Дедукция в тенях (джен)

Шикамару изогнул свое тело, чтобы избежать вращающейся атаки Акамару, но не выпустил дзюцу, которое удерживало партнера нинкена на месте. "Небольшая помощь здесь, Ино, Чоджи", — процедил он сквозь зубы.

"Я вроде как занят!" — Огрызнулась Ино, откатываясь назад, чтобы выйти из зоны досягаемости точных ударов Хинаты.

Чоджи пытался приблизиться к Кибе, но Акамару и Шино блокировали его попытки, и Шикамару мог сказать, что кикайчу постоянно истощал его чакру. Они также начали разъедать чакру, удерживающую теневое дзюцу Шикамару, и он вздохнул и выпустил ее.

"Мы проигрываем", — проворчал он и проигнорировал возмущенный вздох Ино.

"Мы упустили момент, когда ты решила отклониться от плана", — сказал он в ответ на выражение ее лица и сунул руки в карманы.

Он был раздражен, как потому, что ему, казалось, было не так хорошо со своей старой командой, как раньше, благодаря их долгой разлуке, так и потому, что острый кусок сетки ткнул его в бок. Должно быть, она выскочила из шва его нижней рубашки.

"Я отклонился только потому, что ты не учла..." Шикамару отключил ее, когда уловил знакомую подпись чакры.

Он оглянулся и, конечно же, на краю поля появилась Маю, прогуливаясь с Тории и оживленно разговаривая с ним. Ну, на него.

Она широко улыбнулась ему и помахала рукой, и он поднял руку. Ино проследила за его взглядом, и ее глаза сузились.

"Нет, Шикамару. Нам нужно провести стратегическую сессию после боя. Ты обещал, — сказала Ино.

Шикамару махнул ей рукой в знак согласия, когда Киба подбежал, ухмыляясь и выглядя в целом гордым собой. "Ha! Посмотри на это. Наконец-то я могу сказать, что победил Нару ".

Шикамару посмотрел на небо, изучая проплывающие мимо облака, и решил, что огрызаться на него не стоило. В конце концов, Хината, Сино и Киба оказали им услугу, согласившись на спарринг в произвольной форме раз в неделю. Итачи предложил Шикамару начать тренироваться со своей старой командой в рамках подготовки к его уходу из АНБУ. Когда он снова отправится на задания в качестве обычного джоунина и советника Итачи, скорее всего, это будет либо в одиночку, либо с ними.

"Ну, я думаю, проблема в том, что мы просто больше не знаем сильных сторон друг друга", — сказала Ино, скрестив руки на груди и отведя бедро в сторону.

Шикамару удивленно посмотрел на нее. Он не ожидал, что она сделает что-нибудь, кроме как пожалуется на его провалившийся план. Это было хорошее обобщение проблемы. Возможно, он был не единственным, кто изменился за последние несколько лет.

"Эм, я думаю, Ино-тян права", — сказала Хината. "Вам просто нужно снова попрактиковаться вместе — вы почти победили нас, но немного не вовремя".

Шикамару кивнул в знак согласия, уже планируя тренировочные занятия, которые помогли бы им снова привыкнуть к стилям боя друг друга. Он поднял руки, чтобы размяться, затем выругался, когда кусок металла, вонзившийся в его бок, царапнул и без того ободранную кожу с большей силой.

"Дурацкая рубашка, я больше никогда не буду покупать у Халу", — пробормотал он, затем схватил подол обеих рубашек и стянул их через голову.

"Черт, Шика", — сказала Ино и издала низкий волчий свист. Он проигнорировал ее, пытаясь высвободить свою черную верхнюю рубашку, чтобы снова надеть ее.

"Маю!" — Раздался встревоженный голос Тории с другого конца поляны, и Шикамару вскинул голову. Его сердце чуть не выпрыгнуло из груди, когда он увидел Маю, растянувшуюся у подножия дерева и потирающую лоб, а Тории опустилась на колени рядом с ней.

Шикамару сделал знак рукой и размытым пятном пересек поле. Нижняя губа Маю была оттопырена, на лбу у нее было красное пятно, а из носа текло небольшое количество крови. Тории, казалось, сдерживал смех, когда достал из сумки бинт и осторожно вытер кровь.

"Маю", — сказал Шикамару и опустился на колени рядом с ней. Ее взгляд переместился с Тории на него, а затем расширился.

"Шика!" Она пискнула, и ее глаза опустились на его грудь, прежде чем остекленеть. "На тебе... все еще нет рубашки".

Он опустил глаза, немного раздраженный тем, что она говорила о чем-то столь бессмысленном, когда ей было больно. "Что случилось? У вас закружилась голова и вы упали? Факуи-сан снова слишком сильно толкнул тебя на физиотерапии?" Шикамару собирался однажды убить этого надсмотрщика за рабами в очках. Маю запретила Шикамару приходить на их сеансы, потому что он "не мог с этим справиться", иначе он был бы там, чтобы убедиться, что он не заставляет ее переутомляться.

Глаза Маю расширились, и она прижалась к нему, в то время как Тории фыркнула. "Нет, с ней все в порядке. Она просто немного отвлеклась и не заметила дерево."

Его губы изогнулись, и Шикамару посмотрел на рассматриваемое дерево, приподняв бровь. Это было не совсем уменьшительное. Затем он подпрыгнул, когда руки Маю пробежались по его груди, и она издала счастливый звук.

Позади него Киба разразился хриплым смехом — они все последовали за ним, когда он пришел проведать Маю. "О, интересно, что могло так сильно завладеть ее вниманием", — сказал Киба, и Хината хихикнула.

Маю откинулась назад, чтобы широко улыбнуться своей подруге. Последние четыре месяца были попытками для Хинаты, и Маю сказала Шикамару, что она и близко не смеялась так много, как раньше.

Щеки Шикамару вспыхнули. "Ты хочешь сказать, что врезался в дерево, потому что я снял рубашку?"

Маю беззастенчиво потрогала одну из его грудных мышц. "Ну, ты очень отвлекаешь".

Ино засмеялась и, должно быть, наклонилась, чтобы предложить Маю руку, потому что Маю подняла свою, и звук "дай пять" прозвучал у его уха. Конечно, что-то подобное — это то, из-за чего они бы сблизились. Он вздохнул и попытался оттолкнуть ее, чтобы надеть свою верхнюю рубашку, но она издала протестующий звук и вцепилась в его плечи. Он обмяк.

"Маю. Не могли бы вы, пожалуйста, позволить мне снова надеть рубашку, чтобы я мог провести разбор полетов с Ино и Чоджи?"

"Что? Но ... но я . Мне кажется, у меня немного кружится голова. Ты должен отвезти меня домой, — она откинулась назад и пристально посмотрела на него. Любое сопротивление, которое он мог бы оказать, рассыпалось в прах.

"Ни за что! Шикамару собирается остаться здесь с нами и закончить командную тренировку", — отрезала Ино.

"Нам ... нам все еще нужно провести разбивку, Маю. Мы все согласились, — добавила Хината.

Плечи Маю опустились, и она провела пальцем по его животу. "Прекрасно", — пробормотала она.

Шикамару вздохнул с облегчением, когда она слезла с его колен и подошла к дереву, чтобы сесть под ним и выглядеть обычно раздраженной. Ему стало бы (еще) неловче, если бы она продолжала извиваться на нем и ощупывать его.

Торий закатил глаза и последовал за ним, и вскоре они вдвоем склонились над пачкой бумаг, споря о процедурах оказания первой помощи. "... если они не истекают кровью, то дело на первом месте!" — Сказала Маю. Тории взглянул на нее, и она немного отпрянула.

"Я имею в виду, конечно, здоровье моего партнера на первом месте", — пробормотала она, и Тории снова приняла скучающий вид.

Шикамару наконец сумел отделить свою верхнюю рубашку от пыточного приспособления, в которое превратилась его сетчатая броня, и натянул ее через голову. Затем он вернулся к своей первоначальной задаче — попытаться снова сделать свою команду единым целым. По крайней мере, у него было еще семь месяцев, прежде чем они должны были быть в боевой форме как элитная команда шиноби Итачи. Полчаса спустя он подошел к Маю и Тории.

"Но почему ты не можешь быть в моей команде?" — спросила она, и Тории посмотрела на листья над ними и вздохнула.

"Я сказал вам, что я уже принял другую должность в MPF. Кроме того, разве ты не хочешь Хинату? У тебя в команде не должно быть больше двух неучиха, ты же знаешь, что сейчас нужно балансировать. "

"... Наверное", — проворчала Маю. "Но я надеюсь, ты знаешь, что где бы ты ни был, это будет не так круто, как работать в Отделе внутренних расследований".

Шикамару склонил голову набок, немного удивленный. Он предполагал, что Маю заставит Тории и Хинату быть в ее команде (не то чтобы Хинате нужно было быть сильной) и к черту политику. Иногда он забывал, какое значительное влияние оказал на нее Фугаку.

"Не могу сказать, что буду скучать по беготне в неурочное время в поисках убийц", — сказала Тории, и взгляд Маю заострился.

"Итак, вы не занимаете капитанство или должность в одной из других следственных групп. Интересно. Это действительно просто оставляет ..."

"Милая, ты готова идти?" — Спросил Шикамару, решив спасти Маю от самой себя, прежде чем она начнет выведывать информацию, которая еще не должна была стать достоянием общественности.

Она сразу же отвлеклась. "Да! Пока, Тории." Она сунула ему документы, прежде чем вскочить и подскочить к Шикамару, игнорируя добродушное ворчание медика.

"У меня для тебя сюрприз", — прошептала она ему на ухо, и Шикамару не смог унять легкую дрожь, пробежавшую по его спине.

У них был секс всего один раз до того, как Маю была ранена, но воспоминания были немного мучительными в последние несколько месяцев. В частности, в прошлом месяце, когда Маю была достаточно подвижна, но ее тело все еще находилось в процессе заживления.

Шикамару несколько раз приходилось оставаться сильным, когда Маю проявляла излишний энтузиазм во время сеанса макияжа. Что ж, в основном он оставался сильным. На прошлой неделе он закончил тем, что позволил ей подрочить ему. В его защиту можно сказать, что было шесть утра, и его мозг еще не заработал на полную мощность.

"О?" сказал он так небрежно, как только мог, протягивая руку и переплетая свои пальцы с ее.

Он помахал на прощание своей команде, и Маю с большим энтузиазмом окликнула Хинату и Кибу, прежде чем они отправились через поле.

"Мм. Факуи-сан оправдал меня."

"Для действительной службы?"

Она наклонила голову и посмотрела на него сквозь ресницы. "Для любой физической активности".

Шикамару споткнулся, и вот так он проиграл битву за то, чтобы держать свое тело под контролем. "Хорошо", — сказал он и притянул ее к себе, прежде чем проскочить через знаки руками и размыть оставшуюся часть пути к ее квартире.

Она смеялась, когда они приземлились возле ее жилого дома. Она улыбнулась Шикамару, и они оба проигнорировали возмущенное бормотание 2С по поводу их внезапного прибытия. Она отперла дверь вестибюля, затем выбежала через нее. Шикамару погнался за ней, сердце бешено колотилось, а на лице расплылась ухмылка.

Она была быстра, но у него была мотивация, и он следовал за ней по пятам, пока они не вылетели с лестницы и не остановились перед ее дверью. Она запыхалась — он не завидовал ее физическим кондициям, которые ей понадобятся, чтобы вернуться в форму, — но ей все же удалось открыть дверь и втащить его внутрь.

Она прижала его к двери после того, как та закрылась за ними, и его дыхание со свистом покинуло его. Затем ее губы прижались к его губам, а руки оказались на его рубашке, и рациональные мысли на некоторое время улетучились.

000

"О", — Маю рухнула рядом с ним на кровать добрых полчаса спустя, ее кожа была влажной от пота. "Я думаю, мы должны бросить нашу работу и просто делать это все время".

Он засмеялся, но не успел ответить, как до них донесся звук открывающейся входной двери. Маю подняла глаза, на ее лице ясно читалась тревога, и Шикамару запоздало осознал, что они не закрыли дверь ее спальни и у нее был сосед по комнате. Они сидели, замерев, когда все движение в коридоре прекратилось, а затем из-за угла послышался спокойный голос Саске.

"Маю, я просто собираюсь предположить, что ты уронила свое белье и белье Шикамару на пол, когда несла его в свою комнату, чтобы убрать".

Шикамару закрыл глаза и ударился головой о стену. Что ж, исчезла вся доброжелательность, которую он накопил к Саске и Какаши за последние несколько месяцев. Они не очень хорошо восприняли новость о мини-расставании Шикамару и Маю и показали ему, насколько сильно они не одобряют "дружеский" спарринг. Или три.

"Ух ты, Саске, тебе, наверное, стоит вступить в MPF", — крикнула Маю, все еще сидевшая на нем сверху. "Я имею в виду, ты точно выяснил, что произошло!"

Саске вздохнул, и мгновение спустя звук его двери, закрывающейся слишком сильно, достиг их ушей.

"Упс?" — прошептала она, а затем хихикнула, увидев невозмутимое выражение лица Шикамару.

000

Маю напевала, выходя из своей спальни на следующее утро, немного расстроенная из-за дополнительных двух раз, когда они с Шикамару занимались любовью (и это было занятие любовью, с тем, как он прижимался к ней и смотрел в ее глаза, как будто она была лучшим, что он когда-либо видел), но ни о чем не сожалея. Полчаса назад он уехал на задание, тщательно поцеловав ее и сказав, что любит ее. Такой милый.

Саске был на кухне с недовольным видом, но это было его обычным выражением лица, поэтому она просто пронеслась мимо него, чтобы взять банан и приготовить что-нибудь для их ланча. Ей было приятно вернуться в свою форму, и она с нетерпением ждала возможности поработать с Фугаку и Хаяо над созданием своей команды.

Пройдет по меньшей мере месяц, прежде чем она будет в достаточно хорошей форме, чтобы попробовать себя в роли джоунина, но это не означало, что она не могла начать просматривать файлы, выбирать членов своей команды и более подробно обсуждать общую структуру и роль подразделения. Может быть, на этой неделе даже было бы раскрыто интересное убийство.

"Знаешь, есть такие штуки, которые называются печатями конфиденциальности", — проворчал Саске через несколько минут, и глаза Маю расширились. Она повернулась к Саске и проглотила кусочек банана.

"Э-э", — сказала она.

"Если ты собираешься заставить меня жить с тобой..."

"Я не заставлял тебя!" Она горячо прервала его, и он послал ей недоверчивый взгляд, прежде чем продолжить.

" ... меньшее, что ты могла бы сделать, это убедиться, что мне не придется слушать, как ты трахаешься со своим парнем".

"Мы занимались любовью!" — запротестовала она, но он продолжал игнорировать ее, когда встал и двинулся, чтобы помочь ей собрать их бентос, швырнув нарезанные овощи на столешницу.

"Я имею в виду, честно говоря, мне не нужно слышать , как горячо Шикамару думает, что это "когда ты делаешь это", какой бы ужасной вещью "это" ни было", — проворчал он.

Щеки Маю вспыхнули, когда она точно вспомнила, что такое "эта штука", но она просто шмыгнула носом и подняла его вверх.

"Только потому, что ты не заинтересована в красивом и очень приятном акте секса, — он издал рвотный звук, укладывая рисовые шарики в каждый из открытых контейнеров, — это не значит, что другим это не нравится".

"Я не говорил, что тебе это не понравится", — сказал он, когда она протянула ему готовый бенто, прежде чем выбросить банановую кожуру в мусорное ведро. "Я просто сказал, что не хочу слышать , как тебе это нравится".

"... Прекрасно", — сказала она, потому что он был прав, и подтолкнула его сандалии к нему, пока он проверял, пристегнут ли его меч.

"Прекрасно", — ответил он, и они вместе вышли из квартиры.

Он скрестил руки на груди и постукивал ногой, ожидая, пока она закроет дверь и они спустятся по лестнице. Им не нравилось пользоваться окном, потому что переулок, на который выходили их окна, был, откровенно говоря, отвратительным. У одного из их соседей сверху тоже была привычка мочиться из окна, когда он был пьян, что случалось часто, и она не хотела попасть под брызги.

Они молча направились к полицейскому участку. Когда они дошли до нее, она повернулась к нему, все еще немного удивленная тем, что все, казалось, думали, что ей нужен настоящий эскорт, чтобы ходить по местам, но не настолько глупа, чтобы спорить. Ты притворяешься, что умираешь один раз , и все сходят с ума. Честно.

"Чем сегодня занимается команда Какаши?" — спросила она, приветственно помахав другому офицеру, заступившему на дежурство, когда он кивнул ей. Ха, обычно он делал вид, что ее не существует. Может быть, он просто увидел форму и поздоровался с ней, прежде чем понял, кто ее носит.

"Тренируйся", — сказал Саске, пожимая плечами. "Мы все еще участвуем в командном ужине сегодня вечером?"

"Угу", — сказала она, затем зевнула. Она моргнула, когда его глаза метнулись в сторону, верный признак того, что он нервничал.

"Что это?" — спросил я.

Он пожал плечами. "Сегодня обедаю с моим отцом".

Маю сморщила нос. "Значит, ты собираешься выслушать очередную лекцию "старейшины нашли тебе еще одну идеальную пару, и о, смотри, быть главой клана так весело!"?"

Он фыркнул. "В твоих устах это звучит гораздо интереснее, чем есть на самом деле".

"Ну, ты можешь жаловаться нам на это сегодня вечером, сколько захочешь".

"Я не "жалуюсь" на вещи", — сказал он стервозным тоном, и она засмеялась и погладила его по голове.

Он отклонился от ее руки и спрыгнул вниз по ступенькам, свирепо глядя на нее. "Ничего не взрывай сегодня".

"Конечно, до тех пор, пока ты ничего не подожжешь!" — крикнула она. Он сделал грубый жест, и она хихикнула, прежде чем повернуться, чтобы войти в здание.

Она вошла в кпз, напевая себе под нос и размахивая бенто в одной руке. Через мгновение она поняла, что было нехарактерно тихо. Она подняла глаза и замерла, когда увидела, что все глаза в этом месте были прикованы к ней.

"Э-э", — сказала она и сделала шаг назад.

Делала ли она что-нибудь странное в последнее время, что заставило бы толпу Учиха смотреть на нее свысока? Может быть, они слышали, что она прошлой ночью донимала девственные уши их предполагаемого будущего главы клана звуками своих непослушных родственников?

Дай прислонился к своему столу, и она послала ему умоляющее выражение, которое, как она надеялась, передало пожалуйста, не дай мне умереть от рук Учихи сегодня. Он поднял бровь, а затем поднял руки. Она дернулась. Медленно он начал хлопать ими вместе.

Она быстро заморгала, когда другие офицеры в комнате присоединились к нему. Она стояла в дверях, разинув рот, а офицеры, которые всегда смотрели на нее либо с презрением, либо с настороженным принятием, аплодировали ей. Конечно, некоторые из них все еще выглядели так, как будто почувствовали что-то особенно ужасное, когда делали это, но они все еще ... хлопали.

Маю оглянулась через плечо, но, нет, это все еще была просто она, стоявшая там. Она должна была поклониться или что-то в этом роде?

К счастью, Фугаку спас ее от самой себя, когда пробирался сквозь толпу. Он поднял руку, и вот так все вернулись к своим дням, как будто это не они только что вызвали короткое замыкание в мозгу Маю.

