Шаг к зеркалу (гет)

Она наконец смогла заставить себя это сделать. Давно следовало прекратить сознательно закрывать глаза. Пришла пора узнать правду. Если даже Малфой попытается о чем-то солгать или умолчать.

Это ведь так легко определить.

― Если тебе так плохо, почему ты продолжаешь служить Темному Лорду, Люциус?

Надоела постоянная неопределенность. Надоело читать о жертвах и разрушениях, зная, что Люциус точно к ним причастен, и при этом не понимать, что же его держит в рядах сторонников Волдеморта. Когда-то давно он говорил что-то о власти и влиянии, об управлении маглами, о контроле над ними, из которого можно извлечь пользу… Но с каждым новым убийством эти аргументы становились все менее убедительными. Тот, кто стремится установить господство над миром маглов, вряд ли станет действовать методами террора.

С другой стороны, определенная логика в этом была: запугать, деморализовать, а потом брать голыми руками и лепить из безвольной массы все, что вздумается. Трудно сказать, Нарцисса никогда до конца не разбиралась в этом. Но война тянулась уже долго, однако несмотря на царящий в магическом обществе страх, оно все еще не было сломлено. А значит, метод запугивания себя не оправдал, и стоило попробовать что-то другое. Но Темный Лорд упорно продолжал террор, Нарцисса уже не видела логики в его действиях ― или, возможно, просто не все понимала и готова была это признать. Ей казалось, что начинание, в котором раньше было рациональное зерно, теперь превратилось в бессмысленное уничтожение. И если Люциус продолжал в этом участвовать, значит, ему… нравилось?

Так или иначе, пришло время узнать точно.

Малфой молчал, опустив голову и вертя в руках пустую склянку из-под зелья. Нарцисса удивленно смотрела на него. Неужели она задала такой сложный вопрос? И что здесь можно скрывать?

Молчание затягивалось, выходило за рамки ничего не значащей паузы. Нарцисса подошла к креслу Люциуса и села на подлокотник. Малфой вздрогнул, будто от неожиданности. Казалось, он забыл, что находится в гостиной не один, что его только что о чем-то спросили… Цисс положила руку ему на плечо. Отказ смотреть в глаза уже становился оскорбительным, и Малфой повернулся к жене. Но так и не собирался ничего говорить. Руки по-прежнему сжимали пустую емкость. Совершенно очевидно, что вопрос был неудобным. Таким неудобным, что Малфой сейчас напряженно пытался придумать подходящий ответ и никак не мог вернуться из размышлений к реальности. Даже не пересадил Нарциссу к себе на колени, как обычно. И это о многом говорило.

Почему-то вместо сочувствия ею овладела злость.

― Люциус, я уже поняла, что ты молчишь, потому что ответ будет неприятным. Даже очень неприятным. Это очевидно. Но возможно, я могла бы помочь, ― Нарцисса старалась говорить мягко, но недовольство все равно прорывалось. Мордред. Спокойно, только не устраивать скандал.

― Ты ничем не поможешь, ― ровным голосом ответил Люциус. И снова замолчал. Ну что за скрытность…

― Даже если нет. Я хочу знать правду. Раньше ты говорил, что Темный Лорд ― это ступенька к восстановлению могущества и еще большей власти. Но в последнее время я вижу что угодно, кроме власти. Или мелкий терроризм ― это предел твоих мечтаний о могуществе?

― Мелкий терроризм? ― Малфой невесело усмехнулся. ― Да, именно к нему мы все скатились. Власть, могущество… это действительно цели Темного Лорда, но их достигают другим путем…

― Ну так почему ты не уйдешь? В чем дело, в конце концов?

― От Темного Лорда не уходят, Цисс. Только в этом дело, ― наконец сказал Люциус. ― Каждый, кто примкнул к нему, остается с ним до конца. Исключений нет.

― Вот как. ― Это было уже что-то. Хотя за завуалированным и приглаженным объяснением явно скрывалось что-то еще. ― И что ждет тех, кто все же решит уйти? Или ни у кого даже не возникает такого желания?

― Если человек под «Империусом», то не возникает, конечно. Остальных ждут… меры пресечения, ― задумчиво ответил Люциус.

