Приключения Перри Поттса, фальшивого доктора и настоящего волшебника (джен)

Стивен Серпент иногда задумывался, как в их городе, при том количестве чудес, что организовывал доктор, сохранялась непреходящая безмятежность и какая-то своеобразная гармония. Жители могли ругать Перри, обижаться за чересчур рисковые проделки, но быстро остывали, воспринимая непосредственный характер доктора как мелкую погрешность, с которой приходится мириться. Как капающий кран. Или плохо закреплённый карниз, время от времени громыхающий от ветра. У них в городе образовалась тесная и дружная община, в которой все были "свои", в том числе непутёвый волшебник. Община с очень крепкими нервами.

Сам Стивен родился в большом грязном городе, о родителях его ничего не было известно, и с малых лет ему довелось услышать много неприятных историй, а некоторым он и сам становился свидетелем. Но после встречи с доктором и переезда на новое место, сколько ни присматривался, Серпент не мог заметить даже малейших признаков серьезных правонарушений. Отправляясь на прогулку, горожане часто оставляли двери и окна открытыми, не боясь воров. Дети бегали повсюду, могли утянуть с соседского дерева горсть зелёных слив или яблоко, но на это смотрели сквозь пальцы. Скандалы в очередях, мусор под ногами, пьяные бессознательные тела в канавах, или хуже того — применение силы, — все это забылось, как страшный сон. Серпенту в качестве местной городской легенды рассказывали, как один кожевенник поднял руку на жену, и его за это корили все соседи, после чего грубиян вынужден был переехать в место с более свободными нравами. Похоже, наличие такого нарушителя спокойствия, как доктор Поттс, стало своеобразной прививкой благонадёжности и законопослушности. Аргумент: "У нас есть волшебник, который в любой момент может случайно лишить нас крова, так что терпеть воров и убийц это слишком", работал безотказно.

Однако шериф Осгуд, вступив в должность, ещё не знал местных реалий. Он опирался на опыт других городов, никак не мог влиться в общую колею, и пытался внести изменения в то, что неплохо работало до него. Сперва он организовал ночное патрулирование, во время которого констебли выходили вечером из управления, доходили до дома и ложились спать. Узнав об этом, начальник полиции орал, как миссис Ратнел, у которой Перри всех кур превратил в розовых крокодильчиков с пушистыми голубыми крылышками.

Следующим шагом стала раздача профилактических листов среди детей, в которых описывалось, как надо поступать, если к ним пристают посторонние, если они замечают вора или подвергаются нападению. Инициатива, безусловно, здравая, но уже на следующий день шерифа посетила целая делегация мам, которых возмущал насильственный контент и страшные картинки в пособиях. Главным вопросом было: как вы могли раздать такие ужасы нашим детям?

Зимой Осгуд притих, муштровал подчинённых, заставлял их учить законы, постановления и инструкции, устраивал внезапные тесты проверки знаний, не пытаясь наводить порядок на улице. У жителей даже возникла смутная надежда, что он все осознал и успокоился. Но с появлением первых зелёных листочков шериф принялся за своё с двойным усердием.

На дорогу нанесли разметку, установили дорожные знаки и поставили одного регулировщика. Полицейские патрулировали в полной форме совершенно мирные улицы, а на окнах участка появились, — какая дикость! — кованые решетки. Чтобы сделать вид эстетичнее, горожане потребовали украсить их металлическими листочками, птицами и цветами, но даже это не помогло, и все единогласно решили, что здание полиции выглядит чрезвычайно грубо и агрессивно.

— У них теперь даже камера запирается, — драматично рассказывала миссис Миллер, а соседки, слушая её, обеспокоенно охали.

— Темные времена пришли в наши края, — сокрушался почтальон, воскрешая в памяти Стивена мрачные слова гадалки.

Но когда в газете появилось объявление о проведении публичного собрания с целью вынесения мэру ноты недоверия, даже Перри изменил своей привычке лежать в саду до обеда и слушать птиц.

В назначенное время в сквере перед зданиями мэрии и полиции собрался почти весь город. По понятным причинам не было детей и их учителей, — уроки никто не отменял, хотя директор присутствовал. А ещё отсутствовали дежурные пожарные и медики. Все признавали важность происходящего, и даже лавочники закрыли на время свои магазины, не желая пропустить невиданное ранее событие.

Шериф поднялся на крыльцо и разразился обличительной речью, в которой называл мэра Гордона некомпетентным руководителем, который не вводит в городе инноваций, на улицах творится бардак, а мирные люди не могут спокойно спать в своих постелях.