Его глаза прищурились, когда он посмотрел на нее, и он жестом пригласил ее следовать за ним. "Маю, я рад видеть тебя снова".

"Эээ. Да, я тоже. Эй, Фугаку-шишоу, что только что произошло?" — прошептала она.

Он взглянул на нее и поднял бровь. "Ты был тяжело ранен, защищая клан и деревню. Ты пожертвовал собой, чтобы спасти мою дочь. Они благодарны".

Маю позволила ему отвести себя в его кабинет и плюхнулась в кресло, которое он выдвинул для нее за ее столом. "Но...они ненавидят меня, — сказала она, и он послал ей острый взгляд.

"Ты не такой, каким они ожидали увидеть моего протеже, но они не ненавидят тебя".

"Ха", — сказала она, затем покачала головой и посмотрела на свой стол, на котором была куча папок.

"Оооо", — выдохнула она. "Неужели это..."

"Это офицеры, которые подали заявление о приеме в Следственное подразделение за последние шесть месяцев. Я просмотрел и составил список тех, кто, по моему мнению, мог бы преуспеть. Я хочу, чтобы вы выбрали одного человека оттуда, а два других ваших члена будут из команды, в которой вы сейчас работаете. Полагаю, Тории-сан уже сообщил вам, что у меня на него другие планы.

"Да", — проворчала она, затем продолжила: "Но, честно говоря, я все равно планировала убедиться, что половина команды состоит из Учиха".

Она открыла файл и подняла бровь, увидев улыбающееся круглое лицо молодого человека по имени Учиха Луто.

"Объясни". Фугаку опустился на свое место. Технически он все еще восстанавливался после своей травмы, но медики смогли удержать его подальше от MPF только в течение месяца, прежде чем он просто перестал их слушать.

"Ну, у меня было несколько причин", — сказала она, пробегая глазами статистику Луто. "Во-первых, все еще есть некоторые препятствия для интеграции офицеров, не являющихся учихами, поэтому я не хочу создавать команду, которая в основном состоит из не членов клана".

Горечь по поводу интеграции была менее сильной, чем три года назад, но ей все равно приходилось быть осторожной, чтобы не давить на нее. Итачи и Шикаку, приведшие нескольких Учих в команды в других деревенских отделениях, прошли долгий путь к успокоению взъерошенных перьев.

Фугаку промычал в знак согласия, и она продолжила. "Вторая причина в том, что я хочу показать, что только потому, что ... высокопоставленный член клана оказался, эм..."

"Предатель", — спокойно ответил Фугаку — слишком спокойно — и она поморщилась.

"Верно. Один предатель не означает, что я или деревня не доверяем Учихе в целом. Двое из группы внутренних расследований сделают заявление ".

"Очень хорошо", — пробормотал Фугаку, и она подняла голову, чтобы улыбнуться ему в ответ на похвалу.

"Я полагаю, вы уже выбрали, кого хотите видеть в своей команде, тогда?"

"Ага! Акито и Хината, а затем я хочу заполучить тяжелого нападающего с хотя бы капелькой навыков рассуждения для нашего четвертого матча — нам понадобится серьезная огневая мощь, если мы собираемся сосредоточиться на том, чтобы держать наши силы в узде. Должен быть достаточный укус, чтобы сочетаться с нашим лаем, ты же знаешь ".

Он молчал, и она посмотрела на него и прикусила губу. "Разве ты не одобряешь?"

Фугаку побарабанил пальцами по столу. "Дело не в том, что я не одобряю, это точно. Акито — очевидный выбор — он прекрасно уравновесит вашу более возбудимую натуру. Я бы предложил сделать его вашим заместителем.

"Хината — хорошее дополнение, потому что ее клановые техники бесценны в ближнем бою против шиноби. У нее также есть талант к расследованию, и ее бьякуган полезен для наблюдения и выслеживания ".

"Я чувствую приближение "но", — сказала Маю.

Он изучал ее. "Но ты должна быть безупречна, Маю. Вы не можете позволить проступку ускользнуть, потому что кто-то в вашей команде — хороший друг ".

Маю открыла рот, чтобы ответить, затем закрыла его. Как бы вообще выглядел выговор Хинате? Она не могла вспомнить, чтобы Дай делал это хоть раз — все, что ему нужно было сделать, это мягко напомнить ей, когда она облажалась.

"Ха. Я полагаю...Я мог бы поговорить с ней по-взрослому, прежде чем официально просить о ее переводе ". Маю сморщила нос от отвращения, но Фугаку кивнул.

"Я думаю, что устанавливать четкие ожидания всегда лучше всего, да". Маю поникла, когда видения ее и Хинаты, делающих то, что они хотели, когда они хотели, рухнули. Фу, быть взрослым иногда отстойно.

"Луто-сан довольно силен", — наконец сказал Фугаку после того, как она некоторое время дулась. "Его капитан также упомянул, что он хорошо соображает на ходу".

"Да, и сколько ему, двадцать три? Это было бы хорошим сочетанием возрастов с Акито-саном в команде, — пробормотала она.

Они работали в тишине в течение нескольких часов, прежде чем вошла Тория.

"Фугаку-сама, Дай-тайчо хотел спросить, не придете ли вы посмотреть кое-что в Третьей следственной комнате".

Маю оживилась, даже когда поерзала на стуле, чтобы облегчить некоторый затянувшийся дискомфорт. Может быть, ей и Шикамару не следовало идти на этот третий раунд, даже если бы это было -

"Ты в порядке, Маю?" — Спросил Фугаку, и она подняла глаза, щеки запылали.

"Эм, да, я в порядке, абсолютно в порядке. Почему бы и нет?" — спросила она с нервным смешком, и Фугаку поднял бровь.

"Вы, кажется, испытываете дискомфорт. Я знаю, что вас допустили к несению несложной службы, но если вы все еще испытываете боль, вы можете подождать еще несколько дней, прежде чем вернуться к работе ".

Маю побледнела при мысли о возвращении к скучному существованию, которым была ее жизнь последние четыре месяца. Ее выздоровление заняло больше времени, чем первоначально ожидалось, благодаря ее небольшой экскурсии с Шисуи.

Тории приближался к ней, руки подергивались, и она отодвинула свой стул на несколько футов и подняла руки.

"Нет! Нет, мой таз в полном порядке. Я просто ... я не привыкла так долго сидеть на одном месте!" Торий сузил глаза, и она была почти уверена, что ее щеки каким-то образом покраснели еще сильнее.

"Действительно, мой таз полностью зажил, шишоу. Эй, ты хочешь, чтобы я пошел с тобой, чтобы помочь Дай-тайчо? Потому что я могу ..."

"Нет, спасибо", — сказал Фугаку, хотя он смотрел на нее со знакомым выражением подозрения. Однако лицо Тории прояснилось от осознания, и он продолжал свирепо смотреть на нее.

"По крайней мере, сделай длительный перерыв на обед", — сказал Фугаку, и она удержалась от замечания, что он тоже не двигался, как весенний цыпленок, когда встал.

Поскольку она предпочитала прожить остаток своей жизни так, чтобы не сгореть дотла, она хранила молчание. Он едва успел покинуть комнату, когда Тории обошла свой стол и потянулась к ней.

"Идиот", — проворчал он. "Когда твой врач разрешил тебе легкое дежурство, он не имел в виду, что вы с Шикамару должны трахаться, как кролики".

Маю издала возмущенный звук и шлепнула его по рукам, когда они двинулись к ее тазу. "Почему все продолжают это так называть! Мы занимались любовью, мы не трахались".

"Ну, я не знаю, как еще это назвать, если тебе так неудобно на следующий день. Он, очевидно, не использовал много изящества — Будь добра, не двигайся", — прошипел он ей.

"Нет! И он использовал много изящества! Просто к третьему разу это было ...

"Три раза, неужели у тебя совсем нет самоконтроля?" Тории огрызнулся и ударил ее в ответ, одной рукой преуспев в том, чтобы добраться до ее живота.

"Эй, прошло несколько месяцев, и он просто действительно хорош в этом, ладно, и прекрати это, я в порядке!" Она вскрикнула, когда его вторая рука присоединилась к первой.

"Перестань сопротивляться! Мне нужно убедиться, что ты снова не повредила свой таз своим гормональным проявлением подросткового возраста ".

"Ну, теперь ты просто говоришь как старик. Я в порядке! Эй, у тебя рука холодная, прекрати это..."

Прочищение горла в дверном проеме заставило их обоих замереть, Тории одной рукой задирал ее рубашку, а другая покоилась на ее бедре. Руки Маю были обернуты вокруг его запястий, и она так сильно перегнулась через край своего стула, что казалось, вот-вот упадет с него.

"Я чему-то помешал?" — Спросил Какаши приятным тоном, и Тории сглотнула. Он отпрыгнул назад так быстро, что Маю потеряла равновесие и упала бы со стула, если бы Какаши не метнулся через комнату, чтобы поддержать ее.

"Э-э, нет, нет. Тории просто проверяла меня, чтобы убедиться, что я в порядке в свой первый день после возвращения, — прощебетала она, возвращая свою одежду на место.

Шикамару уже нервничал рядом с Какаши, если он снова заставит ее парня "поссориться" с ним из-за этого, он может никогда не оправиться.

"Я что-то слышал о том, что ты поранился?" — сказал он, прищурившись на нее.

"О! Ну, эм. Тории беспокоится, что я вчера сделала слишком много ... приседаний. Хотя я думаю, что это не его дело, — сказала она, фыркнув. "Но Фукуи-сан сказал, что я был допущен к приседаниям, и он не уточнил, сколько было слишком много".

"Что ж", — сказал Тории сквозь стиснутые зубы, когда Какаши заинтересованно посмотрел на него, "Давай сохраним один набор в день в течение следующего месяца, а?"

"Один комплект!" Маю ахнула. "Но это же..."

"Совершенно разумно", — сказала Тории. "Я обязательно дам знать Шикамару".

Маю сдулась, и Какаши посмотрел на нее. "Разве ты не собирался спросить Гая, можешь ли ты присоединиться к его новой группе упражнений по утрам? Ты тоже должен дать ему знать."

Маю была почти уверена, что при этом на ее лице отразилось что-то странное, но она болезненно улыбнулась Какаши и похлопала его по руке. "Эм, да, это хорошая идея, Какаши-сенсей", — сказала она, когда Тории издал сдавленный звук.

"Ты не позволишь этому маньяку руководить твоей программой упражнений, ты снова окажешься в больнице к концу недели ..."

"Эм, пока, Тории!" — крикнула она и схватила свой обед, прежде чем потащить Какаши из комнаты. И вообще, почему все медики были такими наглыми?

Несколько минут спустя они сидели на низкой стене, разделяя ее бенто, пока она рассказывала ему о команде, которую собирала. "И Фугаку-шишоу беспокоится, что я предоставлю Хинате привилегированное отношение, но на самом деле, разве не все уже делают это в любом случае? Нужно быть сумасшедшим, чтобы не любить ее...

Он кивал вместе с ней, его глаза изогнулись в одной из его надлежащих улыбок, когда она заметила знакомую шляпу и головной убор, идущие сквозь толпу.

"О! Эй, Роши-сан, Хан-сан! — позвала она.

Они оба остановились и повернулись к ней, и она махала им, пока они не заметили ее. Они пробрались к нему, пробираясь сквозь толпу.

"Привет, Маю-сан, Какаши-сан", — поприветствовал Роши. "У тебя перерыв на обед?"

"Ага. Чем вы двое занимаетесь? — спросила она и ударила ногами по стене.

В уголках глаз Хана появились морщинки, и Маю поняла, насколько странно было то, что теперь она могла читать выражения лиц, просто глядя кому-то в глаза. Ниндзя были странной компанией.

"Мы только что закончили встречу с Учихой-сама. Нам разрешили присоединиться к Союзным силам шиноби", — сказал он.

"О?" — Сказал Какаши. "Это большое дело".

Как пропавшие без вести неаффилированные ниндзя, они должны были быть спонсированы деревней, чтобы присоединиться. Итачи ввязался в большую политическую неразбериху, чтобы сделать это, поскольку Iwa оказывала на них давление, требуя вернуться в их родную деревню. Наруто сказал ей, что Гаара прошел через нечто подобное, когда спонсировал Утакату, хотя Кири все еще была настолько политически и экономически слаба, что они не особо сопротивлялись.

Маю предположила, что, когда Роши и Хан наотрез отказались возвращаться (они очень, очень ясно высказали свое мнение об Ивагакуре), союзные силы коллективно решили, что иметь их под чьим-то контролем и защитой лучше, чем бегать, подвергаясь нападению злых людей-растений Акацуки.

"Да, мы уезжаем после свадьбы Учихи-сама. Так что, я думаю, мы скоро избавимся от волос Энсуи-сан и Какаши-сан, — сказал Роши.

Он выглядел скучающим, но Маю видела, что он доволен. Однажды он сказал Энсуи, когда Маю лежала на его диване, положив голову на колени Энсуи с жалким видом, что ему хотелось бы чувствовать, что он делает что-то против угрозы Акацуки, вместо того, чтобы все время бегать в страхе.

"Эй, тогда ты будешь здесь на мой день рождения", — сказала она, снова зевая.

Какаши послал ей обеспокоенный взгляд, прежде чем снова обратить свое внимание на шиноби перед ним.

"Мы не возражаем против того, чтобы ты был рядом", — сказал он, пожав плечами, прежде чем достать свою книгу. Маю наклонилась к нему, чтобы посмотреть, в какой части он был, но он умело наклонил страницу так, чтобы она не могла ее прочитать.

"Да, ну, мы считаем, что четыре месяца — это долгий срок, чтобы злоупотреблять вашим гостеприимством", — сказал Хан, и Какаши опустил книгу достаточно, чтобы послать ему одноглазый равнодушный взгляд.

"Вы знаете, Энсуи и Шикаку-сама не думают, что вы вторгаетесь, так как по какой-то причине они счастливы, что вы вернули этого из мертвых", — сказал он и указал большим пальцем на Маю.

"Эй," мягко сказала она, "но это правда. Я бы не удивился, если бы у папы где-нибудь была записная книжка с надписями "Нара Роши" и "Нара Хан" на обложке блестящими чернилами с маленькими сердечками, нарисованными вокруг ".

Какаши фыркнул, но ничего не прокомментировал, и Роши уставилась на нее. "Что? Он и Энсуи-нии любят вас, ребята. Например, очень много. Я думаю, мама начинает подозревать, что происходит что-то нехорошее ".

Маю подняла брови и рассмеялась, когда Роши повернулся и ушел, его обычный ответ ей.

"Эм, пока, Маю-сан, пока, Какаши-сан", — сказал Хан, и она хихикнула, увидев румянец на его щеках над маской.

"О, сенсей, Хан, возможно, немного влюблен в Энсуи-нии", — поддразнила она.

Он проигнорировал ее, демонстративно переворачивая страницу в своей книге.

Вскоре после этого Маю вернулась к работе и была немного взволнована, когда офицеры, которые обычно игнорировали ее появление, произнесли что-то вроде восторженных приветствий для них (в основном кивки и один или два раза "Номака-сан"). Остаток дня она пряталась в кабинете Фугаку, которого, казалось, слегка забавляла вся эта ситуация. На самом деле, он был в странно хорошем настроении после обеда с Саске, что было противоположной реакцией тому, что она ожидала.

Как правило, после того, как они собирались вместе, они оба были полными брюзгами. Это вызвало у нее подозрения, но независимо от того, сколько она тыкала и подталкивала и не очень деликатно спрашивала, Фугаку не раскрывал, о чем они говорили.

Саске ждал ее, когда она пришла с работы, и она нахмурилась из-за его общей нервозности, когда он провожал ее домой. Она открыла рот, чтобы пристать к нему, но он только покачал головой. "Я расскажу тебе за командным ужином".

Она бы поспорила, но с первого дня возвращения на работу чувствовала себя более измотанной, чем хотела признаться, так что оставь это в покое. Они по очереди приняли душ, и она надела вязаное платье с длинными рукавами, так как на улице все еще было довольно прохладно. Когда Саске неторопливо вышел в их гостиную, она уже надела толстую куртку и шарф.

Вся зима была для нее невыносимой, так как ей, казалось, всегда было холодно. Есино сказала, что это потому, что вся энергия ее тела уходила на исцеление — не говоря уже о весе, который она потеряла, когда выздоравливала. Фу, это было бы ужасно — возвращаться в форму.

Саске поднял бровь, глядя на ее закутанную фигуру. "На улице шестьдесят градусов".

Она просто показала ему язык и застегнула пальто.

Они встретили Какаши, Наруто и Сакуру в ресторане барбекю, несмотря на нытье Наруто о нехватке рамена. Теперь, когда все вернулись в деревню, они начали ужинать вместе раз в неделю, где это было возможно. Маю также планировала время от времени проводить с ними командные тренировки, хотя она сомневалась, что ее будут часто отправлять из деревни с ее новой работой. Как капитан ее собственной следственной группы.

Они только закончили заказывать, когда Саске заговорил. "Сегодня я встретился со своим отцом", — начал он, затем остановился и сжал губы, выражение его лица было сложной смесью разочарования и принятия неизбежного, что означало, что он собирался сказать что-то, связанное с чувствами.

Наруто ткнул его в щеку, когда он продолжал просто сидеть там. "Выкладывай, а? Я хочу услышать о первом дне возвращения Маю-тян."

Саске шлепнул Наруто по пальцу. "Я принял решение". Он дернулся от того, что могло быть вызвано нервами. Какаши отложил свою книгу, вероятно, чувствуя, что это вот-вот станет Важной Дискуссией.

Саске вздохнул, когда увидел, что все их взгляды были сосредоточены на нем. "Я согласился занять пост главы клана, когда мне исполнится двадцать один год".

Челюсть Маю отвисла, глаза Сакуры расширились, а Наруто замахал руками. Какаши просто промычал и кивнул, как будто он предвидел это. Возможно, так и было — в конце концов, Саске был его учеником, и они все еще были довольно близки.

"Но...Я думал, ты не хочешь быть главой клана?" Сказала Сакура, мелодичность в конце сделала это вопросом, а не утверждением.

"Я не знаю, не совсем". Саске пожал плечами. "Но это мой долг. Мои брат и отец упорно трудились, чтобы интегрировать учиха в деревню, и добились довольно большого успеха. Недавно до моего сведения дошло, что в клане есть и другие проблемы, на решение которых у них не было капитала или времени. Я могу что-то с ними сделать, если стану следующим главой клана. Люди будут воспринимать мои действия как пример, а мое слово — как закон".

Маю уставилась на него. "Например...какие проблемы?" Конечно, у нее было кое-какое мнение, но кто знал, о чем он говорил. Может быть, ему не нравились их дурацкие рубашки с высоким воротником.

"Например, то, как женщин обычно подталкивают к роли домохозяйки", — сказал он.

Они все уставились на него, и у Маю снова отвисла челюсть. С каких это пор Саске стал феминистом?

"Не смотри так удивленно", — проворчал он. "В моей команде генинов были две упрямые, талантливые куноичи, конечно, я не думаю, что нужно просто делать детей, а потом увольняться. Э-э, если только ты сам этого не хочешь."

Его рот скривился в конце его бессвязной речи, и если бы он был менее уравновешенным и похожим на Учиху, он мог бы стукнуться головой об стол после того, как выпалил это.