― Так. ― Нарцисса начала прозревать. ― Он вам угрожает?

― В том числе, ― последовал лаконичный ответ. Цисс почти наяву увидела у себя в руках огромные ржавые клещи, которыми ей приходилось доставать из Малфоя каждое слово. Она сдержала нервный смешок.

― Я уже вижу, что все серьезно. От того, что ты будешь выдавать информацию по слову, ничего не изменится. Говори как есть.

― Как есть… Это грандиозная западня. К Темному Лорду можно примкнуть, но его нельзя покинуть. Он заботится об этом. Он предусмотрительно сообщает, что ждет отступников и членов их семей. Он пресекает попытки ослушаться и наказывает за проступки. А для того, чтобы взбунтоваться, нужно явно больше несогласных, чем есть сейчас. Иначе мятеж подавят с легкостью. Поэтому сотрудничество с Темным Лордом ― ловушка без возможности выхода. В которую я сам заключил себя по доброй воле, ― сообщил Люциус с легкой насмешкой. Как это на него похоже ― в любой неприятности обвинять себя и при любом провале иронизировать над собой… Вот только сейчас это уже теряло смысл.

― Значит, в ловушке не ты один, но и вся семья? ― уточнила Нарцисса. ― А Беллатрикс? Она в таком же положении?

― Ей проще, потому что она не пытается противоречить Лорду, ― Малфой, казалось, расслабился, увидев, что реакция Цисс оказалась вполне адекватной. Та даже удивилась. Он что, из-за этого молчал? Не хотел пугать? Как будто раньше было трудно догадаться, что ситуация далека от идеальной. ― Но даже при этом за все неудачи она получает сполна.

― Так а ты зачем противоречишь? ― деловито поинтересовалась Нарцисса. Люциус не сдержал улыбки.

― Как все просто, оказывается!

― А если не так просто, ― проворчала Цисс, ― то ты мог бы мне объяснить, а не заставлять теряться в догадках и подозревать тебя в скрытом садизме!

― Отчитываешь? ― Малфой все-таки стащил ее с подлокотника, и Нарцисса свернулась клубочком у него на коленях. ― А что мне нужно было делать, постоянно жаловаться тебе на Темного Лорда?

― Не издевайся. Буду отчитывать, пока ты не усвоишь, что есть разница между жалобами и обычным разговором…

― …и на что это похоже ― жаловаться тебе на то, в чем сам виноват? Перед тобой, кстати, тоже, потому что я еще и тебя втянул во все это…

― Прекрати, я знала, что делаю. ― Нарцисса недовольно дернула плечом. ― Лучше расскажи, какие у тебя противоречия с Лордом?

― Позже. Долго рассказывать, а мне скоро нужно уходить.

― Сегодня? ― Цисс даже не сразу поняла, в чем дело. Раньше ничего подобного не было, если Люциус возвращался домой глубокой ночью после очередного задания Пожирателей, то уже до утра.

― Сегодня. Мы не выполнили задачу, и нужно довести дело до конца.

― А почему не выполнили? ― поинтересовалась Нарцисса с внезапно вспыхнувшей тревогой.

― Хороший вопрос, ― с невеселой иронией заметил Люциус. ― Потому что нам с напарником пришлось спешно удирать от авроров.

― Что? ― ахнула Цисс. ― И вы возвращаетесь прямо сегодня? Они же наверняка будут вас ждать!

― Не знаю. В любом случае, нужно попробовать.

Нарцисса закусила губу. Это «нужно попробовать» продемонстрировало ей все то, о чем умолчал или что пытался сгладить Малфой. Это было показательнее, чем длинные убедительные речи с доказательствами и подробностями бесчинств Темного Лорда и его приспешников, четче, чем рассказы недовольных, не могущих ничего изменить.

Она и раньше знала, что за пределами дома ― наполовину искусственного безопасного мирка ― происходит что-то намного более страшное, чем та война, которую изображали на средневековых полотнах и описывали в книгах. Но знание не могло пробудить воображение до конца. Теперь же отпала необходимость и в воображении ― реальность рисовала исчерпывающие картины, которые отличались от того, что Нарцисса до сих пор себе представляла, как фотография от детского рисунка.

