Игра вне правил (гет)

― Так-так-так... Интересно... ― тихо пробормотал маг почтенного возраста, которого представили Чемпионам как лучшего изготовителя волшебных палочек во всей континентальной Европе. Гермиона очень в этом сомневалась. Может быть раньше он им и был, но, судя по тому, как дрожали руки у этого «мастера», он и палочку-то с трудом держал. С самого начала церемонии с лица Фабиана Карпантье не слезала маска вселенской печали. Глаза старца были какими-то безжизненными, уголки губ неизменно опущены вниз, и даже редкая седая борода висела как-то уныло, словно мочалка. Его присутствие угнетающе влияло на настроение всех, кто находился в кабинете мадам Максим. Чемпионы трёх школ сидели на узком диванчике, но не перекинулись и парой слов за всё время по причине пресловутого языкового барьера. Сам Карпантье, к удивлению Гермионы, кроме французского, знал и английский, и болгарский, и, очевидно, ещё с десяток языков. За полтора столетия можно и не такому научиться.

― Древесина грецкого ореха, сердечная жила дракона, двенадцать дюймов... ― продолжал тот, изучая палочку, едва не обнюхивая её.

Гермиона торопливо кивнула. Ей очень хотелось, чтобы проверка закончилась как можно скорее, и она была рада тому, что Снейп, который с самого начала стоял у стеклянной стены спиной ко всем присутствующим, не приглядывался к её магическому проводнику: бывший Пожиратель Смерти мог его узнать.

― Эта палочка долгое время была оплотом тёмного волшебства, мадмуазель, ― будничным тоном произнёс Карпантье и посмотрел на девушку, подозрительно сузив поблекшие глаза. ― Она принадлежит вам?

В этот момент Снейп, словно проснувшись, резко развернулся, стремительно подошёл к старику и впился взглядом в волшебную палочку. Ох, как Гермиона в этот момент хотела бы оказаться где-нибудь... в Арктике. На льдине, дрейфующей к Северному полюсу.

До её чуткого слуха донеслись еле слышные обрывки довольно нелестных эпитетов в свой адрес. Зельевар медленно повернулся, и Гермиона отлично поняла ― ничего хорошего сейчас не произойдёт.

― Мисс Грейнджер, ― если бы не дамоклов меч, нависший над её головой, голос показался бы девушке обманчиво нежным, ― на пару слов.

Снейп почти выбежал из комнаты, придержал для Гермионы дверь и тут же захлопнул её, как только волшебница перешагнула порог. Несколько секунд он смотрел на девушку с непроницаемым выражением лица, а затем тихо поинтересовался:

― Вы с ума сошли?

Гермиона опешила. Да, всё дело в этой палочке, но она не должна перед ним отчитываться. Только не перед ним.

― Вы не колдомедик, сэр, ― сохраняя спокойствие, ответила она, ― а значит, не нужно ставить мне сомнительные диагнозы.

Снейп сделал шаг вперёд, но Гермиона не шелохнулась, глядя на него исподлобья. В голове гриффиндорки прозвучал тревожный сигнал, но она его проигнорировала.

― Не смей мне дерзить, девчонка, ― угрожающим шёпотом отозвался он, приближаясь.

― А вы не лезьте в мою жизнь! ― усилием воли Гермиона заставила себя стоять на месте, хотя мозг отчаянно взывал к немедленному отступлению.

― Я буду в неё лезть, покуда вы будете совершать глупости, ― оскалился Снейп.

― И что такого глупого я совершила на этот раз, профессор? ― прекрасно зная ответ, поинтересовалась Гермиона.

Он сжал кулаки, стараясь держать себя в руках.

― Какого чёрта вы пользуетесь волшебной палочкой... Беллатрисы Лестрейндж? ― с каждым словом его голос становился тише и тише, и имя давно погибшей ведьмы Снейп и вовсе произнёс одними губами.

Грейнджер тяжело вздохнула и присела на ступеньку лестницы спиной к зельевару.

― Я отняла её в бою, ― соврала она, с интересом разглядывая замысловатую ковку железных перил. ― Тогда, в Малфой-мэноре...

Гермиона почувствовала движение позади себя, и каково же было её удивление, когда она увидела Снейпа с абсолютно невозмутимым видом опускающегося рядом с ней на ступень как на трон ― по-королевски. Девушку не переставала поражать его манера держать марку в любой ситуации, когда и где бы он ни находился.

