Женщина постарше (гет)

Отвратительная ночь. Сразу после ухода Грейнджер явилась мама и полчаса — тридцать! гребаных! минут! ( я замерял по часам) — выговаривала мне за «недопустимое поведение моих гостей», которое "может повредить состоянию отца". Дивный заключительный штрих к прекрасной картине дня. Именно родительских нравоучений мне в тот момент и не хватало для гармонии со вселенной! Можно подумать, что я единственный человек в нашей семье, который приводит в Мэнор эмоционально неустойчивых волшебников чрезмерной силы! В результате я до полвторого таскался по дому, восстанавливая поврежденную Поттером защиту. Ночью мне снились хохочущие гиппогрифы, Грейнджер, объявляющая, что ее от меня тошнит, и похороны Поттера. Больше всего после пробуждения хотелось кого-нибудь убить.

Доведя до истерики нескольких домовиков, я спустился к завтраку и едва успел выпить кофе, как в сопровождении целителя из Мунго явилась мама с пресловутым Мвамбой. Негритянский гуру оказался не мудрым старцем, а рослым парнем с богатырским разворотом плеч, наглой рожей и неожиданно мягким голосом. Он покрутился возле отца, по-собачьи обнюхал его с ног до головы, вырвал и сжег несколько волосков из потускневшей отцовской шевелюры, втянул в ноздри воздух и ослепительно улыбнулся, обнажив фиолетовые, как у бегемота, десны с косо поставленными крепкими зубами.

— Мвамбе нужен воск из твёх ульев, слюна тигва, волосы и кфрровь ловда и бокал огневиски, — промурлыкал он на своем певучем английском. Вместо "р" у него выходило то "в", то "фрр", и это почему-то звучало на редкость успокоительно.

Мы с мамой переглянулись. Она никогда не увлекалась темной магией, тем не менее, как все Блэки, многое знала с детства. Это, так сказать, витало в воздухе. Древний поттеровский эльф мог бы многое рассказать своему нынешнему хозяину про ритуалы, проводившиеся в подвале дома на Грриммо пару поколений назад.

— Вуду? — сказала мама.

Африканец уклончиво пожал плечами.

— Мвамба думает, что супфрруг мадам дотвонулся до чего-то, что было табу. Мвамба думает, что сигнальные чавы сваботали, и тигфрр явился за ним. Но ваш супвуг что-то подозвeвал и заплел волосы, так что тигфрр не смог перегвызть их и забвать его душу. Ваш супрфрруг очень мудв, мадам, и многое знал о магии Афррики.

В волосах отца действительно была тончайшая косичка. Целителям из Мунго хватило ума не расплетать ее.

— Мвамба думает, что тигфрр вазозлился и забвал его дыхание. Мвамба думает, что он спфррятал его в куклу.

— И где эта кукла? — взволнованным голосом спросила мама.

Африканец развел громадными лиловыми ладонями.

— У тигфрра, ма'ам. Но Мвамба сделает двугую куклу, а наследник поделится с ней силой. Кукла Мвамбы будет дышать за вашего мужа, и это даст вам вфрремя на поиски.

Мама немедленно послала за ингредиентами. Через два часа кукла, слепленная из воска и скрепленная слюной тигра и кровью отца, была готова. Африканец прилепил ей на голову пучок тусклых белых волос и подозвал меня, чтобы я впустил в куклу свое дыхание. Я мрачно подумал, что в моей жизни наступило время очень странных поцелуев. Еще через минуту мерно дышащая кукла была наречена Люциусом Дамианом Малфоем и уложена под защитный колпак.

— Нужно найти логово тигфрра, — сказал африканец, когда мы перешли в малую столовую и принялись восстанавливать свои силы с помощью легких закусок и кофе. — Кукла-обманка не сможет дышать за вашего супфрруга очень долго. Вам надо уквасть куклу у тигффра или убить его. Мвамба сделает ствелу, которая укажет напвавление.

Я, впрочем, знал направление и сам, и стрела из дыма, зависшая над магической картой Англии, только лишний раз убедила меня в том, о чем я уже догадывался. Чуть вздрагивая и расплываясь в воздухе, она указывала ровно на северо-северо-запад, туда, где находился замок Забини. Мама тоже не выглядела удивленной.

Я постучал к Блейзу ближе к середине дня, после того, как Мвамба был устроен на отдых в восточном крыле и снабжен личным домовиком, боявшимся нашего гостя до остолбенения. Первыми его словами, когда я вылез из камина, были:

— Только не говори, что это опять связано с Поттером!