Значит, все действительно настолько серьезно. Значит, все действительно зашло так далеко.

― То есть мы в паутине без шансов вырваться? ― уточнила она и получила в ответ скованный кивок.

― Когда-нибудь я все равно должна была об этом узнать, ― заключила Нарцисса. ― Хотя бы для того, чтобы понимать, как теперь строить нашу жизнь. Вернешься ― поговорим. Я буду тебя ждать.

* * *

Небо окрасилось бледно-серым с рыжеватой разгорающейся полоской на востоке. Все вокруг еще спало в тусклом свете зарождающегося дня ― или успешно делало вид, что спит. Из неразличимых в этой серости туч бесшумно сыпался мелкий дождь, и газон у дома Фэрроу успел за ночь превратиться в хлюпающее болото, а деревья стряхивали с веток крупные капли.

Малфою и Долохову пришлось пробираться к дому под дезиллюминационными чарами и довольно долго идти по этому насквозь промокшему газону. Трансгрессировать поближе к зданию было опасно: хлопок мог привлечь внимание. А Люциус все еще не терял надежду сделать все незаметно. Беззвучно пробраться в дом, наложить на хозяина «Империус», оставаясь почти невидимыми, внушить все, что требовалось для нужного Волдеморту заключения по злополучному магловскому законопроекту, и так же тихо удалиться. Ему даже удалось заставить Долохова подчиниться этому плану, что было уже немалым достижением.

Но если в доме Фэрроу все еще оставались авроры, то эта осторожность ничего бы не дала, и все планы полетели бы в тартарары. Темный Лорд был уверен, что их там нет. Если же мракоборцы все-таки остались бы защищать Фэрроу до утра или установили бы дежурство, их надлежало уничтожить, и Волдеморт был крайне недоволен, что Малфою и Долохову это не удалось с первого раза.

Пока что все было тихо. Дом казался пустым. Минута, чтобы сломать запирающие заклинания, ― и Пожиратели вошли внутрь. Свет не горел, очертания мебели смутно виднелись в утреннем полумраке, а в кресле у стола скорчилась темная фигура. Фэрроу.

Сначала Люциусу на мгновение показалось, что магловед мертв, что кто-то успел добраться сюда раньше них. Но потом он увидел, что грудь сидящего мерно вздымается, и с запозданием понял, что мысль о неких посторонних убийцах была глупой. Кто еще мог сюда проникнуть с такой целью? Не существовало никакой третьей стороны ― только Пожиратели смерти и… все остальные.

Он использовал выявляющее заклинание, чтобы проверить, не затаился ли в доме кто-то еще. Но нет. Магия никого не обнаружила. Все выглядело так, словно авроры действительно ушли, хоть это и казалось крайней неосмотрительностью с их стороны. У Малфоя и Долохова не было оснований не доверять магии и собственным глазам.

Антонин встал у двери со вскинутой палочкой. Просто для перестраховки, хоть никаких признаков чьего-либо присутствия и не наблюдалось.

― Империо! ― скомандовал Люциус.

Фэрроу зашевелился, поднял голову, сонно заморгал и поднялся с кресла.

А дальше все происходило почти одновременно.

Раздались хлопки, и в комнате материализовались авроры. На этот раз их было больше, чем пара вчерашних охранников ― пятеро, шестеро… Малфою и Долохову сделалось не до подсчета, когда в моментально ставшей тесной гостиной начался короткий, но отчаянный бой. Дезиллюминационные чары развеялись под воздействием одного из выявляющих заклятий, которое полетело в Пожирателей, прежде чем те успели среагировать. Вспышки прорезали воздух, взрываясь ослепительно ярко в серой утренней полутьме и круша все, во что попадали. Фэрроу до того обезумел от страха, что забился под стол. Почтенный магловед не привык к таким вторжениям в свою размеренную спокойную жизнь.

Один из авроров рухнул как подкошенный, получив в грудь зеленую молнию от Долохова, но остальные продолжали наступать, и становилось ясно, что долго так продолжаться не может. Прицелиться было сложно, приходилось постоянно уворачиваться от оглушающих заклинаний авроров ― те упорно отказывались от смертоносной магии, и это могло означать только одно: Пожиратели были нужны им живыми.