― ... теперь она принадлежит мне, ― закончила Гермиона, слабо улыбнувшись.

― Не лгите мне, ― голос Снейпа был напряжен. ― Карпантье довольно чётко выразил свои сомнения по поводу её принадлежности.

Грейнджер сидела, разглядывая до блеска начищенные туфли зельевара, и ответила, обращаясь к ним:

― Ну, по правде говоря, это Гарри и Рон обезоружили Беллатрису, пока я была без сознания.

― Что тогда произошло? ― чересчур поспешно спросил он, внимательно посмотрев на Гермиону. Та покачала головой, и каштановые кудри волос заслонили её лицо от профессора.

― Это было давно, сэр... ― сдавленно сообщила она. ― Я уже не помню.

― Что тогда произошло, мисс Грейнджер? ― отрывисто повторил Снейп.

Гермиона закрыла глаза, стараясь не вспоминать ту невыносимую боль, когда она мечтала лишь о смерти, лежа на холодном мраморном полу Малфой-мэнора. До недавнего времени каждую ночь к ней возвращались ужасные воспоминания, в которых каждая клеточка её тела раскалялась и плавилась под безумный смех самой преданной сторонницы Волдеморта. Эти кошмары отступили, вероятнее всего, на фоне переключения её концентрации на Турнир. Она ещё сильнее зажмурила глаза, чтобы, не дай Мерлин, не потекли предательские слёзы. Зельевар терпеливо ждал, но Гермиона кожей чувствовала исходящую от него холодную ярость.

― Беллатриса меня пытала, ― напряжённый шёпот нарушил тишину, повисшую в коридоре.

Девушка медленно закатала левый рукав до локтя и показала еле заметную надпись «Грязнокровка», вырезанную кинжалом на бледной коже. Снейп притянул её руку ближе и осторожно проследил кончиками пальцев каждую чёрточку на шраме. Гермиона едва сдержала вздох, который чуть не вырвался из груди в ответ на эти лёгкие касания.

― Пытала... ― эхом отозвался Снейп, не отрывая пристального взгляда от надписи. ― И после всего, что сделала с вами эта мразь, у вас не возникло желания сломать её палочку?

Гермиона задумалась, а затем тихо произнесла:

― Палочка ведь ни в чём не виновата... И она слушается меня не хуже моей собственной.

Зельевар отпустил руку девушки и серьёзно посмотрел прямо ей в глаза.

― Этого недостаточно, мисс Грейнджер. Она в любой момент может вас подвести, так как фактически она не признала вас своей обладательницей. Я бы и не обратил внимания на этот пустяк, если бы вы не участвовали в Турнире, но, к сожалению, это не так.

― Но что такого опасного в том, что я ею пользуюсь?

― Церемония проверки волшебных палочек кажется вам бесполезной формальностью? ― строго спросил он, нахмурившись. ― В таком случае, вы ошибаетесь, мисс Грейнджер. Это важная процедура идентификации магического инструмента, которым творится волшебство. А оно на Турнире выходит далеко за границы обычных заклинаний, а значит между вами и палочкой должна быть прочная и устойчивая связь, которая в вашем случае просто невозможна.

Гермиона снова почувствовала себя очень глупой, тем более после слов Снейпа, произнесённых менторским тоном. Но она всё ещё не признавала, что именно палочка выбирает волшебника, а не наоборот, что бы на этот счёт не говорил Олливандер. Она верила: любую палочку можно приучить к себе, если усиленно с ней тренироваться. И эта теория с блеском была доказана во время Битвы за Хогвартс, когда любое заклинание, пущенное ею в Пожирателей, было чуть ли не совершенным.

― И что же тогда мне делать? ― Гермиона решила не спорить.

― Я постараюсь решить эту проблему в ближайшее время, ― задумчиво протянул Снейп и поднялся на ноги, недовольно разминая спину. ― Вставайте уже, ступени холодные.

Он подал ей руку, помогая подняться, и Гермиона, тепло улыбнувшись, приняла её.

― Мисс Грейнджер, ― не отпуская её руки, тихо произнёс он, ― если вам дорога ваша жизнь, я призываю вас быть благоразумнее и относиться к Турниру со всей серьезностью.

Девушка на мгновение замерла, а затем благодарно сжав его ладонь, прошептала:

― Спасибо, профессор. Я постараюсь.