И Маю, и Сакура сияли, глядя на него. Наруто похлопал его по спине, и Какаши широко улыбнулся ему.

"Это еще не все", — сказал Саске.

"Есть еще что-то?" Маю посмотрела на него, потянувшись за своим бокалом. Разве Саске не должен был быть уравновешенным, не драматичным?

"Я упомянул, что живу примером", — проворчал он, затем остановился, и его глаза на мгновение метнулись к Сакуре.

Маю опрокинула свой стакан с водой, когда складывала осколки вместе. "Но ты не хочешь выходить замуж!" — выпалила она, затем съежилась, когда Саске посмотрел на нее.

Какаши замер и уставился на своего ученика. Наруто разинул рот, а лицо Сакуры побледнело.

"Я передумал", — сказал он. "Сегодня старейшины также одобрили мою помолвку с Учихой Юхуи".

"Оооо", — выдохнула Маю, как только соединила точки. "Вы имеете в виду ... вы собираетесь поощрять ее продолжать работать в MPF? Ругаться по этому поводу со старейшинами?"

Он кивнул, и по какой-то глупой причине глаза Маю наполнились слезами. Она всерьез беспокоилась о будущем своего бывшего партнера. Она встала и засуетилась вокруг стола, игнорируя протесты Саске, когда она наклонилась и яростно обняла его.

"Саске! Это ... это потрясающе. Когда вы сказали "живи примером", вы действительно имели это в виду. И Юхуи не обязательно быть грустным и несчастным только для того, чтобы сохранить хорошее положение в клане. Вы ... вы двое собираетесь возглавить революцию! Теперь Чиаса-тян может быть моей ученицей, а не просто быть принужденной к браку в юном возрасте. Я люблю тебя!" Он оттолкнул ее лицо, когда она попыталась поцеловать его в щеку.

"Что ты имеешь в виду, говоря, что Чиаса может быть твоим учеником? Я отказываюсь допустить это, как глава клана я буду..."

"О, но Саске, я уже начал учить ее, как делать нити чакры. Она говорит, что хочет куклу-сороконожку, разве это не мило? Я еще не сказал ей, что это будет слишком сложно для нее, пока она не станет, типа, джоунином. Я думаю, мы начнем с кузнечика ".

"Маю, нет..."

"Чиаса собирается стать кукловодом? Это здорово! Я не могу дождаться, чтобы сказать Гааре, что Марионеточный корпус Сэнда скоро получит серьезную конкуренцию ..."

"Не поощряй ее, Наруто. У Чиасы будет хороший, спокойный Учиха в качестве мастера. Даже Хьюга был бы лучше." Нос Саске сморщился от отвращения, а Маю издала оскорбленный звук от имени Хинаты.

"Так ты ... ты выходишь замуж?" — Сказала Сакура таким тихим голосом, что Маю почти не слышала ее слов.

Маю прекратила попытки прижаться лицом к лицу Саске, и ее глаза расширились. Перед ней выражение лица Саске стало пустым, и его руки опустились с того места, где они напрягались, чтобы удержать ее подальше от него. Правильно. Сакура все еще была влюблена в Саске.

"Это ... это действительно так. Это просто. Поздравляю", — сказала она, и когда Маю посмотрела на нее, ее глаза были слишком яркими, а улыбка казалась приклеенной к лицу.

"И за Юхуи-сан. Она — она герой в вашем клане, как Маю, верно? И она такая ... такая хорошенькая, — ее голос дрогнул на последнем слове.

"Сакура..." — сказал Наруто и протянул к ней руку.

"О, черт, ты только посмотри на это. Я совершенно забыла о том, что шишоу просила меня сделать", — сказала Сакура и встала, игнорируя то, как ее стул с грохотом упал на пол, вместо того, чтобы уйти.

Маю двинулась, чтобы пойти за ней, но Какаши отмахнулся от нее. "Я пойду".

Маю посмотрела на него, задаваясь вопросом, какое возможное утешение, по его мнению, он собирался дать своей ученице с разбитым сердцем. "Э-э, сенсей..."

"Маю, я сомневаюсь, что она хочет услышать от кого-то, кто нашел ее будущего мужа в возрасте шести лет", — сказал он, и она поникла.

"... Верно", — сказала она, но Какаши уже ушел.

Возвращение в их квартиру было тихим после того, как они попрощались с раздраженным Наруто, оба они были погружены в свои собственные мысли. Лицо Саске было осунувшимся, и он смотрел в землю.

"Это было бы неправильно", — сказала Маю после того, как они вошли в свою квартиру и сняли обувь. "Жениться на Сакуре, я имею в виду. Она ... она любит тебя так, что ты не смог бы полюбить ее в ответ. С Юхуи-сан...Я полагаю, у вас двоих есть взаимопонимание?"

Саске взглянул на нее, прежде чем направиться на кухню и вытащить бутылку саке. Она села за их маленький столик на двоих и терпеливо ждала, пока он возьмет две разные чашки для саке и поставит их на стол. Затем он сел напротив нее и потратил некоторое время на то, чтобы наполнить их.

"... Да".

"Ты знаешь ... Есть другие способы обойти весь этот указ "ты должен жениться и сделать маленького крошечного учиху", — сказала Маю, затем сделала глоток саке.

"Я знаю". Он допил свою порцию, прежде чем снова потянуться за бутылкой. "Но я хотел сделать это".

"Почему?" спросила она, прежде чем осушить свою полную чашку под его пристальным взглядом. Он снова наполнил его.

"Романтика и секс никогда не будут тем, чего я хочу", — сказал он, сделав еще глоток саке. Маю последовала его примеру, потому что, очевидно, им нужно было быть пьяными, чтобы завести этот разговор.

"Верно", — сказала она, потому что она сильно подозревала, что Саске был ароматным и асексуальным в течение многих лет.

"Это не значит, что я не хочу семью". Саске уставился на свою чашку. Да, даже подвыпивший Саске ненавидел говорить о своих чувствах.

"Ну что ж...Я думаю, ты мог бы усыновить ребенка." Она приняла еще одну порцию, медленно моргая, когда ее тело начало ощущать тепло и расслабленность.

"Да, но", — он провел рукой по волосам, борясь с тем, что хотел сказать. Он осушил еще одну чашку.

"Мои мать и отец. Они любят друг друга, но это нечто большее. Они тоже партнеры. Они знают, что всегда будут поддерживать друг друга. Я хотел чего-то подобного".

"Тебе нужен партнер", — сказала Маю невнятным голосом. "Без всего этого мерзкого секса и сочных чувств".

Он кивнул один раз, затем снова наполнил ее бокал. "Я встретил Юхуи-сан, когда ты был в больнице. Я подслушал, как она спорила с...Я не знаю, бывший? Из их разговора я понял, что она была в таком же положении, как и я.

"Итак, мы начали разговаривать and...at сначала было просто приятно поговорить об этом с кем-то, кто мог бы понять", — сказал он, играя пальцами над своей чашкой. Маю уставилась на него, широко раскрыв глаза от признания.

"Потом мы стали друзьями. Я думаю — я имею в виду, я знаю, — что могу доверять ей как своему партнеру. Ей не придется притворяться, что она хочет чего-то, чего на самом деле не хочет, и мне тоже. Мы найдем врача, чтобы ... сделать это, когда в какой-то момент мы будем готовы к появлению детей. И все это было ее идеей. Она знала, что вместе мы могли бы сделать жизнь следующего поколения лучше ".

Саске взмахнул рукой в воздухе, и Маю захихикала, увидев, как покраснели его щеки от саке.

"Тории сделает это", — заявила она и сделала большой глоток саке. "Он будет таким, не осуждающим и все такое. Знаешь, у вас двоих получатся очаровательные малыши ".

Саске самодовольно посмотрел на это, и она закатила глаза.

"Хотя это печально. Я бы хотел...Я бы хотел, чтобы вы двое просто были теми, кто вы есть, и не беспокоились о клане. Особенно Юхуи."

Саске вздохнул и провел рукой по волосам. "Я пытался убедить ее просто сказать "пошли они", понимаешь? К черту тупых старейшин и их дерьмовые старомодные взгляды. Остальная часть деревни догнала, почему они этого не сделали? Но она полна решимости сделать это, поэтому я подумал, что мог бы, по крайней мере, сделать это лучше для нее. Таким образом, она не будет замужем за каким-то мужчиной, который считает своим правом лапать ее и заставлять оставаться дома. И вместе мы можем работать над созданием системы, которая не so...so ..."по-нашему, или ты для нас мертв", понимаешь?"

Маю покачнулась на своем стуле. "Эй, ты знаешь ... ты знаешь, что большинство учиха в порядке, как только ты преодолеешь всю ... серьезность и надутость. Я думаю, что старейшины просто очень старые. Это как ... старейшины Нары тоже отстой.

"Ты знал ... ты знал, что они должны одобрить нашу помолвку, прежде чем мы сможем пожениться? Потому что они не могут впустить в клан кого угодно. Пффф. И они не очень хорошо относятся к Тории, и они даже сказали что-то папе об Энсуи-нии и о том, что он не выполнял свой долг, создавая маленьких гениев, чтобы поддержать семейную линию или что-то в этом роде ".

В деревне не было много негативных чувств к однополым парам в целом, но была эта старомодная идея, что сильные шиноби и куноичи должны служить деревне, создавая более сильных шиноби и куноичи. Это, как правило, приводило к тому, что долгосрочные однополые отношения (или люди, которые вообще не хотели никаких отношений) слегка осуждались старшими поколениями.

Маю полагала, что это все еще были какие-то оставшиеся идеалы эпохи войн, когда люди падали как мухи, и все шиноби в клане просто вымирали, что было реальной проблемой. Даже Цунаде пришлось столкнуться с неодобрительным ворчанием совета по поводу ее решения не производить потомство, и она была ужасающей.

Саске усмехнулся. "Пожалуйста, как будто миру нужно больше Нары".

"Эй! У Энсуи-нии были бы потрясающие дети. Жаль, что у Какаши-сенсея нет матки, — грустно сказала она и сделала еще глоток, в то время как Саске подавился своим.

"Ты так пьян", — сказал он, когда пришел в себя.

Они оба несколько минут сидели в своих креслах и пили, щеки у них были красные, а глаза расфокусированы. Когда Саске заговорил снова, его голос был невнятным, но все еще сильным.

"Я собираюсь сделать все лучше. И Юхуи будет хорошим партнером в этом. Мы ... мы собираемся сделать все лучше ".

Маю перегнулась через стол и похлопала его по руке, небольшая отрыжка вырвалась у нее, прежде чем она ответила. "Я знаю, что это так. Чиасе повезло, что у нее такой замечательный брат, который ... который усердно работает, чтобы сделать ее клан лучшим местом для нее ".

Его губы изогнулись в легкой улыбке, и Маю просияла ему.

000

На следующее утро она практически приползла домой с тренировки с Гаем и несколькими другими шиноби и куноичи, которых он собрал для своей безумной группы упражнений. Тот факт, что у нее было небольшое похмелье, не помогал, но она все равно заставила себя сделать это. Ей действительно нужно было снова прийти в боевую форму.

Она приняла душ и оделась, прежде чем прокрасться на работу. Дай поручил ей нераскрытые дела, и она села за свой стол в КПЗ, чтобы просмотреть их. После того, как шестой офицер Учиха подошел к ней с наилучшими пожеланиями, она схватила стопку файлов у озадаченного проходящего мимо стажера и ушла в тишину Архивов.

Сакура нашла ее там полчаса спустя, уставившуюся на полку, на которой какой-то идиот-стажер неправильно разложил кучу закрытых дел. Кстати, где Фугаку нашел этих стажеров?

"Маю", — сказала Сакура и подпрыгнула. Ей нужно было стать лучше во всей этой штуке с ощущением людей ... когда-нибудь.

Она развернулась и остановилась, когда увидела Сакуру. Она выглядела так, словно мало спала, и ее глаза были немного опухшими. Однако ее прическа и форма медика были аккуратными, поскольку Сакура почти никогда не была неряхой.

Ее губы были плотно сжаты, а одна из ее рук была сжата в кулак. Другая была у нее на бедре, и ее глаза смотрели прямо в глаза Маю.

"Сакура! Эй. Эм, ты выглядишь немного... сердитой", — неубедительно закончила она и подавила желание отступить, когда Сакура сделала глубокий вдох.

"Ты знал", — сказала Сакура дрожащим голосом. "Не может быть, чтобы ты не знал".

Маю сглотнула. "Знал что? Потому что есть длинный список вещей, которые я...

"Что Саске с кем-то встречался. А ты ... ты просто позволь мне продолжать, чтобы... чтобы... — Она оборвала себя, и челюсть Маю отвисла, когда она поняла, что Сакура злилась на нее.

"Хорошо, во-первых, я была так же удивлена, как и ты", — Она подняла руку, когда Сакура открыла рот, чтобы ответить, "но если бы я догадалась о чем-то подобном, и Саске хотел сохранить это в секрете, тогда я бы не сказала".

Маю скрестила руки на груди и сверкнула глазами. Это была не ее вина, что Сакура не желала расставаться со своей нелепой влюбленностью в их товарища по команде.

"Почему? Почему ты предпочла его мне? Он тебе всегда нравился больше!" Закричала Сакура, и Маю моргнула от этой вспышки.

"Что? О чем ты вообще говоришь? Я этого не делал!"

"Ты даже не спросил, хочу ли я быть твоим соседом по комнате".

Маю подняла руки, когда глаза Сакуры наполнились слезами. "Сакура! Это не имело никакого отношения к игре в фаворитов. Саске и Фугаку-шишоу всегда ссорились, когда он был дома. Это просто имело смысл ..."

"И ты никогда... ты даже не потрудился сказать мне, что Саске меня не любит". Дыхание Сакуры прервалось на последнем слове, и Маю вздохнула.

"Это потому, что ты уже знал и не хотел этого слышать".

Сакура долго смотрела на нее, прежде чем весь гнев, казалось, просто вышел из нее, и Маю осталась с плачущей девушкой посреди Архива, в то время как она должна была работать. К счастью, Фугаку не застал ее неловко обнимающей Сакуру и смотрящей в потолок, пока она плакала.

В тот вечер она появилась в доме Сакуры с мороженым и продолжением фильма "Чиха — зеленоволосый мужчина-убийца". Они объелись нездоровой пищей, и Сакура наблюдала за тем, как Чиха идет на убийство с чрезмерным ликованием.

Маю проснулась на следующее утро, ее лицо было прилеплено к дивану Харуно лужицей растаявшего мороженого, а Сакура храпела ей в ухо. Физкультурная группа Гая все еще была ужасной.

Остаток недели, к счастью, прошел без драм, и на шестой день после ее возвращения Дай отпустил ее в поле. Это было дело о похищении домашнего попугая богатого торговца, у которого было слишком много связей в деревенском совете. Она специально попросила ученика Фугаку. Казалось, Маю завоевывала репутацию.

Маю нашла попугая в парке, который сбрасывал веточки с ветки дерева на головы детей. Торговка застенчиво признала, что она, "возможно", оставила свою дверь открытой "всего на минутку" ранее в тот день. Дай провел день, называя ее их "самым лучшим детективом по животным" серьезным тоном учихи, в то же время втайне смеясь над ней.

В тот вечер Маю забралась в постель, чувствуя себя немного разочарованной. На следующий день ей исполнилось восемнадцать, а Шикамару все еще не было дома. Она так надеялась на...ну, на самом деле это не имело значения. Он вернется, когда вернется.

Она проснулась, когда, она была почти уверена, было уже за полночь, когда он забрался в постель рядом с ней. Маю издала радостный звук и прижалась к нему поближе, неуверенная, действительно ли она проснулась. Он все еще был немного влажным после душа, и она с удовольствием вдохнула аромат специй и феромонов Шика.

"С днем рождения", — прошептал он, прежде чем нежно поцеловать ее, на что она сонно ответила.

"Попугаи", — проворчала она и снова заснула под звуки его низкого смеха.

Маю издала пронзительный звук, когда проснулась позже тем утром и поняла, что ей это не снилось. Он застонал и уткнулся лицом в подушку.

"Слишком рано", — сказал он, когда она заползла на него, просунув руки под его футболку.

"Сегодня мой день рождения. Я хочу секса на день рождения", — заявила она.

Вот как она обнаружила, что можно мотивировать Нару до семи утра, потому что следующее, что она осознала, это то, что она лежала на спине, а его губы были на ее.

000

Шикамару готовил ей блины, когда она вышла из душа позже тем утром. Она села за стол и подперла подбородок рукой, любуясь тем, как напрягаются мышцы на его руках, когда он переворачивает блинчики.

Он поцеловал ее в макушку, когда ставил перед ней завтрак, затем сел на другой стул. Она обхватила его ногу за лодыжку и провела несколько счастливых минут, запихивая блинчики в рот и рассказывая ему о своей неделе.

"Саске помолвлен? Ха," сказал он, когда она закончила рассказывать ему о мини-провале Сакуры в Архивах. Он уставился в свою тарелку с мрачным выражением лица. Она подняла бровь.

"Ты тайно влюблен в мою соседку по комнате, а я этого не осознавал?"

"Что? Нет. Просто..." Он провел рукой по волосам — которые все еще были распущены, и как бы разозлился Шикамару, если бы она просто забыла упомянуть о своем "правиле одного набора приседаний в день", прежде чем Тории доберется до него — а затем резко встал.

"Я хочу... Мы можем пойти прогуляться?" — спросил он.

"Эээ. Да?" — спросила она, смущенная и немного разочарованная тем, что ее план соблазнить его на кухне был разрушен.

"Ладно. Просто. Я сейчас вернусь".

Она смотрела ему вслед, когда он выбежал из комнаты, озадаченная, но зная по упрямому движению его плеч, что ей придется подождать, чтобы выяснить, что заставило его вести себя так восхитительно угрюмо и нервничать.

Он вернулся полностью одетый и держал в руках один из своих старых свитеров, чтобы она его надела, хотя день обещал быть приятным и солнечным. Он заметил, что у нее проблемы с сохранением тепла, и стал совать ей дополнительную одежду, прежде чем они вышли из дома.

Маю бросилась мыть посуду, так как Саске всегда жаловался, если она оставляла кухню грязной, затем последовала за ним к двери. Они надели туфли перед выходом, и она улыбнулась ему, когда он взял ее за руку в свою. Ей не потребовалось много времени, чтобы понять, что они направлялись в лагерь Нара, но она ничего не сказала, вместо этого наслаждаясь ясным днем и присутствием Шикамару рядом с ней.

"... а потом женщина попыталась сказать мне, что ее попугай "никогда бы просто так не убежал" и что это, должно быть, был ее злой бывший муж. Но было очевидно, что никто не вламывался, поэтому я...

Плечи Шикамару расслабились, пока она болтала о глупых владельцах попугаев и фильмах о сердитых женщинах с зелеными волосами. Когда они достигли территории, Маю по привычке повернула к дому их родителей, но Шикамару потянул ее в другом направлении.

Они вошли в лес сбоку от тропы и пошли в знакомом направлении к дереву, под которым они проводили время каждое лето, когда были детьми. Шаги Маю стали пружинистыми, она предвкушала, как они побудут вдвоем, прежде чем их затянет в празднование дня рождения.