Красный и зеленый лучи случайно столкнулись в воздухе, и прогремел взрыв, отбрасывая на пол всех без исключения. Пользуясь паузой, Долохов успел вскочить на ноги… и трансгрессировал прямо с поля боя. Кто-то из авроров выпустил вслед ему заклинание, но оно лишь врезалось в стену, и она разлетелась обломками, обнажая находящуюся за ней кухню. Режущее, отметил про себя Малфой, тоже вскакивая. После дезертирства Долохова оставаться здесь было не просто бесполезно, но и опасно ― не стоило надеяться выстоять против пятерых мракоборцев, тут бы успеть уйти… Люциус наудачу бросил в сторону противников несколько смертельных заклинаний и трансгрессировал, не успев заметить, попал ли в кого-нибудь. За секунду до исчезновения он успел еще услышать хриплую команду: «За ними!», а потом увидел целый сноп летящих навстречу заклинаний, ощутил резкую боль чуть ниже ключицы и из последних сил изменил пункт назначения. Не в сад, не на подъездную аллею и даже не к Волдеморту, а в гостиную Малфой-мэнора. А потом выставить как можно больше защитных барьеров, если получится… хотя какой в этом смысл, если авроры совершенно точно откуда-то уже знали, кого и где искать?

Оказавшись дома, Люциус не удержался на ногах и упал на колени посреди гостиной. Мордред, все-таки подставился под режущее, напугал Нарциссу… Хорошо хоть не оглушающее, иначе последствия трансгрессии могли быть непредсказуемыми. Он попытался встать, но ноги не слушались, а вся мантия на груди пропиталась кровью. Чертова… режущая… магия…

Мир внезапно рванулся куда-то в сторону, и Малфой повалился на прохладный пол. Перед глазами мелькнуло лицо жены, с расширенными глазами о чем-то спрашивающей…

― Они скоро будут здесь… ― проговорил Люциус, и все вокруг померкло.

* * *

Они.

Они… задание, Пожиратели, авроры, кровь… Мерлин, разве мракоборцы пользуются режущей магией? Нет, неважно… куда бежать и что делать?!

А в гостиной снова воцарилась тишина, пустая, равнодушная, серая, как это хмурое утро и не обещающая ничего хорошего, потому что помощи ждать было неоткуда, а действовать следовало быстро. Срочно. Времени на панику не оставалось, но Цисс все еще растерянно смотрела на Люциуса, прижав ладони ко рту, и в голове у нее не было ни единой связной мысли.

Секунда. Вторая. Третья.

Они. Они ― это наверняка авроры, кто же еще ― после всего, что ей довелось услышать всего час назад. Они вот-вот явятся сюда, и тогда конец всему ― репутации, остаткам и без того хрупкого спокойствия, иллюзиям и без того пошатнувшегося благополучия, а Люциус наверняка окажется в Азкабане. Они скоро будут здесь… стоп.

Пока что их здесь нет.

И еще не поздно что-то изменить.

Нарцисса вскочила и выхватила палочку.

Репутации конец в любом случае, она безвозвратно погублена, и уже к вечеру весь магический мир будет знать, что Люциус Малфой состоит в рядах Пожирателей смерти, что весь этот клан одной крови, и не напрасно, видимо, Блэки и Малфои породнились, ведь о том, что Беллатрикс тоже давно в розыске, всем было давно известно… и так далее, и тому подобное, все эти сплетни, шокированные рассказы, деланное изумление, удивленно округлившиеся глаза, плохо скрытое злорадство… Злорадство, которое никто даже не потрудится скрывать, когда Малфой угодит за решетку.

Так что же ты стоишь и ждешь, пока придут те, в чьей власти устроить этот веселый ад?

Репутации конец в любом случае, а значит, можно наплевать на правила, законность и приличия. С прежним образом жизни тоже покончено в одночасье ― а значит, можно поступать так, как удобнее и безопаснее, и не оглядываться на общественное мнение. Лояльная к Пожирателям смерти часть магического общества все равно останется друзьями Малфоев, Блэков и остальных, кто запятнал себя преступлениями, а на прочих можно отныне не обращать внимания.