Коротко кивнув, Снейп развернулся и направился обратно в кабинет директора Шармбатона, где церемония проверки палочек уже подходила к концу.

* * *

― Месье Снейп, ― худощавый, одетый в маггловскую одежду парнишка спрятался за объектив своей камеры, а затем его кудрявая шевелюра снова появилась в поле зрения, ― снимите свою мантию, ради Цирцеи.

Снейп недовольно поджал губы и скрестил руки на груди.

― С чего бы это вдруг? ― с презрением поинтересовался он, смерив наглого молодого человека взглядом. Тот вздохнул и демонстративно закатил глаза.

― Потому что сплошное черное пятно с правого края существенно нарушает художественную композицию колдографии, ― объяснил он словно пятилетнему ребёнку.

― В таком случае, могли бы и не втягивать меня в этот балаган, ― пробурчал Снейп.

― Не упрямься, Северус, ― похлопав его по плечу, ухмыльнулся Драгомир. ― Покажи всем, что такого ты там скрываешь под своей мантией.

Мадам Максим, покосившись на зельевара, совершенно неподобающе для дамы её положения захихикала. Злобно зыркнув на болгарина, Снейп подумал, что его новоявленный товарищ позволяет себе много лишнего.

― Мы уве’гены, там много инте’гесного, ― грудным голосом протянула полувеликанша, хитро улыбаясь.

После того, как кабинет директора в спешке покинул Фабиан Карпантье, настроение оставшихся неумолимо поползло вверх. Снейп посмотрел на Гермиону, и она задорно вздёрнула брови вверх, приободряя сделать то, что от него просили. Он, страдальчески вздохнув, стянул с себя мантию и бросил её на узкий диванчик, стоящий неподалеку. После чего обвёл недовольным взглядом людей, которые будто бы только и мечтали его раздеть, и выжидающе уставился на фотографа.

― Сюртук тоже, ― нетерпеливо заявил парнишка, снова скрываясь за своей камерой.

Под пристальным вниманием присутствующих Снейп с видом мученика в полной тишине принялся расстегивать бесчисленные пуговицы на своём сюртуке. Уловив взгляд Гермионы, который можно было квалифицировать как оценивающий, зельевар усмехнулся. С каждым открывающимся кусочком белоснежной рубашки на лице девушки всё заметнее проявлялось смущение, а Снейп нарочно, не отрываясь, смотрел именно на нее. Драгомир, тактично кашлянув, прервал их взаимное созерцание друг другом. Наконец сюртук полетел вслед за мантией на диван, и фотограф, расставив всех Чемпионов с сопровождающими по местам, выбрал подходящий ракурс и сделал злополучный снимок, из-за которого Снейпу пришлось пережить несколько минут дискомфорта.

Наивно полагая, что на этом необходимость в его присутствии отпала, зельевар уже собирался покинуть директорский кабинет, но снова был задержан. На этот раз ― мадам Максим и Антоновым, которым вдруг вздумалось обсудить, чем будут заниматься ученики Хогвартса и Дурмстранга, не причастные к Турниру, в свободное время. Откровенно говоря, Снейпу было всё равно, чем будут развлекать себя эти «детишки», поэтому он почти не слушал этот разговор, украдкой наблюдая за Гермионой. Она сидела на диванчике рядом с фотографом, который по совместительству оказался ещё и журналистом, и давала ему интервью для еженедельной газеты «Вестник Чародея». Поначалу она отвечала на поставленные вопросы с осторожностью, но затем, расслабившись, стала шутить и улыбаться. Видеть её такой безмятежной и весёлой, когда уже через месяц она столкнётся лицом к лицу с неизвестной опасностью, было нестерпимо. Хотелось встряхнуть её, заставить с бóльшей заинтересованностью готовиться к Турниру, а не тратить время на ночные хождения по замку и общение с безмозглыми гриффиндорцами. Можно подумать, это ему, Снейпу, защищать честь Хогвартса, а не ей, так неистово рвавшейся на Турнир. Хотя, наверно, он преувеличивает, и ведомый тревогой за Гермиону не замечает, как излишне и явно для всех остальных опекает девушку.

― Как тебе эта идея, Северус?

― По-моему, идея отличная, ― вынырнув из своих размышлений, невозмутимо ответил Снейп, не представляя, о чём вообще у него спрашивали.

