоришь, что он красавец.

— А где ты видела уродливого канатоходца? — притворно нахмурила брови её собеседница. — Он, несомненно, прекрасен, словно лотос.

— Канатоходец? — приподняла одну бровь Су, решив и себе включиться в беззаботную болтовню служанок. — Откуда ты знаешь? Или же ты всё-таки с ним знакома? — Она хитро прищурилась, решив возвратить болтливой прислужнице старый должок. — Или у тебя с ним интрижка?

— Нет! Конечно же, нет! — мгновенно встрепенулась та и обеспокоенно замахала руками. Её лицо вспыхнуло подобно плодам персикового дерева. — Как я могу с ним встречаться, если я его даже не знаю?!

Многозначительно переглянувшись между собой, Хэ Су и Су Хён весело расхохотались, от чего щёки Чхэ Рён зарделись ещё больше. Неизвестно, сколько бы продолжалось это беззаботное веселье, если бы к трём девушкам грациозной поступью не приблизился давно запримеченный ними шут в ярко-красном наряде.

— Эге! — под ритмичные звуки барабанов воскликнул он приятным бархатистым голосом, остановившись напротив Су. — Что за прекрасная орхидея, омытая росой, расцвела среди сорняков! Могу ли я узнать имя очаровательной госпожи? — добавил он, взмахнув шёлковым веером. Коричневая маска всё ещё скрывала его лицо.

— И зачем это какому-то уличному артисту понадобилось моё имя? — решила подыграть ему Хэ Су, шутливо подбоченившись. — Я даже лица твоего не видела, а ты уже спрашиваешь моё имя. Не многовато ли ты просишь?

— Эй, розочка-колючка, разуй-ка глаза! — с притворной обидой добавил он и, грациозно водворив маску на лоб, открыл молоденькое женственное личико. По толпе тут же пробежал восторженный шёпот. — Да с моей красотой ни одной кисэн не сравниться! — с обворожительной улыбкой добавил юноша, подперев подбородок ладонями.

— Дорого же ты оцениваешь свою красоту, — гордо вскинула голову Су и шутливо нахмурила брови. — Только вот бутон лотоса и то красивее будет.

— А и правду говорят: хороша роза, да шипы колючие, — сложив веер и поправив им роскошные чёрные волосы, проговорил уличный артист. — Придётся потрудиться, чтобы сорвать этот благоуханный цветок, — добавил он, обходя вокруг своей собеседницы. — Что за ивовый стан, а личико нежное, точно припорошенные цветки сливы! А волосы прекрасны, как орхидеи, — при этих словах юноша невесомо коснулся головы Хэ Су. — У такого прелестного цветка, должно быть, и имя чудесное.

— Зови меня морской водою, — с наигранным равнодушием ответила девушка. — И больше не ходи за мною, — добавила она и с гордой поступью отошла в сторону. Восторженно сложив руки на груди, Су Хён с Чхэ Рён следили за каждым её движением.

— Эге, да для такой морской колючки не помешал бы гребешок, — добавил шут, демонстративно доставая из рукава черепаховый гребень. Точно такой же, как и у Су. Девушка удивлённо воззрилась на гребень и инстинктивно потянулась к своим волосам, ища заветный подарок. Но черепахового гребня на месте не оказалось. На лице Су отразилось разочарование, тут же сменившееся подозрением. Неужели умудрился стащить с неё украшение, пока она тут мило болтала с ним?

— Неужто уличные артисты стали теперь ловцами черепах? — подозрительно прищурилась девушка, пытаясь выяснить: не её ли это гребень.

— Скорей ловцами розовых жемчужин, — с лучезарной улыбкой взмахнул шёлковым веером юноша. — А гребень я случайно подобрал.

— Тогда любезным будь, верни его скорее, — решительно протянула руку Хэ Су, окончательно убедившись в том, что гребень-то действительно её.

— Уж нет, — уличный артист снова спрятал в поле рукава украшение для волос. — Такой подарок нужно заслужить, — добавил он, прикрыв нижнюю часть лица опахалом.

— И как же? — скрестила руки на груди Су, выжидающе глядя на парня. — Весь рис давно уже обменян на еду. А вновь домой за новым не пойду.

— Что ж, розочка-колючка, — юноша резко захлопнул веер и картинно завёл руки за спину, — тогда тебе придется со мною в догонялки поиграть. Поймай меня, коль хочешь назад гребень, — добавил он и опрометью бросился бежать в сторону реки. Собравшаяся вокруг импровизированной сцены толпа разочарованно ахнула и постепенно начала расходиться, быстро сообразив, что продолжения не будет.

— Забудьте вы о нём, госпожа, — Су Хён заступила дорогу подруге, уже собравшейся догонять наглеца. — Гребень того не стоит, чтобы ночью за всякими воришками из-за него гоняться.

— Я не могу просто так подарить его ему, — недовольно бросила уже начавшая злиться Су. — Этот гребень — символ нашей с тобой дружбы. Я непременно должна его вернуть, — решительно добавила она и, ловко вывернувшись из рук уже намеривавшейся схватить её служанки, побежала за ожидавшим её в стороне шутом.