— А вот это Освальд зря, очень зря, — пробормотал Перри. — Я бы сказал, что этот сольный концерт совсем не весёлый…

Не имея сил терпеть дольше подобную несправедливость, Стивен плюнул на приличия и протолкался к крыльцу. Один раз он промолчал, не защитил доктора, но второй раз не мог держаться в стороне, когда шериф с высот своей вседозволенности, опираясь на значок, обижал хорошего человека.

— Мэр Гордон хороший человек и замечательный специалист, который прекрасно справляется с управлением нашим городом! — заявил Серпент, сцепляя руки в замок за спиной, чтобы не показывать своего волнения. Если доктор Перри выступал против морского монстра, то и Стивен сможет высказать зарвавшемуся фараону свои претензии.

— Настолько успешно справляется, что уже много лет не может приструнить вашего хозяина, — иронично отозвался Освальд. — Постоянный хаос, кусачие фрукты, картонные самоходные чудовища, говорящие столбы…

— Говорящие столбы? — оживился Перри. — Такого я ещё не пробовал, спасибо за идею.

Мэр, который до того молчал и вздыхал, выслушивая обвинения, тихонько усмехнулся, а Осгуд продолжил, будто не замечая, что его прервали:

— Не просто беззаконие, а преступная халатность! Закрадывается мысль, не таится ли здесь заговор? Рука руку моет и покрывает, так, доктор?

— Какие любопытные умозаключения, — безмятежно улыбаясь, отозвался Перри, а после поинтересовался: — Но если мэр Гордон не справляется, неужто у вас есть кандидатура того, кто справится лучше? Может, вы?

— Нет, что вы, доктор, я не претендую на такой высокий пост. Но моя супруга, уверен, вполне справится. Она знает здешние места, и вам наверняка будет проще находить общий язык с вежливой почтенной дамой.

— И кто же говорил о руках, которые друг друга покрывают? — хмыкнул Поттс, не обращая внимания на робкие смешки из толпы. — В любом случае, если бы я позволял дамам себя очаровывать, уже был бы женат. Благо, пока хватает благоразумия не совершать подобной ошибки. И весьма сомнительно, что мадам Осгуд будет так уж удобно работать со мной.

— Я была руководителем трёх благотворительных комитетов, организовывала вечера по сбору средств для бедных в Метрополии и посещала приют для животных, уверена, этих навыков будет достаточно, — сообщила миссис Осгуд, которая стояла здесь же, в окружении дочерей.

Зрители зашушукались, одобрительно кивая. Опыт казался солидным, ведь в Метрополии совсем другие масштабы.

— Зато мэр Гордон мастерски справляется с непредвиденными обстоятельствами, оборачивая их на благо города, — напомнил доктор. — Благодаря нему у нас теперь новая больница…

— В тюрьме, — снисходительно улыбнулся шериф.

— Но с бесконечным количеством энергии, — парировал Перри.

— А помните, бегали по улицам шарики-пожарики, мистер Гордон за три часа организовал жителей в команды, и их всех переловили, сгорел только старый сарай, — вспомнил редактор газеты.

— Шарики-пожарики? Кому вообще может прийти такое в голову? — возмутился Осгуд. Доктор снова легкомысленно пожал плечами, не желая этого комментировать.

— Или голуби-болтуны, которые вместо стандартного курлыканья три дня подряд пичкали всех вокруг историческими фактами, — проворчал журналист. — Мэр посоветовал разгонять птиц клаксоном, когда устал от их занудства…

— Голуби, вообще-то, ваша вина, — проворчал Перри. — Вы написали сущий бред про Вторую южную кампанию…

— Ой, а кусачие яблоки? А летучие груши? А поющий горох? — не сдержалась миссис Миллер. — Что ни урожай, так безобразие!

— Видите, миссис Осгуд, — обезоруживающе развел руками Поттс. — Здесь ваши навыки проведения формальных банкетов и мероприятий не подойдут. Скорее, нужен человек, способный быстро решать кризисные ситуации, и с этим лучше самого мэра Гордона в нашем городе не справляется никто.

Снова поднялся шум, горожане спорили, подскакивали и экспрессивно махали руками, сбивались в группы и снова расходились, вспоминали прошлое и напрочь перестали слушать аргументы шерифа. После продолжительного жаркого обсуждения большинство аудитории проголосовало за то, чтобы оставить мэра Гордона на занимаемой должности. Старик смущался, едва не плакал и благодарил за доверие и поддержку, а проигравшая сторона казалась весьма недовольной.

— Нам лучше знать, кого выбирать! — громко возмущалась мисс Лейтон, автор колонки со свежими сплетнями. — И не дело чужакам указывать, как нам вести дела в своем городе!

Перри, прислушиваясь к этому, молчал и довольно щурился. После поздравил мэра, сердечно пожал ему руку и уже собирался уходить, но напоследок, обернувшись к шерифу, показал ему два пальца.