Когда они добрались до ствола дерева, который был широким, с корнями, которые выходили из земли, создавая маленькую букву "V", идеально подходящую для сидения, Маю подошла и провела рукой по его коре.

"Это хорошее дерево", — сказала она и похлопала по нему.

Шикамару прочистил горло, и она взглянула на него. Он пристально смотрел на нее, его лицо было бледным, а пальцы подергивались.

"Шика, ты ...?" — пискнула она, когда опустилась на одно колено.

"Оооо", — выдохнула она.

Конечно, она надеялась на это, но только потому, что Шикаку сказал, что они должны подождать, пока им не исполнится восемнадцать, не означало, что Шикамару сделает это, как только она станет достаточно взрослой. За исключением того, что, по-видимому, он был. Он полез в карман и вытащил коробочку, прочищая горло и возясь с крышкой, когда открывал ее. Она с благоговением уставилась на кольцо.

Кольцо было белым, с вставленными в него крошечными бриллиантами, которые сверкали в свете, проникающем сквозь листья над ними. Камень был темно-синего цвета, по форме напоминал каплю и был окружен ореолом бриллиантов, как те, что на браслете.

"Да!" — выпалила она, обрывая Шикамару, когда он открыл рот, чтобы заговорить. Она потянулась к кольцу, но он отдернул его и хмуро посмотрел на нее.

"Вы должны позволить мне спросить первым. У меня запланирована целая речь, — проворчал он.

Она заложила руки за спину и подпрыгнула на носках ног, не в силах сдержать улыбку, растянувшуюся на ее лице.

Шикамару расслабился теперь, когда она дала ему предварительный просмотр своего ответа, и он глубоко вздохнул.

"Маю. Я знал, что ты особенная, с тех пор как впервые сыграл с тобой в сеги", — начал он, и она рассмеялась, потому что это просто не принесло больше Нары, чем это. Он сверкнул ей улыбкой, и ее сердцебиение участилось.

"Я провел последние двенадцать лет рядом с тобой и хочу остаться там на следующие пятьдесят. Итак. Номака Маю. Ты выйдешь за меня замуж?"

Маю упала на колени и обвила руками его шею, и он отклонился от силы ее объятий.

"Да", — повторила она и не смогла сдержать свой радостный звонкий смех. "Конечно. Для меня больше никого нет", — сказала она, затем отстранилась, чтобы поцеловать его.

Рука, не державшая кольца, запуталась в ее волосах, и она открыла рот, чтобы они могли соприкоснуться языками. Она прижалась к нему теснее, тело гудело от осознания того, что это все — они официально собирались быть вместе до конца своих дней.

Он отстранился, и она уставилась на него, наслаждаясь его редкой широкой улыбкой, с сердцем, готовым разорваться. Она издала звук протеста, когда он наклонился вперед и поцеловал ее в лоб, затем встал, потянув ее за собой.

"Позволь мне надеть это на тебя", — прошептал он, вытаскивая кольцо из бархата, в котором оно было спрятано.

Она протянула левую руку и выдохнула, когда он нежно взял ее в одну руку, затем медленно надел кольцо ей на палец другой. Металл был прохладным на ее коже, и они оба долго стояли и смотрели на него. Затем Шикамару посмотрел на нее сверху вниз напряженным взглядом.

"Я никогда не хочу быть без тебя", — серьезно сказал он. "Когда я думал, что ты..." Его тело содрогнулось, и он покачал головой. "Я просто хочу, чтобы ты была рядом со мной".

Она шагнула вперед и встала на цыпочки, а он наклонился так, что их лбы соприкоснулись. Она протянула руку и обхватила его затылок рукой, на которой было надето его кольцо, спрятанное под рубашкой.

"Я люблю тебя. Пока мы оба здесь, на этой земле, я твой. Возможно, на самом деле, даже больше, — призналась она.

Их следующий поцелуй был медленным и нежным, и Маю наклонилась вперед, чтобы углубить его. Его руки обвились вокруг нее, и она попятилась назад, пока не прислонилась к дереву. Она улыбнулась в ответ на поцелуй, и он отстранился.

"Что?" — прошептал он, и она с интересом посмотрела на его красные, влажные губы.

"Разве эта поза не кажется знакомой?" — спросила она, и после минутного раздумья выражение его лица прояснилось.

"Мы впервые целовались на фоне этого дерева".

"Мм-хмм", — сказала она и улыбнулась ему. "Знаешь, я могу придумать несколько других вещей, которые мы могли бы сделать против этого дерева..."

"Ты смешон", — сказал он, но это не было "нет".

000

Они вернулись в квартиру Маю после того, как закончили, так как у Маю в волосах были грязь и листья, а Шикамару выглядел слишком самодовольным, чтобы кто-нибудь не догадался, чем они занимались.

Они приняли душ во второй раз за день, и Шикамару наблюдал, как она надела черную юбку и светло-розовую рубашку с круглым вырезом. Она высушила волосы и нанесла немного макияжа, затем объявила, что готова.

Он переплел их руки вместе, пока они шли к киоску с клецками и заказывали небольшой ланч. Затем он отвел ее в магазин, специализирующийся на научном оборудовании и материалах, и сказал, чтобы она сходила с ума от его угощения. Час спустя он, пошатываясь, вошел в ее лабораторию под тяжестью большого ящика, который восторженная (но не такая восторженная, как Маю) владелица дала ему, чтобы он все переносил.

"Ты такой хороший жених", — сказала она, и его раздражение исчезло при этом слове. Они чуть не опоздали на вечеринку по случаю ее собственного дня рождения, потому что закончили тем, что целовались на одном из ее лабораторных столов.

Когда они вошли в ресторан, который Шикаку арендовала для этого мероприятия (все были немного сентиментальны из-за того, что она все еще была жива на вечеринке по случаю ее дня рождения), там уже было полно гостей.

"Маю, ты должна была быть здесь десять минут назад", — пожурила Есино, поспешив к ним.

"Мама", — сказала она и протянула руку. Есино закричала. Маю подумала, что это что-то говорит о ее жизни, когда внезапно в руках людей разных возрастов оказалось двадцать видов оружия, когда они оглядывались в поисках угрозы.

"О, Шика-кун! Ты сделал это! Ты помолвлена! О, смотри, камень точно такого же оттенка, как твои волосы, как мило, Шикаку, иди сюда!" Последнюю часть она прокричала.

Шикаку неторопливо подошел и на мгновение уставился на кольцо. Он поднял бровь, глядя на Шикамару, который просто потер затылок и заинтересовался стеной. Затем Шикаку схватил их обоих и грубо обнял, заставив Шикамару заворчать, а Маю просиять.

"Поздравляю", — сказал он грубым голосом.

Какаши и Энсуи были следующими. Энсуи похлопал Шикамару по спине, в то время как Какаши погладил Маю по голове и предложил ей конфету, бросив на Шикамару прищуренный взгляд.

Маю отвлеклась, когда вошли Фугаку и Микото, а за ними Саске, Юхуи, Итачи и Инузука. Маю протиснулась мимо Какаши и метнулась к Фугаку. Она подняла руку перед лицом Фугаку, который вздрогнул.

"Шишоу! Я выхожу замуж!"

Фугаку мгновение смотрел на кольцо, затем медленно повернул голову к Шикамару, который застыл на месте и был похож на оленя, которого пасла его семья. "Хм. Ну, возможно, он сделал что-то не по порядку, но, по крайней мере, в конце концов он добился своего", — сказал он, и Цуме громко рассмеялся позади них.

Бровь Фугаку дернулась. Маю улыбнулась ему, в то время как Какаши бросил на Шикамару подозрительный взгляд на заднем плане.

000

Маю положила свой готовый отчет на стол Дая, восхищаясь тем, как камни в ее кольце сияли в свете верхнего света. Снимать его, чтобы носить на цепочке на шее, когда они были в поле, было неудобно, даже после всего двух дней ношения. Его вес был постоянным напоминанием о том, что она принадлежала Шикамару, а он — ей.

"Да, это очень красиво, мы знаем", — проворчал Дай. Маю проигнорировала его комментарий.

"Я думаю, что я очень кратко объяснила, почему было совершенно необходимо сбросить это кресло на подозреваемого из окна четвертого этажа", — сказала она.

Она даже не произнесла этих слов , потому что она была ужасной женщиной, которая убила своего мужа, а затем попыталась забрать все их деньги и сбежать, оставив своих детей без гроша. Теперь у нее была выдержка.

"Угу", — сказал Дай, скептически приподняв одну бровь. "Тебе просто повезло, что она отделалась только сотрясением мозга и сломанной рукой".

"Это не удача, это врожденное понимание физики и пределов человеческого тела", — сказала Маю, фыркнув. Как будто она когда-нибудь была бы настолько неполноценна, что случайно убила бы кого-нибудь.

"Верно", — сказал Дай. "Ну, тогда продолжай. Кажется, я вижу Шикаку-саму и Шикамару-сан, которые ждут вас на ступеньках."

Маю развернулась, затем слегка хлопнула в ладоши, когда увидела, что двое мужчин действительно прислонились к стене, которая проходила по обе стороны от широких цементных ступеней, ведущих в здание.

"Пока, Дай-тайчо!" — крикнула она.

Она была последней из своей команды, кто ушел, кроме своего капитана, так как ей нужно было заполнить отчет об инциденте, поэтому она бросилась мимо пустых столов своей команды к дверям.

"Папа! Шика! Привет, что ты здесь делаешь? У меня был такой хороший день. Я бросил — эй, вы оба выглядите так, словно кто-то сказал маме, что вы снова тайно курили. Что случилось?"

"Маю, старейшины Нара попросили нас предстать перед ними. Прямо сейчас, — сказала Шикаку нежным тоном, и ее желудок сжался сам по себе.

"О", — сказала она.

Шикамару подошел к ней и обнял за плечи, затем наклонился и прижался губами к ее волосам. "Они, вероятно, просто хотят устроить тебе неприятности. Они никогда не отказывали в просьбе о браке, насколько папа помнит. Даже жена Ре была одобрена, — сказал он, и все трое вздрогнули. Маю твердо верила, что именно женитьба на ней превратила его в такого печального, ожесточенного человека.

"Хорошо", — сказала она, немного оживившись.

Она никогда не говорила этого вслух и даже не признавала полностью в своих мыслях, но она хотела быть Нарой. Клановые штучки раздражали, но, проработав под началом Фугаку несколько лет, она почувствовала, что сможет с этим справиться.

Быть частью клана Нара означало действительно быть частью семьи. Ей не пришлось бы беспокоиться о том, что ее выгонят из лагеря, или посмотрят косо, или...все это.

"Может, мне пойти домой и переодеться?" — выпалила она, а затем пожалела об этом, когда оба мужчины посмотрели на нее острыми взглядами.

Маю только что выдала, насколько это было важно для нее, что означало, что они будут в режиме полной защиты. Она предпочла бы, чтобы они ушли, все еще помолвленные, не разрушая свои отношения со старейшинами клана в пух и прах. Она действительно становилась чрезмерно политизированной. Фугаку был бы так горд.

Они поднялись на крыши, бежали бесшумно, пока не упали на землю перед воротами комплекса. Охранники посмотрели на нее сочувственно. Отлично, весь клан знал, что старейшины хотели, чтобы любовь ее и Шикамару исчезла в глубокой, темной дыре. Возможно, с ней, лежащей прямо рядом с ним.

Они направились к центру комплекса, пока не вошли в длинное низкое здание, где проводились клановые мероприятия. Она схватила Шикамару за руку и отказалась думать о том, что произойдет, если они откажут ей во вступлении в клан.

Старейшины сидели в маленькой комнате справа от широкого открытого пространства, где проводились крупные мероприятия. Именно в комнате событий Маю раскрыла два секрета Старейшин. На глазах у всех. Ей хотелось вернуться в прошлое и зажать ладонью рот своей восьмилетней "я".

Ре, Ландо и Мико сидели по одну сторону толстого дубового стола для совещаний. Лицо Мико было мрачным, а Ландо и Ре оба выглядели слишком счастливыми.

"Достопочтенные старейшины", — сказал Шикаку и чуть склонил голову.

Шикамару и Маю повторили за ним, хотя их поклоны были ниже. Они сели напротив трех Нара, Маю между Шикаку и Шикамару и лицом к Мико. Женщина не смотрела ей в глаза.

"Шикаку-сама, Шикамару-сан, Маю-сан", — сказал Ландо. "Я не буду ходить вокруг да около. Мы получили ваш запрос на добавление нового члена в клан Нара через брак с Нарой Шикамару. На данный момент мы решили отклонить просьбу Номаки Маю вступить в клан".

Шикамару застыл там, где сидел рядом с ней, и Шикаку сделал паузу, верный признак того, что он был застигнут врасплох. Затем он наклонился вперед, сузив глаза. Сердце Маю упало куда-то в область кишечника, а ее кулаки были сжаты на коленях. Было глупо чувствовать себя отвергнутой группой людей, которых она не любила и не особенно уважала, но это было невозможно игнорировать.

"Вы все трое?" — Спросил Шикаку. Ландо кивнул, и Мико встретилась взглядом с Шикаку.

"Мико-сама. Могу ли я спросить о причинах этого? Потому что с того места, где я сижу, это кажется личным предубеждением, рожденным из-за незначительности, когда Маю было восемь", сказал он чрезмерно спокойным голосом.

Мико вздохнула. "Шикаку-сама. Долг этого совета — защищать клан Нара и всех его отдельных членов. Номака Маю на протяжении многих лет причиняла материальный ущерб ..."

"Я не делал этого целую вечность! Я выросла из этой стадии", — запротестовала Маю, затем откинулась назад, когда Шикаку положил руку ей на плечо.

Мико послала ей сочувственный взгляд, но продолжила. "Она находится в центре внимания некоторых очень опасных людей из -за характера ее работы ..."

"Она куноичи, мы все рискуем нажить врагов", — сказал Шикамару сквозь стиснутые зубы, и настала его очередь Шикаку шикнуть на него.

"Мы понимаем это", — сказала Мико. "Эти причины — лишь часть того, почему мы приняли наше решение. Мы также чувствуем, что она не ... идеальная жена для будущего главы клана.

"Вдобавок ко всему, мы не уверены, что Шикамару-кун может принять это решение сам. У него никогда не было возможности изучить отношения с другими людьми из-за их жизненной ситуации с тех пор, как Номака-сан стала твоей подопечной."

Шикамару наклонился вперед, и Маю почувствовала очень неуместный прилив похоти в своем центре, когда увидела, что его лицо стало холодным и омраченным. "Ты сомневаешься в моей способности принимать собственные решения? Это кажется проблемой, если я собираюсь однажды стать главой твоего клана."

"Ты еще молод", — сказал Ре, и он выглядел таким высокомерным, что Маю захотелось перепрыгнуть через стол и поколотить его, несмотря на морщины и седину или нет. Вместо этого она представила, что находится на заседании совета с Фугаку и что ее задача — сесть, заткнуться и позволить ему делать свою работу.

Шикаку сделал глубокий, успокаивающий вдох. "Это неожиданно. Вы создаете опасный прецедент. В нашем клане полно умных мужчин и женщин, которые не будут впечатлены, если ты начнешь диктовать им свою жизнь ".

"Мы не совсем неразумны", — сказал Ландо, и Маю не смогла удержаться от легкой усмешки.

Она проигнорировала их взгляды, предпочитая с интересом наблюдать, как они передают папку через стол Шикаку. "Мы просто хотим дать Шикамару шанс убедиться, что это то, чего он хочет, и решить, действительно ли это лучше для клана. Там вы найдете предложение. Существует список девушек из различных престижных кланов, чьи родители согласились позволить Шикамару ухаживать за ними. Он выберет троих из них и с каждым пройдет первый этап традиционного ухаживания. Если по истечении трех месяцев он все еще захочет жениться на Номаке-сан, мы одобрим ее вступление в клан".

На несколько мгновений на их стороне стола воцарилась полная тишина. Маю почувствовала, что ее тело только что отключилось от реальности. Она онемела, но в то же время почувствовала, как по всему ее телу разливается румянец. Шикамару собирался ухаживать за другими женщинами? Что, если он действительно нашел ту, которая ему понравилась больше?

"Итак, позвольте мне прояснить ситуацию. Ты хочешь, чтобы я встречался с другими женщинами. Даже несмотря на то, что я помолвлен, — сказал Шикамару ровным голосом и с непроницаемым лицом.

Маю взглянула на список, на который уставился Шикаку, и ей пришлось сморгнуть слезы. Там была Темари . Она была практически принцессой. Красивая, сильная принцесса, с которой у Шикамару уже были дружеские отношения, построенные на доверии и опасных для жизни ситуациях.

Ее глаза скользнули вниз по списку. "О боже мой, ты поместил туда моего лучшего друга ?" Хината, вероятно, вылила бы кувшин с горячим чаем на голову Шикамару, если бы он попробовал это, а затем натравила бы на него Неджи. И снова старейшины проигнорировали ее, хотя лицо Шикаку потемнело, и Маю поняла, что сейчас все станет страшно.

"Да, в этом вся суть. Конечно, мы не будем заставлять тебя выходить замуж ни за кого из них. Как я уже сказал, в конце концов, ты можешь выбрать Номаку-сан, и мы не будем стоять у тебя на пути. Есть даже контракт, в котором это указано ". Выражение лица Людо ясно говорило о том, что, по его мнению, шансы Шикамару остаться, как только он познает радость настоящих женщин, были.

Маю посмотрела на Шикамару, у которого теперь было задумчивое выражение лица. Затем он пожал плечами. "Хорошо", — сказал он. "Если так и должно быть".

Маю почувствовала, как кровь отхлынула от ее лица, и издала тихий звук в глубине горла.

Шикаку дернулся и уставился на Шикамару так, словно никогда не видел его раньше. Мико опустила взгляд на стол, вместо того, чтобы встретиться взглядом с Маю, и оба, Ландо и Ре, выглядели так, как будто кто-то только что сказал им, что теневое дзюцу было признано самой крутой техникой года.

Затем Шикамару повернулся и слегка улыбнулся ей. "Я думаю, у Номаки Шикамару это звучит красиво, не так ли?"

Маю уставилась на него, и он протянул руку и провел большим пальцем по ее щеке. Должно быть, в какой-то момент навернулась слеза. Затем он наклонился вперед и нежно прижался губами к ее губам, игнорируя понимающие вздохи старших. "Как будто я мог вынести хотя бы мгновение с другой женщиной, идиотка".

Маю просто продолжала в шоке моргать, глядя на него. Он действительно говорил, что собирается покинуть свой клан?

"Ну, тогда, я думаю, мы закончили", — сказал Шикаку грубым голосом, и она услышала, как он встал.

Шикамару тоже встал, даже не глядя через стол, когда потянул ее на ноги. Она последовала за ним, все еще пошатываясь, когда они направились к двери.

Шикамару наклонил голову и сделал последний прощальный выстрел. "Вы, вероятно, получите мое официальное заявление об освобождении из офиса хокаге через несколько дней. Я позабочусь о том, чтобы к тому времени меня вывезли из комплекса."

"А теперь подожди всего минутку!" — Сказала Ре, и звук стула, упавшего на пол, достиг ее ушей, когда Шикамару повел ее по коридору.

"Я, — раздался низкий голос Шикаку с порога, — официально потерял терпение по отношению к тебе, Ре. Я предлагаю вам сесть и заткнуться. Вы нанесли достаточный урон клану за день. Мико...Я бы ожидал этого от них, но я никогда не предполагал, что ты лишишься рассудка вместе с Ре и Ландо."