― Ну, квиддич так квиддич, ― обрадовался Драгомир, потирая ладони. Очевидно, он был страстным любителем этой бесполезной игры, где четырнадцать «жертв шального бладжера» метались над полем на летающих вениках.

Снейпа мало волновало, чем займут себя его студенты в свободное от самостоятельного освоения материала время. Сейчас перед Снейпом стояла более важная проблема.

― Драгомир, ― тихо позвал он, когда мадам Максим отошла к своему Чемпиону, ― у меня к тебе просьба.

Болгарин, мгновенно изменившись в лице, произнёс:

― Что угодно, мой друг.

― Мне на несколько дней необходимо вернуться обратно в Англию. Об этом никто не должен знать, ― сообщил Снейп, нахмурившись. ― Нужно проследить за моими оболтусами пока я буду отсутствовать. Если это тебя не затруднит.

― Без проблем, Северус, ― не интересуясь лишними подробностями, заявил Антонов.

Снейп, кивнув, покинул кабинет Мадам Максим.

* * *

― Появился? ― Гермиона медленно поднялась со своего места, всеми силами стараясь скрыть нотки нетерпения в голосе.

Малфой мрачно покачал головой и, засунув руки в карманы, прислонился к камину плечом. Девушка рухнула обратно в кресло, со всей силы стукнув кулаком по подлокотнику. Да как он посмел исчезнуть, никого не предупредив? Она же тут с ума сходит уже целую неделю...

― Свалил наш профессор, ― флегматично прокомментировал Оливер, склонившись над шахматной доской.

― Точно, ― согласился Крис, с умным видом передвигая волшебные фигурки. ― Так сказать, решил осчастливить нас своим отсутствием.

Ребята дружно засмеялись, а Гермионе вдруг захотелось запустить в них чем-нибудь тяжёлым.

― Думаешь, ты такой остроумный? ― лениво поинтересовался Драко, неодобрительно глядя на гриффиндорца.

― Думаю, да, ― не отрываясь от игры, беззаботно ответил Крис. Его, как и Оливера, похоже, не интересовала судьба зельевара, неожиданно пропавшего из замка.

― Может быть с ним что-то случилось? ― озвучила Эмили вопрос, который крутился в голове Гермионы в последнее время. Но в её исполнении он прозвучал как-то равнодушно.

― Эм, неужели ты переживаешь? ― насмешливо спросил Стэн, наблюдавший за шахматной партией.

― Не то, чтобы очень... ― задумчиво протянула девушка, перелистывая страницу какой-то книги. ― Просто странно, что его так долго нет.

Гермиона, наблюдая за ребятами, поняла, что они с Драко единственные в этой комнате, кто действительно обеспокоен отсутствием профессора. Слизеринец, немного постояв у камина, отошёл к окну, за которым бушевала сильная буря. Девушка поднялась с кресла, направилась к нему и встала рядом.

― Как думаешь, с ним всё в порядке? ― взволновано спросила она, наблюдая, как за стеклом ветер пригибал деревья к земле.

― Конечно, всё в порядке, ― уверено ответил парень, скорее для себя, чем для Гермионы. ― Что с ним может произойти? Как говорит мой отец: мало того, что Северус ― мерзавец, так ещё и живучий.

Гермионе вдруг стало холодно, и она крепко обхватила себя руками. Девушка не находила себе места, теряясь в немыслимых догадках о местонахождении профессора. С каждым днём злость на этого невозможного человека, который исчез, так ничего и не объяснив, угасала и на её месте рождалась беспричинная тревога. Ну не мог он так просто оставить своих студентов в чужой стране! Всю неделю за ними присматривал Антонов, и было заметно ― он знает, где профессор, но всё равно молчит. Гермиона ходила за ним по пятам в попытках разузнать хоть что-нибудь о Снейпе, но болгарин лишь понимающе улыбался и говорил, что уже скоро он вернётся. А он всё не возвращался...

― Но ты ведь всё равно волнуешься? ― спросила Гермиона, глядя на аристократичный профиль Малфоя.

Он некоторое время молча смотрел на своё смутное отражение в стекле, а затем тихо ответил:

― Он мне как отец. Даже больше...

Девушка ободряюще погладила его по плечу, чувствуя, что забота о судьбе профессора делает их ближе.

― Грейнджер... ― протянул Малфой с наигранным возмущением.