Потому что если склониться перед законом, понести наказание и выдержать все меры пресечения, то, возможно, это учтется на суде, но все равно не стоит надеяться на снисхождение. От чего-то следовало отказаться прямо сейчас. Пожертвовать остатками репутации и превратиться в изгоев, но сохранить свободу и относительную безопасность. Или продолжать изображать законопослушность, безропотно принять любое наказание, позволить Люциусу оказаться в Азкабане, лишиться права на неприкосновенность частной жизни ― ведь дом обязательно накрыли бы следящими чарами, и на этот раз без права снятия, ―и, возможно, получить призрачную надежду на сохранение общественного положения когда-нибудь в будущем.

Нарцисса не стала больше раздумывать. Посоветоваться было не с кем ― Люциус по-прежнему оставался без сознания, Абраксас еще спал, и, учитывая его любовь к снотворным зельям, его не разбудил бы никакой шум… К тому же на это просто не оставалось времени. Разрушенная репутация, изоляция и свобода или разрушенная репутация с сохранением места в магическом обществе и при этом почти полная бесправность?

Она выбежала во двор и подняла волшебную палочку.

Стандартные защитные заклинания. Не совсем светлые защитные заклинания. Откровенно темные защитные заклинания, которые скорее были призваны уничтожать незваных гостей, чем отпугивать их. Купол невидимости ― пусть, не помешает. Нарцисса применила все, что могла вспомнить. Снаружи, скорее всего, дом пропал из виду вместе с наложенными магическими слоями, но изнутри было четко видно, что первые утренние солнечные лучи, преломляясь в защитных куполах, приобретают зеленоватый оттенок, какой давала примесь темной магии.

Чтобы вскрыть это, аврорам понадобится не меньше недели, даже с привлечением специалистов по черной магии. А до тех пор в книгах найдется что-нибудь еще. Этому дню предстояло стать первым в их новой жизни.

Малфои из столпов общества превратились в общеизвестных преступников. Впрочем, разделение и раньше было довольно эфемерным. Древние чистокровные роды не скрывали симпатий к темной магии, и кое-кого из них опасались лишь немногим меньше, чем преступников и тех же Пожирателей смерти.

Да, влияния и положения в обществе теперь предстояло лишиться. Надолго ли, навсегда ― покажет время. Что ж, не бывает войн без потерь. А теряют всегда обе стороны.

Влияние ― далеко не самая большая утрата.

Многие дружественные связи тоже должны были остаться в прошлом. Паола… Вот и решение неудобной проблемы. Теперь бывшие подруги официально оказались по разные стороны баррикад ― и Нарцисса испытывала скорее облегчение, чем печаль по этому поводу.

А родственники и старинные друзья из чистокровных никуда не уйдут. Хотя бы потому, что половина из них сами были замешаны в деяниях Волдеморта, а остальные отнюдь не испытывали отвращения к его идеям.

Все-таки следует дружить с людьми своего круга.

За пределами магического купола начали появляться первые авроры. Они слепо ходили взад-вперед, пристально вглядываясь перед собой, но явно не видя ничего. Дом был под надежной защитой. Иного порядка, не такой, как чары Доверия, но все же защитой. А чары Доверия нужно будет применить. Позже. Вместе с другими, всеми, которые найдутся в книгах домашней библиотеки. Но этим можно заняться потом.

Сейчас требовалось предупредить мать, срочно сообщить, что дом Блэков тоже нужно защитить, и заняться раной Люциуса.

Тот все еще неподвижно лежал на полу, и на ковре расплывалось темно-бордовое пятно. Режущая магия… Пусть попробуют пробить защитный купол силой ― увидят, какие заклинания Малфои используют против тех, кто причиняет им вред. Нарцисса позволила себе эту маленькую месть, натягивая защиту.

Она взяла Люциуса за руку и в первый момент даже испугалась, до того холодными показались пальцы. Но потом ощутила слабый толчок пульса и выдохнула с облегчением.

Ничего такого, с чем нельзя было бы справиться.