— Хуже, — ответил я, отряхивая мантию от каминной пыли. — Не знаешь, у твоей матери...

— Моя мать! — Блейз сделал убедительную попытку издевательски рассмеяться. — Я сто лет пытаюсь тебе объяснить, что она не посвящает меня в свои дела! И вам всем стоит перестать сюда таскаться и задавать вопросы. Хватит уже! У нас тут свадьба через четыре дня, мне пора репетировать роль счастливого поттеровского пасынка.

Он с досадой махнул рукой в сторону низкого стола, заваленного рекламными проспектами и нераспечатанными письмами.

— Свадьба века. Обо мне вспомнили все, кому не лень. Просят приглашение на церемонию.

— Блейз, — я огляделся, пытаясь понять, не следят ли за нами домовики. Блейз сделал приглашающий жест рукой.

— Не дергайся. У нас пусто, как в гробу вампира в полночь. Мы отправили всех в Вестминстер, украшать аббатство. Остались только парковые эльфы и дворецкий, они сюда не заходят.

— Я пришел из-за отца, — я коротко рассказал ему о Мвамбе и своих выводах.

Не слишком-то любезно сообщать другу, что подозреваешь его мать в попытке убить твоего отца, но мы с Забини обошлись без гриффиндорских охов и ахов по этому поводу.

— Мы сделали все, чтобы это не просочилось в газеты. Если деловые партнеры узнают, что отец больше двух недель лежит в коме с неблагоприятным прогнозом, половина проектов окажется под угрозой.

Блейз выслушал меня до конца и помрачнел еще больше, хотя до того я не думал, что подобное возможно.

— Кукла с белыми волосами? — повторил он.

Мы невольно взглянули на африканскую маску, висевшую возле окна.

— Если бы у меня был портрет отца, чего бы легче... просто спросили бы.

— Помоги, — сказал я, — и я буду твоим должником.

Забини кисло усмехнулся.

— А чем расплатишься?

Я закатил глаза.

— Ради Мордреда и Морганы! Мне не до шуток!

— Сам Драко Малфой... — Блейз выдержал паузу и выразительно поднял брови. На что это он намекает, подумал я с тревогой. Грег предупреждал меня еще на пятом курсе, что Забини смотрит на меня как-то не так... Впрочем, на Слизерине Забини вообще недолюбливали и чего только не сочиняли...

— Судя по пятнам на щеках, ты о чем-то не том думаешь.

— Здесь жарко.

Блейз продолжал смотреть на меня оценивающим взглядом. Я поднял брови.

— У тебя есть конкретное предложение? — годы тренировок позволили моему голосу звучать с легкой аристократической скукой.

— Да. Нет... Не знаю. Нет! Пусть все идет, как идет. В конечном счете, Люциус мне тоже по-своему дорог. Будь моим должником, а там я что-нибудь придумаю. Мать с Поттером уедут в свадебное путешествие, тогда и посмотрим. Отдашь мне то, чего в своем дому не знаешь, или еще что, — Блейз пожал плечами.

Вечно с ним так: настроение и решения меняются по пять раз в минуту. Блейз временами бывает странно неуверен в своих поступках. Он из тех людей, что снова и снова проверяют, взяли ли с собой волшебную палочку, даже если минуту назад убедились, что она лежит в кармане.

— Нет, — быстро сказал я.

Все известно, что "то, чего в своем дому не знаешь" — самое опасное обещание.

— Да шучу я! Дерьмо тролля, ты думаешь, я на такое способен? Просто говорю, что решу потом.

— Хорошо, — подытожил я, — не "то, чего я в своем дому не знаю" и не... ну...

— Боюсь предполагать, на что ты намекаешь. Ты действительно уверен, что кукла у нас?

— Будто ты нет. Ладно, так долг за мной. Если найдем куклу, конечно.

— Пошли искать, — кивнул Забини.

На половине Блейза поиск был прост — он мог попросту использовать призывающие чары. Поэтому уже через пять минут мы крались в направлении спальни его матери. По словам Блейза, миссис Забини сразу после завтрака ушла куда-то с Поттером. Мы как раз обшарили спальню и убедились, что если кукла и лежит где-то в замке, то точно не там, когда сигнальные чары сработали. Блейз замер, прислушиваясь. Слава Мерлину, все оставалось тихо. Судя по всему, миссис Забини, если и явилась заниматься гостями, отправилась к ним сразу, не поднимаясь в свои покои.