К тому времени, как они добрались до дома ее родителей, Маю не переставала плакать. Они отвергли ее, чего не сделали даже с сумасшедшей любительницей драм, которая была женой Ре. Что это говорило о ней?

"Ты ... ты не можешь просто покинуть клан", — сказала она, когда они были на переднем крыльце. "Ты — Нара! Это то, кто ты есть. Я все испортила, мне так жаль ".

Шикамару повернулся и обхватил ее лицо руками, когда дверь распахнулась, чтобы показать Есино, Энсуи и Какаши, стоящих на входе. Позади них донесся запах ужина — вероятно, пельменей, что означало, что это был праздничный ужин, но праздновать было нечего.

"Что это?" — спросил я. — Спросила Есино.

"Они отклонили ее заявление", — ответил Шикаку отрывистым тоном. Темная чакра вырвалась из Какаши, Энсуи и Есино ахнули.

"Шикамару решил покинуть клан", — продолжил Шикаку, и Маю поняла, что это был голос, который он использовал, когда был горд.

"Но он ... он не может", — сказала Маю. "Если он станет Номакой, то он будет просто ... просто безымянным, как я. Ему нужен политический капитал. Он не может отказаться от всего этого только потому, что я плохо обращаюсь с людьми ".

"Нет", — сказал Шикамару и поднял ее лицо так, чтобы она смотрела на его лицо сквозь слезы. Он улыбался, как будто она позабавила его, и выглядел любящим все на свете.

"Это правда, что клан — это часть того, кто я есть, но это только часть меня, и, честно говоря, мне не нужно имя, чтобы сохранить его. Мне тоже не нужно имя, чтобы добиться успеха. Точно так же, как ты этого не сделал. Делать то, что они предложили, причинять тебе боль, видясь с другими женщинами ...

"Что они предложили?" Есино зарычал, но Шикамару продолжал говорить.

"- это было бы все равно, что отрывать от себя целые части. Маю, я никогда не покину тебя, ни ради клана, ни ради деревни, ни ради чего бы то ни было. Я был бы несчастен, ясно?"

Маю шмыгнула носом, но кивнула, затем позволила ему притянуть ее в объятия.

"Это чушь собачья", — сказал Энсуи. "Они никогда не делали этого раньше. Какая возможная причина у них могла быть? И "она выставила меня дураком девять лет назад" не считается.

Шикаку вздохнул. "Они сказали, что это было для безопасности клана. Я думаю, это больше связано с ее близкими отношениями с Учихой ".

"Что?" Грудь Шикамару с грохотом прижалась к ее щеке, когда он говорил. "Какое это имеет значение?"

"После смерти Минато и до того, как мы обнаружили предательство Данзо, старейшины Нара были большими сторонниками разделения клана Учиха. Они думали, что они опасны.

"После того, как Цунаде забрала шляпу, они молчали об этом, но я всегда подозревал, что одна из причин, по которой я никогда не понимал, что происходит, заключалась в том, что один из них помогал Данзо. Может быть, не с похищениями, а с распространением пропаганды. Они пережили две войны и имеют некоторые твердые мнения о том, как расположить нашу деревню, чтобы отбить охоту у людей нападать на нас ".

"Черт", — сказал Энсуи. "Так они, что, беспокоятся, что Маю поставит Учиху выше Нары, если она станет женой главы клана?"

"Я не знаю", — сказал Шикаку. "Может быть".

После этого Маю немного успокоилась. Если причина, по которой они отвергли ее, заключалась в том, что она была на быстром пути к руководящей должности в MPF и ее ученичеству в Fugaku, тогда, что ж, это другое дело. Она не могла и не стала бы сожалеть о том пути, по которому прошла ее жизнь.

Однако это снова поразило ее, когда они перешли на кухню и она увидела ленту, которая не снялась со стены с того места, где кто-то недавно что-то сдернул. Если бы ей пришлось угадывать, она бы сказала, что это был баннер с надписью Добро пожаловать в Клан! или что-то подобное, написанное на нем.

Напоминание о том, как были взволнованы Шикаку и Есино тем, что она наконец-то назвала их фамилию, заставило ее снова разразиться рыданиями. Энсуи заключил ее в объятия, пока Какаши изображал большую надвигающуюся птицу.

"Теперь ... теперь мы никогда не будем соседями", — причитала она.

"Что", — спросил Какаши ровным тоном, но Энсуи просто погладил ее по волосам.

"О, милая, может быть, мы можем просто съехать с территории и найти два дома рядом друг с другом", — успокаивал он.

"Э-э", — сказал Какаши.

"Р-правда?" — сказала она. "Но ... как мы с Шикой сможем себе это позволить? Покупка дома за пределами земель клана обходится так дорого, и теперь он потеряет свой трастовый фонд. Это все моя вина! Мы никогда не станем настоящей семьей, и это все моя вина ".

"Номака Маю, прекрати это сию же минуту", — сказала Есино и оттолкнула Энсуи от себя.

Маю уставилась на свою мать широко раскрытыми глазами и застыла, потому что на ней было ее страшное лицо. "Мы всегда были и всегда будем семьей, и я никогда больше не хочу слышать, как ты говоришь иначе".

Голова Маю уже по привычке послушно кивала в ответ на этот тон, и она была вознаграждена объятием Есино. Ура, обнимашки. Есино удалось вытащить Маю из тумана страданий и жалости к себе достаточно надолго, чтобы она смогла подумать.

Есино был прав. Они были семьей, и ничто не могло этого изменить. Маю не должна была позволять старейшинам добраться до нее — в конце концов, они были не всем кланом. Акинобу, Тории, Энсуи и множеству других Нара она очень нравилась. Ну, может быть, не много, но большинство из них были довольно равнодушны к ней в целом.

"Верно", — сказала Маю и перевела дыхание. "Хорошо, извини. Это было просто ..."

"Мы знаем", — сказал Есино. "Не волнуйся, мы с твоим отцом позаботимся об этом. В любом случае, они, вероятно, обделались прямо сейчас, так как только что изгнали наследника из клана."

"Возможно", — согласился Шикаку. "Ты бы видел их лица. Давай, давай поедим. Мы разберемся с их дерьмом позже ".

Они только сели, когда Какаши заговорил. "Земля Хатаке".

"А?" — Спросила Маю без объяснения причин, только что проглотив большой кусок еды.

"Ты можешь жить там. Он пуст. Хотя он и близко не такой большой, как комплекс в Наре. Это скорее большой дом на участке земли, но. Ты можешь забрать его. Это твое, — он поерзал под широко раскрытыми глазами Маю.

"Но, сэнсэй..."

"Я не знаю...Я не хочу там жить, но было бы неплохо, если бы это сделал кто-нибудь другой. Так что ты можешь жить там, если захочешь. Он обветшал и нуждается в некоторой доработке, и ...

Маю прервала его, когда бросилась через стол и заключила его в объятия. Он ворчал, пытаясь удержать их от падения, но они оба знали, что он мог бы увернуться, поэтому она не чувствовала себя плохо, когда заставила его терпеть объятия целых пятнадцать секунд.

000

Шикамару был завернут в ее маленькую кроватку в ее квартире, крепко спал, когда неистовый стук нарушил тишину ночи.

Маю уже проснулась, уставившись в стену и пытаясь не утонуть в чувстве вины. Шикамару покидал свой клан. Это было... Большое дело. Когда вы росли в клане, вас учили, что вы были своим кланом, что вы должны жить ради этого.

Конечно, нара были известны своими навыками критического мышления, поэтому они были менее восприимчивы к пропаганде, но все же. Это должно было причинить боль, независимо от того, какое храброе выражение лица он напускал. В любом случае, почему она была такой маленькой засранкой, когда была моложе? Где была Фугаку, когда ей было восемь и ей нужно было научиться держать рот на замке?

Шикамару резко проснулся от звука стука. Маю повернулась в его объятиях и на мгновение встретилась с ним взглядом. Затем звук раздался снова, на этот раз громче, и Маю услышала, как открылась дверь спальни Саске.

Они оба кивнули и выскользнули из постели. Маю потянулась к ящику своей тумбочки и схватила два куная, передав один ему, прежде чем присоединиться к Саске в коридоре.

"Я думаю, это Хината", — сказал он, и Маю немного позавидовала его способности так хорошо чувствовать сигнатуры чакры. Она усилила приток чакры к своему носу, и да, это была Хината.

Она подошла к двери и открыла ее. Хината стояла там в халате поверх фланелевой пижамы, с широко раскрытыми глазами и растрепанными волосами. Маю была обеспокоена, так как единственный раз, когда она не видела Хинату идеально собранной, это когда они оставались друг у друга на ночь. Она, конечно, не выходила из дома в пижаме.

"Хината, что случилось?" — спросила она, вытаскивая девочку в коридор, а затем направляя ее в гостиную.

Ее лицо было белым, и она заламывала руки. Маю обменялась взглядом с Саске, который направился в смежную кухню и начал готовить чай.

Хината подняла на нее глаза. "Я — Шисуи-семпай только что отправил мне сообщение. Он сказал, что ... что Акацуки собираются напасть на Коноху."

000

"Скажи мне еще раз, что именно сказал тебе Ройяру", — сказал Итачи, сидя на стуле, который Маю принесла для него из кухни. Ройяру был одним из призывателей Шисуи, с которым Хината встречался несколько раз, тренируясь у него.

Хината все еще сидела на диване, чай перед ней давно остыл. Маю сидела по одну сторону от нее, а Шикамару — по другую.

Шикаку и Энсуи прислонились к стене позади Итачи, а Какаши примостился на кухонном столе. Саске помогал Есино приготовить еще чая для всех.

"Ройяру подошел к моему окну. Я встречался с ним раньше, так что я узнал его. Он попросил меня выслушать его, прежде чем я позову на помощь. " Хината сделала паузу, вероятно, чтобы посмотреть, не спросит ли кто-нибудь, почему она решила довериться призыву предателя. Никто этого не сделал.

"Он сказал мне: "Шисуи послал меня предупредить тебя. Все Акацуки собираются напасть на Коноху через два дня. Вы должны эвакуировать деревню и спрятать джинчуурики". И это было все. А потом он улетел." Нижняя губа Хинаты задрожала, прежде чем она сделала глубокий вдох и выпрямила спину.

"Это день твоей свадьбы", — сказал Шикамару. "Это может быть ловушка или отвлекающий маневр".

Лицо Итачи вытянулось. "Шикаку-сама. Энсуи-сан. А ты как думаешь?"

"Если они охотятся за джинчурики, для них имело бы смысл атаковать, пока нас так много собралось в одном месте", — сказал Шикаку.

"У них должна быть серьезная огневая мощь, если они думают, что смогут уничтожить пятерых джинчуурики, один из которых — Каге, и вдобавок еще двух Каге", — добавил Энсуи.

"Это может быть шагом отчаяния", — сказал Какаши, затем ай улыбнулся Есино, когда она протянула ему немного чая.

"Мы не раз нарушали планы этого "Мадары", — сказал Энсуи.

"Но ... но зачем Шисуи предупреждать нас?" — Спросила Хината низким и страдальческим голосом. "Он ушел. Он предал нас".

"Он сказал...что он сделал это для деревни и для людей, которых он любит ", — сказала Маю. "Возможно, прямое нападение на Коноху не должно было быть частью сделки".

Шикамару промычал в знак согласия, размышляя по другую сторону от Хинаты. Маю похлопала ее по колену. "У нас есть доказательства того, что он на самом деле не хочет нас убивать. Просто, эм, как-то избавить нас от чувства боли когда-либо? Я не знаю".

Итачи вздохнул. "Я думаю, единственное, что мы можем сделать, это надеяться, что предупреждение искреннее. Шикаку-сан, Энсуи-сан, Какаши-сан. Я расчищаю свое расписание на сегодня. Маю, сходи за моим отцом. Нам четверым нужно выяснить, как с этим справиться ".

Он исчез в вихре листьев, и Маю надулась. У нее не было даже дня, чтобы беспокоиться о своих личных вещах. Она проглотила свой страх и помолилась, чтобы они все вышли из этого целыми и невредимыми.

000

План, как оказалось, был "захлопнуть ловушку". Итачи решил, что пришло время позаботиться об Акацуки раз и навсегда, и это может быть единственный раз, когда они вытащат их всех на чистую воду. Маю надеялась, что не все они в очередной раз поверили не тому человеку.

Она так не думала, но психология не была ее сильной стороной, так что кто знает, была ли ее надежда на то, что Шисуи пожалел о своих решениях, просто надеждой.

Итачи тихо сказал важным политическим деятелям, что им, вероятно, следует остаться дома. Всем джинчуурики был дан шанс уйти и спрятаться. Никто из них не взял аут.

Союзные силы шиноби в любом случае были почти все приглашены на свадьбу, которая, скорее всего, не состоится, хотя все занимались своими делами так, как будто так и было. Неудивительно, что Хана была безразлична ко всему этому "моя свадьба разрушена чудовищно сильным шиноби".

Она с нетерпением ждала финальной схватки, и у Маю было чувство, что кому-то придется удержать ее, если она увидит Шисуи. Он причинил боль Итачи, а Хана была примером того, как его жизненные решения не впечатляли.

Первой задачей MPF в день свадьбы было проинформировать жителей Конохи о том, что они направляются в горы, и защитить входы от вреда.

Шикамару и Энсуи отвечали за создание охраны для джинчуурики. Если кто-то падал, их целью было не дать ему быть захваченным. Шикаку и Асума работали над координацией остальных сил в отряды обороны и охранения.

Никто не думал, что лидер Акацуки не будет знать, что они знали о его приближении, но джинчуурики все еще собирались бродить, выставляя напоказ свои биджуу, так что, скорее всего, они все равно нападут. Если нет, то ура, время свадьбы.

Маю провела два полных дня до крайнего срока в своей лаборатории, собирая нескольких ничего не подозревающих химиков из Научного корпуса и собирая сотни дымовых шашек и коктейлей "Маю", чтобы раздать MPF, своим друзьям и семье.

Она присутствовала на допросе вместе с остальными офицерами, которые были серьезны и решительны. Она чувствовала себя большей частью MPF, чем когда-либо прежде. Все они были едины в своей решимости обеспечить безопасность своей деревни. Ее глаза расширились, когда она увидела Микото, стоящую рядом со своим мужем в форме джоунина.

"Это и моя деревня тоже, Маю", — сказала она, увидев ее недоверчивый взгляд. "Я тренированная куноичи. Я собираюсь защищать свой дом". Она услышала скрежет зубов Фугаку с легкостью, которая говорила о долгой практике.

Маю была включена в группу офицеров, отвечающих за эвакуацию больницы, вместе с Тории и Хинатой. Маю, потому что Есино попросила ее, и Тории с Хинатой, потому что они тоже были медиками. Юхуэй был зачислен в их команду вместе с пятнадцатью другими офицерами.

"Эй! Мой приятель по помолвке, — сказала Маю, и Юхуи наклонила голову и улыбнулась.

"Нам придется присматривать друг за другом".

"Ну, да. Не волнуйся, я и куклы прикроем твою спину. У тебя есть дымовые шашки и коктейли, которые я тебе дал?"

"Я знаю", — сказал Юхуи, и они занялись тем, что сняли с предохранителей свое оружие. Юхуи пристегнула свой меч к спине, а Маю надела Букими на свой и позволила Варе Варе скакать рядом с ней.

"Твои куклы будут пугать пациентов", — проворчал Тории, и Маю бросила на него оскорбленный взгляд и положила руки по обе стороны головы Вары Вары, как будто защищая уши. Хината хихикнула, и несколько офицеров вокруг них захихикали.

Тории закатил глаза и жестом приказал им построиться. Они взлетели по крышам в свете раннего рассвета. Когда они прибыли, в больнице царил организованный хаос. Есино провела ночь, работая с другими медиками над созданием своего рода медицинской базы в горах, и теперь они пытались подготовить наиболее пострадавших к отправке в первую волну эвакуации.

Маю помахала команде Какаши, когда увидела их — они были добавлены в качестве дополнительной защиты для их наиболее уязвимых граждан. Одним из самых больших опасений Итачи было то, что Акацуки попытаются захватить заложников в попытке заставить джинчуурики сдаться. Больные, раненые и пожилые люди не могли двигаться очень быстро и представляли собой хорошую мишень.

Первые три часа они двигались мучительно медленно, перевозя людей в пещеры. Маю и Юхуи находились во внешней охране, так как они не были медиками и были более полезны в качестве охранников.

Они как раз перевозили тех пациентов, которые могли ходить или ковылять на своих двоих, когда до их ушей донесся звук чего-то бьющегося о наружные стены. Маю и Юхуи посмотрели друг на друга, когда начались крики.

"Маю, Юхуи, Саске, Наруто — на крыши. Я хочу знать, что будет дальше", — сказал Какаши в их коммуникатор.

Маю последовала за Юхуи, чтобы встать на крыше с одной стороны их процессии, Саске и Наруто перешли на другую сторону.

"О", — выдохнула Маю.

Во многих местах по всей деревне отсутствовали большие куски стен, и огромные существа вступали в битву против шиноби. Большая многоножка была поглощена лавой и паром — Хан и Роши, затем — а в другом районе группа учиха поджигала медведя.

"У нас есть несколько вызовов высокого уровня!" Маю позвала вниз. "Пока что внутренний периметр удерживается, но стены прорваны".

Какаши кивнул ей. "Ладно. Я хочу, чтобы все, кто не является медиком, окружили нас линией обороны. Наруто, Саске, Юхуи и Маю — оставайтесь на крышах. Ты, ты, ты и ты, присоединяйся к ним. Остальные из вас рассредоточьтесь по улицам. У нас есть еще десять минут, прежде чем мы доберемся до пещер.

Маю сняла Букими со спины, чтобы обе куклы были готовы. Движение в воздухе привлекло ее внимание, и она посмотрела вверх.

"Э-э, сенсей? Там... несколько летающих шиноби движутся над деревней. Их было шестеро. Итачи-сама и Гаара выдвигаются на перехват."

"Понял. Дай мне знать, если они подойдут слишком близко."

Итачи стоял на спине большого призыва ворона с двумя своими охранниками, а Гаара был на песке вместе с Темари, Канкуро и...Шикамару. В воздухе также плавали пузырьки, и в одном из них она заметила Утакату.

Маю проглотила свой страх и вернулась к своей работе. Гражданские и раненые шиноби ускорились настолько, насколько могли, и она мельком увидела Хинату, помогающую мужчине в гипсе, в то время как Сакура поощряла плачущую женщину продолжать идти.

Небо озарилось огнем, и Маю, стиснув зубы, заставила себя смотреть вперед. Букими и Вара Вара были успокаивающими присутствиями по обе стороны от нее, и она знала, что Юхуи наблюдает за ее слепым пятном с того места, где она бежала позади и справа от нее. Впереди она увидела еще двух полицейских в форме и медленно выдохнула. Она была не одна, и Шикамару тоже. Она должна была доверять своей команде.

Огромная жаба и слизняк появились на восточной стороне деревни, две крошечные фигурки на них, и отбивались от нескольких более крупных призывателей. Маю вздрогнула при виде двухголовой собаки, которая яростно пыталась прорваться сквозь жабу.