― Гермиона, ― мягко поправила его девушка, убирая свою руку. ― Помнишь, я тебе предлагала перестать быть врагами? Забудь, Драко. Пора стать друзьями.

И оставив слегка обескураженного парня стоять в одиночестве, она вернулась в кресло наблюдать, как шахматные фигурки Оливера в пух и прах разносят своих соперников. Ближе к ночи, когда она уже устала следить за ходом игры, и сил у неё осталось только на то, чтобы подняться и добрести до собственной спальни, тишину общей гостиной нарушил голос, который она уже отчаялась услышать.

― Позвольте узнать, почему вы до сих пор не в своих постелях?

Гермиона развернулась так резко, что у неё хрустнула шея, но она не обратила на это внимания, пожирая взглядом высокую фигуру в чёрном плаще, с которого ручьями стекала вода, что определённо не нравилось его обладателю, выглядевшему чертовски злым.

«Жив!» ― была первая мысль, родившаяся в голове Гермионы, но она сама не поняла, почему подумала именно об этом. Возможно, пережитки прошлой войны всё ещё не дают ей покоя, и самое страшное, что может произойти с близким человеком ― это смерть. Близким? Не важно...

― Я дважды повторять не собираюсь, ― сквозь зубы процедил Снейп, обращаясь к впавшим в ступор ребятам.

Гермиона медленно поднялась с кресла, не отрывая от зельевара ошеломлённого взгляда. Желание подбежать к профессору было настолько сильным, что она уже сделала несколько бессознательных шагов, но вовремя опомнилась.

― Я безумно рад, что к седьмому курсу вы, наконец, потеряли дар речи, но сейчас совсем неподходящий момент для молчания! ― язвительно произнёс Снейп. Знакомые интонации голоса вернули всем присутствующим речевые и двигательные функции.

― Крёстный, чёрт подери, где ты был?

― Места себе без вас не находили, профессор!

― Хорошо, что вы вернулись, сэр.

― Мы волнова...

― Марш по своим комнатам! ― рявкнул профессор, сбрасывая с себя насквозь промокший плащ.

Глупо улыбаясь, ребята стали подниматься со своих мест и спешно покидать общую гостиную. Хоть без Снейпа хорошо, но с ним всё-таки поспокойнее.

Гермиона была единственной, кто остался стоять неподвижно. Зельевар, словно не замечая её, достал палочку, высушил одежду и, умирая от усталости, рухнул на ближайший диван.

― Профессор... ― встревожено начала девушка, но он остановил её предупреждающим движением руки.

― Помолчите пару минут, прошу вас, ― прикрыв глаза, прошептал Снейп.

Он расслабленно раскинулся на кожаном диване, свесив руку с подлокотника и размеренно дыша. Примерно через четверть часа Гермиона окончательно убедилась в том, что Снейп заснул. Не желая его тревожить, она присела рядом, подобрав под себя ноги и внимательно наблюдая за спящим. Его не было целых семь дней! Может же она позволить себе хоть ненадолго задержаться здесь?

* * *

Снейп проснулся неожиданно, почувствовав, как кто-то прислонился к его плечу. Неохотно разлепив веки, он повернул голову и в неверном свете, исходящем от камина, различил каштановую шевелюру Грейнджер. Неужели она уснула рядом с ним? Ругая себя за то, что позволил усталости взять верх, Северус осторожно отодвинулся в сторону, чтобы не разбудить девушку и, главное, чтобы не поставить обоих в неловкое положение. Зельевар медленно поднялся с дивана и пересел в кресло напротив.

― Мисс Грейнджер, ― тихо позвал он, надеясь, что Гермиона не успела крепко заснуть.

Девушка неосознанно пошарила рукой справа от себя, видимо, в поисках пропавшей опоры, но, нащупав лишь пустоту, сонно промычала что-то себе под нос, не открывая глаз. Уголки губ зельевара невольно поползли вверх при виде такой картинки.

Не удержавшись, он снова поднялся на ноги и подошёл к спящей Гермионе, которая выглядела так притягательно для него в этот момент. В течение нескольких долгих минут профессор наблюдал за юной волшебницей, по которой успел безумно соскучиться за дни своего отсутствия. Бессознательно он поймал выбившийся непослушный локон её волос и невесомо провёл им по бледной коже на хрупкой шее. Затем с сожалением отпустил его, стараясь не изводить себя лишними прикосновениями.