— Госпожа! — только и смогла с досадой крикнуть девушка. — Госпожа, подождите меня! — запоздало прокричала Су Хён и уже было кинулась за Хэ Су, как её за руку тут же схватила Чхэ Рён.

— Оставь её, — торопливо проговорила та, серьёзно глядя на свою собеседницу. — Если и не догонит проказника, всё равно ведь вернётся. И где ей потом нас искать, а? Лучше давай останемся здесь, — добавила она, направляясь к ближайшей пагоде. Су Хён лишь тяжело вздохнула и молча последовала за ней.

— Верни мне гребень, сейчас же! — потребовала запыхавшаяся Су, с каждым шагом всё дальше удаляясь от людных улиц столицы. Позади уже давно осталась тихая река с неописуемой красоты светящимися фонариками и пагодами, а там минули и последние дома Сонгака, за которыми начинался вязовый лес, плавно переходящий в берёзовую рощу. — Это уже не смешно, — добавила она с досадой, на что прыткий юноша ответил насмешливым взглядом, повернувшись к ней лишь на мгновение.

Едва только девушка вбежала в берёзовую рощу, как внезапно её накрыла тревога: тот, за кем она гналась, бесследно исчез. Вокруг было подозрительно тихо: ни зверь, ни птица, ни шелест потревоженной ветром листвы не нарушали лесной покой. Всё как будто затаилось, в ожидании чего-то неизбежного.

Хэ Су остановилась и, тяжело дыша начала подозрительно оглядываться по сторонам. Пробивавшегося с небес сквозь голые ветви берёз призрачного света молодого месяца было вполне достаточно, чтобы как следует осмотреться. Девушка тяжело дышала, по её лицу струились тяжёлые капельки пота. Сердце точно бешенное билось о грудную клетку, а в душу начал запускать свои ледяные когти страх. Су определённо точно не нравился этот молчаливый лес. Никаких сомнений, здесь что-то было не так. Вот не может же быть в лесных зарослях настолько тихо, если только там не устроена засада. Засада… От одной мысли о том, что её заманили в ловушку, у бедной девушки сразу же защемило в груди.

— Вот же идиотка! — пробормотала себе под нос взволнованная Хэ Су, постоянно озираясь по сторонам. — Дважды умудрилась наступить на одни и те же грабли. И как ты теперь собираешься выкручиваться из этой ситуации? Думаешь, это тебе так просто с рук сойдёт, как и на парковом озере? Вряд ли тебе посчастливится вернуться в свою эпоху после такого, — досадливо бросила она, осторожно направившись назад, откуда и прибежала. Девушка старалась ступать как можно тише, но приглушённый шелест прошлогодней листвы, так или иначе, выдавал каждое её движение.

— Так-так-так, — протянул насмешливый низкий голос. — И куда это мы собрались в столь поздний час? Неужели решили покинуть нашу тёплую компанию, молодая госпожа?

От неожиданности Су подпрыгнула и обернулась, ища глазами незнакомца. Поначалу она никого не увидела, однако в следующее мгновение из-за деревьев показалась толпа народа в причудливых разрисованных масках. Неизвестные тут же рассредоточились по лесу, неумолимо начав окружать свою жертву со всех сторон, тем самым отрезая ей путь к спасению.

— И что это за редкая птица угодила в наши силки? — послышался знакомый бархатистый голос. Это точно был тот переодетый в шута воришка, который и заманил её сюда. Пойманная в ловушку девушка даже не посмотрела в его сторону, судорожно соображая, как же выбраться от сюда живой. В её душе начала зарождаться паника.

— Если вы думаете, что сможете разжиться на мне, — возвысила голос Хэ Су, стараясь придать ему как можно больше уверенности, — так у вас ничего не выйдет: при мне нет никаких драгоценностей. А ту единственную, которая и была, стащил ваш подельник, — добавила она, указывая на своего недавнего знакомого.

— И этот старый гребень ты называешь драгоценностью? — насмешливо фыркнул юноша, способный посрамить своей красотой любую девушку. — Мой турумаги и то дороже стоит, чем твоя безделушка. Можешь забрать её себе, — с хитрой улыбкой добавил он, кинув гребень под ноги собеседнице. Но Су даже не сдвинулась с места. Она прекрасно знала, что стоит ей только наклониться за украшением, как эта разбойничья шайка тут же накинется на неё со всех сторон. И тогда ей точно придётся худо.

— Тебе вернули принадлежащее тебе, а ты даже не хочешь поднять его с земли, — с едва различимой насмешкой бросил мужчина в рогатой зелёной маске, медленно приближаясь к Хэ Су. Его голос девушка сразу же узнала. Это именно его она впервые услышала, когда несколькими минутами ранее прибежала в этот злосчастный лес. — Как невежливо с твоей стороны разбрасываться подарками, — добавил он, коротко переглянувшись со своими подельниками.