В другой части деревни она заметила нечто, похожее на щупальца. Маю пришлось заставить себя продолжать двигаться сквозь волны сильной чакры, идущие на нее со всех сторон. Это было унизительно, и она чувствовала себя очень маленькой перед лицом всего этого.

Здание, по которому она бежала, затряслось под ногами, и она на мгновение пошатнулась, когда справа от нее раздались крики. Она оглянулась и вздрогнула, увидев большой белый хвост, протянувшийся над крышей здания.

"Сэнсэй! У нас вызов, мы собираемся перехватить", — сказала Маю в свое устройство связи.

"Понятно. Тебе нужно подкрепление?"

"Нет", — сказала Маю.

Она сомневалась, что они с Юхуи не смогут позаботиться об этом, а ему нужны были все, кого он мог оставить с гражданскими. Она повернулась к хвосту, вздрогнув, когда мимо него пролетел шлейф от огромного огненного шара.

"Юхуи, мы зайдем сверху", — сказала она.

"С нетерпением жду этого", — мрачно сказала она и вытащила свой меч как раз в тот момент, когда они достигли выступа.

Маю обратила внимание на змееподобную белую ящерицу, которая пригибалась к земле. У него была длинная морда, которую он использовал, чтобы сбить двух Учиха с кирпичной стены соседнего здания. Один из них попытался уйти от преследования с помощью когтистой и перепончатой лапы. Другой не встал на ноги.

Маю потребовалась доля секунды, чтобы решить, куда атаковать, затем бросилась с уступа. Она потянула Вару Вару за собой, щелкая куклой перед собой и посылая ее к большому правому глазу на голове ящерицы. Она отправила Букими на другую сторону и проигнорировала отрезающее проклятие Юхуи, прежде чем последовать за Маю.

Ящер не видел их, пока Вара-Вара не оказалась в футе от его глаза. Маю запустила свой кислотный баллончик, и призывающий издал громкий визг, когда увидел это. Букими приземлился на корточки рядом с другим глазом. Щелчком пальцев Маю он поднял две передние лапы и глубоко вонзил их в нее.

Юхуи и Маю оба приземлились на заднюю часть его шеи, едва способные удержаться на бьющемся ящере даже с разумным использованием чакры на ногах. Юхуи поморщилась, когда его крики достигли ее ушей, но подняла свой меч двумя руками и вонзила его в пространство между двумя чешуйками и в позвоночник зверя.

Маю взмахнула руками, как птица, чтобы сохранить равновесие, когда существо издало последний визг, а затем с грохотом упало на землю. Они оба спрыгнули с его головы и приземлились на землю, куклы Маю рядом с ними.

"Он жив?" — Спросил я. она позвала офицера, который теперь присел на корточки рядом с Учихой, которого отбросило к стене. Он кивнул, и Юхуи вздохнул с облегчением.

"Хорошо, хватайте его, мы прикроем ваше отступление", — сказала Юхуи и повернулась лицом к трем собакам ростом ей в плечи, которые бежали по улице к ним. Маю прикусила большой палец и хлопнула ладонью по земле, и рядом с ней появилась Анзу.

"Ха", — сказал Анзу, когда увидел мертвую ящерицу и приближающихся животных, и Маю ухмыльнулась ему.

Юхуи взглянула на нее и небрежно покрутила меч в одной руке. Маю глубоко вздохнула, и они, как один, двинулись вперед, чтобы прервать вызов.

Маю позволила Юхуи и Анзу занять главное место и отправила Букими и Вару Вару пробежаться по стенам зданий, выстроившихся вдоль улицы, где они бежали боком по кирпичным и деревянным фасадам, не отставая от нее.

Юхуи сцепилась с собакой посередине, и Анзу врезалась в ту, что была рядом с ней. Они откатились в сторону с серией рычаний и подвываний. Маю не волновалась — она обучила Анзу справляться с гораздо более крупными врагами. С ним все было бы в порядке.

Последний направлялся прямо к Маю. Она не дрогнула, бросившись в лобовую атаку. Это могли быть призывы, но они не обладали тем же интеллектом, с которым привыкла взаимодействовать Маю. Они были больше похожи на обычных животных.

Мышцы на задних лапах собаки напряглись, и Маю оттолкнулась от земли точно так же, как это сделало животное, повернув свое тело в сторону так, что они проплыли мимо друг друга. Собака смотрела на нее через плечо, оскалив зубы, все еще находясь в воздухе, когда она повернулась так, что ее спина оказалась на земле.

Ее руки были вытянуты в форме буквы "Т", и она вытянула их вперед. Вара Вара и Букими обрушились на животное с обеих сторон, вонзая в него свои различные клинки. Она взвизгнула и, ударившись о землю, приземлилась на бок, проскользив по грязи, прежде чем замереть, ее куклы отпрыгнули в сторону как раз перед тем, как она приземлилась.

Маю обернулась и увидела, что и Юхуи, и Анзу прикончили свою собственную добычу. Маю тяжело дышала, что раздражало — она все еще была не в форме.

"Анзу, я хочу, чтобы ты пошел вперед к пещерам и сказал им, что мы уже в пути. Тогда отпусти себя и будь готов к повторному вызову по мере необходимости", — сказала Юхуи, вытирая свой клинок о шерсть собаки, а затем убирая его в ножны.

"Я буду готов", — сказал он, выглядя более чем немного устрашающе из-за крови, забрызгавшей его морду и грудь. Он повернулся и бросился прочь по улицам.

Они завернули за угол как раз вовремя, чтобы увидеть, как Сакура ударила большую панду кулаком в лицо и вырубила ее, прежде чем она успела взбеситься против мирных жителей.

Там была большая птица, лежащая на боку, Саске и Наруто стояли подозрительно близко к ней. Хината помогала Тории продвигать перепуганных людей вперед, а Какаши продолжал бросать обеспокоенные взгляды в небо, где Роши и Хан присоединились к битве на спине больших чернильных птиц, которые, как думала Маю, принадлежали Саю.

Маю оглянулась как раз вовремя, чтобы увидеть множество дымовых шашек, взрывающихся вокруг летающих врагов. Она ахнула, когда Гаара, его братья и сестры, Шикамару и Итачи исчезли в дыму.

Несколько мгновений спустя пять тел в знакомых плащах с красными облаками упали с неба. Маю переключала свое внимание между облаком дыма и их окружением. Они как раз добрались до входа в пещеры, когда она увидела, как Итачи и Шикамару выходят из облака, сопровождаемые командой Гаары.

Маю вздохнула с облегчением, затем пискнула, когда Шикаку появился перед ней. "Слава богу", — хрипло сказал он и притянул ее в объятия. "Есино волновалась, когда ты не пришел вовремя. Какаши, есть жертвы?"

"Один раненый шиноби, кроме этого, нет".

"Хорошо, давайте..." — начал говорить Шикаку, но был прерван голосом.

"Ах, что у нас здесь есть?" Маю развернулась и уставилась на четырех мужчин, которые буквально только что появились рядом с гражданскими. Шисуи стоял рядом с человеком в оранжевой маске с единственным отверстием для глаз, вырезанным в середине спирали. Они оба были одеты в плащи Акацуки.

Позади них, одетые в черное, стояли люди, похожие на Абураме и Яманака. Скорее всего, таинственный Фу и его напарник. Они ничего не слышали от них с момента ее похищения.

"Шисуи", — выдохнула Хината, когда она и медики переместились, чтобы встать между угрозой и гражданскими, которые съежились от страха.

"Черт", — огрызнулся Какаши.

"Шисуи!" Наруто закричал. "Ты не хочешь этого делать. Ты любишь деревню, не так ли? Оглянитесь вокруг! Вы видите, что они делают. Так много людей уже погибло".

Взгляд Шисуи на мгновение переместился на деревню, отмечая дым, поднимающийся из разных мест, здания, лежащие в руинах под телами побежденных призывателей.

"Ах, ах, ах, маленький джинчуурики. Лучше помолчи, или..." Маю вздрогнула, когда человек в оранжевой маске закружился, исчезая, а затем появляясь снова рядом с пожилым мужчиной. К его горлу был приставлен кунай. Глаза Наруто сузились, но он сжал губы.

"Так-то лучше. А теперь, если бы мы только могли добраться ... О, да, вот и он, — почти весело сказал мужчина из-под своей маски.

Итачи выпрыгнул из своего призыва, Энсуи и Шикамару были рядом с ним. Лицо Шисуи побледнело еще больше, и Маю поняла, что он выглядит почти больным. Последние месяцы не были к нему добры. Он похудел, и его глаза были мрачными и пустыми.

"Шисуи", — поприветствовал Итачи. Затем: "Мадара, я полагаю?" добавил он ироничным тоном.

"Хм, вообще-то, ты можешь называть меня Тоби", — сказал он, все еще веселый. "Теперь, когда ты здесь, позволь мне сказать тебе, что мне нужно".

Маю взглянула на Шикаку, который медленно поднимал руки в знакомых жестах, откуда он был в основном скрыт за Какаши. Если бы он мог поймать Тоби в его тени, возможно, Итачи смог бы увести у него гражданского. Маю пришлось отдать должное заложнице. Он стоял с поднятым подбородком, испуганный, но даже не хныкал.

"Ты отдаешь мне джинчуурики — всех их — и я оставляю твою деревню в покое".

"Ты знаешь, что я не могу этого сделать", — сказал Итачи.

Маю согнула пальцы и отправила несколько нитей в свой бронежилет, предварительно поставив Вару Вару в положение "отдых".

"О? Я полагаю, ты думаешь, что твоя Нара остановит меня, хм?" Он исчез со смешком и оставил старика стоять там как раз в тот момент, когда тени Шикаку достигли его.

Глаза Маю расширились, и она повернулась к Шикаку. "Папа!" — позвала она, посылая к нему жуков на концах своих нитей.

Он и Какаши развернулись одновременно, но Тоби уже был там. Маю закричала, когда он вонзил кунай в грудь Шикаку. Прямо над его сердцем.

"Нет!" — крикнули они с Шикамару одновременно.

Тоби со смехом отпрыгнул с пути атаки Какаши, и Шикаку рухнул на землю. Шикамару опустился рядом со своим отцом и уставился ему в лицо. С того места, где она стояла, Маю могла видеть только его спину, но по неподвижности его тела она поняла, что он мертв.

Она повернулась к Тоби, который кружился в реальности и выходил из нее, уклоняясь от атак окружающих его шиноби. Она чувствовала себя оторванной от самой себя. Человек, который спас ее, дал ей дом, вырастил ее...был мертв.

Даже когда она боролась, чтобы заставить свое тело отреагировать на шок, она наблюдала за движениями Тоби. Какаши зарычал, когда его рука прошла прямо через Тоби, а затем заблокировал сильный удар мужчины после того, как он увернулся. Энсуи и Шикамару присоединились, оба они пытались поймать его в своих техниках, но он продолжал проходить через них.

Когда он телепортировался, последним, что исчезало, всегда был его единственный глаз, который, как она видела, был красным. Итачи вступил в бой с Шисуи, а медики сражались против Абураме и Яманаки. Маю вздрогнула, когда Сакура провела рукой по груди Абураме, игнорируя насекомых, которые окружили ее руку, прежде чем отпасть, когда их владелец умер.

Яманака упала на нежный кулак Хинаты, и Маю поняла, что они почти даже не пытались. Похоже, у Тоби были проблемы с поддержанием боевого духа. Тоби, который ... играл с ними. Маю сделала глубокий вдох, и мир вокруг нее снова обрел четкость. Она снова сбросила нитки со своих кукол и вместо этого рассовала их по карманам бронежилета, вытащив множество жуков и жучков.

Там Тоби только что схватил маленькую девочку, а затем высадил ее на другой стороне поляны. В воздухе раздался сильный ударный бум и гнетущее ощущение чакры.

"Би-сан", — прошептал Наруто.

Маю подняла глаза и моргнула при виде очень странного зрелища — восьми щупалец, летающих в воздухе. Как ему вообще удавалось оставаться в воздухе? Джинчуурики были ужасающими.

Тоби был рядом с Какаши, который не увернулся от его удара и в итоге перевернулся в воздухе, приземлившись в десяти футах от него на ноги. Маю сузила глаза — Энсуи и Шикамару пытались прикрыть его с флангов нитями теней.

Она подняла руку и послала десять жуков, взлетевших к Тоби, как раз в тот момент, когда он повернулся сам. Его тело превращалось в ничто, и в последний возможный момент ее жуки попали ему в лицо, и она наполнила их чакрой.

Когда он исчез, исчезли и ее жуки. Значит, он перемещается в какое-то альтернативное ... пространство, подумала она про себя, как только он появился рядом с первым стариком, которого он взял в заложники. Он выглядел немного опаленным, но серьезно не пострадал. У его плаща теперь не хватало рукава, а прядь волос стала короче. Его маска была треснута в трех местах. Маю наблюдала, все еще чувствуя оцепенение, как он развалился на части и упал на землю.

Лицо под ним было покрыто ужасными шрамами с одной стороны, но определенно принадлежало Учихе. У него был только один глаз, расположенный на покрытой шрамами стороне, что казалось странным, и он был красным и вращающимся. Маю не узнала его, но она была почти уверена, что это не Учиха Мадара, если только рисунки, которые она видела в книгах по истории, не были полностью неверными.

"Обито?" — Прошептал Какаши.

Тоби сжал губы и обратил свой единственный глаз на Маю. "Бакаши. Думаю, мне не следует удивляться, что ваш ученик доставил столько хлопот."

У Маю отвисла челюсть. Учиха Обито? Как в бывшем товарище Какаши по команде? Это было...что, черт возьми, было не так с этими сумасшедшими людьми?

"Я полагаю, ты не будешь возражать, если я убью ее, а? В конце концов, ты привык к тому, что не можешь защитить людей, которых любишь.

Маю стояла особняком от всех остальных, благодаря своему маленькому мини-срыву. Она потянулась за своими кинжалами и подняла их как раз вовремя, чтобы остановить атаку Обито. Она держала их скрещенными перед собой, его кунай натягивался на их лезвия. Маю старалась не смотреть ему в глаза, игнорируя разных людей, выкрикивающих ее имя, когда он высвободился, и она блокировала его следующую атаку, не позволившую ей зарыться в живот.

Ко всеобщему удивлению, кроме Маю (она знала, какой крутой она была, когда ей нужно было быть), он был сбит с ног Хинатой, которая теперь стояла между Маю и Обито, ее руки были подняты перед ней, колени согнуты, Бьякуган активирован.

Мгновение он изучал ее своим единственным жутким глазом. Сакура была следующей, налетев на него сбоку и ударив кулаком в землю, когда тот прошел прямо сквозь него. Он развернулся вокруг нее, затем блокировал несколько быстрых ударов ногами и кулаками от отчаянно выглядящего Какаши.

Шикамару, Саске и Энсуи двинулись вперед, чтобы помочь, но были остановлены не кем иным, как Хошигаки Кисаме. Мы все умрем, подумала Маю и заставила себя не смотреть на неподвижное тело Шикаку.

Обито снова исчез, и Маю сделала глубокий вдох как раз перед тем, как он появился рядом с Маю и Хинатой. Вара Вара и Букими врезались в него сбоку, и он пошатнулся, не ожидая этого. Хината ударила его в плечо, когда он на мгновение отвлекся, и его рука обмякла.

Он бросил на нее свирепый взгляд, и Маю потянула Вару Вару назад, чтобы напасть на него, но он ожидал этого, и она прошла сквозь него.

"Хината!" — Сказал Маю, когда он бросился вперед с кунаем. Он направлялся прямо к ее яремной вене. Рука Хинаты уже двигалась, чтобы перехватить, но она не собиралась быть достаточно быстрой. Маю не хотела смотреть, как умирает еще один человек, которого она любила.

Кунай остановился в дюйме от шеи ее друга, и Маю моргнула, глядя на Шисуи, который теперь стоял рядом с Хинатой и держал запястье Обито в своем.

"Нет", — сказал Шисуи, не утруждая себя подробностями, и Обито отскочил назад.

"Ах. Таким образом, предатель снова становится предателем", — сказал он, но его голос не звучал расстроенным по этому поводу.

Итачи стоял в двадцати футах от них, пригнувшись и настороженно глядя на двух других учиха. Маю схватила Хинату за руку и потащила ее к гражданским.

"Мы должны затащить их внутрь", — прошептала она. Хината перевела взгляд с того места, где она в шоке смотрела на Шисуи, и кивнула один раз.

Юхуи и Сакура охраняли мирных жителей, а Маю старалась не смотреть на мертвых шиноби, разбросанных по земле. Обито не был добр в своих "играх", пока у Маю был небольшой срыв.

"Ты потерял своего лейтенанта, Обито", — сказал Итачи.

Маю бросила взгляд туда, где Шикамару, Саске и Энсуи стояли лицом к лицу с Кисаме примерно в ста ярдах от них на большой пустой площади с фонтаном, и расслабилась, когда увидела, что прибыла команда Гая и теперь осторожно окружает мужчину. Должно быть, они намеренно оттащили его подальше от гражданских.

"Пойдем", — прошептала Маю молодой женщине, которая позволила отвести себя к выходу.

Маю протолкнула их, надеясь, что они не просто посылали их всех на смерть. Гражданские, теперь видя шанс спастись, двигались так быстро, как только могли, ко входу.

Маю ахнула, когда Итачи посмотрел на Обито, который разглагольствовал над убитым горем Какаши и свирепым Наруто, и пространство вокруг него осветилось черным огнем. Маю никогда раньше не видела ничего подобного. Рука Обито загорелась странным пламенем, и Шисуи подскочил, чтобы встать рядом с Итачи.

"Что ж, это полезно", — сказал он непринужденно. Итачи фыркнул.

"Убийство тебя сопровождалось улучшением", — сказал Хокаге, и Шисуи рассмеялся. Мужчины были такими странными.

Последний гражданский вошел в пещеры вместе с Торией, Хинатой и Сакурой, и Маю захлопнула за ними дверь, надеясь, что им потребовалось несколько минут, чтобы понять, что ее с ними нет.

Она ни за что не бросит свою семью. Маю развернулась и помчалась к Шикамару и Энсуи. Она резко остановилась, когда почувствовала рывок во всем теле. Она обернулась и сглотнула при виде того, что предстало ее взору.

В небе одинокая фигура с оранжевыми волосами поднимала руку, и над ним формировался темный шар. Предметы и люди дрейфовали к нему, и Маю стиснула зубы и уперлась ногами в землю, которая взорвалась, когда он потянул ее на несколько дюймов вперед.

Ее марионетки натягивали нити, и просто нет, она не хотела делать новый набор — она пищала, когда рывок становился сильнее. Там, где Итачи, Наруто, Шисуи, Какаши и Обито стояли лицом к лицу, теперь было пусто. Куда они подевались?

Ну, Наруто был хорошо виден, так как теперь он светился красным и парил в воздухе перед фигурой в плаще, но Маю не могла слышать, что он говорил. Рывок начинал причинять боль, и мимо нее пролетали деревья и обломки. Она пригнулась и закинула руки за голову, с проклятием отпуская своих марионеток.

Она была на открытом месте, и в любой момент могла оказаться там — ее ударило сзади чем-то тяжелым, и ее последняя мысль была сразу после того, как я тоже закончил исцеляться.