― Мисс Грейнджер! ― чуть громче произнёс он, тронув её за плечо. ― Просыпайтесь.

Девушка с трудом подняла голову и часто заморгала, пытаясь рассмотреть в темноте лицо того, кто бесцеремонно разбудил её посреди ночи.

― Сэр? ― она выпрямилась, сонно потирая глаза. ― Почему вы не спите?

― Потому что общая гостиная не место для сна, ― недовольно заявил Снейп.

Гермиона в ответ только скептически хмыкнула. Поднявшись с дивана, она привстала на носочках и соблазнительно потянулась, разминая затёкшее тело. Северус нервно сглотнул. Эта девчонка хоть понимает, что в последнее ведёт себя рядом с ним слишком непринуждённо? Хотя он сам ей это позволяет...

― Где вы пропадали, профессор? ― спросила она, окончательно проснувшись.

Снейп закатил глаза. Этот ходячий вопросительный знак скоро будет сниться ему в кошмарах.

― В Англии, ― последовал лаконичный ответ.

― А что вы там делали?

Снейп планировал сообщить ей обо всем утром, но, увидев как девчонку распирает от любопытства, решил не тянуть.

― Обещаете, что будете держать себя в руках? ― насмешливо осведомился зельевар, скрестив руки на груди.

― Обещаю, ― поспешно согласилась волшебница, для верности кивая головой.

Почему-то Снейпу казалось, что у девушки не хватит самообладания перенести его небольшую театральную инсценировку, но кто не рискует...

― Будем надеяться, ― с сомнением в голосе он приступил к первому акту своей постановки. ― Для начала, дайте мне свою волшебную палочку.

Гермиона замерла на месте, не торопясь исполнить просьбу зельевара.

― А зачем она вам? ― осторожно поинтересовалась Грейнджер, прищурившись.

― Вы мне не доверяете? ― вкрадчивые интонации Снейпа сбивали Гермиону с толку. Что-то в его голосе просто кричало: «Не доверяй мне!», ― но девушка, тем не менее, достала палочку из рукава и вложила её в протянутую ладонь мужчины. Подавив в себе отвращение, он сжал в руке собственность погибшей психопатки и отошёл к камину. «Нужно будет послать цветы Молли Уизли...»

― Что вы собираетесь делать? ― вопрос прозвучал слишком напряжённо, видимо, Гермиона уже начала догадываться о его намерениях.

Снейп повернулся, поглаживая лакированную рукоять кончиками пальцев, и мрачно усмехнулся.

― То, что считаю нужным, ― он взял палочку двумя руками за противоположные концы.

― Сэр... ― умоляюще прошептала Гермиона, не в силах сдвинуться с места. ― Пожалуйста...

Снейп, чувствуя удовольствие от ощущения того, как проклятая деревяшка в его руках сгибается до предела, пропустил мольбы девушки мимо ушей.

― Профессор, это не смешно! ― в голосе Гермионы уже звучала паника, которую она отчаянно пыталась скрыть. Эта игра ей определённо не нравилась.

― А я и не шучу, ― хладнокровно ответил зельевар, позволив себе лёгкую ухмылку. Это окончательно добило девушку.

― Северус Снейп! ― гневно выдохнула она, еле сдерживаясь. ― Немедленно верните мне мою...

ХРЯСЬ! С мрачным удовлетворением мужчина переломил волшебную палочку пополам и бросил её жалкие обломки в камин.

― Какая жалость, ― он притворно развёл руки в стороны, но через мгновение понял, что немного переусердствовал в своих стараниях, увидев слёзы в карих глазах. ― Мисс Грейнджер...

Не успел он закончить фразу, как на него налетела разъярённая фурия и принялась молотить его кулаками по груди, сопровождая каждый удар оскорблениями. Похоже, её эмоциональное состояние вышло на тревожный уровень, раз она позволила себе напасть на профессора. Девушка, захлебываясь в слезах и угрозах, всё ещё продолжала колотить Снейпа, и его чувство самосохранения заставило крепко обхватить её, завести руки за спину и прижать к себе, исключая возможность дальнейшего проявления агрессии. Гермиона что есть силы пыталась отпихнуть мужчину, но сильные руки зельевара надёжно держали её в своих объятиях, не позволяя совершать лишних движений. Нет, это не было выражением чего-то непозволительного или непристойного, по крайней мере, Снейп искренне так думал: кто в здравом уме будет позволять безнаказанно наносить пусть и лёгкие удары?