— У нас есть еще коридор за картинной галереей, — сказал он, — мне с детства было запрещено туда заходить. Мать считает, что это опасно.

— Пойдем.

Мы тихо крались нескончаемыми залами. Руки холодели. За каждым углом я ожидал ловушки или проклинающего заклятия. Чуть улучшившееся после встречи с Мвамбой настроение снова упало. Какого боггарта отец так подставился?! Сам же предупреждал меня, что необходимо быть осторожным!

Пройдя картинную галерею, мы оказались в длинном пустом коридоре. Блейз вертел головой и крепко сжимал мою руку. Я как раз собирался спросить его, что он высматривает, когда в стене возле нас образовался дверной проем, из которого в коридор вывалился Поттер собственной персоной. Способность Золотого мальчика возникать в самое неподходящее время в самом неподходящем месте давно перестала меня удивлять, но в этот раз его явление было совсем уж абсурдным. Подарив меня бешеным взглядом, Поттер поиграл желваками и вежливо заговорил с Блейзом о погоде! Это было настолько на него не похоже, что я чуть не умер от ужаса. Поттер с Блейзом разговаривали, а у меня в голове крутилась только одна мысль: "Боггарт! Это наверняка боггарт. Это не может быть Поттер. Мог ли у меня измениться боггарт? Еще как! Или это боггарт Блейза? Ради Мерлина, о чем они разговаривают?" Кроме всего прочего, на боггарте-Поттере была надета пугающая майка с надписью "Черная магия" поперек груди. Пока мы стояли, надпись понемногу бледнела, и вся майка приобрела такой вид, будто вот-вот исчезнет. Это только подтверждало мои опасения. Поттер закончил разговор и отправился дальше. Блейз вцепился ногтями в мою ладонь, притянул к себе и зашептал:

— Повезло, что мы его встретили. Я теперь тоже вижу эти двери, и кукла наверняка в одной из таких комнат... ты сейчас уходи, я дальше сам. А завтра приходи до завтрака, пока мать спит, сможешь? И шамана приводи обязательно.

— Так это был настоящий Поттер? — прошептал я в ответ.

— Еще бы, — скривился Блейз, недоуменно взглядывая мне в лицо.

Поттер выбрал именно этот момент, чтобы обернуться и пронзить нас подозрительным взглядом. Дементора ему в душу, как я устал от того, что он меня постоянно в чем-то подозревает! Следил бы лучше за своей невестой!

**

Вид отца показался мне чуть более здоровым. Мама в соседней комнате рисовала акварелью розы. Увидев меня, она произнесла только одно слово:

— Удачно?

Я помотал головой. Мама задумчиво посмотрела на рисунок. О чем она думает, было легко догадаться.

— Блейз говорит, что есть зацепка. Завтра утром пойду туда снова, с Мвамбой. Думаешь, он согласится?

— Я это улажу.

— Отправимся в шесть утра.

Мама кивнула головой.

— Разумно. Каролина никогда не встает рано. Но если и завтра ничего не выйдет, придется подумать о втором варианте.

Мы с мамой обменялись понимающими взглядами. Она выглядела такой спокойной и собранной, что на секунду я удивился, почему такое простое решение вопроса не пришло никому в голову раньше. Вместо того, чтобы отговаривать Поттера, можно было просто...

— Ищите как следует, — мягко сказала мама и снова принялась за акварель. — Второй вариант гораздо опаснее.

Мне показалось, что она прошептала что-то типа: "Если бы Белла была жива...", но я предпочел сделать вид, что не расслышал.

Теперь вечер, и я сижу в своей комнате возле огня, грея в руках бокал бренди. Грейнджер не появляется. Жаль: за последние недели я привык к нашим с ней посиделкам.

Удивительно, как гриффы не умеют отделять личные обиды от интересов дела! Как они упрямы, бестолковы и не видят дальше своего носа! Я подставил всю нашу семью, постоянно рискую жизнью — спрашивается, ради чего? Неужели Уизли с Грейнджер действительно думают, что все это только ради возвращения Поттеру магического долга? Будто я не мог остановиться на передаче защитного амулета!

Если честно, мне и самому не до конца понятно, зачем я влез во все это настолько глубоко. Просто все так быстро пошло наперекосяк...

В начале первого я запираю камин и иду спать.

От мысли, что грязнокровка оказалась глупее, чем я о ней думал, почему-то особенно досадно.