000

Она проснулась в месте, которое было столь же знакомым, сколь и удивительным. Клуб "Диоген", где ее отец раньше проводил часы за часами, просто купаясь в тишине.

Маю моргнула, глядя на молчаливых мужчин, читающих газеты или уставившихся в никуда вокруг нее. Они даже не взглянули на нее вторично, что было странно.

Она думала, что никогда больше не увидит это место. Была ли ее душа возвращена в свой первоначальный мир? Означало ли это, что она больше никогда не увидит свою другую семью? Никогда больше не увижу Шикамару?

Как будто эта мысль призвала его, Шикамару появился рядом с ней, широко раскрыв глаза. Она зажала ему рот рукой, когда он попытался заговорить. Он уставился на нее, а затем притянул к себе и крепко обнял.

"Думал, что потерял тебя", — прошептал Шикамару ей на ухо.

Она отстранилась ровно настолько, чтобы прижаться губами к его губам. Затем она взяла его за руку и потащила через комнату. Он хмуро посмотрел на мужчин вокруг них, окидывая взглядом вычурное пространство с большими кожаными креслами и столами из темного дуба.

Она толкнула дверь и оказалась в пустом коридоре. "Мы можем поговорить здесь", — прошептала она, когда дверь за ними закрылась.

"Где мы находимся?" — спросил он тихим голосом.

"Это ... это похоже на место, где раньше проводил время мой отец. В моем старом мире, — сказала она и прикусила губу.

"Я понимаю", — сказал Шикамару ровным тоном. "Итак, я предполагаю, что это означает, что ... мы мертвы. Тебя тоже съел большой черный шар?"

Маю покачала головой. "Нет, я думаю, что в меня попал летящий кусок ... чего-то. Хотя мяч, вероятно, попал в меня в конце. А ты think...do ты думаешь, что все ...

"Я не знаю", — сказал он. "Но папа..." его голос сорвался, и она притянула его в еще одно объятие.

Через мгновение она отстранилась и вытерла глаза. "Ладно. Давай же. Давайте посмотрим, сможем ли мы выяснить, что происходит ".

Она прошла по коридору, сглатывая от знакомого ощущения плюшевого ковра под ногами. Это было странно — быть Номакой Маю в месте, где раньше она была только Дианой Холмс.

Она цеплялась за руку Шикамару к тому времени, как они достигли двери, которую она искала.

"Хорошо", — сказала она себе.

Она протянула руку и схватилась за медную дверную ручку, металл был прохладным под ее рукой. Она повернула его и толкнула дверь, открывая ее.

За письменным столом, склонившись над стопкой бумаг, сидел Майкрофт Холмс. Она уставилась на него, замечая знакомые черты на его лице. Он поднял глаза и замер.

"Диана", — сказал он после короткой паузы.

Его голос был таким же спокойным и культурным, как всегда, но по тому, как он чуть повысил голос в конце ее имени, она могла сказать, что у него было много Неприятных Чувств.

"Папа?" — спросила она, потрясенная.

Он резко встал, затем обошел стол, пока не оказался перед ней в своем идеальном костюме-тройке.

"Папа", — подтвердила она про себя и бросилась к нему, игнорируя расстроенный звук, который издал Шикамару.

"Диана", — прошептал он и обнял ее. "Я ждал тебя долгое время".

Маю всхлипнула. "Ты... что ты имеешь в виду?"

Майкрофт усмехнулся. "Ну, я мертв, очевидно. Мне сказали, что мне нужно будет подождать здесь, чтобы помочь вам принять решение. Я знаю, что ты не сохранила свое первоначальное тело, но, голубые волосы? Правда?"

Маю засмеялась влажным голосом. Конечно, это то, на чем он сосредоточился бы.

"Это естественно", — защищалась она.

"Жалко, не правда ли? Он умирает и может получить любой мир, в котором захочет ждать тебя, находясь в чистилище, и он выбирает это ужасное место", — сказал отрывистый голос.

Маю отстранилась и недоверчиво выглянула из-за Майкрофта. "Дядя Шерлок?"

Он сидел на диване, скрестив ноги, одетый в свои обычные сшитые на заказ брюки и рубашку. Рядом с ним сидел непритязательный светловолосый мужчина в джемпере.

"Единственный и неповторимый. Я полагаю, если бы нам пришлось сидеть и смотреть, как ты бегаешь по другому миру, ты мог бы выбрать более скучный. "

Маю метнулась вокруг Майкрофта и бросилась к нему, игнорируя его звуки отвращения, в то время как она обнимала и плакала над ним. Прошло несколько минут, прежде чем она успокоилась достаточно, чтобы позволить ему толкнуть ее на другую сторону, хотя он не спорил, когда она оставалась прижатой к нему.

Майкрофт пристально смотрел на Шикамару, который теперь был в комнате, дверь закрыта. Его руки были в карманах, и он выглядел скучающим, но Маю видела, что он напряжен и ему не по себе.

"Итак", — сказал Майкрофт. "Ты немного молода для помолвки, тебе не кажется?"

"Я не знаю, он, кажется, должным образом вложился. Посмотри на него, он готов броситься перед ней, чтобы принять пулю в любой момент, — сказал Шерлок скучающим голосом. "Кроме того, ты бы предпочел, чтобы они продолжали заниматься сексом вне брака?"

"Шерлок", — сказал блондин со вздохом, и Маю послала ему любопытный взгляд, пробежав по нему глазами.

"Хм, твой, кажется, тоже правильно вложен, дядя Шерлок. Никогда не думал, что доживу до того дня, когда ты найдешь кого-то достаточно сумасшедшего, чтобы терпеть тебя. Он тоже кажется достаточно нормальным парнем."

"Джон Ватсон, приятно познакомиться", — сказал он, и Маю наклонилась над ворчащим Шерлоком, чтобы пожать ему руку.

"Маю Номака. Это мой жених Шикамару Нара. Э-э, Шика, это мой ... первый отец? Майкрофт Холмс. Мой дядя Шерлок и, ну, в общем, Джон Ватсон."

Шикамару послал ей недоверчивый взгляд, вероятно, думая, что манеры — это последнее, о чем им следует беспокоиться. Затем он проскользнул мимо Майкрофта и встал рядом с ней, игнорируя свирепые взгляды обоих Холмсов в комнате.

"Я думал, тебя зовут Диана", — сказал Джон.

"Эээ. Что ж, так оно и было. Так и есть. Они...оба работают?" Маю пожала плечами.

"Интересно, — сказал Шикамару ровным тоном, — может ли кто-нибудь объяснить, почему мы здесь".

Майкрофт посмотрел на Шикамару свысока, и Маю поняла, что он думает о том, что хорошие манеры всегда необходимы.

"Как я уже сказал, нам сказали, что мы можем подождать здесь в промежутке, чтобы поприветствовать Диану, когда она умрет во второй раз. Ей нужно сделать выбор. Я полагаю, ты тоже так думаешь."

"Есть выбор?" — Спросила Маю, и Майкрофт повернулся к ней.

"Да. Ты можешь двигаться дальше с нами, или ты можешь вернуться ".

Маю выпрямилась. Вернуться? Но ... вернуться к чему? Будет ли Коноха вообще там, когда они прибудут?

Шикамару напрягся, и их глаза встретились. Через мгновение она кивнула. Они должны были вернуться — это был их долг.

"Ах. Я задавался вопросом, насколько их нелепая пропаганда дошла до тебя", — съязвил Шерлок. "Честно говоря, ты буквально умер за них, тебе не нужно возвращаться и разгребать их откровенно ужасающий беспорядок. Их всевозможным злодеям повезло, что не все мы переродились в том мире. Мы бы убрались в доме за месяц. В одиночку ты сделал больше, когда тебе было шесть лет, чем они могли бы сделать, став взрослыми ".

Джон прищурил глаза. "Нет ничего плохого в желании служить своей стране, Шерлок", — мягко сказал он.

Шерлок шмыгнул носом и скрестил руки на груди, но его жалобы утихли. Маю захихикала над демонстрацией домашнего уюта, и Шерлок впился в нее взглядом.

"Я должна вернуться", — сказала Маю, поворачиваясь и глядя на Майкрофта широко раскрытыми глазами, желая, чтобы он понял.

Он склонил голову набок и через мгновение одарил ее нежной улыбкой, которая появлялась только у нее и в редких случаях у Шерлока, если он был достаточно далеко, чтобы никогда этого не увидеть.

"Да. Я полагаю, в этом отношении ты моя дочь." Он сел напротив нее на дубовый кофейный столик, затем наклонился вперед и взял ее за руки. "Я скучал по тебе", — сказал он, и Маю тоже наклонилась вперед, прижавшись лбом к его груди.

"Я тоже скучала по тебе", — призналась она, и он поднял одну руку, чтобы положить ей на затылок.

"Интересно, не могли бы вы предстать передо мной таким, каким я вас знал, пока вас не позовут обратно", — спросил Майкрофт почти извиняющимся тоном.

Маю отстранилась и посмотрела на него снизу вверх. "Эм, каким образом?"

"Просто...будет ли так, — сказал он, элегантно пожав плечами. "Когда мы трое появились, это было так, как будто мы умерли — довольно старые люди. Мы изменили наш возраст на то, с чем вы были бы более знакомы ".

"О", — сказала Маю. "Итак, тогда...ты долго прожил на свете?"

"Мы сделали", — сказал он, и она просияла ему. Она так волновалась, что Мориарти тоже их получит.

Маю взглянула на Шикамару, который слегка улыбнулся и пожал плечами. "Это не будет беспокоить меня". Он выглядел немного любопытным, поэтому она закрыла глаза и подумала о Диане Холмс.

Она почувствовала, как ее волосы удлиняются и становятся гуще, и когда она открыла глаза, они оказались на одном уровне с глазами ее отца. Она посмотрела вниз и увидела, что на ней дизайнерские джинсы и шелковая блузка на стройном теле.

"Ха", — сказал Шикамару. Маю взглянула на него, и он улыбнулся. "Все еще прекрасна, несмотря ни на что." Он зевнул и прислонился спиной к стене.

"Очаровательно", — сказал Шерлок, но его голос был напряженным. И он, и Майкрофт упивались чертами ее лица, а Джон изучал ее, склонив голову набок.

"Ты очень похожа на Шерлока", — сказал он, и она улыбнулась.

"Мне так жаль", — сказал Майкрофт напряженным голосом, и Маю повернулась к нему.

"Это не твоя вина", — сказала Маю, сразу поняв, что он имел в виду.

"Я твой отец. Я должна была защитить тебя." Маю наклонилась вперед и положила руку ему на щеку.

"Ты был фантастическим отцом. Пожалуйста, не кори себя".

"Он причинил тебе боль, чтобы добраться до нас", — сказал Шерлок, и она посмотрела на него, морщась от нарисованных линий на его лице. Джон положил руку на плечо и встретился с ней взглядом.

"Я встретил их, когда они были в самом разгаре борьбы с Мориарти", — сказал он. "Это было некрасиво".

Маю предположила, что он говорил и о смерти Мориарти, и о душевном состоянии Майкрофта и Шерлока в то время.

"Я знала, что вы двое поймаете его", — сказала она, и улыбка Майкрофта была резкой.

"Достать его мы смогли. Мы вдвоем были настоящим врагом."

"И Джон тоже был неожиданной переменной", — сказал Шерлок мягким голосом. "Он был нашим секретным оружием".

"Действительно", — сказал Майкрофт, и Маю снова улыбнулась Джону.

"Спасибо тебе за то, что ты был там ради них", — сказала она, и он пожал плечами и потер затылок.

"Итак, ты поймал плохого парня. Расскажите мне, что еще вы, ребята, делали ".

"Что, на всю оставшуюся жизнь?" — Озадаченно спросил Шерлок.

"Ага", — сказала Маю, и Шикамару фыркнул.

"Шерлок стал интернет-сенсацией", — сказал Майкрофт, и Шерлок издал раздраженный звук в глубине своего горла.

"В твоих устах это звучит так вульгарно..."

"У него была шляпа".

"Вряд ли это была моя вина! Одна картинка! Один!"

Маю откинулась назад и наблюдала за их перепалкой с тихим хихиканьем, зрелище знакомое по Прежним временам. Джон снова встретился с ней взглядом и закатил глаза.

"Я думаю, нам следует поговорить о Диане. Может быть, о ее женихе, возможно?" — Рявкнул Шерлок. "Что это за отец, который даже не угрожает маленькой заднице, которая сделала ей предложение в восемнадцать?"

"Эй, восемнадцать — приемлемый возраст для помолвки в Конохе! Ниндзя вроде как одержимы, знаете, испытанием чего-то перед ужасной смертью", — прощебетала она, и Шикамару вздохнул.

"Я люблю ее. Я буду хорошо к ней относиться и никогда не предам ее, — сказал он, затем пожал плечами.

Майкрофт бросил на него равнодушный взгляд. "Я полагаю, ты достаточно умен для нее и к тому же храбр. Иногда мы улавливали проблески того, что с ней происходило, это часть здешней сделки, — сказал он с небрежным жестом. "Кажется, ты относишься к ней достаточно хорошо".

Шикамару немного побледнел. "Ты, э-э, наблюдал за нами?"

"О, успокойся, мы никогда не видели, чтобы ты осквернял мою племянницу", — сказал Шерлок. "Если бы мы это сделали, Майкрофт бы уже застрелил тебя".

Майкрофт дернул себя за рукав — верный признак того, что он разозлился.

"Ты одобряешь, верно, папа?" — Спросила Маю, наклоняясь вперед и хватая его за руку. "Он делает меня счастливой".

Майкрофт вздохнул. "Да, да, я полагаю, он подойдет. Хотя временами он демонстрирует ужасное понимание женской логики. Однако по большей части он... имеет в виду как лучше, я полагаю.

Шикамару расслабился рядом с ней, и она улыбнулась ему. Затем она нахмурилась, почувствовав небольшой спазм в животе.

"О", — прошептала она. "Я think...it возможно, пришло время уходить."

"Я тоже это чувствую", — сказал Шикамару.

Лицо Майкрофта исказилось, прежде чем проясниться. Он наклонился вперед и поцеловал ее в лоб. "Я увижу тебя, когда ты закончишь жить, Диана".

"Я люблю тебя", — прошептала она, затем повернулась, чтобы посмотреть на Шерлока, который смотрел в никуда.

"И ты, дядя Шерли", — поддразнила она, и на этот раз он не жаловался на прозвище, которое она использовала, когда была слишком мала, чтобы произносить его нелепое имя.

"До свидания, Диана", — сказал он. Комната исчезла во вспышке белого света, и последнее, что она увидела, была маленькая гордая улыбка на лице Майкрофта.

В Конохе Маю открыла глаза. Она села и посмотрела на свое тело, каким-то образом цельное и живое. Она лежала в куче обломков и могла слышать звуки большого сражения, происходящего на большом расстоянии.

Она поползла вверх по кирпичам, кускам сломанного дерева и твердой грязи, окружавшим ее. Она высунулась из-за края своего маленького гнездышка, и ее глаза расширились при виде разрушения вокруг нее. Половина Конохи просто... исчезла. Шесть Хокаге в горе смотрели на кратер, где раньше находились главные улицы деревни.

Жилые районы казались нетронутыми, если не считать повреждений, которые были нанесены до того, как плавающий человек поразил их всех большим черным шаром. Вокруг нее сидели другие шиноби и куноичи, дезориентированные, и она предположила по их испуганным выражениям, что они напуганы своим собственным опытом реальной смерти.

Она смотрела через край нового кратера, и ей был хорошо виден бой внизу. Кисаме лежал на земле, предположительно мертвый. Сакура вернулась с горы и стояла на коленях рядом с распростертой фигурой в зеленом, руки ее светились. Саске был рядом с ней, прикрывая ее спину, пока она исцеляла его.

Цунаде, Джирайя и Фугаку стояли лицом к лицу с чем-то похожим на гуманоидную фигуру, наполовину белую, наполовину черную, с пучком зеленых волос. Маю узнала его по описанию "растительного существа", которое напало на Роши и Хана.

На другой стороне кратера Шисуи, Итачи, Наруто и Какаши сражались лицом к лицу с Обито. Вокруг них горело ответное пламя, и Обито выглядел немного потрепанным.

"Это не способ обрести покой, Обито!" Наруто закричал. Он покачивался на месте и сам выглядел не очень хорошо. "Это hatred...it только порождает еще больше ненависти. Фальшивый мир — это не выход. Шисуи-сан видела это. Нагато-сан увидела это в конце. А ты не можешь тоже? Только любовь может спасти нас. Только мы все соберемся вместе и..."

Тсунаде, ударив парня с растениями в стенку кратера, заблокировала остальную часть того, что он говорил. Маю полезла в свой бронежилет, который был немного порван, но в нем все еще оставалось много коктейлей. Растения сожжены, верно?

Джирайя писал что-то на свитке быстрыми, эффективными движениями, в то время как Фугаку и Цунаде сражались с человеком-растением. Они отпрыгнули от побегов деревьев, которые вырвались из земли, и Фугаку сделал несколько знаков рукой, прежде чем от него полетели три больших огненных шара.

Маю моргнула, когда они превратились в двенадцать огненных шаров, и парень с растением не смог увернуться от них всех. Он погрузился в землю, когда его белая сторона загорелась пламенем.

Цунаде снова ударила кулаком по земле, и она треснула, открывая существо, дымящееся, но больше не горящее. Маю осторожно пробиралась сквозь обломки, морщась, когда порезала ногу о кусок металлической арматуры.

Джирайя встал и обошел вокруг человека-растения. Цунаде атаковала, чтобы отвлечь его, и он был занят тем, что избегал ее ударов. Маю заняла позицию над ними.

Фугаку приблизился и замахнулся мечом на существо, затем поморщился, когда не увернулся от щупальца ... твари, которое вышло из его бока. У него уже было множество ссадин и порезов, и это было просто еще одним дополнением к его списку.

Маю бросила в существо два своих коктейля и выпятила нижнюю губу, когда оно увернулось. Конечно, он не учел всплеск (они никогда этого не делали), и его внимание было приковано к его теперь пылающим ногам. Маю обрадовалась, и Джирайя развернул свиток.

Глаза Маю расширились, когда множество линий вытянулось из бумаги, вырастая и обвиваясь вокруг тела существа, которое начало сопротивляться. Она сморщила нос, когда черная сторона действительно попыталась растаять, чтобы убежать, желтый глаз светился, но линии загнали его в клетку.

Джирайя стиснул зубы, веревки натянулись и начали подтягивать человека-растение ближе.

"Ты не можешь связать меня", — сказало оно, и отвратительно, оно заговорило.

"Смотри на меня", — выдохнул Джирайя. "Я работал над этим с Наруто с тех пор, как они впервые столкнулись с тобой. Я не думаю, что сам мудрец смог бы уйти".

Маю с ужасом наблюдала, как его втягивают в большой свиток, погружая в белую бумагу, как будто это была вода. Его крики эхом разнеслись по поляне, и Маю услышала, как Обито закричал: "Нет! Зецу!"

Земля затряслась, и она оглянулась, чтобы увидеть, как Обито исчезает и появляется снова рядом с извивающимися черными линиями печати, только для того, чтобы быть отрезанным стеной песка, которая появилась вовремя. Ошеломленный Гаара с выражением лица "только что пробудившийся из мертвых" стоял на краю кратера примерно в двадцати футах от нее, вокруг него струился песок.