Гермиона в свою очередь начала судорожно извиваться, пытаясь освободиться. Зельевар сжал зубы, нервно сглотнул и принялся стоически ждать, когда наконец она окончательно изнурит себя и успокоится. В угоду его ожиданиям, Гермиона постепенно стала стихать, и активное сопротивление медленно сошло на нет, за что он был ей искренне благодарен: молодое тело девушки причиняло ему некоторые «неудобства». Через некоторое время она и вовсе замерла, словно и не было всего этого представления, словно это нормально ― профессор вот так запросто сжимает в крепких объятиях свою студентку. Снейп своими руками ощущал открытую спину девушки, рубашка на которой задралась в результате молчаливой, но настойчивой борьбы. Он осторожным движением опустил хлопковую ткань, пригладив её, что породило новую волну приятных ощущений, но Северус постарался подавить неподобающие мысли и чувства. Напряжённое молчание нарушалось только тяжёлым дыханием Гермионы, вызванным то ли недавними активными событиями, то ли неприличной близостью мужчины. Снейп чувствовал её слабую дрожь, вызванную явно не холодом. В гостиной было жарко: огонь, пылающий в камине, согревал холодные стены замка.

Будучи уверенным в том, что Грейнджер продолжит акты агрессии, стоит ему только дать ей лишнюю свободу, зельевар немного ослабил свой железный захват, но не отпустил. Снейп был значительно выше гриффиндорки, и наклонять голову в данный момент было просто недопустимо, поэтому он, не сгибая прямой спины, смотрел на неё лишь опустив пренебрежительный взгляд чёрных глаз. Понимая, что молчание затянулось, профессор решил нарушить тишину своим обычным язвительным тоном, возвращая всей ситуации некую реальность и здравый смысл:

― Угомонились?

Дыхание Гермионы сбилось, но она, не шелохнувшись и даже не мигая, смотрела ему прямо в глаза.

― Пустите, ― еле слышно потребовала она.

― Вы обещали мне, что будете держать себя в руках, ― заметил Снейп, сохраняя при этом эпическое спокойствие.

― А вы не предупредили, что собираетесь сломать мою палочку!

― Она не ваша, ― парировал зельевар.

― В таком случае, предоставьте мне мою! ― с долей горькой иронии выплюнула Гермиона.

― С удовольствием, ― бархатным голосом произнёс профессор. ― Только после того, как я буду убеждён в собственной безопасности.

Он аккуратно освободил слегка обескураженную девушку из плена своих рук, отошёл от неё на шаг и, копируя скучающий тон Фабиана Карпантье, спросил:

― Древесина виноградной лозы, сердечная жила дракона, двенадцать дюймов?

Гермиона в изумлении открыла рот, постепенно начиная понимать, что к чему.

― Только не говорите, что...

Снейп, слегка улыбнувшись, достал из кармана мантии длинную бархатную коробочку и протянул её девушке. Волшебница смотрела на зельевара как на восьмое чудо света, не в силах вымолвить хоть слово. Такая реакция вполне устраивала его, хотя он ожидал большей эмоциональности. Гермиона дрожащими пальцами взяла чёрный футляр и прикрыла глаза перед тем, как открыть его.

― Это в подарок на ваш день рождения, ― небрежно сказал Снейп, забавляясь её поведением.

― Откуда вы знаете? ― девушка подняла на него мокрое от слёз лицо.

― Читал ваше личное дело в Министерстве Магии, ― ухмыльнувшись, ответил он.

Её сияющий вид был для него высшей благодарностью за целую неделю утомительных поисков.

Гермиона открыла футляр и всхлипнула от избытка чувств при виде родной волшебной палочки, которую купила в одиннадцать лет в лавке Олливандера. Она взяла её в правую руку и едва не расплакалась, почувствовав знакомое тепло, исходящее от деревянной рукояти. Оторвав взгляд от кельтских символов, девушка посмотрела на зельевара и бросилась ему на шею. Снейп застыл, раскинув руки в стороны, не представляя, что предпринять, и через мгновение услышал её тихий шепот:

― Вы невероятны, сэр…

Побороть в себе желание обнять её в ответ стоило мужчине невероятных усилий.