— Что вам нужно от меня? — строго спросила Су. К счастью, её голос не выдал бушевавший внутри неё страх. Как же ей хотелось поскорее вырваться из этой ловушки! Ноги так и просились пуститься наутёк, чтоб только пятки сверкали. Однако девушка всё же нашла в себе силы оставаться на месте и сохранять видимое хладнокровие. Если сейчас она допустит хоть малейшую ошибку, то ей несдобровать. Сделав вид, что просто рассматривает постепенно сужавшийся вокруг неё круг бандитов, Хэ Су начала судорожно искать глазами хоть кой-то более-менее прочный дрын. С боевым шестом она умела обращаться довольно хорошо. Поэтому Су была уверена, что отбить первую атаку будет в состоянии. Девушка догадывалась, что эти бандиты вряд ли имеют хоть малейшее представление о том, что она обладает боевыми искусствами. Иначе, с какой бы стати они с такой беспечностью осмелились бы идти на неё с голыми руками.

— А разве не понятно? — послышался где-то справа вкрадчивый скрипучий голос. — Молоденькая красивая девушка, одна, среди мужчин, в лесу. Что бы это могло значить?

От его слов по телу Хэ Су пробежала мелкая дрожь. Ей так хотелось сорваться с места и кинуться наутёк. В висках стучала кровь, сердце бешено колотилось в груди. Девушка с трудом держала себя в руках. С каждым шагом бандитов смелость неумолимо покидала Су. Пойманная в ловушку она в последний раз отчаянно оглянулась по сторонам. На этот раз на глаза ей попалась более-менее прочная на вид палка, которая не должна была сломаться сразу же после первого удара. Хэ Су облегчённо вздохнула. Осталось только подобрать её с земли и обороняться станет значительно легче. Су, конечно же, могла и в рукопашную вступить с этими бандитами, однако больше предпочитала держать их на расстоянии. Ей ведь не известны их сильные и слабые стороны, поэтому лучше не рисковать. А то мало ли, чем это может закончиться для неё?

— И неужели нынче в Кёбане кисэн перевелись, что вы заманиваете в лес добропорядочных девушек? — с нескрываемой насмешкой бросила девушка, делая ещё несколько шагов в сторону запримеченного ранее дрына. К счастью, её беззаботная болтовня превосходно отвлекала подступавшую разбойничью шайку, не давая им обнаружить истинные планы Хэ Су.

— А то ты не знаешь, что кисэн дорого берут! — пырснул находящийся ближе всех к ней юноша, прятавший лицо за уродливой красной маской.

— А тут такая красотка сама к нам пожаловала! — послышался за спиной у Су ещё один насмешливый голос. — Разве мы можем пройти мимо?

— Вы хоть знаете, кто я? — холодно спросила девушка, делая ещё несколько шагов в сторону заветной палки. — Если вы что-то со мной сделаете, у вас будут большие неприятности.

— А какой дурак будет думать о неприятностях, когда у него на примете такая хорошенькая попка? — донеслось откуда-то слева. От подобного нахальства щёки девушки зарделись как розы, а в груди начал зарождаться всепоглощающий гнев. Бушевавшая внутри паника Су, тут же поспешно ретировалась. Хэ Су ступила ещё пару шагов в сторону палки. Чтобы окончательно сбить с толку своих противников, она сделала ложный выпад в сторону, а затем, резко обернувшись вокруг своей оси, поддела ногой дрын и ловко поймала его обеими руками. Обхватив палку точно меч, девушка гневным взором обвела опешивших от её внезапной выходки бандитов.

— Первому, кто сделает хоть шаг в мою сторону, — грозно предупредила она, крутанув в руке палку, — я переломаю рёбра. Ну, кто хочет проверить? — с вызовом бросила девушка и, повернувшись лицом к мнимому шуту, добавила: — Может быть, ты?

— Вполне недурно обращаешься с палкой, — спокойно ответил за него мужчина в рогатой зелёной маске, — как для девчонки, — на его насмешку тут же отозвался одобрительный хохот.

От подобной наглости по всему телу Хэ Су прокатилась очередная волна гнева. Девушка едва сдерживалась, чтобы первой не накинуться на этого нахала, который, вне всяких сомнений, был здесь главарём. Однако здравый смысл крепко держал Су на месте, не позволяя ей совершить, быть может, самую последнюю в её жизни ошибку.

— Так кто же будет первым? — разочаровано вздохнула девушка, не спуская глаз со своих противников. — Или вы испугались девчонки?

Презрительный смех, чуть ли не с минуту оглашавший берёзовый лес, постепенно стих, уступив место давящей тишине.

«Милостивый Всевышний! — пронеслось в голове у насторожившейся Хэ Су. — Если мне удастся выбраться из этого злосчастного леса живой и невредимой, я буду служить только Тебе…»

— Взять её! — хрипло прорычал главарь, бесцеремонно прервав искреннюю молитву девушки, отчего все бандиты как один сорвались с места и всем скопом бросились на свою жертву. Бедная девушка вцепилась в спасительный дрын до побелевших костяшек, готовясь встретить неизбежное.