Существо — Зецу — издало последний крик, прежде чем погрузиться под поверхность. Свиток свернулся сам собой, и Джирайя набросился на него. Маю поморщилась, когда он начал разжимать челюсти и глотать это, но вскоре ее внимание вернулось к другой драке.

Какаши стоял позади Обито, и кунай в его руке вонзился в единственный оставшийся глаз мужчины. Наруто обхватил рукой запястье Какаши, не давая ему продвинуться дальше и убить его.

"Нет, этого достаточно, Какаши. Ты же не хочешь убивать его, — сказал он.

Обито опустился на колени, и Какаши вытащил кунай из его глаза и позволил ему.

000

Половина Конохи была уничтожена Пейном, прежде чем Наруто победил его и убедил его вернуть всех к жизни. Если бы он этого не сделал, очень большое количество людей погибло бы по-настоящему. Включая Маю, Шикамару и Шикаку.

Когда Шикаку, спотыкаясь, подошел к Маю и Шикамару через несколько минут после окончания боя, с широко раскрытыми глазами и побелевшим лицом, они оба набросились на него, повалив на землю. Шикамару оставил свой холодный, беззаботный вид, чтобы сделать это, но Маю не думала, что он слишком волновался по этому поводу.

Маю никогда, никогда больше не собиралась обвинять их в том, что они слишком остро отреагировали на ее фальшивую смерть. Думать, что Шикаку больше нет, было все равно что наблюдать, как рушится целая часть ее мира. Вроде как большая часть Конохи только что съела.

"Я в порядке", — проворчал он, но притянул их к себе для крепкого, долгого объятия. Затем он отстранился и оглядел их. "А ты? С тобой все в порядке?

"Да", — сказала Маю, решив не упоминать, что она и Шикамару также умерли на неопределенное время.

Люди начали выбираться из пещер и обломков, спотыкаясь, спускались в кратер, чтобы поглазеть на дрожащего Обито и мертвое тело Кисаме. Шисуи позволил Фугаку надеть на себя наручники, в то время как Итачи наблюдал с непроницаемым выражением лица.

"О, слава богу", — сказала Есино, когда нашла их, выглядя измученной, но живой. Вскоре они стояли, обнявшись, в небольшом кругу, и когда Энсуи присоединился мгновением позже, Есино потянула его, игнорируя его протесты.

Как только собралась большая толпа гражданских лиц и шиноби, Итачи поднял руки в воздух. Собравшиеся люди замолчали. Его волосы растрепались, а одежда была грязной и окровавленной, но он все еще выглядел как лидер.

Б и А, спотыкаясь, пробрались сквозь толпу и подошли, чтобы встать рядом с ним, тоже с выражением "только что умерли" на лицах. Выражение, которое Маю никогда не думала, что сможет запомнить до сегодняшнего дня. Мгновение спустя к ним присоединился Гаара, к которому вернулось его обычное безмятежное выражение лица.

Хана тоже вышла из толпы людей. Она стояла рядом с Итачи, ее нинкен сгрудилась вокруг них, и он потянулся и взял ее руку в свою. Затем они повернули свои лица к массе людей, которые теперь наблюдали за ними.

"Сегодня вы все сражались с врагом, который казался непреодолимо сильным. Многие из вас погибли, выполняя свой долг не только перед Конохой, но и перед всеми Народами Стихий.

"Акацуки утверждали, что этот мир неисправим. Что в этой жизни остался только круг ненависти. И все же я наблюдал, как двое мужчин и женщина, которые казались воплощением неисправимости, отвернулись от своей ненависти ". Он указал на Шисуи, затем на куноичи с фиолетовыми волосами, в серых брюках и рубашке с длинными рукавами, со следами слез на лице.

"Я видел, как это произошло на моих глазах, когда Узумаки Наруто отпустил свои собственные чувства гнева и показал им лучший путь. Сегодня здесь много героев, но это, возможно, был самый героический момент этой битвы.

"А теперь иди. Найдите своих близких. Отдых. Завтра мы восстановим нашу деревню, но не Коноху. Потому что Коноха здесь, стоит передо мной, все еще целая."

Он вытянул руку ладонью вверх и провел ею перед собой, охватывая всех людей, которые слушали его речь. Наруто сидел на земле, потирая затылок, когда начались аплодисменты. Он рос и рос, пока не загремел в ушах Маю.

Люди двинулись вперед к своим героям, и Маю наблюдала, как Наруто, Гаару, А и Б подняли на плечи. Она предположила, что они были слишком напуганы, чтобы обращаться с Итачи грубо. Она не винила их.

А хмурился на улыбающихся людей, державших его в воздухе, и Маю подумала, что Б, возможно, читает что-то о любви и единстве. Сильно. Гаара быстро моргал в шоке, а Наруто... Наруто улыбался так широко, что его глаза были зажмурены.

Вскоре к ним добавились Утаката, Роши и Хан с ошарашенными лицами, и Роши одними губами произнес слова "Сумасшедший шиноби Конохи " в адрес Хана. Маю прислонилась к Шикамару, который обнял ее одной рукой, и закрыла глаза.

Завтра они начнут восстанавливаться. Сегодня они будут отдыхать.

000

Следующие пять месяцев были потрачены на уборку, как физическую, так и иную. Это заняло бы больше времени, но Союзные силы шиноби решили вмешаться, вместе с союзниками, которых Цунаде приобрела в "Волне", когда она помогла пьяному строителю моста много лет назад.

Итачи передал Обито и Шисуи Союзным силам шиноби как международных преступников. Судебные процессы были короткими, но жестоко разоблачающими. Время, проведенное Шисуи под властью Данзо, и смерть его первой любовницы от рук жителей деревни, когда она не сдалась, были приняты во внимание как доказательство того, что он не был образцом психической стабильности в течение последнего десятилетия.

Его перемена в настроении, как когда он послал предупреждение Хинате, так и когда в конце концов присоединился к Итачи в борьбе против Обито, означала, что он получил мягкий приговор. Три года в тюрьме Конохи, с условием, что он будет получать много сеансов терапии. В конце срока он мог бы рассчитывать на своего рода условно-досрочное освобождение. Хината навещала его раз в неделю, и Маю надеялась ради нее, что он действительно раскаялся.

Обито был более сложным. Он проявлял раскаяние, и Маю слышала бормотание о том, что ему промыли мозги странным растительным существом, которое теперь было заперто в неизвестном месте, которое, как надеялась Маю, все еще не было "желудком Джирайи". Его судьба все еще была в воздухе, ожидая дополнительной оценки его психического состояния, хотя она знала, что Какаши начал навещать его.

На четвертой неделе восстановления, когда после эйфории от нашей победы наступила реальность уничтожения половины их деревни! когда все было улажено, Итачи и Хана были похищены их собственной охраной. Хана была передана Цуме и нескольким другим женщинам ее клана, а Итачи был передан своему отцу и брату.

Час спустя их привели на поляну в лесу Нара. Помещение было со вкусом украшено весенними цветами и шелковыми лентами. Там были расставлены сотни стульев, и все они были заняты людьми из разных стран. Другие просто стояли по краям поляны, пытаясь хоть мельком увидеть взволнованную пару.

Хана была в красивом голубом кимоно с белыми и розовыми цветами, ее оби был того же розового оттенка, что и цветы, разбросанные по всему остальному ее наряду. Ее волосы были собраны сзади в замысловатый узел, два завитых завитка были опущены вниз, обрамляя лицо.

Итачи был в черном кимоно с веером Учива на спине, а его волосы были свободны от обычной повязки. На другом конце поляны была платформа со священником, стоящим на коленях на подушке, улыбающимся Итачи и Хане, когда родители практически гнали их по дорожке между скамейками. Рядом с ним стояли две чашки и бутылка саке.

К тому времени, как они достигли платформы, Итачи собрал вокруг себя свой обычный апломб. Он опустился на колени на одну из подушек, а теперь уже сияющая Хана опустилась на колени на другую.

Их родители стояли позади них, Фугаку торжественно и гордо, Микото с небольшой довольной улыбкой на лице. Цуме беззастенчиво ухмылялась и шевелила бровями, глядя на Фугаку в попытке заставить его нарушить свое стоическое выражение. Все, что она получила, это подергивание брови. Маю могла бы сказать ей, что нужно нечто большее, чтобы вывести из себя ее шишоу.

Когда священник начал говорить, Шикамару сжал руку Маю, сидя рядом с ней. Она взглянула на него и улыбнулась в ответ. С другой стороны от нее Есино шепталась с Шикаку о свадебных планировщиках и цветах кимоно.

Маю вздрогнула, но не смогла найти в себе сил слишком волноваться. В конце концов, что такое маленькая свадебная драма перед лицом того, что она жива и с людьми, которых она любила больше всего на свете?

Десять месяцев спустя

"Я передумала", — сказала Маю, врываясь в комнату, где Шикамару готовился.

Шикаку и Энсуи оба крутились вокруг него, поправляя его черное кимоно. Маю пришлось остановиться на минуту, так как она потеряла ход своих мыслей. Он выглядел действительно хорошо.

"Ты сделал это?" — Спросил Шикамару и выглядел таким несчастным, что она пискнула.

"Не о том, чтобы жениться на тебе! Просто. Давай сбежим. Давай пойдем и найдем Итачи-семпая и попросим его сбежать от нас."

Шикаку вздохнул и посмотрел в потолок, а Энсуи прикрыл улыбку рукой.

"Номака Маю, ты вернешься сюда прямо сейчас!" Взревел голос Есино.

Маю захлопнула за собой дверь и прислонилась к ней спиной, глаза у нее были широко раскрыты и, вероятно, немного сумасшедшие, тем более что на одном была идеально нанесена подводка, а другой все еще был обнажен. Ее зеленое кимоно Нара было расстегнуто, оби еще не на месте, показывая белые и коричневые слои под ним. Ее волосы лежали идеальными локонами вокруг лица.

"Она сошла с ума", — прошипела она. "Она ... она сумасшедшая! Папа, ты должен спасти меня!"

Дверная ручка повернулась, и Маю навалилась всем весом на дверь, когда та начала открываться.

"Что не так с этой дверью", — проворчал Есино с другой стороны. Мгновение спустя она распахнулась, когда Есино толкнула ее плечом, и Маю вскрикнула, спотыкаясь, шагнув вперед.

Шикамару легко поймал ее, и она, извиваясь, спряталась за его спиной, выглядывая из-за него на Есино, чьи глаза были прищурены.

"Маю! Что ты здесь делаешь? Ты еще не готов. Теперь сюрприз испорчен".

"Я ... я больше не могу этого выносить!" Маю закричала, затем пискнула, когда лицо Есино потемнело.

"Маю, у тебя будет одна свадьба в твоей жизни. Ну, если тебе повезет, — добавила Есино, и Шикамару издал огорченный звук. "Все должно быть идеально".

"Шика, не позволяй ей делать это со мной. Мне так скучно, мне не должно быть скучно в день моей свадьбы!" Она взвизгнула и увернулась от Есино, когда та бросилась вперед и попыталась схватить ее, двигаясь, чтобы спрятаться за Энсуи, который теперь откровенно смеялся.

"Мам, может быть, тебе стоит..." — начал Шикамару и щелкнул зубами, пытаясь прекратить говорить как можно быстрее, когда Есино перевела на него свой свирепый взгляд.

"Предатель", — прошипела на него Маю, когда Есино схватила ее за руку и вытащила из комнаты, читая ей нотации и восклицая по поводу состояния ее теперь мятых кимоно.

Дверь захлопнулась за ними, оставив всех троих мужчин из Нара моргать на это.

"Ставлю десять баксов, что она сбежит в Сэнд и выйдет замуж за Канкуро", — сказал Энсуи и притворился, что не заметил свирепого взгляда Шикамару.

000

Сама церемония была почти такой же скучной, как и подготовка, но Маю обнаружила, что возражает не так сильно, как думала. На протяжении всего этого Шикамару не сводил с нее глаз, и она тоже не могла оторвать свой взгляд от его лица.

Она произнесла свои клятвы в оцепенении, но имела в виду каждое их слово. Она не могла представить себе время, когда не любила бы его. Это просто казалось невозможным.

После того, как они выпили саке, а затем передали чашки своим родителям, она широко улыбнулась Шикамару и была вознаграждена одной из его очаровательных полуулыбок.

Вечеринка после этого была шумной. Учиха и Нара наблюдали со стороны, как Инузука собрали столько людей, сколько смогли, для линии конга.

Маю не могла перестать улыбаться, когда люди подходили, чтобы поздравить их. Шикамару выглядел самодовольным, и Маю продолжала отвлекаться на все способы, которыми она собиралась заставить его чувствовать себя еще самодовольнее той ночью. В первом случае он все еще был в своем кимоно, хотя она предположила, что оно должно быть открыто, чтобы она могла добраться до его -

"Поздравляю, Маю-тайчо", — произнес веселый голос Луто, и внимание Маю переключилось с лица Шикамару на самого счастливого Учиху, которого она когда-либо встречала. Тории была рядом с ним, выглядя усталой. Его работа в качестве лейтенанта Следственного отдела под руководством Хаяо отнимала у него много времени по мере того, как они налаживали работу нового отдела.

"Привет, Луто-сан, Тории. Спасибо, что пришла, — покорно сказала Маю, все еще сильно опасаясь, что Есино налетит на нее, как огромная птица, одержимая свадьбой.

"Это потрясающая свадьба", — сказал Луто. Он наклонился вперед, чтобы продолжить тихим голосом: "Наблюдать, как Фугаку-сама общается с Инузукой, всегда приятно".

Все трое посмотрели туда, где Фугаку пил свою третью чашку саке и сопротивлялся призывам Цуме "расслабиться и немного пожить!". в то время как Микото хихикала, прикрывшись рукой. Маю не мог дождаться, когда у него появится куча диких внуков-Инузука.

"Поздравляю", — сказала Тории, затем зевнула.

Саске и Юхуи были следующими, и она обняла ворчащего Саске. Юхуи потянулась вперед и взяла руку Маю двумя своими прохладными ладонями. Она выглядела прекрасно в своем пурпурном кимоно. Она и Саске были неплохой парой. "Я так счастлива за тебя".

Через несколько минут к ним подошла Сакура. У нее не было свидания, но, казалось, это ее не беспокоило. На прошлой неделе она сказала Маю, что ей нравится "ходить на свидания". Они стояли, прижавшись друг к другу, хихикая, не обращая внимания на встревоженные и любопытные взгляды, которыми Шикамару продолжал их обстреливать.

Когда Харуми подошла к ним с Тентен под руку, обе выглядели великолепно в своей официальной одежде, у Маю отвисла челюсть. Ну, черт возьми. Харуми действительно нашла горячую подружку. Харуми подмигнула ей, и Шикамару раздраженно выдохнул.

Вскоре к ним присоединились Наруто, Какаши и Энсуи, и Маю была благодарна за их присутствие, когда старейшины клана Нара подошли, чтобы поздравить.

Вскоре после нападения Ландо ушел в отставку, хотя никто так и не объяснил причину. Однако Шикаку и Есино выглядели слишком самодовольными по поводу всего этого, поэтому Маю предположила, что они имеют к этому какое-то отношение.

Четыре дня спустя Мико, Ре и новый старейшина, который был старшим двоюродным братом Акинобу, пришли навестить ее и Шикамару. Они попросили его пересмотреть свою позицию и извинились за свой первоначальный отказ впустить Маю в клан. Он отказался и вернулся к уборке одной из комнат в комплексе Хатаке.

Они отчаянно пытались удержать его в клане после его действий в борьбе с Акацуки. Он был ответственен за то, чтобы выяснить, что шесть путей Пейна имели общее поле зрения и что им нужно было устранить большинство из них одним решительным движением.

Он придумал план, как заставить Канкуро использовать свои нити чакры, чтобы взорвать дымовые шашки вокруг них, удаляя их из поля зрения на триста шестьдесят градусов и уничтожая столько, сколько они смогут одновременно. Это переломило ход битвы, и теперь он сам считался чем-то вроде героя войны.

Потеря его и как члена клана, и как будущего главы была бы огромным ударом для Нара.

Шикамару мог затаить обиду, и несколько месяцев после этого Маю наблюдала за сложными ритуалами ухаживания, в которых Старейшины в основном просили прощения у Шикамару, со смесью недоумения и веселья.

Шикамару признался ей, что, если она была готова присоединиться к клану, несмотря на то, что произошло, он хотел остаться Нарой. Он просто заставлял их попотеть, частично потому, что все еще был зол, а частично потому, что хотел прояснить свою позицию по Маю.

Она принадлежала ему, и он не воспринимал оскорбления в ее адрес легкомысленно. Маю только пожала плечами и сказала ему, что она может справиться с кланом, если это то, чего он хочет. Это не было ложью. В конце концов, она была ученицей Учихи Фугаку, и этот человек жил и дышал клановой политикой.

Старейшины держались с замечательным апломбом под напором команды Какаши и пристальных взглядов Нары, но все же ушли так быстро, как только могли, оставаясь вежливыми.

Люди переходили от "приятно навеселе" к "невероятно пьяной" территории, когда Маю подошла к Наруто и прислонилась к нему. Он попеременно смотрел то на свой напиток, то на Гаару, который отбивался от попыток Канкуро заставить его танцевать.

"Как у тебя дела?" — спросил я. — Спросила Маю, и он вздрогнул, расплескивая саке по руке.

"Маю! Эй. Чувак, ты такая красивая, — сказал он и притянул ее в пятое объятие за этот день.

"Наруто", — сказала она со вздохом. "Это нормально — грустить, ты знаешь? Расставание — отстой ".

Он отстранился и выдохнул. "Да. But...it Вообще-то, все в порядке. Мы всегда будем друзьями, и мы оба будем жить своими мечтами. Мы многого добьемся вместе, как только я стану хокаге", — сказал он, и Маю улыбнулась ему, когда увидела, что он искренен.

У Гаары и Наруто была небольшая интрижка после того, как Акацуки были побеждены, то, что почти все в Элементальных нациях предвидели.

Они расстались, когда Итачи официально объявил, что Наруто станет его преемником, когда Наруто исполнится двадцать пять. Конфликт интересов не стал намного больше, чем романтические отношения между жителями двух больших деревень. Они оба восприняли это хорошо, но с другой стороны, у них обоих были золотые сердца, так что не похоже было, что у них будет неприятный разрыв.

"Ты найдешь нужного человека", — сказала Маю, и он улыбнулся ей.

"Да, ты прав. Как ты и Шикамару." Наруто наклонился вперед. "Знаешь, он не переставал смотреть на тебя весь вечер", — сказал он тихим голосом.

Маю оглянулась и встретилась взглядом с Шикамару, который болтал с каким-то богатым торговцем. Его губа приподнялась с одной стороны, и у нее перехватило дыхание. "Да. Я знаю".

После окончания приема они направились в дом, который старейшины подарили им "просто потому", что Шикамару наконец согласился остаться в Наре. Это было примерно в тридцати футах от дома Какаши и Энсуи, прямо рядом с небольшим прудом и ручьем, в том самом месте, в котором Маю всегда представляла, что они будут жить.

"Ну", — сказала Маю, махнув рукой упавшему Какаши с их крыльца, когда он и Энсуи скрылись в своем собственном доме. "Давай зайдем внутрь, а?"

Шикамару взял ее за руку в свою и толкнул дверь, прежде чем завести ее внутрь.